Александра Левин
Жнец и слеза Смерти
– Остановись, ты же видишь, он тебя провоцирует!
Слова подействовали на Филиппа, он сделал глубокий вдох и выдохнул. Злость ушла в далекий уголок души и затаилась. Он отправился собирать рассыпанный сахар в котелок, который он нашел за прилавком. Рон снова попытался спровоцировать Филиппа, но тут вмешался Оскар, он позвал напарника и предложил ему прогуляться. От шума проснулась Кристина, и Калеб предложил ей подняться и лечь на втором этаже.
– Это за что вы так не любите друг друга? – поинтересовался Вей, он опустился на колени и помог Филиппу собрать сахар.
– Я не знаю, – пожал плечами Филипп, он не задумывался, эта вражда длилась не первое столетие и с чего она началась стоило узнать у Рона, он наверняка помнил, – Рон никого не любит, кроме себя. Мне даже жалко Оскара, как он только терпит его.
К утру Филипп приготовил столько леденцов, сколько нашел ложек в трактире. Всю ночь он варил сироп над камином и разливал его по ложкам, а утром начал выковыривать остывшую карамель и складывать одну в мешочек, одну в рот. Увлеченный делом, он совсем забыл, о всех неприятностях, окружающих его. С мешком сладостей настроение улучшилось, его не пугали бездушные, ему стало наплевать на Рона и он был готов идти на поиски Марты.
Оскар предложил разделиться, Филипп пошел с Вейем и Яном. Оскар со своим напарником. Калеб остался контролировать защитное заклинание над таверной и смотреть за Кристиной.
Стоило оказаться за пределами купола, как бездушные окружили жнецов.
– Идем по крышам, – велел Оскар, движением руки отбрасывая бездушных, подошедших слишком близко, – Вы обследуйте юг города, мы с Роном север.
Ян согласно кивнул, он закрутил цепь, создавая вокруг себя свои точные копии себя. Вей сделал то же самое. Оскар ненадолго замер на крыше, Филипп предположил, что его так же, как и его самого заинтересовала способность Вейя и Яна.
– Отвлеките их, – синхронно велели жнецы-близнецы, своим копиям.
– Бежим, – скомандовал Ян, взглядом указывая на крышу одного из домов. Он зацепил цепь и поднялся на крышу. Вей повторил за ним. Филипп раскрутил косу и взлетел в прыжке. Оказавшись на крыше, он обернулся и посмотрел, как бездушные атакуют копии Вея и Яна.
Двойники жнецов выпускали цепь в толпу бездушных и разрубали их, однако, если бездушный касался копии, она исчезала.
– Вам не больно? – догоняя Вея и Яна, спросил Филипп, ему показалось, что уголок глаза Вея треснул и через него сочился огонь.
– Еще как, – Ян на бегу закатал рукав и показал почерневшую на руку, – Но мы выносливые.
Филиппу не понравилось, как горели глаза Яна, пламя слишком широко выходило за пределы глаз, как у Даниэля, когда он использовал слезу Смерти, но возможно это было из-за узкой формы глаз. Он решил не придавать этому значения и бежать дальше, смотря вперед.
Бездушные не могли не заметить жнецов, некоторые начали пытаться залезть на крышу, бросались на стены и пытались вскарабкаться по ним. Филипп смотрел на эти тщетные попытки с облегчением и мысленно радовался, что бездушные не обладают разумом.
Вдруг Филипп почувствовал тряску, он едва не упал и не скатился по черепице в толпу бездушных, преследующих их.
– Они там! – Вей указал рукой вперед на четыре точки вдали.
Жнецы отделили себя от бездушных огромной пропастью и держались спина к спине. Филипп узнал Марту по красной блузе, она опустила косу в землю, в нескольких шагах от нее стоял Виктор, он ударил тупым концом о землю, и земля затряслась.
– Спускаемся, – приказал Ян, спрыгивая.
Вей закрутил цепь, создавая копии. Филипп начал раскручивать косу, собирая ветер в руку. Ян выпустил цепь и разрубил ею троих бездушных, присел на одно колено, схватившись за грудь. Филипп приземлился рядом с ним и уничтожил одного бездушного, желавшего наброситься на Яна и сжал губы. Ладонь прожгла боль, словно ее окунули в расплавленное железо. Вей выпустил своих копий в атаку, оставшись стоять на крыше.
– Ты как? – спросил Филипп у Яна, смотря в сторону, где стояла Марта. Их отделяло всего десяток метров и огромный ров. Ян поднял палец вверх и поднялся на ноги. Он создал копии и отправил их на бездушных, бегущих к ним. Филипп откинул порывом ветра четверых, одному отрубил голову, хватаясь за плечо.
– Как ты только держишься, – крепко сжимая зубы, прошипел Филипп сквозь боль, он поражался выносливости жнецов-близнецов.
– Копии забирают на себя часть боли, – пояснил Ян, у которого почернела половина лица и треснула кожа, – Расчистишь дорогу?
Филипп кивнул, раскручивая косу, он поймал большой порыв ветра, закрутил его в небольшой смерч и отпустил в толпу бездушных. Вихрь пролетел вдоль домов, затягивая в себя все, что попадалось ему на пути. Бездушных разрывало, некоторые части тел вылетали из смерча, причиняя Филиппу немыслимую боль. Филиппу казалось, что он горит, тело чернело, он начал падать, но под плечо его подхватил Ян.
– Я ненавижу бездушных, – сплевывая почерневшую кровь, сказал Филипп, смотря с облегчением, как его смерч рассеивается. Куски бездушных дождем рухнули на землю, засоряя улицу.
– Ты молодец, расчистил им дорогу к нам, – подбодрил его Ян, он закинул цепь и зацепился за черепицу, натянул цепь и запрыгнул вместе с Филиппом на крышу, – Вей, теперь твоя очередь.
Филипп присмотрелся к лицам жнецов близнецов и решил, что у него галлюцинации. Лица Вея и Яна почернели и стали похожи на горящие угли.
– Держи, -Вей вручил в руки Филиппа фляжку с водой.
Филипп присел на крыше и, недолго думая, вылил себе все содержимое на голову, с наслаждением слушая, как шипит вода. Из кармана он достал конфету и начал ее рассасывать.
Тем временем в бой вступила Катерина, она разогналась и перепрыгнула ров, сжимая в каждой руке по серпу, она побежала прямо на уцелевших бездушных и с горящими, точно палящее солнце, глазами, разрубила сразу двоих бездушных, потом еще троих. Она грациозно ушла от набросившегося на нее мертвеца и распорола его от пупка до шеи одним движением, вторым отрубила ему голову.
– Катерина, остановись! – крикнула ей Марта, она держала на руках Даниэля, ее напарник потерял сознание, но Катерина не слышала ее.
Она как озверевшее животное налетела сразу на двоих бездушных и отрубила им головы, и задохнулась от боли. Огонь в глазах убавился, она схватилась за грудь и закрыла глаза.
– Прыгайте на крышу! – крикнул им Ян, махая рукой.
Марта перекинула Даниэля через плечо и перескочила овраг с помощью косы, Виктор прыгнул за ней. Катерина легко заскочила на крышу. Виктор подал Марте руку и помог залезть.
– Что с ним? – спросил Вей, тоже поднявшийся на крышу.
– Он усилил нас и принял все удары на себя, – пояснила Марта, испепеляя взглядом Катерину, – Я тебе кричала, почему ты не остановилась?
– Я тебя не услышала, – равнодушно ответила Катерина, чуть прикрывая глаза от боли, – Будь проклят весь орден Пауков, зачем им столько бездушных!
– Может это месть? – предположил Ян, глядя на прибывающих бездушных, – Возвращаемся, нам всем нужен отдых.
Даниэля уложили на стол. Марта начала его раздевать, Филипп пришел ей на помощь. На Даниэле живого места не осталось, вся кожа покрылась черными язвами и пузырилась. Кристина вызвалась помочь, велев Марте и Филиппу отдохнуть. Это предложение пришлось Филиппу по душе, он упал на стул и стянул с себя рубашку. Марта никого не стесняясь сняла блузу, оставшись в одном лифчике. Виктор, завидев это, раскритиковал Марту и попытался пристыдить ее, но Марта спокойно закурила трубку и велела просто не смотреть в ее сторону, хотя это было сложно. Филиппу даже казалось, почти невозможно. Он принес кувшин с водой и предложил Марте свою помощь. Она усмехнулась, игриво прищурила глаза, но отказалась от помощи. Катерина с чашей воды ушла на второй этаж. Рон и Оскар обливали себя водой на улице. Вей и Ян присоединились к ним, набрав несколько ведер воды. Все принялись залечивать свои раны.
К вечеру очнулся Даниэль, в самый разгар спора о том, как действовать дальше. Вей и Ян настаивали, на том, чтобы призвать Костлявую. Оскар отметал эту идею и утверждал, что им по силам справиться со всеми бездушными.
– Фил, ты едва не потерял сознание, Калеб, что будет, с Кристиной если бездушные разрушат купол? Даниэль, ты пролежал половину дня без чувств?! Разве мы справляемся? Гардель был вторым по величине городом в Райнтале! Здесь около тысячи бездушных! Только Смерть сможет справится с ними! Для нее это ничто! – аргументировал Ян, – Предлагаю голосовать, нам достаточно пяти голосов, чтобы призвать Костлявую. Кто за.
Ян поднял руку, его напарник тоже, Филипп задумался, а Калеб поддержал, Даниэль отрицательно покачал головой.
– Мы не имеем права подвергать опасности нашу мать, – ответил Виктор.
Катерина поддержала Виктора, Марта сказала, что согласна с Оскаром и не видит необходимости. Рон воздержался, сказав, что ему плевать.
– Двое воздержались, остальные против, – подчеркнув интонацией сказал Оскар, вцепившись взглядом в Яна, – Вы в меньшинстве. Утром идем на вылазку. Я, Виктор, ты Ян, Калеб и Даниэль -идем первыми. Потом Марта, Фил, Рон, Катерина и Вей.
Рон запротестовал, он не желал быть в одной группе с Филиппом. Филипп в этом поддержал Рона, он также не желал быть в одной группе с Роном, но Оскар даже слушать не хотел. Зато Ян любезно предложил свое место, объяснив это тем, что его раны еще не зажили и в доказательство снял доспех и рубашку. На чистой белой спине Яна осталось огромное черное пятно с пузырями, кожа местами треснула и не затягивалась.
Калеб смотрел на спину Яна со странным интересом, нахмурился, на лбу напарника проступило несколько толстых морщин. Филипп хорошо знал это выражение лица напарника – ему что-то не понравилось. Оскар предложил поменяться Яну с Веем. Вей закатал рукав и показал почерневшую от локтя до кисти руку. Оскару пришлось согласиться, Филипп шел в первую вылазку.
До утра оставалось много времени. Филипп присел за стол ближе к Марте, курившей трубку. Даниэль сидел рядом и что-то рисовал углем на столе.
– Вы нашли Кианга? – спросил Филипп, когда тот пропал, он видел как переживал Даниэль, но сейчас напарник Марты выглядел спокойным.
– Нет, – ответила Марта, выпуская кольцо дыма, – Сложно найти того, кого отправили в небытие.
Марта сердито глянула в сторону Катерины и Виктора, взглядом обвиняя их в пропаже скелета.
– Ты думаешь они это сделали? – спросил Филипп, наблюдая за Виктором и Катериной, о чем-то говорящим с Оскаром и Роном.
– Они этого хотели, – Марта вытряхнула старый пепел из трубки, и начала забивать свежим, – Мы смирились, что его нет, если ты об этом. Он не заслужил небытия, но мы уже ничего не исправим, все останется на совести Катерины и Виктора.
– И Даниэль с тобой согласен? – Филипп вопросительно посмотрел на напарника Марты.
Он почувствовал взгляд и оторвался от рисования.
– Если Костлявая даст добро, я сделаю еще один такой скелет, мне он казался гораздо удобнее, чем смертный, – Даниэль начал загибать пальцы, перечисляя, – Ему не нужна еда и вода, ему не нужен сон, ему не нужно ходить по нужде, он не отвлекает от работы. Поклонники смерти меня утомляют своими проповедями. Скелет был бы лучше…
– Скучно сидите, – к ним подошел Вей, – Хотите фокус?
И не дожидаясь ответа, Вей подхватил мешок с конфетами, который для удобства Филипп поставил на стол. Конфеты исчезли.
– А теперь абра-кадабра, – Вей накрыл другую руку платком, открыл ее и на ней появились пропавшие конфеты. К Вею присоединился Ян и они вдвоем развлекали всех почти до рассвета.
Как только ночной мрак рассеялся, Оскар позвал первую группу. Марта пожелала Филиппу удачи и потрепала по голове.
Удивительно оказалось то, что бездушных не было рядом с домом. Оскар выразил беспокойство, что защитный купол рухнул и бездушные сбежали за городские стены. Было решено разделиться. Виктор отправился с Даниэлем. Филипп хотел идти со своим напарником, что ему казалось естественным. Только Оскар возразил:
– Ты слишком медлителен для Калеба, он быстрей обследует свою часть города без тебя. Ты идешь со мной. Если кто-то найдет бездушных – выпускает сигнальное заклинание.
Филипп ждал, что напарник не согласится с Оскаром, но он поддержал его и Фил обиделся, но ненадолго. Обида быстро забылась, когда Оскар запрыгнул на крышу и побежал по ней к северным воротам.
Жнецам понадобилось полчаса, чтобы добежать до ворот. Через опущенную решетку виднелась синяя стена защитного заклинания.
–Ничего не понимаю, куда они все пропали за одну ночь? – задумчиво приложив палец к бороде, сказал Оскар, стоя на крыше.
Филипп решил спрыгнуть на землю, стоять на скользкой крыше ему не нравилось, а раз не было бездушных, то и бояться чего-то не стоило. Он достал конфету из кармана и закинул одну в рот, осматриваясь.
Улица перед северными воротами была широкой, вымощенной битым гранитом, по краям стояли заброшенные прилавки. Филипп подошел к одному такому, на нем лежало брошенное мясо, за несколько дней без присмотра оно обветрилось и стухло, и воняло так, что Филипп поморщился и пошел дальше. Он прошел мимо бочек с соленой рыбой и решил зайти в дом, с открытой нараспашку дверью.
В доме был бардак. Мебель поломана или перевернута, и ни одной души, ни живой, ни мертвой.
– Фил, ты зачем сюда зашел? – строго спросил Оскар, осторожно заглянув в дом.
– Ну, вдруг бездушные спрятались в дом, – пожимая плечами предположил Филипп, – Куда-то же они должны были деться.
Оскар не стал заходить, он остался на улице и смотрел на небо.
В этом доме Филипп не нашел ничего интересного или вкусного. Так он обошел четыре дома и только в пятом наткнулся на интересную вещь. В комнате в центре круга с заклинанием лежала слеза Смерти, по форме напоминающая сердце человека. Под камнем был нарисован круг с заклинанием. Филипп разобрал несколько символов и у него вышло что-то вроде «управлять не душой».
– Оскар, иди сюда, – крикнул Филипп в окно, – Я кое-что нашел!
Оскар удивленно поднял брови и поспешил к Филиппу. И тут, как по закону подлости, раздался свист и в небо взлетел пламенный столб с той стороны, куда на разведку отправились Виктор и Даниэль. Оскар остановился, он только успел посмотреть на огненный столб, как схватился за сердце и замер. Брови опалил огонь, вырвавшийся из глаз, его затрясло, скулы на лице натянулись, Оскар заорал так, что Филиппу заложило уши. Он выпрыгнул через окно и поспешил к напарнику Рона.
– Что с тобой, – подставляя плечо Оскару, взволнованно спросил Филипп. Его пугал вид Оскара, казалось, что он сейчас превратится в пепел и уйдет в небытие.
– Рон, – не отпуская руку с сердца, едва слышно прохрипел Оскар, он посмотрел в сторону, где был трактир, – Кто это мог сделать? Бездушные…
– Что? – Филипп не понимал, о чем говорит Оскар, но посмотрел в ту же сторону, что и напарник Рона.
На улицы, из дальних домов, как по сигналу начали выползать бездушные. Оскар начал нести какую-то несусветную чушь про бездушных, что они что-то не могли, что такого не может быть. Филипп не стал вдаваться в несвязный бред жнеца, у него возникло чувство, что кто-то сломал Оскара и теперь он как сломанный механизм вел себя неправильно. Нужно было спасать себя и его. Филипп напрягся, закинул Оскара на спину, жнец даже не стал сопротивляться, и запрыгнул вместе с ним на крышу.
В небо ударил второй огненный столп, его вызвали как раз в том месте, где был трактир. Там что-то случилось.
– Оскар, приди в себя, – простонал Филипп, скидывая жнеца со своей шеи, ему было неудобно бежать с ним, – Что случилось?
– Я потерял напарника, – сжимая одежду на груди в кулак, ответил Оскар, -Кто-то убил его.
Филипп молча присел рядом. Он не знал, что сказать Оскару. Какие слова подобрать? Посочувствовать? С его стороны это звучало бы как лицемерие, которого Филипп не любил.
– Ты в этом уверен? – не находя другого выхода, решил спросить Филипп ему казалось задать вопрос лучше, чем молчать.
– От меня словно отсекли часть, – рассеяно ответил Оскар, смотря в никуда, огонь в глазах начал утихать.
– Нам надо спешить к остальным, иначе не ты один останешься без напарника, – Филипп поднял Оскара на ноги, – Идти сможешь?
Оскар опустил руки и посмотрел в сторону трактира и сжал кулаки.
– Бежим, – кивнув, ответил он и побежал вперед, перепрыгивая с крыши на крышу.
Защитный купол рухнул над домом. Бездушные пытались набросится на Марту, они прижали ее к стене, и она из последних сил отбрасывала их от себя. Филипп поспешил ей на помощь. Он раскрутил косу и выпустил сильный порыв ветра в толпу бездушных, откинув их на несколько метров. Оскар движением руки разметал половину, и разрубил пополам четверых, совершенно наплевав на боль, которую они ему причиняли, разрубил еще троих.
Появился Калеб, он разрубил четверых бездушных, исчез и появился на крыше, вылил на голову флягу с водой и вернулся в бой.
Катерина разрывала бездушных серпами, точно хищная птица когтями.
Ян защищал своего лежащего без сознания напарника, заслоняя его своими копиями. Подоспели Виктор и Даниэль. С их прибытием число бездушных заметно уменьшилось. Даниэль смог восстановить защитный купол.
Последнего бездушного разрубил Оскар, он учащенно дышал, опершись на свою косу и харкнул черной кровью. К нему подошла Катерина и молчаливо протянула лезвие косы Рона.
Оскар посмотрел в ее глаза и с мучением на лице принял наследство, оставленное ему Роном.
– Кто это сделал? – спросил он у нее, крепко сжимая в руке лезвие.
– Бездушные, они вытянули из него душу, – ответила Катерина, не смотря на Оскара.
Все подошли к Оскару и даже Филипп встал за его спиной. Гибель Рона его не тронула, но Оскара было жаль. Нет хуже боли, чем потерять напарника. Это знал каждый жнец.
Виктор положил руку на плечо Оскара и сказал:
– Брат, мне понятна твоя боль, у меня тоже когда-то был другой напарник, но он ушел в небытие в сражении с неупокоенными. К сожалению, я не сохранил его оружие и очень жалею об этом. Береги это лезвие как память.
Филипп с удивлением услышал, что у Виктора когда-то был другой напарник. Он как-то не думал о том, что Виктор мог сражаться бок о бок с кем-то другим, кроме Катерины.
– Я помолюсь нашей Матери, чтобы она дала тебе нового компаньона, – продолжал Виктор, – Только проклятый жнец ходит один.
– Я думаю, что нашу Мать следует призвать, – вдруг очень резко заявил Ян, полыхая глазами, – Если бы мы призвали ее еще вчера, этого всего не случилось, и твой напарник не умер худшей смертью. Лучше уйти в небытие, чем быть сожранным бездушным! Она не сгинет, если уничтожит пару сотен бездушных. А нас с каждым годом становится все меньше. Кто за то, чтобы призвать Смерть?!
Ян поднял две руки за себя и за напарника, оставленного на земле без сознания, только этого не требовалось. Его поддержали все.
В таверне раздвинули столы, освободив центр комнаты и Катерина вместе с Даниэлем заканчивали рисовать круг призыва. Виктор наблюдал за их работой. Кристина спала на втором этаже, она чувствовала себя не очень хорошо, пережитый стресс плохо сказался на ее здоровье, Калеб спустился от нее и присел за стол. Оскар читал книгу. Ян занимался своим напарником. Марта вышла, и Филипп решил побыть с ней наедине, он все равно не участвовал в призыве и если бы он что-то пропустил, то не расстроился бы.
– Бездушных столпилось очень много, – заметила Марта, она стояла, прислонившись к стене трактира и скрестив ноги и курила трубку, – Посмотри, как они стоят, словно чего-то ждут. Мне кажется, что ими кто-то управляет.
– Все может быть, – пожал плечами Филипп, он вспомнил о слезе Смерти, которую увидел в доме и рассказал о нем Марте.
– Значит ими действительно кто-то управляет, – Марта нахмурилась, – Не нравится мне это все. Даниэль утверждает, что купол разрушил кто-то изнутри. Только я не понимаю, зачем это было кому-то нужно. Но у меня такое чувство, что нас умышленно собрали всех тут. Давай пройдемся и подумаем.
– Не пойдем смотреть, как призовут Смерть? Кажется, они уже начинают, – Филипп заглянул в окно и увидел, как Виктор, Катерина, Оскар, Калеб и Даниэль встали в круг и положили перед собой оружие.
– Я думаю, они и без нас справятся, – Марта улыбнулась, – Давай лучше побудем вдвоем. Или ты хочешь посмотреть на нашу госпожу?
Филипп выбрал Марту. Он снял фонарь, повешенный у дверей и взяв Марту под локоть пошел с ней гулять вокруг дома. В темноте ему показалось, что по земле пробежало что-то длинное и лохматое, похожее на хорька. Он замер и посветил на землю.
– Что такое? – удивилась Марта, также присмотревшись к земле.
– Показалось, – отмахнулся Филипп, он достал из мешка конфету, хотел положить ее в рот, но ее слишком ровная форма не понравилась ему. Он посветил на нее фонарем и заметил – внутри карамели был черный камень, – Это как попало ко мне? – удивился он, бросая на землю конфету со слезой Смерти. Достал следующую и она была точно такой же. Тогда он вытряхнул весь мешок и заметил, что почти все конфеты с начинкой из слезы Смерти.
– Сладкоежка, кому ты так мог насолить? – удивилась Марта, рассматривая конфеты с несъедобной начинкой.
Филипп мог бы сказать, что Рону, но того больше не было с ними, а кому еще он мог помешать в голову не приходило. Хотя был один жнец, который мог подменить конфеты.
– Марта, ты помнишь Вей показывал нам фокусы, это он подменил конфеты! Они хотели убрать меня! Меня спасло то, что я брал конфеты не из мешка, а из кармана весь день!
– Зачем им это нужно? – нахмурилась Марта.
– Для трагедии! Вспомни, с какой речью выступил Ян, когда погиб Рон. Представь его речь, если бы я не пришел в себя? Кто бы стал разбираться, где моя душа? Я уверен, Вей и Ян подчиняются Ордену Паука, они нас освободили из плена, а помнишь, Ян снял рубашку? У него не было печати! Значит с них никто не снимал проклятья! Они под проклятьем и подчиняются Ордену Паука.
–Или торговцу конфетами… Фил, кажется я знаю, для чего они все это затеяли, – вдруг сказала Марта, опуская трубку, – Им нужна Костлявая. Нужно остановить призыв! Бежим!
– Стой! – Фил поднял фонарь и заметил смертного в простой одежде возле купола. Смертного звали Томас и ему было шестнадцать. Юный колдун чертил на земле круг, – Откуда он взялся тут!
Юноша поднялся, Филипп заметил на его руках кольца, много колец. Мальчишка, не оборачиваясь сказал:
– Мне некогда тратить время на всякую мелочь, – он щелкнул пальцами и защитный купол рухнул, – Бездушные, уничтожить всех, – велел он, повернув голову. Филиппу показалось, что у мальчишки, горящие точно золото глаза, как у ангела.
Бездушные бросились в атаку. В эту же секунду Марта с размаху вонзила острие косы в землю. Она задрожала, и огромная трещина отделила дом от бездушных. Филипп остался стоять на краю, он хотел найти взглядом Томаса, но его окликнула Марта.
– Фил, быстро в дом! – ее глаза пылали, как огонь в печи, она еще раз ударила косой в землю, и земля посыпалась под ногами бездушных, – Фил, бегом! Нужно остановить призыв, я попробую не дать им пройти!
Филипп подбежал к двери, дорогу преградил ему Ян и его копии. Филипп закрутил косу, схватил рукой ветер и отбросил порывом ветра Яна к стене прихожей.
– Не призывайте…
Было поздно. Расправив огненные крылья, в черной рясе, сжимая костяной рукой косу, стояла Смерть. Она подняла свободную руку вверх и щелкнула пальцами. Смерть едва заметно дрогнула, схватилась за косу двумя руками, ее пальцы начали чернеть, а золотые крылья обратились в пепел.
Филипп посмотрел в окно, все бездушные упали и больше не двигались. Смерть уничтожила их, потеряв часть своей силы.
В это время и появился Томас. Он возник в самом дальнем углу комнаты и теперь Филипп видел, что ему не показалось. У Томаса действительно были глаза, как у ангела, но не было крыльев, было имя и линия жизни, как у смертного. Филипп задался вопросом – Кто он?
Мальчишка громко произнес короткое заклинание и всех жнецов обвила лоза. Костлявая выпрямилась и ударила косой о пол. Юноша провел рукой в воздухе черту и отразил заклятье Смерти, оно рассыпалось черной крошкой по полу.
– Бессмысленно, я почти бог, – гордо заявил он, показывая кольца со слезами Смерти, – Я даже смог подчинить себе бездушных! А ты только что лишилась своих крыльев. Не это ли самое страшное для ангела?
Смерть не ответила, она взмахнула косой, Томас вынул меч и встретил ее удар. Металл зазвенел. Костлявая сделала несколько шагов назад, Томас упорно нападал. Он ранил ее заклятьем и сковал лозой.
– Здорово я придумал? Я довел твоих слуг до отчаяния и вынудил их призвать тебя, – обходя Смерть начал нахваливать себя Томас, – Я знаю из книги, что ты кода-то дала жнецам клятву защищать…
Томас не договорил в дом через окно влетел Ян, брошенный Мартой. Это отвлекло молодого колдуна и Смерть рубанула косой ему по руке с мечом и отсекла ее. Хлынула кровь. Заклятья колдуна ослабели, и жнецы оказались свободны. Томас закричал от боли, упал на колени. Ян быстро поднялся и бросился ему на подмогу, окружил своими копиями, защищая хозяина. Оскар напал на настоящего Яна, между ними завязалась драка.
Филипп начал раскручивать косу, когда Томас, набравшись сил поднял меч и рассек Смерть пополам.
Костлявая начала рассыпаться на глазах у всех. Никто даже не обратил внимание на вопль Вея, который пробудился, когда Оскар разорвал свиток Яна.
Все смотрели на Смерть. Она рассыпалась. Филипп думал, что и он сейчас так же рассыпается, взял Марту за руку, она стояла в оцепенении в дверях и смотрела, едва дыша, как умирает их хозяйка. Томас, истерично смеясь и плача, упал в лужу собственной крови, весь бледный, но живой. Рана на месте отсеченной руки начала затягиваться, но смертный еле дышал, казалось, что и он сейчас умрет. Никто не подходил к нему, пока от Костлявой на полу не осталась одна черная ряса.
Первым пришел в себя Виктор. Он схватил колдуна за шкирку, точно маленького котенка, а потом за горло и начал душить одной рукой едва живого смертного.
– Виктор, остановись! – взмолилась Катерина, она в два мгновения оказалась возле напарника и схватила его огромную руку, – Ты умрешь, если убьешь его! Он смертный! Остановись!
– Мне все равно, он убил нашу мать!
– Виктор, я прошу тебя, оставь его для смертных! Я не хочу терять напарника еще раз! Умоляю!
– Виктор, если ты не остановишься сам, я остановлю тебя! – с угрозой сказала Марта.
К Виктору переместился Калеб, он разжал его пальцы и освободил смертного. Томас жадно начал глотать воздух и нервно смеяться. Калеб снял с его целой руки все кольца с черными камнями.
– Думаешь, я ничего не смогу без камней? – сипло спросил Томас, – Я сын ангела!
– И что мы будем делать с этим сыном ангела? – спросил Даниэль.
– Отдадим его поклонникам смерти, – предложила Катерина.
– Интересно, что мы им скажем? Вот, держите, этот смертный убил Смерть, казните его и расходитесь, вам больше некому молиться? – высказал свои мысли Филипп, которому показалось глупым отдавать колдуна в руки смертных.
– Мы не будем говорить им, что Смерти больше нет. Пусть дальше молятся ей, возможно, он не убил ее, – Оскар встретился взглядом с Томасом и добавил, – Мы еще существуем, а значит и Смерть существует. Ты не убил ее, только лишил тела, но ее дух еще жив.
Лицо Томаса перекосило от злобы, челюсть задрожала, он замотал головой и затопал ногами, крича, что Смерть уничтожена. В истерике он прокусил свой палец до крови, нарисовал кровью два символа на полу, вспыхнул дым и Томас исчез.
Повисла тишина, никто не ожидал, что у колдуна будут силы на побег. Филипп рассеяно посмотрел в разбитое окно, за ним рассеялась ночная тьма, небо затянулось хмурыми тяжелыми тучами, начал падать первый снег, закрывающий белым одеялом трупы бездушных.
– Лучше бы я убил его, – хмуро нарушил тишину Виктор, с укоризной смотря на всех, – Теперь, кто знает, куда он делся? – он поднял косу Смерти и вышел на улицу.
Катерина последовала за ним. Постепенно все пришли в движение. Калеб, Марта и Даниэль отправились на поиски колдуна. Филипп отказался, с него хватило приключений, он хотел отдохнуть в тишине. Он только сел поудобней на стуле, достал леденцовую конфету из кармана, как Оскар решил снять проклятье с Вея.
Несчастный проклятый жнец начал кричать и кататься по полу, царапая его. Филипп не смог смотреть на это и вышел на улицу. Тут под разбитым окном Виктор с мрачным лицом и Катерина копали яму для косы Костлявой. Филипп пошел в противоположную сторону от них и услышал странный, жалобный звук: «ш-ш-шф-шф-шшф», его издавал раненый хорек. Одна половина зверька, на которой была голова торчала из фундамента дома, другая, по всей видимости застряла в подвале. Зверек мучился и не мог выкарабкаться, потому, что у него не было одной лапки.
Филипп несколько минут наблюдал как зверек беспомощно царапает замерзшую землю единственной лапкой и вдруг решил помочь. Наклонился над ним, чем испугал зверя. Он хотел вернуться обратно в норку, зашипел, широко раскрыв пасть, но у него не получилось. Филипп двумя пальцами сжал холку несчастного животного и вытянул его из дырки.
Хорек радостно закудахтал, залез по рукаву на плечо спасителя, прикусил его ухо и забрался в карман камзола, где и заснул. Филипп удивился такому повороту событий, но выкидывать спасенное животное не стал, а вернулся ко всем вместе с ним.
Виктор к этому моменту успел закопать косу Костлявой и сделал над ней аккуратный холмик. Марта, Даниэль и Калеб тоже вернулись и стояли рядом, склонив голову у могилы Смерти. По их серьезным лицам Филипп сделал вывод, что Томаса они так и не нашли.
– Почему ты не сжег ее? – спросил Филипп у Виктора, подходя к ним.
– Если Оскар прав и наша Мать жива, то ее оружие понадобится ей, когда она вернется. Я буду молиться о ее возращении и буду просить каждого жнеца, чтобы он молился. Я верю, что даже молитвы смертных помогут обрести ей новое тело.
– А это уже лишнее, – к ним подошел Оскар вместе с Веем, – Думаю, лучше будет, чтобы никто кроме нас не знал о том, что произошло тут. И послушайте Вея, он расскажет вас сейчас кое-что очень важное.
Вей рассказал все, что знал о Томасе.
– Мальчишка действительно считал себя сыном ангела, так ему всю жизнь говорила его мать, пока не умерла и за ней не пришли я и Ян. Томасу тогда было шесть лет. Ян увидел в воспоминаниях женщины мальчика с солнечными глазами и велел найти его. Возможно, это напугало ребенка, и он спрятался от нас. На наше несчастье в дом пришли люди из Ордена Паука. Они схватили нас и мальчика. Мальчиком заинтересовалась графиня. Ее привлек необычный цвет глаз ребенка, который утверждал, что он сын ангела. Так Томас оказался в руках графини, а мы с Яном оказались в подземелье на долгих восемь лет. За восемь лет Томас овладел магией до такого уровня, что стал превосходить графиню. Он с легкостью начал расшифровывать заклинания в книге. Из книги он узнал, что самый большой источник силы – это душа, а также узнал, что если демон, не выполнит условия сделки, то его сердце превратится в камень, который поглотит душу любого существа, решившего дотронуться до нее. Это его натолкнуло на мысль, создать слезу Смерти…
