Сергей Грушко
Восставшее поколение
Целую неделю я плавал по протокам, ходил взад-вперед по окрестностям, определяя, какая территория была окружена солдатскими патрулями. Дошел до Дона, побродил вдоль берега по лесу и по опушке, вернулся назад. Водоплавающих птиц здесь было видимо-невидимо. С едой проблем не возникало. Нашел несколько останков сравнительно больших животных, видимо зубров. Но никаких следов чего-то необычного так и не встретил.
Возвращался я домой в грустном настроении. Не за себя, за детей. Неужели им предстоит прожить здесь всю свою жизнь, без других людей, без радости общения с себе подобными, не имея возможность создать семьи, увидеть своих детей? Нет, так не должно быть. Нужно возвращаться сюда снова и снова. Когда? Ну хотя бы ровно в годовщину нашего попадания. Зачем? Не знаю, однако такая круглая дата выглядит как-то естественно, надеюсь, не только для меня, но и для тех, кто проводит эти странные эксперименты. Мы им нужны. Кого-то они пытались сюда забросить? Не получилось. Забросили нас. Значит, надо нас отсюда вытащить, чтобы мы, как невольные исследователи, рассказали, что это за мир.
Подобные мысли роились у меня в голове и как-то успокаивали. За световой день я не смог добраться до дома, потому что приходилось выгребать против течения, сравнительно быстрого в это время года. Заночевал я на островке у острова между Доном и Сухой. И уже днем был дома. Моя экспедиция продлилась десять дней. За это время у нас ничего страшного не произошло. Конечно, жена и дети обрадовались моему возвращению. Но хвастаться мне было особо не о чем. Однако я озвучил Лизе некоторые свои мысли, и мы решили в начале июля все вместе отправиться на место попадания и побыть там пару недель.
Наступила жара, пришло время возобновить выпаривание соли. Я привел в порядок солеварни за Доном, оборудовал ту, что была у Зубровой балки. Кстати, там я увидел свежие следы этих животных.
Несколько дней у меня ушло на восстановление большого плота. На зиму я его разобрал и затащил бревна повыше, чтобы они не мокли и их не унесло паводком. Одно бревно треснуло, его пришлось заменить. Поставил на плоту такой же шалаш, как и в прошлом году.
Затем занимался копанием земли под помидорные грядки. У нас взошло сто двадцать ростков рассады. Такого количества кустов было нам с избытком, но места хватало, и я решил, пусть лучше будет больше, с запасом. Землю хорошо удобрили золой и илом. Помня о том, что нас не будет здесь с полмесяца, я позаботился о системе принудительно полива. С этой целью между будущими грядками был вырыт неглубокий арык, по дну и кое-где по краям выложенный камнем, чтобы бегущая вода не сильно впитывалась и доходила до конца грядок. Остатки воды могли свободно вытекать под забор.
Свободного времени не было вовсе, потому что я активно занимался изготовлением саманных кирпичей. Их качество получалось получше, чем в прошлом году, так как технология была уже отработана, и не было спешки.
Хотел поставить над кухней, которая окончательно превратилась в баню, емкость для воды для душа, но не стал, – потом как-нибудь, сейчас более насущных дел хватает. А пока можно и из большого горшка поливать на себя.
Для того, чтобы испытать плот, сплавали на остров за Сухую. Молодая черемша покрывала там целые поляны. Мы набрали ее и других съедобных растений несколько корзин для засушки и засолки.
Наблюдая все это изобилие пищи, я понимал, почему сельское хозяйство появилось сравнительно поздно в истории человечества. У людей просто не было мотивации экспериментировать в этом направлении. Зачем что-то выращивать, тратя время и силы, если можно пойти и сорвать? Зачем держать тех же уток взаперти, заготавливать им корм, строить им сараи, если можно просто сходить и добыть утку? Так же и нам. Тем более, если есть возможность заготовить еду впрок, на зиму. Пока группа людей может прокормиться охотой и собирательством, зачем усложнять себе жизнь какими-то нововведениями?
В начале июля по нашим расчетам мы отправились в путь. На то, чтобы добраться до места, у нас ушло три дня. Главной проблемой был камыш, который в некоторых местах так разросся, что стоило больших трудов пробиться сквозь него. Тем более, русло речки, по которой мы двигались, заметно обмелело с тех пор, как я проходил здесь на лодке.
Мы высадились на том же острове, где ночевал почти два месяца назад и я. Из деревьев и камыша соорудили хижину, в которой было удобнее спать, чем на плоту. Небольшой двор окружили высоким плетнем, укрепив его по всему периметру колючими кустами терна.
Однако, на этом месте мы провели лишь три ночи. За это время около места попадания прямо на берегу я соорудил вышку. Для этого на расстоянии двух метров друг от друга врыл четыре бревна, а на них на трехметровой высоте установил квадратную площадку, куда вела легкая лестница. На площадке была устроена хижина и приделана четырехметровая лестница-стремянка в виде треноги, с ее высоты хорошо просматривались окрестности. Площадка была хорошим убежищем на случай опасности. На ней, как и на стоящем рядом плоту, хранились запасы стрел и дротиков. Ее было замечательно видно издалека. Кроме того, рядом была навалена сухая трава и ветки, из которых можно было запалить дымный костер. Наши отработанные навыки и накопленные приспособления позволяли добыть огонь в считанные минуты.
Стены хижины были обмазаны глиной с илом и прекрасно защищали от комаров, главного бича здешней местности. Подходы к вышке я окружил изгородью из терновника. Она позволить хоть на какое-то время остановить хищника, давая нам возможность забраться наверх.
Целыми днями я рубил в окрестностях деревья и таскал их к Хуторскому холму, самому высокому месту поблизости. На нем я намеревался поставить высокую ограду, а под ее защитой соорудить сначала навес с камышовой крышей, а затем, может быть в следующем году, сделать из него домик. Холм наверняка не затапливался даже в самый высокий паводок.
Разумеется, я постоянно был начеку и внимательно изучал все, что попадалось мне на пути.
Глава 16. Бой
Вереницей тянулись однообразные дни неспешного плавания. Катамаран шел ровно на север. На восточном берегу появились высокие земляные бугры, местами покрытые лишь травой, местами – еще и кустарником. Постепенно бугры росли и вскоре превратились в высокие холмы. Вдалеке, туда, куда вел водный путь, виднелись уже настоящие предгорья. Появились сосны – предвестники более прохладного климата.
Вот уже и на западном берегу равнинная степь уступила место лесистым холмам. Везде зеленела сочная трава, а прибрежные тростниковые заросли стали гуще и выше. Однообразие пути скрашивали многочисленные птицы и животные.
Скоро характер берегов быстро изменился. Появились большие камни, даже скалы, поросшие диким виноградом и другими плетущимися растениями. Из каменистой почвы повсюду торчали кривоватые от недостатка питательных веществ кедры. Река местами сужалась, напор встречного течения усилился. Теперь приходилось грести постоянно. И все равно скорость была очень медленной. Даже стали всерьез подумывать о том, чтобы двигаться дальше пешком.
Миновали высокую живописную скалу, которая скрывала крутой поворот реки.
То, что происходило за скалой, первым разглядел Денис:
– Драка! Гельды дерутся!
– Уже кого-то убили, – мрачно добавил Руслан.
Сделали на веслах отчаянный рывок вперед и оказались около небольшой песчаной косы. Здесь открылись все ужасные подробности происходящего. Здоровенный детина с огромным копьем в руках отмахивался от шестерки наседавших на него врагов. Он был весь в крови и явно измотан. У двух нападавших тоже были копья, остальные держали в руках увесистые дубины. За спиной обороняющегося стояла молодая женщина с маленьким ребенком на руках. В зоне видимости неподвижно лежали четыре окровавленных трупа.
– Ему долго не продержаться, – озабоченно сказал Руслан. – Давайте их отгоним.
– Как бы он сдуру на нас не кинулся, – попытался остудить его пыл Андреич.
– Может стрелами, по ногам? – предложил Глеб.
– Если остальные отбегут, а раненые останутся, он их прикончит, – этот вариант тоже не понравился старшему компаньону. – Так, давайте к тетке. Мы ее заберем, он вплавь уйдет.
Катамаран устремился к оконечности косы.
– Маша, зови ты ее.
– Иди к нам! Сюда! Сюда! – стала звать девушка и протянула руку. – Без тебя он сможет уплыть!
На лице молодой женщины отражалась целая гамма эмоций: недоумение, растерянность, страх, отчаяние. Она продолжала стоять на песке, прижимая к себе ребенка. Ее защитник только на миг обернулся, пользуясь тем, что внимание врагов переместилось на необычный объект.
– Руслан, тащи ее сюда!
Руслан спрыгнул с катамарана и оказался по пояс в воде. Он устремился к женщине. Та что-то закричала. Окровавленный гельд рявкнул в ответ. Руслан схватил ее за предплечье и потащил к борту. Глеб еще затаскивал дрожащее тело на борт, а Руслан уже со всей мочи стал руками отталкивать судно прочь от берега.
Мужчина, на миг обернувшись и оценив обстановку, дико заорал и метнул копье в неприятелей. Оно еще не успело достичь своей цели, как он бросился в воду. Враги не стали бросать в него свое оружие, а наблюдали за ситуацией с берега. Вдруг из зарослей к ним выскочило с десяток новых персонажей. Это были их соплеменники. Обменявшись жестами и гортанными выкриками, толпа возбудилась еще сильнее. Некоторые убежали в лес, а большая часть бегала у кромки воды, жестикулируя.
– Так, давайте на тот берег. Высадим ее там. Пусть идет своей дорогой, – скомандовал Андреич. – Вон ее мужик уже к середине реки доплывает.
Уставшие гребцы не могли долго справляться со встречным течением.
– Давайте по течению. Так легче будет.
Катамаран понесло к высокой скале, из-за которой они совсем недавно выплыли. Сильное течение естественным образом подогнало судно ближе к берегу.
– Осторожнее, держимся подальше. Под водой могут быть большие камни.
Не успел Андреич закончить эту фразу, как рядом с бортом взметнулся фонтан брызг. Почти сразу же большой булыжник глухо саданул о левый борт.
– Черт! Они сверху! Быстро отгребаем!
Маша взвизгнула – камень попал ей в спину. Все стали оборачиваться и смотреть, откуда летят камни, чтобы успеть увернуться. Андреич бросил взгляд по сторонам в поисках новых угроз. Сверху рухнул здоровенный камень. Он проломил днище левой лодки и застрял в древесине. В отверстие хлынула вода.
– Гребем со всей силы!!
Катамаран стало разворачивать правым бортом к течению, его ход замедлился. Еще один большой камень угодил в центральную платформу и пробил ее насквозь. Женщина с ребенком, сидевшая на платформе, громко вскрикнула. Времени смотреть, что с ней, ни у кого не было, – все судорожно работали веслами. Денис не успел как следует среагировать и небольшой камень попал ему в голову.
Несколько диких бестий бросились по берегу, размахивая копьями. Андреич отвлекся на них, и не заметил опасность: левое бедро вспыхнуло болью.
– Блин! – сцепив зубы, громко простонал он. Это был последний большой камень, который достиг своей цели.
Небольшие камни еще проносились мимо, но Руслан уже переключил свое внимание на новую угрозу: левая лодка угрожающе быстро наполнялась водой.
– Надо срубать платформу. Доплывем на одной лодке.
Не услышав возражений, он схватил топор и рубанул по одной из четырех толстых жердей, сцепляющих лодки. К нему присоединился Глеб.
– Женщину в правую лодку! И все оружие. Вовка, снимай парус. Быстрее. Срезай его! Котел, блин, котел не утопите!
Когда перерубали последнюю перекладину, подвывавшая женщина уже сидела в шатающейся правой лодке, там же лежали все копья, луки, колчаны и грубо сдернутое многострадальное полотнище паруса.
– Андреич, как ты?
– Нога сломана, выше колена.
– В лодку. Помогите ему.
Как только платформа отделилась и ушла в сторону, пятеро парней, держащихся снаружи за борта, стали править лодку к противоположному берегу. Маша сидела впереди и высматривала потенциальную опасность. Она первой заметила бежавшего к ним по берегу здоровенного окровавленного гельда. Ноги пловцов уже коснулись дна, когда мужчина заскочил в воду, протягивая руки к женщине. Хотя у него и не было оружия, Андреич на всякий случай покрепче перехватил свое мачете. Он заметил, что Маша стиснула в руке нож. Здоровяк легко перетащил свою женщину, так и не выпустившую ребенка, за борт и уволок ее на глинистый берег. Не задерживаясь ни на секунду, они бросились в гущу пойменных зарослей.
На берегу Руслан целиком взял инициативу в свои руки:
– Маша, с тобой как?
– Нормально. Немного спину ушибло.
– Перевяжи Дениса.
– Да.
– Вовка, займись Андреичем. Глеб, давай осмотрим берег.
Не успели они сделать и двадцати шагов, как раздался крик Дениса:
– Руслан, сюда!
Они бросились назад:
– Что?
Денис молча показал рукой: метрах в ста от них ниже по течению через реку двигалась коряга, за которую держались несколько человек. Чуть впереди и чуть позади коряги было видно еще несколько голов тех, кто мог преодолевать водную преграду без подручных средств.
– В лодку? – посмотрел на него Глеб.
Руслан на пару секунд задумался.
– Там по обеим берегам леса. И нет островов. Рано или поздно они нас нагонят. Ночью, или под утро. Мы не сможем оторваться. В лесу слишком опасно драться. Их не меньше пятнадцати, а скорее больше. Делаем носилки и уходим в степь, к северу. Там уже холмы и предгорья. Отобъемся. Если что, ночью будем идти, а днем отсыпаться на холмах. День-другой и уйдем. Думаю, они не захотят удаляться от реки.
– Ты прав, – отозвался Андреич. – Будут наглеть, подстрелим.
Глеб и Руслан переглянулись.
Их догнали уже через четверть часа. Носилки, сооруженные из двух копьев и паруса, сильно замедляли скорость, хотя Андреич и не был слишком тяжелым. Маша попыталась заменить Дениса, но почувствовала сильную боль в том месте, куда угодил камень. Ей оставалось лишь вести круговое наблюдение. И в этот раз она забежала на ближайший холм и огляделась по сторонам.
– Идут! Оттуда, – она указала в том, направлении, откуда они пришли сами. – Метров триста.
– Наверх, – скомандовал Руслан.
Носилки буквально взлетели по глиняному склону холма.
– Хорошее место, – огляделся Андреич. – Ни кустика вокруг.
Он слез с носилок. Крепко примотанная деревянная шина не давала ему возможности идти, но стоять было можно. Как и все, вставшие в боевой ряд, он взял лук, а копье положил рядом.
Увидев беглецов, толпа гельдов перешла с быстрого шага на бег. Кто-то закричал, поднимая боевой настрой.
– Восемнадцать, – произнес Денис и сглотнул.
– Господи, куда их несет, – в голосе Маши слышались нотки жалости.
– Кремневые наконечники, – скомандовал Руслан.
– К черту кремневые! Железные! Шутки кончились, – Андреич входил в боевой раж.
– Первый выстрел кремнем. Дальше посмотрим.
Андреич взглянул на соседей и сменил стрелу.
Толпа голых орущих волосатых мужиков достигла подножия холма. Звякнула тетива Руслана, затем остальные. Самые первые атакующие закричали от боли. Трое остановились. На них налетели бежавшие следом, но после секундной заминки бросились дальше.
– Железо, – скомандовал Руслан.
Второй залп достиг цели. Еще четыре гельда замерли в неестественных позах, двое из них упали. Несколько человек в задних рядах остановились, но хватало и отчаянных вояк, которые не убавили прыти.
«Хлоп-хлоп-хлоп», – ушли к близким целям очередные вестники смерти.
– А-а-а! – звук боли резанул уши.
Здесь до большинства нападающих дошло, что происходит неладное. Атакующий порыв пропал у всех, кроме одного резвого лохматого детины с заостренной длинной палкой, который ломился вперед несмотря ни на что. Руслан, Глеб и Вовка уже держали копья на готове. Не добежав до них метров пять, лохматый вскрикнул, оступился и упал, отпустив свое оружие: стрела Дениса угодила ему в плечо, и одновременно Андреича – в живот.
– Сзади чисто, – доложила Маша.
– Стоим! – скомандовал Руслан.
Раненые – те, кто мог – ковыляли или ползли вниз к подножию холма, где столпились их более осторожные и более везучие сородичи, не сводившие глаз с жуткой кровавой картины.
– Надо бы еще парочку угостить, чтобы точно драпу дали, – Андреич был настроен воинственно.
– Вовка, бери лук. Все идем на сближение. Если не отойдут, стреляем по ногам.
Пятерка медленно двинулась вниз, дугой огибая поле битвы. Стрелять не пришлось, гельды стали отходить, а трое из них, ничуть не стесняясь, побежали прочь.
– Зря не заорали. Они бы все ломанули, – встретил комментарием их возвращение Андреич.
– Пусть возвращаются, раненых заберут, – мрачно отозвался Руслан. – Собираемся. Уходим.
Четверка парней, державших носилки, неспешно пустилась в путь. Маша, замыкавшая процессию, еще раз обернулась, обозрев неподвижные и чуть шевелящиеся тела, и прошептала:
– Господи, какой ужас.
Шли не спеша, на север, параллельно реке, держа между собой и пойменным лесом гряду холмов. Трава была зеленой, но не высокой. Изредка на пути встречались кусты. В сумерках вышли к небольшой речке. Нашли подходящие заросли кустарника, вырубили среди них крошечную поляну. Костер разводить не стали, подкрепившись скромными остатками еды.
– Спите, я покараулю. Завтра днем на носилках высплюсь, – негромко предложил Андреич. Все молча воспользовались его предложением и мигом уснули.
На безоблачном небе сияли яркие звезды. Их свет успокаивал, настраивал на медитативный лад. Старший компаньон не спал. У него проносились в голове воспоминания о событиях этого насыщенного, даже перенасыщенного, дня. Ближе к полуночи Маша вскрикнула во сне и села.
– Что ты? Приснилось что? – тихо спросил Андреич.
Маша всхлипнула.
– Ну перестань. Это просто нервы. Все пройдет.
В лунном свете было видно, как девушка опустила лицо и закрыла его ладонями.
– Тебе надо поспать. Завтра опять долго идти, – вполголоса успокаивал ее Андреич.
– Я боюсь.
– Что ты боишься? Вокруг все тихо и спокойно.
– Я боюсь засыпать. Мне ужасы снятся.
– Это твой мозг так перерабатывает воспоминания, чтобы снять лишнее нервное напряжение. Тебе снится страшное, чтобы вытеснить неприятные моменты вчерашнего дня.
– Неприятные? Да это был кошмар! – Маша на минуту замолчала. – Первый выстрел я сделала, целясь в ноги. Он был такой молодой, невысокий, смотрел на меня. Стрела угодила в пах. Он открыл рот, но даже закричать от боли не смог. И упал. Я видела его потом. Он полз к своим. Медленно.
– Если бы они добрались до нас, то убили бы. Мужчин точно.
– Я понимаю. Просто прихожу в отчаяние от бессмысленности случившегося.
– Они охотники. Мы для них были добычей или конкурентами. Они на охоте всегда рискуют. Такая у них жизнь. В данном случае охотникам не повезло.
Маша ничего не ответила. Она легла на спину, но не смогла так долго лежать: побаливало ребро. Потом легла на бок. Потом села, запрокинула голову и долго смотрела в звездное небо. Потом легла на живот и уснула.
Все были на ногах еще до восхода солнца. Памятуя о дневной жаре, решили по полной воспользоваться утренней прохладой. В десятке километров за речкой виднелись высоченные холмы предгорья. В разгар полуденного пекла путники были уже у их подножия. Добыли зазевавшегося олененка и остановились полноценно отдохнуть в тени небольшой рощи. Пока ели жареное мясо, рассуждали о дальнейших планах.
Андреич напряг память:
– Нам по-любому нужно к реке, и двигаться по ней, пока есть проходы. Так зайдем в горную страну. Потом будет высокий хребет, а может и два. Его надо преодолеть. Причем летом. Зимой там очень холодно.
– В любом случае можно не спешить. Надо где-то в долине, ближе к горам, найти место для стоянки и остановиться месяца на полтора, пока твоя нога совсем не заживет, – предложил Руслан.
– Да. Маше тоже прийти в себя не мешало бы. У нее ушиб ребер. На перелом не похоже. Месяца полтора как раз хватит, и двинем потихоньку в горы.
– Как горы-то называются?
– Бог его знает. Турецкие, – ухмыльнулся Андреич. – Помню, что по размерам они примерно как иранские, а за ними Черное море.
Глава 17. В горах
Пещера – не лучшее место для жилья. Сырые, холодные стены вытягивают здоровье из человеческого тела. Плохая вентиляция сказывается на состоянии органов дыхания. А если в ней обитали летучие мыши, то и того хуже – из мрака подземной вонючей кишки будут лезть насекомые: клопы, клещи, блохи, сороконожки и прочая мерзость.
Принимая во внимание такие обстоятельства, шестерка измученных в дороге людей выбрала для длительной стоянки один из неглубоких гротов в высокой, почти отвесной скале из светлого песчаника, тянувшейся вдоль реки.
Что интересно, река в обрамлении высоких скалистых берегов чуть умерила свое течение, превратившись в нечто похожее на неширокое озеро. По водной глади плыть было бы просто, а передвигаться пешком вдоль берега – нелегко, из-за постоянных провалов, оврагов, скал и прочих неровностей местности.
Поэтому после оборудования жилища, которое теперь могло бы выдержать нападение хоть сотни гельдов, изготовили легкую лодку-долбленку и разведали на ней предстоящий водный путь. Никаких порогов и перекатов на расстоянии полусуток плавания не встретилось. После этого изготовили вторую лодку.
За полтора с лишним месяца исследовали свой и противоположный берег Евфрата. По суше правда старались далеко не ходить, благо замечательно охотиться можно было и с лодки, высаживаясь на сушу где угодно.
Гельды встречались редко, в основном небольшие группки охотников. Поселение увидели лишь одно – на противоположной стороне, в удобной пещере. Там жило обычное – человек тридцать – племя, не проявившее никакой агрессии к проплывающим мимо незнакомцам. Даже удивительно, ведь где-то недалеко должны были быть те лихие ребята, что потеряли половину своих соплеменников в сражении на холме.
За время вынужденного отдыха починили всю одежду и снаряжение. Нашли выходы железной руды и, поколдовав несколько дней, изготовили хороший запас простейших железных наконечников для стрел, которые уже подходили к концу. Перед отплытием на голой макушке своей скалы не забыли поставить традиционный треножник – знак человеческого пребывания.
Неделю шли на веслах, без особых проблем. Речной путь окончательно завел в горный край. Берега представляли из себя высокие скалы и крутые склоны множества гор с бедной растительностью. Узкие прибрежные террасы наоборот были покрыты кустарником и невысокими деревьями, сквозь которые трудно было бы продраться пешком. Наконец, добрались до первого переката, в обход которого лодки удалось протащить. Через несколько сотен метров опять пришлось вылазить на берег и искать обходные пути. Следующие три дня, пожалуй, больше провели за перетаскиванием лодок, чем на воде.
Продвигались вперед совсем медленно и в итоге доплыли до места слияния двух рукавов, ни один из которых не был пригоден для плавания на лодке.
– Куда пойдем? – поинтересовался Руслан, поглядывая на Андреича.
– Вот этот ведет на север. Вдоль него и пойдем.
Берега были непроходимы из-за густых зарослей кустарника. Поэтому забрались повыше и пошли по крутому склону, поросшему травой. Речка постоянно петляла, иногда меняя направление чуть ли не на противоположное. В итоге она выровнялась, но свернула на восток.
– Безумный серпантин, – Андреич сел в тени одинокого дерева, давая отдых ноге. Вокруг него собрались все остальные.
– Давайте заберемся повыше и поищем путь попрямее, – предложил Руслан.
– Более прямой, – поправила Маша.
Скорее для того, чтобы предотвратить перепалку, Денис поинтересовался:
– А в старом мире гельды могли строить лодки?
– Наверно не лодки, а плоты. На некоторых далеких островах находят останки совсем примитивных людей.
– Примитивных в смысле, как мы, или совсем примитивных, как гельды?
– Как гельды. Сапиенсы, то есть мы, заселили Австралию еще 50 тысяч лет назад. Для этого им нужно было на чем-то проплыть по морю. А острова Океании были заселены на лодках, сделанных без металла. Но это уже совсем свежая история.
– Ты эти сказки уже как-то рассказывал, – девушка явно была не в настроении.
– Где это, Океания? – спросил Руслан.
Маша хмыкнула, а Андреич, не смутившись, пояснил:
– Все острова Тихого океана: от Гавайских до Новой Зеландии, от Новой Гвинеи до острова Пасхи.
– Я помню Новую Зеландию, – поспешил оправдаться в глазах девушки Руслан. – Это же у черта на куличках, еще дальше Австралии. И туда добрались на лодках, сделанных без гвоздей?!
– Да. Полинезийцы строили здоровенные лодки, которые вмещали до сотни человек. Обязательно с балансирами или в виде катамаранов. Доски делали каменными орудиями, связывали веревками, смолили, конопатили. Паруса делали из циновок. Плавали на тысячи километров. Еще до викингов и Колумба.
– Вот это да! – удивился Вовка. – Нам в школе такого не рассказывали.
– И я не помню, чтобы мне это в обычной школе рассказывали. Об этом говорили на курсе этнографии, когда готовили к заброске.
– Это наука такая?
– Этнография? Да. Нас знакомили с тем, как жили разные, не особо цивилизованные народы. Не все подряд давали, а особенные фишки, которые могут пригодиться для выживания.
– Типа наших уроков выживания?
– В уроки выживания оттуда много включили. Но не все. Было и то, что наверно никогда не пригодится.
– Что, например? – спросил Денис.
– Например… Ну, если брать ту же Новую Зеландию, то там был такой групповой танец. Забыл, как называется. Они им приветствовали гостей. Очень странный. По команде все таращили глаза, высовывали языки, надували щеки, содрогались как припадочные, били себя по телу, махали оружием и громко кричали.
Андреич не поленился встать и продемонстрировать. И делал это даже с каким-то наслаждением.
– Андреич, ты опять нам лапшу вешаешь, – увидев это действо, Руслан не поверил, похоже как и остальные. – Так гостей можно до смерти напугать.
– Скорее всего так и задумано – отпугивать, но не гостей, а от гостей, отгонять от гостей злых духов. А еще так танцевали перед боем, чтобы запугать врага и привести себя в ярость, впасть в бешенство.
– Лучше уж напугать врагов, чтоб не лезли, – произнесла Маша с самым серьезным выражением лица, – а не истреблять как кроликов.
– Ну да, – Андреич посмотрел на девушку. – Но, если ты о том столкновении, то боюсь, это бы не сработало. Их было слишком много. Они бы не испугались.
Маша отвернулась.
Внимательно изучив с высоты холма окрестности, определились с дальнейшим направлением. В принципе ничего не изменилось: идти опять пришлось параллельно реке. Горы были хоть и без густых лесов, но слишком крутые.
Часто останавливались, давая отдых уставшим, натертым ногам. Особенно после подъемов.
– Кажется, горный козел со скалы сорвался, – шедший впереди Глеб первым увидел бесформенную тушу.
Подошли поближе. Это был мертвый, растерзанный зубами хищника, гельд.
– Сегодня убили, – угрюмо сказал Руслан. – Одна тварь терзала. Что-то крупное.
Дальше шли с предельной осторожностью. Из-за частых поворотов дистанция наблюдения была довольно короткой, поэтому копья держали наготове.
Второе тело заметил Вовка. Мертвый юноша, судя по росту, почти мальчик, лежал вниз лицом, на камнях под небольшим обрывом, над которым пролегал их путь. Когда спустились к месту падения и рассмотрели его раны, стало понятно, что умер он, упав и разбившись о камни. Никаких следов когтей или зубов видно не было.
– Что-то здесь неладное, – пробормотал Андреич. – У них такая сноровка, что он не мог вот так просто оступиться и упасть.
– Смотри, из-под живота кровь натекла, – обратил его внимание Руслан. – Давай перевернем его, посмотрим.
Андреич поморщился:
– Ой, не хочу с трупом возиться.
– Не, надо посмотреть.
– Ладно тебе, Руслан, пошли, – Денису, как и всем, тоже хотелось поскорее уйти, чтобы не наблюдать эту страшную картину.
– Тогда подождите, я сам, – Руслан все же начал переворачивать тело копьем. Ему помог Глеб.
– Живот пробит, чем-то острым.
– Ясно чем. Копьем, – Андреич опять поморщился. – Пойдем отсюда.
Вышли к обширной долине, раскинувшейся в месте слияния двух речек. К этому времени уже смеркалось, поэтому как следует разглядеть, что находится в низине, обильно поросшей деревьями и кустарником, не получилось.
– Не будем соваться. Подождем до утра, – благоразумно решил Руслан.
Они вернулись метров на сто назад и по узкому длинному карнизу пробрались к площадке между высоченной каменной стеной и глубоким обрывом. Поставили палатку, чтобы защититься от ветра, как могли, перегородили камнями единственный узкий подход и легли спать.
Андреич долго ворочался. Сон не шел. После долгого дня поднывала левая нога. Уже когда все уснули, он перебрался к дежурившему у завала Вовке.
– Хочешь, ложись. Мне что-то не спится.
– Мне тоже.
Посидели в тишине, вслушиваясь в звуки ночной жизни. Отсюда слышен был шум горной речки. порой кричали какие-то птицы, иногда осыпались камешки.
– Не идет у меня из головы вчерашний труп, – тихо признался Андреич.
– Да ладно. Может кого утром увидим.
– Лучше бы не встречались с ними, а разошлись подальше друг от друга.
– Ну как получится.
Еще посидели в тишине. Затем Андреич поднялся:
– Пойду-ка я поставлю пару растяжечек. Мне так спокойнее спать будет.
– Ага. Только чуть подальше. Вдруг кто по нужде отойти решит и наткнется.
Через десять минут старший товарищ вернулся:
– Одна в двадцати шагах, другая еще через десять. Передай другим. Я спать.
– Спокойной ночи.
После полуночи ветер усилился, и дежурным становилось чем дальше, тем холоднее на голом каменистом пятачке. Маша, сменив брата, сразу почувствовала излишнюю свежесть и набросила на себя, все что могла.
В небе уже появились легчайшие признаки рассвета, но подножья гор еще утопали в кромешной тьме. Порывы ветра были несильными, тем не менее создавали легкий шумовой фон, заглушающий совсем уж слабые шорохи южной ночи.
– Бух-бух-бух! – близкий шум поскакавшего вниз по почти отвесной скале камня мигом вывел дежурную из медитативного состояния. Она откинула полу палатки и негромким, но моментально возымевшим эффект голосом сказала:
– Растяжка сработала.
Через несколько секунд их оборонительный завал ощетинился копьями, а Денис с Машей уже натягивали тетивы своих композитных луков. Движения с внешней стороны не наблюдалось. Так просидели две минуты, три. Потом Руслан тихо произнес:
– Приготовились. Кидаю камень.
Он метнул в темноту один булыжник, второй, третий. Этот видимо нашел свою цель: из темноты донесся негромкий вскрик, и мелькнула еле видимая тень.
– Ушел. Похоже, разведчик.
Подождали еще некоторое время. Тихо.
– Сейчас сваливаем? – спросил Денис.
– Как рассветет. Мы не знаем, сколько их и где они могут прятаться в темноте, – ответил Руслан.