Сергей Александрович Арьков
Кредо холопа
– Есть, – кивнула девушка.
– Слава богу. А то уж я боялся, что придется выкапываться.
– А жезл тебе на что? – напомнила Ярославна.
– Ну его на хрен! – в сердцах бросил Гриша. – От него пользы грамм, а вреда пуд. Захочешь шептуна запустить, вместо этого полные штаны нагрузишь. Надо его как-то настроить, чтобы он ломал только то, что я хочу, а не все вокруг, включая меня.
Гриша вытряхнул из кармана кусок чьей-то печенки, осмотрелся и сказал:
– Так, за мошонку, вроде бы, враги ответили. Но я еще не видел моего лучшего друга Льва Толстого. Обидно, если погиб под завалом.
Они миновали коридор, окончившийся дверью, ведущей в хранилище секретных документов. Гриша приоткрыл ее, держа жезл перед собой. Но, как выяснилось, такие меры предосторожности оказались напрасными. Толстой и не думал об активном сопротивлении. Едва в дверях показался Гриша, Толстой бросил пистолет на пол и поднял руки, давая понять, что сдается.
– Вот мы и встретились, – счастливым голосом пропел Гриша, проникая в хранилище. Следом за ним вошла Ярославна и с негодованием уставилась на Толстого, что сидел на полу, на ворохе секретных документов.
Ярославну в ее новой ипостаси Толстой не признал, но вот на Гришу он уставился со священным ужасом.
– Ты же умер… – пропищал он.
– За базаром следи! – прикрикнул Гриша. – Еще накаркаешь. Живой я, и неплохо себя чувствую. А вот ты, гнида подлая, сейчас околеешь.
– Не горячись, – попросила Ярославна. – Он всего лишь пешка.
– Он меня кинуть хотел! – закричал Гриша, впадая в ярость. – Наобещал за работу миллионы и блондинок, а на самом деле планировал расчленить и скормить голодным животным.
– Тебе попался недобросовестный работодатель, – посочувствовала Ярославна.
– И не говори! – подхватил Гриша. – Недобросовестный, бессовестный и вообще скотина дикая. Он думал, что ему все это сойдет с рук. Блин, как же конкретно он ошибался!
Толстой вжался в угол, глаза его округлились от ужаса, губы тряслись. Увидев восставшего из мертвых Гришу, бедолага выпачкал штаны, а когда он узнал в Матрене Ярославну, ему вообще стало дурно до тошноты.
– Жезл! – прохрипел он, вываливая на грудь остатки завтрака. – Это все жезл! Вы его нашли.
Гриша подошел к Толстому, и ударил его жезлом по голове. Затем присел рядом на корточки, и заговорил крутым голосом, каким обычно озвучивали свои мысли герои криминальных сериалов отечественного происхождения:
– Типа кинуть меня хотел? Кинуть хотел, да? Хотел кинуть? Кинуть? Меня хотел кинуть? Меня? Кинуть?
– Ты его что, словесно загипнотизировать пытаешься? – заинтересовалась Ярославна.
Гриша обернулся, и громким шепотом приказал:
– Не мешай!
Затем опять обратился к Толстому:
– Значит, ты типа кинуть меня хотел? Кинуть меня хотел? А? Хотел? Меня кинуть? Меня ты хотел кинуть, да? Хотел? Кинуть хотел, да? Хотел?
– Да! – не выдержал пытки Толстой.
– Смотри-ка, получилось, – уважительно проговорила Ярославна. – Это напоминает мне секретную методику допроса, которой обучали специальных агентов КГБ. Продолжай. Вдруг он расскажет что-нибудь важное.
Окрыленный Гриша усилий натиск.
– Кто лох? – заорал он вдруг, замахиваясь на Толстого жезлом. – Кого ты лохом обозвал, а? Ты меня лохом обозвал? Меня? Меня ты лохом обозвал? За базар конкретно ответишь! Ну-ка повтори! Скажи – кто лох?
– Я ничего не говорил, – прошептал Толстой, охваченный ужасом.
– Типа я сам это придумал? – взвился Гриша. – Типа я сам себя лохом обозвал, да? Ты опух!
Послышалось журчание, затем хлюпанье. Допрос шел в верном направлении – Толстой раскололся и протек снизу.
– Думаешь что, обгадился, и я бить тебя побрезгую? – спросил Гриша, немного отодвигаясь от ароматного Толстого. – Да я с Титом бок о бок целыми днями жил. Меня теперь ничем таким не испугаешь.
Вдруг трясущийся от страха Толстой оскалил зубы, и с какой-то отчаянной храбростью выплюнул:
– Думаете, победили? Хрен вам! Еще не знаете, с кем вы связались. Как узнаете, станете плакать и маму кликать.
– Что? – взревел Гриша. – Маму кликать? Да я…. Да мы…. Да я даже в детстве, когда в штаны наваливал, маму не кликал, потому что крутой! Ходил, вонял, весь такой крутой, с отвисшими штанами…. Блин! – опомнился он. – Зачем я все это рассказал? Ярославна, ты меня не слушай, такого не было. Это я все придумал.
Толстой уставился на Ярославну и прошептал:
– Это ты? Ты в теле зеркального двойника. Тоже не подохла. Оно и к лучшему. Когда наши братья до вас доберутся, пожалеешь, что от пуль не околела. Месть их будет ужасна!
– Все ваши братья уже на том свете, – круто проинформировал Толстого Гриша. – Тебя там ждут. И ждать им недолго.
– Вам конец! – гнул свое Толстой, у которого ртом и носом пошла пузырящаяся пена, а глаза налились кровью. – Вы трупы! Вас ждет смерть….
Гриша не выдержал, отбросил в сторону жезл и с усилием оторвал от пола тяжелую деревянную тумбу. Ярославна с визгом отскочила в сторону, когда Гриша с ношей в руках навис над Толстым, собираясь сделать страшное. Глаза Толстого полезли на лоб – он явно рассчитывал на более гуманную расправу.
– Вот тебе за все хорошее! – крикнул Гриша, и обрушил тумбу на Льва Толстого. Планировал размозжить голову, но Толстой извернулся, и тумба острым углом вонзилась ему в район гениталий.
– Попал! – восторженно закричал Гриша, наслаждаясь болезненным воем недруга. – Вторая попытка!
И долго еще разносились по опустевшим коридорам штаб-квартиры стрельцов истошные крики терзаемого Толстого.
Глава 49
Прохладный утренний воздух приятно бодрил, по поверхности небольшой речушки, мутной и грязной, как и все, что вошло в контакт с человеческой цивилизацией, плыла белая пена и бытовые отходы.
Гриша с Ярославной сидели на крутом берегу, наслаждаясь покоем и безмятежностью. Ярославна была молчалива и задумчива, чего Гриша уже совсем не мог понять. Все закончилось, темные силы повержены, Толстой, гнида жадная, жестоко ответил за свои злодеяния. Тут бы радоваться, отметить это дело, а не грустить непонятно из-за чего.
Глядя на мрачную, погруженную в задумчивость Ярославну, всю такую сосредоточенную, хмурую, безрадостную, всю такую, будто кредит в банке взявшую, Гриша возненавидел ее родителей. Изверги! Наверняка ведь истязали бедную девочку, заставляли учиться, книжки читать, гулять по ночам с мальчиками не пускали, пиво и водку запрещали, за запах табака грозились убить и съесть. И вот результат: морально изуродовали хорошую девчонку. Ей бы сейчас жизнью наслаждаться, пока молодость позволяет, ей бы посвятить свои лучшие годы сексу, алкоголю, наркотикам и танцам в ночных клубах, а она что? Сидит, как мокрая кошка, и думает о том, как спасти все человечество. Да таких родителей, как ее, надо в тюрьмы сажать!
Вот Гриша отнюдь не рвался спасать человечество. Гриша был последователен в своих убеждениях. Он считал, что если уж ему плевать на отдельных людей, то и на все человечество следует плюнуть тем более. А Грише было плевать на людей, потому что ничего хорошего эти люди ему не сделали, а плохого было столько, что он бы еще сам помог с человечеством расправиться.
Нет, Гриша не мечтал о глобальных альтруистических глупостях. Он хотел простых земных радостей. Мечталось ему, что они с Ярославной вернутся в мир крепостного права, при помощи жезла Перуна захватят себе небольшое имение, и заживут в свое удовольствие. Гриша уже запланировал, что все служанки в доме будут блондинками с приятными глазу фигурами, и что каждое утро на завтрак ему будут подавать его любимое блюдо – куру-гриль. А еще у него будет столько пива, сколько он захочет, и будет огромный телевизор, во всю стену, и будет тысяча и один диск с порнографией.
Особенно радовало то обстоятельство, что все эти мечты отнюдь не являлись бесплотными грезами, кои он частенько порождал в бытность свою простым грузчиком. Тогда эти эротические фантазии оставались просто фантазиями, но теперь у него имелось средство для достижения своих желаний. Жезл Перуна, могущественный артефакт далекого прошлого, наследие давно исчезнувшей цивилизации, принадлежал и повиновался ему. И, казалось бы, самое время плюнуть на все и начать жить для себя, но Ярославна, похоже, имела на будущее иные планы.
Была у Гриши мыслишка сказать Ярославне, что ему в кустики приспичило, а вместо этого сбежать в иное измерение, но он не мог так поступить. Во-первых, к Ярославне он привязался, и, во-вторых, Ярославна была тем человеком, который требовался Грише для ведения беззаботной, полной наслаждения, жизни. Умная и образованная Ярославна могла вести дела, решать проблемы, руководить закупками, командовать прислугой, организовывать сельскохозяйственные работы на полях, закупать для Гриши новых блондинок. Без такой хозяйки, как чувствовал Гриша, его помещичья идиллия продлится недолго. Прецедент уже был, когда он на втором дне правления умудрился спалить барский особняк и морально разложить всю прислугу. И это уже не говоря о холопах, которые до сих пор, не кормленые и не поеные, ходили по окрестным полям и возносили хвалы господу. Нет, без Ярославны он никак не сможет управиться с имением. Следовательно, ее требовалось уговорить.
Для начала Гриша решил взбодрить подругу.
– Чего такая хмурая? – спросил он жизнерадостно, и осторожно потрепал Ярославну по плечу.
– Нет поводов для радости, – мрачно откликнулась девушка.
– Как это нет? – изумился Гриша. – А в клочья порванные опричники, а жестоко наказанный Толстой? Тут повод для целого праздника. Мы всех победили. Ура! Пора бы и о себе подумать. Я тут, кстати, уже о нас подумал, и кое-какие планы набросал. Сейчас я тебе все расскажу, и тебе точно понравится. Ты, конечно, если захочешь, можешь кое-что поменять, или от себя предложить, но учти: у нас над кроватью будет висеть плакат с терминатором. Это не обсуждается. Значит, я предлагаю следующее: мы с тобой отбираем у законных хозяев имение (как это делается, я уже знаю – у меня опыт по этой части), закупаем пива, чипсов, большой телевизор, тысячу дисков с фильмами про групповую любовь, двадцать восемь блондинок….
– И ждем в гости опричников? – язвительно перебила его Ярославна.
– Опричников? Да ведь мы их всех перебили. В основном, конечно, я. Ты помнишь, как крут и беспощаден я был? Признай, что от меня на версту разило суровой мужской сексуальностью.
– Орден опричников не повержен, – возразила ему Ярославна. – Мы перебили лишь пешек, а вот кукловоды до сих пор живы и здоровы. И продолжат творить зло, не сомневайся в этом. И кроме нас больше некому их остановить. Понимаешь?
– Понимаю, – тоскливо вздохнул Гриша. Он действительно все понимал. Его опять пытались впрячь в работу, за которую, вероятно, вновь не будет заплачено ни миллиона, ни блондинки. С другой стороны, плюнуть на опричников было нельзя. Гриша чувствовал, что пока эти злодеи живы, они не дадут ему покоя ни в одном из миров.
– Так ты со мной? – спросила Ярославна.
– Как будто у меня есть выбор, – проворчал Гриша. – То есть ты не подумай, что я испугался, ничего подобного. А то решишь, что запугала Гришу, он и согласился. Гриша вообще не трус, ничего не боится. У кого хочешь, спроси. Это я сам решил тебе помочь, потому что одна ты точно пропадешь. Это раньше ты была крутая Ярославна, которая каратэ умеет делать, и все дела. А теперь ты Матрена. Матрена каратэ не умеет. Матрена умеет только кровать заправлять и вещи утюгом гладить. Ты же совсем беспомощная. Захочет кто-нибудь над тобой надругаться… ну, ты поняла, в каком смысле, ты же и постоять за себя не сумеешь. Станешь кричать, звать на помощь, а никто не придет. Народ сейчас злой, эгоистичный. Сидят все по своим норам, на других чхать хотели. Но я не такой. Я тебя не покину. Так что если кто-то захочет над тобой надругаться в извращенной форме, я ему свой жезл продемонстрирую, и скажу – в очередь! Я первый к этой кассе.
Ярославна покосилась на Гришу, и попросила:
– Матреной меня больше не называй. Глупое имя.
– Тебе оно больше идет, чем Ярославна. К тому же с Матреной у меня интим был, а с Ярославной нет. Слушай, – вдруг оживился Гриша, – а давай ты днем будешь Ярославна, а ночью Матрена. Эй? Мат…. Блин! Ярославна. Что ты сидишь, как сама не знаю от кого залетевшая? Ау?
– Думаю я, – бросила Ярославна.
– О чем?
– О том, что нам делать дальше.
– Есть у меня вариант, – многозначительно заулыбался Гриша. – Вон там кусты хорошие, густые. Включай Матрену и пошли.
Ярославна поднялась на ноги, Гриша тоже встал, опершись на жезл, как на трость.
– Для начала попробуем связаться с одним человеком, – сказала девушка.
– С которым?
– Раньше он был со стрельцами. Он многое знает, может помочь.
– Человек-то надежный? – подозрительно спросил Гриша. – Или такой же, как прочие твои друзья?
– С чего-то надо начинать, – пожала плечами Ярославна. – Вдвоем нам не справиться, нужна команда.
