Сергей Грушко
Восставшее поколение
Основной вход в хижину располагался на корме. Дверью служили связанные между собой снопы травы. В переднюю стену была вделана маленькая печка для обогрева по ночам, к стене была приделана глиняная труба, секции которой крепились глиной. А на некотором расстоянии располагалась еще одна, совсем узенькая дверца, фактически окно, которая вела в носовую часть. Мы с женой в хижине встать в полный рост не могли. Она специально была выполнена такой низкой во избежание лишней парусности и для большей остойчивости плота. Особая прочность была не нужна. Основной целью хижины была защита от комаров, от ночной прохлады, чувствующейся на воде, и в какой-то степени от дневного зноя.
Хотя соорудить хижину получилось за один день, мы не спешили отправляться в путь. Еще день ушел на проверку того, как плот ведет себя на воде, и на то, чтобы приноровиться управлять им. Я изготовил несколько шестов, а также длинные весла, которыми можно было грести стоя. Мы все вместе поплавали вдоль берега, отталкиваясь шестами. Попробовали пройтись на веслах против течения – трудновато, но если недолго, то терпимо. На воткнутых в дно шестах плот удерживался на месте без проблем. А вот достаточно большого камня, который подошел бы в качестве якоря, я поблизости не обнаружил.
По итогам ходовых испытаний мы определили, в каком месте плота будет лучшее место для очага, и расположили его в центре носовой части. Он состоял из круглого глиняного основания и глиняного кольца. У очага положили несколько камней, из которых можно было соорудить стойку для любого горшка или убрать их вовсе, если что-либо запекалось в углях. Перед долгой дорогой мы сделали небольшие запасы ягод, съедобной травы и кореньев.
Утро дня отплытия было безветренным. Как рассвело, мы запалили на берегу большой костер, накидали в него травы и сырых веток для дыма, забрались на плот и двинулись вдоль нашего берега против течения. Дым нужен был для обозначения места старта, чтобы, случись что, знать, куда возвращаться.
Цель экспедиции, речка Кумшак, в нашем мире впадает в Дон в километрах 30-40, с севера. Мы находились на южном берегу. Через несколько километров Дон должен был разделиться на два русла – южное основное и северное, так называемую речку Сухую, которая опять сливается с основным руслом примерно там же, где в Дон впадает Кумшак. Где именно это происходит, я не знал. Так что решил, что нам лучше идти по Сухой, к тому же она поуже, изобилует островкам, и в ней, по моим предположениям, течение должно быть помедленнее. Если Кумшак будет впадать в Сухую, мы его точно не пропустим. Ну и еще один момент – северный берег Дона должен быть более возвышенным, а, значит, увеличивается шанс повстречать здесь родники и подходящее место для постоянного проживания.
Я был главным «мотором», толкал плот шестом, стоя на корме. Лиза стояла в носовой части и подталкивала или гребла к берегу, если нас слишком далеко относило туда, где шест уже не достает до дна. Изредка ей приходилось подходить к правому борту и отталкивать нас подальше от приближающегося берега. Шли медленно, виляя, любуясь с безопасного расстояния красотами леса. Через час пути увидели косулю. Затем наткнулись на стаю диких уток, которые подпустили нас на расстояние броска копья. У детей проснулся охотничий инстинкт, они хотели на практике показать, как умеют метать свои дротики. Мы дали им шанс. – Всполошенные утки в целости и сохранности поспешили от нас прочь.
– Ничего страшного, – успокаивал я детей. – И опытные охотники, бывает, промахиваются.
Время от времени мы задевали бортом или дном притопленные коряги. Никакого вреда прочной конструкции плота они не приносили.
Река, изогнувшись, повернула на север. Мы стали подыскивать место для стоянки. Остановились в небольшой заводи среди редких зарослей куцего камыша. По ходу движения виднелся пологий берег с проходами в растительности. Я закинул короткую удочку и внимательно наблюдал за подрагивавшим поплавком из сухой деревяшки.
– Олень! Папа, олень! – вдруг закричал Коля.
Я посмотрел в направлении его взгляда. На берегу стоял большой лось с рогами причудливой формы. Какое-то время мы все смотрели на него, а он на нас. Затем он попил воды, развернулся и степенно скрылся в зарослях.
– Ух, ты! Видели, видели? Я первый его заметил, – хвастался Коля.
А Жорик спросил:
– Мама, здесь водятся динозавры?
– Не дай Бог, сына, – Лиза даже опешила от такого вопроса.
И вот показалось место, где Дон расходится на два рукава. Точнее, здесь он сходится, сливается.
– Слишком далеко в главное русло забираться не станем. Боюсь, что в месте слияния течений будут водовороты. Незачем лишний раз рисковать.
Мы в последний раз оттолкнулись от прибрежной отмели шестами и взялись за весла. Течением нас понесло в обратную сторону. Мы же, как могли, правили к противоположному берегу. Когда мы достигли отмели северного берега, от которой опять можно было отталкиваться шестом, нас отнесло на полкилометра. Что ж, терпимая плата за переправу на другую сторону широкой реки. Постояли, отдышавшись, перекусили.
Здесь берега были в среднем повыше. Кое-где встречались обрывы метра два-три высотой, чаще попадались песчаные пляжи. Из нор, вырытых в обрывах, вылетали стрижи и уносились вверх.
– Низко над водой не носятся. Значит, погода не поменяется.
– И хорошо. Пусть будет жара, чем дождь, ветер и волны.
Вошли в Сухую. Берега сильно сузились, а левый стал еще выше. Правый был изрезан заливчиками, там было больше камышей. Течение действительно стало чуть поспокойнее. Подплыли к участку с высоким, метров в шесть обрывом, поверх которого не было видно деревьев. Приметили место, где можно было вскарабкаться наверх. Причалили. Я забрался на обрыв, осмотрелся. За ровным участком, поросшим травой, видна плоская деревьев, подходящая к берегу по ходу нашего движения.
– Скоро будет устье речки или ручья.
Так и оказалось. После этого опять сплошняком пошли прибрежные заросли. Несколько раз пришлось обогнуть лежавшие на воде деревья.
Остановились у зарослей камыша. Нарезали его, чтобы усилить крышу. Справа очередная протока, а в ней стая диких уток. Было искушение устроить охоту, но решили не терять времени и продолжили путь.
Вечером подплыли к устью речушки, своего рода заливчику. Встали в его центре, где почти не чувствовалось течения, и закрепили по сторонам плота шесты. Нужды в дополнительных припасах не было, и с наступлением темноты мы сразу же легли спать. Хижина была не сильно широкой. Мы вчетвером умещались в ней впритык. Руки ныли от непривычной физической нагрузки, но усталость взяла свое, и я быстро уснул.
Проснулся из-за того, что плот что-то толкнуло. Открыл глаза, – кромешная темнота. Еще раз небольшой толчок. Прислушался, – никаких необычных звуков. Выбрался наружу, осмотрелся. Около носа плота на воде лежит что-то большое. «Лодка? Бревно? Сом?» – мозг быстро стал перебирать варианты. Нырнул в хижину, взял тлеющий уголек и клочок сухой травы, поджег. Мало огня, – не видно, что там. Додумался взять шест и тыкнуть им в странный предмет. Потом потрогал рукой – плавающее дерево. Даже корень торчит. Попробовал оттолкнуть его – не получается. Отходит плот, а дерево остается на месте. Вынул шесты, отодвинул плот чуть в сторону. Проснулась и выбралась наружу Лиза. Мы еще чуть отодвинули плот и закрепили его на шестах. Вроде бы можно спать дальше.
Я залез на свое место, но ворочался и долго не мог заснуть. Проспал дольше обычного. Даже дети встали раньше меня. Безопасное место расслабляет. Ночного дерева на месте не было. Унесло течением.
– Ну как ты, ночью не испугалась?
– Ты спокойно себя вел, поэтому я не думала, что есть какая-то опасность.
Потихоньку отправились в путь. Подошли к обрывистому берегу с песчаным пляжем. Я вылез и наловил беззубок, поджарил их, забросил удочку. Крючок схватило что-то большое и, сильно дернув, разорвало веревку. Хороший был крючок. Жалко.
Достал новую веревку, привязал новый крючок. Сначала попалась мелочевка, а потом зацепилось опять что-то тяжелое. Я аккуратно, медленно подтягивал удочку. Вот уже сквозь толщу воды блестит какая-то рыбина.
– Лиза, неси корзину! Заводи снизу!
Мы с женой вытащили корзину. В ней трепыхался лещ кило на четыре. Вот это рыбалка! Дети возбужденно обсуждали улов, жена принялась за приготовление завтрака, а я неспешно, уже с наработанным за предыдущий день мастерством повел наше плавсредство дальше.
Плот преодолел несколько очень крутых изгибов реки и вышел на сравнительно прямой участок. Вскоре мы пристали к длинному, песчаному острову, который лежал ровно между двух берегов. На нем не было ни одного высокого дерева, лишь трава и несколько кустов. Здесь, около кустов и принялись завтракать прекрасной жареной рыбой, в которой было очень мало костей. Во время трапезы наблюдали за прибрежными пейзажами.
– Как ты думаешь, сколько нам еще плыть? – спросила Лиза.
– Если без приключений, то послезавтра должны быть там.
– Еще две ночевки на плоту?
– Думаю, мы будем на нем ночевать и несколько дней после того, как доберемся до места. Надо будет выбрать место для дома, построить что-то на первое время.
– Как хорошо звучит – дом.
Плыли весь день без происшествий. Пару раз остановились в тех местах, где не было деревьев, чтобы посмотреть, что находится на левом от нас берегу. Там были типичные пойменные луга, но вдали уже виднелись массивные холмы. Где-то перед ними должен был течь Кумшак.
Заночевали на мели около островка с редкой растительностью. Ночь прошла спокойно. Утром русло повернуло на север, потом резко на юг. На крайней северной точке излучины стала хорошо видна протяженная возвышенность и длинная полоса деревьев, обозначавшая какую-то речку. Скорее всего это и есть Кумшак. Реки сближались в этой точке километра на два, но потом расходились опять, чтобы окончательно слиться где-то там впереди.
К полудню мы достигли места, где Сухая расходится на два рукава. Выбрали северный. До вечера еще не подошли к месту, где сливаются оба русла Дона. Уже в сумерках увидели, как со стороны степи к берегу приблизилось несколько низкорослых диких лошадей. Наступившая темнота не позволила понаблюдать за этими животными.
Утром сделали последний рывок, борясь с усилившимся течением, обогнули высокий яр и вошли в устье сравнительно узкой, шириной метров двадцать речки, поросшей по обоим берегам лесом. Это и должен быть Кумшак. Его дальний берег был склоном высокого холма. Склон этого холма формировал дальнейший берег Дона. И такие же возвышенности тянулись вдоль его берега дальше, насколько хватало глаз.
Сухая соединялась с Доном в сотне метров дальше. Мы прошли туда и увидели, что противоположная сторона широкого Дона представляет собой сравнительно ровную, типичную луговую пойменную поверхность с зарослями камыша, островками деревьев и кустов.
Вернувшись и пройдя пару сотен метров по Кумшаку, мы очутились в долине с высокими, но довольно покатыми берегами. То здесь, то там на правом берегу на различной высоте виднелись большие ровные террасы и отдельные площадки. Еще пару-другую сотен метров по изгибающемуся руслу, и мы оказались в месте, где речка образует небольшую заводь, расширяя свои берега больше чем обычно. Ну что ж, здесь и остановимся.
– Пожалуй, приплыли. Бросай якорь! Следующий пункт программы – пешее обследование местности. Задача номер один – найти родник. – Меня переполнял восторг из-за того, что мы смогли без проблем добраться до места назначения.
Было заметно, что в этой местности, со всех сторон защищенной от ветров, микроклимат немного другой. Растительность слегка изменилась – видны были высокие травы с широкими, ярко-зелеными листьями, какие-то новые кустарники, лианы. Даже звуковой фон изменился – слышны были новые голоса птиц.
Я взял короткий дротик и выбрался на берег. Лиза отвела плот обратно на середину заводи. Вглядываясь в заросли и прислушиваясь, стал медленно продвигаться сквозь плотную стену деревьев. Услышал знакомый гул, присмотрелся – где-то наверху расположился рой пчел. Обогнул это место. Прошелся на полсотни шагов вправо, влево – ничего настораживающего. Отправился вверх по склону. Заросли стали редеть, началась ровная терраса. Залез на дерево, посмотрел по сторонам. В конце террасы приметил что-то вроде небольшой балки с густой растительностью. Через кусты шиповника и, как мне показалось, облепихи пробрался к ней, – небольшая промоина с сырой землей. Еще несколько шагов выше вдоль промоины, еще. Наметил место, где заканчивается один вид растительности и начинается другой. Вот уже под ногами хлюпает жижа. Царапаюсь о колючий кустарник, но лезу вперед. И вот почти отвесная каменная стена, из трещин в которой сочится частыми каплями вода. Пробую на вкус – идеально, не малейших признаков соли. Ура!
Пока с азартом ломился вперед, не сильно обращал внимание на то, что растет вокруг. А здесь есть на что посмотреть: дикий виноград, ежевика, незнакомые мне травы с сочными стеблями и листьями. Да здесь просто мини-рай по сравнению с тем местом, откуда мы пришли.
Решил забраться еще выше. Там расположена еще одна терраса, заросшая преимущественно травой. Уже по ней прошел вглубь долины, взобрался чуть выше и внимательно всмотрелся в склоны. Вот найденный родничок, выделяющийся цветом и типом растительности на общем фоне. А вон там, метрах в двухстах, у следующей нижней террасы, что-то похожее, но большего размера. Спуск привел меня к низкому дереву с зелеными плодами. Да это яблоня! А вон еще одна, и еще. Яблочки мелкие и зеленые, пока не поспели.
Приблизился к искомому месту. Это был выступ каменных пород, образующий обрыв с человеческий рост. По камням не просто капала, а мелкими струйками стекала вода, собираясь внизу в небольшой ручеек, терявшийся в зарослях кустарника. Здесь тоже было полно интересных растений.
Я опять забрался на обрыв и рассмотрел террасу. Она была метров двадцать шириной и метров восемьдесят длинной. На ней росло лишь с десяток высоких деревьев, однако четверть площади покрывал кустарник. Разумеется, в паводок вода сюда не доходит, слишком высоко. Склон от террасы до уреза воды зарос густым лесом, в котором есть как высокие деревья, так и подлесок из деревьев пониже и кустов.
Обошел территорию по периметру, а также вдоль и поперек. Ближе к центру обнаружил возвышенное место, на котором можно ставить дом, не боясь, что его зальет дождевой или талой водой, стекающей с холма. Выходы глины есть недалеко от ручья. Песок был на предыдущей террасе. Камни, правда немного, видны ближе к вершине. Не ближний свет, но вниз таскать – это не вверх.
«Вот здесь и остановимся».
Глава 8. Встреча
Особо долгих обсуждений, в каком направлении идти, не было. Явным образом вырисовывался один вариант – по вымоине. На стоянке у озера не только отдохнули, но и привели в порядок обувь, одежду и снаряжение. Руслан поменял древко у копья, Денису сделали более удобную понягу, чтобы не уставала спина, Маша починила протертые в некоторых местах мокасины.
Довольно скоро стало понятно, что надежды быстро достичь восточных склонов горной страны не оправдались. У полупустынного горного плато не было видно ни конца ни края. Температура по ночам ниже нуля не опускалась, чему видимо способствовал довольно теплый ветер. Он часто дул в лицо, неся пыль и даже песок, замедляя скорость людей. На ночевки старались останавливаться у скоплений деревьев, чтобы под рукой было достаточно дров. Несколько раз попадались мелкие озерца без стоков. И вот на пятый день пути от большого озера, преодолев очередной хребет с унылыми вершинами, путники заметили ручей, убегавший на восток. Следуя вдоль журчащей воды, через пару дней они оказались уже около потока, который вполне можно было назвать речкой. Еще три дня изматывающей ходьбы по камням и им открылась панорама небольшой, зеленой долины. Речка, вдоль которой они шли, буквально падала в нее бурлящим, пенящимся потоком.
С большой осторожностью спустившись по острым камням в долину, уставшие путники устроились на привал среди камней метрах в десяти от воды. Сели в круг, достали мясо, пожареное еще на вчерашнем вечернем костре, и принялись утолять голод. Руслан, сидевший лицом по направлению течения, достал тыквенную флягу, поднес ее ко рту, чтобы сделать глоток воды, и замер:
– Сидим тихо, не делаем резких движений, резко не оборачиваемся, – глухим голосом сказал он.
– Медведь? – также спокойно поинтересовался сидевший к нему лицом Андреич.
– Нет. Пацан, – все таким же глухим голосом ответил Руслан. – Идет к реке. По нашему берегу. Один. Нас не видит. Но может заметить в любой момент.
Разумеется, никто не смог преодолеть порыва своего любопытства, и уже через две-три секунды все взгляды были устремлены туда же, куда смотрел Руслан.
Мальчик был очень смуглый, с массивной шевелюрой нечесаных черных волос и совершенно голый. На вид ему можно было дать лет тринадцать-четырнадцать. Он ловко перескакивал с камня на камень, приближаясь к воде, причем его левая рука двигалась как-то негармонично, не в такт с остальным телом. С собой у него не было никаких предметов. Он, похоже, вышел из ближайшей рощицы. Люди сидели к нему под таким углом, что среди камней он их сразу и не заметил. Мальчик подошел к реке, забрался по колено в ледяную воду и все внимание устремил вниз. Простояв так с полминуты, он сделал резкое движение рукой, что-то хватая в воде. Среди его пальцев блеснула рыба, но затем она выскользнула и шлепнулась в воду. Мальчик тут же переключил свое внимание себе под ноги в ожидании другой добычи. Так продолжалось минут десять, безрезультатно. Все это время путешественники сидели замерев, ни на миг не отводя взглядов от этой необычной рыбалки. Первой заговорила Маша:
– Он же себе ноги отморозит.
Будто подумав о том же, мальчик выбрался из воды. Он немного поприседал, а потом осмотрелся по сторонам. И увидел своих невольных зрителей. Сначала рыболов непонимающе смотрел на группу людей, затем бросился бежать. Через несколько шагов он обернулся, и хотя его никто не преследовал, продолжал мчаться в сторону зарослей. На опушке он обернулся еще раз и скрылся среди деревьев.
Путники переглянулись. У всех был ошарашенный вид.
– Сейчас позовет взрослых, – к Андреичу вернулась способность анализировать происходящее. – Уходим назад, вверх по реке.
Они бежали, карабкались по камням, снова бежали, минут двадцать. Остановились только за узким проходом, в месте, где можно было контролировать подходы. В ожидании нападения даже соорудили из камней небольшую баррикаду. Долго не могли расслабиться и вели наблюдение за подходами с других сторон. Уже когда осеннее солнце прилично склонилось на запад, тревога стала отступать, – похоже что преследовать и атаковать их никто не собирался. За это время успели обсудить увиденное, выдвинуть варианты того, что может представлять собой сообщество людей с таким уровнем технологий. В итоге, когда опять пошли вниз, предположения были следующими: максимум, что им угрожает – группа из полутора десятков мужчин, вооруженных палками разной длины и камнями.
На берегу никого не оказалось. У того места, где мальчик скрылся за деревьями, увидели слегка заметную тропку. До края долины, опоясанной невысокими скалами, отсюда было метров триста. Решили пойти в ту сторону, но не по тропе, а параллельно. Тропу иногда теряли из виду, приходилось искать ее снова. Несколько раз выходили на большие поляны. От густых, плохо просматриваемых зарослей старались держаться подальше. Тропа вышла на противоположную опушку лесистой местности и привела к пещере, невысокий вход в которую был основательно завален большими сухими сучьями. В непосредственной близости от пещеры были заметны следы человеческого присутствия: обломанные ветки, кости животных, рыбьи головы.
– Из пещеры за нами наблюдают, – сказал Вовка. – Я заметил, там что-то мелькнуло. Прячутся от нас.
– Похоже, нас боятся, – сделал вывод Руслан. – Теперь мы нападающие.
Просидели за деревьями час, не выходя на открытую местность. Когда приблизился вечер, решили уйти в горы и там, хорошенько замаскировавшись, переночевать.
– Береженого бог бережет, – подобрал объяснение Андреич.
Утром со всеми предосторожностями опять пошли к обитаемой пещере. Теперь уже двигались совсем другой дорогой – длиннее, но безопаснее. К поляне перед пещерой подошли со стороны гор. Здесь было удобно наблюдать за тем, что происходит на этой территории.
Перед пещерой туда-сюда расхаживал здоровенный волосатый мужик со здоровенной дубиной в руках. Как и у вчерашнего незнакомца, его внешность тоже была колоритной: совсем голый, с довольно темной кожей и паклей нечесаных волос. Двигался он как часовой на своем посту – шагов тридцать вперед, тридцать назад, опять вперед, опять назад. Роста он был чуть ниже среднего, тело было жилистое, не особенно мускулистое, пропорции были слегка непривычными – из-за большого живота и массивного таза.
– Тело обычного человека, – оценил Глеб. – Разве что волос побольше и морда диковатая.
– Я бы сказал, жутковатая, – тихо добавил Вовка.
– Какой-то он квадратный, – вставила Маша.
– Нервничает, – шепотом прокомментировал Андреич.
Через какое-то время волосатый мужик издал неразборчивый звук, что-то вроде «гэ», и как по команде из пещеры выскочил вчерашний паренек. Не задерживаясь, он пошел по тропинке в сторону реки. Мужик продолжал ходить как заведенный, только пару раз подошел к пещере, каждый раз туда гукая. От пещеры сильно не удалялся. Даже помочился рядом.
Паренька не было с час. Вернулся он с тремя рыбами, примерно кило каждая. Одну отдал мужику, а с двумя исчез в пещере. Мужик сожрал рыбу сырой. Еще через какое-то время он опять подошел ко входу в свое жилище и снова неразборчиво рявкнул. У входа в пещеру выстроилась целая процессия: паренек-рыболов, старшая женщина, подталкивающая впереди себя слегка упирающуюся девочку лет шести, молодая женщина с грудным ребенком на руках и девушка лет пятнадцати-шестнадцати. Все выглядели согласно стандартам своей расы: совершенно обычные человеческие тела, может чуть пошире, неухоженные копны прямых черных волос, лица с непривычными чертами, широкими носами, низкими лбами, крупными надбровьями, скошенными подбородками. Только у девушки волосы были слегка рыжеватые.
Спрятавшиеся метрах в ста наблюдатели передавали друг другу подзорную трубу, чтобы каждый смог насладиться удивительным зрелищем.
Выйдя из пещеры, вся компания толпой направилась по лесистой местности в дальнюю часть долины. Вожак с дубиной шел позади, словно пастух, и, оглядевшись по сторонам, последним исчез за деревьями.
Прошло минут десять. Никто не возвращался.
– Исследуем пещеру? – спросил Андреич. Возражений не последовало.
– Глеб, Вова, давайте к опушке. Если будут возвращаться, бегом к нам. Остальные к пещере.
Как только Глеб с Вовкой заняли свою позицию и подтвердили, что поблизости никого нет, Руслан с Андреичем двинулись в сторону пещеры. Денис шел за ними, Маша с луком наперевес контролировала тылы.
Чем ближе подходили к жилищу этих людей, тем сильнее чувствовалось зловоние долгого человеческого присутствия. Под своды входили, выставив перед собой копья. Денис углубился на пару метров и здесь ожидал ушедших в зловонный мрак. Минут через пять его напарники вернулись.
– Все. Отходим, – скомандовал Андреич.
Руслан помахал рукой стоящим на стреме, и все дружно засеменили к прежнему месту наблюдения.
– Ничего особенного. Хлев человеческого стада. Даже следов костра нет, что довольно странно. Есть простые каменные орудия, довольно примитивные, много костей, чешуи, разного мусора. Хотя внутри, похоже, не гадят.
– Рога еще были, – добавил Руслан. – И расколотые черепа животных.
– Человеческих костей не было? – Вовка внимал с напряжением.
– Там не разберешь. Вроде нет. Черепа в открытую не валяются.
– Много сухой травы. Лежанки. Причем лежанок не больше шести. Значит, мы увидели всех жителей норы.
– Интересно, – протянул Глеб. – Выходит, нам нечего сильно бояться.
– Да, этот вождь – их единственная серьезная боевая единица, – закивал Андреич. – А мы-то бегали. Но, все равно, где-то же должны быть другие группы.
– Смотрите, возвращаются, – громко зашептала Маша.
Пещерные люди вернулись тем же составом. Только теперь вожак шел первым. Он осмотрелся по сторонам, заглянул в пещеру. Остальные туда не спешили, а предпочли усесться на траву и нежиться под солнцем. Молодая мать принялась кормить грудью своего малыша. Женщина постарше начала камнем колоть орехи, часть съедая сама, часть отдавая маленькой девочке. Девушка сжимала в ладони пучок какой-то травы, она вытягивала из него по одному растению, подносила ко рту и жевала. Вскоре к ней подсел рыболов. Она поделилась с ним травой из своего букета. Тот начал было жевать, даже с удовольствием, как подошел вожак и выхватил у него всю траву, при этом грубо оттолкнув в сторону от девушки.
– Ба, да тут альфа-самец и его гарем, – не смог удержаться от комментария Андреич. – Классика жанра.
Наблюдения продолжались три дня. За это время удостоверились, что в группе пещерных людей больше никого нет. Стала более понятной роль вожака, – на второй день он ушел на охоту и вернулся с двумя гусями, которых подбил камнями с высокого обрыва над небольшой заводью.
Утром четвертого дня решились на прямой контакт. Все вместе подошли к пещере, сели от нее на таком расстоянии, чтобы нельзя было добросить камнем, и принялись ждать, внимательно следя за входом. Как и предполагалось, наружу никто не полез. Вожак, очевидно, здраво оценивал свои возможности противостояния пришельцам. Ночью развели костер, а перед входом набросали колючих веток, чтобы предотвратить внезапную, отчаянную атаку.
Утром следующего дня отправили Глеба и Вовку на охоту. Они скоро вернулись с молодым козленком. Нажарили куски мяса и поднесли их поближе ко входу, предварительно разобрав завалы из колючек. Сами при этом отошли подальше от вкусно пахнущей еды. Не помогло. Заметно было, что оттуда кто-то внимательно наблюдает, но наружу никто не вышел.
Еще одну ночь провели так же – с костром и дежурствами по трое. Днем опять организовали гастрономический соблазн. На этот раз еще ближе ко входу поднесли куски жареного мяса, сырого мяса и поставили большой кувшин воды.
Первой вышла старшая женщина. Она спокойно подошла к угощениям, стала на колени перед кувшином и, не отрывая его от земли, напилась воды. Затем она так же спокойно подошла к группе людей и стала на них поочередно смотреть. В этот момент все, кроме Руслана, сидели, уместившись на двух обтесаных бревнах. При ее приближении разговоры стихли, но никто с бревен не поднялся. Женщина приблизилась к стоявшему Руслану, но не вплотную, села рядом с ним и стала смиренно глядеть в землю. Эта сцена длилась с минуту. Затем женщина подняла взгляд опять на Руслана, как будто игнорируя всех остальных, и стала что-то ворковать. Никто не мог понять сути происходящего. Еще через минуту женщина повернулась к нему спиной и, повернув голову, посмотрела на молодого человека снизу вверх, продолжая что-то ворковать.
Первой не выдержала Маша. Она подскочила к голой дикарке и крикнула:
– Иди отсюда! Иди к себе! – резко махнув рукой в сторону пещеры.
Женщина покорно встала и спокойно пошла, куда ей указали. Все ошарашенно пребывали в молчании, и вдруг Андреич разразился громким смехом. Этот смех привел Руслана в чувство. Он обогнал удаляющуюся женщину, поднял кувшин с водой и протянул ей. Та неуверенно взяла его двумя руками и понесла в свое убежище.
Прошло с полчаса. Пустой кувшин никто возвращать не спешил. Здесь же у костра принялись делать и обжигать два новых.
– Слушайте, пока мы новые горшки будем делать, они от жажды умрут. Давайте заканчивать эти эксперименты, – заявила Маша.
– Давайте, – согласился Руслан. И отряд ушел по тропе к реке, а оттуда удалился метров на двести от места рыбалки. Там, на месте с хорошим обзором, решили устроить новую точку наблюдения. Через полчаса на значительном расстоянии от них, около берега, стали мелькать темные фигуры.
Следующим утром добыли молодого муфлона и оттащили тушу прямо ко входу в пещеру. Заодно убедились, что как жареные, так и сырые куски мяса исчезли. Потом снова отошли к реке.
– Что без дела сидеть? Давайте сходим вниз по течению. Может еще кого найдем, – предложил деятельный Денис.
– А почему бы и нет? – поддержал его Андреич. – Никуда наши новые знакомые не денутся.
Так и поступили. После полудня достигли конца долины. Здесь река, теснимая с двух сторон высокими скалами, бушующим потоком низвергалась куда-то вниз и терялась в глубине непроходимых каменных завалов.
Побродив по окрестностям, вернулись к пещере. Туши не было. Зато был легкий дымок над входом в пещеру.
– Вова, ты утренний костер хорошо затушил? – повел расследование Андреич.
– Не очень. Что с ним возиться, он же был на камнях?
– Понятно. До этого мы тушили костры тщательно, не оставляя тлеющих углей. Получается, обитатели пещеры сами получать огонь не могут, но могут заимствовать его и использовать для своих нужд.
Следующий день провели в поисках выхода из долины. К сожалению, ничего приемлемого на этой стороне реки найти не удалось. Нужное направление было перекрыто высокими горами с отвесными склонами. Но на самом краю долины, там, где река максимально сужается, приметили место, удобное для возведения переправы из деревьев.
Еще день ушел на строительство мостика и обустройство новой стоянки на другом берегу. Разведка местности на правом краю долины принесла плоды – был найден уходящий вверх проход меж вершин. По нему, петляя, прошли вверх километра три, а он все продолжался и продолжался в нужном направлении; правда, конца подъема так и не достигли.
Затем продолжили антропологические эксперименты, как выразился Андреич. Тихо и осторожно, скрываясь в зарослях, прошли к тропе, которая вела от пещеры к реке, и засели, наблюдая за местностью. Через несколько часов наблюдения, когда уже всем надоело ждать, показался паренек-рыболов. Он прошел по тропе к реке, не заметив спрятавшихся наблюдателей. Как только он приблизился к реке, все выбежали из кустов и окружили его, прижав к берегу. Мальчик, увидев опасность, бросился в ледяную воду, но не решился зайти дальше чем по пояс, опасаясь, что его смоет поток, и с ужасом смотрел на шесть необычных фигур.
Руслан положил копье, поднял заранее приготовленную копченую рыбу и стал подзывать паренька, призывно махая рукой и спокойно повторяя: