Вячеслав Анатольевич Гильштейн
Имменсерит. История великого Королевства
– Нам не пережить этой битвы. Против такой силы… – говоривший это молодой стражник с испугом смотрел вниз, а затем перевёл глаза на Авенира, – простите, Ваше Величество.
– Если ты боишься своего врага, то проиграл ещё до начала сражения, – всё, что ответил ему Авенир, хотя знал, что это никак не успокоит и не поможет совсем зелёному новобранцу.
Скоро сотни, а скорее тысячи таких как он лягут под ударами мечей, шестопёров и копий раз и на всегда.
На улицах Арборлана люди без устали возводили баррикады и строили укрепления, готовясь к худшему. Восставшие жители города не собирались отдавать захватчикам даже куска земли добровольно. По прежнему из города выводили тех, кто был не в состоянии сражаться. Ход был всего один, а покинуть город желали очень многие. Было неясно, удастся ли вывести всех до начала наступления.
В мирное время в Арборлане проживало по разным подсчётам от сорока до пятидесяти тысяч человек, а в последние полгода таковых осталось не больше двадцати пяти тысяч. Но даже не смотря на это, вряд ли все успеют покинуть осаждённый город. Авенир прекрасно знал, что ему и сестре Оксилии так же скорее всего не удастся воспользоваться тоннелем под городом. Вывод напрашивался сам собой – нужно искать другой выход.
К битве готовились все. Бывшие смоляры свозили на ближайшие к городским воротам площади все имеющиеся бочки с запасами смолы и прочих горючих жидкостей. Правда, сами смоляры сейчас больше походили на головорезов с большака, увешанные ремнями, со стальными наручами и поножами, с мечами и копьями в руках. Многие из повстанцев забрали себе доспехи с убитых рыцарей Веры Четырёх, но вряд ли кому-то это действительно поможет в грядущих сражениях.
Все цеховики со вчерашнего вечера не вылезали со своих рабочих мест. Кузнечная площадь напоминала муравейник – мастера и подмастерья без отдыха ковали наконечники для стрел и копий, а столярных дел мастера пустили в расход всю имевшуюся древесину для создания оружия.
В стене, призванной защищать столицу Запада от врагов, было несколько ворот. Имевшиеся в городе каменщики и строители при поддержке простых рабочих по большей части успели почти все их надёжно замуровать. Даже если атака будет не на главные ворота, что вряд ли, любые другие теперь выдержат натиск обычного деревянного тарана.
На первом этаже дворца Винстокар обустроили место для оказания помощи раненым. Таких уже имелось несколько десятков.
Сестра Оксилия не зная усталости передвигалась между кушетками и лежанками, разнося снадобья и лекарственные настои, меняя повязки и оказывая всяческую помощь нуждающимся. Кроме нее тут трудились ещё несколько бывших сестёр Ордена Кары людской и Милости Богов. Все они, конечно, отреклись от символики и ценностей ненавистного ордена. Для них сейчас была только одна ценность – человеческая жизнь. Кроме них тут же трудились без отдыха и несколько народных целителей и знахарей. Но в их дела сёстры не вмешивались, что, в принципе, было взаимно.
– Сестра Оксилия, мне нужно с тобой поговорить.
– Ты что, ослеп? Давай я проверю твоё зрение? – буркнула сестра Оксилия не отрываясь от раненого.
– Что? А, понял. Ты занята. Тогда не буду отвлекать, – Авенир развернулся и зашагал к дверям.
Сестра Оксилия хотела его остановить и даже сделала пару шагов следом за уходящим Авениром, но в суматохе кто-то сунул ей в руки тазик с водой и тряпками и подтолкнул в сторону двух новопоступивших воинов с ранениями.
Авенир не знал, как ему выбраться из города. Снаружи было слишком много рыцарей, а единственный относительно безопасный ход был забит людьми, а желающих покинуть город меньше не становилось.
Поднявшись на стену над главными городскими воротами Авенир осмотрел окрестности.
– Не меньше пяти тысяч, Ваше Величество, – тишину нарушил пожилой воин из числа городских стражников.
– Откуда прибывают новые силы? – спросил Авенир, отслеживая передвижения в лагере рыцарей.
– С севера, Ваше Величество. Оттуда прибыли три тысячи пинусийцев и пять сотен ундарапакцев. Ещё столько же тенебравийцев прибыли со стороны Лович Моста. Те отряды, что обосновались тут с вечера – всего лишь разведка.
В голосе старого вояки сквозила безнадёжность. Его глаза уже не выражали ни грусти, ни страха, ни ненависти. Там, глубоко-глубоко в душе засело равнодушие. Это было страшнее всего.
– Есть ли шанс на подмогу хоть откуда-нибудь?
– Откуда её ждать, Ваше Величество? Если войска идут с севера, то значит либо Олдок пал, либо присоединился к ним.
– Ты как думаешь?
– Думаю, что старый лорд Водеман Трибарк предпочёл сохранить свою власть и присоединился к будущим победителям. Он давно уже спит и видит, как бы занять место правителя Западных земель. Ни для кого не секрет, что он мечтает перенести столицу к себе в Олдок.
– Ясно, спасибо за разъяснения. Вижу, что у врага диспозиция не самая лучшая. Основные силы расположены в центре и с восточной стороны. Запад почти пуст, там только вырубка – почему?
– Дык ясно почему – там начинается дикий лес и болота. Туда даже местные не суются. Значит никто туда не попробует убежать. Рыцари попробовали как-то себе дорогу прорубить, так сколько бы отрядов не отправляли – всех потом находили по кускам на деревьях развешанными. Словно яблоки по осени. Жуть.
– И ещё раз спасибо, – Авенир похлопал старого вояку по плечу и отправился на южную смотровую площадку.
В ходе наблюдений выяснилось, что предположительная атака вероятнее всего начнётся сразу на главные ворота. Все осадные машины, требушеты и катапульты были установлены именно там. С юго-востока была лишь небольшая часть рыцарских войск – исключительно для того, чтобы отлавливать тех, кто попытается бежать и искать спасения у воды.
В голове у Авенира созрел план. Осталось только поделиться им с сестрой Оксилией.
Пересекая быстрым шагом центральную улицу города, испещрённую баррикадами, Авенир ощутил такую опасность, что не испытывал никогда прежде.
Замерев на одно мгновение, он сумел сконцентрироваться и услышал их раньше, чем увидел.
Свист. Свист разрывающий небо, и перечёркивающие все надежды огненные шлейфы за десятками горящих снарядов. Они были пущены со стороны порта. Оттуда никто не ожидал атаки.
– В укрытие! В укрытие! – что было сил закричал Авенир, пытаясь привлечь к себе внимание, но было поздно.
Огненные шары один за одним падали на улицы и дома, круша каменные стены, черепичные крыши и разбрызгивая жидкое пламя.
Люди в ужасе убегали кто куда, ища любое безопасное место. Паника охватила и без того нестройные ряды защитников города.
– Туши огонь! К воде! – кричали со всех сторон.
Авенир знал, где ему сейчас нужно быть и бегом помчался к королевскому дворцу. Не успел он добежать до своей цели, как всё стихло. Небо снова стало спокойным, но теперь оно для многих навсегда было испачкано дымом и копотью. Вокруг бушевало пламя, люди кричали и старательно тушили пожары, разбирали завалы и вытаскивали раненых.
Со стороны главных ворот раздался трёхкратный раскат горна. Это был определённый сигнал. Авениру было не до того, он точно знал, что обстрел вот-вот начнётся заново, а следом в бой пойдут рыцари Веры Четырёх.
– Сестра Оксилия! – Авенир бежал через площадь перед королевским дворцом. Он издали увидел свою спутницу, которая старательно перевязывала кого-то из ополченцев.
Раненых уже размещали вокруг дворца – на территории цитадели прямо под открытым небом. Места всем не хватало, поэтому другого выбора не было.
– У нас больше нет времени. Есть только один шанс выбраться отсюда. Город не выстоит, – Авенир отдышался и хотел продолжить говорить, но собеседница не позволила ему этого.
– И что? Ты предлагаешь бежать? Бросить всех? – в голосе девушки была злоба, досада, обида и вся смесь горестных чувств.
– Бежать? Нет! Защитники города – отважные люди. Они будут сражаться до последнего и я буду сражаться вместе с ними. Но для того, чтобы выиграть войну, в этой битве нужно будет отступить. Умерев тут, какую пользу ты принесёшь людям? Или ты хочешь не принести пользу, а прославиться, спасая раненых? Ты думаешь, что рыцари тебя пощадят? Расскажут всем о том, что ты сделала? – Авенир взял сестру Оксилию за плечи и глядя в глаза прямо сказал, – ты нужна мне живой. Понимаешь?
– Я тебе нужна? – как-то даже слегка наивно переспросила она, широко раскрыв глаза.
Он не ответил. Не успел. На город снова обрушился огненный град. Горящая глыба со свистом угодила прямиком в одну из самых высоких башен дворца и снесла её начисто. Авенир схватил сестру Оксилию за руку и побежал в сторону западной части городской стены.
Город горел. По всей северной части стены почти повсеместно шла битва. Новые приставные лестницы и осадные башни вырастали с такой скоростью, что осаждённые едва успевали отражать атаки. Все силы ополченцев, городской стражи и гвардии были брошены на удержание своих позиций.
– Авенир! Авенир! – к Авениру вместе с плотной группой гвардейцев первой когорты бежал сам Ормарр Фолквэр.
– Какое счастье, что вы живы! Сия, ты в порядке? – король держал в одной руке меч, который был почти полностью испачкан кровью.
– Мы целы, отец. Что там происходит? – спросила девушка, но ответ и так был очевиден.
– Как долго вам удастся удерживать стену? Может стоит отступить и занять позицию внутри королевской цитадели? – предложил Авенир.
– Можно, но собрать всех и организовать отступление крайне трудно. Потерь будет слишком много. Но нам действительно долго не продержаться, – честно сказал новый правитель Арборлана и на миг задумался.
– Я что-нибудь придумаю.
– Отец… – Оксилия смотрела на того человека, кого ещё совсем недавно винила во всём и проклинала, а сейчас по её щекам катились слёзы.
– Сия, ты должна выжить. Спасайся. Авенир, помоги мне её спасти. У тебя есть план?
– Да, есть. Я обещаю, что мы выберемся отсюда.
Главные ворота не выдержали натиска тарана и дали трещину. Прорыв был лишь делом времени.
– Отступаем! Отступаем! Все во дворец! – кричали защитники города и массово спускались со стен.
– Похоже, отступление уже началось, а вы упустили шанс спастись, – с горечью проговорил Ормарр Фолквэр, а потом добавил, – но ты мне пообещал, Авенир. Я рассчитываю на тебя.
Авениру и сестре Оксилии ничего больше не оставалось, как попытаться вернуться обратно за стены дворца. Король Арборлана и его гвардейцы быстро потерялись из виду. Ормарр Фолквэр руководил отступлением и прикрывал тех, кто шёл последними. Авениру приходилось буквально прорубать себе дорогу сквозь огонь, сталь и плоть. В одной руке он всё время держал свой меч, а в другой руку сестры Оксилии.
Добраться до укреплённой цитадели, за стенами которой располагался дворец, было не так-то просто. Рыцари лавиной хлынули на улицы Арборлана сквозь щепки главных городских ворот, но их продвижение сильно затруднялось во многом благодаря многочисленным баррикадам.
– Эй, красавчик! Ну, как тебе заварушка, а? – Густаф громко засмеялся и в два удара прикончил одного из нападавших рыцарей. Он делал это легко, будто всё происходящее было игрой.
– Не время для шуток, Густаф. Нам надо выбраться отсюда, понимаешь? У тебя есть выход ещё один тайный выход с территории дворца? – без особой надежды спросил Авенир.
– Выход? А как же? Аха-ха-ха! Только он не тайный! Мы кое-что приготовили для наших гостей! Идите за мной!
Густаф и несколько его лучших воинов в компании Авенира и сестры Оксилии добрались до заброшенной на вид конюшни, часть которой уже горела синим пламенем.
– Сюда! – Густаф махнул рукой, поторапливая отстающих.
Внутри конюшни было три крытых повозки. Повозки были обшиты и укреплены, так что их не пробил бы даже пущенный из самострела бельт. В каждую были запряжены по две лошади, одетые в какую-то необыкновенную и очень странную броню, сделанную из подручных материалов. Животные заметно нервничали, фыркали и переминались с ноги на ногу. Авенир глядя на них тут же вспомнил тяжёлую инрамскую конницу.
– Смотрите! – радостно заявил Густаф указывая на содержимое повозок.
Внутри были бочки.
– Что в них? – тревожно спросила поражённая сестра Оксилия.
– Что-что! Дикая смесь! Аха-ха-ха! Если её поджечь – будет очень много огня! Будет нешуточный ба-бах! Аха-ха-ха! Садитесь внутрь! Чего вы ждёте!
– Это же самоубийство! – взвизгнула девушка, округлив глаза от ужаса.
– Ваша повозка последняя – там ничего нет. Только один из моих ребят – лучший из лучников. У него особая миссия. А ты, красавчик, будешь управлять повозкой. Справишься? – И не дожидаясь ответа продолжил, – слушайте меня внимательно: не оглядывайтесь. Как выберемся за ворота – гоните на восток в сторону порта…
– Нет, нам надо на запад в сторону древнего леса, – успел вставить Авенир.
– Вот это точно самоубийство! – удивился Густаф.
– Это уже наша забота, Густаф. Помоги нам выбраться, а дальше мы сами.
– Ладно, вы – на запад, а мы уже сами по себе. Ясно?
– Мы поняли тебя, Густаф.
– И ещё, красавчик, – Густаф сделал паузу, – расскажи о нас всем. Чтобы все знали, какие люди жили в моём удивительном городе, как мы сражались за свою Свободу. Это не должно забыться.
– Я расскажу, Густаф, я обещаю.
Тяжёлые повозки одна за другой выкатились из горящей конюшни, медленно набирая скорость.
Кони, давно учуявшие опасность и дым, уже почти обезумели от страха, но шоры заставляли их нестись именно в том направлении, что было запланировано. Теперь Авенир понял, что все баррикады и загромождения в городе были сделаны не просто так. С помощью них Густаф и его помощники распределили потоки вражеских солдат. Самые большие скопища рыцарей были на площадях города – там до сих пор продолжались сражения.
Повозки неслись друг за другом по улицам Арборлана, а кони, уже набравшие ход, сшибали на своём пути всех без разбора – и своих и чужих.
Тот самый лучник, что был вместе с Авениром и сестрой Оксилией, поджёг специально заготовленную стрелу, а затем по пояс высунулся наружу из окна и метко пустил её в скопление чудом уцелевших бочек с горючим веществом. Раздался оглушительный грохот, словно десяток молний одновременно разрядили всю свою мощь в центре площади, которую только что пересекли три повозки.
На это было страшно смотреть. Это был не просто огонь – это была сила гораздо страшнее и от многих вражеских солдат, что были ближе всего к бочкам – не осталось почти ничего.
Огонь охватил всю округу – горели дома, баррикады, люди. Авенир услышал, что где-то вдалеке раздался ещё один взрыв, судя по всему, такой же силы и мощности.
– В городе есть и другие такие же повозки? – спросил Авенир обернувшись, но получил в ответ лишь довольную, но пугающую улыбку лучника.
Первая повозка вылетела из разбитых королевских ворот на полном ходу, продолжая прокладывать себе путь сквозь плотные ряды рыцарей, словно наконечник копья. Они свернули вправо и направились в сторону порта, где сейчас было скопление вражеских кораблей. Авенир знал, что когда Густаф и его помощники достигнут цели, они подожгут повозку и уничтожат сам порт и всё, до чего огонь сможет добраться.
Лучник начал готовить вторую стрелу. Авенир вспомнил, что на площади перед главными городскими воротами было огромное количество бочек, которые привезли туда смоляры. Они, похоже, тоже каким-то чудом уцелели, но не на долго. Если их поджечь, то сила высвободившегося огня разрушит часть городской стены и сами ворота в том числе. Все, кто будет в городе – окажутся в огненной ловушке. И если рыцари орденов Веры Четырёх не успеют пробиться за стены дворца Винстокар – им не спастись. А в городе сейчас было несколько тысяч рыцарей – большая часть той армии, что осадила город.
Вторая колесница давно миновала городские ворота и неслась прямо на скопления катапульт, сразу за которыми располагался командный центр. Но ей не суждено было добраться до цели. Кони пали разом, как подкошенные, Повозка перевернулась в воздухе и грянул оглушающий огненный рёв, столбом огня и дыма устремившись ввысь. Хоть отважным ополченцам из отряда Густафа и не удалось добраться до цели, но всё-таки часть деревянных осадных машин сейчас полыхали, как смоляные факелы, а с неба на шатры и палатки обрушился огненный дождь.
Осталась лишь третья повозка. Лучник с горящей стелой во второй раз высунулся по пояс из окна и пустил её в цель. Но ничего не произошло. Он выругался и попытался вернуться внутрь повозки, но вместо этого коротко вскрикнул, обмяк и кулём вывалился наружу. Сестра Оксилия испуганно ахнула, обхватив голову руками и зажмурилась. Она сидела в самом углу повозки, её трясло и подкидывало. Авенир посмотрел на девушку, затем бросил поводья, быстро подобрал с пола валявшийся лук, поднял новую стрелу, высек огнивом искру и полез в окно.
До ворот было уже далеко, но всё-таки ещё оставался шанс попасть в цель. Авенир прицелился, выдохнул и спустил тетиву.
Неуправляемую повозку, в которой остались сестра Оксилия и Авенир перевернуло. В этот же миг часть ближайших к городу палаток и рыцарских шатров сорвало с места воздушной волной. Городская стена частично обрушилась в обе стороны от главных врат, как и сама арка, в которой ворота находились. Это был конец сражения.
Авенира выкинуло и отбросило в сторону – в густую высокую траву, но он сумел быстро опомниться и подняться на ноги.
– Сестра Оксилия, ты жива? Ты где? – повозка частично разлетелась на куски после падения.
Сестра Оксилия лежала гораздо дальше и не подавала признаков жизни. Ей досталось куда сильнее, чем ему. Авенир издали увидел кровь на её лице. Подбежав к ней, он приложил кончики двух пальцев к вене на её шее и замер, задержав дыхание. У него в висках стучало так, словно сам Эфрон бил его по голове любимым молотом, но спустя мгновение он всё же ощутил настырное биение сердца несгибаемой и сильной девушки.
Только сейчас Авенир понял, что они находятся почти у самого края древнего леса, посреди вырубки, куда так стремились попасть. Сражение за Арборлан ещё продолжалось, но осталось позади. Авенир поднял свою спутницу на руки и бегом отправился в спасительную тень многовековых деревьев.
Глава 30. Ведьмины сказки
Вековые сосны неспешно покачивали своими кронами, словно кивая головами в такт мелодии ветра. В этой части леса ничто не говорило о сражении, которое уже несколько часов длилось под стенами западной столицы. Ничто, кроме запаха. Он был отвратительным.
Игнис, внучка старого друида, снова занималась тем, что умела лучшего всего, а именно – искала. Её филин парил над городом, в котором была настоящая суматоха, высматривая Авенира и сестру Оксилию.
– Она их найдёт, мой большой друг, найдёт. Присядь, наберись сил, ведь ты сейчас никому не можешь помочь, но скоро сможешь. Нужно только проявить терпение, – Хаген сидел под большой сосной, почти полностью скрытый в тени.
– Заа'рдива. Он Хак'ким Ов’тун, – буркнул орк и продолжил всматриваться в даль, приложив одну руку ко лбу.
Старый друид разделял тревогу орка, но не стал больше пытаться его успокаивать.
На лице Игнис было множество эмоций. Неизвестно, что она испытывала, когда вот так использовала свой дар. Вдруг, она покачнулась, и, едва не упав, вернулась в себя, будто вынырнула из-под ледяной воды.
– Арборланцы отступают во дворец. Они проиграли. А я не могу найти их двоих, – девушка обхватила голову руками, словно хотела заткнуть уши.
– Дедушка, там такое.. если они выживут, это будет чудо… – Игнис посмотрела на орка полными слёз глазами, словно прося прощения за неоправданные надежды.
– Не теряй надежды, милая, они сами найдутся и дадут о себе знать, а нам надо только не упустить этот момент, – Хаген взял руки девушки в свои, чтобы отвлечь и придать уверенности.
Грохот заставил вздрогнуть юную дриаду. Все трое не сговариваясь обернулись в сторону города и увидели столб дыма и огня.
– Ну вот, я же говорил, – добавил старец, но уже слегка обеспокоенным голосом.
Игнис не стала ждать, что будет дальше. Хоть её силы были на исходе, она принялась за поиски. Аз больше не следил за городом, он уселся на усыпанную сосновыми иглами землю напротив дриады и наблюдал за ней, бормоча себе под нос ведомые только ему слова.
Даже когда прозвучал второй взрыв, он не обернулся, потому что выражение тревоги на лице девушки не давало ему такой возможности. Хаген сел неподалёку и выкладывал на земле из веточек и камешков какие-то странные символы и узоры. Аз заметил, что подручные материалы старого друида периодически двигались и менялись местами сами по себе, но сейчас было не до этого.
Третий взрыв был дальше двух предыдущих. Птицы, прятавшиеся в ветках, сорвались со своих мест ещё до того, как рухнули главные ворота Арборлана и часть стены. Они это словно почувствовали по каким-то вибрациям в воздухе. Но и без этого рёв от пламени внутри города был слышен всем. Столб пыли смешался с дымом и пламенем, заполоняя городскую округу. И это была страшная картина. Сложно представить, что кто-нибудь бы выжил в этом огненном шторме. Грохот вырывающегося на свободу огня, выше самых высоких деревьев в древнем лесу, разрывающего камень в пыль, был пугающим.
Игнис наконец-то вернулась в сознание и на её лице была слабая улыбка.
– Они спаслись! Они спаслись! – она обняла деда в порыве радости.
– Это очень хорошо, моя дорогая, где они? Где ты их видела? – спросил Хаген, держа внучку за плечи и не теряя с ней контакта.
– Они были на границе древнего леса. Они укрылись в тени деревьев, – и улыбка девушки сошла на нет от осознания какой-то новой проблемы.
Голова девушки качнулась, глаза закатились и она повисла на руках деда, потеряв чувства .
– Только этого нам не хватало, – с досадой проговорил старец, оглядываясь на орка.
Аз подхватил лёгкую, как пёрышко, Игнис на руки и выжидательно посмотрел на Хагена.
– Это плохо? – спросил орк.
– Это очень плохо. Надо поторопиться. Древний лес опаснее, чем кажется. Там живёт само зло.
***
Там камни серые молчат
Там сосны в клочья небо рвут
Там только вороны кричат
И тропы вникуда ведут
Там никогда не дремлет зло
Там ветер в кронах глушит вой
Там смерть повязана узлом
И на суку висит петлёй
Там нет проторенных дорог
Там путь отыщет лишь герой
И ждёт его ведьмин порог
И ждёт она, чтоб стать другой…
***
Древний лес окутал беглецов своей тенью. Деревья плотными рядами стали непреодолимой преградой для возможных преследователей. Казалось, даже звуки битвы из горящего города не способны были пробиться сквозь неё. Авенир несколько раз на ходу оборачивался и ему казалось, что деревья не то двигались, не то вырастали словно из-под земли. При всём желании, даже опытные охотники вряд ли сейчас смогли бы взять их след.
Древний лес принял беглецов под свою защиту. Но Авенир не желал рисковать. Его била дрожь, он переживал за сестру Оксилию, которая по прежнему была без сознания. Он нёс её на руках, перебирая ногами так быстро, как это было возможным. Влажная густая трава, корни деревьев, кочки и прочие прелести дикого леса сильно затрудняли движение.
Он не чувствовал усталости и не ощущал время, он просто продолжал уходить всё глубже в чащу, туда, где их не смогут застигнуть врасплох.
Авенир не знал, чего конкретно можно ожидать в этом лесу, но был уверен, что впереди опасностей куда меньше, чем позади. Остановившись на небольшой поляне, окружённой гигантскими соснами, и обернувшись очередной раз в сторону границы леса, Авенир наконец решился на отдых. Он аккуратно уложил сестру Оксилию на мягкий голубой мох, густо растущий у подножья одного из деревьев, снял с себя свою куртку, сделал из неё подобие подушки и подложил под голову девушке.
Она словно спала. Авенир смотрел в её лицо, её закрытые глаза, густые ресницы, чёрные брови, ровная тонка линия губ, выразительные скулы. "Принцесса. Кто бы мог подумать?". Хотя сейчас, без сознания, она как никогда была похожа именно на принцессу – такая тихая, спокойная, при этом величественная и властная.
Оторвав от края своей рубахи кусок, Авенир провёл им по мокрой траве, а затем принялся уже влажной тканью протирать лицо сестры Оксилии. Кровь успела засохнуть и плохо смывалась с её виска. Имея бесценный опыт и знания, он осмотрел рану на её голове и пришёл к выводу, что та не опасна для жизни. На всякий случай, он аккуратно проверил девушку на наличие других травм, но ничего не обнаружил, кроме нескольких ссадин и ушибов.
Собрав немного хвороста, Авенир развёл огонь и уложил свою спутницу ближе к теплу, а сам уселся рядом, чтобы поддерживать пламя как можно дольше. Он сомневался на счёт огня, но всё же решил, что риск будет оправдан.
Как только сестре Оксилии станет лучше, можно будет попробовать отыскать Аза, Игнис и Хагена. Только она знает, где путники должны были воссоединиться для дальнейшего путешествия. Оставалось лишь надеяться, что они были на безопасном расстоянии, когда Арборлан превращался в пыль и копоть.
Вечер ожидаемо овладел небом, перекрасив его в тёмно-синий цвет. Аромат хвои и смолы почему-то стал особенно терпким и явным. Утихли все обычные для дневного леса звуки. Авенир вспомнил о том времени, когда они с братом беззаботно бродили по глухим лесам на склонах Медвежьих гор. То было чудесное время и он никогда его не забудет.
В груди что-то сжалось, но то чувство не было болью. Скорее всего это была тоска и печаль от разлуки с самыми близкими людьми.
Угли в костре слегка потрескивали, пламя танцевало, бросая свои отсветы в разные стороны, словно приглашая к нему присоединиться. Где-то в глубине леса ухнула сова.
Разжигая свои огни, ночь постепенно вступила в свои права. Сестра Оксилия пошевелилась, издав тихий стон, совсем не свойственный её сильной натуре. Авенир это заметил и тут же оказался рядом.
– Как ты себя чувствуешь? – Авенир был встревожен.
– А как сам думаешь? – сестра Оксилия неуверенно приложила ладонь к закрытым глазам, словно укрываясь от палящего солнца, затем поморщилась и нашла кончиками пальцев рану на голове.
Авенир, пока она была без сознания, отыскал в округе пару знакомых растений и сделал из них простейший заживляющий компресс. Этому его в своё время научила Иветиль.
– Это что ещё за…– девушка резко села и скривилась, словно коснулась чего-то особенно мерзкого.
– Тише-тише. У тебя была открытая рана, я должен был что-то сделать, чтобы не допустить заражения.
– И ты залепил мне голову куском…травы? Ты нормальный? Мог просто придушить, пока я была в беспамятстве.
– Вижу, тебе и вправду стало лучше, – Авенир улыбнулся в ответ.
– Спасибо, – немного обиженно, но искренне сказала девушка.
Авенир больше ничего не стал говорить. Он продолжал смотреть на сестру Оксилию.
– Авенир, они ведь все погибли?
– Я бы не был в этом столь уверен.
– Не надо меня жалеть, – она быстро смахнула нахлынувшие слёзы.
– Я говорю то, что думаю. За стенами цитадели они могли уцелеть. И твой отец тоже.
–Отец… – Сестра Оксилия снова отёрла слёзы, а затем посмотрела в глаза своему собеседнику.
– Авенир, я убью их всех голыми руками за то, что они сделали. Слышишь? – её губы задрожали и она сжала кулаки.
– Ты злишься, я понимаю, – он взял её за руки и тоже посмотрел в глаза.
– Мы оба злимся, но нельзя давать эмоциям влиять на твои суждения. Чаще всего, содеянное в гневе невозможно исправить.
– Ты думаешь, я захочу что-то исправить? Думаешь, мне жалко кого-то из этих монстров, закованных в сталь?
– Мне тоже не жалко их. Но мне жалко тебя.
Сестра Оксилия не ответила. Помолчав немного, она снова заговорила.
– Авенир, а где мы? – она осмотрелась, словно пыталась вспомнить это место.
– Я не уверен. Мы ушли достаточно глубоко в чащу древнего леса. Я хотел с тобой об этом поговорить. Я ведь не знаю, где нас дожидались наши спутники…
– Если ты выведешь меня к границе леса, я укажу путь. Авенир, я так устала…
– Тебе нужно отдохнуть. Поспи. Я побуду с тобой.
Авенир сел рядом, уперевшись спиной в дерево, а она легла, положив голову ему на колени. Она тихонько плакала, но он этого не знал.
– Авенир. Прости меня, – она говорила негромко, будто боялась спугнуть момент.
– За что?
– За всё. Ну ты совсем что ли не понимаешь? – Она явно рассчитывала на другой ответ. – За это тоже прости.
– Я понимаю, Сия, я понимаю, спи, – он аккуратно погладил её по волосам, словно успокаивая маленького ребёнка.
Они слушали ночную тишину. Авенир любовался звёздами. Сестра Оксилия смотрела в огонь.
– Авенир.
– Что такое, Сия?
– Расскажи о ней.
– О ком?
– О твоей королеве, твоей жене. Какая она?
– Тебе правда интересно?
– Расскажи, я же прошу.
– Она та, ради которой я готов на всё. Она заставляет меня забывать о боли, об утратах и всех несчастьях. Когда она улыбается, я понимаю, что всё не зря…
– Ты её любишь?
– Люблю, Сия.
– Она твоя первая любовь?
– Не первая.
– Значит, ты снова можешь полюбить другую… А что случилось с твоей первой любовью?
– Её убили.
– Мне очень жаль.
– Мне тоже, Сия.
Она хотела спросить кое-что ещё, но не решилась. Раздумывая об этом, девушка задремала.
Глава 31. В прошлое
Сестра Оксилия проснулась от боли в животе. Чувство голода скручивало её нутро в тугой узел. Волшебный аромат жареного на костре кролика усиливал ощущения. Девушка немного приподнялась на своей лежанке и взглянула на Авенира. Не похоже было, что тот спал ночью. Он не выглядел уставшим или измученным, а скорее даже наоборот – в его действиях было столько энергии, что хватило бы на десятерых.
– Ты проснулась? Это прекрасно. Я приготовил завтрак. Всё-таки в этих краях дичи с лихвой. Ещё я нашёл родник и набрал чистой воды для питья. Ты хочешь пить? – Авенир смотрел на девушку своими ясными голубыми глазами, словно впивался ей в душу.
– Авенир, ты в порядке? – сестра Оксилия даже немного прищурилась, вглядываясь в бездонные глаза юноши и принимая из его рук мех.
Девушка не задумываясь взяла из его рук воду и сделала несколько больших глотков. Вода имела какой-то странный привкус, но это было не важно. Жажда давала о себе знать.
– Я в порядке. Если тебя удивляет моя активность, то знай – рядом с родником я отыскал пару растений под названием семисил. Слышала о таком?
– Нет, никогда…а что ты делаешь? – девушка обратила внимание, что Авенир с помощью ножа превращал нечто, лежащее на куске коры, в кашицу.
– Я готовлю очередную порцию настойки. Конечно, рецепт требует выдержки и в походных условиях много всяких рисков, но выбирать не приходится.
– Ты это выпил? Я не буду это пить, – сестра Оксилия ужаснулась и сделала ещё пару глотков из меха.
– По правде говоря, ты уже… – на лице Аневира можно было прочесть всю неловкость сложившейся ситуации, – ты больше не пей. Хотя, там совсем немного.
