Дэйю Ли
Верный выход из тьмы
– Ты забыла деньги в той одежде, что осталась у мисс Селин? – посмеялся Том.
– Это не смешно, – обиделась Готсия. – Как мы заплатим?
– Ну, к счастью, мне не тяжело было сходить в примерочную, чтобы не оставить в одежде личные вещи, – парень достал из нового пиджака мешок с валютой Полярной Авроры.
Томас вспомнил момент, когда король Шайенн дал ему награду за работу. «Тогда я думал, что монеты мне не пригодятся», – возникло в голове парня.
Готсия и Томас рассчитались с женщиной, управляющей лабораторией, а затем вышли из здания. Их окатил холодный ливень. Хмурик поторопилась раскрыть зонт, чтобы спрятать себя и Тома от непогоды:
– Знаешь, что?
Парень вопросительно посмотрел на подругу.
– Сегодняшний день был таким прекрасным, что мне так плевать на этот ливень, – Готсия выбежала на дорогу и закружилась под занавесом из воды.
– Танцы с зонтом? Ты серьезно? – крикнул сквозь ветер и ливень Томас.
На лице парня застыла улыбка. Ему нравится смотреть на Хмурик издалека. Девушка выглядит ярко, словно колибри, но в ней есть что-то темное и таинственное. Это делает ведьму похожей на ворона. Такой контраст привлекает.
– Эй, Том, здесь какое-то заведение рядом! Идем скорее! – прозвучал голос Готсии.
Затем ведьма подбежала к другу и схватила за руку. В этот момент девушка почувствовала смущение. Она не ожидала от себя ничего подобного. Касание взбудоражило, словно сердце окружило множество бабочек. Изящные кисти, как у Тома, Готсия не видела ни у одной из дам во дворце Биллиона. Невообразимо, что кто-то обладает такими руками и светлой кожей. Этой бледности безнадежно пытаются добиться аристократы.
Сквозь ливень, смеясь в шуме ветра, Готсия и Томас помчались в смутную даль. И наконец перед их глазами возникла вывеска «Ядовитая лоза».
* * *
Тем временем Кай и Роки выпили достаточно, чтобы выступать на сцене. Парочка других музыкантов закончила свою последнюю на этот вечер песню.
– Наверно, нам стоит сначала узнать, можно ли выступить, – сказал Рунар.
– Чувак, да брось. Мы же бунтари! – в глазах Кая загорелся огонь.
После этих слов маг взял Рунара за шиворот рубашки и потащил прямо к сцене. Яркий свет ослепил растерянного Роки.
Маг огня взял микрофон.
– Эй, ведьмы и джентльмены, хотите еще повеселиться? – парень взбудоражил толпу.
В ответ он услышал пьяные неразборчивые крики, но этого ему хватило, чтобы начать.
– Дадим жару! – закричал Кай в микрофон.
Затем он взял электрогитару и отошел в сторону. В знак поддержки маг показал Роки большой палец. И тот расслабился.
– Давай, друг, надо немного разогреться, прежде чем позовем Хмурика, – шепнул Кай.
Роки улыбнулся ему в ответ. И все было бы хорошо. Но Готсия появилась раньше, чем они ожидали. Еще и в компании Тома.
– Черт, – отрезал маг. – Ничего, продолжай.
Четверо друзей пересеклись взглядами, что заставило нервничать почти каждого из них, только Кая не удивляют и не стесняют подобные ситуации.
Пусть ревность Роки и стала сильнее, он собрался с духом и сосредоточился на песне. Кай соединил кристаллы молнии гитары и усилителя проводом, а затем начал перебирать серебристые струны. Таинственные и завораживающие звуки дорогой электрогитары уносят в космос.
Готсия вспомнила тот день, когда впервые встретилась с Роки. В «Бледной розе» звучала похожая музыка.
Парень не растерялся, услышав гитару. Ему знакома эта композиция. Кай – ее автор. Рунар запел, добавляя песне мрачности своим низким голосом.
Готсия взглянула на друга. Хоть текст и неоднозначный, девушка все поняла. Она растерялась и замерла на входе.
– Эй, что случилось? – ткнул ее Томас.
– Мне… Мне нужно выйти, – Готсия постаралась собраться с мыслями.
– Но там дождь, – сказал Том.
– Это неважно, идем, – Хмурик вывела алхимика из таверны.
Роки заметил реакцию подруги и разозлился. «Взяла его за руку и ушла, не стала слушать меня», – подумал парень. Он не закончил песню. Бросив публику и друга, музыкант убежал со сцены вслед за Готсией.
Растерянная девушка встала посреди дороги, принимая дождь дрожащим телом. Томас уговаривал подругу вернуться в здание, чтобы она не промокла и не заболела. Но она не слышала его. Готсия окунулась в собственный внутренний мир.
– Прекрати, мы должны согреться, – Том пытался вразумить ведьму.
Роки выбежал из таверны. Лицо красное, глаза пусты. Внутри горит вино, ярость и ревность.
– Хмурик! Я должен тебе кое-что сказать, – произнес Роки как можно громче.
– Что? – Готсия повернулась к друзьям.
– Думаю, ей сейчас не до разговоров, – влез Томас.
– Да заткнись ты, – Роки обратился к алхимику.
– Что? – возмущенно спросил Том.
– Готсия, я… – Рунар опустил голову.
В горле застрял ком, поднялось давление. Парень и девушка попытались разглядеть друг друга сквозь ливень. Но сделать это тяжело.
– Я люблю тебя, – сказал наконец Роки.
Ему стало тяжелее дышать и одновременно легче на душе: больше не надо держать все в себе.
– Ты любишь не меня, – спокойно заявила Готсия, – а мое отношение к тебе.
Рунар и сам не ожидал, что отказ так сильно повлияет на него, сделает за короткое время похожим на… Кая.
– А кто тебя знает, Готсия?! Этот уродец?! – парень указал на Тома.
– Прошу тебя, сохраняй спокойствие, – медленно произнес алхимик.
Лорд Рунар учил его не отвечать на агрессию в подобных ситуациях.
– Да пошел в задницу. И ты, Готсия, вместе с ним! Катитесь к черту! – накричал хмельной музыкант.
Он показал каждому из друзей средний палец.
– В пьяном виде нормально поговорить не получится, – произнес Томас, оставаясь хладнокровным.
– Я же сказал тебе заткнуться! – Роки с размаха ударил алхимика по лицу.
Тот не выдержал и упал в грязную лужу. Он постарался не терять сознание. Том увидел в воде кровь и приложил ладонь к левой части лица.
Готсия кинулась разнимать их. Но Роки схватил ее за запястье, сжимая до боли. Она никогда не видела столько ярости в глазах лучшего друга.
– Что ты творишь? – испугалась девушка.
Ведьма попыталась вырваться из хватки безумного и опьяненного парня.
– А вот что, дорогая «подруга», думаешь, я поверю в этот бред? – Роки нервно усмехнулся. – Я не наивный дурачок, вижу, что причина в нем, – парень снова указал на алхимика. – Ты посмотри на этого идиота. Он нам вообще ни к чему. Если перед моими кулаками хлюпик не выстоял, то вампирам и пальцем пошевелить будет достаточно, чтобы уничтожить его. Но ты влюбилась.
Щеки Готсии покраснели от давления. Ей стало стыдно и неприятно от вмешательства в личную жизнь.
– Да-да, влюбилась. Так вот, Хмурик, не удивляйся, когда увидишь, что я не собираюсь работать вместе с уродцем в тесном контакте. И если по этой причине мы провалимся, это будет твоя вина, – выплеснул Роки.
– Хочешь совет, «друг»? – Готсия сделала безразличное лицо, хоть душа и горит от обиды. – Не надо скидывать на меня ответственность за свои чувства и лезть ко мне в душу!
Сквозь ливень Роки разглядел фиолетовое пламя в глазах Готсии, а еще крест на ее руке, ставший ярко-красным. Силой мысли ведьма оттолкнула Роки в сторону. Тот влетел в стену таверны и не смог встать, еле шевелясь в грязи.
– Кто теперь хлюпик, а? – спросила девушка.
Когда она стала уверена, что Роки больше не будет устраивать сцен, то побежала к Томасу. Тот уже сам поднялся. Тыльная сторона забинтованной ладони вся в крови. Но Том все равно улыбается Готсии.
– Ну вот, одежда от Эльзы Селин теперь в грязи, – произнес парень беззаботно.
– Нужно помочь тебе, идем в гостиницу, – Готсия увела Тома, не прощаясь ни с Роки, ни с Каем.
Рунар проводил ведьму глазами и только сейчас заметил ее новый образ… сделавший девушку еще прекраснее.
В это время из таверны вышел Кай, закуривая сигарету.
– Кто это тебя так? Неужто Томми? – усмехнулся парень, поднимая друга. – А мне пришлось отдуваться за двоих, когда ты вдруг убежал.
– Неважно, – Роки поднялся. – Готсия не разделяет моих чувств.
– Ох, эта Хмурик. Найдешь другую. Например, ту девушку, которая разливает напитки. По-моему, Кэсси милая, – улыбнулся Кай. – Когда ты пел, она так пялилась на тебя. А еще… видел ее грудь?
– Ага, можно сигарету? – Роки стало все равно, с кем он будет в дальнейшем.
– Конечно, – ответил Кай.
Друзья стоят вдвоем, курят сигареты и смотрят вдаль. Удар Готсии немного отрезвил Рунара. Теперь он задумался.
– Кай, – Роки сделал паузу. – А почему ты сразу сжигаешь то, что тебе не нравится?
– Не знаю. Мне просто надо выпустить пар, когда я злюсь. А что?
– Ты считаешь, что это нормально? То есть, так и должно быть у людей?
– Хочешь, как Хмурик, начать читать мне нотации о том, как неправильно я поступаю?
– Нет. Конечно, нет. Я понимаю тебя.
– Правда? – Кай вопросительно посмотрел на друга.
– Да, – ответил тот.
– Не обвиняешь меня в сожжении деревни?
– Ты просто отомстил за меня. Жизнь все равно никогда не будет справедлива. Так почему бы самим не создать этот… бумеранг?
– Неплохо, Роки. И знаешь, я чувствую себя богом. Да. Потому что я на самом деле несу справедливость.
– Ха, как скажешь, – улыбнулся Роки. – Ладно, до рассвета еще, конечно, далеко. Но время идет, а я все еще без девушки.
Кай рассмеялся.
– Такой подход мне нравится, – сказал он.
Глава тринадцатая. Долгожданная встреча
Готсия и Том, полностью промокшие, вернулись в гостиницу. Теперь желтоватый свет показался им теплым и уютным по сравнению с мрачной холодной улицей.
– Одри сказала, что вы оставили свои вещи в Роще Элизабет. Но не переживайте, мы их уже занесли, – сказала женщина-консьерж. Она указала рукой на сумки.
– Спасибо, – поблагодарила Готсия.
– Мне распорядиться, чтобы ваши вещи доставили в номера?
– Да, если вас не затруднит, – ответила Готс.
– Хорошо, – консьерж задумалась, будто вспоминая что-то. – Ужин будет через двадцать минут.
Хмурик указала, какие сумки куда нести. Их взяли трое молодых людей. Работница гостиницы вместе с ними удалилась на второй этаж. Друзья остались наедине.
– Как ты еще живешь, Том? – спросила Готсия. – У тебя было два пулевых ранения. А теперь еще и разбита половина лица… Нужно срочно обработать.
– Перестань. Я сам могу о себе позаботиться. А тебе следует отдохнуть.
– Но…
– Ты забыла, какой я крутой алхимик? – Томас указал взглядом на зонт подруги.
– Ха… Да, – Готсия улыбнулась. – Если понадобится помощь, зови. Я приду, как смогу.
– Да-да, иди уже. Тебе нужен душ, ужин, чай и хороший сон. Или не можешь перестать меня спасать?
Готсия рассмеялась.
– Да, ты прав. Я пойду… займусь собой, – девушка почему-то не смогла сдвинуться с места.
Томасу стало неловко. Ведь они просто стоят друг напротив друга и молчат. Внезапно Готсия обняла Томаса. Девушка крепко прижала алхимика к себе вместо тысячи несказанных слов.
– Спасибо, Томми, – прошептала Готсия.
– Мне? За что? – удивился Том.
– Просто ты этого заслуживаешь, – девушка снова отдалилась от друга.
Томас в ответ лишь улыбнулся.
Готсия отправилась на второй этаж. А Том – сразу в душ на первом.
Парень разделся и взглянул в зеркало на свое тело. Когда Томас размотал бинты, наложенные Готсией, то увидел еще и раны от пуль. Парня сейчас тяжело назвать привлекательным: разбитое лицо, слабость и усталость.
Том залез под горячий душ, и не только снаружи, но и внутри ему стало легче. В этот момент он может не думать ни о чем, никакие мысли не прорываются в сознание.
После душа парень накинул полотенце, забрал мокрую одежду, подаренную Эльзой, и отправился в свою комнату.
Готсия в это время тоже принимала душ, но на втором этаже. Но расслабиться и перестать думать она не могла. Девушка думала об ответственности, лежащей на ее плечах, о Роки, с которым поступила жестоко: разбила сердце. Еще Готсия боялась, что может влюбиться в Тома.
Она вышла из душа и пересеклась с Томасом. То, что они оба оказались в полотенцах, сделало ситуацию крайне неудобной.
– Все в порядке? – побеспокоилась Готсия.
– Да, до завтра, – ответил Том.
– Спокойной ночи, – сказала девушка.
– И тебе, Хмурик, – еле видно улыбнулся парень.
Они разошлись по своим комнатам.
Том впервые за долгое время остался наедине с самим собой. Жестковатая небольшая кровать. Маленькое окошко, занавешенное короткой прозрачной тканью. На деревянном столе остывает горячий ужин из картофеля и рыбы, а также зеленый чай. Томас накинулся на еду, словно не ел ничего несколько дней.
После трапезы парень хотел лечь, но вдруг понял, что навряд ли сможет уснуть. Плечо и ладонь заныли. А обезболивающих таблеток поблизости нет. Алхимик повесил грязную и промокшую от дождя одежду на дверцы большого шкафа.
«Надо будет завтра спросить, где здесь постирочная», – решил Том, глядя на испорченный дизайнерский наряд.
Он посмотрел в окно, думая, что делать дальше.
«Столько всего произошло. Кажется, только вчера я сидел в зале Театра Печали, слушая речь Роки. А теперь я… Черт, даже не в своем времени», – возникла мысль в голове парня.
Тяжелее всего приходится думать о Мисти и о матери.
«Мама, ты столько всего пережила. С таким парнем… да и сыном тоже. Кай тебе не подходит. Глядя на этого бандита-наркомана не верится, что он умеет любить и способен к состраданию», – говорил сам с собой парень.
«Я расплачиваюсь за ошибки отца. Ненавижу его!», – Томас, словно взбешенный подросток, ударил подушку и схватился за больную ладонь.
«Если бы не он, Гото не выстрелил бы в меня, и я не оказался здесь», – с горечью осознал парень.
Он нашел в тумбе у кровати пачку сигарет, оставленную прошлыми жильцами. Затем Том закурил прямо в комнате, открыв маленькое окошко. Парень задрожал от ветра, но продолжил курить. Взгляд вдруг поймал приятный образ.
Мисти стоит у одной из клумб на главной площади с маленькой девочкой в ведьминском одеянии. Том решил пойти туда и понял, что рискует попасться на глаза Гото.
«Да и плевать. Пусть меня убьет ее брат или сожжет Кай», – решительно сказал алхимик самому себе.
Томас начал копаться в деревянном шкафу и нашел белую рубашку, а также мешковатые штаны. Парень оделся и затормозил, когда достал из мокрой одежды револьвер, украденный у Греты, и колбу с алхимической пылью. Том решил: надо быть готовым ко всему. Он спрятал вещи в карманы своей одежды и вышел из комнаты. У гостиницы парень сорвал небольшой букет ведьминских цветов и направился к девушке.
– Видишь, Кэти, если в твоем прикосновении будет желание, растение оживет, – Мисти приложила палец к лепестку.
Тот заискрился зеленым сиянием и расцвел.
– Понятно, спасибо, – ответила девочка и побежала к другой клумбе.
Когда Томас подошел совсем близко к ведьме, ему стало тяжело дышать. Ангельские глаза в свете фонарей, белое личико, сияющие длинные волосы, лежащие на плечах. Изящные пальцы, исцеляющие растения.
– Привет, ты Мисти, кажется, – Том постарался не выдать волнение.
– А, один из друзей поджигателя.
– Откуда…
– Видела, как ты и твоя странная подружка прятались в кустах, подслушивая Гото и Роки, – хихикнула Мисти.
– Ах да… Прости Кая, нас… Мы не успели остановить его.
– Я понимаю боль Роки. Наш отец – жестокий и властный человек. И все же смерть не наказание. Это просто еще большая жестокость. Вы не виноваты в том, что произошло. Просто еще не понимаете, с кем связались… Кай – монстр.
– Согласен. А это… – Том посмотрел на букет в своих руках, только сейчас вспомнив о нем. – Это тебе.
– Я не люблю, когда цветы вырывают вот так. Но спасибо, – девушка приняла букет. – Ты не побоялся прийти сюда. А что, если бы Гото был рядом?
– Да мне все равно. Я хотел увидеть тебя, – щеки парня порозовели.
– Ты меня совсем не знаешь, – смутилась Мисти.
– Так бывает. Говорят, это значит, что люди были знакомы в прошлой жизни. И их души воссоединяются в этой, – сказал Том.
«Что за бред я несу?», – подумал он.
– Звучит не очень убедительно. Но мило, – заметила девушка.
– Прогуляемся? – предложил парень.
– Давай, – ведьма повернулась в другую сторону. – Кэти, отправляйся домой, – сказала она ученице, колдующей над клумбами недалеко от них.
Та молча кивнула и убежала. А Мисти и Томас пошли в сторону Храма Диты.
Хоть атмосфера деревни после ливня и мрачная, воздух пахнет свежестью. От этого на душе становится спокойно. Рядом с Мисти Томас почувствовал себя намного лучше. Он забыл на время о своих ранах. Но как только они напомнили о себе ноющей болью, парень остановился и прижал руку к плечу.
– Что с тобой? – испугалась Мисти.
– Да так. Война, знаешь ли.
– Боже мой! – девушка аккуратно нащупала рану, скрытую под рубашкой. – Я знаю, что делать.
Мисти повела парня прямиком в храм. От магического соприкосновения рук бабочки в животе стали поглощать боль.
– А кто это сделал, если не секрет? – спросила Мисти.
Бабочки замерли. Перед глазами парня промелькнул образ яростного Гото.
– Да так… Кто-то из дворца короля, – сказал Том.
– Мне жаль, – тихо произнесла девушка.
– Жалеть незачем. Куда ты ведешь меня?
– В храм, – Мисти повернулась к Тому.
Когда они находились в двух метрах от двери, началась гроза. Режущие молнии возникли в серых тучах, сверкая фиолетовым светом. Резко хлынул ливень. Мисти и Том намокли с головы до ног. Они поспешили спрятаться от непогоды в храме.
– Серьезно? Опять? Эта деревня проклята, – устало вздохнул Томас.
– Да, это норма для Сэльмаэн, – ответила Мисти.
Внутри храма алхимик почувствовал холод. Девушка зажгла свечи в канделябрах и положила на алтарь цветы, подаренные Томом.
– Дух Диты не убьет меня за это? – поинтересовался алхимик.
– Нет. Растения вырваны не с корнем. Так что тебе пока повезло, – серьезно сказала в ответ Мисти.
– А… Ладно, – Томас заметно напрягся.
Девушка провела руками по воздуху над цветами. Под мягкими подушечками пальцев засияли зеленоватые искры. Том забыл обо всем, наблюдая за ведьмой.
Мисти приложила светящиеся руки к больному плечу и ладони Томаса.
Парень со своей матерью ходил в церковь всю жизнь. Но только теперь, в храме умершей ведьмы, он почувствовал присутствие бога. Сначала кожу жгло, словно от йода. А затем пришло очищение, облегчение, не только физическое, но и моральное.
От неожиданности парень снял рубашку и взглянул на свое плечо: в нем словно никогда не было пули. Так же и с ладонью: ни царапинки. Томас не видит своего лица, на котором должна была появиться гематома от удара Роки, но почему-то уверен, что и ее больше нет.
– Что это? Как ты… – Том ошарашенно взглянул на ведьму.
– Это заклинание называется Благословение Диты Сэльмаэн. Оно работает, когда того желает сама сила.
– Но… Ты же ведьма крови…
– Что? Откуда… – Мисти с подозрением посмотрела на парня.
– Ну, я видел перекрестие на запястье, – Том надел рубашку.
– Сэльмаэн иногда принимают к себе таких, как я. Первоисточник у энергии всех ведьм одинаковый. Есть лишь специализации.
Мисти и Том начали ходить по храму, рассматривая портреты почивших ведьм.
– А маги? Чем они отличаются? – Томасу, как алхимику, любопытно слушать о происхождении магии и возможностях, которые она может дать.
Мисти рассказывает о том, что ее интересует, с особенной любовью. Девушка чувствует внимание Тома. От этого рассказ еще увлекательнее.
– Маги не могут использовать специальные заклинания ведьм, и наоборот. У них совершенно другой источник, – поделилась Мисти.
– А Кай… Он… Прости. Не стоило вспоминать о нем сейчас.
– Ничего, – девушка собралась с мыслями. – Я давно хорошо общаюсь с Одри. Она рассказывала о своем племяннике. Как я поняла, поджигатель не маг.
– Кто он тогда? – заинтересовался Том.
– Таких у ведьм называют недоразумением. Ведь мужчина не должен обладать силой Диты.
Девушка вдруг остановилась. Улыбка на лице померкла. Мисти обхватила свои плечи руками, словно от холода, и опустила взгляд.
– Что случилось? – Том забеспокоился.
– Вам нужно уходить отсюда, – сказала вдруг Мисти.
– Почему? – Том опешил. – Из-за Гото, что ли? – хмыкнул он.
– Мерфи, – девушка подняла глаза.
Ангельский блеск в них сменился таинственным мраком.
– Но леди Сэльмаэн предлагала нам помощь… Я не понимаю, о чем ты, Мисти, – внутри парня возникло неприятное предчувствие.
– Думаешь, ведьмы, держащие свой клан втайне, так просто пустят в деревню чужаков? Сэльмаэн помогают страдающим. Но никому из них не говорят свои имена, не рассказывают об истории и уж точно не приглашают в гости. Мерфи – коварная женщина. И… Это все из-за Кая.
– Что? – не понял Том.
– Сэльмаэн давно ищут его. С тех пор, как шестого января 1977 года магический шар чуть не разнесло на мелкие кусочки от огня, возникшего в нем.
Том недоуменно поднял бровь.
– У Старших есть специальный шар. Он позволяет им видеть, где рождается новая Сэльмаэн. С помощью него еще можно контролировать выброс магии любой из ведьм, если вдали от клана сила становится губительной, непостижимой для ребенка.
– Все так сложно…
– Это надо долго изучать. У шара непростое устройство, но высокая эффективность. Были случаи, когда маленькие девочки не справлялись с энергией. Мерфи с помощью одного лишь шара регулировала их силу. Представляешь себе, насколько это мощный магический объект?
– Попытаюсь… – задумался Том.
– Так вот, когда на свет появился Кай, все изменилось. Это был обычный зимний день. Сначала Мерфи обрадовалась рождению еще одной ведьмы. Но шар показал: это не девочка. Мерфи должна была созвать самых сильных ведьм, чтобы забрать мальчика для ритуала. Они бы просто вытянули магию, как делали раньше. Но не тут-то было…
Томас промолчал, готовясь слушать дальше.
– Шар не только не показал местоположение ребенка. Он затрясся и треснул от магического огня. Теперь попробуй понять. Шар веками сдерживал сильные выбросы целого клана и десятков маленьких девочек, не готовых к обучению, но не справился с силой одного-единственного мальчика. Тогда Мерфи стало неспокойно. Но она не особо удивилась, ведь существует одно пророчество, давно известное Сэльмаэн и засекреченное сильнее, чем сам клан.
Мисти вновь подошла к алтарю, опустилась и приложила ладонь к нему. Словно из ниоткуда выдвинулась полка. Девушка взяла в руки пожелтевший лист бумаги с чернильными письменами. Она показала его Тому, а затем вновь забрала и начала читать:
– Есть необъяснимые явления, которые тяжело или невозможно подтвердить или опровергнуть. Я долгое время не верила в существование подобного. Но однажды ко мне пришло сновидение, не похожее на другие. Сама природа заговорила со мной. Ее неощутимое невидимое сознание сказало: «Настанет день, когда люди забудут обо мне из-за своих пороков. Тогда из хаоса явится существо, олицетворяющее все худшее и разрушительное в них. Магический шар в первый и последний раз не справится с этой силой. Месть будет горька. Передай миру, чтобы у существа того не было сообщника. Иначе после смерти его сила хаоса не исчезнет, а застынет над планетой, словно черное солнце», – девушка сделала паузу. – Это последнее письмо Диты перед смертью… Ведьмы назвали его Пророчеством Хаоса.
Когда Мисти закончила читать, у Томаса заболела голова. Алхимик схватился за нее обеими руками. Перед глазами замелькали образы черноты в небе, Кая и короля Шайенна.
Девушка увидела страдания Тома и тут же кинулась к парню. Они вместе опустились на пол. Мисти прижала голову алхимика к груди, чувствуя, как его тело трясется.
– Тише, Томми, – успокаивала она, стараясь не выдавать собственное беспокойство.
Какое-то время они сидели в обнимку на холодном полу, мокрые, под теплым светом свечей. Сильная головная боль прошла.
– Как ты, Том? Я могу продолжить? – побеспокоилась Мисти.
Чувствуя приятный аромат, исходящий от белой кожи, тонких волос, Томас окончательно успокоился.
– Продолжай, – ответил алхимик.
– Помнишь, я говорила тебе про одинаковый первоисточник энергии всех ведьм? – Мисти тяжело вздохнула. – Это все потому, что магия крови – порождение силы Кая. Вирус возник в Полярной Авроре, когда хаос внутри ребенка стал раскаленным, словно металл в кузнице. То есть когда сила смогла приобрести форму… Ведьмы Сэльмаэн сразу же связали вирус с потрескавшимся магическим шаром. Они все свое время отдавали поискам Кая, чтобы остановить хаос, набирающий обороты. Но кое-кто другой сделал это раньше. Новоиспеченный король Шайенн, появившийся на троне чуть позже, чем возник вирус. Он пригласил Мерфи Сэльмаэн на встречу, где рассказал, что ему известно о местонахождении того самого ребенка.
– Откуда он узнал о пророчестве? – перебил Том.
– Между Мерфи и Шайенном были такие отношения… В общем, когда-то она сама все ему рассказала.
– Вот как, – хмыкнул парень. – Помогать король ей не стал?
– Он посчитал выгодным оставить личность Кая неизвестной, а затем использовать порождение тьмы. Король, конечно, предложил Мерфи сотрудничество. Она не поддержала его, разозлилась. Шайенн пообещал, что пророчество сбудется. И на этом король и Мерфи разошлись раз и навсегда.
– И что теперь? – спросил Том. – Что леди Сэльмаэн хочет сделать?
– Она не будет обучать Кая как четырнадцатилетних ведьм, – Мисти аккуратно убрала голову парня с груди и поднялась.
Томас почувствовал ее грусть и тревогу, пробивающиеся сквозь невинный образ. Алхимик подошел к девушке, но не тронул, боясь сделать что-то не так.
– Забавная вещь – сила ведьм… – грустно подметила Мисти. – Я долго думала, как у магов крови и у Сэльмаэн, чистых, словно летний вечер, может быть один первоисточник, – девушка посмотрела на Томаса. – Моя сила выросла из пороков людей, мысли и действия которых хаотичны. Сэльмаэн появились на свет под благословением самих стихий. А первоисточник один – природа. Люди – ее часть, темная сторона.
– Мерфи хочет убить его? – спросил Том, чувствуя, как волна тревоги накрывает разум.
– Нет. После обычной смерти освобождается душа. Леди желает, чтобы Кай вообще не существовал.
– Это как? – забеспокоился парень.
– Зов небытия – самое жестокое заклинание из всех. Им можно воспользоваться лишь с разрешения Мерфи. Оно уничтожает не только физически: забирает в небытие душу, магию человека. Сэльмаэн хочет провернуть это, а затем… убить и самого́ короля.
– Это действительно жестоко. Но разве Кай виноват, что родился таким?
– Нет. Просто есть те, кто рожден только для смерти…
– Ты тоже этого хочешь? – Томас затрясся.
– Нет, – Мисти нежно взяла парня за руку. – Хоть Кай и убил моих родителей, уничтожил дом, я никому не желаю смерти. Вам достаточно остановить короля, чтобы Шайенн не повлиял на вашего друга. Вы должны уйти. Я помогу и пойду с вами. Все-таки помощь аврорки будет полезна…
– Но это опасно, – забеспокоился Том.
– Неважно. Если мы не остановим безумие, один Мартин знает, что сотворит темный король… или мстительная ведьма.
– Ладно. Так, дай подумать, – Томас приложил руку к голове, стараясь упорядочить мысли и составить план.
– Нужно действовать быстро и тихо. Два часа.
– Что?
– Объяснись с друзьями. И будьте готовы. Встретимся в заброшенном здании. В том, что напротив храма.
– Понял, – отрезал Том.
Они собрались уходить, как вдруг взгляд Томаса вновь притянула возлюбленная короля.
– А ты случайно не знаешь, кто эта девушка на портрете? – Томас обратился к Мисти, указывая на волнующий образ.
– Мэдхен Рэй, одна из первых ведьм крови. Говорят, она ценой своей жизни защитила ненавидимого дарками принца. Сэльмаэн дорожит такими героями.
– Когда это произошло?
– Десятого сентября 1989-го. Можно сказать, совсем недавно.
Мисти и Томас вышли из храма, когда дождь притих.
– Будь осторожна, – алхимик невольно взял девушку за руку.
– Не бойся за меня. Находись рядом с друзьями… иначе всей вашей компании не поздоровится.
– Я понял. Спасибо, – Том улыбнулся девушке.
Они разошлись.
* * *
В гостиницу Том шел, словно в бреду. Алхимик пытался сопоставить в своей голове все, что узнал за время отъезда из дома. В мелочи вдумываться тяжело. Томас решил успокоиться и сосредоточиться на том, что будет полезно для избавления от короля.
Парень поднялся в комнату Кая, чтобы разбудить всех. Том надеялся, что маг и Роки вернулись.
«А если нет? То они в опасности», – подумал парень.
Сначала он долго стучал в дверь, а затем понял, что та не заперта. Том испугался, что ведьмы уже были здесь. Он аккуратно открыл дверь, преодолевая тревогу. В комнате никого не оказалось.
Том почти что позволил неприятным мыслям захватить голову, как вдруг почувствовал чье-то присутствие за спиной. Он схватил револьвер, спрятанный в штанах, и одновременно повернулся, направив дуло прямо ко лбу…
– Кай? – увидев хитрое, как у лисы, лицо, Томас успокоился и опустил пистолет.
– Ты с таким оружием аккуратнее, – посоветовал маг огня.
– С тобой все в порядке? – спросил Томас, все еще не отойдя от волны животного страха.
– Ну да. А что? Мы здорово повеселились в той таверне.
– Что это у тебя? – Томас указал на стеклянную квадратную бутылку в руках Кая. Она переливается зеленым светом, словно полярное сияние.
– Том, нормальные люди, не такие нервные, как ты, называют это алкоголь. Я бы не стал пить. Просто… – Кай посмотрел на бутылку, словно в первый раз. – Говорят, ведьмы готовят лучшее вино. Не мог не проверить. Попробовал в таверне. Мне понравилось. И я взял немного с собой.
– Кто тебе его продал? – перспектива пить что-то, сделанное ведьмами, показалась Тому не очень хорошей. – И где Роки?
– Ну, ее зовут Кэсси, и это ответ на оба вопроса, – сказал серьезно Кай, а затем громко рассмеялся. – Да что с тобой такое, Томми?
Обычно смех мага раздражает Томаса, но сейчас он успокоил, подарил облегчение. Впервые Том выдохнул, отпустив напряжение.
– Так волнуешься. Хотя это мне стоит спросить, почему ты ворвался ко мне посреди ночи. Хотел пристрелить? Слушай, Томми, на мосту между нами возникло, как бы тебе объяснить, – парень по-дружески обхватил алхимика, положив руку на плечо, – маленькое недопонимание. Да, я немного взбесился. Но мы все были на пределе, сам понимаешь. А мир заключить не так уж сложно, – Кай помахал зеленой бутылкой перед лицом Тома.
– Я не пью, – отказался парень.
– Брось, так скажет любой, кто сильнее остальных напивается. Пойдем, я тебе кое-что крутое покажу, – Кай вытолкнул Томаса из комнаты.
У Тома нет сил сопротивляться давлению мага.
От ливня остались лишь редкие капли. Улицы окутал приятный свежий землистый аромат. Алхимик и маг пришли к берегу небольшого озера. Кай открыл бутылку и сделал несколько глотков из горла.
– Живем один раз. Наслаждайся красотой вокруг и пей вино, – заявил расслабленный парень.
– Природой… – пробормотал Томас самому себе.
– Ты прости, Томми. Все люди считают меня придурком. Может, так оно и есть. Но зато я не скрываю этого, – Кай сделал еще глоток. – Уж лучше быть придурком, чем выдавать себя за кого-то суперкрутого. Научишься ты хорошо притворяться, а что потом?