Илья Александрович Балабанов
Мир Опустел. Начнем Сначала!
Оказавшись на рабочем месте, вместо того, чтобы погрузиться в отчеты и корпоративную почту, Милли открыла в браузере чистую страницу. Сделав глубокий вдох и поборов нахлынувшее волнение, она набрала в адресной строке:
https://www.mwf.com/
На моментально загрузившейся странице, оформленной в очень лаконичном стиле, прямо по центру экрана размещалась большая синяя кнопка с надписью "НАЧАТЬ ТЕСТ". Вверху страницы находились ещё три кнопки, гораздо меньшие по размеру, подписанные "История компании", "Философия компании", "Достижения компании". Милли потёрла курсором центр экрана, но вдруг передумала начинать тест, решив сначала изучить верхние позиции.
Зайдя на страницу "История компании", девушка узнала, что "30 лет назад, основатель и владелец МВФ некий К.Менсфилд, заручившись поддержкой нескольких перспективных специалистов, основал компанию, которая в течение нескольких лет превратилась в международный холдинг".
"Как мало информации", – прошептала Милли задумчиво и перешла в раздел "Философия компании".
На экране высветилась всего одна строка:
"Делай, что должно, чтобы зло не прошло дальше тебя".
Вопросов все больше…
Девушка хлебнула воды из пластиковой бутылки и кликнула "Достижения".
Написанное на этой странице также умещалось в один абзац:
"Мы используем возможность собрать по всему свету лучших специалистов. Людей с живой душой и пылким умом. Наша мечта закончить эру разрушения на нашей планете. Начать, наконец, эру созидания и ответственности. Мощности нашей компании хватит, чтобы попытаться это сделать!"
Наполнение сайта показалось Милли очень странным. Гигантская корпорация, а сайт похож на страничку школьных заговорщиков. Информация скудная, сведений о деятельности, вакансиях – нет вообще.
Странно.
Допив воду, девушка тщательно, насколько хватало сил, смяла бутылку. Так мусор занимает меньше места. Немного поерзала в кресле, уселась поудобнее. Размяла кисти рук, покрутила головой по часовой стрелке. Настало время начинать тест.
После первого впечатления от знакомства с "МВФ", примитивность теста не вызвала у Милли удивления. У неё спросили номер телефона, адрес электронной почты, какими языками она владеет в совершенстве. Уточнили любимый цвет, кошек или собак она предпочитает, а также, как относится к занятиям спортом. Девушка выбрала кошек, синий цвет, а насчёт спорта написала, что "по настроению".
Ужасно разочаровалась, когда вопросы внезапно и слишком быстро закончились, а вместо них появилась кнопка "отправить результаты".
Милли всерьёз раздумывала о том, чтобы закрыть страницу. Ничего не отправлять. Но вдруг решила, что скорее всего, на данном этапе отбора идёт простая лотерея. Что настоящее испытание, скорее всего, начнётся позже, и завершила тест. На экране появилась благодарность за уделённое внимание и пожелание удачи. В последнем абзаце, напечатанном мелким шрифтом, говорилось, что сайт находится в акционном режиме и что как только отбор участников нового проекта закончится, вернётся к прежней, расширенной версии.
Это многое объясняло.
Ну не может быть сайт солидной корпорации настолько куцым.
Девушка закрыла страничку и услышала тихий сигнал. Пришло письмо на личный ящик.
Письмо от МВФ.
"Дорогая Милли, поздравляем с переходом в следующий этап нашего теста. Ожидайте новое письмо с дополнительными заданиями. Спасибо, что стараетесь стать членом "МВФ"!
Это было настолько неожиданно, что она уронила на пол раскрытый рюкзак. Уронила его вверх тормашками и потом несколько минут собирала под столом монетки, ключи и прочую мелочь, проживающую в кармашках. Этого времени ей хватило, чтобы осознать произошедшее, и теперь у неё приятно защемило в груди. Пришло чувство схожее с тем, когда выигрываешь не слишком большой, но все же ощутимый приз в лотерею.
Пикс!
Новое письмо.
От неожиданности Милли снова выронила рюкзак. В этот раз он был закрыт и потому, авария получилась почти незаметной.
Увидев, что очередное послание пришло не от "МВФ" девушка немного успокоилась. Хватит на сегодня переживаний.
Ей написал некий Абдул Халима, который с помощью необычного заголовка привлёк её внимание и потому, не был сразу же отправлен в корзину.
"Прошу не удаляйте! Прочтите мое писмо! Вопрос жизни и смерти!" – наверняка очередной африканский принц, предлагающий поделить его миллионное наследство. Но после такой мольбы о помощи, не прочитать послание было бы неправильно.
"Спасибо огромное, что читать мое пизмо. Я человек из деревни. Из Африки. Даже послание этого пизма (отправитель упорно делал ошибку в этом слове) для меня есть большой труд. Нужно ходить пешком 20 км.
Я знаю английский. Я умею делать вещи из дерева (далее шло несколько фотографий с аккуратным столом, стульями и ещё одна с весьма реалистично вырезанной головой носорога). Я плотник. В моей стране всегда идёт война. Всегда опасно. Страшно. Я умоляю тебя помоги мне сбежать отсюда. Готов на что хочешь. Буду рабом. Хочу жить. Только не голодать. Может ты знаешь где нужен плотник. Помоги. Умоляю. Я отправляю это пизмо уже 2 года. Никто не отвечает. Может с тобой повезёт".
Настроение было испорчено бесповоротно.
Забылось и о "МВФ", и о том, что уже 30 минут, как закончилось рабочее время. Потерев сжатым кулаком намокшие глаза, девушка начала быстро печатать.
"Привет, Абдул! Меня зовут Милли Фас, и я прочитала твоё письмо. Я живу в Японии, но приехала сюда из Голландии. Не теряй надежду! Попробую тебе помочь".
Письмо улетело, и девушка решительным движением взяла телефон. Зашла в заметки.
Далее в папку дела.
Записала в самом верху, сразу под заметкой о звонке маме:
АБДУЛ.
– Милли, постой! Остановись, пожалуйста! Раскрасневшаяся и вспотевшая Лилли догнала, наконец, девушку и, протянув ладонь в ее сторону, согнулась пополам, пробуя отдышаться.
– От самого офиса за тобой бе… На слове "бегу" толстуха задохнулась и уселась на корточки, решив, что таким образом придёт в себя быстрее.
Милли терпеливо ждала. Она почему-то испытывала симпатию к этому неловкому, искреннему человеку. Никакого раздражения.
– Жду, сколько надо. Давай… Отдышись и рассказывай. Зачем за мной гонишься?
Лилли, пришла, наконец, в себя и теперь, доверительно взяв Милли под локоть, потянула ее в сторону вымощенной круглыми булыжниками тропинки, объясняя на ходу, что без особого умысла решила проводить новую подругу домой, но немного не рассчитала дистанцию и скорость, и в итоге вышло, что вышло.
– Сегодня в столовой мы почти не познакомились, – продолжила объяснять она, – но ведь в этом офисе нас только двое! Девушка замешкалась, стараясь подобрать правильное слово.
– Неместных, – пришла ей на помощь Милли и иронично улыбнулась.
– Да! Это хороший термин, – обрадовалась толстушка. Мы обе неместные, и нам хорошо бы друг за другом приглядывать! – она испуганно заглянула собеседнице в глаза, – или, может, тебе это не нужно? Если я напрягаю ты, пожалуйста, так и скажи! Жалеть меня совершенно не обязательно!
Вместо ответа Милли улыбнулась и, указав рукой вперёд, в сторону небольшого уличного кафе, пригласила продолжить прогулку.
– Обожаю ходить по этой тропинке, – призналась толстушка, – мне рассказали, что эти камни, – она притопнула по одному из булыжников, – уложены в дорогу почти 700 лет назад! Я как подумаю сколько это – голова идёт кругом. Японцы – удивительный народ. Все делают на совесть.
Милли, уже успевшая привыкнуть, что в Стране Восходящего Солнца на любом углу обязательно ждёт какое-нибудь чудо, согласно кивнула.
– Ну, – продолжала Лилли, – как меня зовут, ты уже знаешь, – Пару месяцев назад я переехала сюда из Америки.
Тебе нравится этот столик? Давай я сяду сюда, а ты вот так, чтобы смотреть на море? – Не дожидаясь ответа, она грузно плюхнулась в мягкое кресло и схватила со стола лист меню.
– Я в этом кафе однажды обедала. Если честно, – она оглянулась в поисках официанта, – тут очень долго обслуживают.
– Меня это не пугает, – ответила Милли, – я выросла в Амстердаме. И у нас самые медленные официанты в мире! Она вдруг прищурилась, всматриваясь в сторону морской глади. На несколько секунд ей показалось, что в нескольких сотнях метров от берега плывет кит! Девушка слышала от местных, что такое иногда происходит, но своими глазами не видела. К сожалению, это была лишь байдарка.
– Единственное, я совсем не голодная, но за компанию с радостью выпью зеленого чая!
– Конечно, не голодная, – грустно вздыхая парировала Лилли, – ты худенькая. Такие, как ты, всегда не голодные. А вот я, пожалуй, наверну тарелочку морского супа. В прошлый раз он конкретно запал мне в душу. Честное слово! Даже снился недавно.
Девушки захихикали. Обе почувствовали, что общение запросто может быть приятным.
– Я росла в таком маленьком городе, что единственным моим другом был собственный папа, – Лилли задорно рассмеялась, и Милли, заразившись смехом, повторила за ней.
– Но я не жалуюсь, у меня, знаешь, какой папа? Самый лучший папа на свете. Я его иногда зову "папа", а иногда "Пират". Он работал шахтером, добывал каменный уголь в забое, и однажды лишился глаза… – девушка замолчала, смешно поджав губы, но быстро оправилась и продолжила, – с тех пор он ходит с чёрной повязкой на глазу. И разрешает называть Пиратом. Я, конечно, настаивала, чтобы он купил стеклянный глаз. И он даже купил. Но искусственный глаз все время "косил", и папа жутко бесился. В общем, уже много лет он ходит в повязке.
Лилли отхлебнула суп из дымящейся перед ней тарелки и блаженно закатила глаза:
– Зря ты не голодная, между прочим! Я, пожалуй, быстренько поем, а ты, очень прошу, расскажи пока про себя.
– Особенно и не знаю, что рассказывать, – Милли задумалась, – у меня только мама, а папу я и не видела.
– Правда? – Лилли с искренним сочувствием посмотрела на подругу. – А у меня только папа, представь! Мы с ним вообще одни на всём белом свете.
– А мама куда делась? Ты извини, что так просто спрашиваю, – спохватилась Милли, но толстушка не расстроилась.
– Ничего! – сказала она, —знаешь, когда никогда не было, то и как будто не потерял.
– Она умерла? – уточнила Милли.
– В определённом смысле. Для нас с папой. Буквально через неделю после моего рождения укатила в неизвестном направлении, и все. И с тех пор мы вдвоём.
– Обалдеть, – подытожила Милли, – а у меня мама ушла в отрыв на каком-то музыкальном фестивале и реально не помнит, кому обязана моим появлением.
– А представь, – Лилли рассмеялась, – наши горе-родители встретились где-то, также как мы! А может, вообще поженились. И мы с тобой косвенным образом теперь сестры, – девушка вдруг посерьёзнела и добавила, – вот было бы здорово.
– Слушай, а может, ты слышала когда-нибудь про мой городок? Он хоть и на 10000 жителей, а в свое время прогремел на весь мир! Грин-Ривер называется… Не слышала? Дело в том, что в пяти милях от нашего дома располагается… ты готова? Вот лучше покрепче сядь… Располагается Межгалактический Космодром! Лилли, чтобы добавить солидности подняла вверх указательный палец.
– Однажды, ещё в 90-е годы, учёные что-то там рассмотрели и сообщили, что скоро в планету Юпитер… знаешь такую?
– Да уж знаю, конечно, продолжай!
– Что скоро в эту планету врежется комета! И что будет настоящая катастрофа! А в нашем городе когда-то пытались построить аэропорт, но денег хватило только на взлётную полосу. И то, просто на голой земле. Короче местные власти не растерялись и объявили, что взлётная полоса Грин-Ривер приглашает жителей Юпитера высаживаться в нашем городке. Так, мы стали официальным и, кстати, единственным в штатах, Межгалактическим Космодромом. Так что, не из такой уж я и глуши, между прочим.
Милли, слушавшая собеседницу с искренним интересом, подлила себе чаю и, выждав небольшую паузу, спросила:
– И что? Прилетели?
– Кто прилетели? – не поняла Лилли, – которая отвлеклась в меню на раздел "десерты"
– Юпитерианцы прилетели?!
– А. Конечно. В первый прилёт они написали сценарий к фильму "Комната" с Томми Вайсо, а во второй – согласились подкинуть меня в Японию. И вот теперь я тут с тобой сижу.
Бармен, до этого момента молча натиравший стаканы, прокричал что-то официанту, и тот, достав пульт из широкого кармана на фартуке, включил звук на большом телевизоре. На экране выступала Грета Тунберг. Девушки, одновременно повернувшие головы на звук, прекратили смеяться и с интересом прислушались к передаче. Шведская активистка, известный на весь мир борец за чистоту природы, рассказывала, что количество ее единомышленников во всем мире превысило 300 миллионов человек. Что ведётся колоссальная работа по выявлению техногенных загрязнений, что обычные люди сражаются с корпорациями, что победа не за горами. Говорила она на английском, но снизу экрана, не прекращая, бежали японские субтитры.
– Сильная женщина! – заключила Лилли, когда выступление закончилось, а работники кафе, извинившись, вернули телевизор в бесшумное состояние.
– Уважаю ее! Тут, в Японии, она вообще что-то среднее между божеством и человеком.
– Очень сильная, – согласилась Милли, – только вот слишком медленно все продвигается! Обычные люди уже миллионами в этом движении, а разрушение как шло так и продолжается. Мне иногда кажется, что власть, я имею в виду большую власть. На уровне управления страной. Она как будто отбирает у человека определённое направление разума. Вот только что был хороший, умный, здравомыслящий человек, а как стал президентом – раз! Как отрубило. Сразу ему хочется воевать! Меряться всем, чем можно. Все простое, то, что действительно важно, начинает казаться глупым, несущественным. Мне иногда кажется, – Милли наморщила лоб, – что вот как будто есть такой шкафчик специальный. Стоит этот шкафчик перед каждым кабинетом каждого правителя. Идёт будущий президент на инаугурацию, а ему говорят: "Доброту, сострадание, человеческую мудрость, пожалуйста, выкладываем!". И закрывают в шкафчике. А когда уходишь с поста – возвращают. Но уже поздно ведь! Столько зла наделано… И бывший правитель начинает ездить по встречам, устраивать мастер-классы в университетах, что-то кому-то рассказывать умное. Но поезд ушёл. Назад уже не вернуться.
А в кабинете новый президент!
А мозги в шкафчике. И все повторяется заново.
Повисла небольшая пауза, видно было, что собеседница не ожидала такого длинного монолога и немного подвисла.
– Ты прости меня. Что-то понесло непонятно куда!
– Да ты чего! – вступилась за подругу толстушка, – мне очень понравилось. Главное, что от души. Только вот, думается мне, – девушка шкодно улыбнулась, – что такой шкафчик для мозгов у большинства людей в прихожей. И люди эти, перед выходом из дома, тоже туда мозги складывают! А то так посмотришь вокруг – все такие честные, правильные, сознательные… Только кто тогда делает гадости? Президенты?
– Я хочу рассказать тебе важный секрет! – Милли твёрдо решила перевести тему, – смотри вокруг! Сегодня слишком хороший день, чтобы думать о плохом.
Лилли, секунду назад успевшая нахмуриться, снова заулыбалась:
– Хочу секрет! Обожаю секреты! Итак, барабанная дробь, – она быстро застучала толстыми пальцами по столешнице, – все вокруг затыкайте уши! Милли… Какая у тебя фамилия?
– Фассбендер, – ответила Милли, – но можно сокращать до Фасс.
– Итак! Таинственный секрет от Милли Фасс!
– Девушки, извините, что прерываю! – официант, приближение которого в пылу беседы никто не заметил, учтиво поклонился, – сейчас начнётся представление. Каждую среду в это время. Обезьянье шоу!
Английский, на котором пытался изъясняться молодой человек, оставлял желать лучшего и потому, Милли показалось, что он что-то напутал.
– Обезьянье шоу? – переспросила она
– Так и есть, – разъяснил официант и снова поклонился, – театр обезьян. Японские макаки. Чудесные артисты!
В это время второй официант торопливо сдвигал пустые столы, расчищая пространство в центре площадки. Невысокий японец, одетый в блестящий цирковой костюм, устанавливал на освободившемся месте специальные декорации.
– Ты уже видела такое? – поинтересовалась толстушка.
– Кажется, нет, но посмотрю с удовольствием! – Милли расплылась в улыбке. – Я просто обожаю обезьян! Особенно местную породу. Однажды была на горячих источниках, но искупаться не удалось! Потому что там купались эти самые японские макаки. Целая огромная семья макак. Мордочки у них очень милые, но близко не подойдёшь. Экскурсовод сказал, что могут цапнуть, – Милли захихикала, – хорошие ребята. Неужели кому-то удаётся их приручить?
В это время подготовка к выступлению закончилась, и дрессировщик, поклонившись несколько раз всем, сидящим за столиками, прокричал что-то по-японски.
Из подсобки, быстро, семеня короткими лапами выбежали несколько обезьянок. Перемещались они исключительно стоя. Одеты были, словно маленькие дети, в штанишки и яркие маечки. Японец дал первую команду, и оба макака поклонились до земли, вызвав в зале бурю аплодисментов. Дальше обезьянки прыгали и кувыркались, замирали, вытянувшись в струнку и играли на музыкальных инструментах. Когда шоу закончилось, Милли все это время влюблённо смотревшая на милейших животных спросила:
– Как думаешь, есть вариант их погладить? Разрешит их хозяин?
Лилли, не разделившая восторг подруги в полной объёме, но тоже с интересом наблюдавшая, прищурилась, стараясь рассмотреть какую-то мелкую деталь на костюме дрессировщика.
– Думаю, разрешит, – уверенно ответила она, – у него на груди значок ЛХЛ!
– Что у него на груди? – Милли растерянно обернулась к подруге.
– Золотая ладошка в металлическом круге! Присмотрись внимательно! Это знак ЛХЛ. Лиги Хороших Людей. Пойдём!
И толстушка, пропустив мимо ушей просьбу объяснить понятнее, потащила Милли в сторону барной стойки.
– Извините! – уверенно закричала она, – можно вас на минуточку!
Циркач, собиравший реквизит, остановился и, улыбнувшись, поклонился. Послушные обезьянки терпеливо сидели возле его ног.
– Мы в восторге от ваших питомцев! – Лилли, чтобы было понятнее, показала в сторону зверьков и стукнула кулаком по груди. – Моя подруга, – она указала на Милли, – с детства мечтает обняться с обезьянкой. Давайте, пожалуйста, выполним ее мечту?
– Куримацу! – гортанно выкрикнул дрессировщик. Один из его подопечных поднялся и встал на задние лапы. – Сейчас можно погладить! Обнять нельзя! Можно только мне, – японец поманил девушек пальцем и те, подойдя к маленькому артисту, принялись осторожно гладить его по густой серой шерстке. – Я не строгий, – продолжил объяснять японец, – делать радость людям это правильно для меня, – он вскользь коснулся значка на своей груди, – но мой Куримацу – дикий зверь. Чтобы обнять, нужно доверие… Работа всей жизни, – мужчина снова чинно поклонился, но лицо его было смешливым, – но! – вдруг сказал он, – если вы любить моих японских макак, можете купить им немного винограда. Все трое весело рассмеялись.
– Ну что? Одной мечтой меньше, – Лилли уселась обратно за стол и снова схватила меню, – кстати, мы закончили на том, что ты хотела рассказать мне секрет. Расскажешь?
Милли, все ещё улыбаясь после волнующей встречи, присела рядом.
– Секрет простой, – сказала она, – несколько лет назад я была такой же, как ты. Весила 80 килограммов.
– Очень смешно! – язвительно ответила толстушка. – Если бы ты весила долбанных 80 килограммов, у тебя бы ноги сломались. И хребет треснул. Жир бы под собственной тяжестью оторвался от скелета и шмякнулся бы на землю, – Лилли моментально раскраснелась, видно было, что новость сильно ее раззадорила.
– И, тем не менее, – ответила Милли, – это чистая правда. Был в моей жизни момент, когда единственное, что меня интересовало – это книги и еда. Тогда я весила восьмидесятник. Но потом взяла себя в руки и теперь, я всего 48,5.
– Охренеть! – восторженно заявила Лилли. – И сейчас ты меня всему научишь, и я стану дюймовочкой!
– Ты станешь ей только в том случае, если готова. Если ты не готова, то любые усилия – бег на месте. Кстати, насчёт бега. Не хочешь начать?
– Думаешь, я не начинала? – Лилли посмотрела на собеседницу с укором, – да я столько раз начинала, что чемпионы по бегу столько не начинали. Только вот каждый раз, что-нибудь идёт не так! То кроссовки не те, и ты откладываешь пока не купишь нормальные. То простудишься на первой пробежке. То нога заболит, то голова закружится. Я чемпион по долбанным неудачам! – девушка подняла руку и напрягла дряблый бицепс. – А теперь скажи мне, что делает каждый толстяк, когда сталкивается с неудачей?
– Он ест!! – искренне рассмеявшись ответила Милли. – Мой друг, мне все это знакомо! Вечерний сериал в компании тарелок и кружек, заветная шоколадка, съеденная ночью, в постели, с закрытыми глазами. Сегодня ещё поем, сегодня не тот день, чтобы меняться! Но вот завтра! Завтра начнётся новая жизнь. А на завтра приходит мысль, что через два дня у друга день рождения. И что все равно придётся есть. Так какой, скажите мне, смысл начинать диету сегодня?!
– Охренеть, – восторженно пролепетала Лилли, – ты что? Долбанная я? Откуда ты, мелкая, тощая козявка можешь все это знать??
– Говорю же, я была в этом клубе… Но мне удалось из него выбраться. Это все началось в детстве. Моя мама работает в Амстердамской публичной библиотеке. Отца, как ты знаешь, у меня не было и потому, большую часть детства я провела у неё на работе. Просто потому, что оставить меня было не с кем. Впрочем, нас таких там было много. Маленькие и не очень дети, живущие среди книжных полок и читальных залов. Посетители библиотеки назвали нас Книжные котята. Мне нравилось. Иногда мы играли в прятки, иногда болтали. Но чаще всего читали. Лилли, я прочитала столько книг, что любой новый фильм кажется мне знакомым. Мне кажется, что я знаю все на свете возможные развития сюжетов! Но я отвлеклась… Скажи мне. Отгадай загадку. Что может сделать чтение таким уютным, таким дорогим сердцу занятием, что хочется заниматься этим всю жизнь? Ну? – Милли подмигнула.
– Угощеееениеее, – сладко растягивая звуки ответила толстушка.
– Правильно! В общем, к 16 годам я действительно стала похожа на воздушный шарик… Пробовала сидеть на диетах, заниматься физкультурой, но все время срывалась. Все время находила для себя поблажки и оправдания… Пока однажды меня не осенило… Скажи, – Милли заговорила чуть тише, – ты веришь в Бога? – Лилли задумалась всего на секунду, но Милли успела всполошиться. – Подожди! Ты только не думай, что я сектантка или помешанная. Я не собираюсь начинать тебе проповедовать! Просто для моего способа нужно… – она задумалась подбирая правильное слово —Нужно доверенное лицо! Куратор. Человек, существо, Бог, Вселенная! Выбирай, что нравится. Главное, это то, чтобы ты не имела моральной возможности своему куратору соврать… Вот скажи, ты когда-нибудь молилась? Просила создателя помочь тебе или, например, папе?
Лилли молча кивнула.
– Вот так этот способ и работает! Ты просто обещаешь Богу не делать чего-то. Просишь его принять твоё обещание! И больше, просто не имеешь возможности свернуть с этого пути. Ведь ты не станешь обманывать Бога? Не захочешь испортить с ним отношения? – Милли улыбнулась. – Ну, а дальше – дело техники. Обещаешь не есть сладкое месяц. И не ешь! Обещаешь каждый вечер гулять по 5 километров – и гуляешь!! Понемногу. По чуть-чуть прибавляешь строгости, и сама не заметишь, как твоя жизнь изменится. В общем, мне, как видишь помогло…
Откуда-то из-под стола раздался звонок.
Лилли, находившаяся в прострации, переваривая услышанное, пару секунд на него не реагировала. Затем, словно проснувшись, засуетилась, вынула из сумки телефон и объявила:
– Папа звонит!
Ещё пару секунд помешкала. Положила ладонь Милли на плечо и тихим голосом попросила
– Можешь, пожалуйста, мне подыграть? Я сейчас отвечу по видео, чтобы папа посмотрел, как мы тут сидим, а ты веди себя, очень прошу, будто мы хорошие подруги! Он будет так рад! Он всегда очень радуется, когда у меня все хорошо, – Милли быстро закивала, показывая, что сделать это совершенно не проблема.
Лилли, наконец, нажала на экран и, немного переигрывая с весельем, затараторила:
– Привет, папочка! А мы тут с подружкой сидим в кафе! Она голландка, но очень хорошо говорит по-английски! Это Милли, – она развернула экран от себя, и девушка увидела пожилого, но явно крепкого мужчину. Один глаз его был закрыт чёрной повязкой, как у Пирата, зато второй, здоровый, цепко, с интересом вглядывался в неё.
– Привет, Милли! Дус! Как дела? – мужчина неожиданно засмеялся, – да! Я знаю одно слово по-голландски. Дус! Хорошего дня вам, девочки! – голос у него был низкий, приятный, таким голосом обычно говорят отцы семейств в телевизионной рекламе, – я так рад, – продолжил он, – что у моей девочки есть подруга. Она очень хорошая у меня, Милли, ты скоро это поймёшь сама! Хорошего вам дня девочки. Дус! Гутен так!
После этого Лилли убрала видео и ещё с минуту разговаривала, постоянно повторяя "Хорошо, пап". Закончив, она с благодарностью посмотрела на свою новую подругу и сказала:
– Ты сейчас сделала очень хорошее дело! Мой старик – теперь абсолютно счастливый человек.
