Григорий Андреевич Неделько
Страшные рассказы
Выстрелы
Игра называлась "Shots", или, по-русски, "Выстрелы". Новейшая 3D-стрелялка с какими-то там обещанными разработчиками (или рекламщиками?) графикой, звуком и прочими эффектами. Как только скачал со "Steam"'а, воспользовавшись очередной подвернувшейся скидкой, Васёк сел играть.
Настенные часы показывали 11:03 (дня).
Вначале "новая гама" не потрясла; потом, постепенно, нарастая с каждой минутой, впечатление усиливалось, азарт захватывал Васька, а монстры прыгали и мельтешили на экране во всё большем количестве. Чтобы пройти 30 уровней, требовалось немало времени. Васёк глянул на часы: 14:07. Неужто он играет целых 3 часа, даже с плюсом?.. Озадаченно покачав головой, Васёк вернулся к игре.
Звук окружал стеной и погружал в себя – насколько бы невозможным не казалось подобное сочетание. Монстры удивляли реалистичностью, тем паче невероятной, если учесть их, похоже, намеренную фантасмагоричность. ("Фэнтезигоричность", – подумал Васёк и мысленно же хмыкнул.) Одноногий полуробот с четырьмя руками и ракетницей вместо головы; пауко-скорпион с извивающимся, словно у змеи, туловищем и двумя пылающими тоже парой огненно-жёлтых глаз головами, между которыми, всегда неожиданно, появлялась, выныривая из ниоткуда, третья – чтобы потом вновь исчезнуть. Питекантроп или неандерталец с челюстью акулы (ну, во всяком случае, акулоподобной), семью либо восемью, а порой и девятью длиннющими, толстыми от мусколов руками и непропорциональным двухметровым тяжеловесным телом; летающие головы-шары-фонари, что по виду будто воздушные плотоядные рыбы, этакие мутировавшие инопланетные, раздувшиеся – или раздутые – в десяток/ки раз пираньи; и так далее; и т. д., и т. д., и т. д.
Уровни петляли, вихляли, обрывались, восстанавливались, сливались, телепортировали, везли, тащили, несли, заставляли лететь, падать, кувыркаться, катиться кубарем, а также просто – бежать, идти, бежать ещё быстрее – обычно, да, но не менее трудно и захватывающе. Уровни…: Лабиринт, Подземный Лабиринт, Ад, Проклятый Рай, Город После Апокалипсиса, Чистилище В Огне, Чистилище Во Льду, Космический Корабль Наподобие "Титаника" Во Льдах, Затонувший Корабль Наводный В Подводной Пещере, Жерло и Сердце Вулкана, Чуждая Планета, Орбита Чуждой Планеты, Чужое Измерение, Космос, Земля… или – не-Земля? Вот и следующий мир, напоминающий Матушку Планету… Васёк не был уверен, она ли это, совсем не был – однако играть неуверенность не мешала.
Виртуальные преисподнии, темницы, грады, деревни, дома с сошедшими с ума пространством и временем, внутренности чёрных дыр, квазаров, порталов – оставались позади. Васёк нажал на паузу и вывел на экран "Рабочий стол".
Электронные часы утверждали, что сейчас 3:14 (ночи, конечно).
Притом адепт "3Д экшенов" (Васёк посмеялся над этаким прозвищем, им же придуманным) не ощущал давления сложности, длины уровней, мрачности коридоров, ужаса монстров, обезображенных оными людей, машин-убийц, мини-боссов и просто (более крутых, значит) боссов, закрученности игры и погружённости с головой в её мир… и, невзирая на указанное, перечисленные аспекты присутствовали в неотрицаемой полноте.
3:57 на светящихся настольных часах.
Компьютерный стол сотрясался от почти уже остервенелых, механических манипуляций Васька со специально купленным специально сделанным под стрелялки и другие компьютерные боевики пультом: мерцающим, мигающим, с кнопками, рычажками и – только представьте! – сенсорами; имелось и голосовое управление, например, "сохранёнками" и "восстановлёнками".
Глубокая ночь и почти утро на внутренних часах; Васёк одолел последний уровень: промчался сквозь последнюю приграду, убил последнего мини-босса и босса, последний раз вошёл в транспортёр, который доставлял на очередной уровень.
"Что дальше?" – возникла мысль.
30-й уровень позади. Васёк ждал сюрприза… …а вместо сюрприза – финальный ролик, заключительная музыка и конечные титры.
Он расстроился.
И вдруг, внезапно прервав перечень создававших гаму людей, будто бы вынырнув из программного небытия, на экран ворвался монстр страшнее, непредставимее и отвратительнее любого предыдущего и их всех вместе взятых, вооружённый, естественно, по высшему разряду – что значит: совсем высоко. Васёк даже не успел запомнить амуницию и орудия смерти нежданного врага, лишь запечатлелось в мозгу нечто винтовко(обрезо, дробовико, двустволко)схожее, заменявшее – кажется – одну из рук супербосса. Ну а то, разумеется, был он, и никто другой!
Баталия длилась долго, дольше, чем кто угодно на месте Васька, да и он тоже, способен вообразить; у времени не то чтобы отняли счёт, но бег секунд и минут словно бы единовременно замер, убыстрился, замедлился и пропал, пропал с концами, да чёрт знает куда. Всё сразу. А пальцы жали, давили на кнопки, били по ним; рычажки чуть не вырывались с корнем. Эскалация эмоций, накал игрового азарта; теперь, несомненно, единственное непреодолённое из очень протяжённого ряда испытание. И боясь сломать пульт, и опасаясь – значительнее? Наверняка значительнее – не пройти супербосса без имени и, казалось, без облика, Васёк прилагал все усилия, и это означало – совсем все.
– Уф… – пыхтел он. – Уф… уф… Уф…
Линия жизни супербосса высыхала назад; то же самое происходило с процентами Васька, точнее, его героя/сверхгероя.
– Уф!.. – выдохнули в едином порыве рот супергероя в человеческом обличии и пушка его коллеги (воплощения? альтер-эго?) в обличии графическом, тогда как виднелась, согласно законам жанра, одна только рука игрового наёмника-боевика.
Наконец счёт здоровью главного врага [Главного Врага] пошёл на единицы, а значит, оставались и жалкие единицы до победы!
Оружие-пушка Васька наведено; не дёргать, не дёргаться, зажать кнопку – не отпускать, давить и давить на соседнюю. Что там с вражиной? 5%, 4, 3… 2… и 1. 1!
Губы Васька растянулись в улыбке; он понял, что выиграет.
Неизвестно откуда и неведомо как в теле надмонстра выросла ещё одна рука; ручища, нет, не держала секретное оружие, даже и тут произошло… что? случайность, недосмотр, хитрость (программистов и/или программы)… а в итоге – дуло поднимается, глаза Васька расширяются до размеров советских пятаков, взрыв-огонь-залп, выстрел небывалой силы!..
Васёк ничего не понял.
Вернувшиеся вечером с работы мать с отцом нашли его свесившимся с вертящегося стула, перед по-прежнему горящим игровым пультом и выключенным компьютером. Голова молодого, четырнадцатилетнего парня представляла собой кошмарное зрелище – если можно поименовать частью тела кровавые куски-ошмётки, валяющиеся и прилипшие вокруг дремлющего, безразличного квадратного глаза компьютера, и рядом: на паркете, на обоях, занавесках…
И у рухнувших в бездонную панику родителей, и у не верящего собственным глазам, много повидавшего, однако побелевшего-таки лицом участкового возникло абсолютно идентичное ощущение: светлую и светловолосую голову В. Иваницина, обычного, нормального московского паренька, школьника, как будто разорвало на части выстрелом из мощнейшего огнестрельного оружия.
Наподобие винтовки с широким дулом или громадных размеров дробовика.
Перестрограмма
"Тот, кто не помнит своего прошлого, вынужден его повторять".
[слушая и-или читая, не забывайте про НФ (научно-фантастическую) составляющую]
Г. К. в последний раз проверил Программера; аппарат выглядел в точности таким, как он задумывал, и при этом смотрелся впечатляюще, необычно, странно. Он создавал ощущение непохожести на другое… да и удастся ли отыскать подобие устройству (правда, устройству ли?), если сама его цель, самое задуманное назначение не имеет аналогов в мире? Как минимум, в мире – человеческом…
На постройку ушли годы и тысячи: годы умственных напряжений, труда и пота; и тысячи рублей, и долларов, и, временами, не упомянутой тут валюты; в основном, средства предоставлялись спонсорами. Но это всё не беда, это – простейшая часть проекта и работы. Наиболее сложным выдался – хотя Г. К. предполагал, что так и будет, – процесс соединения, конструирования, когда все детали и элементы на месте, и осталось, казалось бы, лишь скомпоновать их нужным образом и в требуемом порядке.
Вначале мысли о Программере отвлекали его от дел – давно, годы (и годы) назад; потом он стал отвлекать собственное эго от возмущения происходящим. Затем он засел за план – образно говоря, впрочем, не только – и вылез из-за стола только спустя 10 лет (больше? Возможно. Меньше? Да нет… вряд ли…). После указанных периодов последовал этап обучения навыкам, знаниям и памяти, – а их, что неудивительно, тем более зная суть и назначение Программера (ещё не построенного), невозможно отыскать на целой планете. И тогда этапы начали передвигаться, меняться и сбиваться; получалось одно и вместе с тем, неожиданным, случайным, необъяснимым образом рушилось другое. Соседние, почти родственные, а порой и идентичные до дублирования связи временами находились во взаимодействии… следом же контакт терялся, и приходилось действовать заново либо от "чек-пойнта", либо никак и ничего не менять, либо же всё продолжалось заданным чередом.
Г. К. постоянно контролировал ход постройки перестраивателя – ну, он думал, что контролирует, и, разумеется, думать и делать – вовсе не одно и то же; он, между прочим, особенно на сём не зацикливался и шёл дальше. Гибкие части конструкции? Купим! Нет в наличии? Создадим! Схема отрицает малейший шанс на удачное завершение дел или/и определённой стадии? Поглядим. Умы и опыт поколений отрицают вероятность некоторых систем, проводок, построений… проекта целиком? Забудем! И – пересмотрим. Перестроим.
Перестроим…
Увы, никому о Программере Г. К. рассказать не вышло – просто в противном случае не активировалась бы команда на созидание аппарата… устройства… если вы понимаете. Надеюсь, вы читаете эти строки; читаете внимательно. Да, итак.
Этапы
1
2
3
…
Потраченные в магазинах, ларьках и менее подходящих местах – на заводах, фабриках, в институтах и лабораториях бумажки-монетки, иногда также переведённые с пластиковых карточек различных производителей с различным же (карточек) содержанием, нацеленным на них (производителей). Муки, радость, муки, проблемы, постройка, перестройка, постройка, мукимукимуки, возвращение, осмысление, продолжение, подготовка к радости, рабооооооооооооооооооооота, му…? муки? …нет! Программер – готов.
Внезапное отрицало расписанное по пунктам. Однако всё же… всё же – Г. К. закончил его, сконструировал то, о чём иные говорили "Неосуществимо", и впустил в мир творение, назначение коему до конца не понимал. Зато он ЗНАЛ – чётко и определённо ЗНАЛ, – что будет впоследствии. Догадываться – хорошо, быть осведомлённым – отлично, трезво созерцать вещи – лучше всего; даже и самого себя.
Ведал ли он взаправду? Пожалуй. А впрочем… кто скажет наверняка? Уж точно не я; и сомневаюсь, что вы. Да и Г. К. попросту стало интересно, а в ней – в интересности – не заключено ни малейшим счётом ни капли беды и/или осуждаемости.
Программер, гордый и нагой в одно и то же время, высился посреди площадки, на заднем дворе, там, куда совсем не заходили дети, не то что взрослые, окружённый горами мусора, кучами земли, холмами песка и горбиками проржавевших деталей разбившегося когда-то (давно) самолёта, не растащенных теми же детьми и не убранных этими же взрослыми, и попирал законы. От физики до химии, от физики до видимости, от видимости до правды, и от химии – или же физики, не суть важно – до бесконечности… Он не называл себя; программер не давал названий, не очерчивал решений, не объяснял сути, хоть и программер – название, прямо говоря, вполне себе, если как название, не упоминая уж о его словесном потенциале.
Всё перечисленное, между тем, надёжно скрытое Г. К. от себя и свидетелей (процесса, завершения и старта), и окружающих людей, и полностью очерченной Земли, и, кто ведает, от кого ещё, всё перечисленное стояло и хранило молчание, прежде чем оказаться осуществлённым. И Г. дал ему такую возможность. Разве мог он, Г. К.!, не дать?
– Три, – проговорил сначала про себя, а вслед и вслух Г. К., – три, два… один… Вперёд! Поехали!
Он улыбнулся, даже рассмеялся отзвучавшему. Программер запускался не сам и не из какого-либо центра – упаси господи! Да и откуда у помешанного изобретателя соответствующие средства?, – и пульт тоже не имел отношения к старту; дойдя до надобной линии, что только лишь требовалось пересечь, программер взял управление в собственные… процессы (ну не руки же!), будто бы, словно бы ему страстно захотелось превратиться из программера в Программера. Программируя, Г. К. учёл, хоть бы и несознательно, эту возможность; в остальном же – он наблюдал, ожидая следующего и следующего этапа, видя то, что развивалось и просто-напросто не могло не произойти.
Перестроившись, программер (он же перестраиватель) покинул землю, нижнюю точку Земли (но – как оценить), во всяком случае, поверхность планеты – и устремился дальше, за горизонт, за воздух, за воздушный слой, в стратосферу и за и через стратосферу, и в космос; наконец – в космос. Однако, в конце концов, не космос являлся его программным/компьютерным вожделением, место с "Х", нарисованным и написанным на языке строителей и делателей. Не исключено, что, запущенный, программер мечтал стать переделателем… вот только поговорить с ним было уже некому, шанс пообщаться исчез и иссяк и – исчез. А в поле зрения появилось и маячило нечто другое – цель, тоже цель, но – другая. Двигая боками и бока же сквозь безвоздушное космическое пространство, программер летел, преодолевая километры пустоты, и, обнаружив искомое, приготовился к снижению.
Дальше – пуф! чварк! ш-ш-ш-ш! пшшшик! и – готово! Он теперь готов, он – садится; он – программер – упал, но завалился, а после чего выровнялся и был устремлён опять ввысь, и снова зацепился за твердь – на этот раз самоличными решением и операциями, – и запустил вторичные процессы, поскольку и они запустились, движимые процессами первичными. Что-то раскрылось, что-то закрылось, что-то – перевернулось, что-то двигалосьдвигалосьдвигалось, жужжало, что-то тренькало, звенькало, звучало, гудело и пищало, нечто взлетало и падало, собирало и приносило, анализировало – налету и нет, – нечто менялось, а что-то сохранялось прежним, нечто-нечто-нечто… что-то-то-тотототото!..
И вот бессмысленные, казалось бы, поступки того, кто воспринимает данное точно лишь только в "кавычках", привели к ответной реакции. Цель – ну конечно, планета – отозвалась, откликнулась, ждавшая, слушавшая, внимавшая и, вероятно, понимавшая, – отозвалась и стала действовать. Сейчас подоспела очередь программера затаиться, в предвкушении, в азарте ли – не всё равно? Но в итоге, в результате стараний, финальным аккордом планета, принявшая сигнал и поведение, отреагировала должным манером; собою, своими кручениями-верчениями, наукообразным рок-н-роллом, как любил говорить создатель [Г. К.], программер потолковал с твердью и тем(и), что под ней. Дав ответ переставшему смотреть незнакомцем, планета сама принялась… перестраиваться.
Г. К., ощущавший, осязавший и осматривающий при помощи нового в ряду изобретения, им же сотворённого, приготовился затаить дыхание. Момент – момент! – рождения Программера из программера наступал, и, надо полагать, не единый тот момент, а и другие, другие другие-другиедругиедругиедру…
И вдруг всё пошло не так! Мига не уловить, не отчленить и не обрисовать, не пояснить, по крайней мере, картинкой (ну, вы поняли…), для того подходящей; с виду же – вот в чём беда и главная проблема! – случающееся, творящееся выглядело продуманным, а для кого – даже и обыденным. Для Г. К., к примеру, если бы он не был Г. К. – если бы он не был тем, кем был, кто увидел и построил-и-перестроил Программера, кто запрограммировал программера, – но и Г. К. трудновато пришлось, озирая и осмысливая обыденность. Особенно при учёте того, что она таковой не являлась; взаправду же…
По правде же, планета отвечала на "предложение" конструкции, названной Г. К. устройством, единственным доступным способом – аналогичным, повторённым; подобным. Подобным; подобие подобия, следствие стараний и умений Г. вызвало к жизни, видимо, спрятанный внутри планеты не осознавающий себя же в обратно-личном направлении аналог места, где приземлился (подобрать другое слово?) программер. Внутри планеты, в самой её глубине, глубже и глубже и ещё глубже, там там там в сердце! сидел…
…ну же?
Программер!
И потребовалось вовсе немного, жалкая малость, чтобы планета, необитаемый шар – вариант: обитаемая сфера, итог: без разницы – переменилась, обратившись программером. Определённое время ушло и на перестройку, ну а за ней – контакт.
Г. К. затаил дыхание, понимая, что запустится в этот момент.
Не забывайте, однако, – что-то пошло не так!
Г. К. затаил дыхание…
Перестроенная планета, созданная при содействии внутреннего программера и при посредничестве программера искусственного и запущенного, отказалась! отказалась быть программером.
Г. К. понимал и это; он предусмотрел и это; но откуда ему было знать, что возникнет конфликт на уровне "без конфликтов"? Г. К. затаил дыхание!..
Тем временем программер-планета сложилась в огромную руку, метафорический кулак и физический, в полной мере материальный предмет для активного кинетического действия. Сдвиг, момент, процесс, момент, удар!.. и малый программер, машина рук Г. К., отправляется обратно в космос.
Г. К. метнулся к дистанционному пульту. Бесполезно! Бесполезное затаённое дыхание с шумом вышло из лёгких через горло, а потом и через рот. Шум!
Шумели лёгкие взволнованного Г. К.
Шумел беззвучный в лишённом воздуха космосе мини-программер, программер-1.
Программер гигант – 2, вещь-изобретение-предмет-близнец, шумел, продолжая начатое, начатое всеми: Г. К., малым… всеми! Шум! А следствие шума – движение; перестройка; перестраиватель размером с планету и отныне слившийся с планетой, ставший ею, перестраивался, да-да-да, перестраивался снова и – заново.
Рука Г. К. потянулась; из руки с противоположной стороны выпал выдвигающийся сегмент пульта. Пустырь накрыла тень, на тень опустилось безмолвие; вокруг распространилась не давящая – нет – обнуляющая чувства, звуки, ощущения тишина. Потянувшаяся рука Г. К. схватила всё-таки то, что висело, "приклеенное" к безопасному магниту на прочном, эластичном, удобном (и при ходьбе тоже) ремне. Обычный сотовый телефон.
Набрать номер. Полиция? министерство по чрезвычайным ситуациям? центр управления полётами? кто-то и что-то ещё?.. Г. К. размышлял, а внутри…
…как, собственно, и снаружи…
…разворачивалась идентичная картина. Заслоняя собою свою звезду, перестроенная, пошедшая на контакт, почти что принудительный, планета, планета-программер, да короче – программер! – ме-э-эдленно-медленно, с точки зрения планеты или приведённого в соответствие по масштабу устройства, сдвинулась с места и, пересекая грузным полуискусственным телом космос, направилась…
Г. К. размышлял… стоит ли звонить?..
Направилась к нему. К ним.
Если хотите знать, Г. К. всё же пришёл к выводу и выбрал номер. Это был номер банка, где хранилась большая часть сбережений изобретшего. Похоже, предстоит работка посложенее, стройка помасштабнее, если глядеть и рассуждать с позиций знающего дело и цену делу человека.
Удастся ли в нужный срок сконструировать мини-программер-2 и им видоизменить Землю? или напрашивающееся произвести непосредственно с планетой людей? и убедит он людей, верно? будет, конечно же, не слишком поздно? И Г. К. не помешает незнание сроков? вынужденная неосведомлённость в денежном вопросе, процесс и последствия собственноручного изобретения номера Один, задумки и мысли планетоида-программера-2? Продолжить далее в том же духе. Ох! Уверенности не набиралось в ёмкость достойного объёма. Если же у Г. К. не выгорит, то придётся в неизвестный срок попрощаться с планетой Земля в полномасштабном планетарном объёме. Вы спросите, где же здесь мрак и ужас? Не в этом, к несчастью, заключалось действительно страшное.
Самое кошмарное состояло в том, что и в неизбежном, трагическом апокалиптическом финише века тому назад запущенной на космическом мяче жизни Г. К. не мог быть уверенным. Считаете, что хуже не сделается?
Хм.
А если я скажу вам, что никто не мог быть уверенным? Н-И-К-Т-О – м-м-м?..
Кстати, на раздумья у вас – неопределённое время.
