полная версия

Николай Александрович Гиливеря
Ювенилия Дюбуа

3 декабря

Весь вчерашний день был убит на косметические процедуры. Я бы не сказал, что это традиция, но как только были приобретены билеты, включился странный механизм грязнули. Я перестал стричь ногти, бриться и подравнивать волосы. Кто-то может грешить на приметы, но хочу сразу оборвать такую линию суждений и заявить, механика данного действа скрывает другие мотивы. Проанализировав свой поступок, я пришел к выводу, что главной причиной такого «нечистого» бездействия является некое отождествление себя с местом. В тот момент, как я понял, что съёмное жильё больше не является для меня домом, и что впереди меня ждёт жизнь на новом-старом месте, то и процесс «скрабирования» перенёсся в место, где моя ухоженность придётся кстати. И чем больше я буду в запущенности, тем больше будет моё наслаждение, когда я смогу привести себя в порядок.

Многие традиции, даже самые мифические, имеют практический характер. Например, (не забывайте, это только предположение людей в белых халатах) у пророка М-а была височная эпилепсия, как и у И-а Х-а, и Фёдора Михайловича Д. Я ни в коем случае ничего не утверждаю на сто процентов, но так говорят учёные. А из-за височной эпилепсии люди начинают видеть галлюцинации, связанные с религиозными мотивами. Вопрос состоит в другом: а является ли такая эпилепсия болезнью, а не способом видеть чуть больше, чем есть на самом деле? Вопрос сложный. Или вот, например, коров в Индии перестали есть и сделали их священными именно тогда, когда возникла серьёзная проблема со скотом. А как ещё оголодавший народ заставить не забивать скотину? А после традиция уже прижилась. И таких случаев много. Но кодекс человека, если вам так угодно, обязывает придавать всему мифологизм и романтизм, иначе, что за жизнь бы тогда была?

Когда я привёл себя в порядок, то испытал ожидаемое блаженство. Теперь без длинных обломанных ногтей можно почесать за ухом, не рискуя сковырнуть ранки. Это меня сильно радует.

Следующим серьёзным испытанием стали книги. Много, много книг. Причём основная библиотека очень серьёзно упакована ещё с прошлого раза. У меня случился неплохой такой бзик, и я запечатал каждую книгу в отдельную бумагу, чтобы пыль не скапливалась, а корешки не выгорали на солнце. А теперь пришлось беспощадно срывать всю тайну, оголяя перерожденные тела деревьев с мыслями шрёдингерских авторов. Приятное занятие, хотя ближе к концу я конкретно измотался.

Следующий бзик случился в тот же момент, когда я решил ограничить свою библиотеку пятью рядами полок и ни одной больше, а с учётом того, что я привёз ещё новых друзей, то пришлось устроить самосуд, выбирая тех несчастных, кто уже не попадёт в мою безупречную коллекцию.

Ближе к ночи всё было кончено. Лучшие из лучших рядами стояли на полке, продутые и умытые. А оставшиеся ребята покоились на отдельной полке, ожидая или продажи, или дарственных взносов. Я ведь не изверг выкидывать такие драгоценности.

Смотря на проделанный труд, я вдруг подумал о своём внутреннем одиночестве и об абсурдности жизни. Чем мы люди, собственно, занимаемся?

Много всего понапридумывали, понимаете ли, себе и теперь играем вот. Я люблю и всю абсурдность, и бесчестие. Самое главное – принять всё без остатка. Нельзя любить жизнь, не интересуясь смертью. Невозможно насладиться победой, не сделав кого-то проигравшим. Подобная зона отчуждения не имеет границ в плане выражения, трактовок и возможностей. Всему должно быть место. Некоторые вещи специально созданы, чтобы их хотели. Другие существуют, чтобы их ненавидели. И когда человек научится принимать в дар всё, что ему может перепасть, то только тогда он обретёт покой и равновесие. Я не хочу сказать, что я такой весь из себя шибко умный и просветлённый. Далеко нет. Но сам путь принятия – это уже большой шаг для путешествия, где конечного пути просто не существует.

Проснувшись сегодня к полудню, чувствую себя разбито. Сегодня мой великий день, когда я абсолютно ничего не буду делать. Свою лень можно скинуть на адаптацию на новом месте. И вот, кстати, одна из самых лучших вещей – домашняя еда заботливой матушки. Как давно я не завтракал картошкой с курицей! Маленькая мечта потенциального толстяка. Я ещё достаточно стройный, но задатки на расширение имеются. Теперь можно отбросить все проблемы из головы и просто насладиться давно забытым чувством надёжности и сытости.

В мегаполисе я часто недоедал, но не из-за нехватки денег (хотя не без этого, квартира в аренду – недешевое удовольствие), а из-за некоего образа. Вся эта мрачность, архитектурный шик и людская нищета вперемешку с неприличным богатством единиц создавали соответствующее настроение. Скажу честно, в этом плане я дал промаха и очень быстро поддался халтурной жизни. Даже в рабочие дни я прихватывал виски. И не какое-то «гэ», а вполне себе приличный. На свой бронхит я накладывал много дыма и мало спал. Мой организм ещё долго будет припоминать все мои бесконтрольные шалости, но что поделать? Такова жизнь бесхарактерных людей, которые не в состоянии контролировать жажду. И я один из этих балбесов.

Кто бы что ни говорил, но единственный путь к счастью в мире для грустных – деньги. Вот почему у нас так много жуликов, воров и прочего отребья. И я не осуждаю этих людей, ни в коем случае. А чего ещё ожидать от бедняка, который смог дотянуться ручонками до?.. Вот тут-то и оно. Хотите сказать, что сами бы не соблазнились? А я скажу вам, что не смогли бы вы устоять, как и я. И вот этой мыслью я не оправдываю людское воровство и всех причастных. Но всё же… Вот по такой логике мы и живём. И россказни про улучшение жизни или про новые мосты, новые телефоны – всё это пустое, пока бабушки роятся по мусоркам. Код «нищеты» передаётся из поколения в поколение. Поможет человечеству только жестокое переосмысление, но я ни в коем случае не призываю к насилию. Считайте это теоретическим материалом, точнее даже, просто предположением того, как можно было бы что-то изменить, надеюсь, никто не примет мои слова всерьёз, хотя чем чёрт не шутит?

Я уже говорил, но хочется повториться, что зима здесь действительно красива, словно деревенская здоровая девушка с обложки советских плакатов. Именно так можно описать величественно меняющиеся пейзажи перед глазами.

Ноги несут меня по протоптанным улочкам неподалёку от дома. Я пока не решаюсь идти куда-то далеко, да и не вижу смысла, но вот пройтись немного надо. Дохожу до своей некогда школы – ничего не поменялось. Стоит, старушка, всё такая же без ремонта, но несломленная! Последнее хорошее воспоминание, связанное с ней, было летом два года назад, когда я сидел со знакомым на лавке. Мы смотрели на боковой фасад, пили пиво, курили и как-то пришли к выводу, что здесь хорошо. Вся эта атмосфера вызвала у нас ассоциацию с санаторием. И я до сих пор придерживаюсь такого взгляда. Мне нравится, что есть такое место, где ничего не происходит. Где люди будто не меняются от слова совсем. Никаких страстей, никакого шума и уличных музыкантов. Поют здесь только птицы. Хулиганят по серьёзному редко, а может и часто, просто я давно не был в злачных местах, но сути это не меняет.

Моё эмоциональное время всегда останавливается в этом городе. И только часы на запястье напоминают о том, что нужно что-то делать. Деятельность – борьба. Неважно, кто чем занимается. Человек будто был создан лентяем или это технологии сделали его таковым? Я родился в такое время, да ещё и рос в непонятный период, где прошла резкая граница между безденежным советским счастьем, бандитизмом с упадком, а затем резким всплеском технологий. Все окружающие вещи и люди смешались в один большой клубок разных голосов, поведения и идей, что потеряться оказалось куда проще, чем можно представить.

Я ещё молод, это даже не обсуждается, но некоторые вещи уже упущены. Я так и не смог в отведённую юность решить вопрос своей дальнейшей реализации. Из всех профессий я выбрал самую нерентабельную. А теперь взрослый я не знает, что делать, когда нужно уже переходить на следующую ступень своего человеческого существования.

Я замёрз. У меня дурацкая шапка с открытыми ушами, а ещё металлические часы закалились настолько, что кисть покраснела. Пора двигаться домой. Скоро я чем-нибудь займусь, обязательно возьму себя в руки. Возможно, что составлю план действий, а может, просто начну действовать. Есть вероятность, что случится чудо, и я проснусь собой, но совсем другим и окажется, что я всю жизнь умел делать что-то хорошо, просто не знал об этом. Но всё это сказки и плохое ребячество. Я действительно сильно замёрз.

4|6 декабря

С присущей мне безмятежностью вынужден сообщить, что я был занят ничем, прям как Лев Николаевич Толстой в своих дневниках. Берём «лучшее» у великих.

8 декабря

Утром всегда тяжело вставать. А вот вставать к обеду – ещё сложнее. Непреодолимое чувство гравитации буквально вминает голову в подушку, тело ужасно ноет. Стоять горизонтально больно, но и не менее болезненно переходить в вертикальное стояние. Я называю это «фиктивное похмелье», а ещё намекаю про стоицизм, но пока опустим детали.

Как показывает многолетняя практика, после такого пробуждения весь оставшийся день пойдёт псу под лапы. Пока организм раскочегарится, настанет уже глубокая ночь, когда нужно снова ложиться спать как нормальный человек, но получится ли? И вот мы в ловушке.

Сейчас такое время, когда на жизнь много зарабатывать не нужно. Подходит любая халтура, связанная с текстом, а если заказов «сушняк», то можно и у своего родственника поработать руками на станке. Поэтому я, непривязанный более к конкретному графику, стал жертвой снисходительности к собственной шкуре.

Завтрак для меня превратился в обед. И вот так, с корабля на бал, с помятой и недовольной физиономией, я уплетаю очень вкусный и наваристый суп. Сегодня вторник, работы отец оставил мало, поэтому в первые же два часа умудряюсь её закончить. Долго объяснять в чем именно заключается моя задача, да и не вижу в этом смысла, лучше поберегу буквы.

Ближе к семнадцати часам снова обедаю тем же супом. Он ещё вкусней и наваристей.

Весь день гудит голова. Нервничаю вот на ровном месте. Психую и метаюсь. Как корабль назовёшь, так он и поплывёт – говорят люди. И я, с присущей злобой и раздражением, готов согласиться с этим утверждением.

Так давно я не курил и жил в гармонии. «Как прекрасен мир без сигарет!» – думал я на протяжении долгого времени, внушая себе образ жизни здорового человека. И вот теперь я осознаю, что если срочно не покурю, то совсем уж прогневаюсь на человечество.

Очень неприятно осознавать факт такого пагубного принуждения. В моей голове появляются два фантомных джедая. Всё в лучших традициях давно изгаженной (одной мышью) саги. Да, в моей голове даже появляются световые мечи, которые чертовски опасны. Один джедай говорит мне, что скоро всё пройдет, не стоит начинать заниматься табачной ахинеей. Второй же, что находится на иной стороне (в моей голове нет светлых и тёмных сторон, как и добра и зла во вселенной), говорит мне, что если человек чего-то хочет, то он может это получить, ведь тогда придёт моральное удовлетворение. И вот эти фантомы набрасываются друг на друга. Боже, какая ярость! Никогда ещё не было такого ожесточённого противостояния за свободу и рационализм. Пока я отвлёкся от суеты, смотря на это кровавое зрелище, в голову пришел закономерный вопрос о равновесии и его применении в контексте нефизического проявления. Проще говоря, как понять, что внутренняя (мыслительная) гармония достигла нужного пика?

Кто-то утверждает, что внутренняя гармония наступает тогда, когда субъект перестаёт ждать слишком многого от других и когда достигается принятие самого себя. Другие же говорят, что равновесие – совокупность различных факторов человека, приведенных во взаимодополняющие системы. Но как по мне, такие утверждения больше походят на опускание рук, то есть, происходит прекращение поиска.

Идеала не существует, как и абсолюта, но в тоже время, эти два понятия заполняют нашу планету до мозга костей, а вот разглядеть такие особенности – совсем другой вопрос. И теперь, возвращаясь к вопросу о гармонии, стоит сказать, что вся эта борьба длиною в жизнь, до последней минуты; весь этот вечный путь поиска и есть то самое равновесие. По-другому человек попросту не может.

Самое время осознать человеку, что он не человек, а совокупность. Он животное, дерево и воздух – всё это… (молчание). Вот так. И ни одно слово тут не подойдёт, ведь слова являются нашим порождением. Отбросив брезгливость можно сказать (но слова всё равно всегда будут ложью), что мы просто те, кто должен всегда выживать. Нам нельзя останавливаться, нельзя получать переизбыток комфорта, ведь с абсолютным комфортом придёт и величайший умственный и физический упадок. И вот, зацепившись за идею о том, что предполагаемый человек является всего лишь тем, кто должен плодиться и выживать, можно сказать, что утверждение о полной идиллии и абсолюте во всём встаёт последним верным пазлом в этой смешной, но такой трагичной картинке. Понятное дело что, несмотря на шаткие умозаключения, я всё равно буду моделировать к кому-то отвращение, к кому-то симпатию, а когда увижу раздавленного голубя, то мне станет его жалко. Но во все эти моменты во мне будет говорить то воспитание, которое я получил в детстве, а оно, прошу заметить, является самым неискоренимым. На запутанной ноте моя мыслительная рука делает брейк.

Я останавливаю бой джедаев, чьи силы оказались предсказуемо равны (ведь в своей голове я их владыка). Так вот, я останавливаю этих пылких фантомов и говорю им, что я выбираю человеческое ошибочное равновесие. Я говорю им, что победила дружба. Теперь со спокойной душой можно купить табака, фильтры, бумагу средней плотности и машинку, но с тем условием, что отныне курение для меня будет являться неким нечастым ритуалом. Джедаи жмут друг другу руки, а я, довольный хэппи-эндом, выхожу из табачного магазина, затарившись необходимым.

Руки всё помнят, как и нос. Так приятно давать волю своим слабостям. Кто скажет, что потом эти слабости могут вылиться во что-то плохое – будут правы, но я также могу парировать тем, что есть на свете куда больше слабостей, которые уж точно не доведут до добра.

Каждый человек, даже самый несчастный и пессимистичный хочет жить. Природная тяга, инстинкт предков и всё такое. Понимаете? Вне зависимости от выбора, риск распроститься с жизнью в любую секунду – всегда велик, и это законное утверждение. В любом случае вероятность опасности высока и маленькая глупость не способна решить крошечную судьбу. Комбинации. Бесчисленные цифры странностей и обстоятельств. Спортсмен, который умер от солнечного удара. Ребёнок, отравившийся котлетой до «леталки». Или вон пьяницы, наркоманы, которые умудряются прожить до девяноста лет. Никогда не угадаешь, да я думаю, что и не стоит. Вот простейшая истина – живи так, чтобы в уме твоём было солнце, а всё остальное уже оставь случайности, но помни, не стоит наглеть, этого вселенная тоже не любит, а ещё она брезгует и робкими. Ну а я уже успел забить себе плотненькую сигаретку, выйти в спокойную зимнюю ночь на улицу и в своё удовольствие не думать ни о чём под звёздным небом.

10 декабря

День, полный лени после вчерашней ночи. Что же такого особенного можно подчеркнуть? Собственно, не так, чтобы что-то да было. Просто за долгий простой посмотрел фильм, который откладывал на протяжении трёх лет. И вот, наконец, свершилось. Получил ли я удовольствие? Определённо. Закат хорошего сценария случился у киноиндустрии после 2005 года. Не могу назвать причину, всё же это не моя компетенция, но что-то у ребят случилось. Не сказать, что новые технологии стали всему виной (ещё до начала нулевых крупные копании умудрялись делать отличную картинку), но и сказать, что они никак не повлияли – тоже нельзя.

Фильм 2003 года, Корея. Да, он культовый. Кто догадался, тот молодец. Корейцы обладают отдельным культурным сегментом во всём. Поражает сам масштаб мысли и доскональная структурированность. А весь лоск тех лет в настоящее время смотрится ещё лучше и интереснее. Меня поразила большая цепочка опорных точек, которые понатыкали между пунктами «А» и «Б», где многослойная идея мести переходит в метаморфозу главного героя, как часть продолжения пути, которое могло быть у антагониста картины. Здесь зритель сталкивается с отличительной моделью, показывающая всю ту прозрачную границу между противоположностями. Проще говоря: одно порождает другое с последующей цепочкой, по итогу замыкаясь в самой себе. Появляется кольцо из змеи, которая кусает собственный хвост в надежде насытить желудок, но тем самым подписывая себе смертный приговор. Не это ли первородный грех человека или же высшая юридическая уловка для пополнения казны?

Я стою под струями горячей воды и чувствую, как тело благодарит меня за такое мудрое решение. Мышцы потягивает, но это добрый знак. Когда я говорю родителям, что у меня болят мышцы, отец сразу интересуется, что же я такого сделал? Но для ломкого состояния ничего делать и не нужно. Да. Это удел всех людей, которые выбирают малоподвижный образ жизни. Такие доводы ну очень уж слабые и никак меня не оправдывают, поэтому приходится валить свою мышечную боль на неудобность некоторой мебели, например, плоские подушки. Вообще непонятно для кого выводили этих мебельных дискусов, но они заполонили все магазины, а мы их покупаем, чёрт побери!

Продолжая тему кино мне хочется лишь закончить речь именно о современном продукте, и на это есть две причины. Первая: люди, имеющие доступ к интернету (а он есть абсолютно у всех) и немножечко серого вещества, и так понимают проблемы всех этих ярких картинок, в которых катастрофично урезали бюджет на сценариста. Вторая причина: есть вероятность того, что моё мнение – всего лишь (вау, как неожиданно) моё мнение. Поэтому, не стоит верить людям на слово. Я не помню, говорил я это уже или нет? Ну да ладно.

На мой скромный взгляд в кинематографе нет проблем хотя бы по той причине, что зритель всегда будет разделён толстой нитью одиночества своего мнения. Как и во всех аспектах жизни, всегда будет много ГЭ, и много ОГО! А также большое количество НУ ТАК. Можно, конечно, начать делать усреднённые рецензии, но я не маркетолог и не общественный онанист, деятель скукаблудия. Бывает, что я могу начать высказывать на счёт чего-то своё суждение публично, даже начать спорить с кем-то, но всё это один большой фарс, ведь я занимаюсь подобным ради хохмы. Люди такие милые, когда искренне пытаются злиться на чужие пиксели, отображённые в их китайских мониторах. Ясно одно, вне зависимости от времени, технологий, сюжета, бюджета и так далее – кино всегда будет самим собой. А всё остальное – никого неволнующие реакции и личные переживания, за которыми ничего не будет стоять для производителя, кроме главного вопроса: сколько на этом можно срубить?

Все эти доллары, рубли, гривны, евро и прочие красивые бумажки – самые главные идолы человечества, без исключений. Есть, разумеется, сумасшедшие вроде Пер-а – гений и аскет, но даже этому чудному персонажу (который, к слову, отказался от баснословных гонораров и живёт на пенсию матери) нужно периодически купить молока и хлеба.

Если раньше ещё можно было пропитаться охотой, то сейчас, в наше весёлое время заката, каждый клочок земли и каждое деревце уже имеет своего хозяина. А хозяину нужны «песо», всё в топку производства. Ничего не должно пропасть зазря! Чтобы насладиться мясом, фермеру нужно сначала продать достаточно скота, а потом уже купить его замороженный труп в магазине по акции. Пример условный и я приврал, но воспринять это стоит как метафору, а не как фактическое действие.

Мифический эквивалент измерения ценности товаров и лучшей жизни – самый настоящий и религиозный. Они нами буквально правят. Они высасывают силу из нас, они заставляют хотеть их. В головах нас, народа, деньги являются главной целью и главным синонимом к слову «счастье». Эти славные бумажки заставляют многих совершать то, что они никогда бы не сделали по природе богобоязненности, но и тут есть свои оправдательные фишки. Не стоит даже и пытаться обыграть этих охотников за личным счастьем, тем более что я никогда не умел зарабатывать.

На улице, какой день подряд стоит просто чудесная погода. Такого на севере нет. Много снега, мороз без ветра, а ещё эта тишина опустевших дворов… красота. Мой личный сорт стационара, только без геолокационных ограничений. Свободный дурдом.

Молодёжь тут своеобразная, но в целом, как и везде. Такие, похожи на снимок с выдержкой. Когда в столице молодёжь уже перешла на «скорость», то здесь ещё виднеются следы более пагубных [ЦЕНЗУРА]. Широкие штаны только начинают входить в моду, в столице же эта мода пошла дальше, и теперь основная масса «не таких как все» перешли на уровень «онли овер сайз». В общем, у подростков один путь, просто мода уж больно долго распространяется по округе, словно жмень растекающегося мёда.

В шестнадцать лет я думал, что контекст взрослого стиля зависит от предпосылки моды каждого времени. Я свято верил, что взрослый я так и будет гонять в узких джинсах, просто ближе к тридцати годам эти «узкачи» будут более спокойного цвета, ближе к тёмной охре. Потом наступил период, когда я одевался «как попало», но всё равно выглядело симпатично. Как бы человек не старался делать что-то случайно, его математически устроенный мозг (а точнее математика, которую вывели из логической работы мозга) всё равно будет искать на подкорке мозга структурированные пути для решения даже пустяковых задач. Поэтому и моё «невпопад» смотрелось очень даже ничего, всё-таки себе не поднас… выглядел я сносно. И думалось мне тогда (не так давно), что так всё и останется.

Но вот прошло время и ступенька за ступенькой я начал склоняться к критерию удобства. Теперь я больше похож на любого среднестатистического взрослого и это случилось за десять лет! Я стал походить на обычного взрослого, потому что… я стал этим самым взрослым! И взрослый человек – это больше не цифры в паспорте, а лаконичный выбор комфорта. Вот так вот.

Совсем задубел. Несмотря на описанные прелести, у всего есть предел. Как и предел моего температурного комфорта. Сделав ещё один круг вокруг дома, возвращаюсь в родные стены и завариваю себе чай. Самое время наслаждаться красивой зимой через призму искривления стекла в тепле и с высоты птичьего полёта, думая о том, как здорово бродить по этим просторам вот так, когда взбредёт, в своей голове, разумеется, не напрягая при этом ног и не чувствуя боль онемевших пальцев рук.

Делая выводы сегодняшнего дня, я, как хороший адвокат, оправдываю своё безделье тем фактом, что сегодня просто день здоровья. Спортивная ходьба, ваша честь. Но когда обвинение начинает предъявлять мне выкуренную сигарету, то тут мой внутренний защитник, как ни в чем не бывало, говорит: «А вот тут вы неправы. Та сигарета была тоже для здоровья, ваша честь. Ведь у нас, людей, всё должно быть в меру».