Екатерина Береславцева
Тайна японской шкатулки
Глава 35
– Ты сошёл с ума, мальчик! Какая Япония! – первой воскликнула импульсивная Прасковья Матвеевна, когда Мишка закончил свой рассказ. Он поведал родственницам обо всём – и о возвращении Альберта, и о загадочной японской шкатулке, и о своих планах эту шкатулку разыскать. Даже если за ней придётся ехать на край света!
Бабушка Соня задумчиво молчала, пока её мать разгорячённо кружилась по Мишкиной комнате.
– Ты вообще представляешь, как это далеко? И очень опасно! К тому же я вообще не понимаю, какой смысл в этих поисках? На кой тебе сдалась шкатулка, которая вам уже не принадлежит?
– Ну я же объясняю, пра, что она по-прежнему наша, просто Михаил Никитин отдал её на хранение…
– Да с чего ты это взял, глупец? Фотография, о которой рассказывал твой дядька, как раз говорит об обратном!
– Она говорит лишь о том, что шкатулку передали в руки бывших хозяев. Но вот с какой целью, я тебе и пытаюсь втолковать, пра! На хранение!
– Да почему ты так уверен в этом?!
– Уверен, и всё тут! – решительно заявил Мишка. – Я чувствую это вот здесь, понимаешь?
Он прижал руки к своей груди.
Привидение переглянулось с бабушкой.
– А ты что молчишь, Соня? – с укором спросила Прасковья.
– Я слушаю вас. И думаю.
– Ну о чём тут ещё можно думать?!
– Например, о том, какая сейчас погода в Хакодате… – улыбнулась бабушка.
– Ну, знаешь! – всплеснула прабабка прозрачными руками. – Надеюсь, ты не хочешь сказать, что согласна отпустить этого упрямца на край света?
– Наоборот. Я не согласна его отпускать…
– Во-о-от! – удовлетворённо выдохнула Прасковья.
– Но отпущу, – закончила мысль бабушка, – потому что чувствую, что так надо сделать.
– Ну ты даёшь, Сонька!
– Бабуль! – Мишка пылко обнял бабушку, а потом посмотрел в её глаза. – Ты сейчас не шутишь? Ты на самом деле думаешь, что я прав?
– Я так не думаю, Мишенька. Я вообще пока не понимаю, где в этой истории истина и есть ли она. Но я верю твоим ощущениям и предчувствиям. И поэтому готова помочь в осуществлении идеи, которая пока кажется мне немного сумасшедшей…
– Немного! – возмущённо вскричала прабабка. – Да она насквозь пропитана безумием! Так же, как и вы оба, родственнички!
– Доктору, конечно, виднее, – усмехнулась бабушка.
– Да ну вас к лешему! Упёртые оба, как не знаю кто.
– А я знаю, – ухмыльнулся Мишка. – Яблочко от яблони недалеко падает!
– Что с вами говорить…
Прабабка, надув губы, взмыла к потолку. Там она покружила немного, помаялась, затем резко спикировала вниз и зависла перед Мишкой, уперев руки в бока.
– Но запомни, мальчик, я глаз с тебя не спущу. Как тень летать за тобой буду. И чтобы потом не говорил, что нарушаю твоё личное пространство, понял?
– Когда я такое говорил?
– Вот и не говори!
– Клянусь, пра! – Мишка прижал руки к груди. – Вот если бы мог, обнял бы тебя крепко-крепко!
– Вот ещё, детские нежности, – фыркнуло привидение. – Ну всё, решайте теперь сами, как в эту Японию дорожку проторить, а я на боковую. Устала тут с вами, никаких нервов, понимаешь, не хватает.
Она растаяла в воздухе в мгновение, оставив после себя, как водится, лёгкий аромат сирени.
Бабушка Соня вздохнула.
– Ох, и втянул ты нас в историю, Миша… Ну да что теперь говорить. Ладно, давай думать, как родителей уговаривать будем. И вообще – с кем ехать тебе, вот вопрос. Одного тебя не отпущу, так и знай!
– Так давай вместе, ба!
– Ишь что выдумал! Поздно мне уже по заграницам мотаться. Не девочка, чай. Но верного и надёжного провожатого найти необходимо.
– Я чувствую, что найдём, бабуль…
– Чувствительный ты мой…– вздохнула бабушка Соня и прижала Мишку к себе.
Глава 36
– …Тут бы даже глухой услышал, так вопила эта зараза, – хмыкнула Клара, заканчивая рассказ.
Альберт задумчиво молчал.
– Япония, значит… – наконец сказал он спустя какое-то время. – Странно. Значит, пещера с чудищем находится там…
– Ты думаешь, всё это связано с нашим камнем?!
– Я уверен в этом. И понимаю, что эта семейка владеет информацией, которая не известна нам. Никто просто так, за здорово живёшь, не станет ехать на край света! Для этого должна быть веская причина, и эта причина, похоже, у них имеется. Вот ведь досада!
– Не то слово, – пробормотала расстроенная Клара. Она сделала круг-другой по комнате, а потом воскликнула: – Но постой, Альберт! Ребус не сходится! Насколько я помню из географии, японские острова окружает Тихий океан, а в нашем пророчестве сказано о северном море! И как с этим быть?
– Давай-ка проверим.
Альберт достал из чемодана заветную книгу.
– Так, где это было… Ага, вот оно.
Альберт прочитал вслух:
На бреге моря цвета севера в тот месяц что пришёл в исход найдётся зверь зелёный в логове в ком заточён кровавый знак покуда спит хозяин действуй промеж зениц его рази но помни тёмный камень мести ты жаждешь вырвать не один
– Я же говорила, цвета севера! – воскликнуло привидение.
– Не торопись, Клара, дай подумать, – поморщился Альберт.
Все притихли. Херта, которая во всё время разговора выжидающе глядела на хозяина, сидя рядом, моргнула и навострила уши.
– Зайдём с другой стороны. Где мой ноутбук?
Вскоре электронное устройство было извлечено из сумки на свет, включено, и Альберт склонился над экраном. Клара маялась за его спиной, боясь сделать лишнее движение.
Наконец, Альберт громко выдохнул.
– Ну вот она разгадка! Хоккайдо!
– Что?! – опешила Клара.
– Хоккайдо – это японский остров! И знаешь, как переводится его название с японского?
– Как?
– Область в северном море! Я уверен, разгадка именно тут! На побережье этого острова и находится пещера, в которой спит дракон. О, я теперь понимаю, почему именно дракон – ведь это существо связано как раз со всем восточным!
– Скорее уж, с китайским… – пробормотала Клара.
– Не только, Клара, не только! – Альберт радостно потёр руки. – Значит, у Мелитопольских имеется точное направление, где эта пещера находится. Нам самим, конечно, не найти. Про Японию я знаю досадно мало. А этот их язык… – Альберт уткнулся в карту. – Даже выговорить сложно названия прибрежных городов – Муроран, Кусиро, Хакодате… И ещё куча других. Да, я уверен, мы копаем в нужную сторону, именно за нашим камнем отправляется в Японию маленький негодяй! На остров Хоккайдо!
– Значит, Северное море отменяется?
– Однозначно, Клара. Меня с самого начала брали сомнения насчёт этого моря. И теперь я понимаю, почему. Потому что мы ошибались!
– А я вот по поводу Японии сомневаюсь, – протянула Клара. – Мне вообще кажется, что это никак не связано с нашими поисками. Они говорили про какую-то шкатулку. Где шкатулка, и где Тёмный Камень!
– Ничего-ничего! – Альберт хохотнул. – И со шкатулкой тоже разберёмся. Я чувствую, истина именно тут, а моё чутьё меня ещё никогда не подводило! – От воодушевления Альберт повысил голос. – Итак, едем в Японию!!
– Рр-гав! – вдруг оглушительно залаяла Херта, разворачиваясь мордой к двери. Спустя несколько мгновений все услышали стук в дверь, а потом долгий и требовательный звонок.
– Кто это? – испуганно спросила Клара.
– Гав! – коротко гавкнула собака, и Альберт тут же понял, что она хотела сказать.
– Хозяйка. Как её… Ирина Захаровна. Принёс же чёрт не вовремя…
Клара метнулась под потолок. Херта затрусила в прихожую, и следом за ней нехотя поплёлся Альберт.
– Добрый вечер, Ирина Захаровна, – кисло сказал он, открывая дверь. Действительно, на пороге стояла хозяйка квартиры и умильно ему улыбалась. В её руках была огромная миска, накрытая полотенцем.
– Ещё какой добрый! – расплылась в улыбке старушка. – А я к вам с гостинцами! Для вас и для вашей милой собачки!
– Правда? А мы как раз собирались уходить… – Альберт ни шага в сторону не сделал, заслоняя проход в квартиру.
– Ой, какая жалость! – расстроилась бабуля. – На прогулку, наверное?
– На прогулку, да-да.
– Так давайте я с пёсиком погуляю, а вы пока дома отдохнёте! Пойдёшь со мной, Херточка? Я знаю одну прелестную собачью площадку, тут недалеко, тебе там будет очень весело! Там столько зверушек в это время гуляет!
При слове «зверушки» в горле Херты что-то лязгнуло.
– Нет-нет, Ирина Захаровна, – поторопился сказать Альберт, выхватывая из рук старушки миску и отпихивая ногой назад собаку. – Уж я сам выгуляю Херту, не обессудьте. А за гостинцы спасибо.
– Я там пирожочков напекла…
Теперь у Альберта в горле что-то щёлкнуло. Он ненавидел пирожки, которые пекли вздорные противные старушенции.
– Обожаю пирожки, – глухо сказал он, сдерживаясь изо всех сил.
– Так я вам каждый день буду приносить! – радостно воскликнула Ирина Захаровна.
– Каждый день – это уже перебор…
– Ну ладно, не буду больше вам мешать, друзья мои. Хорошей вам прогулки! – Бабуля повернулась, чтобы направиться к лифту, и вдруг обернулась. – Кстати, я слышала, что вы про Японию что-то говорили…
– Про что?! – выдохнул Альберт.
– Про Японию, – бесхитростно повторила старушка. – Я как раз к двери подошла, вот и услыхала. Тут ведь дверь хлипкая, все звуки туда-сюда гуляют. Надо вторую устанавливать, да всё никак. Сына тысячу раз просила помочь, но он вечно занят. Всё по заграницам мотается. Вот сейчас как раз в Японии.
– В Японии? – сглотнул слюну Альберт. – А что он там делает?
– Так у него бизнес свой. Каменный.
– Какой?! – Альберт побледнел. Херта тихонько зарычала.
– Ну это я так его называю, – пояснила старушка с улыбкой. – Он камнями занимается. Драгоценными, полудрагоценными. Разными.
– Ах, вот как…
– И сейчас поехал со своим другом в Японию. Какой-то, говорят, камень там нашли небывалый. Вот Андрюша и хочет собственными глазами взглянуть, стоит ли с этим камнем связываться.
– А… как этот камень называется? – Альберт ухватился рукой о дверной косяк, почувствовав, что ноги у него вдруг ослабели.
– А я и не знаю. Андрюша обещал фотографию прислать. Ой, да что это я вас задерживаю! Заговорила совсем. А вы вон какой бледненький стали. Срочно, срочно на свежий воздух!
Через несколько секунд старушки на площадке уже не было.
Альберт закрыл дверь и смятенно посмотрел на Херту. Из комнаты выпорхнула Клара.
– Что случилось? – с тревогой спросила она, увидев изменившееся лицо родственника.
– В Японии нашли какой-то камень, – выговорил Альберт с трудом.
– Наш?!
– Надеюсь, что нет… Нам срочно нужно лететь туда! Срочно, слышите?
– Слышим, слышим, что ты так кричишь! Значит, дожидаться Мелитопольских не станем?
– Плевать на них! Сегодня же беру билет на ближайший рейс, и гори всё синим пламенем!
Глава 37
Бабушка Соня с Прасковьей долго думали, кого отправить вместе с Мишкой в Японию. Кандидатур в попутчики было не много, и ни одна из них не проходила проверку. Однако, как это частенько бывает, всё решилось само собой.
Перед самыми новогодними праздниками рыжему Саше, Зяминому ученику, прислали приглашение из Японии поработать несколько недель в окаямском цирке Киносита. В цирковой среде перемещаться по миру со своими номерами было делом обычным, поэтому Саша не удивился и даже обрадовался приглашению от старых друзей. Одно его огорчало – Шурочка, которая овладела мужественным сердцем атлета, на целый месяц оставалась с Пашей и к Сашиному возвращению могла вообще позабыть о рыжем парне. Именно поэтому Саша так уцепился за просьбу Софьи Михайловны, Шурочкиной бабушки, взять с собой в далёкую страну Мишку. Ему казалось, что таким образом мысли заботливой сестры будут постоянно направлены в сторону младшего братца. А там, где брат, там и он, Саша!
Остаётся загадкой, как удалось уговорить Мишкиных родителей пойти на такую авантюру. Этого не понял никто и даже сами Марина с Рудиком. Они очнулись только тогда, когда уже были взяты билеты на самолёт и счастливый Мишка стоял на пороге собственного дома с огромным папиным чемоданом в ожидании такси.
– Сынок, а может, ну её, эту Японию, а? – заискивающе спросила мама, мысленно спрашивая сама у себя, как она вообще согласилась отправить сына в такую даль? – Мы лучше всей семьёй на каникулах в Европу съездим. Подумай только – Париж, Берлин, Амстердам… В Голландии, кстати, знаешь какие тюльпаны выращивают!
– Действительно, – поддакнул папа. – Голландские тюльпаны – это вам не какая-то японская вишня!
– Сакура, папа.
– Пусть сакура. Она ведь цветёт всего раз в год, а тюльпаны можно круглогодично выращивать. Подумай сам!
– Да я уже подумал, папа. Я еду в Японию, а на следующих каникулах пожалуйста, можем и в Европу махнуть, я не против.
– Губа не дура, – рассмеялся дядя Жора, который, конечно же, присутствовал в такой исторический момент в доме брата. О цели поездки он сразу догадался, как только услышал потрясающую новость, но не стал, по просьбе мальчика, рассказывать об этом Марине с Рудольфом. Зачем волновать людей? Хотя сам Георгий, конечно, весьма переживал за племяша.
– Вот тебе смешно, Жора, а мне не до смеха, – обиженно сказала мама Марина. – Я вообще не понимаю, как я могла согласиться на эту авантюру?
– Ну, не глупи, Мариш! – Георгий похлопал невестку по плечу. – С ним ведь рядом будет не самый хилый парень нашего района!
– Бери выше, страны! – встряла Шурочка. Она, кстати, немного грустила из-за предстоящей разлуки с Сашей… ну и с братом, конечно. За последние дни Шурка привыкла к ежевечернему дружескому общению с обоими молодыми атлетами. И отсутствие одного из них не пройдёт, конечно, для неё незаметно. Особенно жаль, что новогодние праздники они не проведут вместе. Ведь у них троих столько планов было заготовлено!
Но – работа есть работа, это она понимала как никто. Хотя нет, был в их семье ещё один человек, который знал не понаслышке, что значит трудиться в поте лица. Вот даже сегодня, в день проводов брата в далёкую страну, Лена дежурила в своей больнице. Однако в аэропорт к самолёту, который понесёт Сашу с Мишкой в Москву, Лена всё же обещала подскочить.
Да, вот это трудяга так трудяга! Шурочке до неё далеко. Хотя она тоже загружена по самую крышу. Всё-таки последний класс школы, да ещё репетиции группы «Наше всё» три раза в неделю, не говоря уж о репетиторе по английскому языку, который почему-то (язык, конечно, а не репетитор!) не очень давался Шурочке при всех её талантах. Ну и конечно посещение акробатических тренировок – правда, тут уже исключительно в качестве зрителя. И слушателя, разумеется. Кто же устоит перед Сашиным красноречием?
Так что она тоже не бездельница, нет-нет.
– Такси! – вскрикнул Мишка, первым услышав звук подъезжающей машины.
– Наконец-то, – выдохнула бабушка Соня. Уж очень не любила она долгие нервные проводы. Тем более сейчас, предчувствуя, какой сложный путь ожидает её любимого внука. Дело, конечно, не в самом перелёте, а в извилистых дорожках в далёкой и оттого внушающей беспокойство и страх стране.
– Ну, племяш, лёгкого полёта тебе! – Георгий обнял Мишку, а на ухо ему прошептал: – Удачи в поисках!
– Спасибо, дядь Жора!
– Давай и я тебя обниму, бразэ. Уж извини, в аэропорт не поеду, через полчаса инглиш, – Шурочка стиснула брата в объятьях и шепнула ему на ушко: – Ты там от Сашки ни ногой, понял? Куда он, туда и ты. Смотри, я проверять буду!
– Ладно, – улыбнулся Мишка.
Очередь дошла до бабушки. Она долго не выпускала внука из объятий, словно заряжала его на долгую дорогу. А может, так и было на самом деле?
– Мы будем рядом, – сказала бабушка дрогнувшим голосом, и Мишка кивнул.
– Я знаю, ба. Не переживай, ладно?
– Это невозможно, Мишенька, – она улыбнулась, хотя чувствовала сейчас уж точно не радость. Правильно ли она поступила, что разрешила мальчику ехать в такую далёкую даль? Охохонюшки…
– Ну, идёмте, – папа подхватил чемодан, взял Марину под руку и направился к такси. Мишка зашагал следом, оборачиваясь на остающихся родных. Вместе с острым чувством счастья он ощущал и грусть тоже, и не известно, какое из чувств сейчас было сильнее.
– До встречи! – крикнул он перед тем, как сесть в машину.
– Береги себя, Миша! – помахали ему Шурка, бабушка и Георгий. А Бонька громко и заливисто залаял, уже начиная тосковать по маленькому хозяину.
Машина такси весело рванула с места. Мишка бросил взгляд на крышу родного дома. Оттуда ему махала туманной рукой Прасковья Матвеевна.
– Пока, пра… – прошептал Мишка тихонько и, глубоко вздохнув, повернулся лицом к дороге.
Путешествие началось!
А в аэропорту случилась неприятность, чуть не закончившаяся катастрофой. Уже когда все огромной толпой (папа, мама, Капитолина, Лена, Зяма, Саша, Паша, Лиза и сам Мишка) подошли к стойке, чтобы зарегистрировать уезжающих на рейс, выяснилось, что по какой-то дикой случайности мама забыла дома Мишкин загранпаспорт. А как ехать за границу без самого важного документа? Это невозможно.
Пока все нервно и суетливо обсуждали, что теперь делать, кому ехать за паспортом и успеют ли они это сделать до отлёта, Мишка, присев на краешек кресла в зале, закрыл глаза. Вот тебе и первое препятствие, с которым он обязан как-то справиться.
Он понимал, что им никак не успеть до отправления самолёта съездить домой и обратно. А из тех, кто провожал его дома, тоже некому привезти паспорт. Шурка уже уехала на урок на другой конец города, дядя Жорик заступил на дежурство в больнице, а бабушка Соня, всю ночь не смыкавшая глаз из-за переживаний, крепко заснула, и дозвониться теперь до неё не было никакой возможности. И что оставалось делать?
С этим вопросом Мишка и обратился мысленно к прабабушке.
«Вижу документ, – ответствовала та. – Валяется на тумбочке в прихожей…»
«Наверное, выпал из маминой сумки, когда она ключи искала, – вспомнил Мишка. – Что теперь делать, пра?»
«Сам понимаешь, я его никак не смогу принести».
«Понимаю… Может, попробуешь бабушку разбудить?»
«Пустое дело, Миша. Эту соню теперь и из пушки не разбудишь»
«Остаётся только один вариант, пра. Бонька!»
«Ты ошалел?!»
«А что ты ещё можешь предложить?»
Вот так и получилось, что в самый разгар бурного разговора с начальником аэропорта в распахнутые двери вдруг влетел маленький рыжий пёсик. Глаза его горели бешеным огнём, шерсть насквозь промокла от пота и дорожной грязи, а в зубах он держал маленькую красную книжицу. Следом за ним, улыбаясь довольной улыбкой, летело привидение – к счастью, невидимое для обычных людей.
Первым Боньку заметил папа и не поверил своим глазам. Он пребольно ущипнул себя за ухо и молча, не в состоянии выговорить ни слова, потряс Марину за плечо.
Марина, которая в это время уже почти уговорила несчастного начальника аэропорта отправить сына без документа – «мы вам паспорт через два часа привезём, вот честное слово!», – отмахнулась от мужа, мол, не до тебя сейчас. Однако краем глаза всё же заметила знакомое рыжее тельце.
Она замолчала, подавившись последним словом, и вытаращила от изумления глаза. Начальник аэропорта Борис Борисович Борисов, полный усатый мужчина с красным замученным лицом, проследил за её взглядом.
– Это что? – спросил он спустя несколько секунд, нервно потягивая себя за ус.
– Это наша собака! – громко пояснила Лена, которая единственная, кажется, не потеряла спокойствия в столь необычайно странной ситуации. – Бонифаций Рудольфович.
– Бонифаций Рудольфович… – механически повторил за девушкой Борис Борисович.
– Ага. А для своих просто Бонька, – продолжала Лена. – Наш чудесный умный пёс. Иди сюда, Бонечка!
Она подхватила собаку на руки и вытащила из её зубов книжицу.
– А вот он наш паспорт! Пожалуйста!
Начальник взял документ, осмотрел его со всех сторон, понюхал даже, открыл, закрыл и обескураженно отдал обратно.
– Ну? – спросила Лена.
– Цирк, да и только, – выговорил начальник, опять дёргая себя за ус.
– Это вы ещё цирка не видали! – громогласно заявила Капитолина. – Ну ничего, у вас всё ещё впереди!
По лицу толстяка пробежало явное несогласие с такой перспективой.
– Ну вот видите, мы же обещали, – наконец пришла в себя Марина. – Вот он паспорт, а вот он мальчик. Теперь нам можно регистрироваться?
Она говорила это таким тоном, как будто ничего необычного в том, что только что произошло, не было. Да-да, маленькие умные собачки каждый день приносят документы своим рассеянным хозяевам, и что в этом такого?
Однако начальник и с этим был не согласен. Но, как человек, по долгу службы вынужденный признавать правоту клиента, кивнул.
– Оформляйтесь.
И обречённо махнул рукой.
Все тут же радостно кинулись к стойке регистрации. Бонька уткнулся мордочкой в плечо Лены и закрыл глаза. Силы его наконец покинули.
«Спасибо, пра! – мысленно обратился Мишка к Прасковье. – Что бы я без тебя делал!»
«Это ты верно заметил, Мишенька, – ехидно ответило привидение. – Без меня теперь никуда. Я-то сперва думала только по мере надобности к тебе являться, но раз даже с такой малостью ты не можешь один справиться, уж извини. Придётся терпеть меня всю дорогу».
«Да я и не против, – улыбнулся Мишка. – Втроём веселее!»
«Кстати, давно что-то Альберта нашего не видать. Ты не знаешь, куда он со своими прихвостнями делся?»
«Сам удивляюсь. Но ведь это хорошо, правда, пра?»
«Не уверена. Как бы он опять какую-нибудь пакость не затеял, от него больше нечего ожидать. Ладно, поживём – увидим. Ты подружке-то своей ответь, не стой столбом!»
И правда, пока Мишка общался с прабабкой, Лиза уже несколько раз задала ему какой-то вопрос.
– Извини, задумался, Лиз. Что ты говоришь? – очнулся Мишка.
– Я спрашиваю, ты сможешь привезти мне из Японии веер, а? Настоящий, японский…
Всё-таки девочки остаются девочками, даже если мечтают стать цирковыми акробатками!
– Обязательно привезу, обещаю!
– Ну что, давайте прощаться, друзья? – сказал Зиновий Иванович, когда регистрация была пройдена, и все сразу же притихли. Энергичная Капитолина первой кинулась обнимать сначала Сашу, потом Мишку, следом за ней и другие приступили к ритуалу прощания. Марина долго не могла отнять от груди сына, всё вздыхая и из последних сил сдерживая слёзы. Не меньше вздохов слышалось и от Саши, который смотрел куда-то вдаль, видя перед собой только одно прекрасное лицо – Шурочкино.
Но вот, наконец, вышли последние секунды. Пора было отпускать путешественников, самолёт больше не мог ждать.
– Позвони сразу же, как приземлитесь! – кричала Марина, отчаянно маша рукой и ничего не видя перед собой из-за слёз. – Слышишь, сынок?
– Не переживай, мам, позвоню!
– И не забывай шапку надевать, а то знаю я тебя!
– Не забуду, мам!
Саша и Мишка прошли через звенящую рамку и пропали из виду. Рудик прижал к себе жену.
– Ну всё, Мариш, успокойся, всё закончилось уже…
– Нет, всё только начинается! – нервно всхлипнула Марина и уткнулась мужу в плечо. – Зачем, зачем я разрешила ему лететь?!
– Затем, что только так мальчики могут превратиться в самостоятельных взрослых мужчин, – сказал Зиновий Иванович. – Других путей нет.
– И это правда, – подтвердил Рудик. – Вот увидишь, Мариша, он вернётся совсем другим человеком.
– А я не хочу другого! – зарыдала Марина.
– И я! – всхлипнула вдруг Лиза тоже и прижалась к Мишкиной маме.
– Женщины, что с них взять… – вздохнула Лена, сама с трудом сдерживая слёзы.
Она отошла к огромному окну, из которого было видно, как по полю едет маленький красный автобус – чтобы забрать новых пассажиров и доставить их к самолёту. Вот и жёлтая Мишкина шапка мелькнула среди них.
Глаза Лены затуманились. Она не заметила, как к ней бесшумно подошёл Паша и встал рядом. Только почувствовала, что почему-то на душе стало чуточку спокойнее.
– Всё будет хорошо, – то ли сказал, то ли подумал Паша, но Лена его услышала.
– Всё будет хорошо… – эхом откликнулась она.
Мишка никогда раньше не летал на самолётах. Поэтому с особенным чувством поднимался по трапу и входил на борт огромного боинга, который внутри оказался не менее великолепным, чем снаружи. Мишке повезло, его место оказалось у круглого окошка. Ведь самое главное началось тогда, когда самолёт, оторвавшись от земли, начал стремительно набирать высоту.
– Облака! Это же облака! – с восторгом воскликнул Мишка, прижавшись лбом к иллюминатору.
– Не может быть, – усмехнулся Саша, который сидел рядом.
Весь полёт Мишка не отрывался от окошка. И даже отказался от чая с бутербродом, которые предложила улыбчивая стюардесса. До чая ли тут, когда за окном творится невероятное!
Прабабка то летела рядом с самолётом, корча оттуда правнуку смешные рожицы, то носилась по салону, а иногда забивалась куда-то в уголок, «чтобы подумать», как она объясняла Мишке. Но он видел, что она просто-напросто дрыхнет, в то время как вокруг происходит такое чудо!
С огромным сожалением он покидал самолёт в Москве, но радовался, что через несколько часов их ожидал другой, который понесёт их уже в саму Страну восходящего солнца.
Но в нём мальчик уже не выдержал – заснул. И снились ему белые перистые облака, по которым плывёт чудесный парусный корабль. А управляет этим кораблём он, Мишка, – в ярко-белой фуражке с якорем на околыше и в офицерской форме с золотыми галунами. Рядом с ним на мостике стоит смуглолицый японец, в руках которого блестит на солнце шкатулка с драконом на деревянной крышке. И последнее, что увидел Мишка перед тем, как его разбудил Саша, был красный камень, горевший в покатом драконьем лбу.
