Леонид Резников
Синдбад
Глава 4. Достать Кошкандыра
– Мы его упустили, о мой господин! – упал на колени стражник, вбежавший в покои Синдбада, где кроме него находились Амаль, укачивающая на руках ребенка, и Сорви-Голова. – Когда мы достигли бухты, его корабль был уже далеко от берега.
– Что?! – взревел Сорви-голова. – Вы, сборище нерасторопных идиотов! Неужели вы хотите уверить меня, будто этот бочонок жира бегает вдвое быстрее вас?
– Что вы, нет! – завертел головой стражник. – Но мы искали его на пристани, а потом увидели, как он бежит к краю города.
– Ослы! Пошли вон! – неистово затопал Сорви-голова, яростно потрясая кулаками. – Вон!!!
– Слушаюсь! – Стражник вздрогнул и попятился к дверям на карачках. Сорви-голова устало опустился в кресло. – Синдбад, ты оказался прав.
– В чем?
– Они тупы как пробки. – Старый капитан обессиленно опустился в кресло.
– Гм-м! Разве это знание поможет нам схватить Кошкодава?
– Его просто необходимо схватить, пока он не натворил больших бед с кольцом!
– Попросите Алика, – предложил Синдбад, делая козу ребенку. Тот весело засмеялся и задрыгал ручонками в попытке ухватиться за папины пальцы.
– А ведь и верно! – спохватился Сорви-голова, вновь вскочив из кресла. – Сейчас на пиратском судне нет треклятых камней, и Алик обязательно что-нибудь сможет сделать.
– Что сделать? – В комнате возник Ала-джинн. – Простите меня, но я невольно подслушал, как вы говорили обо мне. Я могу вам чем-то быть полезен, уважаемый Сорви-голова?
– Мы очень надеемся на тебя! Сейчас Кошкандыр на своем судне еще не успел далеко отойти от города. Ты можешь его как-нибудь остановить?
– Могу сделать пробоину в днище корабля.
– Слишком кардинально решение, на мой взгляд. Неплохо бы его как-нибудь схватить или задержать, если нельзя вернуть судно в порт.
– А может, натравить на него нашего нового большого друга? – спросил Синдбад, приближаясь к говорящим.
– Кого ты имеешь в виду? – обернулся Сорви-голова.
– Да Тритона, кого же еще!
– Отличная мысль! Но как ты собираешься до него докричаться?
– Я могу позвать его, – вызвался Ала-джинн.
– Нет, не пойдет. – Сорви-голова задумчиво помял подбородок. – Он одним своим видом всех жителей заиками оставит.
– А может, порвать ему паруса? – предложил Ала-джинн.
– Тритону? – Сорви-голова удивленно уставился на джинна.
– Да нет же! Кошкодаву.
– Молодчина, Алик, – как раз то, что надо! Действуй, – хлопнул Синдбад джинна по плечу, и Ала-джинн зарделся от похвалы. – Нет, постой! Сначала объясни мне, каким образом чудо-ребенок смог уцелеть при таком взрыве?
– Нет ничего проще, уважаемый Сорви-голова. Ребенок владеет кольцом Соломона – оно и защитило его, видимо, восприняв испуг как приказ действовать.
– Вот в чем дело! Но мне непонятно, как Кошкандыр устоял перед тем, чтобы не стянуть с шеи мальчика кольцо, ведь он очень падок на подобные вещицы.
– У него ничего бы не вышло, даже будь он в десять раз более падким, – пожал плечами Ала-джинн. – Мальчик считает кольцо своей игрушкой и никогда не позволит никому взять его. Так что Кошкандыр сильно рисковал, если действительно пытался стянуть кольцо.
– Почему-то мне кажется, именно это и послужило причиной взрыва, – усмехнулся Синдбад. – Наш малыш крайне опасен в гневе, правда, дорогая?
– Если все так и было, то он всего лишь дал отпор негодяю! – гневно произнесла Амаль. – Я бы еще не то с ним сотворила.
– Ну-ну, успокойся. На сегодня вполне достаточно разрушений в городе. Алик, так что с Кошкандыром?
– Слушаю и повинуюсь с превеликим удовольствием, – склонил голову Ала-джинн и исчез.
В комнате на некоторое время воцарилось гнетущее молчание. Синдбад, подойдя к распахнутому настежь окну в душный, жаркий день, в ожидании возвращения джинна барабанил пальцами по подоконнику. Сорви-голова прохаживался туда-сюда, заложив руки за спину, и о чем-то размышлял. Амаль, пока наступило затишье, кормила ребенка, удобно расположившись в кресле.
– Что-то долго его нет. Как бы он опять чего-нибудь не напортачил, – вздохнул Сорви-голова, остановившись посреди комнаты. – Вечно с нашим джинном какие-нибудь проблемы, если, конечно, дело не касается кухни.
– Не каркайте, уважаемый, – сказал Синдбад, оторвав взгляд от купающихся в пруду лебедей. – Наш Алик старается изо всех сил. К тому же вспомните, как он лихо жонглировал ядрами в последнем сражении.
– Это когда засветил пушкой прямо в глаз Тритону?
– Ну-у, в бою всякое случается. К тому же откуда Алик мог знать, что глаз морского царя находится именно в том самом месте.
– Ладно, там видно будет. Но что-то мне подсказывает…
Где-то вдалеке возник свист, нарастающий с каждым мгновением. Синдбад не успел обернуться, как в окно, сорвав легкие занавеси, на огромной скорости влетел Ала-джинн, чудом миновав оторопевшего от неожиданности Синдбада. Запутавшись в занавесях, Ала-джинн клубком пронесся по полу, сметая мебель на своем пути, и с грохотом врезался в стену. Амаль коротко вскрикнула, прижав к груди сонного ребенка. Сорви-голова выразительно поглядел на Синдбада, мол, что я говорил.
– О-о-о!
Клубок у стены зашевелился, и из треснувшей воздушной ткани, держась за голову, поднялся Ала-джинн. Джинна изрядно покачивало, а левую половину его лица украшал огромный фиолетовый синяк.
– Алик, неужели ты не мог появиться менее эффектно через дверь? – спросил Синдбад. – И объясни нам, как ты умудрился подхватить такой знатный фингал, ведь, насколько я в курсе, джинны неуязвимы?
– Почти неуязвимы, – поправил Ала-джинн, прислонясь спиной к стене. – Вы лучше, уважаемые, объясните, почему мне не было ничего известно о кольце, которым владеет Кошкодав.
– Упс!
– Ах, я старый дурак! – ударил кулаком в лоб Сорви-голова. – Я совсем забыл, что тебе про то неведомо.
– Не затрудняйтесь. Теперь уже ведомо, – проворчал Ала-джинн, трогая пальцами синяк. – И вряд ли получится забыть.
– Очень больно? – посочувствовала Амаль.
– Нет. Но очень обидно.
– Но что же там произошло? – спросил Сорви-голова, участливо придвинув джинну кресло.
– Спасибо, – поблагодарил тот, усаживаясь. – Я появился на палубе пиратского корабля и крикнул: «Сдавайтесь, а не то вам всем кранты!» Но то ли пираты тупые, то ли не знают, что такое «кранты»… Кстати, уважаемый Синдбад, объясните мне потом, что это такое, хорошо?
– Да, конечно, – пообещал Синдбад. – Но что же произошло дальше?
– А дальше, – продолжал Ала-джинн, – они накинулись на меня, и у нас завязалась драка. Я швырял их, как пушка ядра, укладывал снопами, как жнец срезанные колосья, лузгал, как белочка орешки… – разошелся Ала-джинн, размахивая руками.
– Мы поняли, поняли, – нетерпеливо перебил Синдбад, – переходи уже к сути.
– К сути так к сути, – сразу сник Ала-джинн. – В общем, когда я уже заканчивал разбираться с матросами, на палубе объявился гнусный проходимец Кошкандыр. Я приказал ему поворачивать обратно к земле, пригрозив разнести корабль в щепки, но он только засмеялся в ответ. Тогда мне ничего не оставалось, как оборвать ему паруса. Клянусь, я так и сделал! Я сорвал один из парусов и бросил его в Кошкандыра, чтобы накрыть и спеленать, словно младенца, но пират махнул рукой, и парус отшвырнуло в сторону, будто внезапным ураганным порывом ветра! Тогда я решил запустить в пирата бочками, что стояли на палубе, однако паршивец увернулся и от них, вернее, бочки увернулись от него. Но одна все-таки задела его по голове, и вот тут он разозлился по-настоящему.
Ала-джинн поморщился, опять прикоснувшись к синяку.
– Вот в чем проблема, – криво усмехнулся Синдбад.
– В чем? – недоуменно спросил Сорви-голова.
– В том, что по голове.
– Ты еще находишь в себе силы шутить?
– А что нам еще остается?
– И что же он сделал дальше, когда разозлился? – спросил Сорви-голова, вновь повернувшись к злосчастному, побитому джинну.
– Он дернул рукой, на которой я наконец разглядел магическое кольцо, и меня зашвырнуло очень далеко. Между прочим было очень больно, – пожаловался он. – Остальное вы видели.
– Представляю, насколько силен был удар, – Синдбад сочувственно коснулся рукой плеча Ала-джинна, – если даже тебе набило такой синячище.
– Нужно во что бы то ни стало отнять у зарвавшегося неуравновешенного негодяя кольцо! – грохнул кулаком по столу Сорви-голова. – Я чую, этим все не кончится. И где он только его раздобыл?
– Могу предположить, в том самом месте, откуда выбрался в последний раз, – предположил Синдбад.
– Ты думаешь?.. – широко распахнул глаза Сорви-голова.
– Корабль, перевозивший кольцо, пропал в море. И почему бы кольцу не оказаться каким-то образом в желудке Тритона? Не по дну же ползал Кошкодав, выискивая его.
– Да-да, скорее всего, ты прав! Возможно, он и спасся благодаря кольцу.
– Несчастный Тритон.
– Сомневаюсь, что какое-то, пусть даже и магическое, кольцо может сильно навредить могучему богу, но, зная Кошкандыра, можно смело предположить, что Тритону была доставлена масса специфических неудобств.
– Тем более я предлагаю обратиться именно к нему.
– Да, другого выхода у нас нет, – вынужден был признать Сорви-голова. – Алик, зови Тритона!
– Слушаю и повинуюсь, уважаемый. – Ала-джинн поднялся из кресла, охнув от боли в боку, и опять исчез.
– А мы поторопимся на пристань. Надеюсь, за нашей яхтой следили, как полагается.
– Мы скоро, моя радость! – Синдбад приблизился к жене и поцеловал ее в щеку. Затем погладил по головке посапывающего во сне сынишку и направился к дверям.
– На обед не опоздай! – сказала ему вдогонку Амаль.
– Постараюсь…
Яхта отчалила от берега и, набирая скорость, стремительно понеслась по широким пологим волнам. Попутный ветер весело надувал паруса. Берег быстро таял позади в утренней дымке, окутывающей город.
– Все-таки хорошо вот так скользить по волнам и ни о чем не думать, – сказал Синдбад, набирая полную грудь свежего воздуха, пропитанного ароматами моря, ни в какой степени несравнимого с дворцовой затхлостью.
– Ну, думать никогда не мешает, – заметил Сорви-голова, стоящий у штурвала и напряженно вглядывающийся в горизонт.
– Да я совсем не о том!
– Я понял тебя, друг мой. – Сорви-голова выдавил скупую улыбку. – Я тоже часто грущу о своих скитаниях по безбрежным морским просторам. Ах, как же это было прекрасно! Море…
– Нахальные пираты и разгневанный Тритон.
– Чайки…
– Гадят на голову.
– Кончай зубоскалить!
Посреди палубы возник Ала-джинн. Синяка у него уже не было – то ли вывел неведомым людям способом, то ли у джиннов все заживает с непостижимой быстротой. Ала-джинн был бодр и радостен.
– Капитан! – браво отсалютовал он. – Царь Тритон ожидает вас у южной оконечности во-он того мыса. – Джинн указал на далекую полоску суши, сильно выдающуюся в море. – Но он немного не в духе.
– Из-за нас? – насторожился Сорви-голова.
– Из-за насморка. Он жутко простыл, так что вы не очень-то приближайтесь к нему.
– Понял тебя, – с серьезным видом кивнул Сорви-голова, доворачивая на юго-запад.
Синдбад вгляделся вдаль, прикрыв глаза ладонью от слепящих лучей солнца. У самого конца мыса действительно виднелась огромная фигура морского царя, развалившегося на камнях. Вокруг него беспокойно кружили потревоженные чайки.
Когда до Тритона осталось совсем ничего, Синдбад с Ала-джинном прибрали паруса, сбавив ход яхты, и та вскоре замерла, покачиваясь на волнах в каких-то ста метрах от Тритона.
Царь морей действительно чувствовал себя крайне плохо, что было видно даже невооруженным глазом – лицо красное, отекшее, нос – и вовсе багровый, глаза слезятся. Дышал Тритон тяжело, через рот, гулко сипя, а уж когда чихал, тут уж действительно следовало находиться от него как можно дальше. Ураганные потоки воздуха вздымали жуткие вихри, выбивая из морских вод пенные валы и снося птиц к самому горизонту.
– Здравствуйте, Ваше Величество! – прокричал Синдбад, рупором сложив ладони у рта.
Тритон утер нос огромной ручищей, сжимающей посох, и повернул голову, отыскивая источник голоса.
– А, это ты, человечишка! – произнес он, заметив наконец небольшую яхту,. – Привет! Видишь, как меня разобрало?
– Что с вами приключилось на сей раз? – проорал Синдбад, надрывая глотку.
– Не знаю. Никогда в жизни не болел, в первый раз такое, – пожаловался Тритон, шмыгнув носом.
– Температура, горло болит, голова разламывается?
– Всего понемногу. Видишь ли, согласился с дури принять приглашение погостить у родни с севера. Вот и застудился у них. Моржи чертовы!
– Нельзя же так, – сказал Синдбад. – В ваши-то годы здоровье особенно беречь надо.
– На-адо! Да как тут убережешь, сырость да гниль кругом.
– Все, что вам сейчас нужно – сухое тепло и перцовка.
– Да где ж его взять-то сухое? – звучно высморкался в сторону Тритон. – А насчет перцовки… что это, человечишка, такое?
– Лекарственное средство из натуральных продуктов. Очень действенное, между прочим!
– А не врешь? – спросил Тритон.
– Как можно, Ваше Величество! Сам не раз лечился.
– В прошлый раз ты меня ужо попотчевал натуральным, так я потом извелся весь. Что у меня в животе творилось! – И шепотом добавил: – И чуть ниже тоже… Да-а…
– Все дело было в том, что проклятый Кошкодав нашел у вас в желудке магическое кольцо, вот и досаждал вам.
– Кольцо? Какое еще кольцо?
– Небольшое такое, в форме когтя, – крикнул Синдбад, помогая себе жестикуляцией.
– Коготь Шайтана!
– Вот-вот, он самый.
– Тогда все понятна-а-а-пчхи! – Поднятая волна слегка зацепила яхту, качнув ее, а чаек опять сдуло невесть куда. – Так что там с перцовочкой-то?
– Сейчас организуем, – заверил Синдбад, подзывая к себе Ала-джинна. – Алик, послушай…
Он приблизил губы к уху джинна и быстро зашептал. Лицо джинна недоуменно вытянулось, затем лоб наморщился, вновь разгладился, и на лице Ала-джинна расцвела улыбка.
– Смогёшь сварганить?
– Запросто! – кивнул Ала-джинн и хлопнул в ладоши.
Перед Тритоном прямо из воздуха возникла огромная бочка. Царь морей недоверчиво покосился на нее, взял двумя пальцами, повертел, придирчиво разглядывая, и осторожно поднес к носу.
– Фи-и, гадость какая! А ты уверен, что лекарство поможет?
– Не сомневайтесь, Ваше Величество. – Синдбад постарался придать голосу как можно больше уверенности.
– Ой, смотри у меня, – погрозил пальцем Тритон. Собрав волю в кулак, он раскрыл рот и махом выплеснул в него содержимое бочки, казавшейся в его руках обычным деревянным стаканом.
Сначала Тритон на полминуты застыл каменной статуей, у которой жили только глаза. Бочка выпала из его пальцев, за ней последовал и трезубец. Затем из ушей гиганта повалили клубы дыма, а лицо побурело.
– Х-хо! – смог наконец выдохнуть Тритон, но вместо воздуха из его рта и носа вынеслись языки пламени, спалив оперение у нескольких чаек. Бедные птицы, в одно мгновение лишившись перьев, с плаксивым кваканьем ухнули в морскую пучину.
А после Тритон завертелся волчком, взвился ввысь и плашмя грохнулся в воду, подняв огромную волну.
– Алик, признавайся, что ты ему там намешал? – цепляясь за перила, спросил Синдбад.
– Все, как вы и сказали, уважаемый Синдбад: бочку самогона с бочкой красного перца. То есть и того и другого по половинке. А что, разве не так?
– Что ты натворил, фармацевт несчастный! Я сказал, бочку самогона с перцем, а не бочку перца! На бутылку кладется всего один перчик, а ты что намешал?
– Ну, знаете, – вспылил обиженный Ала-джинн. – Надо точнее объяснять, я вам не табиб!
– Так думать же надо! – сказал Синдбад, постучав костяшками пальцев по лбу, и состряпал кислую мину. – Ладно, проехали. Моли Аллаха, чтобы Тритон не закусил нами после подобной микстуры.
– Ха! – Тритон вынырнул совсем рядом с яхтой, едва не опрокинув ее. – Вот он я, друзья мои!
– Друзья? – не поверил ушам Синдбад, поднимаясь со скользкой палубы.
– Именно! Ты второй раз излечил меня от тяжкого недуга, человек! Смотри, у меня все прошло. – Морской царь подышал через нос и заехал кулачищем себе в грудь. Поперхал немного. – И горло совсем не болит.
– Всей душой рад за вас, Ваше Величество.
– Проси, чего хочешь – все сделаю! – довольно громыхнул Тритон.
– Да нам многого не надо. Видите ли, тот самый Кошкодав, которого вы изволили в прошлый раз съесть, и который доставил вам несколько неприятных минут (часов? дней?) – он здесь, неподалеку. И у него то самое кольцо.
– Ах ты ж!.. И чего же ты желаешь? Чтобы я растер его в порошок? Утопил? Разорвал на куски?
– Ну что вы! К чему такая жестокость. Вполне достаточно, если вы его схватите и доставите обратно в порт.
– Вместе с кораблем?
– На ваше усмотрение, – безразлично пожал плечами Синдбад.
– Но с кольцом, – шепотом подсказал Сорви-голова.
– Да, но обязательно с кольцом. Лучше, конечно, по отдельности – Кошкодав и кольцо.
– Это как? – не понял Тритон.
– О боже, что же тут сложного? Как говорится, мухи отдельно, котлеты отдельно, во избежание так сказать.
– То есть корабль – в порт, а кольцо – вам? Так бы и сказал. Но есть его еще раз я категорически отказываюсь! – сразу предупредил Тритон.
– Успокойтесь, Ваше Величество, есть его нет ни малейшей необходимости. Мы сами с ним разберемся.
– В смысле, сами съедите?
– Да нет же, просто будем судить как государственного преступника.
– О-о! Так он и вам успел насолить, как я погляжу?
– Даже пересолить, если можно так выразиться.
– Хорошо! Где его корабль?
– Они поплыли на юго-восток, о великий Тритон. – Ала-джинн указал рукой общее направление.
– Ждите в порту!
Морской царь взмахнул трезубцем и ушел под воду. Под яхтой скользнул его внушительный силуэт, мгновением позже пропав из виду на глубине.
– Вот и все, – расслабленно произнес Сорви-голова. – Можно поворачивать домой. Ты все-таки подумай, может, тебе действительно заняться врачеванием, а? Я гляжу, у тебя неплохо получается.
Сорви-голова смешливо ткнул Синдбада локтем в ребра.
– Да без проблем! А лекарствами у нас будет заведовать заслуженный фармацевт Востока Алик Джиннович.
– Да ну вас, уважаемые, – зарделся Ала-джинн. – Вот вечно так: хочешь как лучше…
– А получается еще лучше, чем хотелось, – закончил за него Синдбад. – Не переживай. Ты гениальный джинн, Алик, хотя и большой растяпа.
– Это уж точно, – хмыкнул в бороду Сорви-голова и вновь встал к штурвалу. – Что ж, идем домой!
– Да, пора. Только бы не опоздать к обеду, а то такое опять начнется!..
Глава 5. Здравствуй, друг Кошкандыр!
– Значит, все сорвалось, – нахмурился Кривой Гази. – Вы все так хорошо спланировали, и вот опять.
– Да замолчишь ты когда-нибудь? – прорычал Кошкандыр, порядком уставший от однообразного нытья своего помощника, единственного, кому удалось спастись вместе с ним из утробы Тритона. – Сам знаю, что сорвалось! А все старый дурень Касым, дернул же меня шайтан связаться с ним!
О том, что виной провалу был он сам, вернее, его жадность, Кошкандыр изо всех сил старался не вспоминать.
– Я просто чудом уцелел. Надо же додуматься держать порох в доме, да еще целыми мешками!
– Касым никогда не отличался большим умом, капитан, – поддакнул Гази, уныло взирая на водную гладь.
– Верно. Но я должен отомстить выскочке Синдбаду.
– Мы, мы должны отомстить, капитан!
– Э-э, – отмахнулся Кошкандыр и вздохнул. – А может, ну ее, эту месть, а?
– Как? Что такое? – вскинулся Гази. Его тощее лицо вытянулось от удивления, черная повязка, пересекавшая лоб, поползла следом за бровями. – Вы спустите щенку все те страдания и унижения, которым мы с вами подверглись по его милости?
– Я вот думаю, не заняться ли нам старым добрым грабежом вместо того, чтобы бесполезно мстить всяким щенкам. Мы же все-таки пираты! А что нам с пустой мести?
– Вы… испугались, капитан?! – Гази широко распахнул единственный глаз. – Не могу поверить, что…
– Закрой вонючую пасть, – разозлился Кошкандыр. – И хорошенько подумай, что мы получили, когда решили связаться с проклятым Оторви-Сорви-Башку и его прихвостнем Синдбадом. Считать умеешь?
– Э-э… да. Немного, – растерянно похлопал глазом Кривой Гази.
– Тогда считай! В первый раз лишились больше половины команды и корабля. Ты пальчики-то загибай, загибай.
– Раз. – Гази послушно загнул палец на левой руке.
– Во второй раз мы лишились рабов, несметных сокровищ, всей команды и второго корабля – два. Нет, пожалуй, это потянет сразу на два и три!
– Два и три, – послушно загнул сразу два пальца Гази.
– В третий раз меня едва не отправил на свидание с Аллахом старый идиот Касым – четыре.
– Четыре, – согласился Гази, загнув еще один палец.
– И я чудом спасся из лап эмирской стражи, наступавшей мне на пятки – пять.
– Пять, – кивнул Гази и сжал кулак.
– И что мы в результате получили?
– Что? – спросил Кривой Гази, поглядывая то на свой сжатый кулак, то на Кошкандыра.
– Ничего! Ноль!
– Э-э… да, – вынужден был согласиться Гази.
– Вот именно! И ты предлагаешь продолжать в том же духе?
– Но месть…
– Плевать на месть! – рявкнул Кошкандыр. – Мы пираты, а не мстители. Наше дело грабить корабли, набивать трюмы богатствами, а не гонятся за всякими щенками, строя коварные планы.
– А как же… – Гази вновь, но уже с сомнением, поглядел на сжатые в кулак пальцы.
– Плюнь и разотри!
– Тьфу! – смачно плюнул Кривой Гази на сапог Кошкандыра и притопнул его каблуком, не забыв повертеть им.
– Ой-ёй-ёй! – взвыл от боли Кошкандыр, хватаясь за ногу. – Ты что, сдурел?
– Но вы же сами приказали, – попятился Гази. – А я случайно попал…
– Идиот, какой же ты идиот, – продолжал стонать Кошкандыр, но мигом позабыл про боль в ноге, как только по ушам резанул громоподобный голос.
– Вот ты где, проклятый пират, боль моего желудка! – взревел морской царь, выдаваясь из воды по пояс и воинственно потрясая трезубцем.
– Чу… чудовище. – Гази побледнел и с воплями ужаса скрылся на батарейной палубе. – Чудовище! Опять! Спасайся, кто может! Не хочу в желудок, не пойду!
– Ты?! Снова ты? – разозлился Кошкандыр, уткнув кулаки в бока. – Чего тебе опять от меня надо, страшилище морское?
– Не понял? – поразился Тритон. – Ты чего, козявка, забыл, с кем разговариваешь?
– Оставь мой корабль в покое и убирайся подобру-поздорову, пока я тебя не спровадил куда-нибудь очень далеко-далеко! – Кошкандыр поднял правую руку. Перстень на его указательном пальце недобро блеснул.
– Ты мне… грозишь? – обомлел от подобной наглости Тритон.
Команда корабля с ужасом наблюдала за необычной перепалкой, исполняясь гордости за своего капитана. Даже Кривой Гази выглянул с лестницы.
– Господин, лучше не злите его! – крикнул он капитану.
– Э-э, замолчи, трусливый шакал! – поморщился Кошкандыр. – Я могуч и зол. Давай тягаться!
– Ты в своем уме? – произнес Тритон, сраженный подобным нахальством едва ли не наповал. – Тягаться со мной? Тебе?!
– Да! – Кошкандыр гордо выпятил живот. Втянуть его не получилось, и он ограничился этим.
– Хорошо, давай потягаемся, – согласился Тритон, опуская трезубец, и ткнул им в направлении корабля. С трезубца сорвалась ветвистая молния и ударила в нахального человечка.
Кольцо на пальце Кошкандыра вспыхнуло сиянием. Молния, разлетевшись на безобидные ниточки разрядов, угасла.
– Ага, значит, у тебя и вправду Коготь Шайтана, – обрадовался Тритон.
– Именно, – криво усмехнулся Кошкандыр, воодушевленный первой одержанной победой. – Так что убирайся подобру-поздорову, пока…
Новая молния сорвалась с трезубца. Но эта была уже другая, не ветвистая, а шарообразная и огромных размеров. Кошкандыр опять выставил кольцо, но молния оказалась хитрее. Она разделилась на два шара поменьше, потом еще, и еще, и еще. Маленькие огненные шарики, исходя искрами, весело заплясали вокруг Кошкандыра, словно издеваясь над ним.
Кошкандыр завертелся на месте в попытке отразить их все, но то одна, то другая впивались в бока, в ноги, в руки, в спину разъяренного пирата и в то, что пониже спины. Оставляя дымные дыры в одежде, они стремительно ретировались.
– Ай! Ой! Уй! – подпрыгивал Кошкандыр каждый раз, когда очередная шаровая молния касалась его. – Больно же! Так нечестно, не по-мужски! – Ему удалось прикончить с помощью кольца несколько шариков, но остальные лишь ускорились, и болезненные уколы участились. – Хватит, прошу тебя! – взмолился измученный, дымящийся Кошкандыр. И захныкал: – Чего ты?
– Сдаешься? – захохотал Тритон.
– Сдаюсь, сдаюсь, – выкрикнул Кошкандыр, без сил упав на колени.
Молнии замерли, выстроившись кружком вокруг пирата и угрожающе потрескивая.
– Ешь меня, чудище.
– Капитан, вы в своем уме? – возопил Кривой Гази.
– Молч-ши! – зашипел Кошкандыр. – У меня есть план.
– Ну уж дудки! Больше ты меня не проведешь, пиратская твоя морда. Мне хватило и прошлого раза. – Тритон протянул ручищу к кораблю. – Кольцо!
– Что? – испугался Кошкандыр, прижав руку с кольцом к груди.
– Кольцо, я сказал!
– Не дам!
– Тогда продолжим, – пожал плечами Тритон. Шарики начали сужать круг.
– Нет! Не надо! Вот, вот кольцо. – Кошкандыр с трудом стянул с толстого пальца кольцо и с размаху запульнул его в огромную раскрытую ладонь. – На, подавись!
Ладонь сжалась.
– Другое дело. А теперь поворачивай корабль обратно.
– Н-не понял…
– Корабль поворачивай, говорю. Ждут тебя.
– Кто? – Кошкандыр отполз немного назад.
– Известно кто. Поворачивай сей же час! Или ты решил испытать мое терпение?
– Нет, нет. Что ты… вы! – Кошкандыр вскочил на ноги и рявкнул, вымещая гнев на команде. – Вы слышали, остолопы, что он сказал? Обратный курс!
Команда понеслась исполнять приказ капитана. Кошкандыр, видя, что Тритон не собирается ему мстить, приосанился и сложил руки на груди.
– Я провожу тебя, – пообещал Тритон, следя за тем, как тяжелый корабль медленно разворачивается. – А то еще дорогу забудешь.
– Не забуду, – буркнул Кошкандыр. Последняя надежда отвязаться от морского царя и затеряться в море рассыпалась в прах.
– Вот и поглядим, – жестко сказал Тритон и добавил, прежде чем скрыться под водой: – Помни, я слежу за тобой.
Молнии полопались, словно мыльные пузыри. Вода сошлась над головой морского царя, трезубец пропал следом.
– Что нам делать, капитан? – приблизился к Кошкандыру осмелевший Гази.
– Что, что! Не знаю, что! Плыви, куда сказано. – Кошкандыр пнул моток каната и, устало усевшись на бочку, обреченно повесил голову.
– Но…
– Э-э, отвяжись от меня! – Капитан оттолкнул Гази, поднялся и вразвалочку скрылся в своей каюте. – Говорил же, не надо связываться с этим выскочкой…
На пристани пиратский корабль встречала огромная гомонящая толпа, которую с трудом сдерживала городская стража, цепочкой выстроившаяся по самому срезу пирса. Шутка ли, такое событие – пиратский корабль сам идет сдаваться! А командует кораблем земляк самого Сорви-головы – Кошкандыр! Никто не мог толком понять, с чего вдруг пираты решили сдаться на милость пресветлого эмира, а спросить было не у кого. Стража отмалчивалась, Сорви-голова только усмехался в бороду, а стоявший рядом с ним бывший портовый нищий, ныне возведенный в принцы Синдбад вообще игнорировал толпу, морщась от производимого ей шума.
– Как они пронюхали? – спросил он у Сорви-головы.
– Длинные языки бывают не только у старух, – отозвался Сорви-голова.
– Узнаю, кто проболтался, завяжу узлом поганый язык. Такое ощущение, что здесь собралось полгорода.
– Скорее, весь город.
Они замолчали, глядя, как огромный корабль медленно приближается к пристани. Наконец он ткнулся правым бортом в деревянный причал. С корабля полетели канаты. Их ловко подхватили портовые рабочие и набросили петли на толстые деревянные столбики. Загремела цепь. Тяжелый якорь вошел в воду, подняв тучу брызг. Часть стражи подбежала к кораблю, окружив сброшенные сходни. Толпа притихла.
В воде мелькнула фигура Тритона, и из моря, влажно блеснув в лучах солнца, вылетело кольцо. Синдбад, ловко подхватив его, надел на палец. Хвостатая фигура в воде развернулась и скрылась на глубине. Никто из зевак ее не заметил.
На сходнях показался сам Кошкандыр. Не желая терять достоинства, он с гордо вскинутым подбородком спустился на причал.
– О, дружище Сорви-голова, как я счастлив видеть тебя! – заметил он бывшего бравого капитана и кинулся к нему, как к старому другу, но стражники мгновенно вцепились в пирата.
– Пропустите его, – приказал Сорви-голова, приближаясь к Кошкандыру. – Он никуда не денется.
– Конечно, не денусь! – Пират возмущенно сбросил с себя руки стражников. – С чего мне куда-то деваться?!
– Ну, здравствуй, дорогой мой. – холодно поприветствовал Сорви-голова Кошкандыра. – Вот, кажется, и кончилось твое пиратство. Предупреждал я тебя.
– Я не нуждаюсь ни в чьих предупреждениях, – с вызовом бросил Кошкандыр. – К тому же я сам приплыл, если ты заметил.
– Сам, говоришь? – Синдбад повернул руку так, чтобы Кошкандыр увидел кольцо на его пальце. Тот только заскрипел зубами, но затем вновь выдавил улыбку.
– Сам. Вот честное слово! А повинную голову меч не сечет.
– Ишь ты! – поразился Сорви-голова верху наглости. – Знаешь, если бы не мои теплые чувства к тебе, тебя бы уже заковали в кандалы и завтра, а может, даже сегодня… – Сорви-голова выразительно замолчал.
Кошкандыр сглотнул, втянув голову в плечи.
– Я вижу, ты мужик понятливый, так что веди себя скромнее, – сказал Синдбад.
– А ты мне не указывай, эмирское отродье, щенок! – вскипел Кошкандыр.
– Ну-ну. Эй, стража, взять его! – гаркнул Синдбад, и четверо стражников с готовностью окружили толстого пирата.
– Да я пошутил! – натянуто улыбнулся Кошкандыр. – Совсем шуток не понимаешь?
– Ой, смотри, дошутишься, – хмуря брови, грозно произнес Синдбад.
– Пошли, поговорим в чайхане, – предложил Кошкандыру Сорви-голова.
– Поговорим? А меня разве?.. – Он бросил взгляд на сходни, по которым спускались убитые горем моряки. Стражники выстраивали их в шеренгу, помогая себе копьями и тычками.
– Это всегда успеется. Пошли.
Сорви-голова пошел вперед чуть горбясь.
Кошкандыр поплелся следом за ним, все время оглядываясь через плечо.
Синдбад шел последним, разглядывая магическое кольцо.
– И не вздумай что-нибудь выкинуть, – мрачно предупредил он Кошкандыра.
– Да ты что! – выкатил глаза пират. – Да чтобы я…
– Иди, иди, – подтолкнул его в спину Синдбад. – Много говоришь. Если бы не доброта уважаемого Сорви-головы…
– О добрейший из чайханщиков, – противно захихикал Кошкандыр.
– Не вижу ничего смешного, – спокойно сказал шедший впереди Сорви-голова, перед которым расступался народ, давая дорогу странной процессии, состоявшей из чайханщика, зятя эмира и закоренелого пирата. – Лучше быть честным чайханщиком, чем пиратствующим проходимцем, опустившимся до мести младенцам.
Кошкандыр заткнулся и до самой чайханы не проронил больше ни слова.
В пустой чайхане Ала-джинн с Абдуллой увлеченно играли в шахматы. Они сидели на топчане и передвигали по деревянной доске, стоявшей между ними, тяжелые шахматные фигурки слоновой кости. Сорви-голова не так давно в счет долга реквизировал у одного из приезжих индусов шахматы, а Синдбад научил друзей хитроумной игре. Ала-джинн, оказавшийся менее сообразительным, постоянно проигрывал Абдулле, что, однако, нисколько не сказывалось на отношениях двух друзей – джинн к своим проигрышам относился флегматично-философски.
