Александр Леонидович Аввакумов
Шурави, или Моя война
– Так расскажи мне, с чем ты не согласен? Ты думаешь почему-то, что твоего зятя убили, и не хочешь верить заключению судебного эксперта.
– Да, я не верю, ему и уверен, что заключение было вынесено по вашей личной просьбе. Я приехал к сестре, когда труп моего зятя еще находился в подъезде дома и его осматривали врачи. Я великолепно помню, что у зятя были синие бока, а сломанные ребра выпирали из-под кожи. А врач говорит о смерти от инфаркта.
– А ты, настырный, Абрамов, – произнес Кашапов. – С тобой, насколько я знаю, вчера разговаривали сотрудники уголовного розыска, но ты, похоже, не въехал в ситуацию. Хорошо, попробую я тебе все объяснить.
– Попробуйте, может, это у вас получится более доходчиво, чем у них. Кстати, хочу сделать устное заявление. Меня пытался избить в своем кабинете Гатин. Можете направить меня на экспертизу.
Следователь словно не услышал слов Абрамова.
– Чего вы хотите в конечном итоге? – спросил он Виктора.
– Я хочу, чтобы вы возбудили уголовное дело по факту нанесения побоев моему зятю и в рамках этого дела нашли людей, совершивших это преступление.
– Вы знаете, Абрамов, что такое прокуратура? Так вот, объясняю. Прокуратура – надзирающий государственный орган, главной задачей которого является контроль за исполнением государственным аппаратом и людьми принятых страной законов. Мы должны своевременно реагировать на заявления граждан, если их права попираются, как государством, так и отдельными людьми. Вам понятно? Так вот, мы подходим, в частности, к вашему заявлению. Вы указываете в нем, что не верите мне, и считаете, что я специально подтасовал заключение экспертизы. Это ваше личное мнение. Эксперт, заметьте, лицо государственное. Ставя подпись под своим заключением, он несет за это полную ответственность. Я, как представитель прокуратуры, проверил данное заключение и могу с полной ответственностью заявить, что вынесенный им диагноз соответствовал тому, что он увидел, вскрыв труп вашего родственника. Теперь самое главное. Выразив недоверие ему и мне, вы выразили недоверие государству, которое мы с ним представляем. Вам понятна моя мысль?
– Вполне, – коротко ответил Абрамов.
– Вот и хорошо, значит, вы меня правильно поняли.
– Мне только непонятно, почему вы себя отождествляете с нашим государством? Вчера мне такой же представитель власти, то есть государства, пытался втолковать то же самое с помощью кулаков. Скажите, как я должен относиться к государству, если его представители поступают так, как вы?
– Я вас не понимаю, Абрамов. Это же антисоветские высказывания!
– Не надо мне шить «политику», гражданин следователь. Вы и Советская власть – совершенно разные понятия и не пытайтесь их совместить в одном лице. Можете делать со мной все что угодно, но я не заберу свое заявление. А там, посмотрим, куда кривая выведет. Вы, наверняка, навели справки и хорошо знаете мое упрямство в отдельных вопросах.
– Не пугайте меня, Абрамов. У вас будет масса неприятностей, – произнес он.
– Ну, что ж. Советская власть на вас не заканчивается. Есть республиканская прокуратура, а в случае чего, есть и Москва. Это здесь вы – хозяин тайги, а там, в Москве, лишь маленькая елочка. Прощайте.
Виктор встал со стула и направился к двери.
***
Дома его ждал сюрприз. Ему пришло письмо от Марченко.
«Привет, братишка!
Извини, что так долго не писал. О причинах молчания ты, надеюсь, уже догадался сам. Наверняка, подобные проблемы были и у тебя. Здесь все по-прежнему: дорога, горы, перевалы. Мою группу расформировали, разбросали ребят по разным подразделениям. Недавно получил досрочно звание подполковника и медаль «За отвагу». Короче, служба идет, как и прежде. Неделю назад погиб Орлов – наш толмач. Он подорвался на мине. Так что из нашего союзного призыва остался я один.
Татьяну комиссовали по причине беременности. Сейчас она в Краснодаре у своих родственников. Наверное, там и будет рожать.
Виктор, я часто вспоминаю тебя. Когда я тебя увидел впервые на курсах, ты мне сразу же понравился, как человек. Я рад, что судьба связала нас с тобой дружбой, которую проверили и время, и бои. Сейчас твой персидский кинжал у меня. Ты, наверное, не помнишь, как сам сунул его мне в руки, перед тем как тебя занесли в самолет. Постараюсь вернуть его после войны, если доживу до победы.
Напиши мне о себе, что у тебя произошло на «гражданке». Мне очень интересно, как ты смог устроиться в новой жизни. Пиши, адрес на конверте. Буду ждать твоего ответа.
Марченко».
Виктор читал письмо, а перед его глазами стояли Марченко и Татьяна. В гражданской жизни с ее проблемами он стал потихоньку забывать, к стыду, о своих боевых товарищах. От этой мысли Абрамову стало больно и противно.
– Виктор, это письмо от твоего командира? – поинтересовалась у него мать.
– Да, от него, – ответил он ей.
Абрамов достал сигарету и вышел покурить в коридор.
«Как же ты мог позабыть о них, – корил он себя. – Правильно говорила Татьяна, что приедешь в Союз, окунешься в новую жизнь и забудешь о своих боевых товарищах. Ты не верил, а вот это письмо лишний раз подтвердило правоту ее слов. Они там, а ты уже здесь, где не стреляют и не убивают».
Виктор сделал еще затяжку и выпустил клуб дыма в открытую форточку.
«Хотя, как не убивают? А зять? Ведь не сам же он умер в свои сорок лет. Убили не моджахеды, а свои. Значит, и здесь идет война, пусть невидимая, между добром и злом, а ты стоишь от нее в стороне, словно тебя это не касается», – от этой мысли Абрамову стало не по себе.
Он загасил сигарету и вернулся в квартиру. Виктор всю ночь не мог заснуть, размышляя о жизни и своем будущем. Утром он уже знал, что ему делать дальше.
***
Абрамов приехал на завод и сразу направился к себе на участок. Привычно распределив работу, он направился в кабинет начальника цеха на совещание, которое все почему-то называли «пятиминуткой». Кто придумал это странное название, он не знал, но, ни одно из подобных совещаний у начальника цеха не заканчивалось раньше часа.
По его участку вопросов у начальника цеха не было, и Виктор все совещание просидел, молча, наблюдая за мастерами, которые пытались оправдаться перед Ниной Константиновной за невыполнение сменного задания.
Наконец, совещание закончилось. Все стали с шумом расходиться. Абрамов направился к двери кабинета, когда его остановил голос начальника цеха.
– Абрамов, задержись на минутку, – произнесла она.
Виктор присел на стул и стал ждать, когда она освободится.
– Я, что тебя оставила, – сказала она и пристально посмотрела на него.
«Сейчас, наверное, начнет прокачивать очередные сплетни», – Абрамов, мысленно, сосредоточился, чтобы дать ей достойный отпор.
– Вчера вечером мне позвонили из парткома завода и попросили тебя зайти к ним в одиннадцать часов. С тобой лично хочет встретиться и переговорить секретарь партийной организации.
У Виктора в памяти сразу же всплыл его последний разговор с Первым секретарем Пестречинского райкома партии.
«Неужели нажаловался? – задал он себе вопрос. – Вот уж не думал, что эти люди так боятся критики в свой адрес».
– Абрамов, ты что застыл? – спросила она его.
– Как-то все неожиданно, – ответил Виктор. – Скажите, а по какому вопросу он вызывает меня?
– А я, откуда знаю? Я только передала его просьбу.
Она врала. Виктор мгновенно это почувствовал, лишь взглянув на нее. Нина Константиновна отвела глаза в сторону. Абрамов связал ее слова с информацией, которую вчера ему выложили рабочие, о том, что он скоро поменяет место работы. Поняв, что он ничего от нее не добьется, Виктор вышел из кабинета.
В одиннадцать часов Абрамов был в парткоме завода. Белов – секретарь парткома, встретил его на пороге кабинета и, по-отечески обняв Виктора за плечи, повел к столу. Это было столь неожиданным, что Абрамов совершенно растерялся и не знал, как себя вести.
– Виктор Николаевич! – начал он свою речь. – Из райкома партии поступила разнарядка. Нашему заводу рекомендовано отобрать одного члена партии и направить его на работу в органы внутренних дел. Мы долго думали, совещались, кого направить, и остановились на вашей кандидатуре. Если мне не изменяет память, вы сражались в составе ограниченного контингента наших войск в Афганистане.
Он ободряюще посмотрел на Абрамова, однако он сидел на стуле и молчал. Виктор не знал, что ему ответить на вопрос. Данная им подписка исключала возможность что-либо говорить на эту тему.
– Я все понимаю, – произнес Белов, – подписка и все такое. Я не заставляю вас нарушать данные обязательства, но согласитесь, что вы – самая нужная кандидатура на это выдвижение.
Абрамов сидел и хорошо понимал, откуда у Белова появилась его кандидатура. С другой стороны, он всю ночь не спал и вынашивал план поступления на работу в органы внутренних дел. И Бог, словно услышал его мысли.
– Я, в принципе, не против этого предложения. Можно попробовать. Единственный вопрос, а вдруг я не пройду по состоянию здоровью? Мало ли что?
– Пусть тебя, Абрамов, это не волнует. Медицинское обследование будет чисто формальным. Главное: наличие у человека рук, ног и головы. Значит, договорились. Завтра поедешь с утра в райком партии. С тобой хочет встретиться третий секретарь. Не забудь захватить партийный билет.
– Во сколько я там должен быть? – поинтересовался Абрамов. – Мне нужно отпроситься у начальника цеха.
– Нина Константиновна уже в курсе, и поэтому можешь ничего не говорить ей, – сказал он, провожая Виктора до двери кабинета.
– До свидания, – произнес Абрамов и вышел.
Виктор присел на стул в приемной районного комитета КПСС, стараясь осознать, что с ним произошло вчера за пятнадцать минут общения с секретарем заводского парткома. Ему верилось и не верилось во все это: он и вдруг милиция. Виктор вспомнил свою первую встречу с работниками милиции. Все произошло во время танцевального вечера, который проходил в клубе вертолетного завода. К нему пошли трое сотрудников милиции и завели его в одну из пустующих комнат клуба.
– Вот что, парень! Тебе бы лучше уйти с танцплощадки, – предложил один из сотрудников милиции.
– Почему? – поинтересовался у него, Виктор.
– Нам не нравится твой внешний вид: твои брюки, прическа. А впрочем, пошли к начальнику.
Он направился вслед за ними и оказался в маленькой комнате. За столом, в погонах старшего лейтенанта милиции, сидел молодой человек, года на два старше его.
– Вы зачем его сюда притащили? – спросил милиционеров офицер.
– Сколько выпил? – обратился он к Виктору.
– Я трезвый, товарищ старший лейтенант, – ответил Абрамов.
– Шутник, – произнес офицер и, неожиданно для него, схватив Виктора за волосы, прижал лицо к столу. – Зачем врешь?
Один из милиционеров нагнулся и резкими движениями руки порвал его расклешенные брюки по швам.
– Наверное, так лучше, – произнес старший лейтенант и засмеялся.
– Что, битломан, теперь понял, в какой стране живешь? Это тебе не Америка и не Англия.
Другой сотрудник милиции выстриг Абрамову клок волос на затылке.
– Отпустите меня! – закричал Виктор, пытаясь вырваться из цепких рук офицера милиции. – Вы не имеете права так обращаться со мной!
– Это кто тебе это рассказал? Би-Би-Си или «Голос Америки»? Что, студент? Хочешь вылететь из института? Тогда еще что-нибудь скажи мне, и завтра же будешь исключен из института. А сейчас, иди, можешь даже потанцевать немного, – произнес старший лейтенант и громко засмеялся над своей шуткой…
Сейчас Виктор сидел на стуле в райкоме КПСС, и смотрел на секретаря, чьи руки буквально порхали над клавиатурой печатной машинки.
«Может, я поторопился, согласившись на работу в милиции? – подумал Абрамов. – Но, не могут работать в органах МВД только плохие люди».
Здесь, в приемной райкома партии, Абрамов дал себе честное слово, что никогда и ни при каких обстоятельствах он не унизит ни одного человека, пусть тот будет даже преступником.
Заметив на себе взгляд секретарши, Виктор встал со стула.
– Долго еще ждать? – поинтересовался он у секретаря.
– Сейчас подойдут еще два товарища, тогда вас и пригласит секретарь райкома.
***
– Девушка, а как фамилия третьего секретаря? – поинтересовался Виктор у секретарши.
– Сафина, – ответила она.
– А зовут ее случайно не Роза Валеевна?
– Да, Роза Валеевна. Вы что, ее знаете?
– Да. Она была директором школы, в которой я учился, и вела у нас урок историю.
Неожиданно на столе секретаря зазвонил телефон. Она подняла трубку и, не произнеся ни слова, положила ее на рычаг телефона
– Проходите, Роза Валеевна ждет вас.
Они вошли в кабинет и нерешительно остановились около двери. Абрамов посмотрел на сидящую за столом Розу Валеевну и отметил про себя, что она ничуть не изменилась за эти годы. Только ее черные, как смоль, волосы были подернуты легкой дымкой седины.
– Вот что, товарищи. Обком партии принял решение об усилении влияния коммунистической партии в подразделениях внутренних дел. Нам было предложено отобрать среди молодых коммунистов трех кандидатов на работу в систему МВД. Я рада, что ваши партийные организации отобрали вас для этих целей. Все вы молоды, имеете высшее образование, а отдельные из вас и боевой опыт.
Они слушали молча. Закончив говорить, Роза Валеевна попросила их подойти к столу и расписаться в какой-то ведомости. Она взяла в руки три путевки и вручила их кандидатам. Это были путевки о направлении на работу в органы внутренних дел.
– Удачи вам, ребята, на новом месте, – произнесла она.
Они направились к двери.
– Абрамов, задержись, – произнесла Сафина. – Давно я тебя не видела, Виктор. Вот жизнь, какая стала. Живем в одном городе, а друг друга не видим. Вчера просматривая ваши личные дела, наткнулась на твое дело и очень обрадовалась. Из этих материалов я поняла, что ты был там.
Виктор замялся, не зная, что ей ответить.
– Я все поняла, Абрамов, – сказала она. – Вот бы никогда раньше не подумала, что тебе придется испить из этой чаши.
– Там таких, как я, было много, Роза Валеевна. Я не думаю, что все остальные мечтали об этом.
– Вот видишь, Виктор, и ты стал ершистым, жестким. Да, там – не курорт, но там много наших интересов. Партия считает, что народ правильно понимает этот шаг. Если бы не мы, то там были бы американцы с их ракетами. Да, ты все это знаешь не хуже меня, и я не буду тебе читать лекцию на эту тему. Я рада, что увидела тебя среди кандидатов.
– Скажите, пожалуйста, Роза Валеевна, а если бы я отказался, что было бы?
– Интересный вопрос. Тебе двадцать семь лет, ты молод и полон сил. Что было с отказниками, которые не хотели брать оружие в руки во время войны? Правильно. Их считали предателями и расстреливали на месте. Сейчас, никто тебя, конечно, не расстрелял бы, но ты бы перечеркнул свое будущее. А, что? Ты хотел отказаться?
Виктор покачал головой.
– У меня только одна проблема – медкомиссия, – сказал Абрамов.
– Не переживай, все должно быть нормально. Мы уже переговорили с председателем врачебной комиссии.
Виктор поблагодарил ее и вышел из кабинета.
***
В этот же день он приехал в отдел кадров МВД. Переговорив с сотрудником отдела, Виктор передал ему путевку Кировского райкома партии.
– Покури, Абрамов, пока я подготовлю документы, – предложил ему кадровик.
Внешность сотрудника кадрового аппарата МВД показалась ему знакомой.
«Как они все похожи, – подумал Виктор, вспомнив лицо сотрудника отдела кадров КГБ. – Такой же взгляд, манера говорить, жесты».
Он вышел на улицу и закурил. Мимо него прошло несколько сотрудников министерства, одетых в «гражданку».
«Наверное, оперативники, – подумал Абрамов, проводив их взглядом. – Если будут интересоваться, где я бы хотел работать, скажу, что хочу работать в уголовном розыске и нигде больше».
Вслед за ним на улицу вышел и сотрудник отдела кадров. Он достал из кармана сигареты и закурил.
– Я бы хотел работать в уголовном розыске. Скажите, насколько это реально? – спросил у него Виктор.
– В уголовном розыске, значит, хочешь работать? Это похвально, Абрамов. Романтика, пистолет, засады и погони. Но это только в кино, в жизни все по-другому. Романтики – ноль, погонь тоже ноль. А вот работы днем и ночью больше, чем нужно. Там нет нормальных людей, одни фанатики. Если ты такой же, значит, рано или поздно попадешь туда обязательно.
Он посмотрел на Виктора, по всей вероятности ожидая от него вопросы. Они были, наверняка, одногодки, но на его погонах сотрудника кадров было уже четыре звезды, и, насколько он понял, большой опыт работы в МВД.
– Ты знаешь, Абрамов, умные люди просятся в паспортную службу, дежурную часть, а ты – в уголовный розыск. Ты пойми меня правильно – деньги одни, а вот работа разная. Мне сегодня звонили в отношении тебя, – как бы, между прочим, произнес капитан. – Ну, ты понял откуда….
– Из райкома партии?
– Не угадал! Из КГБ. Ты, оказывается, был там…, – произнес кадровик и загадочно посмотрел куда-то вверх. – Говорят, что ты там чуть не в разведке был?
Абрамов промолчал и чтобы не отвечать кадровику на его вопросы, перевел его в другое русло.
– Скажите, а когда медкомиссия?
– Не переживай, Абрамов. Я свяжусь с тобой и сообщу об этом дополнительно. А пока езжай и работай. Не вздумай раньше времени уволиться с работы: сорвешься с места, а через медиков не пройдешь. Таких случаев много.
Поговорив с ним, Виктор поехал на работу. Не успел он войти к себе на участок, как его вызвала начальник цеха.
«Вот стоит вспомнить черта, он тут как тут», – подумал о ней Виктор.
Он быстро переоделся и направился в ее кабинет. Там, кроме нее, находился незнакомый мужчина в возрасте около сорока лет.
– Как дела, Абрамов? Я слышала, что ты дал согласие на работу в милицию?
– А, что мне оставалось делать, Нина Константиновна? Вы все делаете, чтобы выдавить меня из цеха, – ответил Абрамов и засмеялся.
Но смех его был не таким веселым, как ему хотелось. Она кокетливо засмеялась ему в ответ и посмотрела на мужчину.
– Не обращайте на него внимания, Виктор, просто шутит. Он – дипломированный специалист, хорошо знает свое дело. Зачем мне его выдавливать из коллектива?
– Так, когда ты перейдешь в милицию? – поинтересовалась она у Абрамова.
– Думаю, что все это произойдет в течение месяца. Не думаю, что могу чем-то ускорить данный процесс. А этот мужчина, полагаю, будет вместо меня?
– Ты догадлив. Аркадий Иванович, по всей вероятности, сможет заменить тебя. Я бы хотела, чтобы ты ему показал участок, познакомил с рабочими и научил его работать.
– Странно, Нина Константиновна. Вы принимаете на работу человека, которого нужно еще учить работать.
– Это не твое дело, – резко произнесла она. – Неужели сложно показать человеку участок?
– Здесь не музей восковых фигур. Дверь участка открыта, пусть заходит и смотрит. Мне что, его персонально водить по участку?
– Все правильно. Абрамов не был бы Абрамовым, если бы, не уколол меня чем-то. Ладно, иди, работай.
Виктор повернулся и вышел из кабинета.
***
Через три дня с Абрамовым связался сотрудник отдела кадров МВД и сообщил, что ему необходимо прибыть к девяти часам для прохождения медицинской комиссии. Это был специально выделенный для них день и все врачи-специалисты были на рабочих местах. Все здесь Виктору было знакомо, так как он уже проходил комиссию по линии Комитета государственной безопасности. Проблем со здоровьем, по мнению врачей, у Абрамова не было. О своей контузии он молчал.
– Милый, а что у вас со спиной? – произнесла пожилая врач, заставив Виктора достать пальцами рук пол.
– А что там такого, спина, как спина, – в тон ей, ответил Абрамов.
– У вас травмы спины были?
– Нет, – соврал Виктор. – Я длительное время занимаюсь спортом и никаких проблем со спиной, у меня не было.
Врач внимательно посмотрела на него, и он сразу же понял, что она ему не поверила.
– Вы знаете, Абрамов, а я вас вспомнила. Вы года три назад проходили уже медицинскую комиссию. По-моему, тогда вас направляло КГБ.
Виктор посмотрел на нее. От этого человека сейчас полностью зависело его будущее.
– А, что у меня со спиной? Она меня не беспокоит.
– Это сейчас не беспокоит, пока вы молоды. Но полученные вами травмы обязательно скажутся на самочувствии лет через пятнадцать, а может быть и раньше.
– Знаете, доктор, эти пятнадцать лет нужно еще и прожить. Ведь мы – полагаем, а Бог располагает.
– Абрамов, я подпишу твой документ, если ты пройдешь всех специалистов. Договорились?
Виктору ничего не оставалось, как согласиться с ее предложением. Больше половины их необычной группы провалились на тестах по психоанализу. Когда он сдавал свой лист с ответами, врач, проводивший их, взглянув на него, произнес:
– Извини, Абрамов, но я никак не пойму, то ли ты такой умный, то ли хитрый. У тебя идеальная линия, какой обычно никогда не бывает.
– Считайте, как хотите, – ответил Виктор. – Скажите, разве плохо быть одновременно и умным и хитрым? Это должно помочь мне в будущей работе, так как я собираюсь работать в уголовном розыске.
– Наверное, они тебе помогут, если ты будешь работать именно там, – ответил врач, подписываясь в своеобразном обходном листе.
Больше нигде ни к нему, ни к его здоровью претензий не было. Оставался один врач, который еще не подписал лист.
– Вот, доктор, я прошел всех врачей. У них к моему здоровью претензий не оказалось. Все нормально. Теперь мое будущее в ваших руках. Подпишете – и я сотрудник уголовного розыска. Нет, и вы поломаете мечту детства.
– Смотрите, мечтатель, как бы потом не пожалеть об этом дне. Здоровье нужно ценить, иначе потом все деньги будете вкладывать в приобретение лекарств.
– Моя мама всегда говорила, что только юность у людей разная, а старость всегда одинакова. Так что, доктор, никто не знает, что нас ожидает в старости.
– А вы, Абрамов, оказывается, еще и философ, – улыбаясь, произнесла она, подписывая ему документ.
– Спасибо, доктор.
– Берегите себя, Абрамов.
Виктор вышел из кабинета и отправился на улицу, где курили новые его товарищи. Вскоре подошел представитель отдела кадров МВД и сообщил, кто из них прошел медицинскую комиссию. Фамилий было всего четыре, среди которых значилась и его.
***
Абрамов стоял на улице Дзержинского, напротив главного входа в здание МВД и пытался глазами отыскать сотрудника, который назначил ему свидание в столь ранний час. Колючий морозный ветер выбивал из глаз слезу. Виктор топтался на месте, подняв воротник пальто. Мимо него, словно не замечая, пробежал начальник отдела кадров КГБ и исчез в дверях конторы.
Абрамов обернулся и увидел, как в его сторону, семеня шагами, по-стариковски двигался мужчина лет шестидесяти.
– Здравствуйте, Абрамов, – произнес он приятным голосом. – Надеюсь, что не ошибся. Вы – Абрамов?
– Да, я Абрамов, – ответил ему Виктор. – А кто вы?
– Я начальник отдела оперативной службы МВД. Что так внимательно смотрите на меня? Не похож?
– Извините, но меня смутил ваш возраст.
– МВД, друг мой, не футбольная команда, в которой играет одна молодежь. Здесь работают люди разного возраста. Пойдемте, в кабинете я расскажу, чем занимается наш отдел, и чем будете заниматься непосредственно вы.
Они перешли улицу и остановились у входа в здание МВД. Абрамов потянул за массивную ручку и, пропустив вперед себя начальника отдела, вошел туда. Виктор тогда и не предполагал, что, переступая этот порог, связывает свою жизнь с этим учреждением на долгие и долгие годы.
