Елена Геннадьевна Кутузова
Вечная любовь
Огромное спасибо Лене Чернышевой за терпеливые консультации по археологии и керамике! Особенно, когда мне приспичило ночью узнать, а что же это за зверь такой: сильнопрофилированная миска!
Новость, заполонившая сеть, заставила забыть обо всем:
«Похищена самая знаменитая в мире мумия». «Алтайская принцесса сбежала из музея». «Шаманы предсказывают конец света».
На форуме подтвердили информацию. «Из достоверных источников», которых у археологов немало, стало известно, что мумия «алтайской принцессы» словно испарилась: датчики охранной сигнализации разом вышли из строя! А камеры показывали одно и то же: вот тело лежит на своем месте, и вот – его уже нет.
Но, в отличие от шаманов, экстрасенсов и всяких «потомственных ведунов», на форумах археологов все пришли к выводу, что ничего потустороннего в этом нет. Алтайцы давно требовали захоронить свою «принцессу», и вполне могли пойти и на такой шаг.
– Опять на трупы любуешься? – сонный голос прервал размышление.
Коля стоял за спиной, недовольно уставившись на фотографию татуированной мумии, которую Ульяна развернула на весь экран.
– «Алтайская принцесса» пропала, – пояснила она и закрыла ноутбук. – Ты чего проснулся?
– Одному неуютно, – буркнул Коля и скрылся в спальне.
Ульяна расплылась в улыбке: хоть и злится, а все же любит! И, снова открыв ноутбук, нажала клавишу отключения. В знакомую мелодию завершения работы вплелся чуждый звук – словно вдалеке рычал большой хищник. Ульяна вздрогнула от непонятных предчувствий, но растолковала все по-своему:
– Надо тебя мастеру показать, а то сломаешься в самый неподходящий момент! – заявила ноуту и отправилась в спальню.
Телефон закрякал, оповещая о прилетевшем среди ночи сообщении. В кромешной темноте его экран засветился ярче софита. Николай заворчал и натянул покрывало на голову. Предвидя утренние разборки, Ульяна осторожно, чтобы не потревожить спящего, повернулась к тумбочке. И замерла. Подсвеченная телефоном, на ней стояла ваза. Широкая, на трех ножках, с крышкой, увенчанной вместо пимпочки каким-то сияющим камешком. Синеватые блики экрана отражались в облитых глазурью боках, и из глубины проступал странный, неразличимый в сумерках рисунок.
– Что за… Приснится же.
Телефон погас. Ульяна нашарила его в темноте и снова включила подсветку. Ваза исчезла. А на экране ярко мерцали буквы:
«Получил лист на раскопки в Степном Мамыково. Выезд 27. Дай знать».
Остаток ночи Ульяна скоротала в раздумьях, как сообщить Николаю, что следующие два месяца она проведет вдали от дома. Он снова не поймет, будет молчать, делая вид, что смиряется с прихотями жены… Хотя как раз законной супругой он её делать не спешил. Ульяна уже перестала ждать предложения, да и давно поняла: счастье не зависит от штампа в бордовой книжке и кольцо не удержит охладевшего мужчину.
Утром, готовя завтрак, Ульяна не решилась нарушить хрупкий семейный уют. Николай выглядел довольным, уминая яичницу с помидорами и колбасой. Крепкий кофе выпил, жмурясь от удовольствия и, поцеловав жену, выбежал из дома. Ульяна смотрела, как он выходит из подъезда, как садится в машину… Серебристая «Калина» давно уехала со двора, а девушка все стояла, сжимая в руках черный прямоугольник телефона. Потом, словно очнувшись, решительно набрала ответную SMS:
«Буду обязательно!»
Этим сообщением она отрезала себе путь к отступлению. Леша уже внес её в список. Скорее всего – как только получил разрешение на раскопки. Без керамиста в тех краях делать было нечего, а их тандем сработался давным-давно, еще в институте. Но, несмотря на отличные отношения, вне работы Алексей и Ульяна никогда не пересекались – кроме археологии, у них не оказалось ничего общего.
Походная амуниция лежала на антресолях, за коробкой с елочными игрушками и мешком с «дачной» одеждой. Николай часто вывозил Ульяну на родительскую «фазенду» и явно любовался картиной «прополка помидоров».
– Вот такой и должна быть настоящая жена! – с гордостью сообщал миру, и Ульяна млела от счастья.
Однако все благодушие испарялось, стоило заговорить об археологии. Николай тут же обиженно надувал губы и жаловался, что какие-то черепки Уле важнее мужа. Нет чтобы вместе к морю съездить. Ульяна соглашалась, но Николаю ни разу не удалось взять отпуск до или после экспедиций.
– Ну что поделать? Я человек подневольный! Вон, даже заявления не помогают, – разводил он руками.
От этого становилось еще хуже. Всем своим видом муж намекал, что если над ним есть начальство, то Ульяну на аркане никто не тянет. Может и отказаться.
Но как раз это было выше её сил.
И теперь, проверяя амуницию, она казалась себе эгоисткой. Махровой, заботящейся только о собственном удобстве особью.
Закончив, Ульяна запихала рюкзак обратно. До выезда еще около недели, но купить кое-что из одежды лучше прямо сейчас.
Она успела. К приезду Николая в холодильнике охлаждалась окрошка, а из духовки доносились ароматы картошки по-французски.
Он вошел в дом – уверенный, крепкий, сильный. Разулся у порога, аккуратно поставил кроссовки на полку для обуви. Ульяна умилилась: этот великан выглядел так трогательно, стараясь не нарушить порядок в доме! А он принюхался:
– Чем это так вкусно пахнет? Умница моя! Хозяюшка! – Николай притянул Улю к себе. От него, как обычно, повеяло железом и машинным маслом. Стойкий запах. И такой родной!
Ульяна привычно взъерошила ему темные волосы и улыбнулась. Счастливая она все-таки! Нашла свою вторую половинку! Вон, у них даже глаза одного цвета! Карие, с золотистыми искорками в глубине. А рост? Она высокая, а рядом с Колей может даже каблуки носить!
– Иди умывайся и за стол! Я тоже есть хочу!
Вместо ответа он просто протянул руку. Щелкнул замок заколки, и волна темно-русых волос рассыпалась по плечам.
– Ну Ко-о-о-оль! – больше всего на свете Ульяна не любила, когда трогали её волосы. Просто в ярость приходила, готова была ударить. Но Коле прощала все. Даже когда он в шутку наматывал длинные пряди на кулак.
Настроение от встречи портило одно: как сказать мужу о предстоящей поездке, она так и не придумала.
Догадался сам. Молча зашел в кухню и положил на стол чек. Уля виновато потупилась: спалилась! Надо же было не заметить злополучную бумажку!
– Опять?
Она кивнула.
Несколько прядей, выбившихся из прически, упали на глаза.
– Ну, смотри сама, – Николай развернулся и вышел.
Было слышно, как он моется в ванной, как одевается… и как хлопнула входная дверь. Замок щелкнул, словно ставя жирную точку.
Ульяна сидела, положив голову на руки. На столе стояли две тарелки с окрошкой, между ними – плетеная корзиночка с белым хлебом. Ложки аккуратно лежали справа, на бумажной салфетке: Коля любил, когда на столе было «красиво».
В открытое окно донеслись звуки отъезжающей машины. Словно не веря, Уля выглянула на улицу. Парковка, где стояла их «Калина», пустовала. Все-таки уехал…
Медленно девушка развернулась. И охнула: на столе, прямо над хлебной корзинкой, возвышалась ваза. Та самая, из ночного сна.
Только теперь она казалась настоящей, и можно было разглядеть все до мельчайших подробностей: и изогнутые «ножки», напоминающие кошачьи лапы, и похожую на муранское стекло опалово-зеленого цвета глазурь, и камешек в виде тигриной головы на крышке.
– Что же ты такое? – Ульяна, археолог, керамист, никак не могла определить вид предмета. Ваза? Или посуда? Судя по рисунку, проглядывающему сквозь глазурь, – все-таки первое. Но стоило протянуть руку, она вдруг задрожала, словно кто-то создал помехи на невидимом экране и… растворилась. Уля успела только заметить изображение мужчины на выпуклом боку.
– Бре-е-е-ед! – девушка упала на стул и потрогала место, на котором только что стояла ваза. – У меня что, крыша едет?
Ей никто не ответил. И ничего необычного тоже не происходило. Ульяна залезла в холодильник, достала припасенную «для медицинских целей» водку и хлебнула прямо из горлышка. Продышавшись, кинулась обратно к столу: окрошка неплохо потушила разгоревшийся во рту пожар и остановила хмельной хоровод в голове.
– Так… – Ульяна осеклась, поняв, что разговаривает сама с собой. И махнула рукой: – Ну что же теперь, вешаться? Поглядим, что дальше будет!
Убрав со стола, Ульяна решительно направилась собираться.
***
Духота в автобусе стояла дикая. Открытые форточки не спасали. К концу пути Ульяну разморило: ей досталась солнечная сторона, и бутылки воды на шесть часов поездки не хватило, приходилось пару раз выскакивать на остановках.
В довершение еще прилетело СМС:
– Ты сама выбрала. Вещи заберешь у мамы.
Сердце ухнуло, замирая от тоски. Хотя винить некого: повела себя, как махровая эгоистка. Ради своих хотелок бросила Колю одного… С другой стороны, кто просил его обманывать? Дважды она отменяла участие в раскопках из-за того, что отпуск Коли выпадал на это же время. И вместо обещанного моря проводила его на даче свекрови: на работе у Коли случалось ЧП, и его срочно вызывали, перенося отдых на осень или зиму. А на жалобы, что из-за сорвавшейся поездки она пропустит сезон, он отвечал одно:
– Хочешь на природу – так мать тебя на даче ждет! И пруд там есть, и лесок. И ковыряйся в земле, сколько хочешь!
По мнению Ули, археологические раскопки несколько отличались от прополки грядок и окучивания картошки. Но Коля считал это гробокопательством. И его мама только подливала масла в огонь. Она даже к колдунье водила упрямую невестку, думая, что эта блажь – насланная порча.
Чистенькая, опрятная бабушка испугалась и принялась бормотать что-то о покойниках. И о том, что они только и мечтают, чтобы утащить за собой потревожившего их сон. Обставлено все было с таким мастерством, что Уля поверила. Да вот дома подслушала, как Коля по телефону с мамой разговаривал. Та сокрушалась, что старуха много попросила за то, чтобы напугать дурную девчонку.
Они тогда сильно поругались. Уля никак не могла понять, почему Коля считает нормальным проводить все свободное время в гараже с друзьями, а любое её увлечение тут же объявлялось блажью. И даже идет на обман. Как с ведуньей. Или с отпуском.
О том, что ей врут, Уля тоже узнала совершенно случайно: Колин начальник не смог до него дозвониться. Трубку взяла Ульяна.
Это стало последней каплей. Тогда и решила, что в этом году примет приглашение Леши во что бы то ни стало. Но даже не предполагала, что это приведет к разводу. А уж к тому, что её выкинут из квартиры, которую она сама искала и уговаривала хозяйку сдать подешевле…
– Козел! – вырвалось невольно. – Хорошо, что не расписались!
В деревне Ульяна заглянула в магазинчик, купила холодной минералки и мороженое. А заодно уточнила направление.
– Археологи? Так это вон, через дамбу пройдешь и прямо, прямо… Дорожка и выведет. А лагерь у них на речке. Вот где она поворачивает, вот на том мыске…
Продавщица поясняла слова жестами, так что Ульяна окончательно запуталась.
– Спасибо! – поблагодарила и нырнула из кондиционированной прохлады в жару улицы.
На природе она всегда выходила в то место, к которому шла, не путая направлений. Вот в городе заплутать, это милое дело. Но городом здесь и не пахло.
Укатанная до каменного состояния дорога вывела к дамбе, а дальше…
Открывшаяся картина завораживала. То тут, то там в зарослях ивняка мелькала водная гладь. Она радостно превращалась в зеркало и отражала солнечные лучи, пуская ослепительных солнечных зайчиков. Темные очки от них почти не защищали. Рюкзак оттягивал плечи, со лба текли ручейки пота, футболка намокла, но окружающее дарило покой. И Ульяна впитывала его, как истрескавшаяся пустыня – дождь. И даже переживания, что в ситуации с Колей она не права, что надо было подчиниться и сделать, как хотел он, отошли на второй план.
Тропа вывела к речке. Чуть в стороне Кондурча делала поворот, и вот на этом изгибе, на небольшом мыске и располагался лагерь. Он походил на цыганский бивак: палатки разных цветов и форм стояли, где хозяину приглянулось. На растяжках сушились плавки, купальники, полотенца, висели какие-то вещи… Что-то валялось прямо на земле. И над всей этой красотой возвышалась, подобно шатру Барона, огромная армейская палатка.
Скинув рюкзак у входа, Уля нырнула внутрь. На столах, оббитых клеенкой, кучками лежали черепки. Взгляд сразу выхватил характерный орнамент, оттенок глины и то, как сортировали находки. Руки сами потянулись к одной из коробок.
– Простите, а вы кто? – во взгляде девушки смешались удивление, недовольство и любопытство.
– Ой, – спохватилась Уля. – Здравствуйте! Меня Ульяной зовут, я керамист. А где Леша?
– Алексей Степанович на раскопе. Если вы подождете…
– В какой это стороне? – фрагменты керамики манили больше, но сначала следовало доложиться и вступить в должность.
– Там, – махнула рукой девушка.
Уля кивнула. Рюкзак она оставила у палатки, прихватив с собой только воду.
Идти довелось через луг. В высокой траве виднелась тропинка – успели протоптать, добираясь до раскопа и обратно.
Тучка давно исчезла, и теперь солнце снова заливало землю пронзительным светом. Ульяна сняла очки, чтобы лучше различать цвета, но тут же водрузила их обратно на нос – глазам стало больно от яркости красок. Хотелось упасть в траву и лежать, слушая тишину. И заливающегося в вышине жаворонка.
Ульяна подняла голову, пытаясь углядеть пичугу. Но увидела только парящего хищника. Он плыл по широкой дуге, словно облетая маленькое облачко, похожее на крепко взбитую мыльную пену.
– Явилась?
Из ямы вылез мужчина. Далось это ему нелегко – мешал лишний вес.
– Так точно! – отрапортовала Ульяна, стараясь не засмеяться, – слишком уж забавно выглядел руководитель экспедиции.
Невысокий, коренастый. А дополнительные килограммы превращали его просто в кубик на ножках. Помешанный на работе, перед поездками он выбривал голову, так что вид получался тот еще. Подчиненные тут же давали ему «подпольную кличку». Почему-то почти всегда – «Гномик».
– Не схуднул еще? – Ульяна оглядела его красную футболку. Принт за слоем грязи уже не угадывался.
– Хорошего человека должно быть много! – отделался Леша традиционной шуткой и похлопал себя по животу. – Он мне дорог как память!
К середине сезона от этой «памяти» ничего не оставалось. Исчезала одышка, появлялись спрятанные прежде за жирком мышцы. «Гномик» пропадал, превращаясь в стройного, красивого мужчину. Но невысокого. Ульяна постоянно смотрела на него сверху вниз.
Вот и теперь, заглянув в серые глаза, поняла: жизнь удалась! Впереди целый сезон! Безумно интересный, веселый и трудный.
Колышки с туго натянутыми веревками обозначали раскоп. Ровные ряды шурфов с горками вынутой земли по краям. Чумазые с ног до головы сосредоточенные люди. Несколько незнакомых, с остальными же давно сдружили общие экспедиции. Вздохнув, Ульяна поняла: уехать сейчас она просто не сможет. Даже если это последний шанс вернуть Колю.
– Уль? – Леша отвел её в сторонку. – У тебя все в порядке?
– Да, – соврала, честно глядя в глаза. Но обмануть старого друга не удалось. Тот только хмыкнул недоверчиво, и стена, которую Ульяна выстраивала вокруг себя всю дорогу, рухнула с оглушающим звуком.
Алеша усадил её на травку, принес воды и терпеливо дожидался, пока иссякнут слезы.
– Благоверный? – поймала сочувствующий взгляд.
– Да, – всхлипнула в ответ. И выложила все, как на духу.
– Ну и слава богу! – последовала неожиданная реакция.
Алексей всегда старался с первого дня расставить все точки и запятые, чтобы не возвращаться к одной и той же теме по сто раз:
– Уль, ну сколько вы уже живете? Года четыре? За это время у вас хоть что-то общее появилось? Квартира там, машина… Дети.
– Машина есть! – парировала она.
– Общая? Или его? Послушай, если мужик за столько лет научился только лапшу на уши вешать… Я бы на твоем месте сейчас от радости прыгал!
– Ты не на моем месте! – вспылила Ульяна.
И, развернувшись на пятках, демонстративно отошла.
– Хочешь, не хочешь, – бормотал Леша, спрыгивая обратно в шурф, – да кто тебя бы спрашивал? Ну, твое дело! – он отложил лопату и взялся за совок.
Уля перевела дух. Все! Неприятные разговоры закончились, больше вопросов не будет. А значит, нужно идти обустраиваться и включаться в работу.
Только по дороге в лагерь Уля вспомнила, что воду забыла возле шурфа. Пить хотелось неимоверно. И солнце никак не желало прятаться. Висело в небе и поливало, поливало жаром! И это облако…
– Да будешь ты двигаться? – поинтересовалась в пустоту.
Ответа не получила. Облако висело на том же месте, только теперь рядом закладывала плавные круги уже пара огромных птиц.
***
Теперь черепки не прятали. Ульяна перебирала один фрагмент за другим, отмечая рисунок, цвет, форму…
– В основном банки?
– Да, – поняв, кто приехал, девушка оттаяла и охотно отвечала на вопросы. – Слабопрофилированные, с отогнутым кнаружи веничком…
– Освоилась? – в палатку вошел Леша. – Ася, покажи-ка Уле, что мы на днях раскопали.
Судя по благоговейному выражению лица, с которым девушка ставила на стол коробку, внутри находилось сокровище.
– Смотри! – почти шептал Алексей.
Ульяна подалась вперед.
Из вороха соломы на свет появился склеенный из крупных фрагментов сосуд.
– Ну?
И Алексей, и Ася ждали вердикта.
– Что – «ну»? Я такого рукожопного орнамента сто лет не видела!
– Я тоже, – хмыкнул Алексей. – Не вспомнишь, где это было?
– Да в… Черт! – Уляна подхватилась и почти уткнулась в находку носом. – Думаешь?
– Уверен. Ну не может же орнамент повториться за полторы тысячи километров? Да еще один в один. Погоди, – он достал смартфон. – Вот! Специально фото запросил.
На грубой поверхности сосуда четко проступал рисунок, нанесенный острой палочкой. Бороздки получились разной глубины, сам орнамент отличался редкой кривизной линий, словно его делал ребенок. Да и следы от заглаживания травой были очень ярко выраженные. Обычная посуда, сделали, как могли, и разбить не жалко.
Но на столе сейчас стояла точная копия того, найденного несколько лет назад за полторы тысячи километров!
– Мне кажется, или даже глубина борозд совпадает?
– Не кажется, – подтвердил Алексей.
– Ритуальный? – Ульяна еще раз сравнила фотографию и находку.
– А пес его знает. Отправим в институт, там пусть разбираются наши теоретики. Ладно, поздно уже. Ася, прячь это сокровище и пойдемте ужинать.
Но Уле было не до еды:
– Леша, а, может, совпадение?
– Ты сама-то в это веришь?
Ульяна пожала плечами. На совпадение действительное не тянуло. Но и на ритуальный сосуд – тем более.
А потом потекли обычные будни. Темная земля охотно отдавала керамику, иногда перемежая её стеклянными бусинами и металлическими фрагментами украшений. Но все они относились к другому времени. Черепки же датировались двумя тысячами лет до нашей эры.
– Ну, может, полторы… – Ульяна рассматривала очередную находку – почти полностью сохранившееся дно сосуда-банки. – Осторожнее! Похоже, остальное тут же, рядом!
Движения археологических совков и кисточек стали аккуратнее. Ульяна и сама спрыгнула в шурф:
– Черт знает что! Вот с кем они тут мешались?
– Чего ругаешься? – послышался смешок.
– Погоди, я еще материться буду! – не поднимая головы, Ульяна буквально соскабливала землю слой за слоем. – Ты, вообще, это безобразие видела?
Женщина тут же спрыгнула в раскоп:
– Рассказывай! – и сняла крышку с объектива фотоаппарата.
– А у тебя разрешение на съемку есть, папарацци?
Этого корреспондента знали все археологи области. В детстве Ольга очень интересовалась историей, но поступила почему-то на журфак. Зато теперь вела колонки в нескольких местных изданиях и время от времени её заметки и фото печатали в столичных специализированных журналах.
– Ну Уль! – в голосе послышались просительные нотки.
– Правила знаешь? Вот принеси разрешение, тогда и поговорим!
– Закон суров, но это закон! – вздохнула Ольга и убрала фотоаппарат. – Ну, хоть так покажешь?
– Вон, смотри! – Ульяна кивнула на недавнюю находку. – Сфотографируешь – лучше тебе самой…
– Да знаю! Знаю! – портить отношения с археологами Ольга не хотела. Это позволяло первой узнавать об интересных находках и подготовить материал быстрее конкурентов. А вот с ними журналистка не церемонилась.
– Ух ты! Подожди… рисунок… Нетипично для этой местности! – годы, проведенные рядом с археологами, давали о себе знать. Ольга спокойно оперировала основными понятиями и неплохо разбиралась в предмете, о котором писала.
– Ты тоже заметила?
– Пф! – прозвучало презрительное. – Слушай, это же золотая жила!
– Вот и молчи, пока у нас её не оттяпали!
Вместо ответа Ольга снова вытащила фотоаппарат.
– Эй! – возмутилась Ульяна.
– Да успокойся! – Ольга навела объектив на облако. – Там такая прелесть летает! Смотри!
Ульяна выбралась из раскопа.
– Так ты орлов снимаешь? Они тут постоянно кружат, как привязанные.
– Это не орлы, – Ольга увеличила фотографию. – Это беркуты! Между прочим, занесены в Красную книгу.
Ульяна заглянула ей через плечо.
Синее-синее небо, полупрозрачные штрихи перьевого облака, а рядом раскинули крылья две гордые птицы.
– Красиво! Пришлешь на почту? Поставлю как обои.
– Конечно. Слушай, есть у меня одна идея…
И, забыв про собеседницу, журналист побежала вдоль раскопа. Звонкий голос выкрикивал имя руководителя экспедиции, пока он не отозвался откуда-то издалека. Вскоре послышался восторженный вопль и Ольга умчалась.
Уля этого не видела: сидела в раскопе и выковыривала из земли очередную находку – какую-то проржавевшую бляшку.
Вторую половину дня провела в палатке. Керамики оказалось куда больше, чем надеялись, и рук на сортировку не хватало.
– Похоже, в раскопе меня теперь не увидят! – сообщила Асе, раскладывая перед собой фрагменты. – Взгляни, они явно от одного сосуда! Неси клей!
Ульяна всегда любила собирать пазлы. А если мозаика состоит из кусочков древней керамики…
Когда в палатку заглянул Леша, перед Улей стоял фрагмент дна; почти полный венчик, украшенный орнаментом. И – практически собранный сосуд.
– Руки у тебя… золотые! С твоим умением эти кусочки склеивать… Дай поцелую! – он потянулся руками, обнять.
– Не мешай! – Ульяна даже головы не повернула. Для неё воссоздание давно утерянного было сродни магии, волшебству, и весь мир мог катиться к чертям, если мешал возиться с любимыми черепками.
– Там Ольга квадрокоптер притащила, видео сняла. Будешь смотреть?
Увидеть раскоп с высоты показалось заманчивым.
– Да, сейчас! Только приберемся тут… Ася!
– Все собрались? – Ольга вставила в разъем флешку и нажала кнопку.
Тень квадрокоптера летела по зеленому лугу, иногда искажаясь пригорком или теряясь на фоне прудиков, оставшихся от разлива. Наконец, в кадре появился раскоп.
Земляной квадрат выделялся на фоне травы. На нем темнели прямоугольники шурфов, в которых копошились люди.
– О! Мишка у Петьки лопату спер! – послышались смешки.
– Леш, ты что там нашел? – хохотали все вместе, рассматривая колоритный зад, обтянутый шортами. Руководитель экспедиции что-то выглядывал на дне шурфа, ничуть не заботясь, как выглядит со стороны.
Ульяна веселилась вместе со всеми. Но мелькнувшая чуть раньше тень не давала покоя. Не мысль – скорее, какая-то догадка крутилась в голове, не позволяя понять, что же именно беспокоит. А когда видео закончилось, и Ольга перешла к фотографиям, волнение усилилось.
Тень. Она всегда находилась в одном месте. Чуть более плотная, или почти невесомая, но она была там. И на видео, и на фото.
Но кроме Ульяны этого никто не заметил.
***
Солнце еще только собиралось садиться, и до вечера оставалось много времени. Люди отдыхали, делились опытом, рассказывали истории «из жизни»… И, как всегда бывает, новички захотели знать, правда ли на раскопках случается всякая чертовщина.
– Ну, вот я слышала, – негромко спрашивала Ася, – что скелеты встают, призраки появляются…
– Как же, как же! – вскинулся Лёша. – Был случай, забыл сигареты на раскопе, ночью хватился покурить – а нечего. Где оставил хорошо запомнил, ну и пошел. Темнота – хоть глаз выколи. Добрался до раскопа, мы как раз могильник вскрыли. Ну, сигареты я нашел, а попутно споткнулся о лопату. Закинул её на плечо и двинул обратно. И вдруг…
Алексей понизил голос. Ульяна сдержала смешок, глядя на серьезные лица молодежи. Она была свидетелем этой истории, когда Леша примчался в лагерь бледный как смерть. Руководитель экспедиции тогда его водкой отпаивал. А утром устроил такую выволочку, что… В общем, Алексей всегда рассказывал о случившемся новичкам. Но обычно – поздним вечером, когда костер отбрасывал багровые отблески на лица, а темнота за спинами наполнялась ночными звуками, незнакомыми городским жителям.
– Ну, так что случилось? – не выдержала Ася.
– Иду, в общем, курю себе, и вдруг кто-то меня по спине хлопает. Оборачиваюсь – никого. Что за хрень, думаю. Огляделся – и дальше пошел. Тишина – звенящая. Луна где-то за облаками белесым пятном, а тут еще дождик накрапывать стал… Красота, короче. Только я успокоился – снова по плечу хлопают. И опять – пусто!
Археологи притихли. Слышавшие эту историю по десятому кругу, напряженно следили за лицами новичков. А те сидели, раскрыв рот.
Ульяна отвернулась, чтобы они не заметили её улыбку. И огляделась, удивляясь так быстро наступившим сумеркам.
Вокруг затягивало тучами. На границе с чистым небом они закручивались в длинную трубу, которая изгибалась, напоминая натянутый лук. Её концы растягивались, словно пытались обнять кого-то невидимого.
Ульяна привычно поискала взглядом беркутов. Пусто. Облако тоже исчезло.
– Гроза идет!
Все засуетились, убирая под навесы и в палатки разбросанные по лагерю вещи. Уля добралась до Ольги:
– Запускай своего дрона!
– С ума сошла? Его же снесет!
– Хочешь сенсацию? – Ульяна схватила Ольгу за руку, разворачивая лицом к себе. – Запускай!
Увидев фанатично полыхающие глаза, журналистка без слов кинулась настраивать квадрокоптер. Через несколько минут машина мчалась к раскопу и вскоре, стрекоча, как гигантский кузнечик, поднялась в стремительно темнеющее небо.
А в припаркованном поодаль авто две пары глаз не отрывались от экрана ноутбука.
На земле смешались свет и тень. Озерца то сверкали серыми зрачками в небо, то темнели, становясь похожими на бездонные черные омуты. Порывы ветра пригибали траву, которая теперь напоминала волнующееся море. Квадрокоптер тоже вздрагивал от смены воздушных потоков, но упрямо летел к цели.
– Потрясающе! – присвистнула Ольга. – Я отсюда столько снимков нарежу! Да, а что ищем-то?
– Веди его чуть правее, – Уля проигнорировала вопрос. – Да, вон туда! Подними повыше!
Тучи стремительно закрывали небо. Трава темнела на глазах, но солнце не сдавалось. Оно стрелами лучей пробивало плотную завесу в попытке хоть немного еще осветить землю.
– Смотри! – Ольга оторвалась от экрана и вскинула фотоаппарат к небу. Облака спиралью закручивались вокруг одной точки. В темном «одеяле» еще виднелась ярко-синяя прореха.
– Оль, возвращай летуна. Может, успеем до дождя вернуться!
Гроза обрушилась, как только они заскочили в палатку. Здесь, среди коробок и ящиков с раскопанным добром, расположилась вся экспедиция.
– Показывай! – велела Ульяна, едва Ольга уселась за стол.
– Да погоди ты! Дай отдышаться! Да и света нет!
Лампочка мигала – энергии хватало только на холодильники да на небольшую плитку, на которой сейчас грелся чайник.
– У тебя ноут, а не комп. Включай!
Кадр за кадром, снимок за снимком. Иногда Ульяна просила вернуться или перейти к другому, солнечному видео.
– Все-таки заметила! – раздался за спиной недовольный голос Алексея. – А я так надеялся…
– Объясняйте! – Ольга отодвинула ноутбук. – Я тоже не слепая!
– И птиц помнишь? – хмыкнула Ульяна.
– Беркутов? Конечно…
– А что случилось? – остальные, заслышав странную беседу, начали подтягиваться поближе.
– А вот смотрите! – Ольга развернула ноутбук так, чтобы всем было видно. Кадры замелькали, сменяя друг друга. Одно и то же место при меняющемся освещении выглядело совершенно по-разному. Но небольшой холмик, поросший ивняком, постоянно выделялся на общем фоне. Если солнце заливало округу, то над ним висело облако, пряча кусты в тени. А когда тучи затянули небо, световое пятно ярко освещало серебристо-зеленые листья.
– Невероятно!
– Беркуты. – На экране появились птицы. А рядом – облако.
– А ведь точно, они всегда в одном месте кружат! А что это значит?
– Это значит, что вы об этом забудете и завтра, если погода позволит, мы продолжим раскопки! – отрезал Алексей.
– И тебе не любопытно, что там есть? – искренне удивилась Ульяна.
– Не интересно! Особенно после той ночи, что мне карлик устроил!
– Что за карлик? Что за ночь? – послышалось со всех сторон.
«Старички» молчали. Алексей понял, что так просто от него не отвяжутся, и нехотя заговорил:
– Лет пять назад мы курган раскапывали. Ну а мне уехать на пару дней пришлось. Пока отсутствовал, эти… – последовал кивок в сторону «старой гвардии», – добрались до могильника, вскрыли его. Нет, все как следует. Только вот кто-то очень умный решил подшутить и спрятал кое-что у меня под кроватью. Напомню, я был дома! И вот в темноте под потолком появляется… летающая голова карлика! Я уж думал – здравствуй, белочка! Только вот трезв был, как стеклышко. А голова зависла в углу и что-то там бормочет. Зло так! Три ночи за мной гонялась. А потом я на раскоп вернулся и нашел «подарочек». Оказалось, череп на самом деле принадлежит карлику! Скелет чуть позже выкопали. И вот как только кости воссоединились, он от меня отстал.
В палатке воцарилась тишина.
– Уль, ты знаешь – не стоит копать «по приметам».
– Шлиман тоже «по приметам» копал, – Ульяна не отвела взгляда. – Леша, ну пожалуйста! Ну давай попробуем! Время еще есть, да и лист я твой видела! Входит в него этот пригорок!
Алексей затравленно огляделся. Все ждали его слова. Запретил бы, да Улю он знал как облупленную. Не отстанет. Проще согласиться. С кучей условий. Например…
– Три дня! Мы работаем на том холме три дня, начиная с завтрашнего утра. Неважно, дождь, град, извержение вулкана: у тебя только три дня. Если ничего не находим…
– Возвращаемся на основной раскоп! – радостно согласилась Уля.
– Да. Еще. Кто не хочет работать на холме – я не заставляю. Это чистой воды факультатив!
Изменение в планах обсуждали до глубокой ночи.
– Алексей Степанович…
Он оглянулся. Вокруг робко толпились новички.
– Что?
– А вы… А что это было тогда? Ну, когда вы на раскоп за сигаретами пошли?
Алексей усмехнулся.
– Земля. Я лопату на плече нес. На неё земля налипла и отваливалась. Потом футболку отстирывал.
– А… карлик? – воспряли духом слушатели. – Вы же придумали?
– Нет. Карлик был на самом деле. И мой вам совет: забудьте об этой затее. Пусть Ульяна сама ковыряется.
