Елена Геннадьевна Кутузова
Не оставляй меня
Королева решила, что сходит с ума. Такое поведение недопустимо даже для обычной девушки, а уж для правительницы… Кто знает, чем аукнется её влюбчивость, какая катастрофа ждет страну? Устроившись на скамейке, Адель начала препарировать новое чувство. Резала по живому, сгорая со стыда… и делала выводы.
Они оказались неутешительными. Она действительно влюбилась! И что делать с этим чувством, абсолютно не представляла! К тому же Семини-младший до сих пор внушал опасения: он так ничего и не попросил. Ни разу. Даже аудиенции. Он просто оставался внимательным кавалером, интересным собеседником, и не более.
Мелькнула мысль, что именно это и привлекло в новом знакомом. Мелькнула, и пропала.
Адель поднялась со скамейки, полная решимости действовать. Бевер или Нэй – там будет видно. А пока она обязана забыть обоих: разве можно сейчас думать о личном счастье? Тем более, когда трава еще не покрыла полностью могилы погибших.
– Ваше величество! Вот вы где! – по тропинке спешил Канцлер. – Как можно быть такой беспечной! Почему вы отпустили охрану?
– Я устала, – со вздохом призналась Адель. – Очень устала. Захотелось хоть на несколько минут почувствовать себя человеком, а не королевой.
– Простите, что помешал. Но дело не терпит отлагательств. Поэтому… возвращайтесь, ваше величество!
Адель закрыла глаза и медленно досчитала до десяти. Очень медленно, не задумываясь над тем, что подумает Канцлер. А он терпеливо ждал, глядя на бесшумно шевелящиеся губы.
– Я готова, – в карих глазах горел знакомый упрямый огонек.
– Не обязательно возвращаться в кабинет, – пошел на уступки Канцлер. – Вон та лавочка вполне подойдет для разговора! Вот, взгляните, – он протянул бумаги.
Адель внимательно изучила график. И обреченно вздохнула:
– Опять засуха? О небо, что я делаю не так! – она закрыла лицо руками. – Наверное, из меня на самом деле ужасный правитель, и члены Малого Совета…
– Не говорите глупости! Вы просто очень молоды!
– А еще у страны нет наследника… Господин Канцлер, – он даже отпрянул, так порывисто обернулась к нему Адель, – я планирую выйти замуж!
– За… кого? – Канцлер не ожидал такой новости.
– Еще не знаю, – сникла королева. – Это слишком серьезное решение, чтобы пускать его на самотек. Я хотела попросить вас помочь подобрать кандидатов…
– Ваше величество, – Канцлер тщательно подбирал слова. – Ваше замужество на самом деле очень серьезный вопрос. Но, боюсь, от меня помощь будет малоэффективна. Вы должны сами решить, кого хотите видеть рядом с собой на троне.
– Наверное, вы правы. Мне пора самой отвечать за свои решения. Как и принимать их. Благодарю за совет, господин Канцлер. Вы очень мне помогли. Не составите мне компанию за обедом?
Адель постаралась выкинуть из головы все мысли о мужчинах, сосредоточившись на делах. Но на следующий день Бевер Семини напомнил о себе самым неожиданным образом.
Новостные каналы, которые Адель просматривала за обедом, пестрили новостями об аукционе в галерее мадам Алори. Он прошел великолепно, но за обладание портретом королевы развернулось настоящее сражение. Цена росла с каждым лотом, суммы назывались запредельные…
– В итоге портрет её величества купил молодой бизнесмен, Бевер Семини. Но он тут же объявил, что оставляет портрет галерее, с условием, что он займет место в классе для обучения молодых художников, для открытия которого аукцион и проводился. Кроме того, господин Семини изъявил желание стать спонсором этого начинания.
На экране замелькали кадры интервью. Журналисты обступили Бевера Семини, едва он вышел из аукционного зала, и закидывали вопросами.
– Так же, как и мадам Алори, я мечтаю, чтобы класс вырос в полноценную школу…
Адель нажала кнопку. Экран погас. Девушка перевела взгляд с телевизора на картину: ветер хлестал золотую пшеницу. И нащупала коробочку телефона:
– Руже, будьте добры, найдите в моем расписании время для обеда с господином Семини-младшим. Постарайтесь устроить встречу как можно скорее!
– У вас завтра есть окно. Если угодно, я вышлю господину Семини приглашение.
– Спасибо.
Адель устала. Отчаяние заползало в грудь, холодными кольцами удава сжимая сердце. Она осталась одна, и, несмотря на все старания и усилия помощников, не справлялась со своими обязанностями.
Плотина. Засуха. И двое мужчин.
– Что еще уготовано бедной Эллодии? С такой королевой – ничего хорошего.
В этот раз вечерняя медитация заняла больше двух часов. Мысли не хотели успокаиваться, их закручивало, кидало из стороны в сторону, словно колосья пшеницы на картине. Все пришло в норму, когда Адель решила выяснить планы Семини. Она так и не поняла, чего он хочет. И это сводило с ума.
Ночь прошла беспокойно. Мучили кошмары. Адель видела взрывы и знала – там, в объятом пламенем дворце – родители, брат и… Нэй. Она пыталась бежать, кричала… но ноги врастали в землю по колено, и из горла вырывался лишь сиплый крик. От усилий темнело в глазах, и до тошноты кружилась голова, а над пожаром вставала багровая карта Северных территорий, и чей-то смех заглушал треск горящего дерева.
Утро Адель встретила с облегчением. Горло болело, как будто она на самом деле сорвала его криком. Глаза опухли от слез, и окружающее сливалось в большие цветовые пятна – рассмотреть даже силуэты было невероятно сложно. Нэя она не увидела, но услышав его голос. Внезапно успокоилась: все-таки сон. Но страх вернулся с новой силой, ведь видения правителей зачастую оказывались вещими.
– Доброе утро, ваше величество!
Адель повернула голову. Перед ней маячил светлый силуэт. Придворный врач.
– Доброе.
– Позвольте вашу руку!
Он осматривал её тщательно. Щупал кожу, шею, слушал пульс и дыхание. А под конец взял кровь на анализ:
– Я бы сказал, что вы подхватили банальную простуду, но есть несколько настораживающих меня симптомов.
– Это опасно? Для окружающих?
– Уверен, что нет. Но вам придется немного полежать в постели.
Адель покачала головой:
– Невозможно! У меня сегодня важные встречи.
– Их невозможно отложить?
– Только встречу с господином Семини, – отрапортовал Руже Март.
Адель передернуло. Еще один день этого безумия она не выдержит. Сегодня ночью она поняла кое-что про себя, Нэя и Бевера. Следовало немедленно подтвердить догадки и привести мысли в порядок. Иначе…
– Нет! Сегодняшние встречи важны. Обе. Доктор, – повернула она лицо на голос врача, – поставьте меня на ноги. Хотя бы до вечера. А потом я улягусь в кровать и буду самой послушной пациенткой. Обещаю!
– Ваше величество, я, конечно, могу попробовать, но…
– Делайте. А там посмотрим!
Врач совершил чудо – к обеду состояние улучшилось. Теперь Адель была в состоянии провести все намеченные встречи.
Бевер Семини уже ждал. Он стоял у стены, рассматривая грозовой пейзаж. Но тут же обернулся на звук открываемых дверей и согнулся в поклоне:
– Ваше величество…
Адель протянула ему руку и пригласила к столу.
Белая скатерть. Хрустящие салфетки. Дворецкий в черном костюме, на фоне которого белая рубашка казалось ослепительной. Дождавшись знака, он наполнил минеральной водой стаканы и подал закуски.
Заливное из рыбы. Повар аккуратно уложил кусочки судака в форму, украсил розами из вареного яичного белка и моркови и слегка оттенил лимон красной икрой. И форма, и цветовые сочетания были безупречны. Как и вкус.
Завязался ничего не значащий разговор. Обсуждения погоды перемежались легкими комплиментами королевскому повару и самой королеве. Гость ни разу не нарушил приличия, и даже не приблизился к границам.
А тем временем подали бульон. Золотистый, ароматный, он казался таким красивым в белых фарфоровых чашках! От специй щипало губы, но это блюдо должно было пробудить аппетит. Адель очень надеялась, что не только его.
Но господин Семини ни словом не обмолвился о делах. В ответ на аккуратный вопрос честно поделился мечтами… но, как и прежде, с его губ не сорвалось ни одной просьбы.
В ожидании второго подали тарталетки с жареными говяжьими мозгами. Кремового цвета соус выгодно оттенял припущенные в масле овощи. Как цветом, так и вкусом.
– Потрясающий подбор продуктов! – восторгался Семини.
А Адель восторгалась им.
Она разобралась со своими чувствами еще на стадии закусок. Хватило пары взглядов на застывшего у дверей Нэя. И замершего в груди сердца, когда Адель честно спросила себя: а что будет, выйди она за Семини?
Бевер ей нравился. Она любовалась его движениями, красивым лицом, глазами… Ей импонировали его рассуждения, и некоторые их взгляды на окружающее абсолютно совпадали. Но… сердце продолжало биться ровно. Ни приятный голос, ни взгляды не заставляли его трепетать.
А значит, можно было успокоиться. Выяснить, наконец, что же хочет этот молодой человек с безупречными манерами. И постараться направить его энергию на пользу страны.
– Господин Семини…
– Да, ваше величество? – он даже отложил нож и вилку.
– Позвольте поблагодарить вас за все, что вы сделали для галереи «Три звезды». Мадам Алори на самом деле печется о молодых дарованиях…
– Мне это известно. И поверьте, вся моя помощь – от чистого сердца.
– Позвольте не поверить, – Адель постаралась улыбкой смягчить суровость слов. – Слишком редко я встречаю среди людей вашего круга тех, кто готов сделать что-то… просто так.
Семини-младший не ответил. Он опустил взгляд, словно изучал темные полоски от жаровни на своем ростбифе, а потом вздохнул:
– Я понимаю. И подозреваю, что встреча с моим отцом только укрепила вас в этом мнении.
Адель не ответила. Бевер не ошибся. Семини-страший произвел неприятное впечатление, его тень накрывала и сына. Но ответила девушка совсем иначе:
– Я привыкла судить людей по их поступкам. И, поверьте, очень рада встретить приятное исключение. Но давайте вернемся к вашим мечтам…
– Прошу прощения, ваше величество, – Бевер снова взял приборы и отрезал кусочек мяса, – только при условии, что вы поведаете мне и свои.
– Ладно, – не поддержала Адель шутливую подачу. – Тогда спрошу напрямую: господин Семини, чего вы добиваетесь?
– Ничего. Ваше величество, поверьте – ничего! У меня есть все необходимое для жизни, и даже чуть-чуть больше.
– Но все же вы не отказались бы от постройки еще одного крупного торгового центра, не так ли?
Бевер снова стал серьезным:
– Ваше величество, если вам угодно говорить о делах…
– Увы, мне приходится. И, несмотря на все ваши заверения, я все же предполагаю, что моей поддержкой вам очень хочется заручиться. Или я не права?
– Правы. Кто же в своем уме откажется от покровительства самой королевы? Но… я пока не в праве о нем просить.
Адель кивнула, возвращаясь к обеду:
– Хорошо. Как почувствуете, что пора – сообщите. Я рассмотрю ваши предложения.
Больше за столом не прозвучало ни слова о делах. А за кофе с коричным печеньем болтали о пустяках. Как и всегда при встрече. Адель почувствовала, что очарована окончательно и больше не сможет решать вопросы, касающиеся Семини-младшего не предвзято. Это таило некоторую опасность, но королева решила оставить все «на потом». Сейчас у неё назрели куда более серьезные проблемы.
Засуха. На юге начало нарастать недовольство королевой, а с севера надвигалась еще одна напасть: из Риллеса прибыла делегация. На этот раз их основной целью были «спорные территории», и Адель не знала, что делать.
– Спокойно, ваше величество, – пытался успокоить её Канцлер. – Держитесь, как обычно. Если что-то не поймете, возьмите паузу на раздумья. И ни на что не соглашайтесь сразу.
Адель только кивала, идя на встречу. Присутствие Первого Министра придавало уверенности, но колени дрожали. Перед дверями она задержалась и несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь. В зал она вошла уверенно, как истинная королева.
Привычная работа позволила отвлечься от личных мыслей. Речь шла о совместном управлении «спорными территориями». Представители обеих стран уже обсудили основные моменты, оставалось обсудить нюансы.
За каждый пункт шло настоящее сражение. Юристы растолковывали каждое слово, стараясь повернуть его в свою пользу, и мало-помалу список становился короче. Но очередной пункт вызвал у Адель внутреннее неприятие. И она решила разобраться.
Слово за словом, возражение за возражением. Картина вырисовывалась неприятная: за витиеватыми фразами скрывался долгосрочный план по захвату территории. Подписание давало возможность Риллесу полностью внедриться в инфраструктуру, в управление, а потом, через несколько десятков лет, и предъявить права на земли, которые более полутора столетий назад отошли к Эллодии как контрибуция.
Судя по задумчивому виду, Канцлер тоже увидел подвох. И министр внешних связей задумчиво потирал подбородок. Адель могла поклясться, что его сотрудникам не поздоровится. Но мысль мелькнула и пропала: времени на посторонние дела не осталось.
– Этого пункта в договоре не будет, – сообщила королева собеседникам.
Канцлер и министр оживились. А их оппоненты вступили в спор. К прошлым поправкам они относились лояльно, но в этом случае встали насмерть.
– Если его убрать, то, боюсь, наши договоренности придется аннулировать.
– Или отложить до лучших времен? – Адель позволила себе небольшую нервозность – играла карандашом, прокручивая его между пальцев.
Это движение действовало на собеседника, как удав, привлекая внимание.
– Нет, ваше величество. Не отложить, а именно – аннулировать. Риллес никогда не пойдет на ущемление своих интересов.
– А ваши интересы заключаются в наших Северных территориях? – поинтересовалась Адель.
– Эти территории долгое время принадлежали Риллесу!
– Вы отдали их как контрибуцию сто пятьдесят лет назад. Эти земли политы потом моего народа. И его кровью. Я их не отдам!
Звук рвущейся бумаги прозвучал в тишине громким треском. Адель, кинув на стол обрывки предварительного договора, покинула зал. Свита последовала за ней.
– Ваше величество, может, сначала следовало обдумать?
– Что – обдумать? Господа, вы что, так и не поняли, что все их предыдущие соглашения на правки были всего лишь подготовкой к главному? Этот пункт они изменять не собирались.
– Я согласен, ваше величество, – кивнул министр внешних связей. Прошу прощения – мне нужно торопиться. Следует подготовиться к грядущим неприятностям и минимизировать последствия.
– Благодарю, – отпустила его Адель. И повернулась к Канцлеру: – Вы тоже ругаться будете?
– Как я смею, – он шутил, но на лице не появилось и тени улыбки. – Но вынужден признать, вы поступили, как подобает королеве.
Она только склонила голову в ответ. Времени на самом деле почти не осталось.
«Неприятности». Адель молилась только об одном: чтобы последствия её выходки оказались не слишком тяжелыми. С Риллесом Эллодию связывало множество соглашений и договоров. Слишком важных, чтобы допустить их разрыва.
Срочно созвали Малый Совет. Чиновники всех рангов работали, забыв о графике. Сама Адель снова проводила дни в кабинете, забыв о данном врачу обещании. Тот пытался настаивать. В итоге сошлись на полноценном сне и укрепляющих процедурах.
Нэй тихо изводился, не в силах помочь королеве. Он снова и снова проклинал себя за то, что не послушал отца и настоял на своем: в роли одного из чиновников от него было бы больше проку. Но начальник Службы Безопасности думал иначе:
– Интересная у нас картинка вырисовывается… по поводу покушений. Ты, лейтенант, следи в оба, сейчас, особенно после отказа королевы плясать под их дудку, риллесцы могут что угодно сотворить.
И Нэй бдил. Он видел, как наливаются под глазами Адель мешки, как бледнеет кожа… Маски и крема перестали помогать, и когда она решилась пригласить Бевера Семини на ужин, телохранитель даже обрадовался. Королеве нужна была передышка.
Но все оказалось просто: Адель просила у Семини-младшего помощи. Не напрямую, обиняками… Но он понял. И согласился оказать королеве услугу. Взамен попросил рассмотреть его проект по строительству торгового центра и парка развлечений. Королева не стала отказываться: проект сулил как рабочие места, там и налоговые сборы.
Этими вопросами занимались чиновник младшего ранга, и Адель не пришлось вмешиваться лично. Но помощь Бевера оказалась кстати. Все затруднения были улажены, удалось не только избежать прямой конфронтации с Риллесом, но даже не потерять большую часть соглашений. Королева наконец-то смогла отдохнуть. Но вместо отпуска она отправилась на юг, туда, где солнце выжигало землю, уничтожая все живое.
Засуха сильно ударила и по регионам, и по стране. Поля покрывали редкие пучки растительности, а между ними землю разрывали глубокие трещины. Уровень воды в реках и озерах неумолимо падал, и колодцы уже начали пересыхать.
– Обратитесь к армии. Пусть их инженеры проведут коммуникации и обеспечат людей хотя бы питьевой водой! – Адель не могла понять, что же она делает не так.
Одиночные пикеты сменились демонстрациями. Люди требовали регента, а так же замужества королевы и наследника. Они боялись, что династия прервется, и тогда Эллодию ждет неминуемая гибель.
Адель сходила с ума. Ей так не хватало спокойствия далеких дней в горном домике. И Нэя, ведущего себя с ней, как с обычным человеком. Но вырваться хотя бы на час было невозможно.
***
Адель продолжала играть роль образцовой королевы. Устраивала пресс-конференции, встречалась с возмущенными людьми на улицах, выслушивала их претензии. И успокаивала, успокаивала… А еще обещала. Призрак замужества маячил уже на расстоянии вытянутой руки.
Но назвать имя кандидата Адель так и не решилась. Она просто не знала, что делать.
Нэй был рядом. Сильный. Надежный. От одного взгляда на него перехватывало дух, хотелось, чтобы весь мир отправлялся куда подальше и не мешал. Не мешал им быть вместе. Тем более что происхождение позволяло: брак с Нэем Байю не был мезальянсом.
Останавливало другое. Солдат до мозга костей, преданный родной стране и трону, лейтенант без раздумий примет предложение и станет принцем-консортом. И даже подарит ей наследника. Но… что он будет при этом чувствовать? Адель не льстила себе: в Академии командир недолюбливал одну вредную особу по имени Кара Хань. И о том, что он внезапно воспылал чувствами к её двойнику, можно было и не мечтать. И о том, что будет счастлив в браке – тоже.
Адель хорошо знала своего телохранителя: честный, ответственный… и гордый. Стать принцем-консортом значило навечно играть вторые роли, забыв о собственных амбициях. Подчиняясь долгу, сын Канцлера пойдет на это. Но такой судьбы для него не хотела уже сама Адель: Нэй ничем не заслужил подобного унижения.
А значит, нужно было искать претендента в другом месте.
Адель перебирала всех знакомых молодых дворян. Но подходящих не видела. Одним она не могла довериться сама, другим – доверить столь высокий пост, все же муж королевы занимает важную должность при дворе. А третьи… третьим дворец стал бы золотой клеткой. Как Нэю.
Адель сходила с ума. А новости приходили одна хуже другой. Последней каплей стал вывод специалистов из Службы Безопасности: покушения на родителей королевы и её брата – дело рук риллесских наемников.
– Прямых доказательств мало, но все следы ведут туда.
– Это серьезное обвинение, – Адель все еще не хотела верить. – Без доказательств…
– Это дело времени. Не сомневайтесь, ваше величество!
Адель чуть не плакала:
– Я не знаю, что делать. Сижу, как на пороховой бочке… Постойте… Вы говорили, что покушение на меня было совершено теми же людьми, что и на маму с папой…
– Да, это так, – согласился начальник Королевской Службы Безопасности. – Что касается их величеств, по нашим данным, причиной послужил отказ подписать договоренность о совместном развитии спорных территорий…
– Северных земель. – Адель села за стол и машинально развернулась к карте. – Не сходится!
– Простите, ваше величество? – не понял собеседник.
Начальник Службы Безопасности редко что-то не понимал. И теперь замер, стараясь выяснить, что именно имела в виду королева.
– Пасьянс не сходится. Смотрите, – Адель придвинула к себе листок и начала рисовать схему. – Отец отказывает Риллесу в подписании договора. Его убирают. А Кост? К нему что, тоже с этим вопросом обращались?
– Его высочество присутствовал на встречах. Он знал, что его величество против некоторых пунктов…
– Подозреваю я, что это за пункты. Ладно, это сейчас к делу не относится. Дальше: после моей коронации работа по договору продолжилась. Почему – это уже другой вопрос, и я с ним разберусь. – Адель достала блокнот и записала несколько предложений. Начальник службы безопасности вздрогнул: прежний король имел точно такую же привычку.
– В общем, бомбу в мой кабинет подложили несмотря на то, что я почти согласилась на совместное управление северными территориями. Вопрос: зачем им это было надо?
Догадка лежала на поверхности. Но начальник Королевской Службы Безопасности решил её озвучить:
– Или это не они, что вряд ли, или… – он побледнел. – Уничтожение династии?
Адель кивнула.
Она хорошо понимала испуг видавшего виды мужчины. Гибель правящего дома значила и гибель королевства, потому что побочных ветвей в доме Риас не осталось.
– Надеюсь, вы понимаете…
– Так точно! – вытянулся командир. – Сохранение полной секретности…
Они говорили при Нэе. Ему безоговорочно доверяли оба. А сам телохранитель изо всех сил старался удержаться на ногах: он вдруг во всей красе увидел зияющую пропасть. И между ней и королевой стоял только он.
А напротив королевы уже сидел следующий визитер. Нэй вдруг понял, что привык видеть отца вот так: в этом кабинете, за работой. Они обменивались официальными приветствиями и занимались каждый своим делом, словно и не было между ними родственных связей. Но он тут же выкинул лишние мысли из головы: королева сейчас как никогда нуждалась в помощи. Но то, что он услышал, чуть не свело его с ума.
Королева заговорила о замужестве.
– Мой долг состоит не только в том, чтобы сохранить династию. Я обязана укрепить её. А для этого нужен наследник. И, желательно, не один.
– У вашего величества есть кто-то на примете? – осведомился Канцлер.
– Нет. Взгляните, – Адель швырнула на стол кипу распечаток. – Разве кому-то из них можно доверить роль консорта? Сами знаете, подвигов в постели маловато для этого титула.
– А… – Канцлер внимательно изучал досье, – вот…
– Самовлюбленный идиот. Да, имеет вес в определенных кругах, но круги эти… – усмешка Адель показала, что она думает об окружении кандидата.
– А этот?
– Умен, согласна. Но… слишком любит женщин.
– Это порок?
– Для моего супруга – да. Неужели вы думаете, что он сможет отказаться от своих привычек ради одной женщины, пусть и королевы?
– Если это его долг…
– Долг, – Адель горько рассмеялась. – Вы хотите, чтобы ради счастья иметь мужа я разрушила жизнь одному из этих мужчин? Господин Канцлер, с таким же успехом можно приказать стать моим мужем любому, кто принес присягу. Да вон, хоть вашему сыну!
Еще не договорив, Адель пожалела о том, что не сдержала язык. Но Нэй по-прежнему стоял у дверей, неподвижный, словно статуя, а его отец даже не поморщился:
– А почему бы и нет? Ради блага государства…
– Ради блага государства на роль супруга королевы стоит подбирать того, кто никогда не пожалеет об этом. То есть человека, который получит больше, чем потеряет!
– Всего-то? – в глазах Канцлера мелькнуло что-то, похожее на сожаление.
– Этого достаточно!
– Этого достаточно Эллодии. А королеве? Будете ли счастливы вы, ваше величество?
– Счастье правителя – в судьбе его страны. Если я смогу родить здорового ребенка, мне будет этого достаточно.
– Как скажете, – вздохнул Канцлер. – У вас уже есть идеи?
– Если не получается найти подходящую кандидатуру среди знати, может, стоит поискать её среди других сословий? Хорошее образование, ум, приятная внешность, амбиции, наконец… Почему нет?
Канцлер задумался. А потом кивнул:
– Возможно, вы правы. И, судя по всему, вы уже имеете кого-то на примете?
– Вас не обмануть, – Адель отвернулась к окну и долго смотрела на бегущие по небу облака, прежде чем продолжить. – Бевер Семини. Подходит по всем параметрам. Плюс – бизнесмен до мозга костей. Ни за что не упустит хорошую сделку.
– А то, что он молод и красив…
– Это приятный бонус, – отмахнулась Адель. – Но куда важнее другое: господин Семини-младший может быть полезен Эллодии не только как отец наследника.
Решив раз, Адель не стала откладывать исполнение в долгий ящик. Приглашение во дворец Беверу Семини отправили в тот же день.
Он прибыл точно в срок.
– Ваше величество…
– Удивлены? – поднялась ему навстречу Адель.
– Признаться, я представлял королевский кабинет несколько более…
– Женственным? – подхватила королева. – Это место мой отец называл своей берлогой. Я не стала ничего менять, это как память.
– Понимаю, – Бевер опустился в предложенное кресло с высокой спинкой. Неудобное, как и остальная мебель.
Адель невозмутимо устроилась напротив. И дала знак Нэю выйти. Тот не посмел ослушаться, хотя едва сдерживал желание вышвырнуть этого самодовольного типа не только из покоев королевы, но и из Дворца.
Бевер с удивлением проследил, как уходит телохранитель, но ничего не спросил. Вместо этого спокойно пригубил поданный чай и стал ждать продолжения.
– Вы правы, – Адель начала беседу так, словно отвечала на вопрос, – разговор будет несколько… необычным.
– Я весь внимание, – Бевер отставил чашку и чуть подался вперед.
– Как-то, не очень давно, вы озвучили мне свои мечты, – она дождалась кивка, прежде чем продолжать. – Думаю, я смогу помочь в их осуществлении. А может, не только в их…
Бевер не отвечал. Молчание затянулось. По правилам, предложение о свадьбе должно прозвучать от королевы, но… между ней и Бевером не было ничего. И она просто не знала, что и как говорить.
Мужчина понял её затруднения и, как всегда, взял на себя решение проблемы:
– Значит ли это, что я могу мечтать куда как шире, чем обычно? И насколько?
– Настолько, насколько это не повредит Эллодии.
– Очень щедрый подарок, ваше величество, – Бевер напрягся, как кобра перед прыжком. – Но, простите, как вы не верите в бескорыстие людей моего круга, так и я не верю в незаслуженные бонусы. Ваше величество, что вы потребуете взамен?
– Вас! – на выдохе, словно в омут нырнула.
Отступать было некуда, и Адель пришлось выдержать оценивающий взгляд собеседника. Тот осматривал её, как породистую лошадь на выставке. Но вдруг отвернулся:
– Простите. Мне не следовало…
– Ничего, – вздохнула Адель. – Так каков ваш ответ?
– Мы же торгуемся, верно? – Бевер смотрел в сторону, но слова звучали громко и четко. – Тогда будет справедливо, если я постараюсь продать себя подороже.
Торговался он серьезно и со знанием дела.
Юристы обоих сторон поднимали законы, стараясь составить договор к обоюдному согласию. К неудовольствию Адель, к процессу присоединился Семини-старший, но Бевер настоял на его участии, пришлось смириться.
Вся работа проходила в строжайшей тайне, а официально было объявлено, что в целях укрепления династии и для улучшения положения в стране Её Величество Адель ас Кармина, глава правящего дома Риас, Королева Эллодии выходит замуж. Поданные приняли новость с восторгом.
Адель их понимала: Бевер, человек из незнатной семьи, вызывал у людей симпатию. В нем видели осуществление мечты многих и многих тысяч жителей мира: «простой человек» возносился к вершинам власти благодаря своим умениям и трудолюбию. И эту «картинку» старательно поддерживали все СМИ страны.
А еще пара играла роль беззаветно влюбленных: никто и никогда не должен был узнать, что королевские браки – всего лишь хорошо спланированные сделки «во благо страны», а любовь – всего лишь приятный бонус. Появляясь с Бевером на публике, Адель отчаянно завидовала покойным родителям и радовалась, что, несмотря на отсутствие чувств, мужчина старается быть хорошим женихом: чутким, внимательным, нежным. Королева надеялась, что они сумеют создать семью если не в любви, то во взаимном уважении, и поддержка народа вселяла уверенность.
Вот только Нэй… Телохранитель её беспокоил. Бессменная работа превратила сильного, бесстрашного мужчину в подобие тени. Под глазами залегли мешки, и казалось, он вот-вот потеряет сознание… И королева подняла вопрос о смене охраны.
Канцлер был против. Он по-прежнему никому не доверял. И сам лейтенант утверждал, что справится. Но Адель была непреклонна: телохранителю нужен напарник.
Его нашли. Опытный гвардеец тридцати восьми лет. Прежде он был приставлен к Канцлеру, но чиновник передал его королеве:
– За много лет он ни разу не подвел. Надеюсь, я не зря ему доверяю.
Сама же Адель долго не могла привыкнуть к новому человеку в окружении. Она поворачивалась к креслу в надежде увидеть знакомую фигуру Нэя, напитаться уверенностью… и натыкалась на незнакомца. В такие моменты она с трудом сдерживалась, чтобы не сорваться, не накричать, не придраться к какой-нибудь мелочи. И корила себя за вспышку: новый телохранитель старался изо всех сил, он чувствовал недовольство королевы и сам не мог понять, что же делает не так. В таких случаях Адель делала перерыв и предлагала ему выпить чаю. Гвардеец неизменно отказывался, но напряжение спадало, оба успокаивались… до следующего раза.
Немного выручал Бевер. Несмотря на то, что за кулисами этого представления шли ожесточенные юридические бои, он оставался вежлив и внимателен. Словно его интересовала сама королева, а не то положение, которое она могла ему дать. И Адель была ему благодарна за тактичность.
На встречах и общественных мероприятиях Бевер держался уверенно и с достоинством. Спокойно общался и с высшим сословием, и с крестьянами.
– Все они люди, независимо от того, есть ли над воротами дома личный герб или нет. Я привык судить о людях по их личным качествам, от этого зависит успешность бизнеса.
Адель соглашалась и как губка впитывала новые знания: Бевер открыл для неё изнанку мира, о котором она не знала ничего.
Коммерцию и экономическое управление были знакомы ей только по цифрам, предоставляемым Министерством, да по урокам в университете. Теперь же королева понимала: без знаний, откуда и как берутся деньги, как они зарабатываются, о рисках, о судьбах людей, связанных со всем этим, невозможно стать настоящим правителем. И благодарила судьбу, что он послал ей Бевера. Мужчина щедро делился знаниями, и несколько его предложений уже рассматривали на Малом Совете. Их внедрение могло снизить налоги без ущерба для казны.
Но, тем не менее, Адель не могла не заметить и отрицательные черты своего жениха. И то, с чем она не могла смириться – его эмоциональная зависимость от отца.
– Что поделать, ваше величество, – отшучивался Бевер. – Я давно прошел через подростковый бунт. Мне казалось, что я все знаю лучше и действовал по-своему. А результат всегда совпадал с тем, что предсказывал отец. Теперь я знаю, что во многом именно он и подстраивал итог, но это ничего не меняет: воевать, когда выигрыш невозможен, просто нет смысла. Это как от снайпера убегать: только вспотеешь.
