Вячеслав Анатольевич Гильштейн
Имменсерит. История великого Королевства
Авенир от неожиданности потерял дар речи. Он смотрел на шамана, словно видел его впервые.
– Я не считаю, что моё королевство может снова пасть, пока я теряю тут время, как ты изволил выразиться. Более того, я не считаю, что «теряю» время. Я занят именно тем, чем должен. Ты этого пока не видишь и не понимаешь, Аз, я тебя в этом не виню, но я должен быть уверен, что ты поддержишь меня в любой ситуации, в любом моём решении, даже самом странном и бесполезном на твой взгляд. Иначе, тебе лучше отправиться домой, – сказав это, Авенир явно ждал реакции своего спутника.
– Кех’чири, Хак’ким Ов’тун, – орочий шаман всё же решил попросить прощения за резкость.
Авенир ещё продолжал смотреть на Аза, отложив свои дела, но его размышления прервал застенчивый кашель откуда-то с обратной стороны дома.
– Аз, к нам гости, – Авенир кивком позвал орка с собой, чтобы посмотреть на группу учеников, пожелавших обучаться кузнечному ремеслу.
Перед домом ждал невысокий, худенький парнишка со светлыми кучерявыми волосами, словно напялил баранью шапку. Будущий ученик в сильно поношенных штанах и такой же рубахе, которую зашивали уже с десяток раз если не больше, представлял, мягко говоря, жалкое зрелище. Парень стоял, переминаясь с ноги на ногу, а когда понял, что его изучают две пары глаз, зарделся, как маков цвет.
Вокруг больше никого не было. Глядя на своего подопечного, Авенир даже сначала слегка растерялся, особенно когда рядом задыхаясь бурлил гортанным смехом орочий шаман. К счастью, парень с «бараном на голове» не понял, что Аз так смеётся и не обиделся.
– Сколько тебе лет, пареньС того момента, как Авенир отыскал Аза и привёл его в Зелёный город, прошло несколько дней. За это время им обоим практически ни разу не пришлось покидать новый дом, поэтому не было возможности изучить местных жителей и их быт получше.
Жилище, которое досталось новоявленному кузнецу Хакиму Овтуну было расположено на краю города. Пока Авенир и Аз приводили его в порядок, заделывая щели в стенах и латая крышу, к дому несколько раз приезжали бренчащие на каждой кочке груженые повозки. Со всего города к новому кузнецу свозили всё металлическое, весь неиспользуемый хлам, старые сломанные инструменты, ржавые гвозди и прочий мусор – всё что можно было пустить на переработку.
Когда к кузнице подъезжала последняя повозка, в козлах рядом с возницей сидел сам Брайладур Молотоголовый. Он внимательно осмотрел то место, куда сваливали в кучу всё то «добро», что собрали местные жители, и остался доволен.
– Нам нужны хорошие мечи и наконечники для стрел и копий, кузнец. Сделай свою работу быстро и качественно. Докажи свою полезность. Со следующей полной луной мы идём в большой набег.
Сказав это, Молотоголовый сплюнул на землю рядом с кучей выгруженного искорёженного железа, показывая своё пренебрежение и презрение.
После того, как к кузнецу Хакиму Овтуну присоединился его здоровенные братец по имени Аз, местный мастер над оружием и его единомышленники больше не позволяли себе резких высказываний и явных неуважительных действий по отношению к ним обоим.
Вот и в тот самый момент, когда Брайладур смачно сплюнул себе под ноги, Аз уже испепелял его взглядом из-за угла почти обновлённого дома, подозрительно сузив глаза и нахмурив лоб. Только эту часть лица и могли видеть другие жители Зелёного города. Почувствовав что-то неладное, Брайладур решил больше не испытывать судьбу и быстренько залез обратно на телегу.
Наверное именно поведение Аза стало причиной того, почему к ним с Авениром без особой надобности никто не совался.
– Аз, ты только посмотри на это. Они привезли весь этот хлам и хотят, чтобы я сделал для них настоящее оружие, – Авенир негодовал, он действительно хотел выполнить свою работу, но это было практически невозможно с тем материалом, что ему выделили.
– Кхм, – ответил Аз, но по его лицу читалось что-то вроде «я же говорил, не надо было тогда вмешиваться» или «сам напросился».
– Нам нужны нормальные заготовки, качественное обогащённое железо, а не вот это вот всё. Тут максимум треть пригодна для переплавки, – Авенир поднял лежавший на куче деревянный черенок от какого-то инструмента, – а это тут откуда? Это разве что на растопку пойдёт.
Аз сидел на земле скрестив ноги и отчищал ржавчину с лезвия старого кухонного ножа. Его ухмылку было не видно, но Авенир её почувствовал.
– Сегодня к нам должны прислать всех, кто будет обучаться у меня кузнечному делу, – снова завёл разговор Авенир, но уже более серьёзно.
– Агр’иб шангез, – буркнул орк на родном наречии.
– В смысле? Думаешь, никого не пришлют? – удивился Авенир.
Аз в ответ лишь пожал плечами, уставившись на практически отполированный им кухонный нож.
– Возможно, ты прав. Вряд ли желающих будет много, может человек пять максимум.
Орк лишь гортанно хохотнул в ответ.
– Да что с тобой такое, Аз? Ты ведёшь себя так, будто тебе известно что-то, чего я не знаю! – Авенир был удивлён и раздосадован реакцией спутника.
– Мен’барда вагт из’роф, Хак’ким Овт’ун, эса о’лиш шох’лиги э’маш! – рявкнул орк в ответ, но тут же отвернулся, ибо знал, что так разговаривать со своим повелителем нельзя.
Авенир от неожиданности потерял дар речи. Он смотрел на шамана, словно видел его впервые.
– Я не считаю, что моё королевство может снова пасть, пока я теряю тут время, как ты изволил выразиться. Более того, я не считаю, что «теряю» время. Я занят именно тем, чем должен. Ты этого пока не видишь и не понимаешь, Аз, я тебя в этом не виню, но я должен быть уверен, что ты поддержишь меня в любой ситуации, в любом моём решении, даже самом странном и бесполезном на твой взгляд. Иначе, тебе лучше отправиться домой, – сказав это, Авенир явно ждал реакции своего спутника.
– Кех’чири, Хак’ким Ов’тун, – орочий шаман всё же решил попросить прощения за резкость.
Авенир ещё продолжал смотреть на Аза, отложив свои дела, но его размышления прервал застенчивый кашель откуда-то с обратной стороны дома.
– Аз, к нам гости, – Авенир кивком позвал орка с собой, чтобы посмотреть на группу учеников, пожелавших обучаться кузнечному ремеслу.
Перед домом ждал невысокий, худенький парнишка со светлыми кучерявыми волосами, словно напялил баранью шапку. Будущий ученик в сильно поношенных штанах и такой же рубахе, которую зашивали уже с десяток раз если не больше, представлял, мягко говоря, жалкое зрелище. Парень стоял, переминаясь с ноги на ногу, а когда понял, что его изучают две пары глаз, зарделся, как маков цвет.
Вокруг больше никого не было. Глядя на своего подопечного, Авенир даже сначала слегка растерялся, особенно когда рядом задыхаясь бурлил гортанным смехом орочий шаман. К счастью, парень с «бараном на голове» не понял, что Аз так смеётся и не обиделся.
– Сколько тебе лет, парень? – спросил Авенир, вытирая руки об тряпку.
Кучерявый как-то неловко заозирался по сторонам, словно был неуверен, что спрашивают именно его.
– Ну? Я же к тебе обращаюсь, – добавил будущий учитель после паузы.
– Мне ше-шестнадцать, мастер Хаким, – уверенно, даже слишком, заявил будущий ученик, словно это был повод для гордости.
– Как тебя зовут? – названный мастером Авенир почувствовал, что тоже не может сдержать улыбки.
– Кавенлав. Кавенлав Войжин, мастер Хаким, – ответил юноша и тут же покраснел ещё сильнее, так как Аз, стоя сбоку от Авенира смеялся уже во весь голос.
На орочьем наречии «квох’жа» называлась выделанная шкура горного барана.
– Можно просто Кав, – добавил юноша глядя то на кузнеца, то на его брата, согнувшегося пополам в приступе удушающего веселья.
– Рад приветствовать тебя тут, Кав. Меня действительно зовут Хаким, ну, это ты уже и так знаешь. А это мой брат Аз. Он болен, не пытайся с ним разговаривать и не обращай на него особого внимания, – Авенир махнул рукой на орка, продолжая доброжелательно улыбаться.
После этих слов молодой человек, присланный для обучения кузнечному делу, немного успокоился и даже попытался улыбнуться.
Так прошло знакомство Авенира со своим единственным учеником. Кавенлав оказался старательным и весьма трудолюбивым. Правда, ему не хватало ловкости и расторопности, но это придёт с опытом. Пока идёт процесс познания нового, одна из основных задач не отбить у обучаемого желание учиться. Поэтому непосильных дел Кавенлаву не поручали.
За учёбой и разговорами время шло быстрее. Кав рассказывал обо всём, что его спрашивали. О местных порядках, о том, как распределяют добытое имущество, кто за что отвечает. Единственное, о чём он не особенно хотел говорить, так это о своей семье.
После того, как кучу металлического мусора разобрали, у Авенира появилось свободное время. Оставив для Кавена задание, он отправился в город, проведать Тавалина и его семейство, сестру Оксилию и узнать, как обстоят дела у горожан в общем. ? – спросил Авенир, вытирая руки об тряпку.
Кучерявый как-то неловко заозирался по сторонам, словно был неуверен, что спрашивают именно его.
– Ну? Я же к тебе обращаюсь, – добавил будущий учитель после паузы. – Мне ше-шестнадцать, мастер Хаким, – уверенно, даже слишком, заявил будущий ученик, словно это был повод для гордости.
– Как тебя зовут? – названный мастером Авенир почувствовал, что тоже не может сдержать улыбки. С того момента, как Авенир отыскал Аза и привёл его в Зелёный город, прошло несколько дней. За это время им обоим практически ни разу не пришлось покидать новый дом, поэтому не было возможности изучить местных жителей и их быт получше.
Жилище, которое досталось новоявленному кузнецу Хакиму Овтуну было расположено на краю города. Пока Авенир и Аз приводили его в порядок, заделывая щели в стенах и латая крышу, к дому несколько раз приезжали бренчащие на каждой кочке груженые повозки. Со всего города к новому кузнецу свозили всё металлическое, весь неиспользуемый хлам, старые сломанные инструменты, ржавые гвозди и прочий мусор – всё что можно было пустить на переработку.
Когда к кузнице подъезжала последняя повозка, в козлах рядом с возницей сидел сам Брайладур Молотоголовый. Он внимательно осмотрел то место, куда сваливали в кучу всё то «добро», что собрали местные жители, и остался доволен.
– Нам нужны хорошие мечи и наконечники для стрел и копий, кузнец. Сделай свою работу быстро и качественно. Докажи свою полезность. Со следующей полной луной мы идём в большой набег.
Сказав это, Молотоголовый сплюнул на землю рядом с кучей выгруженного искорёженного железа, показывая своё пренебрежение и презрение.
После того, как к кузнецу Хакиму Овтуну присоединился его здоровенные братец по имени Аз, местный мастер над оружием и его единомышленники больше не позволяли себе резких высказываний и явных неуважительных действий по отношению к ним обоим.
Вот и в тот самый момент, когда Брайладур смачно сплюнул себе под ноги, Аз уже испепелял его взглядом из-за угла почти обновлённого дома, подозрительно сузив глаза и нахмурив лоб. Только эту часть лица и могли видеть другие жители Зелёного города. Почувствовав что-то неладное, Брайладур решил больше не испытывать судьбу и быстренько залез обратно на телегу.
Наверное именно поведение Аза стало причиной того, почему к ним с Авениром без особой надобности никто не совался.
– Аз, ты только посмотри на это. Они привезли весь этот хлам и хотят, чтобы я сделал для них настоящее оружие, – Авенир негодовал, он действительно хотел выполнить свою работу, но это было практически невозможно с тем материалом, что ему выделили.
– Кхм, – ответил Аз, но по его лицу читалось что-то вроде «я же говорил, не надо было тогда вмешиваться» или «сам напросился».
– Нам нужны нормальные заготовки, качественное обогащённое железо, а не вот это вот всё. Тут максимум треть пригодна для переплавки, – Авенир поднял лежавший на куче деревянный черенок от какого-то инструмента, – а это тут откуда? Это разве что на растопку пойдёт.
Аз сидел на земле скрестив ноги и отчищал ржавчину с лезвия старого кухонного ножа. Его ухмылку было не видно, но Авенир её почувствовал.
– Сегодня к нам должны прислать всех, кто будет обучаться у меня кузнечному делу, – снова завёл разговор Авенир, но уже более серьёзно.
– Агр’иб шангез, – буркнул орк на родном наречии.
– В смысле? Думаешь, никого не пришлют? – удивился Авенир.
Аз в ответ лишь пожал плечами, уставившись на практически отполированный им кухонный нож.
– Возможно, ты прав. Вряд ли желающих будет много, может человек пять максимум.
Орк лишь гортанно хохотнул в ответ.
– Да что с тобой такое, Аз? Ты ведёшь себя так, будто тебе известно что-то, чего я не знаю! – Авенир был удивлён и раздосадован реакцией спутника.
– Мен’барда вагт из’роф, Хак’ким Овт’ун, эса о’лиш шох’лиги э’маш! – рявкнул орк в ответ, но тут же отвернулся, ибо знал, что так разговаривать со своим повелителем нельзя.
Авенир от неожиданности потерял дар речи. Он смотрел на шамана, словно видел его впервые.
– Я не считаю, что моё королевство может снова пасть, пока я теряю тут время, как ты изволил выразиться. Более того, я не считаю, что «теряю» время. Я занят именно тем, чем должен. Ты этого пока не видишь и не понимаешь, Аз, я тебя в этом не виню, но я должен быть уверен, что ты поддержишь меня в любой ситуации, в любом моём решении, даже самом странном и бесполезном на твой взгляд. Иначе, тебе лучше отправиться домой, – сказав это, Авенир явно ждал реакции своего спутника.
– Кех’чири, Хак’ким Ов’тун, – орочий шаман всё же решил попросить прощения за резкость.
Авенир ещё продолжал смотреть на Аза, отложив свои дела, но его размышления прервал застенчивый кашель откуда-то с обратной стороны дома.
– Аз, к нам гости, – Авенир кивком позвал орка с собой, чтобы посмотреть на группу учеников, пожелавших обучаться кузнечному ремеслу.
Перед домом ждал невысокий, худенький парнишка со светлыми кучерявыми волосами, словно напялил баранью шапку. Будущий ученик в сильно поношенных штанах и такой же рубахе, которую зашивали уже с десяток раз если не больше, представлял, мягко говоря, жалкое зрелище. Парень стоял, переминаясь с ноги на ногу, а когда понял, что его изучают две пары глаз, зарделся, как маков цвет.
Вокруг больше никого не было. Глядя на своего подопечного, Авенир даже сначала слегка растерялся, особенно когда рядом задыхаясь бурлил гортанным смехом орочий шаман. К счастью, парень с «бараном на голове» не понял, что Аз так смеётся и не обиделся.
– Сколько тебе лет, парень? – спросил Авенир, вытирая руки об тряпку.
Кучерявый как-то неловко заозирался по сторонам, словно был неуверен, что спрашивают именно его.
– Ну? Я же к тебе обращаюсь, – добавил будущий учитель после паузы.
– Мне ше-шестнадцать, мастер Хаким, – уверенно, даже слишком, заявил будущий ученик, словно это был повод для гордости.
– Как тебя зовут? – названный мастером Авенир почувствовал, что тоже не может сдержать улыбки.
– Кавенлав. Кавенлав Войжин, мастер Хаким, – ответил юноша и тут же покраснел ещё сильнее, так как Аз, стоя сбоку от Авенира смеялся уже во весь голос.
На орочьем наречии «квох’жа» называлась выделанная шкура горного барана.
– Можно просто Кав, – добавил юноша глядя то на кузнеца, то на его брата, согнувшегося пополам в приступе удушающего веселья.
– Рад приветствовать тебя тут, Кав. Меня действительно зовут Хаким, ну, это ты уже и так знаешь. А это мой брат Аз. Он болен, не пытайся с ним разговаривать и не обращай на него особого внимания, – Авенир махнул рукой на орка, продолжая доброжелательно улыбаться.
После этих слов молодой человек, присланный для обучения кузнечному делу, немного успокоился и даже попытался улыбнуться.
Так прошло знакомство Авенира со своим единственным учеником. Кавенлав оказался старательным и весьма трудолюбивым. Правда, ему не хватало ловкости и расторопности, но это придёт с опытом. Пока идёт процесс познания нового, одна из основных задач не отбить у обучаемого желание учиться. Поэтому непосильных дел Кавенлаву не поручали.
За учёбой и разговорами время шло быстрее. Кав рассказывал обо всём, что его спрашивали. О местных порядках, о том, как распределяют добытое имущество, кто за что отвечает. Единственное, о чём он не особенно хотел говорить, так это о своей семье.
После того, как кучу металлического мусора разобрали, у Авенира появилось свободное время. Оставив для Кавена задание, он отправился в город, проведать Тавалина и его семейство, сестру Оксилию и узнать, как обстоят дела у горожан в общем.
– Кавенлав. Кавенлав Войжин, мастер Хаким, – ответил юноша и тут же покраснел ещё сильнее, так как Аз, стоя сбоку от Авенира смеялся уже во весь голос.
На орочьем наречии «квох’жа» называлась выделанная шкура горного барана.
– Можно просто Кав, – добавил юноша глядя то на кузнеца, то на его брата, согнувшегося пополам в приступе удушающего веселья.
– Рад приветствовать тебя тут, Кав. Меня действительно зовут Хаким, ну, это ты уже и так знаешь. А это мой брат Аз. Он болен, не пытайся с ним разговаривать и не обращай на него особого внимания, – Авенир махнул рукой на орка, продолжая доброжелательно улыбаться.
После этих слов молодой человек, присланный для обучения кузнечному делу, немного успокоился и даже попытался улыбнуться.
Так прошло знакомство Авенира со своим единственным учеником. Кавенлав оказался старательным и весьма трудолюбивым. Правда, ему не хватало ловкости и расторопности, но это придёт с опытом. Пока идёт процесс познания нового, одна из основных задач не отбить у обучаемого желание учиться. Поэтому непосильных дел Кавенлаву не поручали.
За учёбой и разговорами время шло быстрее. Кав рассказывал обо всём, что его спрашивали. О местных порядках, о том, как распределяют добытое имущество, кто за что отвечает. Единственное, о чём он не особенно хотел говорить, так это о своей семье.
После того, как кучу металлического мусора разобрали, у Авенира появилось свободное время. Оставив для Кавена задание, он отправился в город, проведать Тавалина и его семейство, сестру Оксилию и узнать, как обстоят дела у горожан в общем.
Глава 14. Утраченное чувство собственного достоинства
Авенир взял себе за правило выходить в город каждый день. Чаще всего он это делал в обеденное время, чтобы увидеть как можно больше людей, собрать как можно больше информации и по возможности завести новые знакомства.
Благодаря его стремлению к познанию, налаживанию отношений и дару убеждения, Авенир выяснил, что Рудивар, местный купчий, регулярно привозит в Зелёный город качественную обогащённую руду черного железа, а так же различные стальные заготовки. Договориться с ним о поставках «ради общего блага» не составило большого труда.
В единственном в городе питейном доме Авениру посчастливилось поближе познакомиться с Гронстором – предводителем того отряда следопытов, что помог ему в своё время отыскать Аза. Его самого тогда не было в отряде, но он слышал историю про то, как Авенир бился в припадке. К тому же выяснилось, что его жена травница. Она приготовит молодому кузнецу настой, который спасёт его от «падучей». Так Гронстор пообещал.
Не все жители Зелёного города с подозрением относились к Авениру. Это было приятно. Но встречались и те, кто искал повод для драки. Таких тоже хватало.
В Зелёном городе не было рынка. Многие жители имели своё хозяйство у себя дома. Все всё друг про друга знали, поэтому, когда нужна была помощь, припасы, инструменты, оружие или лекарства, то все обращались напрямую к кому нужно.
Узнавая живущих тут людей всё ближе и ближе, внутри Авенира крепла вера в их будущее. Построив на осколках собственных жизней такое разнообразное общество, эти люди заслужили ещё один шанс. Но не всё так просто, как хотелось бы.
Однажды вечером, сидя на крыльце собственной кузницы, Авенир и Аз ели душистый чёрный хлеб с розмарином и тимьяном, запивая его взваром из сушёных лесных ягод. Они перекидывались короткими фразами, наслаждаясь моментом и любуясь звездами, чей свет сочился сквозь густую листву в кронах высоких деревьев. Накануне, Авенир по просьбе мастера Херберга помог заменить все ржавые петли в доме пожилой Леромеи, а та, в свою очередь, отблагодарила его, принеся сегодня к ним в кузницу целую корзину собственной выпечки.
День выдался трудным. Кавен был угрюм и не разговорчив, ошибался чаще обычного. Аз всё так же ходил и посмеивался над ним, чем нервировал Авенира. Сегодня был последний день, отведённый на выполнение заказа на оружие для предстоящего набега. Всё было выполнено в срок и полностью.
– Мастер Хаким! Мастер Хаким! – к дому Авенира бежал его ученик.
Он был бледен, руки у него тряслись, и было заметно, что он только что плакал. По всему его виду стало ясно, что дело очень серьёзное.
– Что случилось, Кав? Рассказывай, – Авенир усадил парня на лавку и сам сел рядом, отложив свой ужин.
– Мастер Хаким, моя мать… она… она умирает. У неё лихорадка. Я не знаю, что мне делать, – сейчас шестнадцатилетний юноша больше походил на шестилетнего растерянного ребёнка.
– Ты звал к себе лекаря? Что он тебе сказал?
– Он даже и смотреть не стал. Просто сказал, что её не спасти. Что мне нужно приготовиться к похоронам.
Кавену всегда было тяжело говорить о семье. У него была только мать, которая не сильно утруждала себя заботой о своём ребёнке. Кто отец Кавенлава она не говорила. Так они и жили вдвоём в стареньком домике, на другой окраине города.
– Мне очень жаль, Кав. Терять своих родных – это больно и очень трудно. Чем я могу тебе помочь?
– Может вы попросите свою знакомую…ту что из ордена. Может быть она сможет помочь. Прошу вас, мастер Хаким! Вы моя последняя надежда!
– Почему ты сам не попросил у неё помощи?
– Разве она меня послушает? Я сильно сомневаюсь в этом, – Кавенлав поник.
– Хорошо, я помогу. Пойдём со мной. Аз, мы быстро. Останься тут, я справлюсь сам, – Авенир заметил, что орк уже собрался идти вместе с ними.
Путь к дому, где пребывала сестра Оксилия, кузнец и его подмастерье проделали очень быстро. Время было позднее и на улицах почти никого не было. Кое-где сквозь ставни на окнах виднелся горевший внутри свет, но, в основном, вокруг было темно, хоть глаз выколи.
В маленьких окошках нужного дома так же было темно.
– Сестра Оксилия, – Кавен кулаком стучал в дверь, – нам нужна ваша помощь! Пожалуйста!
Присутствие его учителя придало юноше сил и уверенности. Он барабанил в дверь так, что скорее всего разбудил всех соседей.
Дверь неожиданно распахнулась. На пороге стояла сестра Оксилия, держа в руках огниво. На ней было привычное одеяние, что сильно удивило Кавена.
– Вы что, нас ждали? – не удержался от вопроса удивлённый ученик Авенира.
– Конечно. Мне же нечем больше заняться. Каждый вечер вас жду, – даже при тусклом свете огонька было видно, что девушка сейчас способна одним только взглядом метнуть в кого угодно пару молний.
– Сестра Оксилия, – вперёд вышел Авенир, – нам правда нужна твоя помощь. Срочно. Это Кавенлав, он обучается кузнечному ремеслу у меня. Его мать умирает. Местный лекарь отказался ей помочь. Может быть ты…
– С чего б это? – взъелась Оксилия, не дав Авениру договорить, – зачем мне помогать людям, которые станут причиной гибели сотен, а может быть тысяч других людей?
Она сжала свободную руку в кулак, её губы вытянулись в тонкую линию.
– Я тебя не понимаю… – Авенир смотрел на свою спасительницу с подозрением.
– Не понимаешь? Он не понимает! – она обратилась к небесам, – завтра у вас заберут все те мечи, копья и стрелы, что ты и твой ученик выковали. Ими будут убивать людей. И виноват в этом ты. Я жалею, что спасла тебя тогда, Хаким Овтун. Ты несёшь с собой смерть.
Она смотрела на Авенира с ненавистью и отвращением.
– Знаешь, почему я ещё не спала, когда вы пришли? Я молилась. Молилась всем Богам, чтобы твоя кузница сгорела ночью. Чтобы всё, что вы выковали пропало в огне.
– Ты считаешь меня убийцей и страшным человеком, это я понял. И поэтому ты дашь умереть ни в чём не повинной женщине? В чём виновата она? А если ты дашь ей умереть, то чем ты лучше меня?
Оксилия побледнела. Огонёк в её руках дрожал.
– Я помогу этой несчастной. Но не потому, что ты попросил, а потому, что она во мне нуждается, и я ценю любую человеческую жизнь. Показывайте дорогу.
– Я буду вам благодарен и в вечном неоплатном долгу перед вами, – Кавен смотрел на сестру Оксилию, как на спасительницу.
– Не торопись благодарить. Может быть и я не смогу помочь, – отрезала сестра Божьей милости, – показывайте уже дорогу.
Кавенлав бежал впереди на несколько шагов. Авенир и сестра Оксилия шли следом, молча, делая вид, что друг друга не существует. Авенир обдумывал её слова.
– Это мой дом, заходите, – поманил за собой своих спасителей Кавен.
Домом это было назвать сложно. Слишком ветхое строение, ненадёжное на вид и совсем без окон. Солнечный свет попадал внутрь разве что через огромные щели в стыках обшивки стен. Внутри было холодно даже не смотря на то, что в очаге ещё горел огонь.
– Матушка, я привёл помощь, – Кавен встал на колени рядом с кроватью своей матери и взял её за руку, но та лишь что-то невнятно протянула в ответ.
– Дай-ка я посмотрю, – сестра Оксилия села на край и приложила сложенные вместе кончики трёх пальцев к шее больной сбоку.
Молодая врачевательница долго всматривалась в лицо пожилой женщины, лежащей перед ней. Она осмотрела кожу на всех доступных местах, проверила глаза, приподняв пальцами веки, даже прощупала живот. После всех этих манипуляций на лице сестры Оксилии можно было увидеть только одно – искреннюю печаль.
– У неё жар, глаза пожелтели и сердце колотится так, что скоро не выдержит. Мне очень жаль, но твоей матушке действительно уже нельзя помочь. Можно только облегчить её страдания.
Повисшее молчание нарушалось легким треском тлеющих в очаге углей.
– Если мы можем что-то сделать для тебя… – Авенир не договорил, глядя на своего подопечного.
По лицу Кавена катились слёзы, его била дрожь.
– Сделайте это, пожалуйста. Дайте ей что-нибудь, чтобы она так не страдала, – с трудом в полголоса выговорил юноша и закрыл лицо руками.
Сестра Оксилия достала из сумки какой-то пузырёк с темной густой жидкостью, открыла крышку и налила несколько капель прямо в рот умирающей.
– Теперь она уснёт и скорее всего не проснётся. У тебя есть время до утра, чтобы попрощаться с ней, – закончила сестра Оксилия и поднялась на ноги.
– Тебе надо будет разобраться со всем. Если нужна будет помощь – только скажи, – Авенир похлопал Кавенлава по плечу.
– Да, спасибо, мастер Хаким. Я приду завтра.
– Приходи когда сможешь или когда захочешь. Мои двери для тебя всегда открыты.
– Спасибо вам ещё раз. Простите, что заставил вас выйти из дома так поздно.
– Не переживай о нас, всё в порядке, – ответил Авенир, – сестра Оксилия, я провожу вас до дома.
Распрощавшись с убитым горем юношей, Авенир и сестра Оксилия покинули обветшалый дом семьи Войжинов. Стоило им только выйти за порог, как настроение тут же изменилось.
– Тебе не нужно меня провожать. Я доберусь сама. Уж лучше одной, чем с кем попало, – заявила сестра Божьей милости, состроив гримасу надменности.
– Помолчи пожалуйста. Ты забыла может быть, но тебе всё ещё не безопасно бродить одной. Тем более по ночному городу.
– Решил поиграть в заботливого старшего брата? Не выйдет. Мне не нужна компания. Мне от тебя вообще ничего не надо.
– Хорошо, иди, – после этих холодных слов Авенир развернулся и зашагал прочь от нахальной собеседницы.
Сестра Оксилия была поражена так сильно, что даже не нашла что сказать в догонку удаляющемуся, возможно, единственному другу в этом затерянном месте. Она как всегда отталкивает от себя всех, кто мог бы оказаться ей дорог.
Ничего не оставалось, как быстренько добежать до дома и снова запереться в четырёх стенах. Как назло, на улице не было ни души. А может так оно и лучше. Быстро перебирая ногами, она перебегала от одного дома к другому, стараясь держаться в тени, не попадая под тусклый лунный свет. Хоть это и город отшельников, а не столица Запада, но и тут ночью можно нарваться на неприятности.
Несколько раз ей казалось, что следом за ней кто-то идёт, но сколько бы она не вглядывалась в темноту – всё тщетно.
Когда её дом уже был в поле видимости, а заветная дверь была так близка, путь ей перегородила здоровенная тень. От испуга сестра Оксилия даже вскрикнула, но быстро взяла себя в руки.
– Кто это? Мне надо пройти. Пропустите меня, – голос был тверд и полон решимости, но слишком высокий тон выдавал весь тот ужас, что творился сейчас в голове у врачевательницы.
– Вы меня не узнали по ночному времени, сестра? – голос говорившего был знаком девушке.
– Ферли? Это ты? – с явным облегчением переспросила сестра Божьей милости и даже сделала глубокий вдох и выдох.
– Я. А кто же ещё? Но я не один. Тут со мной мои друзья, – из темноты к громиле подтянулись ещё двое детин похожего телосложения.
Все трое были вооружены палками и у них явно был некий замысел.
– Вы специально меня тут ждали, – осознание пришло к девушке вместе с ужасными картинами того, что её ждёт дальше.
– Ещё бы. Днём, или дома, мы бы не посмели тебя тронуть, а тут ты сама к нам вышла. Вот как удачно. Он будет доволен. А тебе будет урок, – заключил Ферли и двинулся навстречу одинокой и беззащитной девушке, поигрывая палкой.
– Подожди, Ферли, ты же не такой, я же ничего дурного вам не сделала…
– А нам плевать, – отрезал здоровяк и замахнулся для удара.
Оксилия зажмурилась и уже приготовилась кричать, но удара не последовало. Точнее, удары были, но её никто не трогал. Открыв глаза, она увидела, как Авенир расправлялся с тремя бестолковыми бандитами, которые только что желали причинить ей вред.
Ферли лежал перед её ногами, уткнувшись мордой в пыльную землю. На голове у него красовалась огромная шишка. Авенир легко, почти играючи расправился ещё с одним злоумышленником, лишив и его чувств сильным ударом кулака в челюсть. Разделаться с последним было совсем не трудно. Не прошло и минуты как третий громила кулём повалился на землю. Драка была такой быстрой и яростной, что у Оксилии перехватило дыхание.
– Ты их избил! Да что же ты за человек такой! Ты изверг! Тебе лишь бы калечить только! Ты специально за мной следил, да? – это скорее была женская истерика, чем связная речь.
Авенир смотрел на спасённую им девушку с непониманием. Вместо слов благодарности, он услышал новую порцию упрёков. Ему это порядком надоело.
– Я преподал им урок. Они будут жить, я бил не смертельно, но очень больно, – подойдя ближе, Авенир бесцеремонно взял сестру Оксилию под локоть и повёл к двери её дома.
Дождавшись, когда она отопрёт замок и окажется внутри, он добавил:
