Александра Хартманн
Солнце, что следует за Луной. Ожидание
–
Что же дальше, о Могущественная из всех на земле?– спрашивал он, шутливо возводя к ней руки.
–
И наконец три, – вы уйдёте и никогда не вернётесь сюда, и не причините мне вреда.
Савалли молчал, все ещё стоя перед ней на коленях, и внимательно смотрел на неё.
–
И все?– спросил он несколько разочаровано,– как-то слишком по-доброму для самой злейшей из всех ведьм на свете.
Елена с удивлением посмотрела на него.
– А что же я должна была сделать, по вашему мнению?
Савалли поднялся с колен.
– Ну не знаю, приказать мне, к примеру, навечно стать вашим рабом и целовать следы ваших ног на земле.
Савалли подошёл к ней слишком близко, так что Елене невольно пришлось отступить назад. Но, отходя от него, она в какой-то момент почувствовала, как уперлась спиной в широкий ствол ивы. Савалли тут же сократил то небольшое расстояние, что ей удалось создать между ними. Он склонился над ней, одной рукой прижимая ее плечо к дереву, другой ограждая, чтобы она не могла сбежать.
Елена нервно сглотнула. Тот же самый безумный огонь горел сейчас в глазах Савалли.
– Ну тогда считайте, что вам повезло, ваше высочество, и я сегодня в хорошем настроении. Поэтому отпускаю вас с миром, – хотела было отшутиться она.
– Слишком поздно, госпожа, – отвечал Савалли изменившимся хриплым голосом, – надо было это делать раньше. А теперь я страстно жажду лишь одного – чтобы вы никогда не снимали своих чар с меня, чтобы вы повелевали мной. Госпожа Елена, я…, – он не смог договорить и, наклонившись, жадно припал к ее губам. Елена попыталась было вырваться, но он лишь сильнее прижал ее к иве и продолжил целовать.
– Елена,– шептал он, вне себя от страсти,– я люблю вас! Я безумно люблю вас! Я весь ваш!
И как в тот вечер, когда ветер бушевал за окном, Елена почувствовала, что сейчас умрет.
– Прекратите! Прекратите! – кричала она, отчаянно пытаясь вырваться, ударить или укусить его, но он не отпускал ее.
–Елена, я схожу с ума от любви к вам. Я прошу, я умоляю вас стать моей женой! Прошу!
Елене наконец удалось вырваться из объятий Савалли.
– Да что с вами такое, господин Савалли?!– воскликнула она сквозь слезы.
– Я люблю вас, госпожа Елена! Вот что со мной! – сказал он взволнованно, снова подходя к ней. – Я напугал вас? Я обидел вас? – спрашивал он, беря ее за руку и заглядывая ей в глаза.
– Дело не в этом!
– А в чем же?
Но она не могла ответить, рыдания душили ее.
– Вы не любите Варди, – сказал Савалли,– это очевидно любому, кто понаблюдает за вами всего несколько минут. Но каждый раз, гуляя по берегу моря, вы с такой тоской смотрите вдаль. Словно ждёте кого–то. Значит есть другой?
Савалли ждал. Но что она могла ему ответить? Что, как дурочка, влюблена в самого императора? Что эта любовь с самого первого своего дня разъедает ее сердце, так как она невозможна и запретна во всех смыслах?
– Госпожа Елена, если не хотите отвечать–не отвечайте, но знаете, как говорят, новая любовь изгоняет старую? Может быть, я стану для вас вашей новой любовью? И вы сможете забыть своё прошлое?
Елена покачала головой.
– Нет, господин Савалли, – отвечала она, сквозь рыдания, – для меня это невозможно. У меня может быть лишь одна любовь на всю жизнь, до самой смерти. Я давно отдала своё сердце другому человеку. Лишь он – единственный для меня. Пусть, нам никогда не быть вместе! Я могу любить лишь его одного в целом мире! И, умирая, я буду произносить его имя на устах! Простите меня, господин Савалли! Простите!
– Елена, я не тороплю вас,– отвечал он пылко,– я могу ждать, сколько необходимо. Ждать до тех пор, пока вы будете готовы принять меня.
– Нет, не надо! – воскликнула Елена, – зачем вам тратить своё время на девушку, которая никогда не сможет вас полюбить? Я уже никого не смогу сделать счастливым! Никогда!
– Елена! – воскликнул Савалли, желая вновь обнять ее.
Но она не дала и убежала прочь.
Глава 18 – Угроза
Первые несколько дней после праздника Елена боялась приходить в дом Аталлосов. Ей хотелось спрятаться ото всех, она даже отослала мадам Тирли.
Днем она ухаживала за Смуглым и занималась письмом и чтением, а вечером садилась у окна и, не зажигая свечи, часами смотрела на сферу с фениксом. Она все еще не решилась использовать ее силу. Слова Варди застыли в голове: «Он конечно на радостях попользуется тобой какое-то время, как пользовался крестьянками его старший братец, да и снова бросит тебя».
– Нужна ли я тебе, Кольбейн? Или в блеске и роскоши ты давно позабыл обо мне?
Несколько раз приходил Савалли и стучал в дверь. Но она не открывала и, прячась за закрытыми ставнями, ждала, пока он уйдет. В последний раз он особенно долго стоял за дверью, и, так не дождавшись, положил на порог письмо. Как только он ушел, Елена взяла конверт и тут же распечатала.
«Госпожа Елена, простите меня, – извинялся сразу Савалли. – В тот вечер я был слишком несдержан, позволив своим чувствам взять верх над разумом, и тем самым напугал вас. Но я еще и еще раз повторю, что ни секунды не стыжусь своих чувств. Но также я клянусь, что вы более никогда не услышите от меня тех признаний, что прозвучали тогда в саду. Прошу вас, не избегайте меня более. Если вы цените нашу дружбу так же высоко, как и я, то давайте сохраним ее.
Тородд Савалли»
Елена вздохнула. Сможет ли она после всего, что произошло, снова по-дружески общаться с Савалли? Нет, это невозможно.
– Может быть, уехать? – рассуждала она. – Отдать деньги господину Аталлосу за эти месяцы, взять Смуглого и уехать?
Она достала мешок с деньгами и стала пересчитывать. Нет, слишком мало, этого не хватит, чтобы рассчитаться за проживание. Нужна работа, но в городе было очень неспокойно. Ворота все еще оставались закрытыми, купцы и торговцы несли страшные убытки, по слухам и на мануфактуре господина Гюля были большие проблемы. Кто теперь ее наймет? Снова тупик.
Эти невеселые мысли прервал стук в дверь, Елена осторожно выглянула в окно. Это была сама госпожа Анника с сыном.
– Госпожа, какой приятный сюрприз! – воскликнула она, открывая дверь и впуская гостью.
– Елена, милая, я так беспокоилась о тебе, что не стала слушать ничьих уговоров, взяла экипаж и направилась прямиком сюда. Что с тобой? Больше недели ты у нас не была. Ханбек вон тот весь извелся. Говорит, что ты и его не пустила в дом.
Они теперь сидели в небольшой комнате на первом этаже, служившей гостиной.
– Не стоило так беспокоится, госпожа Анника, – отвечала Елена. – Я просто люблю уединение. По натуре я страшный домосед. Вдобавок мне хотелось подтянуть знания. Из-за работы на мануфактуре, а затем из-за болезни, я долго не занималась.
– Вы бы сказали мне, госпожа Елена, я смог бы вам помочь по чистописанию! – воскликнул Ханбек.
Госпожа Анника тепло улыбнулась. Была она одета в теплое тяжелое платье темно-фиалкового цвета с высокой талией и складками на животе. Елена видела много раз, как преображала женщин беременность, молодую жену Спируса Аталлоса беременность сделала просто ослепительной. Кожа сияла совершенством и белизной, темные глаза светились ласковым светом. Она поправилась, но это так ей шло.
– Я рада, что с тобой все в порядке, моя дорогая. Ханбек, сходи на кухню и завари вот этот чай. Мне прописали его для поддержания сил.
Ханбек очень удивился просьбе матери.
– Почему я, матушка?
– Госпожа, позвольте, я заварю чай, – поспешила предложить Елена.
– Нет-нет, это должен сделать Ханбек.
Мальчик нахмурился.
– Вы просто хотите, чтобы я ушел, чтобы секретничать, так ведь?
Его мать сладко улыбнулась.
– Ты у меня такой сообразительный, а теперь вот, возьми чай и завари его. Ты очень поможешь мне, мой дорогой.
Ханбек взял бумажный пакетик, и, состроив недовольную гримасу, побрел на кухню.
– А теперь, когда детских ушей нет рядом, я могу говорить свободно, – произнесла госпожа Анника и подсела поближе к заинтригованной Елене. Что такое важное, хотела она ей сказать?
– По правде говоря, Елена, я приехала к тебе, потому что меня очень сильно беспокоит поведение Спируса.
– Господина Аталлоса? Но что с ним?
– С тех самых пор, как закрыли город он сам не свой. Поначалу я думала, что он переживает из-за убытков, которые в такой ситуации неизбежны. Но нет, есть еще что-то.
– Что же?
Госпожа Анника взяла руку Елены и стиснула, на ее красивое лицо легла тень.
– Я боюсь, он готовит бунт.
Глаза Елены расширились.
– Как бы тебе объяснить, дорогая, – продолжила госпожа Анника, перейдя на шепот. – Мы все давно в некотором смысле не одобряли действия мэра Тодерона, он и его приближенные просто разъевшиеся хамы и воры. Особенно сильно по нам ударил арест нашего друга Васко. Спирус, Кеган, Арлан, Викар и Тородд, все пятеро считают, что мэр ради наживы и денег пойдет на что угодно. И я согласна с ними. Но как бороться с этим? Он мэр, у него вся власть, а мы, хоть и состоятельные люди, всего лишь купцы, у нас нет армии. Я страшно боюсь за Спируса, он что-то замышляет.
Госпожа Анника осеклась, вдруг схватилась за живот и часто задышала.
– Госпожа Анника, что с вами?! – перепугалась Елена.
Тут вернулся Ханбек с чаем.
– Мама! – кинулся он к ней, роняя чашку на пол.
– Все хорошо, все хорошо, – отвечала она, но было видно, что спазм не отпускал. – Просто надо прилечь.
Елена с Ханбеком уложили ее на подушки и накрыли пледом.
– Матушка, может, вернемся домой?
– Нет, не нужно. Я сейчас полежу и отпустит, – успокаивала госпожа Анника расстроенного сына. – Такое часто бывает в последнее. Твой братик спешит появится на свет. Елена, подойди поближе, я хочу кое о чем тебя попросить.
– Да, госпожа, – Елена опустилась на колени и нагнулась к ней.
– Поговори с ним. Узнай, что он скрывает. Раньше они впятером все обсуждали у нас дома, но в последнее время, стали скрываться у Савалли. И вот сегодня утром снова, они с Кеганом приехали за Спирусом и увезли его. Оставили меня одну волноваться и переживать. Елена, прошу, сходи, узнай.
– Но куда я должна идти, госпожа? – недоумевала Елена.
– К Савалли. Они теперь собираются у него.
Елена опустила глаза.
– Почему, вы думаете, что господин Аталлос мне все расскажет? Если он скрывает все от вас, своей жены, то подавно и от меня.
– Спирус очень боится за меня, думает, что раз я в положении, значит я слабая, меня надо беречь и жалеть. Но ты, Елена, ни раз доказывала, что являешься сильной девушкой. Мне кажется, что Спирусу будет легко довериться тебе и все рассказать. Прошу, Елена, эти дни я вся извелась от тревоги.
– Вот, мамочка, твой чай, – сказал Ханбек, протягивая чашку. – Я заварил новый.
– Спасибо, мой мальчик, – госпожа Анника выпила напиток и откинулась в подушках. – Сердце мое не на месте. Даже, если нас всех ожидает что-то страшное, я хочу об этом знать, хочу быть готовой, чтобы помочь мужу и защитить детей. Елена, прошу, попытайся, один раз.
– Хорошо, госпожа, – поспешила она успокоить ее. – Не волнуйтесь, я поговорю с господином Аталлосом, но не обещаю успеха.
– Спасибо, моя милая, – улыбнулась госпожа Анника, взяв девушку за руку.
Как только спазм прошел, Ханбек помог матери подняться, и Елена проводила их до экипажа, ожидавшего у ворот.
– В любом случае, напиши мне, чем закончился ваш разговор, – попросила она напоследок. – Спирус бывает очень упрям, но это мой последний шанс выяснить, что с ним происходит.
Елена кивнула, лошади тронулись, увозя мать и сына. Почти сразу после их отъезда, Елена накинула плащ, повязала косынку и направилась к дому Савалли. Она старалась не думать о том, что ей придется встретиться с ним после всего, что тогда между ними произошло.
«Я иду поговорить с господином Аталлосом, все остальное сейчас не важно», – повторяла она про себя, подходя к дому с каштаном.
Она поднялась по лестнице, постучала в дверь, и тут же та со скрипом отворилась.
– Что это? Почему дверь открыта?
Она осторожно заглянула внутрь – все тихо.
– Господин Аталлос! Господин Савалли! Вы здесь?
Ответа не последовало. И тогда Елена толкнула дверь и вошла в дом. В тот раз, когда она была внутри и несла лампу, освещая путь для Варди с Савалли, был глубокий вечер, сейчас же яркий дневной свет падал из окон, и Елена могла, как следует, рассмотреть обстановку. Комнаты были большими и просторными, но как-то скудно и хаотично меблированы, словно человек, расставлявший мебель, был в страшной спешке и ему было не важно, что и как поставить и насколько удобно потом будет этим пользоваться.
Она прошла вперёд по коридору и толкнула дверь. Это было то самое помещение, где Савалли зашивал рану господина Аталлоса. Елена сразу узнала этот длинный стол вдоль стен, уставленный непонятными приборами и колбами. Она с интересом рассматривала все эти разноцветные жидкости, порошки, заспиртованных лягушек и ящериц. Вдруг ее внимание привлекл некий предмет, стоящий в углу и накрытый белым покрывалом. Елена подошла и осторожно приподняла покрывало и тут же в ужасе вскрикнула. Она отступила назад, глаза ее расширились от страха. Это был скелет. Самый настоящий человеческий скелет в полный рост.
– Госпожа Елена?!– воскликнул в удивлении Савалли, вошедший в комнату.
Елена обернулась вся бледная.
Увидев выражение ее лица, Савалли подошёл к ней и с тревогой спросил:
– Что с вами, госпожа? Почему вы выглядите такой напуганной?
– Господин… господин Савалли,– начала она, но голос ее не слушался,– это что? Это человек? – и она указала дрожащей рукой на белый скелет в углу.
Савалли, казалось, не сразу понял, о чем она говорит, а когда посмотрел в сторону, куда она показала, то его реакция повергла Елену в полнейший шок. Он весело рассмеялся.
–
Ах, вот оно что! Вас напугал этот скелет?
Она с ужасом смотрела на Савалли.
– Как вы можете смеяться, господин Савалли? У вас в комнате в углу под простыней стоит скелет человека!
Савалли перестал смеяться и виновато закашлялся.
– Я вам сейчас все объясню,– начал он, все ещё весело улыбаясь,– дело в том, что этот скелет не настоящий.
– То есть как не настоящий? – не понимала Елена.
– Он сделан из гипса. Я лично сделал его, предварительно конечно тщательно изучив настоящие человеческие кости.
Елена медленно подняла на него глаза.
– Нет! – вскрикнул он, поднимая руку и опережая ее вопрос,– я никого для этого не убивал! Я лишь ориентировался по тем захоронениям, что находил, делая в своё раскопки древних городов.
– Так вы ещё и раскопками занимались? – спросила Елена, иронично вскинув брови.
– О, да! – с воодушевлением отвечал Савалли, явно поймав своего конька,– это мое увлечение в подростковом возрасте! Этот скелет – плод моего кропотливого труда,– и с этими словами Савалли подошёл к скелету и сбросил на пол покрывало, – это мой шедевр! Я им горжусь! – Савалли с улыбкой положил руку на костлявое плечо своего детища, но тут же голова скелета неожиданно отвалилась, с треском упала на пол и закатилась под стол. Савалли растеряно бросился ее догонять.
– Правда, его надо получше закрепить, – сказал он, вставая и по–хозяйски прикрепляя голову обратно на место. Савалли обернулся и посмотрел на Елену. Секунда – и они уже безудержно хохотали, держась за животы.
– Господин Савалли,– смеялась Елена, вытирая слезы,– вы и вправду необычный человек во всех смыслах!
Он подошёл к ней.
– Некоторых людей это пугает и вас тоже? – спросил он, беря ее за руку и нежно сжимая в своих ладонях, – вы испугались, увидев скелет?
– Не то слово, господин Савалли! – весело воскликнула Елена, при этом пытаясь вернуть свою руку.
– Тогда в саду, вы сказали мне, что уже не способны сделать никого счастливым. Но вот сейчас, просто находясь в этой комнате рядом со мной, смеясь над моей неулюжестью, вы делаете меня самым счастливым на свете!
– Вы обещали в письме, что больше не будете поднимать эту тему, – напомнила она строго.
– И, видят предки, я сдержу свое слово! – воскликнул он полушутя–полусерьезно. – Так чем могу быть обязан вашему приходу? Уж не соскучились ли вы по мне?
– Господин Савалли, на самом деле мне не до шуток. Я пришла потому, что госпожа Анника просила меня об этом. Она очень беспокоится о господине Аталлосе.
– Анника просила вас прийти ко мне?
– Да, она приезжала ко мне сегодня утром и просила поговорить с ее мужем. Идя сюда к вам, я на самом деле искала господина Аталлоса. Он здесь?
Савалли покачал головой.
– Нет, он ушел с Кеганом, но они должны скоро вернуться. О чем же она хотела, чтобы вы говорили со Спирусом?
– Возможно, вы сами сможете ответить на этот вопрос, – произнесла Елена и многозначительно посмотрела на Савалли. – Госпожа Анника считает, что вы со своими друзьями и господином Аталлосом ввязались во что-то опасное.
По лицу Савалли пробежало странное выражение. Он опустил глаза и поспешил отойти в тень.
– Есть вещи, госпожа Елена, о которых женщинам лучше не знать. Тем более в положении Анники, ей необходимо пребывать в спокойствии.
«О, нет, значит госпожа Анника была права, они и в самом деле что-то планируют?» – пронеслось в голове Елены.
– Но она не пребывает в спокойствии, господин Савалли. Госпожа Анника волнуется. Эта неизвестность хуже любой дурной вести. Если нам грозит какая-то опасность, лучше об этом знать сразу. Прошу, не считайте нас женщин слабыми, это не так. Мы можем многое выдержать.
Савалли вздохнул, он над чем-то раздумывал.
– Хорошо. Я все вам расскажу. Идите сюда.
Он открыл дверь в смежную комнату.
– Прошу, останьтесь здесь на некоторое время.
Елена села на стул перед длинным столом. Савалли ушел, а вскоре послышались знакомые голоса, и в комнату вошли господа Кеган, Аталлос и Викар.
– Ба! – воскликнул господин Кеган, расплываясь в улыбке,– госпожа Елена?! Какой по истине приятный сюрприз! А ты, Тородд, утверждал, что встреча будет исключительно тайной и мужской!
– Я думаю, что госпожа Елена тоже должна обо этом знать,– объяснил Савалли, заходя последним в комнату и закрывая за собой дверь,– тем более, что это в любом случае касается всех жителей Фарсалы.
– Все же не стоит юным девушкам тут находится, – нахмурился господин Аталлос.
– А ведь именно твоя жена, Спирус, и попросила госпожу Елену прийти сюда, чтобы говорить с тобой.
– Анника? – воскликнул тот изумленный. – Но почему?
– Она переживает за вас, господин Аталлос, – отвечала Елена. – Боится, что вы скрываете от нее, что-то важное, и даже опасное.
Господин Аталлос усмехнулся.
– Во истину я женился на самой умной и красивой женщине на свете. Ну ничего невозможно от нее скрыть.
– А я тебе сразу сказал, еще тогда, Спирус, что жениться надо на дурочке, – подмигнул Кеган.
– Значит, Елена, вы пришли по просьбе моей жены?
– Да, господин Аталлос. Она хочет знать правду, какой бы она не была.
Друзья переглянулись между собой.
– Боюсь, госпожа Елена, то, что вы сейчас здесь услышите, повергнет вас в шок, – заметил господин Викар, – мы на пороге ужасных событий. И я очень хорошо понимаю, почему Спирус старается оградить беременную жену от этих известий.
– Господин Савалли сказал сейчас, что это касается всех жителей Фарсалы, а значит и меня, и госпожу Аннику. Разве можно от этого оградиться?
– Верно, очень верно, – согласился Кеган, – ну что ж, Тородд, расскажи тогда своей прекрасной госпоже все, что она хочет знать, только заранее приготовь нюхательную соль и розовую воду.
– Дело в том, госпожа Елена, – начал Савалли, – что еще когда пришлые стояли у стен города, я выходил к ним и разговаривал.
– С пришлыми?! Но они же заразные! – воскликнула в ужасе Елена.
Савалли покачал головой.
– Нет, я тщательно осмотрел их. У них не было никаких признаков опасных заболеваний. Они просто беженцы. Их деревни находились на восточной границе, и теперь их нет. Дома сожгли велеты.
– Велеты же напали тогда на вас, господин Аталлос, – вспомнила сразу Елена.
– Да, они обокрали и избили меня. Просто чудом Ханбек остался жив. Эти велеты уже давно орудуют в окрестностях Фарсалы и Яссы, до последнего времени пограничные гарнизоны находили и уничтожали их. Но теперь войска почти в полном составе переброшены на север.
– Да, – Савалли кивнул, – эту информацию мы узнали совсем недавно. Все силы императорской армии сейчас стягиваются к северной границе.
– Снова Перевал Скорби, – мрачно заметил господин Викар, – вот по истине, где проклятое место. Сколько крови там было пролито, сколько людей сожжено драконами, не счесть.
– Фактически большая часть истории Империи ковалась там, – сказал Кеган, – и теперь снова военный конфликт в том же месте. Справится ли молодой император? Вот где вопрос.
Елена почувствовала, как сжалось ее сердце. Значит Кольбейн сейчас там, на этой проклятой войне!
– Если раньше Северной Ардией правили фанатики, то теперь там засилье самых настоящих демонов, творящих такую дичь, что Тодерон со своими ручными псами покажется просто ребенком.
– Надо дождаться Арлана, – сказал Савалли, доставая из кармана часы на цепочке, – его информация сегодня станет решающей для всех нас.
Он взглянул на Елену и тут же подбежал к ней.
– Что с вами? Вы смертельно бледны!
– Все в порядке. Все хорошо, – прошептала она.
– А, проклятье, Тородд, я говорил, что эти разговоры не для женских ушей! – воскликнул Аталлос. – Она же вот-вот в обморок упадет!
Мужчины встали со своих мест и в тревоге окружили девушку.
Савалли налил из графина воды и капнул в нее из пузырька несколько капель какой-то жидкости. Он присел рядом с Еленой и поднёс кубок к ее губам.
– Выпейте это, прошу вас.
– Что это?– насторожено спросила она.
– Просто пейте!– скомандовал Савалли. Елена подчинилась, но первые же несколько глотков обожгли горло, заставляя ее закашлять.
– Вы решили меня отравить?! – воскликнула она, кашляя.
– Никакие жалобы не принимаются! – строго сказал он, не давая Елене убрать кубок ото рта. – Допейте все до конца, прошу! – настаивал он. Елена зажмурила глаза и залпом осушила кубок.
Эта противная жидкость действительно подействовала, и, спустя всего лишь пару секунд, дрожь исчезла, а по всему телу Елены разлилось тепло, согревая онемевшие члены.
–
Может быть вам лучше уйти, госпожа? – спросил господин Викар. –Вся эта информация и правда слишком тяжела.
– Нет, господа, прошу, продолжайте. Обещаю, что более не заставлю вас волноваться.
Елене было стыдно за свою слабость. Но каждый раз, когда до нее доходили новости о Кольбейне, она не могла себя контроливать. То покушение на похоронах императора Рагнара. Как он его пережил? Ей только удалось выяснить, что он жив, но пострадали лицо и рука. И вот теперь эта война с Северной Ардией. С теми страшными черными оборотнями, с которыми они с Варди столкнулись на дороге. В каком же кошмаре жил Кольбейн изо дня в день…
Елена сидела с невозмутимым лицом, стараясь не показывать, что мысли ее совершенно о другом. Тем временем мужчины продолжили разговор.
– Мало того, что эти твари–велеты и раньше себя неплохо чувствовали в наших краях, так теперь, после ухода восточного гарнизона, им будет здесь совсем раздолье,– сказал господин Аталлос.
– Надо послать на помощь!– воскликнул господин Викар,– если на город нападут, мы не продержимся и дня!
– Да, верно, Викар!– закивали Аталлос и Кеган.
– Только как это сделать, друзья?–задумался Савалли, – когда город закрыт на вход и выезд, в том числе и порт для кораблей.
Повисло долгое тяжелое молчание.
Неожиданно послышался стук в дверь. Это был Арлан.
– Добрый вечер, друзья, – поздоровался он, заходя и снимая плащ, и тут же замер, заметив сидящую за столом Елену. Он в недоумении перевел глаза на Кегана, и тот многозначительно поднял брови.
– Проходи, дружище, не стесняйся. Теперь в нашей жесткой мужской компании появилась прекрасная роза.
– Она все знает? – спросил он.
– Да, господин Арлан, я все знаю, – улыбнулась Елена.
– У нас мало времени, Арлан, ты сделал то, о чем я тебя просил? – поторопил Савалли.
Арлан кивнул.
– Да, Тородд, и результат более, чем плачевен.
– О чем ты его просил?!– воскликнул в волнении господин Аталлос,– не томи нас!
–Тородд просил меня сегодня ночью следить за пристанью,– отвечал Арлан, вытирая пот со лба платком.
– Зачем?!
– Чтобы заметить первых крыс,– мрачно произнес Савалли и обвёл взглядом всех сидящих за столом,– продолжай Арлан.
– Сначала все было тихо,– снова начал свой рассказ молодой человек,– ворота, ведущие на пристань, наглухо закрыты, возле них сидели спящие стражники. Но ближе к часам двум к воротам подъехало сразу три больших экипажа, из которых стали выходить люди.
– Ты узнал кого–нибудь? – спросил его Савалли.
– Конечно, это была ее милость Алва Тодерон с детьми, и госпожи Ферия и Коллато.
– Проклятие! Это же жены ближайших дружков мэра! – вскричал в бешенстве господин Кеган, вскакивая со стула,– они все же сдали город! Хотят, чтобы нас здесь просто перерезали ночью, как свиней!
– Подонки!– подхватили господа Викар и Аталлос,– нужно что-то делать!
–Да, – подтвердил Савалли,– проблема только в том, что мы не знаем, сколько времени у нас осталось до того, как велеты атакуют город.
– Теперь понятно, почему он прячет там корабль! – воскликнула вдруг Елена кое-что вспоминая. Мужчины с удивлением уставились на нее. – Мэр Тодерон прячет свой корабль в одной из тайных бухт рядом с городом, – объяснила она.
– Откуда вам это известно? – спросил Кеган.
– Я узнала это совершенно случайно, мы с Ханбеком убегали тогда от собак Грегера…
– Что? – воскликнул пораженный господин Аталлос. – Мой сын убегал от этих псов, но почему?
– Это долгая история, господин Аталлос, которую, я уверена, сам Ханбек вам с удовольствием расскажет. Но самое главное то, что мы нашли с ним подземный туннель, ведущий к той самой бухте, где стоит на якоре корабль «Тодерон».
– Проклятая крыса, значит и для себя отход приготовил, – нахмурился господин Викар.
– Я не понимаю, – сказал озадачено господин Кеган,– ведь эти велеты абсолютно дикие твари, режут всех без разбора, когда нападают, как мэр и его прихвостни–охранники собираются остаться в живых, если город все же будет в осаде?
– Помните, в начале зимы госпожа Анника слышала, как жена мэра хвалилась тем, что при нападении велетов им ничего не грозит?– напомнил Савалли,– думаю, существует некая договоренность между мэром и вождем велетов, скреплённая чем-то. Кто-нибудь знает язык велетов? Как хотя бы он выглядит на бумаге.
– Не уверен, что они развиты настолько, чтобы у них была письменность,– саркастически заметил господин Викар.
– Есть у них один опознавательный знак,– сказал господин Кеган, –они любят рисовать на лбу своей жертвы кровью треугольник, острым концом вниз. Думаю, у них это такая зверская подпись.
– Хотите предположение, как будут развиваться далее события?– спросил Савалли,– думаю, что, когда велеты нападут, мэр прикажет открыть ворота, покажет нечто, что подтверждает его неприкосновенность и его ближайшего окружения, и сдаст город на разорение, а сам уплывет на заранее припрятанном корабле.
Ужас отразился в глазах всех присутствующих.
– И никто не придет нам на помощь, – пробормотал Кеган, – имперские войска ушли на север.
За окнами сгущались сумерки, от зажжённых свечей черные тени плясали на стенах. Елена почувствовала, как холод пробежал по спине и замер в ногах. Город и правда будет сдан на разорение диким племенам с востока?! Они все умрут?! Все! Она посмотрела на Савалли. Он стоял, сложив руки на груди и смотрел себе под ноги.
– Надо эвакуировать женщин и детей, – наконец произнес он.
