Алексей Анатольев
Чужой
31. Возвращение в Москву
Как только Лёша, за ним Илона и за ней Саша вошли в квартиру Милены и Феликса, начались восклицания восторга и объятия.
– Ну, наконец-то наш Саша со знаменитой хакершей! А Лёша-то как вырос! – обрадовалась гостям Милена. На её кителе, висевшем на плечиках в прихожей, Саша заметил по три звезды на каждом погоне.
– Рад видеть тебя, ваше высокоблагородие госпожа полковник! – Саша расцеловался с мачехой. Потом повернулся к Феликсу, и тот со смущением сказал:
– Я немного отстаю. У нас звёзды дают неохотно. Лёшка, дай лапу! Вот так. Мойте руки и за стол. Илона, от тебя сильно табаком пахнет! Раньше я замечал, что ты покуриваешь, но теперь, видимо, ты глубоко втянулась в эту вредную привычку.
– Верно, Феликс, я и выпивать больше стала. Жизнь заставила. Поэтому теперь наливайте и мне! Я пью всё.
– А как насчёт вашей свадьбы? Готовитесь ли к ней?
– Свадьбы не будет, и умоляю вас, не спрашивайте почему! – Илона заплакала и выбежала из комнаты. Но потом вернулась успокоившейся и умытой.
Впятером они плотно поели. Лёше досталось даже мороженое с вареньем. Милена спросила, смогут ли они по-прежнему отдыхать в греческом доме, а Феликс предупредил Илону:
– Будь осторожнее в интернете. США постоянно напоминают нам о подрывной деятельности русских хакеров: вы якобы выборы 2016 и 2020 годов сфальсифицировали и многое ещё натворили. У нас с Америкой хватает взаимных претензий и обвинений, поэтому избавь нас с Миленой от необходимости привлечь тебя к уголовной ответственности.
– Феликс, недаром, как я где-то прочла, однажды Кондолиза Райс сказала Евгению Касперскому в присутствии третьих лиц, что «русские хакеры лучшие в мире». Но у меня есть и другая сторона деятельности. Я снова посмотрю, всё проверю и прикину, а потом вы в Москве и во всём мире ахнете!
– Обчистишь Федеральное казначейство США? – усмехнулся Феликс.
– Не то! Я готовлю, как бы сказать поточнее, э-э-э, позитивную бомбу!
– И что же взорвёт твоя позитивная бомба?
– Она взорвёт нах…, ой, извините, она разнесёт программы Майкрософта и Apple. Я уже создала и в принципе разработала операционную систему и текстовую программу под неё. Сами скоро убедитесь, что мои штучки превосходят Windows и Office! Вскоре я приглашу вас для демонстрации моего изобретения. Сашка, ты тоже обалдеешь от увиденного! Все будут потрясены. Хватит отстёгивать деньги Майкрософту! Весь мир будет платить мне, то есть фирме Ilona! Операционка будет названа, скорее всего, Ilona, а текстовая программа, имеющая одновременно все функции Word и Excel, либо Text, либо Creating. Готова рассмотреть другие предложения.
– Илка, ты что несешь? Когда ты успела напиться?
– Сашка, я ещё трезвая! Пока прошу поверить мне на слово, но если не готовы, не верьте. Кстати, налейте мне и остальным коньячок, я закушу селёдочкой, ужасно скучала без неё… А скоро на длительный срок я стану непьющей и некурящей. Буду работать целые дни.
На следующий день они поехали к родителям Илоны. Лёша удостоился заслуженных похвал за свой высокий не по годам рост и знание языков. Он поговорил с дедом по-французски, и тот подарил внуку «Les enfants du capitaine Grant», роскошное прижизненное издание. Дочери Эдуард Христофорович сразу сделал замечание дочери:
– Неужели ты снова куришь? Зачем?
– Папочка, мне очень нелегко пережить смерть моего мальчика при родах. Принимать антидепрессанты? Это крайне вредно. Лучше покурить. Признаюсь, что я и выпивать стала, иногда помногу. Быть под алкогольным кайфом мне всегда было приятно. Вечер с выпивкой даёт почти неделю душевного спокойствия. Такая уж у тебя дочь, прости меня.
– Тогда можешь забрать там внизу в выдвижном ящике хьюмидор с сигарами.
– Ой, огромное спасибо, папуля! Если сигары не пересохли, тогда чудесно.
Своих родителей Илона тоже пригласила приехать на отдых в Грецию, но они сослались на давление и опасения потерять сознание во время полёта. Отец Илоны неожиданно рассказал, что две недели назад они получили интересное письмо из Парижа. Он достал большой конверт, в котором были фотографии, ксерокопии документов и само письмо на французском с приложением на отдельном листе полного перевода на русский. Адресат всюду был упомянут по-французски: Monsieur Edouard Lecroix. В приложенном к французскому оригиналу русском переводе говорилось:
–«Многоуважаемый господин Лекруа! Вас, естественно, удивит письмо из Парижа. Но я и вы родственники, и наш общий предок – Auguste Lecroix, служивший лейтенантом в армии Наполеона Первого, вторгшейся в Российскую Империю в 1812 году. Разбирая бумаги в письменном столе недавно скончавшегося моего 97-летнего деда, я обнаружил, что до печальных событий Первой мировой войны и свержения законной власти в России парижские и московские потомки лейтенанта активно переписывались и регулярно встречались. Но потом всё прекратилось. Почему бы нам не возобновить наше общение? Я готов посетить Москву и потом принять всех вас с ответным визитом. Учтите, что у вас есть где остановиться в окрестностях Парижа, поскольку вы владеете домом рядом с моим родовым замком рода Лекруа. Прилагаю фотографии и некоторые документы. Мои телефоны:
– +33**********, +33**********.
С совершеннейшим почтением,
Жерар Анри Лекруа (Gérard Henry Lecroix)»
Далее следовал лихой росчерк, в котором угадывались три заглавных буквы двойного имени и фамилии. Замок и дом на фотографиях выглядели солидно. Документы представляли собой ксерокопии выписок из книг регистрации при крещении, а также ксерокопию письма некоего Пьера Лекруа, отправившего письмо во Францию в далёком 1889 году. Письмо было, естественно, рукописное и, что также естественно, на французском языке. Перевода этого письма не было. Илона взяла и стала вслух разбирать:
– Наш предок Пьер пишет о суде над смутьянами в Петербурге и выражает мнение, что они заслуживают повешения. Далее говорится, что некая Татьяна родила двойню, приведя в смятение Сергея Никодимовича, видимо, мужа. Потом Пьер выражает крайне негативное мнение после прочтения нашумевшего романа графа Толстого «Война и мир», который он считает жутко, …,э-э-э, занудным, но в оригинале употреблено резкое и не совсем приличное слово. Если дословно, тут написано merde. Надо же, а мне роман местами понравился! Потом,…так, так, снегопад и ленивые дворники, неинтересно, так, так, далее о выкидыше у племянницы жены Ольги, в результате чего её муж снова запил, и в заключение о неурожае и сокращении доходов, ввиду чего он и Анфиса, видимо, его жена, решили отменить поездку в Париж на Рождество. Но обороты всё такие вычурные и ультравежливые! А почерк Петра просто прелесть! Так теперь никто не напишет! Ну, что, пригласим Жерара Анри к нам? Как общее мнение? Сашка, папа, мама, что думаете по этому поводу? Языковое сопровождение гостя повсюду в Москве мы с Сашкой обеспечим. Остановиться он сможет в моей квартире в гостевом отсеке с большой комнатой и отдельным санузлом.
– Отлично, приглашай! – Эдуард Христофорович оживился. – Мы с мамой тоже сразу так решили, но окончательное слово оставили за вами обоими. Ты напишешь или позвонишь? Лучше позвонить и сразу наметить приблизительную дату. Нам ещё предстоит оформить для гостя письменное приглашение и отправить либо ему, либо прямо в консульский отдел посольства РФ в Париже.
32. Французский родственник
Илона набрала первый номер, немного подождала. У Жерара Анри оказался довольно высокий тенорок, он пообещал сам выяснить в российском консульском отделе посольства в Париже перечень необходимых документов для оформления визы ему одному и сообщить Илоне, удостоив её комплимента:
– Чувствуется, что вы хорошо знаете французский, но у вас нет практики.
Прошло две недели, и Саша с Илоной встретили гостя в аэропорту Шереметьево. Он прилетел один и сразу вторично пояснил, что его гражданская жена опасается посещать Россию, там, мол, просто ужас и ничего больше. Щупленький Жерар Анри с модной щетиной, стилизованной под трёхнедельную небритость, робко поинтересовался, смогут ли организовать ему ежедневную ванну перед сном, и Илона расхохоталась:
– Увидите сами!
– А не очень ли страшно ночевать в ваших отелях?
– Я вам уже ответила и на это!
Войдя в квартиру Илоны, Жерар Анри поздоровался с Лёшей, сказавшем гостю bonjour. Потирая слегка замёрзшие руки после мороза, гость признался, что не позаботился о перчатках. Купим, пообещал Саша. Выделенные гостю большая гостевая комната с отдельным санузлом показалась ему шикарной. Он ещё больше изумился, когда узнал, что завтраки ему будет приносить сама Илона. Вчетвером отправились в ресторан «Brasserie Lambic» в Турчаниновом переулке, предварительно купив перчатки на меху. Жерар Анри постоянно фотографировал смартфоном и не переставал изумляться:
– Да тут у вас не то что не похудеешь, но ещё и пузо отрастить можно! А я читал, что у вас плохо с продуктами. Срочно позвоню жене! Кристина, звоню из шикарного ресторана! Не верь всему, что тебе наплели про Москву! Жаль, что тебя нет рядом. Я пошлю тебе кучу снимков. Потом сфотографирую потрясающую квартиру.
Он послал в Париж примерно десяток снимков в ресторане с Сашей и Илоной на фоне интерьеров, а также вид из окна и даже снятое с близкого расстояния меню на французском и русском. Прогулялись по Москве, осмотрели Храм Христа Спасителя. Выяснилось, что Жерар Анри знает историю возведения, крушения и возрождения храма. Он сказал, что у него есть книги по истории Москвы, Советского Союза и России как дореволюционной, так и послесоветской.
Между тем в Москве заметно похолодало, а прогноз погоды предупредил о завтрашнем морозе до -29 градусов. Потом ожидался резкий подъём температуры примерно до минус 3 – минус 5 градусов. Когда Илона перевела прогноз Жерару Анри, тот растерялся:
– Есть ли у вас в квартире большие запасы еды?
– Нет, и такое нам не нужно. Закажем еду из ресторана, как и на сегодняшний ужин.
Они ужинали при свечах: Жерар Анри в смокинге и с бабочкой, Саша тоже в смокинге и при бабочке, Илона в шикарном платье. Все трое пили красное Bordeaux, Илона и Жерар Анри дымили сигарами. Лёша ужинал отдельно в другом месте. На телевизоре в комнате гостя нашли ему каналы на французском, что вообще повергло его в восхищение:
– Признайтесь, что это специально к моему приезду!
– Нет, мы оба давно смотрим эти каналы! – и Илона продемонстрировала каналы на английском и немецком. – Тут несколько сотен каналов на любой вкус.
Илона вышла и вскоре вернулась:
– Я вам ещё одно одеяло принесла.
– Большое спасибо! До сих пор я считал себя закалённым, но как перенесу московские морозы, не могу представить. Я был в Канаде, но поздней осенью, там ожидалось сильное похолодание, однако при мне оно так и не наступило.
Разговор на следующее утро:
– Как спалось в первую московскую ночь?
– Замечательно!
Жерар Анри подошёл к окну:
– А наружный термометр у вас есть? А-а, сам вижу! Тонкий кабель выведен наружу, и на дисплее два показателя. Итак, в комнате +23, за окном -28. О-ля-ля! Какой перепад! И вы уже привыкли к этому! Интересно жить в Москве! Я слышу, звонят в квартиру.
– Это, по всей вероятности, завтрак.
– Я пойду приводить себя в порядок…
– …О-о, такая вкусная рыба! Российская или импортная? Это форель?
– Да. Форель, может быть, норвежская.
– А как же санкции?
– Нам хочется вкусно кушать, а норвежцам нужны деньги! А вчера вечером мы пили французское красное Bordeaux, и я не уверена, что это соответствует вашим санкциям. Но творог точно российский, зато чай цейлонский.
Все трое долго хохотали по поводу санкций.
– Западу давно понять простую правду. Ни вы не заставите нас хоть чуточку измениться, ни мы вас не переделаем, и тогда зачем санкции? Согласны или нет?
– Представьте себе, я до сих пор не задумывался над этим, но теперь сам понимаю, насколько это глупо. Ведь мы лишаем вас многих наших товаров, теряем деньги, а ради чего? Правильно, мы фактически помогаем вам, так как стимулируем развитие в России новых производств и побуждаем вас самостоятельно что-то изобретать. В итоге вы только выигрываете. Только вот в интеллектуальной, особенно компьютерной сфере западные санкции чувствительно бьют по вашей экономике. Думаю, это вне всякого сомнения.
– И тут ошибаетесь! Скажу на собственном примере. Я опытный дипломированный специалист по софту. Я сама обману любую вашу программу и скоро удивлю Запад своими разработками, но конкретно пока ничего не скажу.
– Мадам, я чувствую, что вы оба смогли бы прилично устроиться в Париже, тем более что жильё, причём самое элитное, у вас уже есть. Спасибо за завтрак. Теперь я познакомлю вас с сайтом рода Лекруа. Вижу здесь iMac с большим экраном. Можно включить?
– Он уже включён. Входите, переключите на французский и действуйте.
Жерар Анри быстро зашёл на какой-то сайт.
– Вот родословная начиная с лейтенанта Огюста Лекруа, вот портреты наших предков, снимки нашего замка и вашего дома, вот интерьеры, а это я в молодости, узнаёте? А это моя Кристина. Есть даже неполная информация об ответвлениях рода Лекруа в Бельгии, Швейцарии, Испании, Канаде и в России. Вот фотография того самого Петра Артемьевича Лекруа, письмо которого вы уже читали. Между прочим, он герой русско-турецкой войны, когда Болгария и Румыния получили независимость. Ой, какие красивые узоры на стекле! Это от мороза? Я читал об этом явлении, но сегодня впервые вижу. Потрясающе! Позвольте мне сделать снимок. Тут ещё и освещение невиданное, тусклое солнце – впервые вижу.
Они втроём смотрели сайт, слушая пояснения гостя.
– А кто создал вам сайт?
– Один опытный программист. Как ни удивительно, он слегка офранцузившийся китаец! По-французски говорит в нормальном темпе, но со своеобразным акцентом.
– Не такой уж опытный ваш китаец! Я смогла бы сделать намного лучше и доработать раздел о России, который содержит неточности. Информация о папиных родителях неверная, да и о них самих сказана неправда, а я вообще для создателя сайта не существую.
В комнату заглянул Лёша:
– Мы пойдём сегодня гулять или нет?
– Конечно, Лёшенька, надо всё же выйти ненадолго. Жерар Анри, давайте сделаем перерыв, мы выйдем погулять с сыном.
– Гулять?!! В такую погоду?!! Я смогу наблюдать вас из окна?
– Да. Только не отсюда, а из гостиной. Я вам покажу. Мы пойдём одеваться.
Супруги знали, что скрытые видеокамеры зафиксируют поведение гостя в любом месте. Они утеплились, обули даже валенки с толстыми шерстяными носками, чем поразили гостя. Он попросил разрешения посмотреть валенки вблизи и даже потрогал валеночки мальчика. Погуляли час с небольшим. У двери квартиры Илона шепнула:
– Не уверена насчёт моего носа. Следи за ним и в случае чего сразу скажи.
Когда вернулись, Илона спросила мужа, как там её нос, и тот заверил, что в почти полном порядке, а затем слегка вытер её нос салфеткой.
– Ну, если честно, очень замёрзли? – спросил француз.
– Нет, не очень, потому что ветра нет, полный штиль. При сильном морозе такое не редкость, потому что ветер усиливается при перемене погоды.
Последующие дни облегчили знакомство француза с Москвой, потому что резко потеплело. Втроём они съездили к родителям Илоны, и её отец долго сокрушался по поводу того, что не знает современные французские выражения. Но выяснилось, что Жерар Анри прилетел всего на пять дней, потому что в Париже ему говорили, что он в Москве будет вечно голодным и умирать со скуки. Он поинтересовался, есть ли возможность смотреть в Париже российский телеканал на французском языке, и был очень доволен, когда Саша и Илона рассказали ему о телеканале «RT en français».
При прощании в аэропорту Жерар Анри сказал, что ему стыдно за те идиотские представления о России и опасения, с которыми он прилетел в Москву. Однако потом он написал, что жена и её родители утверждают, что его в Москве накачали специальными лекарствами или загипнотизировали, потому что «в России с каждым годом всё хуже, и весь мир это знает». А в ответ на желание пригласить Илону и Сашу во Францию его Кристина ответила мужу, что она на время их визита переедет к матери в Нант (Nantes).
– Я даже не предполагала, что бывают такие упёртые русофобы! Ничем её не прошибёшь! Как он её терпит? Интересно, какое у неё образование?
– Илка, но ведь и в СССР были похожие на Кристину противники Запада! Помню проповеди по телику некоего гада по фамилии Жуков. Он обычно зачитывал письмо от какого-то провинциального малограмотного работяги, а потом говорил: «Правильно, товарищ!»
33. Поездка во Францию
Оформление виз в консульском отделе посольства Франции не заняло много времени, так как у обоих в паспортах были наклеены прежние шенгенские визы. Купив подробнейшую карту Парижа на русском языке и кое-что из одежды, супруги некоторое время колебались, брать ли с собой сына, но потом Лёша неожиданно сильно простудился и был оставлен на попечение двух бабушек и двух дедушек. В аэропорту Charles de Gaulle взяли такси в сторону Рамбуйе (Rambouillet) и, не доезжая до того пункта, свернули налево, сверяя маршрут по карте, присланной Жераром Анри. Немного поплутали, и вот с вершины холма перед ними окружённый каменным забором небольшой двухэтажный замок, старинное сооружение средневековья, поддерживаемое рачительными владельцами в состоянии, которое можно назвать практически идеальным. Жерар Анри сам вышел открыть ворота, и рядом с ним стояла молодая неприметная девушка в джинсах с модными дырками на коленях и босая. Гостям из Москвы он представил её как свою внебрачную дочь Брижитт ( Brigitte). Отправив девушку следить за подготовкой обеда, Жерар Анри повёл гостей в отдельный домик. Там всё было уже готово. Перед гостями во всём своём старомодном великолепии предстали роскошная спальня с балдахином из парчи, кабинет с камином и огромным телевизором, большим монитором iМac на письменном столе, шикарной гостиной с роялем, изготовленным в первой половине XIX века в Германии, отделанной мрамором ванной комнатой, где все стены и потолок, исключая стену у ванны, были зеркальные, просторным туалетом со стоящими рядом двумя унитазами и биде. Везде были люстры ручной работы с хрустальными подвесками.
– А два унитаза рядом зачем? Чтобы не прерывать приятное общение в ответственный момент опорожнения кишечника? – спросила Илона, зайдя в туалет. Жерар Анри ответил, что не он такое соорудил и не ему разрушать ранее созданное.
– В таком случае прошу обоих мужчин удалиться для тестирования унитаза! – потребовала Илона. Оба ушли в большую гостиную. Саша, разглядывая портреты и картины на стенах, поинтересовался:
– Если Огюст Лекруа был богатого и знатного рода, то почему он имел невысокое звание лейтенанта?
– Точного ответа у нас нет, но я подозреваю, что он не поладил с самим Бонапартом, которого в нашей семье никогда не считали великим. Во многих домах есть его бронзовые бюсты, но здесь нет ни одного! А вот и Брижитт, что скажешь? Как там насчёт еды?
– Всё готово! – отрапортовала девушка, и Саша заметил дизайнерский маникюр и педикюр на пальцах её рук и босых ног.
– Тогда прошу в наш дом! – пригласил хозяин. Брижитт, несмотря на прохладную погоду, осталась без обуви и на вопрос Илоны ответила, что так ходит с пяти лет.
Просторный холл с отделкой деревянными панелями и обилием зеркал, причудливо отражающих и забавно искажающих все предметы и людей, производил впечатление добротной роскоши. За холлом была просторная комната, точнее, зал со столом примерно метров восемь в длину и не менее трёх в ширину, и по обе длинные стороны стола стояли тяжёлые стулья с высокими спинками. Жерар Анри поинтересовался, как предпочтительнее гостям сидеть: двое против двоих или всем рядом, и был выбран первый вариант. Всё заказано в ресторане, повар и официанты тоже оттуда, пояснила Брижитт. На её конопатеньком луноподобном личике с крошечным носиком пуговкой не просматривались никакие эмоции. Такие лица не запоминаются и буквально тут же исчезают из памяти, подумал Саша. Ему не раз приходилось и раньше встречаться с французами, и он не мог не сделать вывод, что красивой французскую нацию не назовёшь. «Нечего было сжигать ведьм, колдуний и проституток! Ведь это был сливки национальной французской породы! В России коммуняки тоже уничтожили или выгнали за границу самых породистых людей, оставив уродов и недоумков, а потом даже такой нормальный человек, как актёр Вячеслав Тихонов, считался слишком аристократичным для ролей грязных пролетариев», – он пустился в мысленное сравнение ситуации с красивыми людьми в России и во Франции. Тема истребления человеческой красоты и нетерпимости быдла к прекрасному всегда интересовала Сашу, и теперь, видя перед собой невзрачных Жерара Анри и Брижитт, он снова вернулся к ней. Но он тут же подумал, что делать выводы в первый день преждевременно.
Разговор за столом коснулся гастрономических тем. Гостям было предложено фуа гра (foie gras), которое понравилось Саше, а Илона съела всё, что было на тарелке, только мобилизовав свою выдержку и изобразив всю гамму чувств на своём, сверх обычного, серьёзном лице. Саша вспомнил, как она ещё недавно инструктировала его:
– Если в гостях тебя угощают гадостью, съешь её с соответствующим выражением на морде, но никоим образом не отказывайся. Папа был во Вьетнаме и ел такую дрянь, что за столом сказать неприлично. Но он корчил гримасу, и косоглазенькие всё понимали.
– Мадам, неужели фуа гра вам не нравится? – приторным голоском спросила Брижитт. Илона бросила на девицу мимолётный взгляд, полный злости.
– A vrai dire (по правде говоря), – начала Илона, но тут же скривилась и выпила рюмку «Courvoisier», запив всё стаканом минералки, сделала глубокий выдох и продолжила:
– Ко всему надо привыкать.
В кабинете хозяина осмотрели коллекцию великолепного домашнего музея. Там были образцы холодного оружия примерно за 300 летний период, и, что особенно заинтересовало Сашу, фотографии в многочисленных альбомах, где были совсем мутные дагерротипы 1840-х годов, сельские пейзажи, виды Парижа до капитальной реконструкции центра города под руководством барона Османа (baron Haussmann) во второй половине XIX века, низкорослый император Наполеон Третий в парадном мундире и со смешной бородёнкой на коне во время какого-то парада, баррикады на парижских улицах в смутное время Парижской Коммуны, восхваляемой леваками всех мастей, церемонии инаугурации президентов Франции, начиная с Тьера (Tiers) и кончая де Голлем (de Gaulle), городские пейзажи Парижа в начале прошлого века, немцы в оккупированном Париже, генерал де Голль, принимающий парад на Елисейских Полях 14 июля 1960 года, уличные бои 1968 года, похороны Эдит Пиаф в 1963 году, похороны де Голля в 1970 году. Жерар Анри пояснил, что его прадед, дед и дядя были известными фотографами, снимки которых публиковались журналами многих стран, в первую очередь французскими и американскими, до 1917 года российскими, но ни разу – советскими. Вообще, пояснил он, десятилетиями Запад игнорировал СССР, и СССР отвечал взаимностью. Это глупо, но весь мир натворил уйму глупостей похуже. К сожалению, многим до сих пор не стыдно, а кое-кто даже считает все глупости большими историческими достижениями, со вздохом констатировал Жерар Анри.
– Но даже в то страшное время в СССР постоянно пробивалось французское кино! Мне об этом рассказывал покойный отец, – ответил Саша. – В России всегда была тяга к французской культуре.
Ответ Жерара Анри оказался неожиданным:
– Может быть, я покажусь вам непатриотичным, но я обожаю не французскую, а итальянскую культуру. Мать Брижитт была итальянкой, и моя дочь стала плодом нашего безумного романа в Венеции, когда я был молод. Брижитт знает итальянский и хочет выйти замуж за итальянца из Турина. Я же женился на слегка офранцузившейся Кристине, её имя звучит похоже на её родном украинском языке, только они чётко читают букву «аш».
– Тогда всё понятно! – воскликнул Саша. – Ваша супруга – Хрыстына, Хрыстя! Вот почему она, как и некоторые другие украинцы, ненавидит Россию. У нас с ними очень много общего, и у нас есть такие, кто считает русских и украинцев единым народом, но я так не думаю. Они русских ненавидят. Что же, пожалуй, даже лучше, что мадам Кристина уехала на время нашего визита. Нам с ней пререкаться было бы совершенно неуместно. Пусть её ненависть останется с ней. Русские к украинцам вражды не чувствуют. В Москве ни Киевский вокзал, ни Киевскую улицу, ни Украинский бульвар не собираются переименовывать, и памятник Тарасу Шевченко не снесут.
– Вы всё толково объяснили, я так не сумею. Что же, отдохните, сходите на прогулку. Назначьте время ужина. Его вам подадут в вашем доме. Брижитт готова пойти на прогулку с вами. Она вам позвонит.
Брижитт позвонила и предупредила, что ожидается слабый дождь. А у гостей один зонт на двоих. Решили рискнуть. Необутая Брижитт спокойно шлёпала и по гравию, и по земле, и по каким-то засохшим колючкам, по-прежнему помалкивая и ничего не рассказав гостям толком, упомянув лишь некоторые города недалеко от Парижа. Гид из ленивой девки вышел никудышный. Они побродили по ухоженным и не очень тропинкам, в каком-то кафе поели мороженое, показавшееся обоим гораздо вкуснее греческого. Вернувшись в их новую резиденцию, Илона призналась, что проторчать несколько дней в этом доме будет просто глупо:
– Мы сделали главное, мы застолбили свои права на дом.
Илона предложила съездить на поезде в Мадрид и пробыть там три или четыре дня. Потом передумали: поездом до Мадрида и оттуда самолётом до Москвы. Обсудили эту идею с Жераром Анри, и он помог заказать билеты до испанской столицы и проживание в отеле Soho Boutique Opera, в котором работает его бывшая знакомая. Они также сдали авиабилеты из Парижа в Москву и переоформили их на билеты в Москву из Мадрида с датой вылета позже на две недели. Получить билеты предстояло в мадридском аэропорту Барахас (Barajas). Неожиданно Брижитт, которая, видимо, не поладила с отцом, выдала гостям компромат на папочку:
– Та мадридская знакомая папы родила от него мёртвого ребёнка!
– Сообщать это совсем не обязательно, – рассерженно отреагировал её отец, услышавший слова дочери. Саша и Илона переглянулись: вываливать такое при гостях недопустимо.
– Ничего, все мы люди, – примирительным тоном сказал Саша. Илона мрачно вздохнула.
Жерар Анри поговорил с той женщиной, и она пообещала всё подготовить. Потом с ней поговорил Саша, у неё оказался хороший английский, они обменялись номерами телефонов. Железнодорожные билеты доставили прямо к ним в особняк. Выяснили, что прямых поездов из Парижа в Мадрид нет, надо сесть на Лионском вокзале (Gare de Lyon) на поезд до Марселя, потом в Марселе сесть на поезд до мадридского вокзала Atocha.
– Ничего, – сделали вывод супруги, – так даже интереснее. Свободное время между поездами в Марселе составляет около 5 часов. Хоть морским воздухом Марселя подышим!
На прощанье сказали Жерару Анри и Брижитт, что всё очень понравилось, и в следующий раз они приедут с родителями и сыном. Жерар Анри ответил, что им не надо никого извещать о приезде, и вручил ключи от их особняка.
– Но нам не хочется создавать проблему ни себе, ни Кристине, – засомневался Саша.
– Не беспокойтесь, уверяю, что скандалить Кристина не станет. Вы сами откроете калитку и потом дом. Кристина это заметит и быстро уедет к матери. Её отец воевал в украинской антисоветской армии. Он живёт в Канаде, а её мать во Франции.
– А не следовало ли нам сначала заказать на несколько дней отель в Париже?
– Сашуля, у нас теперь во Франции есть опорная база, ещё посмотрим Париж.
