Александра Левин
Жнец и слеза Смерти
Марта тяжело выдохнула, и рассказала историю Кианга другим жнецам.
Кристина услышала, как зашуршали свитки жнецов, Катерина подозрительно фыркнула, а Виктор разочаровано сказал:
– Ну что же, на то воля нашей матери, хотя мне она непонятна.
Казалось, на этом разговор жнецов должен был закончиться, только Катерина не могла так просто это оставить, она начала высказывать свои подозрения, решив, что Даниэль водит всех за нос и отсутствие имени Кианга в списке – это заклятье Даниэля, но подтвердить свои подозрения она так и не успела. Раздался звук охотничьего рога. Это был сигнал, что сработало защитное заклинание Даниэля.
Вей и Ян сообщили, что к лагерю приближаются люди из ордена Паука. Они насчитали сорок человек, четверо из них в пурпурных мантиях и шесть жнецов.
Астор приказал приготовиться к бою. Калеб предложил обеспечить защиту людям.
– Мы очертим защитную черту, – сказал он.
– Мы можем не только это, – добавила Марта, – В наших силах оказать поддержку защитными заклинаниями.
– Совсем сошли с ума? Вы собираетесь вмешиваться в дела смертных? – возмутилась Катерина.
– Тебя никто не заставляет вмешиваться, – жестко ответила ей Марта, – Можешь стоять в стороне и смотреть, как колдуны убивают смертных, а когда они с ними закончат, доберутся до тебя. Или можешь уйти, вас с Виктором уже никто не держит. Мы победили Пепел. Без вас.
– Сестра, твои слова оскорбительны для нас. Мы не трусы, чтобы бежать с поля битвы, но вмешиваться в дела…
– Смертные уже вмешались в наши дела, почему бы не вмешаться и нам? – не дал договорить Вей, а может и Ян, Кристина еще не научилась отличать двух этих жнецов по голосу и не могла решить точно, кто это сказал.
– Фил, на тебе Кристина, уведи ее, – велел Калеб напарнику.
– Сам бы шел и нянчился со своей смертной, – поворчал Филипп для вида, беря Кристину за руку.
– Нужно увести других людей, тех кто не будет драться, – поднимаясь с земли сказала Кристина.
Филипп болезненно застонал и ударил себя по лбу, выражая свое недовольство и всю сложность выпавшей на него доли, но другие поддержали идею Кристины. Кроме Калеба, он был не рад этой идее. Он попытался отговорить Кристину, но она твердо возразила ему:
– Если я и сбегу, то не одна.
– Вигвар отправится с вами, он отведет вас к королевскому войску. Да, помилует вас Смерть, – с этими словами Астор подошел к Кристине и поцеловал в лоб через ладонь.
Собрать всех оказалось задачей очень непростой, дети перепугались шума, взрослые подняли панику, позади начали доноситься звуки сражения. Кристина слышала взрывы от заклинаний, появился запах гари.
– Все это без толку, – ворчал недовольно Филипп, но негромко, так, чтобы его слышала только Кристина, – Отметки становятся только ярче, мы проиграем. Вот вам с Калебом вечно неймётся, а я из-за вас страдаю.
– Выберемся, и я попрошу Калеба купить тебе мешок сладостей, – стараясь не предаваться волнению, отшутилась Кристина. Она почувствовала запах лошади и услышала, как та нервно бьет копытом.
– А не выберемся, он отправит меня в небытие, – Филипп попытался успокоить животное и помог Кристине сесть в седло, – Ох, плохая идея была собирать всех, – вздохнул он, – Мы не успеем уйти. Виг, садись с ней на лошадь и уводи смертных, я попробую задержать колдунов.
Виг начал взбираться на лошадь, когда огненное заклинание ударило в круп лошади. Конь заржал от боли, встал на дыбы. Кристина успела схватить поводья и удержаться в седле. Животное сошло с ума от боли и помчалось. Кристина слышала раздирающий душу крик Вига, он зацепился за стремя и лошадь волочила его по земле. Кристина потянула поводья на себя, пытаясь остановить лошадь, но обезумевшее животное не слушалось, оно мчалось неизвестно куда, пока не завалилось на бок. Кристина чудом оказалась не придавленной конем, отделавшись только болезненным ушибом.
Виг умолк, но другие звуки сражения: лязг металла, стоны раненых, крики испуганных взрослых и детей, ржание напуганных лошадей, топот, окружили ее. Кристина не знала куда ей деться. Дрожа всем телом, она сняла с плеча косу Кроу и прижав ее к груди начала молиться о спасении. Чьи-то, приближающиеся быстрые шаги, похожие на женские заставили ее остановиться. Она опустила косу рядом. Сердце дрогнуло от страха.
– Слепая девица? – сказала женщина с усмешкой в голосе, – А я о тебе слышала.
Ведьма зашептала заклинание, Кристина услышала треск огня в руке колдуньи.
«Да помилует меня Смерть» – подумала Кристина, сжимая подол платья одной рукой, ее сковал ужас перед предстоящим концом. Как вдруг Виг ожил. Кристина услышала, как он поднялся с земли.
– Умри, ведьма! – услышала она его голос сквозь шум, появившийся в ушах.
Звуки борьбы, запах крови, жженого мяса, кажется сквозь пелену звуков и запахов Кристина услышала голос Калеба, но сознание меркло, и Кристина не могла ничего с этим ничего сделать, она погрузилась во мрак и сразу увидела фигуру с огненными крыльями.
Это была очень худая женщина в черной рясе с капюшоном, закрывающим все ее лицо.
– Я услышала твои молитвы и помогу, – сказала она эхом без интонаций, – Но взамен я хочу, чтобы ты помогла мне.
– Как я могу помочь вам? – испугалась Кристина, смотря на приближающуюся фигуру Смерти.
Ответ Смерти ужаснул Кристину, она пристально посмотрела на нее и спросила дрожащим голосом:
– Но когда? Откуда, Вы, это знаете?
– Предвидеть – это проклятье ангела смерти. Все случится очень скоро, так ты согласна? – Костлявая присела на одно колено, чтобы быть наравне с Кристиной и протянула костяную руку.
– Разве зная будущее, его нельзя изменить? – задумавшись спросила Кристина.
– Можно, но менять его до бесконечности не получится, у всего есть свой предел и, если что-то было предначертано, этого уже не изменить. Так ты согласна?
Кристина кивнула, глядя на костяную ладонь, которая пугала ее и пожала ее. Цепи обвили их и сковали. Кристина увидела золотые глаза Смерти, они смотрели на нее с невозмутимым спокойствием.
– На тебе еще одно обещание, – не отпуская руки сказала Смерть, – Его нужно будет выполнить. И забери у него книгу.
Смерть исчезла, а Кристина очнулась. Лежала она не на земле, а на матрасе в тепле. Калеб сидел рядом и держал ее за руку.
– Где мы? – рассеяно спросила Кристина, присев, последнее, что она помнила – это то как она потеряла сознание.
Вместо ответа Калеб прижал ее к себе, ничего не говоря. Кристина обняла его в ответ и положила голову на плечо. Она решила, что если Калеб рядом, то все закончилось хорошо.
– Я рад, что ты осталась жива, – не отпуская из крепких объятий, сказал Калеб, – Только у меня вопрос, что он от тебя потребовал?
– Он? – Кристина непонимающе отстранилась от Калеба на расстояние вытянутой руки, – Ты, о чем?
– О демоне, – сильные руки Калеба крепко сжали ее плечи, – Ты снова заключила с ним сделку?
– Нет, я очень осторожно общаюсь с ним, – решив, что Калеб как-то узнал о том, что она призывает во сне демона, ответила Кристина, стыдливо опустив голову, как провинившийся ребенок, ожидающий наказания. Калеб как-то странно замолчал, Кристине показалось, что ответ неприятно удивил его и поспешила оправдаться:
– Я и вправду очень осторожно общаюсь с ним во сне, он спасает меня от кошмаров. Он подсказал мне, где найти тебя. Прости меня, – молчание Калеба очень сильно начало давить на Кристину, ей захотелось, чтобы он сказал ей хоть что-то, пусть даже грубое и обидное, только бы не молчал.
– Почему…
Калеб не договорил, он повернул голову в сторону, проникшего холодного воздуха. Кристина услышала, как колыхнулась ткань и зашел Филипп, она узнала его шаги.
– Ты очнулась! – воскликнул он, – Она тебе уже рассказала, как она это сделала?
– Нет, – мрачно ответил Калеб.
– Что я сделала? – занервничала Кристина, поскольку не понимала, о чем говорили жнецы.
– Ты потеряла сознание, потом очнулась, встала, взяла косу Кроу, ударила ей о землю и все, кто на нас напал, упали замертво, а потом ты опять потеряла сознание и пролежала так двое суток. Ты разве этого не помнишь?
Кристина отрицательно покачала головой, последнее, что она помнила, это Вига, запах крови и все, потом полный мрак.
– Ты уверена, что не заключала сделки с демоном? – спросил Калеб, и Кристина ответила ему, что уверена, но объяснить, как она сделала то, что сделала – не смогла. В этот раз Калеб поверил.
– Обещай, что больше не будешь призывать его во сне, – строго добавил он, – Этот демон хитер и злопамятен. Ты не заметишь, как он схватит твою душу. Обещаешь?
Кристина опустила голову и сжала край платья, она не хотела давать этого обещания, поскольку знала, что сдержать его не сможет. Но Калеб давил на нее, и она пообещала ему, что больше не будет звать демона.
После этого Калеб рассказал, где они. Они находились в лагере королевской армии, в котором прятались выжившие жители рыбацкой деревни. Марта, Даниэль и остальные жнецы, включая тех, которых освободили от проклятья, отправились вместе с королевским войском разбить армию Ордена Пауков. Филипп остался с Калебом, чтобы в случае чего не дать ему сделать глупость. От Калеба Кристина узнала о судьбе Вигвара, он убил Герду, так звали ведьму, которая напала на них и спас Кристину от смерти. А вчера он простился со всеми и ушел в новую жизнь.
К вечеру пришла весть о победе, Орден Паука бежал и освободил деревню. Не вернулся только Кианг.
Глава 9. Бездушные
День не задался с самого начала. И все началось с погоды, перепутавшей время года. В начале зимы на улице резко потеплело и пошел дождь. Из-за дождя пострадали сладости Филиппа, купленные в Нириле. Карамель слиплась и растеклась по мешочку, медовые булки размокли и стали похожи на кашу. Это была великая потеря для Филиппа! Но на одних сладостях беды не закончились.
Калеб услышал чей-то крик о помощи и бросился помогать несчастным, а Филиппа, оставил рядом с Кристиной, даже не спросив хочет ли он быть нянькой. Фил был возмущен и все недовольство высказал Кристине. Она устала вздохнула и пообещала, что когда они доедут до Гарделя, то обязательно восполнят все его запасы. Филиппа удовлетворил такой ответ, но теперь ему стало скучно. Он не знал, о чем еще можно поговорить со смертной и от скуки он начал отковыривать слипшуюся карамель в мешочке.
Неприятность появилась откуда не ждали и как всегда не вовремя. С обочины дороги из зарослей сухой травы донеслось рычание. Вначале Филипп решил, что это волк, но, когда из кустов высунулась собачья морда с черными, покрытыми плесенью глазами, он сник и ударил себя по лбу.
– Только этого не хватало, – кисло выдавил он, спрыгивая со своей лошади, – Откуда вы только беретесь!
Псина не успела наброситься, Фил оказался быстрей зверя. Взмах и голова с плеч. Собака упала без чувств, оставив на руке Филиппа черный волдырь. Филипп выругался и начал расчесывать черное пятно.
– Кто это был? – обеспокоилась Кристина.
– Бездушный, – ответил Филипп, взглядом ища лужу, но на дороге была только грязь, – Будь проклят весь Орден Пауков, они хуже демонов несколько сотен лет назад.
Филипп достал из сумки на лошади фляжку с водой и полил водой свою руку. Рана зашипела и исчезла.
Калеб вернулся не один. С собой напарник привел грязного бородатого мужика по имени Карл. Огромные руки смертного держали и крепко прижимали к груди девочку Анни, дрожащую от холода. Из одежды на девочке была только тонкая льняная сорочка. Рядом шел мальчик, крепко сжимавший ремень отца, так предположил Филипп. Сходство мужчины и мальчика были на лицо у обоих – толстые черные брови, большие носы, глубоко посаженные глаза, даже имена не отличались, мальчишке не хватало только бороды.
– Давай угадаю, на них напали бездушные? – быстро оценив новоприбывших, начал Фил.
– Кристина, ты как? – игнорируя вопрос Филиппа, обеспокоенно спросил Калеб.
– С ней все в порядке, – фыркнул Филипп, не дав Кристине ответить, – Можешь сказать спасибо за ее спасение. Я только что убил бездушного.
– Я тоже, – Калеб отпустил Кристину, снял камзол и протянул его смертному, но мужчина отказался, сказав, что ничего не примет у слуг смерти. Калеб нахмурил лоб, но настаивать не стал, а обратился к Филиппу:
– Нужно найти бездушного, который обратил животных…
– Вот ты и ищи, а я присмотрю за Кристиной, а мне крыс и пепла хватило. Плечо до сих пор ноет! А прошло две недели! – Филипп посмотрел на смертных, приведенных Калебом и небрежно добавил, – Ну, могу еще и за этими приглядеть. Вы с нами или дальше сами пойдете?
– Нам некуда идти, я сжег свой дом, и сбежал из этого проклятого места, – хмуро отозвался Карл, – Смерть опоздала, хотя люди молились ей, – Филипп заметил, что Карл смотрит на Кристину, словно последние слова предназначались ей.
– Что произошло? – вдруг спросила Кристина, сев вполоборота на лошади.
– Несколько дней назад к нам в деревню приехал торговец, продавал различные сладости и в подарок давал, – Карл полез в карман и достал желтую конфету, в центре которой виднелась черная начинка, – Вот эти конфеты. Когда моя жена съела одну такую, она изменилась. Глаза ее почернели, она начала рычать, точно голодный зверь…
Карл стал мрачнее, чем был он, опустил голову и крепче обнял спящего на руках ребенка.
– Она что-то сделала с Вестой и Марком. Это наши младшие, были… Малыши начали вести себя так же как их мать… Она хотела сделать то же самое и с Анни, но я вовремя подоспел и запер ее в доме с теми детьми.
Филипп взял из рук смертного конфету и внимательно стал рассматривать ее. С виду это была обычная сахарная карамель, но сердцевина была какой-то странной. Филипп никогда еще не встречал карамель с начинкой, но пробовать ее он не захотел и отдал в руки Калеба.
Напарник внимательно рассмотрел конфету, положил на землю и раздавил сапогом. Карамель треснула, оголив начинку. Внутри была Слеза Смерти.
– Это камень? – присмотревшись к черной горошине на земле, удивленно спросил смертный, – Это из-за него моя жена, дети и почти вся деревня превратились в чудовищ?
Калеб ответил кивком головы. Филипп тяжело вздохнул, он уже представлял, сколько бездушных ходит по округе в поисках живых существ.
Сын Карла хотел поднять с земли и рассмотреть повнимательней, но Филипп вовремя схватил мальчика за кисть и предупредил, что голыми руками камень лучше не брать и раздавил его.
–Зачем этот человек это сделал? – глядя на осколки камня спросил Карл, глазами полными слез, – Что мы ему сделали? Во всем виноваты вы, слуги смерти! Это все из-за вас! Вы и Смерть, и поклонение вам! Все поэтому случилось! Смерти нельзя молится! Я это знал! Я предупреждал всех! Но никто меня не слушал.
– Конечно, виноваты мы, и то, что дождь идет вначале зимы виноваты мы, – иронизировал Филипп, глядя на смертного с насмешкой, – И в том, что кто-то покупает неизвестно у кого сладости, тоже виноваты жнецы.
Калеб строго одернул Филиппа за его шутку и предложил Карлу идти вместе в Гардель, но тот отказался и направился в сторону Ниреля.
– Ты уже передумал искать бездушных? – спросил Филипп напарника.
– Они сами нас найдут, – провожая взглядом Карла и его детей, ответил Калеб. Филипп посмотрел на уходящих смертных и сказал:
– Нежильцы. Ну мы им предложили, они сами отказались. Идем?
– Стойте! – крикнула Кристина, – Калеб, отдай им лошадь Фила.
Филипп опешил от такой наглости. Он возмутился, но Калеб даже слушать его не стал, догнал и отдал лошадь смертным. Ее они взяли.
– Зачем вы это сделали?! Подумаешь, тремя смертными больше, тремя меньше! А мне теперь идти пешком! – продолжал громко возмущаться Филипп.
– Ты не устанешь, а лошадь даст им шанс уйти от бездушных, если они начнут преследовать их, – возразил Калеб сухо.
– У меня сотрется подошва у ботинок, – парировал Филипп, гневно сверкнув глазами, он считал, что с ним поступили несправедливо.
– Переживешь, – беря лошадь Кристины за поводья, ответил Калеб. Напарник нахмурил лоб и задумчиво начал идти по дороге. Филиппу ничего не оставалось, кроме, как следовать за ним.
Начал моросить дождь и дуть сильный ветер, пропитанный запахом гниющего мяса. Кристина закрыла нос и рот платком. Вонь усилилась, когда они подошли к развилке с указателем. Одна деревянная дощечка указывала в сторону развилки, Филипп прочел надпись на ней: «Медвежье». Вторая дощечка висела по направлению в Гардель.
Калеб остановился на развилке и стал всматриваться в сторону Медвежья. Филиппу стало интересно, что пытается высмотреть напарник и так же уставился вдаль, но не увидел ничего интересного, поэтому стал выковыривать пальцем конфету из мешочка.
– Ты слышишь? – вдруг спросил напарник, приспуская косу с плеча. Филиппу это движение не понравилось, и он последовал примеру напарника, отложив конфеты, хотя не слышал того, что услышал напарник, но увидел.
В густой высокой траве появилась холка медведя. Он шел тихо, источая отвратительный запах и вдруг застыл, а потом резко побежал. Калеб провел черту, резко исчез и внезапно появился перед самим медведем. Зверь встал на задние лапы и зарычал, Филипп увидел у него черные глаза, покрытые плесенью. Это был бездушный.
Медведь махнул лапой и попытался завалить Калеба, но напарник был быстрей него и вовремя переместился, вонзив косу в толстую шкуру зверя. Коса вошла наполовину и застряла в толстой шкуре. Зверь поднялся на задние лапы и стряхнул Калеба, как назойливую муху.
– Фил, что происходит? – с тревогой в голосе спросила Кристина, – Кто-то идет с той стороны.
Кристина указала рукой на противоположную сторону дороги, за облысевшими кустами Филипп разглядел фигуры смертных. Они шли к ним, рыча, шатаясь на ходу и не замечая препятствий.
– Бездушные, – упавшим голосом произнес Филипп. Он отчаянно провел ладонью по лицу, выдохнул и очертил вокруг лошади Кристины защитную стену, – Не смей покидать это место, – велел он ей, раскручивая косу.
Пролезая сквозь лысые дорожные кустарники, трое бездушных оказались на дороге. Филипп начал раскручивать косу. Думая о том, как же ему не везет, он побежал навстречу, выбравшейся троице. Бездушные, точно безумные набросились на него, совершенно не боясь удара косы. Филипп откинул двоих порывом ветра, собранном в руке, одному снес голову и издал тихий стон от боли. Руку, в которой он держал косу обожгло, она почернела и покрылась мелкими пузырями. Отброшенные бездушные вновь пошли в атаку, они набросились на Филиппа, желая разорвать его на части. Он ткнул одного тупым концом косы и оттолкнул от себя, расправился со вторым. Из кустов вылезло еще четверо и кучей навалились на Филиппа. Бездушные придавили его к земле, один впился зубами в глотку, другой пытался разорвать грудь и каждый пытался вытянуть душу, крепко сцепленную с телом жнеца. Бездушные причиняли Филиппу боль, от которой хотелось залезть на стену. Он отчаянно сопротивлялся, крепче сжал косу и попытался притянуть потоки ветра. Ветер просочился сквозь узкие щели и обвил тела Бездушных, рвавших Филиппа на куски и тут раздался голос Кристины:
– Эй, вы! Попробуйте, возьмите меня!
«Она сошла с ума!» – подумал про себя Филипп, почувствовав, что бездушные теряют к нему интерес.
–Кристина, что ты творишь! – раздался крик Калеба.
Филипп не видел напарника, ему было не до него, несколько бездушных не проявили интереса к смертной и продолжали отрывать от жнеца куски мяса. Филипп дернул рукой и треснул одному гнилому трупу в челюсть, другой получил косой в лицо, третьего он откинул от себя и смог встать на ноги. Всю кожу отвратительно жгло, она почернела и покрылась пузырями, Филипп тяжело дышал, ему казалось, что он сейчас рухнет, но нужно было спасти глупую смертную Калеба. Бездушных от Кристины отделяло только защитное заклинание.
Филипп начал раскручивать косу одной рукой и второй поймал потоки ветра. Напарник появился вовремя, как раз, когда рухнула защитная стена и лошадь Кристины была готова пуститься в бега вместе со слепой наездницей. Он схватил Кристину и вместе с ней переместился на десять шагов от бездушных. Лошадь бросилась наутек. В этот же момент Филипп выпустил длинные и тонкие, точно хлысты потоки ветра и рассек пополам бездушных, тут же упав на четвереньки. Боль была такая, что ему хотелось отправится в небытие. Грудную клетку разрывало, казалось, что все внутренности хотят вырваться наружу, руки и ноги гудели, в животе все бурлило, тело чесалось. Филиппа вырвало несколько раз черной жижей, в глазах начало темнеть и все, о чем смог подумать Филипп прежде, чем потерял сознание, так это о том, как ему больно и как он ненавидит бездушных.
Мрак перед глазами рассеялся так же быстро, как и возник. Филипп слегка приоткрыл глаза и увидел деревянный потолок, не поднимая головы он заметил, что раздет до пояса, рядом на стуле сидела Кристина. Возле смертной стояла тумба, на ней деревянная миска, в ней девушка отжимала тряпку.
– Как думаешь он очнется? – спросила Кристина, прикладывая Филиппу на грудь мокрую тряпку, вода зашипела и поднялся густой пар.
– Думаю быстрее, чем ты ожидаешь, – ответил ей Калеб, он сидел у окна и сам обрабатывал свои раны, оставленные бездушными. Напарник в упор посмотрел на Филиппа, – Скоро он будет в строю и как бы ему не хотелось, пойдет уничтожать бездушных.
Филипп поспешно прикрыл глаза, он не хотел, чтобы кто-то заметил, что он пришел в себя.
Мокрая ткань прикоснулась к его лицу и тихо зашипела. Было приятно. Вода снимала жгучую боль и зуд.
–Не думала, что жнецы могут потерять сознание от боли…
– Бездушные причиняют нам немыслимую боль, они могут и убить жнеца, если вытянут душу… Мы не были созданы, чтобы бороться с ними.
– Тогда, кто должен сражаться с ними?
– Никто, – вздохнул Калеб, – Бездушных не существовало, пока Алькор был жив и путь на небеса был открыт.
Кристина сняла тряпку с лица Филиппа и снова окунула ее в воду, задумалась и спросила:
– Калеб, как ты думаешь, а небеса возможно открыть снова?
– Я не знаю. Не думал об этом.
– А хотел бы, чтобы они снова открылись?
Калеб не торопился отвечать Кристине, явно задумавшись над ответом. Филипп из любопытства приоткрыл один глаз и посмотрел на напарника. Он снял тряпку с руки и оголил большое черное пятно на руке.
– Орден Пауков, кажется, к этому и стремится, – не дождавшись ответа, сказала Кристина, она отжала тряпку и положила на лицо Филиппа, – Витори хотела стать богиней и править на небесах, теперь к этому стремится новый глава ордена. Так?
– Что ты этим хочешь сказать?
– Я говорю это к тому, что орден знает, как открыть небеса, но для этого нужен бог или богиня и книга Алькора. В ней наверняка написано, как это сделать.
– Только не начинай разговор про Нидли, – вдруг рассердился Калеб, – Ты последняя, кто должен думать о книге.
– Но я дала обещание Кроу, и он преследует меня во сне! Я должна найти Нидли и книгу!
– Глупости, – еще сильней разозлился Калеб, – Кроу ушел в небытие, его больше нет в нашем мире. Ты просто вбила себе эту мысль в голову, поэтому тебе и снятся кошмары, – напарник Филиппа посмотрел в окно и добавил уже мягче, – Вей и Ян идут. Фил, хватит лежать, я знаю, что ты уже несколько минут назад пришел в себя и просто лежишь. Возьми таз и сам омой себя.
После этих слов Калеб поднялся и вышел из комнаты, дверь за ним хлопнула, и стало неуютно тихо. Кристина сняла тряпку с лица Филиппа и опустила ее себе на колени крепко сжав, расстроенно шмыгнула носом.
Филиппу совсем не хотелось слушать рыдания Кристины, и он застонал, как тяжело раненый смертный и начал требовать скорейшей помощи, жалуясь на то, что все тело горит, зудит везде и он так слаб, что не в состоянии даже встать. Кристина растерялась и начала просить прощения, она опустила тряпку в воду и, смочив, положила на грудь Филиппа. От груди пошел пар, Филипп блаженно закрыл глаза и улыбнулся, для полного счастья ему не хватало только сладостей.
– Ты не знаешь, где мой камзол? – приподнимаясь на локтях спросил Филипп, осматривая огромную комнату. У стены, недалеко от входа он заметил питейный прилавок с напитками, по залу стояло много деревянных столов и стульев, на стенах висели охотничьи трофеи, – Мы в трактире? – догадался Филипп, ощупав место, на котором он лежал. Это оказался стол.
– Да, все горожане стали бездушными, -Кристина убрала тряпку с груди, смочила, отжала и положила на живот, – И твой камзол разорван. Нам повезло, что Оскар и Рон, преследовали тех бездушных, которые напали на нас. Они помогли Калебу добить оставшихся бездушных, когда ты потерял сознание.
– Рон и Оскар тут? – Филипп совсем не обрадовался этой новости, Кристина кивнула, продолжая обрабатывать раны жнеца, добавила с мягкой улыбкой:
– Не все так плохо, эта новость тебя сейчас приободрит. Марта и Даниэль скоро тоже будут тут, они ждут Катерину и Виктора и закроют Гардель куполом, чтобы бездушные не могли покинуть город.
Филипп действительно повеселел, когда услышал, что Марта тоже тут, но обстоятельства, при которых они должны встретится, ему совершенно не нравились. И почему судьба не может свести их в более приятном месте, при других обстоятельствах и меньшем количестве жнецов?
Ближе к вечеру, когда только начало темнеть, дождь затарабанил по стеклам и крыше трактира, словно сейчас была середина осени, а не начало зимы. Ян стал опускать люстру, Вей искал свечи. Калеб разжигал огонь в камине, Кристина помогала ему. Рон сидел на стуле и раскачивался, положив длинные тощие ноги на стол, наблюдал за работой жнецов-близнецов. Филипп, переодетый в обычную льняную рубашку и кожаный жилет, найденные на втором этаже трактира, сел подальше от него, рассасывая карамель, он смотрел в окно в ожидании Марты, но видел только Оскара, заживляющего раны, стоя под дождем.
В камине затрещали дрова, из-за дождя дым повалил в дом, Кристина закашляла. Калеб поспешил открыть дверь и вывести смертную на воздух.
– Смертная, сколько из-за нее проблем, – брезгливо заметил Рон, отгоняя от себя дым рукой, – И сколько еще будет! Бездушные будут не прочь полакомиться ее душой.
– Смотри, чтобы они не полакомились тобой, – сурово ответил Калеб.
– Мной? – усмехнулся Рон, сдувая прядь волос со лба, – Я для них слишком трудная добыча. Такой лакомый кусочек как я, не так просто откусить.
– Они просто отравятся, если попробуют забрать твою душу, – не глядя на Рона, уколол Филипп, его раздражала растянутая интонация и вальяжный голос Рона.
– Тогда еще лучше, мне нечего боятся, – Рон широко развел руками и слишком сильно качнулся на стуле, так что тот упал вместе со жнецом, – Дурацкий стул с кривыми ногами!
– Стул тут не причем, виноват жнец, который на нем сидел, – заметил Вей, он ставил и зажигал свечи в опущенную Яном люстру.
– Или тот жнец, который много говорит, – попытался парировать Рон, метнув взгляд в сторону Филиппа, но оказался в неловком положении. Филипп грамотно перевел стрелки, согласившись с Роном, ведь напарник Оскара говорил гораздо больше, чем он сам.
– Вы можете быстрей зажигать свечи? За окном темнеет, почему вы раньше не зажгли их? – помолчав чуть меньше минуты, снова начал возмущаться Рон, сев на стол.
– Можешь оторвать свою тощую задницу и помочь нам, – невозмутимо предложил Ян, он начал поднимать первую люстру, а его напарник спускал следующую, – Фил, присоединишься?
– А меня вполне устраивает ваш темп работы, – хрустнув конфетой, ответил Филипп, ему было лениво что-то делать, тем более он не так давно оправился после тяжелых ран и впереди предстояло еще одно сражение с бездушными.
– Калеб, помоги им, я разожгу камин, – сказала Кристина, они вернулась в дом вместе с Калебом, используя косу как трость, она подошла к камину и нащупала поленья.
– Фил, поднялся и давай помогать, – велел Калеб.
Рон хотел сказать что-то язвительное в адрес Филиппа, но Калеб грубо перебил его и велел встать и помогать.
Темнело быстро, дождь стихал, в дом вернулся Оскар в обледеневшей одежде. Он смахнул с волос иней так, что рукав его камзола хрустнул.
– Я обновил наше защитное заклинание. Бездушные ходят вокруг нас, – он присел напротив Филиппа и посмотрел на Кристину, – Они чувствуют смертную. Зачем вы взяли ее с собой?
– Мы не знали, что Гардель поглотили бездушные, – ответил Калеб, накрывая накидкой заснувшую на стуле возле камина Кристину, – Костлявая отправила нас сюда за неупокоенными. Думаешь, я бы взял ее зная, что нас тут ожидает?
Оскар не ответил на вопрос Калеба, он задумчиво погладил указательным пальцем бородку и посмотрел в окно.
– Уже темно…Их все еще нет, – сказал Филипп, он начинал переживать за Марту, – Ты видел купол?
– Сложно сказать, из-за туч ничего не видно, да и заклинание установить в такую погоду очень сложно. Даже если с ними что-то случилось, до рассвета мы вряд ли что-то сможем сделать. Слишком темно, факел не зажечь – ветер, а бездушных слишком много. Я бы на их месте дождался рассвета.
– Что будем делать, когда они придут? – спросил Ян, присаживаясь за стол.
– Начнем зачищать город, вдесятером нам это будет по силам, за неделю справимся.
– Неделю?! – завопил Рон, – Неделю в этом ужасном городе? В одном доме со смертной?! И этим!!! – Рон ткнул тощим пальцем в Филиппа, – Оскар ты издеваешься надо мной?! Я столько не выдержу с ним!
– О! Я тоже от тебя не в восторге, но заметь, я спокоен, – не упуская возможности уколоть Рона, сказал Филипп, доставая последний леденец из мешка. Сладости закончились, но оставалась надежда найти что-то вкусное в трактире. Филипп поднялся из-за стола и направился к прилавку, в надежде поживиться чем-то вкусным.
– Это рискованно для смертной и для нас, – возразил Ян, качая головой, – Нам нужно призвать Смерть. Она сумеет остановить бездушных.
– Это в самом крайнем случае, если мы не будем справляться, -не согласился Оскар.
– Зачем ждать крайнего случая? Ты предлагаешь ждать, пока нас не останется пятеро? – продолжал настаивать Ян, – Костлявая может одним взмахом руки уничтожить половину этой своры!
– Ты переоцениваешь ее силы, – Оскар очень внимательно посмотрел на Яна и прищурил глаза, – Мы не можем рисковать ей, она наша хозяйка и, если с ней что-то случится, неизвестно, что будет с нами, а не будет нас, кто будет отправлять души неупокоенных в другую жизнь?
– И как же ты предлагаешь бороться с бездушными без Костлявой?
Оскар предложил делать вылазки по пять жнецов, одни должны были заживлять раны, другие идти в бой и так, пока не очистится весь город. Филипп слушал разговор и искал по всем ящикам прилавка и нашел. В нише лежал целый мешок сахара. Теперь нужна была глубокая кастрюля и он бы изготовил целую кучу леденцовых конфет, только мешок чем-то помешал Рону. Он его случайно задел огрызком своей косы и распорол. Сахар посыпался на пол. Разговоры о предстоящем сражение пришлось отложить. Филипп вспылил от обиды, он не верил в случайность. Он видел по самодовольной ухмылке Рона, что тот сделал это специально. Глаза Филиппа вспыхнули так, что огненные языки вырвались на свободу, эмоции вырвались грубой бранью и посыпались на напарника Оскара, а тот только довольно ухмылялся, отвечая. Филипп был готов раскрутить косу, но Калеб вовремя оказался рядом и схватил напарника под локти.
