Евгений Луковцев
Зеленый прилив
– Понятно. Эхор, сделай хоть ты что-нибудь!
– Единственное, что здесь можно сделать – это скорее разбудить Таштан. Только взяв под контроль свою часть сознания, она сумеет настроить кокон и обезболить саму себя.
– Ну так буди!
– Не представляю, как? Таштан теперь совсем потерялась, душа Вадима подавила её.
– Это не в его стиле, – отметил Андрей.
– Что?
– Вадим никогда бы так не поступил с женщиной. Не в его правилах.
– Тьфу ты… – Эхор раздражённо отмахнулся. – Я думал, ты всерьёз.
– Я абсолютно серьёзно. Спроси его сам.
– Спросить? Чтобы он сам разбудил Таштан?
– Конечно. Он же с ней сейчас одно целое, так? Вот и пусть поищет, объяснит, успокоит. Он это умеет, я вас уверяю.
Эхор развел руки в своём излюбленном жесте недоумения и погрузился в транс. Результат проявился так же постепенно, как и эффект пробуждения. Сначала нарушилась синхронность конвульсий, потом тело Вадима успокоилось окончательно, за ним стал тише трепыхаться и второй пациент.
– Что вам сказать. – Эхор выглядел растерянным. – Это действительно работает.
Касфар распахнул глаза и победно сверкнул своими ядовито-желтыми зрачками.
– Не отвлекайся, держи своих медуз на привязи, они очень мешают – попросил Эхор. – Вадим действительно смог отыскать ящерку и даже успокоить. Только…
– Что? – разом спросили Касфар и Денис.
– Для этого ему пришлось пообещать ей убежище.
– Что это значит?
– Это значит, что они поменялись местами. Ей было так больно, что он пустил её разум в свою часть неравной системы. А сам перебрался к ней.
– Да что за чушь? – Касфар, кажется, пришел в ярость от одной мысли о подобном. – Никогда ни один низший разум не сможет…
Эхор расхохотался.
– Что, не нравится? Теперь и ты понимаешь, как иметь дело с этими потомками обезьян. Они наглые и непредсказуемые.
– Но почему? – ящер бессильно царапал когтями края постамента.
– Вадим защищает Таштан, – объяснил я. – Он отдал ей своё выносливое тело, чтобы принять на себя боль от предстоящей операции.
– Их нервные системы связаны, – не желал признавать Касфар.
– А это неважно. Он стиснет зубы и будет терпеть. Даже если Таштан получит половину общей боли, это будет меньшая половина.
– Как это? Разве половины не равны? Я не понимаю…
– А тебе и не требуется, – я хмыкнул, с тоской посмотрев на кокон со спящей внутри Маринкой. – У тебя кровь холодная. И нет социальных привязанностей. Такое можно понять, только если любишь.
Ящер открыл было рот, чтобы снова что-то возразить, но Денис заметил кровь, проступающую на ране в животе Таштан. Уверенным движением он взял скальпель и сделал еще один надрез. Тела под щупальцами содрогнулись.
50. Запретные казематы
– Разрез должен быть именно таким. Нужно сразу обеспечивать доступ ко всем отделам, брюшной полости.
– Денис, заткнись! Лежи и нюхай свой нашатырь!
Если во время его работы цитирование лекций несколько успокаивало, то сейчас – крайне бесило. Раздражены были все, поскольку операция, так хорошо начавшаяся, сейчас была под угрозой срыва. И жизни обоих пациентов тоже, соответственно.
– Я не могу. Это же варварство какое-то, я не умею! – казалось, что Эхор сейчас заплачет.
– Никто не может, – напомнил Касфар. – Все тут одинаково не умеют это делать. Даже этот, как ты выражаешься, варвар. Он резал впервые и всё-таки делал это, более или менее хорошо. Теперь кто-то должен продолжить, а ты единственный, кто в принципе знает хоть что-нибудь о целительстве.
– Я уже в норме, буду консультировать! – не унимался Денис.
– Ты уже наконсультировал, – я без всякой на то нужды спрыснул физраствором камень-фильтр на стойке. – Ко мне ни с чем острым вообще не подходи!
– Правды ради, ты там стоял для его страховки, – напомнил Андрей.
Да уж. Действительно, вина была во многом на мне. Должен был догадаться, что обработка плеча и вскрытие брюшины – разные по степени напряженности процедуры. Особенно для такого боящегося крови доктора, как наш диетолог.
В общем, я момент потери сознания упустил, а Эхор, хоть и почувствовал, но подскочить не успел. Дениса качнуло прямо на меня. Каким чудом скальпель пришелся по воротнику, а не по горлу – не знаю. Мог бы лежать сейчас рядом, синий и списанный в небоевые потери.
– Давай, колдун, давай, ищи источник кровотечения. Надо понять, какие органы повреждены.
– Я уже их три нашел. Может, и нет больше?
– Нет, те три были от первой пули. Там всё нормально, прикрыли печень сальником, я бы лучше не смог.
– Не грузи меня названиями потрохов, – Эхор был польщён, но продолжал ворчать. – Надеюсь, я больше в жизни к ним не прикоснусь руками.
– Не любо – не слушай. Главное, что такие операции людям делают с хорошим прогнозом. Если цептане такие живучие, как хвастаются, то всё заживёт, как на со… как на ящерице.
Надо же, у него еще и каламбурить сил хватало.
– Если кровотечения нет, может, просто зашить? – спросил Касфар.
– С ранениями живота не шутят. Эхор должен пулю найти.
Денис всё-таки поднялся с пола и через плечо заглянул в разрез. Тут же опять отпрянул.
– Мне трудно оперировать и держать контакт, – пожаловался Эхор. – Они оба слабеют, способность к регенерации никак не проявляется.
Касфар сквозь свои заклинания злобно скрежетал зубами. Его движения с рунами стали резкими и озлобленными. Свечение символов ящер погасил, экономя силы, поэтому нам казалось, что его тело просто дергается в неприятной пантомиме.
– Что такого в этой вашей пуле? Как она может наносить такой большой вред?
Андрей протянул ему патрон – один из последних, остатки моей забытой в пещере экипировки.
– Да ничего особенного. Медная оболочка, стальной сердечник, свинцовый утяжелитель. Может, у неё аллергия на свинец?
– Свинец?
– Да. Просто кусок металла…
– Оружие из тяжёлого металла у нас – большая редкость. Магическое оружие мощнее и смертоноснее, но я читал про случаи, когда оставшийся в ране осколок металла приводил к смерти, несмотря на все усилия целителей.
Денис хлопнул себя ладонью по лбу.
– У неё что, действительно может быть аллергия? Какая-то колдовская аллергия на металл?
– Если пуля заблокировала крупный нервный узел, это могло нарушить магические способности Таштан. Все усилия, рефлекторно идущие на исцеление тела, рассеиваются металлом.
– Проклятье. Где мы тут возьмём рентген?
– Что значит «рентген»? – спросил Касфар.
Денис объяснил в двух словах принцип действия томографа. Ящер уже не раз находил нестандартные решения, но в этот раз чуда не произошло. Таких подручных средств, чтобы собрать по-быстрому рентгеновский аппарат, в казематах не нашлось.
Помощь пришла, откуда не ждали.
– Хайда может, – сказал Эхор.
– Что?
– Хайда. Она травница. У неё дар корней и листьев. Умеет чувствовать на больших расстояниях в воздухе и на небольшой глубине под землёй. Примерно так, как ты сказал. Если разбудить Хайду, она могла бы помочь.
Освобождать Хайду ящер не хотел категорически. Но у него не осталось выбора.
Совершив, как он сам выразился, подвиг концентрации, Касфар взял под управление третий кокон и в течение четверти часа вывел из стазиса строптивую эльфийку. Которая, поднявшись, даже из вежливости не попыталась скрыть свою ярость от всего происходящего.
Объяснять ей ничего не пришлось: из кокона Хайда многое видела и почти всё слышала сама. Но уговаривать применить свои способности для спасения цептанки пришлось и Касфару, и Эхору, и Денису, и даже мне. Пожалуй, только один аргумент удерживал женщину от немедленного бунта: я сказал Хайде, что Вадима не спасти, если не спасти Таштан.
От Дениса толку всё еще не было. Ворчащий и причитающий Эхор встал оперировать дальше. Теперь и ему приходилось повторять подвиг концентрации: если Касфар разом управлял тремя коконами, то есть выполнял работу минимум шести магов одновременно, то Эхор был медицинским монитором для Вадима с Таштан, поддерживал ментальную связь с нашим томографом-Хайдой, да при этом еще и орудовал медицинскими инструментами под диктовку Дениса.
– Есть! – воскликнул вдруг белобрысый, перепугав всех присутствующих. – Нашли мерзавку!
– Что там? – заволновался Касфар.
– Хайда чувствует пулю. Вот здесь, внизу. Видимо, при ударе о чешую сместилась, ткнулась в ребро и прошла вдоль кости, поэтому мы не могли отыскать.
Я мельком глянул.
– Какое там ребро? Самый низ живота!
– У нашего вида вдвое больше рёбер, чем у обезьян, – 25 пар.
Тем временем Денис объяснял Эхору, как окончательно ушить разрез на животе и как правильно рассчитать место нового – в паху, на стыке бедра, чтобы не задеть крупный нерв или лимфатический узел.
Под этот шум я не сразу уловил легкое прикосновение к своему разуму. Только на второй или третий раз ощутил раздражающее щекотание и задумался о причине. Причина, пользуясь временным перерывом в своей работе, смотрела на меня во все глаза.
– Хайда… – я догадался, что ответить надо негромко, не привлекая внимания остальных, но и на шёпот она вытаращила глаза и отрицательно замотала головой.
Эльфийка сама подошла ко мне, как бы между делом, прижалась сзади и зашептала у самого уха.
– Не верьте ящеру. Он обманул вас. Касфара нужно схватить и обезвредить до того, как он освободит своих сородичей.
– Кто это говорит? Бешеная кошка, которая обманом отправила меня в логово врага, а потом едва не похоронила в горах?
– Это было необходимо во благо!
– Вы задолбали решать, что мне во благо и что нет!
– При чём здесь ты? Во благо нашего народа!
– Вашего народа. Не моего.
– Сейчас это одно и то же.
– Ты так уже говорила. В итоге я едва сумел предотвратить гибель обоих миров.
– Это была ложь. Ты ничего не предотвратил. Я не верю в условия договора, потому что один ящер не способен контролировать все порталы. Касфар обманул вас, никакой ловушки нет.
– Возможно. Я не доверяю Касфару, но тебе веры еще меньше.
– Если раса ящеров возродится, они будут мстить всем за своё унижение. И Землю всё равно уничтожат.
– Мы справимся. У нас будет две-три тысячи лет, чтобы подготовиться.
– Глупец! – Хайда осеклась, поняв, что едва не крикнула. – Я чувствую ментальные рапорты, которые получает Касфар. Язык орков примитивен, я расшифровала некоторые сообщения. На Земле войска орков взбунтовались. Сейчас готовится атака на пригороды, снова началась переброска войск из Колыбели в подземные пещеры. Касфар не может остановить этого, он занят лечением своей подружки и не может отвлечься.
– Не только её, но и Вадима.
Хайда сверкнула глазами.
– Он мой друг. Я не позволю тебе навредить Касфару, пока это угрожает жизни Вадима.
Я заметил, что наша беседа уже привлекла несколько обеспокоенных взглядов.
– Разговор окончен. Отойди от меня, если не хочешь, чтобы я озвучил твои планы.
Пожалуй, я только что нажил себе смертельного врага. Но лучше так, чем еще раз попасть в её психоделическую ловушку.
– Что, тебя тоже провоцировала? – подмигнул мне, словно случайно оказавшись рядом, Денис.
Я уставился на него.
– Ого. Так я был не первым?
– Думаю, и не последним тоже. Она наверняка сунется к каждому.
– Что она предлагала тебе?
– Предлагала откатить бомбу в дальний угол, запустить портал и по-быстрому взорвать Цитадель. Якобы, чтобы остановить вторжение на Землю. Оставшиеся в башне заложники её не смущают.
– Присматривай за ней, Денис. Я предупрежу Андрея на всякий случай. Надо подумать, как не дать ей наделать глупостей в самый неподходящий момент. Или хотя бы вывести людей из-под удара.
Подойти к Андрею ни мне, ни Хайде не удалось. Эхор отложил инструменты и устало провозгласил, что разрез зашит и пора приступать к извлечению пули.
51. Пригород
Я топал по такой родной и такой непривычной зеленой траве, первой весенней траве в этом году. Я не радовался ей, как обязательно радовался бы в других обстоятельствах. Сейчас на это не было времени: я на ходу внимательно оглядывал каждый пригорок, каждую кочку, показавшуюся на горизонте.
Позади шумно, чрезвычайно шумно двигалась группа почти в четыреста человек. Конечно, их всех проинструктировали перед выходом, но одно дело – говорить разношерстной толпе измученных людей об осторожности, совсем другое – добиться её на практике.
Первый срыв случился, еще когда я в сопровождении пары десятков орков только вошел в главный зал Цитадели. Пленники, успевшие несколько часов назад услышать звуки боя совсем близко, за дверью, а затем и увидеть нескольких соотечественников в военной форме, на моё появление отреагировали вяло. Похоже, они окончательно уверились, что спасательная операция провалилась. Даже то, что я вооружен и веду себя как командир оркского конвоя, а не как пленник, не произвело на землян впечатления.
По рядам пробежал шепоток: «Предатель! Снюхался!» Но я не придал ему значения. Информация, что с орками удалось наладить контакт и сейчас мы отведём всех домой, в целом была встречена с облегчением. В то же время, прозвучало и несколько агрессивных возгласов.
Экономя время, я снова не стал вдаваться в подробности. Сказал кратко: не все орки лояльны к людям, на протяжении всего пути угроза сохраняется. Поэтому все, кто умеет обращаться с оружием, должны выйти вперед, чтобы вооружиться.
Тут тренькнул второй «звоночек». Мужчин среди пленников было совсем немного, всего десятка два или три. Так вот, несколько из них, внушительно выглядевшие мужики, грозно ворчавшие при моём появлении, теперь переглянулись и вперёд не вышли. Я отметил их для себя, смышлёные ребята. Соображают, что могут стать жертвами банальной провокации.
Когда гоблины начали втаскивать в зал носилки с железным хламом, своими недавними трофеями, эти же мужчины проявили к происходящему наиболее живой интерес. Тут среди них проявился лидер. Даже не дав гоблинам окончить работу, один из «непримиримых» с криком: «Бей рептилоидов!» – кинулся к куче хлама.
Я хорошо видел торчащий поверх носилок приклад ружья и понимал, что сейчас произойдёт. Поэтому выстрелил первым. Грохот и пыль с потолка остановили всех бунтарей, но не зачинщика. Он был уже так близко к цели, что не мог остановиться.
Гоблин дождался, пока мужчина выхватит ружьё и наведёт на меня. Даже дал ему возможность спустить курки и понять, что выстрела не последует. Потом влепил зубодробительную оплеуху. Я еще раз в душе поблагодарил Андрея за подсказку, как могут пойти события, и совет разрядить всё оружие перед раздачей.
– Повторяю для тугослышащих. Мы ведём вас домой. Все, кто встретятся нам по пути, по-прежнему захотят вас зарезать и сожрать. Прорываться предстоит с боем. Если у вас руки чешутся отомстить, так пошли с нами, там и будете мстить.
Я присел перед очухавшимся бунтарём.
– Эти орки, в зелёной униформе, на нашей стороне. Они получили приказ защищать вас. Но они вовсе не ваши друзья, в следующий раз с удовольствием прикончат любого, кто будет им угрожать.
Надеясь, что условия на этот раз уяснили все, я дал команду разобрать оружие. Затем пояснил порядок движения группы. Не особо, впрочем, рассчитывая, что мои указания будут соблюдаться, когда пленники окажутся на родной земле. И только у самой линзы перехода выдал предводителю бунтарей патроны, поручив раздать всем, кто вооружился огнестрелом.
Отправить меня раньше времени для освобождения пленников удалось, сыграв на истерике, которую закатила Хайда. Когда пулю из тела Таштан извлекли и операция была благополучно завершена, эльфийка уже в открытую обвинила Касфара в обмане. Причиной послужил тот очевидный факт, что освободить Вадима из кокона было невозможно.
Благодаря переливанию крови, состояние его ран заметно улучшилось, признаки заражения грибком быстро исчезали, но общее состояние было по-прежнему стабильно тяжелым. С телом ящерки было еще хуже, поскольку визуально что-либо оценить Денис не мог (попросту не знал в нужной степени физиологию цептан), а устроенная нашими пациентами чехарда разумов не позволяла им самим адекватно себя оценивать и делать прогнозы. Вадим и Таштан всё так же оставались одним организмом, разделение которого означало бы смертельную опасность для обоих.
Денис вспомнил, что полостная операция на животе означала нетранспортабельность человека на две недели. Хайда, услышав об этом и не обращая внимание на дальнейшие рассуждения про живучесть цептан, чуть не впилась Касфару в морду.
Ящера, казалось, визг не нервировал, а даже забавлял. Во всяком случае, он не попытался успокоить колдунью, а подтвердил мнение Дениса, что изоляторы нужно оставить в текущем состоянии полустазиса. На несколько дней, не меньше.
Когда Хайда, в ярости, потребовала разорвать контакт изоляторов немедленно, Касфар спокойно заявил, что при всём желании не представляет, как это сделать.
– Я читал трактат о том, как объединить разумы. Это было для меня ново и интересно. Поэтому запомнил. Если дальше и говорилось, как соединенные разумы разделить, я не дочитал до этого места.
– Почему ты раньше этого не сказал? – поинтересовался Андрей.
– Раньше этот вопрос как-то не поднимался. Я счёл лучшим самому на нём внимание не заострять.
Поняв, что сейчас, пожалуй, и мы тоже психанём, ящер добавил:
– За то время, что требуется для заживления ран, я найду необходимый текст в хранилище. Кроме того, среди выживших арестантов есть двое с титулами лекарей высокого класса. С их помощью шансы на благополучный исход, несомненно, возрастут.
Эхор только молча разводил руками, как бы показывая нам, что предупреждал, каково это – заключать соглашения с цептанами.
Хайда, понимая, что карты пора раскрывать, зашла с козырей. Заявила, что вожделенную нашу башню-цитадель уже штурмуют взбунтовавшиеся орки. Лояльных осталась горстка, а меж тем Касфар не может отвлечься от коконов, чтобы навести порядок, принять командование или хотя бы произвести перенастройку порталов.
Касфар отрицать не стал: да, не может, потому что симбионты тут же съедят пленников. Именно поэтому, как он считал, нужно как можно быстрее закончить нашу работу и освободить последних выживших цептан. Только с их помощью можно остановить орков, предотвратить вторжение на землю и разрушение всей портальной сети.
Тут, понятное дело, возмутились мы все. Потому что авантюра в Запретных казематах требовала непонятно сколько времени, да и успех в финале был вилами по воде писан. Касфар явно переоценил свои силы. Или просчитался с благонадежностью бывших сородичей. А может, намеренно ввёл нас в заблуждение.
Факт остаётся фактом: влияния на орков у него сейчас было меньше, чем требовалось для реализации плана.
– Договор расторгнут! Башню нужно немедленно обрушить, пока орки не открыли все порталы!
– Не ты заключала договор, не тебе его и расторгать! – Касфар понемногу свирепел.
– Я сейчас кому-нибудь что-нибудь обрушу! Там, между прочим, всё ещё наши люди сидят как заложники.
– Не горячись, Андрей, завершим ритуал – все люди будут отпущены.
– А если не успеем? Если охрана не устоит?
– Так давайте быстрее работать! Прекратим глупый спор и продолжим подготовку!
– Ну уж нет, – не согласился Андрей. – Если твой ритуал не сработает, мы и людей погубим, и орду не остановим. Условия договора пора и вправду пересмотреть.
Я ждал агрессивной реакции, но Касфар, похоже, был на самом деле вымотан до предела. Он ответил спокойно, почти безразлично.
– Если вы, ущербные, собираетесь напасть на меня, предупреждаю: гибель миров наступит даже быстрее, чем мятежники возьмут башню. Я могу прямо сейчас, одним движением пальца открыть у вас на Земле порталы с огнем и хлором. А тебя, дорогуша, – он упредил набравшую воздуха в грудь Хайду, – утихомирит кокон, если сама не закроешь свою сварливую пасть!
– Точно! Порталы!
Спорщики воззрились на меня.
– Касфар, если ты откроешь эти свои порталы, это остановит переброску войск?
– Разумеется. Орки бесстрашны, но не полоумны, они не полезут в кислотные реки без особой нужды.
– Тогда сделай это. Напугай их так, чтобы они вернулись обратно в Колыбель. Тем временем Андрей выведет заложников из башни.
– Но командиры орков знают, как устроена система управления. Они возьмут штурмом Цитадель, перенастроят порталы, а затем снова пойдут на штурм.
– Пустую башню и взорвать можно при необходимости. Лишняя бомба для этого у нас есть.
– Тогда вы не сможете вернуться домой.
– Это уже не имеет значения. Мы спасём свой мир, что ещё нужно? За это можем пообещать тебе, что поможем завершить ритуал на любых условиях.
Касфар опустил морду к полу.
– Обещания ущербной обезьяны. Чего они стоят?.. Но хорошо, я согласен.
– Вы не можете!.. – взвизгнула Хайда, но внезапно выпрыгнувший ей под ноги пустой кокон пресёк возражения.
Ну вот как-то так всё и решилось. С одной поправкой: Андрей возглавлять эвакуацию отказался. Под угрозой физической расправы выгнал на эту миссию меня. Я ругался, угрожал, уговаривал. Объяснял, что не могу бросить здесь, в этом чёртовом каземате, свою Маринку. Но у Андрея был на это непробиваемый аргумент.
Против одного уставшего ящера стояли два потрёпанных, но вполне дееспособных эльфийских мага. Все трое – не дураки вцепиться в глотку, каждый с десятью тузами в рукаве и неизвестно какими змеями за пазухой. В противовес им мог выступить едва поднявшийся с пола Денис, да ещё один из нас.
Исходя из предыдущего опыта, на мою реакцию надежды не больше, чем на боевые навыки обморочного диетолога. Поэтому полчаса спустя я вёл измученных людей под прикрытием скромного отряда орков через старую фабрику.
Портал на землю (персональный переносной портал самого Касфара!) открывал их командир. Тут я впервые увидел вблизи принцип действия этого чуда внеземной технологии, чуда даже по местным меркам.
Рамка портала была ажурной, резной, её края вдоль линзы извивались сложным узором. Я полагал, что это признак банальной роскоши, но не так просты цептане.
После перехода из Казематов в башню, орк-конвоир протянул лапы обратно за переход, подцепил когтями пару сегментов и дёрнул. Устройство послушно изогнулось. Собранные на невидимых креплениях детали потянулись лентой, одна за другой. Через секунду портальная рамка оказалась вывернута наизнанку, ни на миг не нарушив при этом целостности самого портала.
Так вот как цептане VIP-класса умудрялись путешествовать, совершенно не завися от всей остальной портальной системы! После проворота магического устройства орк просто выключил портал, сменил на нём символы – и под лёгкий звон струны включил заново, открыв новый проход, теперь уже к Земле.
