Алексей Анатольев
Чужой
Вскоре они нашли лавочку недорогой обуви. Купили новенькие кроссовки, пляжные шлёпки и недорогие, но нарядные туфельки. Ядвига вдруг обняла Сашу и стала целовать. Он стерпел исходивший от неё неприятный запах. Продавец, немолодой негр улыбнулся обоим. Естественно, подумал Саша, на светленькую все они возбуждаются!
Возвращаясь к себе от торговых рядов дешёвой экипировки, Саша купил Ядвиге нижнее бельё, расчёску, мыло и шампунь, зубную щётку и зубную пасту, а также два простеньких платьица, на которые она смотрела с вожделением, и два халатика. Оба платья показались Саше маловатыми по размеру, но Ядвига прикинула без примерки и заверила благодетеля, что обновки ей в самый раз. Ещё купили ей две пары джинсов и две яркие курточки.
– I have never had before such beautiful clothes! (У меня никогда не было такой прекрасной одежды!), – Ядвига снова стала целовать Сашу. «Придётся потом тщательнейшим образом умыться! Только бы она не оказалась заразной!» – подумал он.
Подойдя к Сашиной квартире, Ядвига громко прочла табличку и сказала:
– Pan jest bardzo bogaty!
Саша понял и самодовольно кивнул. Раздевшись при Саше догола без малейшего смущения, Ядвига пошла в указанный ей совмещённый санузел на втором этаже, который, как ей Саша пояснил, будет только в её пользовании, а примыкающие к этому санузлу две комнаты – её жильём. Поняв его объяснения, она радостно закивала головой, а потом неожиданно расплакалась. Выбрав душевую кабину, а не ванну, Ядвига долго мылась и плескалась, фыркала и удивительно громко сморкалась, что-то напевала. Она позвала Сашу и попросила потереть ей спину. Он сам старательно умыл лицо, а когда отошёл от умывальника, Ядвига вдруг предстала перед Сашей голенькая, чистенькая и такая аппетитная… «Да она красавица!» – подумал Саша. Ядвига протянула ему презерватив, пошла в указанную ей для проживания спальню, легла на широченную кровать лицом вверх и явно натренированным жестом раздвинула ножки. Саша быстро разделся и посмотрел на повеселевшую Ядвигу. «Ну до чего же хороша! Я сделал правильный выбор!» – подумал он…
…Оба встали и умыли разгорячённые лица. Саша поводил Ядвигу по своей квартире и пояснил, что её этаж наверху, а «bogaty Pan» живёт внизу, продемонстрировал кухню, отданную в её распоряжение, и вопросительно посмотрел на похорошевшую от мытья и секса польскую девушку. Она выразила своё впечатление очень кратко:
– Luksusowo!
Саша по-английски изложил Ядвиге свои условия: она живёт у него в его квартире на втором этаже, убирает и готовит еду, он её кормит и одевает.
– I will gladly accept your generous conditions! It is so kind of you! I promise to become devoted to you! (Я с радостью принимаю ваши условия! Вы так добры ко мне! Обещаю быть преданной вам!) – заверила Ядвига Сашу.
– Well, please get ready for our lunch! (Ну, тогда подготовься к выходу на обед!)
Ядвига радостно подскочила, как маленький ребёнок, и убежала одеваться. Она появилась принаряженная во всё новое, с подкрашенными губками и подведенными глазками.
Они пошли на Коммерческую площадь в тот самый старинный ресторан.
– Please choose yourself any food and drinks (Пожалуйста, можешь сама выбрать себе еду и напитки), – великодушно разрешил Саша. Ядвига напряглась и засопела, бегая взглядом по английскому меню. После долгих поисков она подозвала официанта и ткнула пальчиком в цветную картинку бифштекса с жареной картошкой, потом выбрала кальмаров, бутылку порту и какой-то салатик. Саша выбрал то, что в прошлый раз с Илоной, включая суп и мясо. Он намеревался спросить Ядвигу, выпьет ли она всю бутылку, однако она сама наполнила два бокала и поставила один перед ним. Ядвига быстро и жадно умяла всё заказанное, выпила почти всю бутылку и очень разрумянилась. Взгляд её стал блуждающим. Саша поинтересовался:
– Что ещё пани желает?
– Разрешает ли пан покурить? – неожиданно по-русски спросила Ядвига.
– Panienka говорит по-русски?
– Немного, – призналась Ядвига. Она закурила и спросила:
– Будет ли мне позволено допить бутылку? Очень вкусно, а пан совсем мало пьёт.
– Я же говорил, что не курю и не пью. Ой, ты опять куришь какую-то дрянь! Я куплю тебе что-нибудь получше. У твоих дешёвых сигарет отвратительный запах.
– Извините, пан Александр.
– Можно короче: Саша или Сашка. «Пана» можешь сократить.
Найдя в меню тот самый сорт сигарилл, которые курила Илона, Саша купил две пачки. Потом они долго гуляли и вернулись, когда уже начало темнеть. Посмотрели новости на русском. Потом вышли и в кафе недалеко выпили по бокалу порту, закусив пирожками с треской. Вернулись в Сашину квартиру, и Ядвига сказала:
– Bardzo zmeczona (Очень устала).
Она разулась у входной двери нижней половины квартиры и медленно пошла наверх, но на середине лестницы остановилась, послала Саше воздушный поцелуй и сказала:
– Dobranocz! Спокойной ночи, пан Сашка!
«Если она не зарежет меня ночью, это уже неплохо», – подумал Саша, которого насторожили познания Ядвиги в русском языке. Он принял душ и вскоре крепко заснул.
…Саша открыл глаза, потому что его поцеловали в щёку. Перед ним стояла босая Ядвига в новом халатике, она сказала ему:
– Good morning! Please wake up, sir, your breakfast is ready and waiting for you. (Доброе утро! Пожалуйста, вставайте, сэр, ваш завтрак готов и ожидает вас.)
– Thank you, my darling!
Саша вскочил, сделал зарядку и все гигиенические процедуры, а потом надел халат и отправился на кухню. Ядвига села напротив и поставила перед Сашей здоровенный бокал с апельсиновым соком. Потом было шикарное мясо с жареной картошкой, вкуснейший сыр, какое-то варенье и прекрасно приготовленный кофе с круассаном. Ядвига ела то же, только без мяса с картошкой. После еды она закурила, а Саша снова стал рассматривать её при ярком солнечном освещении. Ядвига была слегка конопатенькой, а вчера он этого не заметил, и к тому же она оказалась светлорыжей. Её зубки выглядели весьма аккуратными и почти белоснежными, но ногти на руках и ногах были запущены, пятки демонстрировали многолетнюю въевшуюся грязь, от которой за одно мытьё не избавиться. Её подмышки оказались жутко заросшими, а из простонародного, но тем не менее по-своему изящного носика торчали длинные рыжие волоски. «Девочка не ухожена. Так не годится. Надо срочно сделать ей маникюр и педикюр, да и мордашку подправить, подмышки побрить!».
– Откуда ты взяла мясо, картошку, сыр, варенье? У меня этого не было!
Оказалось, что Ядвига уже успела сбегать в какой-то минимаркет, заплатив там из своих денег. Она долго говорила по-польски, и Саша уловил лишь то, что поскольку он взял её на довольствие, она имеет право потратить свои деньги на еду им обоим. По легенде Ядвиги, она якобы с отличием закончила лицей в родной Познани и даже пыталась поступить в Ягеллонский университет в Кракове. Английский ей давался легко, а теперь она мечтает выучить португальский и улучшить знание русского. В русском она, видимо, уже преуспела, подумал Саша. Девка, видать, тёртая и битая, потому и послушная. Ему сгодится.
Ядвига ушла в салон красоты, который они вдвоём вчера наметили для неё. Через два часа она предстала перед Сашей такой похорошевшей и ухоженной, что он поднял её и уложил на свою кровать, а она весело хохотала и слегка кусала его ухо. Её пяточки оставались грязными, но Сашу грязными пятками не испугать…
…Саша вошёл в интернет и скоро разочаровался в нём, быстро сделав вывод, что в Москве интернет превосходный, а мы этого не ценим, но в Лиссабоне интернет значительно хуже, и с этим придётся смириться. Он зашёл на сайт фирмы «Илона» и узнал последние новости: продажи растут, глава фирмы совершила поездку в Сан-Франциско и выступила с демонстрацией своего программного продукта, её речь в целом встречена одобрительно. Онлайновые продажи успешно налажены. Посмотрев новости и всякого рода сплетни, Саша узнал о стремлении опорочить Илону и распространять о ней негативную информацию. В российских СМИ, особенно на сайтах «Эхо Москвы» и «Газета.ру» появились публикации о «безуспешной борьбе главы фирмы «Илона» со своей склонностью к неконтролируемому пьянству» и «отъезде из России её мужа, уставшего от пьяных оргий жены, вследствие чего она пользуется сексуальными услугами приглашённого из Японии компьютерного специалиста». Кто-то сливает им информацию, но кто именно?
В самом конце дня Саша направил Феликсу и Милене длинное послание по электронной почте с рассказом о первых впечатлениях после разрыва с Илоной, вторичного прилёта в Лиссабон, покупке квартиры, Ядвиге, даже приложил её фотографии, сделанные после посещения салона красоты. При фотографировании Ядвиги выяснилось, что у неё нет и никогда не было простейшего мобильника. Ядвига призналась, что в современных технологиях ничего не понимает и побаивается их. Саша пошёл с ней в салон смартфонов, и они подобрали там для неё недорогой смартфон Huawei, но тем не менее с мощной камерой и большим объёмом памяти, даже с диктофоном. Дома Ядвига уселась рядом с Сашей, положившим на стол коробку с покупкой, подпёрла щёчки ручками и внимательнейшим образом слушала Сашины пояснения, проделывая все указанные им действия, даже позвонила домой своей матери, которая порекомендовала ей слушаться во всём Сашу, склонять его к законному браку и молиться за Сашино здоровье и благополучие.
– Когда освоишь смартфон, купим тебе ноутбук! – пообещал Саша. Ядвига засомневалась, во-первых, нужен ли ей ноутбук, а также справится ли она с ним.
– Нужен! Мало ли что! Справишься, не сомневайся.
Саша быстро смирился с тем, что Ядвига очень набожная католичка и отвергает то, что не может принять богобоязненный католик. Перед сном она обязательно молилась, причём не наспех, а обстоятельно и стоя на коленях на специально купленном для молитв коврике. Она нашла в одном из лиссабонских соборов польского ксёндза и по воскресеньям ходила к нему на исповедь. Ксёндз покинул Польшу ещё при коммунистическом режиме Болеслава Берута, но внешне был по-прежнему строен и крепок. По поводу Сашиного атеизма Ядвига не раз говорила ему, что «молится за то, чтобы пан Саша прозрел и стал хотя бы православным, а потом с помощью Божьей дорос и до католичества». В её мироощущении высшей религией было, естественно, католичество, чуть ниже она ставила православие (или она такое говорила с учётом Сашиной национальности, чёрт её разберёт!), далее следовали «всякие недостойные заблуждения – протестантство, кальвинизм, иудейство, мусульманство и прочее язычество». О буддизме, даосизме, индуизме, синтоизме, конфуцианстве Ядвига не имела ни малейшего понятия.
Саша купил Ядвиге ноутбук и флэшку с программой «Илона», инсталлировав её и установил Polish as a default language, добавив к польскому и английскому языковым пакетам русский и португальский. Ядвига быстро разобралась в программе, чем обрадовала Сашу. Однажды она сказала ему, что заметила какую-то иную операционную систему. Так она узнала о существовании Windows и программ для этой операционки.
Илона неожиданно сообщила Саше по электронной почте, что вместе с Ясу хотела бы приехать на неделю в Лиссабон на правах его старой знакомой. Саше не хотелось терпеть их вместе, и он предложил такой вариант: они поживут в его квартире, а он вместе с Ядвигой посетит Рим, который, как она однажды ему сказала, является священным местом для каждого католика. Илона и Сонэ согласились. Визы им, как и Ядвиге с Сашей, не требовались. Когда были куплены все авиабилеты, выяснилось, что Илона и Ясу прилетят рано утром через Цюрих, а Саша с Ядвигой улетят в тот же день в Рим почти в полночь. Следовательно, как ни крути, но правила гостеприимства и вообще стандарты приличия вынуждают всех их провести вместе практически весь день.
Не устроит ли Илона какую-нибудь провокацию? Например, станет распространяться о бессердечии Саши и его нежелании помогать другим. Вряд ли, решил он в конце концов. Вероятнее всего, что она и полячка напьются и выдадут что-либо неприличное.
Саша вначале встревожился: не покажется ли всесторонне развитой Илоне его избранница слишком простоватой и примитивной? Потом решил: не её дело! Ему Ядвига нужна для сугубо практических целей: как домоправительница и как беспрекословная любовница.
Сам не зная зачем, Саша позвонил Ольге, и та ответила, что Хоакин в Барселоне, где ему предложили более выгодные условия работы, а пока он знакомится с местом будущей работы и подбирает жильё. Ольга выразила желание приехать в Лиссабон, и Саша согласился. Через день он встретил Ольгу на том же вокзале Аточа.
– Ну, как твой Хоакин? Вы смогли притереться друг к другу?
– В целом притёрлись. Представь себе, брателло, католичество – это так круто! Я раньше даже не думала о католиках, но теперь убедилась, что мне католичество по душе. А ты решил перебраться в Лиссабон? Ты что, расстался с Илоной? Зря ты так, брателло. Такая великая женщина! Ну и чё, что выпивает? Я тоже это себе позволяю, Хоакину, естественно, не нравится. Так ты по праву мужа, пусть невенчанного, дал бы Илоне разок по мордашке! Она у тебя гениальная и великая! Таким прощают и выпивки, и измены. Вернись к ней! Лучше ты не найдёшь!
– Я уже нашёл! – Саша рассказал о Ядвиге. Ольга расхохоталась:
– Что-то не верится! Скорее познакомь!
– Тогда поехали ко мне!
У двери Сашиной квартиры Ольга увидела табличку и пришла в восторг:
– Брателло, ты, я вижу, решил здесь капитально обосноваться.
.53. Три стервы
Ольга и Ядвига сразу нашли взаимопонимание. Ещё бы: русская стала католичкой! «Браво!» – воскликнула Ядвига, узнав, что они единоверки. По этому поводу обе крепко поддали, выпив порту и закусив лишь кофе с пирожками, начинка которых состояла из картошки с жареной треской. Обе девицы были в состоянии восторженной эйфории, когда в дверь позвонили. Войдя в квартиру Саши, Сонэ сразу выразил восхищение тем, что от международного аэропорта Лиссабона и до квартиры Сергея они доехали на метро. Он назвал это «грандиозным преимуществом португальской столицы». Смутившаяся Ядвига рассматривала Илону мутным взором, а та искоса бросала на неё оценивающие взгляды, потом недовольно сказала:
– Девочки, вы так быстро сопьётесь.
– Давно ли ты стала непьющей? – парировал Саша.
Ольга полезла к Илоне целоваться, и та брезгливо вытерпела её лобызания, даже сама чмокнула в щеку. В квартире все пятеро разулись, и тут принесли заказанный обед с бутылкой дорогого порту. Илона сразу сказала остальным:
– I will not drink even a small drop! Please take away one glass.
– Excuse me, madame, – тоном робкой официантки ответила ей Ядвига. Потом она стала пристально рассматривать Илону. Та всполошилась:
– Сашка, чё она? Ей спьяну что-то мерещится во мне.
Ядвига достала коробочку от флэшки, открыла её и вынула руководство к операционной системе. Вверху красовалась цветная фотография Илоны! Это новшество было введено после отъезда Саши, и он о нём не знал. Теперь Ядвига смотрела то на Илону, то на цветную фотографию. Ядвига даже слегка протрезвела, широко открыла глаза и с восхищением рассматривала московскую гостью, а Сонэ и Ольга следили за обеими.
– Yes, it’s me! – сказала Илона и закурила. Ядвига придвинула к ней пепельницу и тоже закурила дорогую сигариллу из пачки, купленной для неё Сашей, потом тихо прошептала:
– I am glad to sit here with you, madame Ilona! I have never dared to dream of such a pleasure. (Я рада сидеть здесь рядом с вами, мадам Илона! Никогда даже не смела мечтать о таком удовольствии.)
– Ладно, хватит мне лести, дайте как следует пожрать, а то Ясу и я со вчерашнего дня не ели почти ничего. Оленька тоже вроде бы похудела. Что, в твоём Вальпараисо еды мало?
– Вальядолид, Илоночка! Извини, что осмелилась поправить тебя.
– Ты меня извини. Рассмешу вас вчерашними приключениями. Лёшенька недосмотрел, и Яку схватил за загривок джек рассел терьерчика, и тут такое началось!!! Тот пёсик вопит, как будто его режут, а его хозяйка, ты, Сашка, должен помнить Якушкину, крашеную брюнетку со второго этажа, орёт благим матом, как будто её саму теребят за шкирку, Яку рычит, Лёшенька, Ясу и, разумеется, я бегаем вокруг собачек и тоже не молчим! Сплошной бедлам! Потом терьерчик надоел Яку, и тот его отпустил. Оказалось, что у терьерчика ничего не прокушено, только слюни на загривке. Но это ещё не конец! Хозяйка хватает терьерчика на ручки, и тут у него такое из попы! Пардон, не за столом об этом рассказывать, прошу прощения. Я не пила, но что-то разошлась.
Все долго хохотали, а когда смех утих, Ядвига сказала, что почти всё понятно, один пёсик (piesek) схватил зубками другого, но не покусал. Быстро съели португальский рыбный суп, по поводу которого Ясу сказал, что рецепт совершенно отличается от японских принципов приготовления блюд из рыбы, но следует признать объективно, что очень вкусно. А мясо с морепродуктами и паэлья по-испански привели Ясу в восторг. На десерт было мороженое не то с вареньем, не то с чем-то иным, все съели до последней капли. Ольга отдала Ядвиге половину своей порции мороженого и высокомерно выразила мнение, что небольшая Португалия в кулинарном смысле наверняка однообразна, зато Испания с её национальными отличиями в разных регионах восхищает весь мир.
– Ты уже становишься испанской патриоткой! – сказал сестре Саша.
– А то! – ответила Ольга.
Потом Илона пожелала остаться с Сашей вдвоём в его комнате, а Ядвига и Ольга отправились на второй этаж, пригласив туда и Сонэ. Илона снова закурила, долго и пристально разглядывала Сашу, эффектно выпуская дым к потолку, и не спеша заговорила:
– Ты учёл рекомендацию Карлинского. Эта милая полячка готова тебе жопу лизать. Ты для неё царь и бог. К тому же она богобоязненна и, надо полагать, более-менее благочестива. Если поконкретнее, она даст не первому встречному, а только пятому или даже десятому. С ней можно всюду показываться, только бы она пореже рот открывала. Но есть одно существенное обстоятельство. Учёл ли ты его? Я не уверена!
Илона глубоко затянулась и выпустила дым. Затем молча рассматривала Сашу, а он рассматривал её. На её лице прибавилось морщин, очки не скрывали печаль в её взгляде. Перед ним была стареющая красавица с очень умным взглядом.
–Илка, о каком обстоятельстве ты говоришь?
– Сколько тебе лет?
– Сорок два, как и тебе.
– Ясу уже сорок пять, но это между прочим. Я пока для него гожусь вполне. А вот годен ли ты для Ядвиги? Её внешние достоинства очевидны, то есть я открыто признаю, что сейчас она несравненно красивее меня, но сколько лет ей? Я определила её возраст в двадцать четыре года. Ты хоть видел её документы или поверил ей на слово? Смотри, вдруг её муж приедет и убьёт тебя!
– Ей на год меньше! Двадцать три недавно исполнилось. И она ещё не была замужем.
– Замечательно! Значит, сколько лет разницы между вами?
– Девятнадцать!
– Считать ты не разучился!
– Илка, не язви! Ядвига, возможно, не последняя, не на ней сойдётся клином белый свет.
– Для тебя Ядвига станет последней, давай поспорим!
– Сами увидим!
– Кто доживёт, тот увидит. Развод со мной оформлять будешь?
– Хочу вместе с Ядвигой приехать в Москву. Ведь там всё решается.
– Что же, буду очень рада. Ещё скажу, что, как я ожидала, ты ни разу не спросил о своём сыне. Ты уже думаешь, что не имеешь никакого отношения к Лёшеньке. Всё же учти, Сашка, мне больно об этом говорить, но я тебя люблю, сама не рада этому, поскольку ты гад, подонок, сволочь, подлец и чурбан бессовестный. Несмотря на всё, сейчас честно и прямо говорю, что не все мосты сожжены. Мы оба слегка побесились, не более. Теперь мяч на твоей стороне. Ладно, пойду нос прочищу и рожу умою, а то расчувствовалась.
Троица спустилась со второго этажа квартиры, и Саша сразу понял, что обе дали японцу. Несколько секунд он обдумывал своё поведение и решил сделать вид, что ничего не заметил. Илона повела Ясу и Ольгу в прогулку по городу, а Саша и Ядвига стали готовиться к поездке, хотя всё уже было почти стопроцентно готово. Потом они созвонились и вместе пообедали, после чего приехавшие остались в Лиссабоне, а собравшиеся в Италию выехали на метро в аэропорт. Договорились созваниваться.
В уже знакомом Саше аэропорту Фьюмиччино взяли такси, и вот они в двухместном номере отеля L’Imperiale 4 *. Уже очень поздно, поэтому сразу в душ и постель, благо она размера кинг-сайз. Но оказалось, что вместо душа – гидромассажная ванна. Тоже нехило! От радости в постели Ядвига слишком громко визжала и обцеловала Сашу от макушки до пяток. У неё сохранилась детская манера бурно выражать радость.
В стоимость проживания входил завтрак. Вышли на улицу сытыми. Ядвига покрутила прелестной головкой во все стороны и с трепетом в голосе сказала:
– I am at last in the great eternal and holy city of Rome! Thank you, my darling Sashka. (Наконец-то я приехала в великий, вечный и священный город Рим! Спасибо тебе, мой дорогой Сашка.)
Началась привычная для Саши и новая для Ядвиги беготня по улицам, очереди у входов в музеи и дворцы. Ядвига умудрилась пообщаться у знаменитого фонтана (Fontana di Trevi) с группой польских паломников и узнать время воскресной мессы на площади перед собором Святого Петра. Она объяснила:
– For me this is the main aim to come to the eternal city of Rome. Will you accompany me? If not, please wait me near the hotel. Today is Friday, so the Mess will be at noon on the day after tomorrow. I need a black long skirt and a black small hat. Will you buy this for me? (Для меня это главная цель посещения вечного города Рима. Ты пойдёшь со мной? Если нет, подожди меня у отеля. Сегодня пятница, а месса начнётся послезавтра в полдень. Мне нужны чёрная удлинённая юбка и чёрная шляпка.)
Всё купили, этого добра там навалом. Саша сказал, что на мессу не пойдёт, поскольку на бессонницу пока не жалуется. Ядвига расхохоталась, потом неожиданно надулась и стала втолковывать Саше, что «устами Папы Римского говорит сам Господь». Настала его очередь хохотать. Саша извинился, Ядвига его поцеловала и прошептала:
– I will correct your ignorance. (Я исправлю твоё невежество.)
За два дня они столько увидели, что Саша, подытоживая в субботу вечером итоги двух дней, признался, что Ядвига полна неистощимой энергии и очень его воодушевляет. К тому же она ни разу не предложила выпить, что было присуще Илоне во время их поездки в три столицы. С Илоной Саша постоянно чувствовал себя напряжённым, как бы она чего не выкинула, и апофеозом всего стали два песенных вечера в лиссабонских кафе. Да, Ядвига не знает и не умеет многое, да, она мало читала и многое не знает, но у неё есть врождённое обаяние, она молода, мало курит, мало пьёт и вообще понимает, как себя вести.
С воскресной мессы Ядвига вернулась восторженная: Папа сказал несколько фраз по-польски! Она запомнила их наизусть и радостно процитировала Саше сказанное понтификом. Неожиданно Ядвига спросила Сашу, произносит ли Патриарх Московский и Всея Руси воскресные проповеди перед большой толпой, и была огорчена его ответом:
– У нас нет такой традиции. Католики любят театральность и шик, а у нас по-деловому.
Тогда, сказала Ядвига, ей очень жаль русских православных. Расспросив далее Сашу, она огорчилась тем, что нет единого духовного центра православия, а православных патриархов слишком много. Саша попытался втолковать ей, что так демократичнее, но получил в ответ рассуждения о «необходимости жёстко управлять и повелевать паствой», и что «церковь и демократия несовместимы». Откуда в этой юной полячке без высшего образования столько уверенности в рассуждениях на такую сложную общественно-политическую тему, как роль и место церкви в государстве? У наших девиц, её ровесниц, такого и в мыслях нет! Лучше с ней не говорить о церкви.
За обедом Саша предложил взять бутылку кьянти и поинтересовался мнением Ядвиги. В ответ она объяснила, что женщина никогда не должна предлагать выпить, но если это предлагает мужчина, то умеющая контролировать себя женщина соглашается и выпивает столько, сколько ей нальёт мужчина, пусть хоть до отключки, если ему такое нравится, и тогда вина за её поведение ляжет на мужчину:
– I’ll never say that’s enough for me, and you should determine the quantity. (Я никогда не скажу, что мне хватит, а ты должен определять количество.)
Саша согласился, что это правильно. Они выпили бутылку, Саша полбокала и Ядвига остальное, после чего её красивые глазки заблестели по-иному, и она стала двигаться предельно осторожно, говорила в замедленном темпе и один раз назвала Сашу Тадеушем.
Полдня они потратили на детальнейший осмотр Колизея, умудрившись отстать от организованной труппы туристов. Их вывели оттуда полицейские, упрекнув в невнимательности. Видимо, подобное случалось не раз. Саша и Ядвига потом признались друг другу, что на каждого Колизей оказал какое-то магическое воздействие, как будто они попали в машину времени и потом вывалились в другую историческую эпоху. Такое с Сашей случилось впервые. Он ощутил шок и замешательство в душе. Наблюдательная, несмотря на выпитое, Ядвига сказала Саше, что он «наверняка тоже ощутил в душе дух Божий».
Илона позвонила и неожиданно сообщила, что она и Ясу продлили пребывание ещё на три дня и переоформили авиабилеты:
– Мы переедем в отель, пока не знаем в какой именно, до этого внимательно отключим всё в твоей квартире, закроем её и ключи вернём тебе при личной встрече. Не возражаешь?
– Спасибо за заботу! Созвонимся и встретимся.
В Лиссабоне они встретились впятером в том же ресторане на площади Коммерции, где однажды Саша и Илона пообедали. Ясу признался, что завидует Саше и Ядвиге, решившим жить в этом волшебном (magic) городе, не измученном ужасным урбанизмом, как Токио и Нью-Йорк. Илона тоже выразила своё суждение. Португальцы, по её наблюдениям, сохранили в гораздо большей степени человеческие эмоции в первозданном виде. Она пояснила:
– Вон там, да нет, правее возьмите, сидят он и она. Оба симпатичные и на взводе после бутылки порту и лёгкой закуси. Стоило бы закусить поплотнее, но не то не рассчитали, не то так задумано. Они о чём-то говорят, и он, как мужчинам свойственно, и присутствующие тут не исключение, выё….ся перед ней. Но на лицах у них написано, что оба не сомневаются вместе лечь сегодня в одну постель и заняться приятным совокуплением. Потом они разойдутся, потому что ни он, ни она не захотят создать устойчивую пару. Спросите, почему я делаю такой вывод? Мальчики, вы ненаблюдательны! А теперь погуляйте оба где-нибудь не очень далеко, мы с Ядвигой и Олей пошушукаемся. Сашульчик, не бойся!
Было видно со стороны, как Ядвига, Ольга и Илона о чём-то говорят, пьют порту, дымят сигариллами и явно достигли взаимопонимания. Илона встала и жестом попросила обоих вернуться.
– Три стервы закончили производственное совещание.
– Почему стервы?
– Хорошая женщина должна быть стервой! Ядвига бабец что надо! Вот твои ключи!
– Оленька, а ты разве стерва?
– Брателло, неужели не заметно? Иначе в Испании и Португалии не выжить. Кстати, в России тоже! Взять хотя бы нашу мачеху Милену. Ловко она свою жизнь устроила, сначала с нашим Женькой, потом одновременно с ним и с тобой, потом Феликса нашла. Жизнь не может не быть стервозной. Ой, я что-то снова напилась! Это потому, что мы пили вдвоём, а Илона стала стопроцентной трезвенницей. Если мой Торквемада, он же Хоакин закрутит гайки пожёстче, я рискую тоже такой стать. Может быть, это к лучшему? Мне, откровенно говоря, выпивать надоело. Когда была школьницей, напиться было очень круто, а потом выпивала без особого кайфа.
