Яна Кроваль
Беглянка
– Кстати! – вдруг вспомнила я. – Как мне вернуть тебя обратно в случае необходимости? Что сделать?
– Сказать что-нибудь, – сухо прозвучало в ответ. – Пробуждение будет настроено на твой голос.
– И Лауля, – торопливо добавила я. – Мало ли что.
– Как хочешь, – всё с тем же безразличием откликнулся мой собеседник.
Что слегка меня напугало.
– Только, пожалуйста, не приходи в себя сразу, – опасаясь, что человеческая логика уже отказала, напомнила я. – Сначала проанализируй обстановку.
– Хорошо.
И я облегчённо перевела дух.
Вроде всё предусмотрела…
– Отключаться уже можно? – отстранённо поинтересовался робот.
Я согласно кивнула, и он тотчас, не сказав ни слова, рухнул на пол бесформенной кучей.
Повезло, что я работала на грузовом транспортнике. Без гравиплатформы сдвинуть эту тушу было бы проблематично.
ГЛАВА 4. Счастье
На Патриоре меня встречали.
Конечно, я скорее ожидала угодить в руки охранников, чем наткнуться на императора собственной персоной, пусть и в сопровождении небольшой свиты, однако настоящим сюрпризом его присутствие не стало. Стоило мне спуститься на твёрдую землю, как из-за спины Диктатора непринуждённо выступил мужчина, заставив меня мгновенно покрыться испариной и замереть в изумлении.
Лауль!
Не может быть!..
Посмотрев на меня, он нерешительно искривил губы в некоем подобии улыбки, затем склонился к уху отца и что-то спросил. Получив в ответ милостивый кивок, Инквизитор выпрямился, широко улыбнулся и поспешил ко мне.
Переполняющую меня радость было не передать словами. Дыхание сбилось, сердце заколотилось в таком бешеном ритме, что, казалось, в любую секунду выпрыгнет из груди, на глаза навернулись слёзы счастья…
Мне было безразлично, что подумает Диктатор, плевать на присутствие свидетелей – меня буквально магнитом тянуло к любимому, и противиться не было сил.
Отбросив все опасения и предрассудки, забыв о стеснении, я бегом кинулась к Лаулю и, настигнув, открыто повисла на его шее.
В ответ он нежно обнял меня за талию и, немного отстранившись, с лёгкостью поднял на уровень своего лица. Его глаза лучились от счастья, губы манили… Я не смогла отказать себе в удовольствии и поцеловала самого дорогого мне человека. И вскоре прикосновение, начавшееся как мимолётное дуновение, переросло в нечто большее. Сначала Лауль ответил осторожно, но его напор усиливался с каждой секундой… И мне это безумно нравилось.
Не имея никакого желания отрываться и прекращать столь сладостный момент единения, я всё же опомнилась первой. Взглянула на Инквизитора… И утонула окончательно.
Я столько волновалась, так переживала, строила ужасные предположения… И вот он тут, совсем рядом. Достаточно просто протянуть руку…
Это казалось невозможным настолько, что я снова прижалась к нему всем телом и принялась покрывать поцелуями такие знакомые и одновременно чужие шею, щёки, нос – всё, что попадалось мне под губы. А Инквизитор не противился, пылко отвечая тем же.
Как же я скучала!..
Его руки свободно блуждали по моему телу, вызывая бурю эмоций и жаркий отклик внутри, в то время как я просто зарылась пальцами в его волосы и то сжимала, то разжимала кулаки, забыв обо всех, кроме нас двоих. Других в тот миг для меня просто не существовало. Да и где мы находились, было уже не столь важно. Главное, что мы наконец-то были вместе. До конца!
Увлёкшись, я как-то незаметно опустила ладони ниже… И уткнулась в холодный пластик.
Кнут.
Страшная догадка мгновенно меня отрезвила. Застыв, я резко отодвинулась и удивлённо уставилась на мужчину перед собой.
– Что-то не так? – Инквизитор непонимающе изогнул брови.
– Лауль… – растерянно протянула я. – Это правда ты?
– Ну, конечно! – тихо рассмеялся Инквизитор. – А кто же ещё?
И попытался продолжить начатое, однако я ловко уклонилась и решительно высвободилась из его объятий.
– Но как?! – не заботясь, что нас могут услышать, вопросила я. – Как ты сумел получить свободу в этот раз? Опять раскрыл какой-то заговор?..
– Это долгая история, – вздохнув, признался Лауль. – Точнее, сложная… Я расскажу тебе её чуть позже. Обещаю.
– Сейчас! – несколько грубо потребовала я, одолеваемая неожиданно нахлынувшими подозрениями.
В ответ Инквизитор вопросительно покосился на отца, но император, полностью поглощённый разговором с одним из своих подчинённых, был уже далеко… И это смутило меня ещё сильнее.
Диктатора не могло не интересовать происходящее между сыном-предателем и мной. Однако он не сделал даже попытки обернуться и удовлетворить своё любопытство! Значит, нас каким-то образом прослушивали…
– Хорошо, – помедлив, кивнул Лауль. – Но не здесь. Пошли.
И потянул меня в резиденцию, невольно подтвердив последние предположения. Но деваться было некуда.
Как бы мне ни хотелось туда возвращаться, как бы я ни желала покинуть эту проклятую планету, мне ничего не оставалось, кроме как последовать за любимым.
Отныне улетать без него я не собиралась.
***
– Присаживайся где тебе будет удобно, – широким жестом обведя уже знакомую мне спальню, предложил Инквизитор, вальяжно расположившись в своём любимом кресле.
Я же огляделась, осторожно присела на краешек его широкой кровати и приготовилась слушать. Но Лауль почему-то не торопился начинать свой рассказ, с некоторой насторожённостью наблюдая за мной из-под приопущенных ресниц…
Неловкое молчание затягивалось, и чтобы скрасить ожидание, я решила окунуться в прошлое. Быстро пробежалась пальцами по мягкому покрывалу, которое застилала каждое утро, посмотрела на дверь в ванную комнату, где впервые за много месяцев мылась в тёплой воде, наткнулась взглядом на тумбочку, куда когда-то самолично клала заживляющий гель, не имеющий аналогов во всей вселенной… И воспоминания не заставили себя ждать, моментально накрыв меня с головой. А вместе с ними пришло и понимание происходящего.
Инквизитору было сложно возвращаться к пережитому, потому что то видео не лгало. Скорее всего, Лауль банально сдался под натиском отца. Прогнулся. Согласился на сотрудничество… И в подарок получил меня.
Да. На его месте мне бы тоже было трудно признать поражение. И уж тем более – поведать о нём той, рядом с которой хочется выглядеть героем. Однако отступать я была не намерена.
– Лауль… – позвала, осторожно подняв глаза на собеседника. – Скажи, тебя действительно пытали?..
Любимый ожидаемо сник.
– Да, – глухо прозвучало в тишине.
– Это было… Больно?
Взгляд Инквизитора был яснее всяких слов.
– Тогда я не могу винить тебя. Уверена, ты держался до последнего…
– Мне угрожали тобой.
– Мной?.. – удивлённо повторила я. – Значит, тебе не удалось убедить Диктатора?..
Лауль отрицательно покачал головой.
– И давно ты на свободе?..
– Неделю или около того. Не могу сказать точно – первые дни я провёл у медиков, всё как в тумане…
В его голосе звучала горечь.
– Не кори себя. Пожалуйста.
– Если бы ты не связалась со мной, ничего бы не случилось.
Теперь виноватой почувствовала себя я.
– Если бы я не оказалась на Патриоре по собственной глупости – тогда да. Ничего бы не было, – строго парировала в ответ.
Со своей ролью в данной истории я уже смирилась. И знала, что этот камень будет вечно лежать у меня на сердце.
– Между прочим, если бы не ты, я бы до сих пор числилась в низших рабынях!.. – добавила твёрдо.
На что Инквизитор смутился ещё сильнее.
– Да, кстати… Тебе придётся надеть это.
Он засунул руку в карман и вытащил оттуда два тускло поблёскивающих браслета.
Я гулко сглотнула.
– Мне не позволено остаться свободной?..
– Прости. Пришлые могут быть только невольниками.
– А ты? – тут же напомнила я.
– А я – сын императора.
– Но ты же предатель! – воскликнула, дрожа от чувства глубокой несправедливости.
Находиться рядом, но на одном уровне было для меня всё равно, что общаться через стекло! Видимость отличная, прикосновения можно представить, но соединиться воедино – никогда. И это убивало.
– Я согласился помогать отцу, и он меня простил.
Звучало совершенно непохоже на Диктатора. Слишком благородно.
– Он всё-таки сломал тебя… – хрипло обронила в пустоту.
Лауль кивнул.
– И ты – единственный луч света в той тьме, которая меня окружает, – с непередаваемой нежностью сказал он.
Признание было приятно, однако легче мне от него не стало.
– Значит, сбегать ты больше не намерен?..
Инквизитор медленно помотал головой из стороны в сторону.
– А отпустить меня?.. – с надеждой поинтересовалась я. – Ты можешь?
– Я бы пожертвовал всем ради тебя… – наклонившись вперёд, эмоционально заявил Лауль. – И я пытался не поддаться. Был готов умереть… – Его голос дрогнул. – Извини. Но держаться рядом со мной для тебя сейчас безопаснее всего. Да и мне так будет спокойнее.
Добавить было нечего.
Лучше бы я не сбегала…
– Ты привыкнешь.
– Знаю, – сорвалось с губ. – Уже проходила…
А у самой душа разрывалась на части.
Только что я чувствовала себя самой счастливой девушкой на свете, была готова остаться на любых условиях… А узнав их – не смогла принять. И это доставляло мне такие глубокие моральные муки, что я с трудом отличала их от физических.
Так ли сильны мои чувства к Инквизитору?.. Действительно ли я ему доверяю?.. Смогу ли не замечать разницы между нами?.. И, самое главное – останется ли он прежним? Сохранит ли свою любовь?..
– У меня нет выбора, верно? – стиснув зубы, прямо спросила я.
– Увы.
Слова кончились.
Без возражений протянув руку Лаулю, я позволила ему защёлкнуть контроллер на запястье. Затем он опустился передо мной на одно колено и застегнул второй прибор на щиколотке. А сердце вновь зажало в тиски.
Не для того он когда-то вставал в ту же позу. Совсем не для того…
ГЛАВА 5. Невероятное
– Лауль! – таким возгласом я возмущённо встретила Инквизитора. – Почему ты упрямо отказываешься со мной разговаривать?..
– Потому что все наши беседы сводятся к теме побега, – спокойно пояснил он, плавно опустившись в кресло. – А я уже сказал, что никуда лететь не собираюсь.
– Вообще?!
– Да.
– Но почему?! С чего вдруг такое упрямство? Ты же ненавидишь эту планету! Разве тебе стало здесь нравиться?
– Меня полностью устраивает нынешнее положение дел. Я свободен, отец мне доверяет, а значит, можно спокойно работать. Опять-таки, ты рядом…
– Но поддерживая Империю, ты уничтожаешь ТЭС! Губишь Мерит – планету, которая тебя приютила. Которая дала тебе пристанище и стала вторым домом!
Инквизитор криво ухмыльнулся:
– Но родился-то я всё-таки здесь, а не там. И воспитывался тоже тут.
Его слова меня не на шутку испугали.
Все две недели, что мы провели вместе, в голове постоянно проскакивала мысль, будто рядом со мной не Лауль, а какой-то чужой, незнакомый мне человек. Слишком странно он себя вёл. И его признание стало последней каплей.
Всё это время я закрывала глаза на радикальные изменения в наших отношениях. Не спрашивала себя, куда пропала вся его нежность, где прежняя откровенность и теплота общения. Старалась не думать, почему им на смену пришла холодность, сухость и предельная вежливость, от которой хотелось выть в голос… Я списывала всё на его чувство вины, на желание защитить меня, ведь отключать камеры больше было нельзя, а под постоянным наблюдением Диктатора он не рисковал говорить открыто… Но теперь моему терпению пришёл конец. Я и раньше не особо заботилась о сохранении в тайне своих истинных желаний, сейчас же сбросила последние оковы.
– Так больше продолжаться не может! – заявила твёрдо. – Скажи, что происходит?
Инквизитор поднял на меня удивлённый взгляд:
– Ничего. О чём ты?
– С тех пор как я согласилась надеть контроллеры, тебя словно подменили!
Лауль безразлично пожал плечами:
– Просто я перестал бояться, что потеряю тебя. Прекратил опасаться за твою жизнь.
– И потому так резко изменился? Стал совершенно другим?!
– Я всегда таким был.
– Неправда! – в сердцах воскликнула я, вскакивая на ноги. – С тобой явно что-то сделали здесь, пока меня не было. И мне нужно знать, что!
– Ты всё прекрасно видела.
Меня передёрнуло от воспоминаний.
– Это не могло так сильно повлиять на тебя! – продолжала упорствовать я.
– Боль часто меняет людей.
– Но ведь это не ты! Я тебя знаю! Со мной ты всегда вёл себя иначе.
Мой собеседник устало вздохнул:
– Ничего ты не знаешь. Я вёл себя так, как мне было удобно. Нужно. На самом деле я всегда оставался сыном своего отца и истинным патриорцем… Мне просто напомнили, что я слишком заигрался в благородного влюблённого, вот и всё.
Лауль говорил настолько серьёзно и убедительно, что мне стало страшно.
Неужели он действительно так считает? И правда всегда притворялся со мной?.. Страдал… Но зачем?! К чему были все эти жертвы? Только ради меня?!
– А мой побег? – ухватившись за последнюю соломинку, напомнила я. – Ты пытался помочь, рисковал своей жизнью!
– И теперь понимаю, что напрасно. Отец прав – не стоило пытаться завоевать тебя лаской, следовало сразу брать силой. Тогда проблем было бы значительно меньше.
Холодный надменный тон не оставлял сомнений: Инквизитор не лгал и не обманывал. Возможно, впервые на своём веку.
– Значит, всё это время… – нерешительно начала я.
– Да, – спокойно кивнул мой собеседник.
Но я не верила. Не хотела верить. У него явно был какой-то план, ведь тот Лауль, которого я знала, никогда ничего не делал без причины!
Значит, в признании, правдивом или вымышленном, имелся какой-то смысл. Оно было необходимо для достижения какой-то цели… Но какой?
А тем временем Инквизитор, не дождавшись ответа, преспокойно уткнулся в свой комм. Будто ничего не произошло.
Боль – слабая попытка описать то, что я тогда чувствовала. Обида, разочарование, злость, ненависть, бессилие… Меня буквально раздирало изнутри, разум метался в черепной коробке, как загнанный зверь в поисках выхода… Но его не было.
Я не знала истинного положения вещей и не могла его выяснить. Одна часть меня прямо-таки кричала, истекая эмоциями, что это ложь, другая, жёстко основываясь на фактах из жизни Лауля, утверждала, что сказанное им – чистая правда… И сколько я ни искала золотую середину, упорно её не находила. Связи словно не было. И тут, как радуга после грозы, возникла предательская мысль о побеге.
В конце концов, я согласилась лететь на Патриор исключительно ради любимого. Не попыталась скрыться, хотя могла сбежать и где-нибудь спрятаться. Я даже не попробовала, а ведь с моим талантом и возможностями особой проблемы окунуться обратно в преступный мир не было. Там я могла бы назваться новым именем и начать свой путь заново… Но решила остаться. Хотела помочь Лаулю, думала облегчить его участь…
Идиотка.
Пожалуй, сентиментальность и правда приносит одни лишь беды. Как и благородство. Прав был Эрих – в этом жестоком мире оно лишнее. Вот что оно мне дало? Я чувствовала себя обязанной Инквизитору, пошла на поводу чувств и угодила в ловушку. Отличный конец.
Да. Давно стоило признать: я, целиком, на деле никому не нужна. Моё тело – безусловно. Сам Инквизитор без зазрения совести им пользовался. Притом практически ежедневно. Способности – возможно. Достаточно вспомнить, как полезны они были Лестеру… Но вот характер и душа – вряд ли. И от этого знания становилось только больнее.
Слёзы сами собой навернулись на глаза, и как я ни старалась, отогнать их упорно не получалось. А Лауль, не замечая ничего вокруг, продолжал смотреть в комм. Или, вернее, пялиться… И я неожиданно всё поняла.
Он вновь стремился меня спасти! Наверное, заключил какую-то сделку, рассчитывая бежать позже, а я мешала ему двигаться вперёд! Он не мог отключить камеры и всё объяснить, не выйдя при этом из своей роли, потому активно пытался показать, что я ошибалась на его счёт. Внушить, что всё наше прошлое пропитано обманом…
Конечно! Ему было нужно, чтобы все поверили! Чтобы я сбежала! Тогда он притворится, что ему плевать, найдёт какую-нибудь невольницу из местных…
Ревность пополам с жалостью на миг сжали моё сердце, однако я мужественно их подавила.
Меня не должна была волновать судьба какой-то девушки. Сколько их на Патриоре? Не счесть. И всем, увы, не помочь. Пока существует Империя, пока процветают звери, вроде Диктатора – рабы будут гибнуть. Главное, чтобы осталась жива я. А Инквизитор… Он тоже хочет выжить.
На этой ноте я решительно оборвала пустые размышления, последний раз взглянула на Лауля, убедилась, что его занятость исключительно демонстративная, и осторожно поднялась на ноги.
Мой господин даже не шелохнулся – и я вспомнила, что в прошлый раз он не сидел часами в сети. Работал с экранами, постоянно что-то писал и читал, но никогда не тратил время зря. Пожалуй, стоило отметить это раньше.
Шаг за шагом я медленно двигалась к двери, стараясь, чтобы это выглядело естественно.
Помнится, никаких сигнализаций на свои покои Инквизитор не ставил. Значит, от свободы меня отделяла всего одна комната, несколько коридоров и площадь. Ах, точно, ещё два контроллера… Но снимать их до восхождения на корабль, было слишком опасно. Любой свободный заинтересуется рабыней без браслета. А так я буду выглядеть обычной невольницей, которую господин послал по каким-то своим делам на космодром. Почему бы и нет?
Очень скоро стена скрыла меня от глаз Лауля. Подавив желание забиться в ближайший угол и хорошенько поплакать, я мелко засеменила в сторону выхода, как и полагается покорной рабе.
Путь до космодрома предстоял неблизкий, знала его я только примерно, однако это было в любом случае лучше, чем пробираться по подземелью, обходя разные ловушки. Конечно, я и тут рисковала привлечь к своей персоне лишнее внимание, но ни в резиденции, ни в прилегающем саду, ни в самой столице никто не обращал на меня никакого внимания. Резонно полагая, что каждый метр Патриора буквально напичкан камерами, я шла вперёд невозмутимо и уверенно, не таясь, не оглядываясь и ничем себя не выдавая. Словно передо мной стояла вполне законная миссия, спонсированная господином, а не попытка самовольного побега.
О, как же мне не хватало моего оборудования! Нет, отключать пресловутые камеры я не собиралась, это не имело смысла. Зато было необходимо срочно придумать способ избавления от контроллеров, а дельных идей в голову не приходило. Разве что попросить помочь Стива, дабы он содрал их силой… Но это было слишком опасно.
Впервые с момента приземления я вспомнила о своём помощнике. В погоне за призрачным счастьем я совершенно о нём забыла и спохватилась лишь теперь, когда понадобилось его участие…
От понимания своего эгоизма на душе стало гадко, что совсем не улучшило моего состояния. Успокаивало только одно – роботу было плевать на причины моих поступков. На то он и машина.
Наконец, немного поплутав по узким улочкам, я достигла нужных ворот.
Корабль Инквизитора находился практически там же, где Лауль оставлял его в прошлый раз, с той лишь разницей, что сегодня гостевая площадка была под завязку заполнена чужими транспортными средствами. Однако страха я не почувствовала. Даже наоборот – по телу разливалось давно забытое умиротворение… Ведь, углубившись в дебри металлических конструкций, я гарантированно исчезала из-под наблюдения, что не могло не радовать.
Удивительно, но под защитой транспортных средств я вообще гораздо меньше опасалась провала, чем когда бежала к спасительному кораблю через открытое поле, где засаде и спрятаться-то было негде… И потому я без капли сомнения юркнула в первый попавшийся проход, держа примерное направление в нужный сектор стоянки. Миновала один корабль, другой, третий… Как вдруг меня что-то насторожило. Я резко развернулась, однако не заметила ничего подозрительного. Вокруг стояла оглушительная тишина, не нарушаемая даже ветром… Только холод пробирал до костей.
Во рту мгновенно пересохло. Рефлекторно сглотнув, я поспешила вперёд, видя своё единственное спасение в скорейшем отлёте. А тревога всё нарастала. Я чувствовала, как сгущается воздух вокруг, торопилась спрятаться на корабле… И не успела.
Буквально через пару метров меня неожиданно бросило в жар, затем затрясло, а в конце запястье вдруг будто обожгло мимолётным огнём.
Контроллер! Вероятно, я пересекла какую-то незримую границу, за пределы которой невольникам ход заказан.
Да. Надо было всё-таки избавляться от этих шарковых браслетов сразу, ещё в покоях Лауля, плевав на вероятность обнаружения моего самоуправства. Я этого не сделала, и теперь последствия давали о себе знать… Но терять было уже нечего.
Сдаваться раньше времени не имело смысла. Ведь я точно знала, что Стив без проблем снимет с меня предательские контроллеры. Осталось только до него добраться…
Мелочь.
Шаг, другой, третий… Дискомфорт в руке усиливался, однако я упорно его игнорировала.
Скоро, уже совсем скоро должен был показаться знакомый силуэт… Как вдруг щиколотку пронзила нестерпимая боль.
Пошатнувшись, я рефлекторно схватилась за ногу в безуспешных попытках дотянуться до контроллера и снять его. Но проще было оторвать себе ногу… А между тем жар нарастал. И уже на обеих конечностях. Браслеты то резко сжимались, практически впиваясь в плоть, то ненадолго расслаблялись, не прекращая при этом поджаривать меня, как на гриле. Хотелось завыть, но я держалась из последних сил, судорожно подыскивая достойное решение возникшей проблемы…
К сожалению, ничего путного не находилось. Облегчить мою участь мог разве что переход обратно той невидимой черты, которая доставляла мне эти адские муки, однако я не сумела преодолеть даже метра, как рухнула на колени.
Новая пытка буквально вгрызалась в тело. Не было сил даже мычать, я могла только метаться по бетону и беззвучно молить о пощаде, не надеясь на спасение. Потому что помощи ждать было неоткуда. Увы, я умирала в полном одиночестве. В окружении огромных бездушных машин, прямо на голых плитах, неспособных принести облегчения, как бы крепко к ним ни прижимались…
Всё было напрасно. Абсолютно всё…
О, как я желала отвлечься! Вспомнить перед смертью что-нибудь хорошее, посмотреть стремительно проплывающие перед глазами сцены из жизни с лицами родных, друзей и любимых… Да хотя бы пожалеть о несбывшихся мечтах, которые уже никогда не удастся осуществить! Что угодно, неважно, лишь бы затмить эту нестерпимую боль, настолько яркую и всепоглощающую, что думать банально не представлялось возможным… Но это тоже было мне недоступно.
Последним усилием воли я постаралась смириться со своей участью, прийти в гармонию с действительностью, расслабиться и полностью отдаться воле богов, в которых никогда не верила… И тогда, наконец, наступил блаженный покой.
Прошло не меньше минуты, прежде чем я вдруг осознала: всё кончилось. Мои страдания завершились.
Нет, у меня по-прежнему безумно пульсировали места ожогов, но по сравнению с тем, что я испытывала считаные секунды назад, это было сущей мелочью. Ведь боль доказывала – я жива. Империя пощадила меня…
Чудо! Самое настоящее! Просто не верилось!
Облегчённо выдохнув, я с большим трудом перевернулась на спину… И тут же наткнулась на строгий взгляд Инквизитора, в котором не было ни жалости, ни сочувствия. Одно только пустое холодное недовольство.
И мной мгновенно овладел животный ужас.
Я ошибалась. Лауль никогда не был тем, кем я всегда его считала! Он не лгал мне… Нет. Всё притворство действительно осталось на Мерите. И никакого плана спасения на деле не существовало. Я придумала его, чтобы оправдать неприемлемое поведение любимого… Ведь чудес не бывает. Как и невероятных преображений.
Тогда Патриор преподал мне очередной жестокий урок. И я крепко его усвоила.
