Алексей Белькомбэ
Мумия по соседству
Затылок кольнуло от чьего-то постороннего взгляда. Я беспорядочно закрутил головой по сторонам. Меньше всего мне бы хотелось делить эту крышу с кем-нибудь ещё, кроме Полины.
– Не бойся. Тут никого нет, только мы. Ну, может ещё пару голубей и летучих мышей, – Полина прочитала мои мысли и остудила кипяток моей тревоги.
Я чувствовал себя странно, ещё не донца вылепив это ощущение из груди. За этот день я уже несколько раз выглядел нелепым и слабым в глазах девочки, а Полина же вела себя легко и свободно, полностью владея ситуацией и чувствуя своё влияние на меня. В одиннадцатилетнем возрасте я ещё не знал, что такое попасть в зависимость от сильной женщины, что уже подспудно ощущал это.
– Что это чердак – я уже понял. Зачем мы сюда пришли и почему именно на этот? – я снова огляделся вокруг, уделяя особое внимание белью на веревке. Мне кажется, или его стало меньше?
– Во-первых, потому что я захотела сюда прийти с тобой, – она загнула указательный палец. – Во-вторых, эта крыша открыта, если знать секрет. Ну, и в-третьих – мне нравится здесь. Тут красивый вид.
Я покосился на открытый выход наружу.
– Это моё место. Мне захотелось поделиться им с тобой. Не рассказывай никому, пожалуйста….
– Хорошо, буду молчать. Да, мне и некому рассказывать, – я ухмыльнулся и посмотрел на одноклассницу. – Но почему мне? У тебя же много подруг. Только не говори, что они не знают. Не поверю!
Полина рассмеялась, закрывая рот рукою.
– Тогда не буду. Тебе не понять… – она успокоилась и посмотрела поверх меня. – Ты какой-то странный, интересный…Мне кажется, что у тебя есть какой-то секрет.
Профессиональный игрок в покер мог бы позавидовать моему умению держать лицо.
– Ты чё? Я – простой, – ухмылка бронёй выползла на моё лицо.
– Ну, вот, опять. Даже сейчас видно, что ты что-то прячешь от всех. И ещё – ты другой, не такой, как наши мальчишки из класса, – она на секунду смолкла и начала вести какую-то внутреннюю борьбу с собой. – Вот так вот.
Польщенный неподдельной искренностью и комплементами от такой девочки, как Полина, я растаял и замолчал, не зная, что сказать. Она тоже не говорила, давая мне возможность отдышаться.
– А как ты нашла это место? – я отошёл к проходу на крышу.
Полина встала с люка и подошла ко мне. Её лицо было в странном жалостливом выражении, будто она расплачется сейчас. Но этого не произошло.
– Честно сказать, во сне. Приснился этот дом и чердак, – она выглянула наружу. – Если хочешь, можем вылезти. Только нас быстро спалят.
– Не-е-е, лучше не надо. Отсюда тоже всё видно.
А смотреть действительно было на что. Добрая половина района растеклась по горизонту. Было видно школу, дома разной этажности, парк и множество машин, стоящих в пробке на проспекте. Облака медленно тянулись по небу, а ветер шумно завывал снаружи, создавая особенный уют внутри.
Я посмотрел вниз, хотя обещал себе этого не делать.
От высоты голова закружилась, и изображение поплыло. Тошнотный ком поднялся из утробы. Внизу маленькие люди торопились по своим большим делам, совершенно не имея свободной минуты остановиться и поднять голову вверх.
Когда я привык к ощущению высоты, мне захотелось сделать шаг в пустоту. Шажок и всё. Весь ужас прекратится…
Полина осторожно коснулась моей руки и выдернула меня из омута мрачных мыслей.
– А я ведь помню… – в её голосе проклёвывались интрига и нетерпение.
– Помнишь что?
Одноклассница улыбнулась и быстрым шагом вернулась к своему ранцу. Чирк расстегиваемой молнии, и её руки ныряют в нутро портфеля. Затем она вернулась ко мне, что-то пряча за спиной.
– Я помню, что у тебя вчера был день рождения. Поэтому, вот. Прими с опозданием, – она протянула мне черную ручку с фонариком на другом конце.
Мой резкий выдох можно было трактовать, как угодно. В нём был и рёв смущения от внимания ко мне, и крик удивления от подарка, и шепот разочарования от простой ручки. Я боязливо осмотрел её со всех сторон, не решаясь взять её в руки.
– Это не какая-то там обыкновенная ручка. Она с секретом. Смотри!
Полина взяла мою ладонь в свои необычно горячие руки и начала водить острым жалом по моей коже. Любопытство побороло инстинктивное желание выдернуть руку, и я позволил ей закончить процесс.
– Всё!
Поднеся руку поближе к глазам, я несколько секунд непонимающе моргал, и уже засомневался ту ли руку я рассматриваю.
– Не пишет… – растерянно промямлил я.
Полина не любила говорить в тех ситуациях, когда проще было показать. Да и лишние слова могли испортить эффект. Развернув устройство фонариком ко мне, она направила лампочку на то место, где писала и с щелчком включила её. Свет проявил на моей ладони слова «Полина» и небольшое сердечко рядом.
–Воу, нихера себе! Это чё за магия?! – я не верил своим глазам.
Полина широко улыбнулась, явно радуясь, что угадала с подарком.
– Держи, – она выключила лампочку и вложила ручку мне в ладонь. – У меня такая же есть, если что. Захочешь что-нибудь написать, то можешь не бояться, что кто-нибудь чужой прочитает.
Этот намёк, брошенный мне в лицо, я пропустил мимо себя.
Ещё раз осмотрев подарок со всех сторон, я удовлетворенно положил его в карман. Меня распирало от идей, как его можно использовать и от той силы, которую он мне давал.
Да, в одиннадцать лет меня легко было поразить.
Полина стояла возле меня, лениво пиная камешки на полу. Она явно чего-то ждала.
– Спасибо тебе! Мне очень приятно! Это здоровский подарок! Я…я…у меня просто…
Её ясные глаза заглянули мне в душу. Она с секунду шарила по склизким стенкам моего внутреннего мирка, больно обжигая светом самые дальние закутки, в поисках хоть крохотного намёка, хоть самого шаткого подтверждения своим чувствам. И по всей видимости – нашла.
Правой рукой Полина коснулась моей щеки, а левую так элегантно завела мне за шею, что при всём своём желании, я бы не смог вырваться.
Мой первый поцелуй пах сиреневыми духами и голубиным помётом.
Глава 2
04.10.2009
На следующее утро я проснулся с твёрдым намереньем прогулять школу. Не знаю, что послужило причиной моего криминального настроения: может их было сразу несколько, а может вообще никакой причины не было, и я просто не хотел быть там сегодня. Правдой же являлось то, что я трусил встречаться с Полиной после вчерашнего. Мне нужно было затаиться и переждать.
Под чутким присмотром мамы я выполнил всю утреннюю рутину и, как обычно, вышел из дома. Конкретного плана у меня не было. И каких-то мало-мальски интересных целей тоже. Я решил действовать по ситуации.
И ситуация подвернулась.
Из всех автобусных маршрутов, проходящих через нашу остановку, один имел статус мифического. «97» появлялся крайне редко. Настолько, что за несколько лет жизни в этом городе, я видел его всего лишь один раз, и тот был мельком в городе. Поэтому, когда за двадцать метров до автобуса, я с трудом, но всё же разглядел две легендарные цифры в правом нижнем углу на заднем стекле маршрутного транспорта, то рванул со всех ног, не веря, что смогу успеть.
Из выхлопной трубы, кашляя, повалил чёрный дым клубами; двери, с лязгом покатились навстречу друг другу, и вся эта громадина медленно тронулась с места.
Я стал размахивать руками и увеличил темп перебирания ног. Это сработало – автобус замешкался, и я влетел с узкую щель не до конца закрывшихся дверей, глупо застряв рюкзаком между ними.
Худой мужчина-водитель с бритой головой выругался и, нажав кнопку открытия дверей, освободил меня. Я поблагодарил его, глубоко и почтительно кивнув, и запрыгнул на ближайшее сиденье.
Кроме нас двоих в салоне никого не было.
Эйфория от удачи и от предвкушения грядущих приключений сменилась робким замешательством. Я никак не мог вспомнить маршрут девяносто седьмого автобуса.
И вдруг я почувствовал давно небывалую легкость в себе. Отсутствие контроля за ситуацией успокаивало меня. Я не могу повлиять на маршрут автобуса – он от меня не зависит. Я лишь силён выбрать: ехать мне дальше или нет.
Я решил проехаться до конечной. У меня с собой было достаточно наличных денег, чтобы решить все непредвиденные ситуации. Приключение начиналось!
Пейзаж за окном был унылый и серый. Грязный пыльный город, в одеждах поздней осени, всегда разочаровывал своим видом, медленно вгоняя в тоску. Погода со вчерашнего дня сильно помрачнела. Небо стало каким-то безликим, с небольшими чумазыми облаками. Люди выглядели раздавленными под тяжестью своих забот. Лица их были сосредоточенно-грустными.
Глаза стали слипаться и, я, кажется, задремал.
– Конечная! – басистый мужской голос вырвал меня на явь.
Пару секунд я ошпарено втыкал по сторонам, пытаясь восстановить ориентацию в пространстве и вспомнить последние события. Если хронология дня быстро выстроилась в моей памяти, то с определением местоположения возникли серьёзные трудности.
Я не понимал, где нахожусь.
– Малой, ты выходить думаешь, не? – речь водителя так и смердела нетерпением и раздражением.
Встав со своего места, я подошёл к водителю и отсчитал стоимость проезда из своих денег. Он на глаз определил, что монет достаточно и небрежно швырнул их в металлическую банку из-под кофе.
Вокруг меня был лес, небольшие дома из разных строительных материалов, в основном дешевых, а чуть в стороне от остановки – кофе-бистро с названием «Мигом» и логотипом в виде отрывающегося от земли военного истребителя. Я был загородом или на самой его окраине.
Автобус поспешил уехать, и я по своей глупости остался совершенно один в незнакомом для меня месте. Тревога поднялась от кончиков пальцев ног и достигнув коленей заставила их трястись в малодушном танце. На дрожащих ногах я подошёл к импровизированному информационному стенду.
Отбросив шелуху в виде объявлений о продаже дров и о поиске пропавшего кота, я нащупал глазами размытое расписание автобусов. Нужный мне девяносто седьмой номер должен был появиться снова только через три часа.
Присев на истыканную ножом лавочку, я принялся поглаживать свою тревожность. Ладно, всё не так уж и отвратительно. Деньги у меня есть, телефон, чтобы позвонить маме в самом крайнем случае, тоже имеется, расписание маршруток я уже узнал, а кафе не даст мне умереть голодной смертью. Так что не пропаду! Я же не совсем беспомощный котёнок!
Ещё с минуту я потратил на то, чтобы окончательно загнать свой страх под ковёр, путём рассматривания выходящих из кафе людей.
Глупо и трусливо было сидеть все три часа на остановке. Мальчишеский подростковый авантюризм толкал меня на исследование новой неизведанной территории. От соблазна было невозможно удержаться. Тем более, кого мне бояться, когда у меня есть в кармане нож?
Пропустив лямки рюкзака под большими пальцами рук, я направился к тропинке, нырявшей в осенний лес.
Дорожка, к моему удовольствию, оказалась хорошо утоптана; так что идти по ней было легко. Шириной она была достаточной, чтобы ветки и кустарники не хватали меня за одежду и портфель.
Я достал свой нож и, покрепче взяв его в правую руку, стал размахивать им, как мачете, фантазируя, что я первопроходец в густых джунглях Амазонки. Иногда обнаружив на тропинке перед собой небольшую изогнутую палку, я замирал, позволяя змее проползти дальше. Ведь я не мог знать наверняка ядовита она или нет. Моё воображение раздувало и увеличивало в размерах обычного паучка до состояния огромного тарантула или хищного паука-птицееда. Поэтому едва заприметив серебряные нити, растянутые между ветками, я осторожно делал крюк, чтобы не потревожить покой этого мерзкого существа.
Вся эта игра, которую я сам себе придумал на ходу, мне потешала и увлекала. Но нужна была цель! Зачем я этих зарослях, что я ищу? Кто меня сюда послал? И ждёт ли меня кто-нибудь дома?
Тропа под моими ногами вскарабкалась на пригорок, а оттуда кривой двурогой вилкой расползалась в разные стороны. Сбавив темп, я задумался о том, по какой из них мне продолжить путь. Левая была вполне нормальной, такой же по которой я шёл всё это время, а вот уходящая на право, наоборот – сильно сужалась и, криво петляя между деревьев, уходила куда-то вниз.
Я встал на кривую тропинку.
Пробравшись через все её завертоны, небольшие подъемы и резкие спуски, я оказался у небольшой поляны, ровно посередине которой проходила борозда, с шумящим внутри ручьём. Трава на этом пяточке свободного пространства уже вся пожухла и покойно стелилась по земле. На противоположной стороне была аккуратно сколоченная беседка с широкими скамьями, которая буквально орало о том, что это место посещаемо.
Я подошёл поближе к ручью, намереваясь пересечь его бурные воды, но никак не мог найти удобного места: либо слишком широко, чтобы перепрыгнуть, либо мешали кустарники. А если дальше подниматься по руслу, то перейти становилось совсем невозможно из-за заводи с неясного назначения высокими досками, вкопанными по краям.
Спустя пару минут блужданий, я вернулся к стартовой точке и прямо у себя под ногами обнаружил перекинутый через ручей деревяный настил из двух досок, глубоко вросших в землю.
Из-за проглядываемости поляны, мне стало неуютно. Всё никак не мог стряхнуть ощущение чужих глаз, нацеленных на меня. Но всё было тихо и совсем не зловеще.
Я снял, надоевший мне неудобный портфель, и бросил его на стол беседки, а сам медленно, чтобы не порвать школьные брюки, сел на лавку. В голову без спроса полезли воспоминания о вчерашнем дне и Полинины слова о том, что тот чердак типичного многоквартирного дома – это её место. Кажется, я нашёл своё.
Может стоит привести её сюда?
Сверившись с часами, я удовлетворённо хрюкнул. Прошёл всего лишь час, а это значит, что у меня ещё достаточного времени чтобы задержаться здесь и заранее вернуться к назад.
Посидев пару минут в тишине, я решил провести тестовые испытания моему подарку. Нож снова оказался у меня в руке и я, как матёрый городской вандал, принялся неспешно срезать полоски дерева с ребра стола. Лезвие с легкостью вошло в столешницу и без сопротивления продолжило движение внутри, отделяя небольшие ленточки.
Обстругав около метра, я остановился. Это оказалось очень затягивающим занятием, которое полностью поглотило меня в свой процесс и убаюкало мои мысли. Я поднёс лезвие поближе к солнечному свету и, после пристального изучения, довольно хмыкнул и кивнул головой. Ни намёка на повреждения, зазубрины или искривления.
Я встал на ноги и, оставив свой рюкзак дальше лежать на столе, приблизился к одиноко стоящей сосне в десяти метрах от меня.
В кино я много раз видел, как это делается крутыми ребятами, но сам никогда не пробовал метать ножи. Мне казалось, что в целом, это просто. Нужно лишь пару раз попробовать. Наверное, это полезный навык, который стоит развивать.
Погладив кору дерева и зачем-то несколько раз ударив по стволу, будто извиняясь, я отошёл на несколько шагов и стал прицеливаться.
Бросок.
Нож пролетел мимо цели, помахав ей и мне рукояткой.
Ну, конечно. А на что я рассчитывал? Что с первого раза попаду?
Бросок.
Тупым концом нож ткнул ствол дерева и плюхнулся в траву.
Вздохнув, я нагнулся и, сощурившись, стал высматривать на земле своё оружие.
– Ты неправильно его в руке держишь.
Сердце понеслось галопом, как загнанная на скачках лошадь, ладони, с трясущимися пальцами, в одно мгновение стали мокрыми, а сам я, хоть и не мог видеть своего лица, явно побледнел сразу на несколько тонов. От неожиданности и испуга я присел и резко развернулся в сторону голоса, грозно сжав кулаки.
Рядом с беседкой совершенно буднично стояла фигура. Примерно моего роста мальчик, одетый в синие джинсы и белую толстовку, с закинутым на голову капюшоном, имел азиатскую внешность с заметным европеоидным влиянием. Его черные длинные волосы тонкими кончиками свисали из-под капюшона. Руки он прятал в набрюшном кармане толстовки. На вид он был либо моим ровесником, либо чуть-чуть старше.
Облизнув глазами весь его силуэт и пространство рядом с ним, я удостоверился, что больше никого нет и стал подниматься на ноги.
– А ты прям знаешь, как нужно держать? – я взял себя в руки и пошёл в атаку.
– Представь себе, – пришелец сделал несколько маленьких шагов в мою сторону и остановился на четвёртом по счету. – Хочешь, дай нож – покажу, как надо.
От такой прямой хитрости я не смог сдержаться и рассмеялся. Идея дать этому нахалу в руки мой нож, меня пугала. Мало ли что у него на уме.
– Ага, щас! – я отмахнулся о азиата и вернулся к поискам спрятавшегося ножа.
– Как хочешь. Я предлагал.
Одним глазом я сканировал землю вокруг себя на предмет моего подарка, а вторым держал парня на невидимом поводке. Некоторое время он стоял на месте и не шевелился совсем, а в тот момент, когда я к своему облегчению всё-таки обнаружил нож, парень вытащил руки из кармана, с зажатой в правой руке самодельной рогаткой.
Мне захотелось побыстрее вернуться домой.
Но другая сторона «Я» хотела остаться подольше и получше познакомиться с этим мальчиком.
Вернувшись на точку для броска, я получше прицелился и, с важным видом покатав нож в руке, швырнул его в дерево. На этот раз этот металлический негодяй решил окончательно унизить меня. Ударившись плашмя о ствол, он на долю секунды застыл на месте, бросив лучик света мне в лицо и плюхнулся в траву.
Я бесшумно выдохнул, чтобы парень не заметил моего разочарования, и снова униженно отправился за ножом.
– Меня Максимом зовут. А тебя?
– Я – Игорь, – сухо бросил я в ответ, твёрдо решив прямо сейчас вернуться к остановке.
– Я не могу уже на это смотреть. Давай покажу, как нужно. Не бойся, не отберу я его. Хочешь, вон, рогатку мою возьми. Тоже вещь дорогая для меня, подарок отца.
Слева в груди кольнуло. Я не говорил ему, что нож мне подарили. Или говорил…?
–…ничем не хуже. Смотри, – мальчик стал что-то высматривать на земле. Затем пару раз отодвинул траву правой ногой и поднял небольшую сосновую шишку. Она идеально подходила в качестве снаряда. Максим направил рогатку в небо, сильно оттянув резинку и через секунду отпустил. Жгут, щелкнув воздухом, отправил шишку в небо. Она поднялась довольно высоко, так что её уже невозможно было точно разглядеть, и в скором времени, если судить по звуку плескающейся воды, плюхнулась в пруд.
– На, – он протянул мне свою рогатку.
Неуверенно дёрнув плечами, я также предложил свой нож. Мы обменялись, и в момент, когда наши руки соприкоснулись, я почувствовал какими холодными они у оказались.
– Вот, Игорь, смотри, – он встал на ту воображаемую линию, с которой я метал. – Сначала определяешь центр тяжести. Ну-у-у, примерно, здесь. Затем пальцами нужно нащупать правильную точку. Ты должен, как бы, почувствовать её. То есть, предвидеть, что именно сейчас он воткнётся. Ну, и плавно, но жёстко выкидываешь.
Успев пару раз провернуться в воздухе, лезвие почти до середины вонзилось в ствол дерева, пыльно разбросав кусочки коры в стороны.
– Ого! – мой щенячий восторг вырвался наружу.
– Это не сложно. Практикуйся почаще и, желательно, не один. А то только закрепишь неправильную технику. Кстати, а чё ты…– он пристально оглядел мой школьный костюм с таким видом, будто только что заметил его. – Прогуливаешь что ли?
– Да, – я ухмыльнулся. – А ты чё тут делаешь? Тебе разве не надо тоже в школу?
Максим улыбнулся, и я только сейчас обратил внимание на его отсутствующий верхний передний зуб.
– Я тоже, типо, прогульщик. Короче, проснулся сегодня с мыслью, что не пойду в школу и всё тут. И вот мы с тобой сейчас здесь.
Костёр родственной души потихоньку задымлял мои подозрения.
– Прикольно, а ты в каком классе?
– А, я в шестом, – Максим махнул рукой и, подойдя к мишени, вынул нож. – Ну чё? Ещё покидаем?
– Угу, – буркнул я.
Максим проделал всё тоже самое с тем же завидным результатом. Я же решил воспользоваться случаем и опробовать его рогатку. Найдя такую же обычную шишку, которую использовал ранее Максим, и запихав её в резинку, стал оглядываться вокруг в поисках достойной цели. После недолгих колебаний мой выбор пал на торчащую из воды доску на другом берегу. Я оттянул руку в выстреле, боковым зрением замечая, как пристально Максим смотрит на меня. Мне не хотелось опозориться перед ним и в этот раз. Я зажмурился, будто это снимало с меня ответственность за выстрел.
Я только и мог, что услышать хруст отламывающегося дерева.
– Попал, – Максим говорил фактами. – Классный нож у тебя? Где брал?
– Родители на день рождения подарили. Мне пару дней назад одиннадцать стукнуло, – последние одежды стеснения упали, и я стал обнажаться перед своим новым знакомым.
– Ля, не поверю! Мне эту рогатку тоже пару дней назад подарили на день рождения… Прикольно! Кстати, а ты где живёшь? – Максим вернулся к точке броска и метнул нож значительно выше предыдущего попадания. Я испугался, что мы не сможем достать его.
– В городе. А знаешь, что самое прикольное? Я вообще случайно наткнулся на это место! Просто сел в первый автобус, доехал до конца и пошёл в лес. И теперь мы тут с тобой встретились.
– Далеко, ты, конечно, от школы убежал! Ну не гони! Не верю, слишком много у нас с тобой совпадений и всё тут! – Максим разбежался, оттолкнулся от дерева и, ударив торчащую рукоять ножа, освободил его.
– Отвечаю! – я снова осмотрелся в поисках снарядов, но ничего не приметив, покачал головой.
– Слушай, Игорь, а приходи ещё, а? Я часто тут бываю и всё тут. И рогатку, если что, я прячу под крышей беседки. Вон там, – он указал на передний правый угол крыши.
Что ещё нужно для рождения крепкой мужской дружбы?
Уже на пути назад домой, я обсасывал впечатления, полученные за день, и корил себя за то, что не взял номер телефона Максима. Встречаться в лесу на поляне? Что может пойти не так?
+++
15.11.2009
Несмотря на мои опасения, Максим каким-то чудесным образом каждый раз оказывался на нашем месте, когда я приходил туда. Лишь один раз я был вынужден прождать его минут десять. На все мои расспросы в тот раз он ответил односложно, не давая никакой конкретики.
С момента нашего знакомства прошло уже почти полтора месяца. Мы крепко сдружились. Я не мог поверить своему счастью. Спустя столько лет у меня появился настоящий друг! Мне хотелось сберечь Максима и спрятать его ото всех. Может быть, именно поэтому мы всегда проводили время только в лесу. Частые поездки за город заставили меня ужаться в школьном питании, чтобы сберечь побольше денег на проезд. Но ничего критичного пока не было, на одну-две встречи в неделю я мог наскрести наличности.
Максим оказался очень интересным и многогранным парнем, хотя слегка и неотёсанным. Он, кажется, знал всё об этом мире. На все мои вопросы он имел ответы, а на различные ситуации – советы. Меня тянуло к нему. Он был лидером в нашей компании. Все наши забавы и активности исходили именно от его подвижного мозга. Я лишь покорно соглашался, изредка отклоняя самые странные или опасные идеи.
За этот период наше место успело преобразиться. Унылые позднеосенние декорации слегка припорошило снегом. Он тонким слоем лежал на промёрзшей земле и почему-то не таял, невзирая на припекающее солнце. Ручей ещё не сковался льдом, продолжая нести свои воды вниз по руслу.
Мы стояли на берегу пруда и кидали различные предметы, пытаясь сделать блинчики на воде. Подходящих круглых и плоских камней не было, и мы решили использовать шишки, которые очень условно были к этому пригодны. Сам водоём тоже не располагал к этой игре. Он был слишком маленьким, поэтому чаще всего снаряды просто перелетали его, так и не коснувшись воды.
– Кстати, – Максим бросил шишку, которая всё же сумела сделать красивую рябь на поверхности воды. – У тебя бывает чувство, когда смотришь на что-нибудь или делаешь, а потом бац! И понимаешь, что, как будто, ты уже это видел?
– Да, пару раз было. Дежавю, вроде, называется. А что? – я приготовился бросить свой снаряд.
– Прикинь, у меня сейчас так было. Жмыхнуло, что я это уже видел. Типа, стояли здесь, ты был рядом, мы кидали…и всё тут.
– Прикольно! – меня всегда будоражили такие моменты. – Короче, я где-то слышал, что это, типа, тебе перед рождением показывают всю твою жизнь и эти дежавю – это то, что ты успел запомнить.
– Иногда какую-нибудь чушь так легко в голове удержать, а то, что действительно нужно – хер запомнишь. А мне дедуля рассказывал, что перед рождением тебе показывают родителей, и ты, типа, выбираешь у кого родиться. Да-а-а…На мой вопрос почему все не выбирают богатых и здоровых родителей, он промолчал и отсыпал мне подзатыльник.
Я прыснул и облизнул губы, затем опомнился и вытер влагу рукавом, чтобы их не обветрить.
Идея дедушки Максима на мгновение парализовала меня, заставив задать логичный вопрос самому себе. Друг тем временем продолжил философствовать:
– Ну и по каким критериям тогда дети выбирают себе родителей? Я совсем запутался. Тебе предлагают семью на выбор, потом включают мультики со всей твоей жизнью, и ты такой «Окей, беру!»? А если там сложная судьба или больные люди? У таких же тоже появляются дети. Причём, иногда у таких вурдалаков, что думаешь ну куда тебе размножаться? Ты что?! На тебе лежит важная миссия закончить свой род на себе!
Максим рвано рассмеялся. Его смех был каким-то булькающим.
Он хоть и старался держать лицо, но за это время я успел немного изучить его. Если во время обсуждения тема касалась его или задевала чувствительную душу Максима, то у него краснели щеки, а рот во время разговора открывался шире обычного.
Но сейчас румянец можно было списать на лёгкий мороз. Словно подглядев мои мысли, Максим сказал:
– Ладно, Игорь, чёт я озяб. Мы азиаты растения теплолюбивые. Пора удочки сматывать и по домам.
– Уже? – я не хотел так рано расставаться.
– Ну да. А чё на морозе делать-то?
– Не знаю, давай костёр разведём? – я хватался за любую соломинку, лишь бы Максим подольше не уходил от меня.
– Да не, – он махнул рукой. – А чё ты домой-то не хочешь?
– Не в этом дело…Просто, я считай только приехал. Столько времени потратил, а ты уже домой собираешься.
– Ну хочешь пойдём ко мне? Посидим немного и всё тут. У меня как раз все на работе сейчас.
От удивления у меня чуть не вылезли глаза из орбит. Идея увидеть дом Максима и провести время у него в комнате заставила моё нутро трепетать. После переезда я ещё не был ни у кого в гостях. Мне всегда казалось, что посещение чужого жилища вещь очень интимная, и многое говорит о ваших взаимоотношениях. Это значит, что Максим тоже считает меня своим другом!
– Ну? Чё застыл? Идём? – Максим уже успел отойти к покрытой тонким слоем снега беседке и сейчас кивал головой в сторону тропинки, круто поднимающейся вверх по оврагу.
Улыбнувшись, я кивнул и почти вприпрыжку стал догонять своего друга.
Дом семьи Максима выглядел так, каким я его себе и представлял. Небольшой одноэтажный домик на самом краю посёлка и последний по улице, он стоял чуть особняком от всех остальных соседних домовладений, и на участке он располагался не спереди, поближе к дороге, как у всех, а немного в глубине, почти в самом центре. Забор был невзрачным, сильно покосившимся, сколоченным из необработанных досок. В некоторых местах они отсутствовали, тем самым ограда немного смахивала на беззубый рот.
Двор был неопрятным и неубранным. Местами валялся различный мусор самого разного происхождения, до которого почему-то никому из семьи Максима не было никого дела. Никаких теплиц, грядок или обрабатываемых участков земли я не заметил, как и других построек на территории, но высокие сорняки присутствовали вместе с кустарниками в обилии.
Глядя на всё это, было ощущение какого-то запустения и не обжитости. Будто никто и не живёт здесь давно.
Я мотнул головой, пытаясь вытряхнуть странное наваждение, и вдруг осознал, что я совершенно ничего не знаю о его семье. Сюжеты криминальных телепередач разом задули в моё сознание, заняв всё свободное пространство.
– Вот тут я и живу. Теперь ты знаешь, так что можешь приходить. А то скоро мы совсем в лесу околеем и всё тут.
– Ну да, – еле слышно выдавил я.
– Ты не смотри, что тут всё такое старое. Зато оно опытное. Но постарайся ничего не сломать, прошу тебя.
Я улыбнулся. Тревога постепенно шкрябала по ушам.
Максим подошёл к калитке и, приподняв её немного вверх, резко ударил плечом. Со стороны двора нижний край двери упёрся в землю, поэтому чтобы нормально открыть её ему пришлось всё время продавливать калитку своим телом. В это время остальная ограда зашаталась и сильно накренилась, угрожая рухнуть, если на неё прямо сейчас не прекратят оказывать давление.
Максим протиснулся во внутрь и, поддерживая дверь одной рукой, пригласил меня с собой.
– Добро пожаловать…И всё тут.
– Спасибо, вы так любезны, – съязвил я.
Друг не соврал. Дома действительно никого не было. Как не было и замков на входной двери и на калитке.
В какой-то момент своей жизни, кажется, это случилось в довольной ранний период, я заметил, что каждый дом, в котором я был, имеет свой уникальный запах. Где-то пахнет выпечкой и чистотой, хотя там уже давно ничего не пекли и не чистили, в другой квартире странная смесь ароматов лекарств и горелых восковых свечей, а в некоторых жилищах запах настолько неприятный, что требуется сознательное усилие, чтобы не зажать нос. И нет, там нет зловонья или грязи, просто такой запах у тех стен. Аромат своего собственного дома я не знал, и к своему огорчению, никак не мог его почувствовать, а мне всегда было интересно, что ощущают люди, когда приходят к нам в гости. Правда, за почти пять лет жизни в новой квартире к нам никто не приходил. Но всё же…
Дом Максима ничем не пах.
Скинув куртки в узком коридоре и переобувшись в тапочки, мы прошли во внутрь. В первой комнате стояла двухместная кровать с продавленным матрацем, прижатая одной стороной к кирпичной печке; напротив рядом с окном был квадратный стол с одним стулом и серый холодильник-карлик, с прицепленным на его дверцу с помощью магнитов детский рисунок. На столе в беспорядке стояла посуда.
Максим, не замедлив шага, прошёл дальше. Поравнявшись с печью, я не почувствовал от неё тепла. Всё выглядело так, будто её никто не растапливал. Рядом не лежали заготовленные заранее дрова. Но почему тогда в доме нехолодно? Может общее отопление, как у меня в квартире?
Следующая комната тоже не отличалась роскошью. Старый сложенный диван с обтёртой спинкой, два кресла с противоположной стороны с оторванными подлокотниками, небольшой шкаф на две дверцы, одна из которых слетела с верхней петли, и тумбочка у окна.
Максим упал в кресло.
– Прикольно у тебя, – я первым не выдержал и нарушил молчание. – А родители где? Ты ещё говорил, что, вроде, дед с вами живёт.
– Не, дедуся умер недавно. А так с нами, да, жил. Родители… – Максим откинулся на спинку и зажмурился, будто никак не мог вспомнить, где они. – Э-э-э, мать в магазине сегодня на смене, а батёк на ферме. Так что…Придут они не скоро. Правда, тут заняться особо нечем. Телевизора у нас нет, компа тем более. Может что-нибудь придумаем и всё тут.