Владимир Валерьевич Комарьков
Хроники Арли. Книга 1. Где я?
– Вроде бы нет, – епископ тоже выглядел озадаченным. – Ты что-то нашёл?
– Что-то, – протянул князь. – Но пока сам не знаю, что именно. Я с таким ещё не сталкивался.
– Что именно?
– Не сейчас, – ответил князь, – мне нужно подумать. Но прежде вы должны знать кое-что.
Князь обратился ко мне.
– Ты уже знаешь, что тебе не страшны мелкие раны и яды. Но и от тяжёлых твой организм рано или поздно оправится, – князь вещал с безразличием машинного переводчика.
Он поведал, что, если есть время, отрастет рука, срастутся кости, даже перелом позвоночника и потерянный глаз восстановятся. Но это не означало, что я бессмертен. Выверенный удар в сердце для меня так же смертелен, как и для обычного человека. И новую голову отрастить не получится. Мое основное предназначение заключается в том, чтобы прожить до конца отмеренный богами срок. Я не могу умереть раньше. Точнее могу, но эта смерть не является окончательной. Если нас убивают, мы воскресаете. И тут кроется основная опасность.
С каждой новой смертью мы меняемся. И чем дальше, тем больше. Четыре тысячи лет назад от одного из нас князь услышал, что постепенно возвращаться к жизни все сложнее. Боль от перехода через грани мира невозможно описать. Ее нельзя принять или смириться с ней. После трех раз изменения, накладывающиеся на личность, становятся необратимыми, и единственное, ради чего мы продолжаем возвращаться вновь и вновь, – это месть. Новая смерть – новые возможности и новая боль. Она становится нашим спутником, нашей любимой и нашим врагом. Ненависть по отношению к одному человеку, ответственному за нашу гибель, переносится на всех. И даже смерть этого человека ничего не изменить не в силах. Ближе к концу соратники, которых мы обрели, или погибают от руки противников, или падут от наших рук, потому что для нас больше не будет друзей.
– Последний Убийца, которого я лично убил четыре раза, сумел продержаться семнадцать переходов, – заметил князь. – Тот, что был до него, – четырнадцать. Все зависит от того, что перевешивает – боль или чувство мести.
– А что мешает запереть меня в подземелье и убивать, пока я не сдамся? – поинтересовался я. – И бегать никуда не надо.
Князь вздохнул.
– Защитный механизм. После третьего раза, Убийца возрождается в другом месте.
Ничего себе! Понавертели вы, друзья! Такого я не ожидал.
– Насколько меняются способности и личность? – спросил епископ.
– Они не меняются, а появляются новые. После третьей попытки Убийца научился перемещаться, а потом сжигать города.
Я присвистнул.
– Так и планету можно разломить.
– Третий и четвёртый добрались до двадцати трех воскрешений. Отец говорил, мир повсеместно трещал по швам. Не хватило бабочки, чтобы свалить слона.
– Как мне умереть своей смертью лет так через восемьдесят?
– Не раскрыть себя. Не выделяться. Я готов закрыть глаза на твое появление, если ты выполнишь четыре моих условия.
А в сказке их обычно не больше трех.
– Какие?
Эльф посмотрел на меня предельно жестко, и над его головой вновь завертелась тьма.
– Первое ты уже знаешь: твоя задача попасть в ряды инквизиторов. О втором, я полагаю, ты уже догадался: не раскрывать себя. Стоит хоть кому-нибудь узнать, кто ты на самом деле, снежный ком не остановить.
– Третье?
– Никаких изобретений и улучшений. Мир прекрасно обходился без ваших знаний, что точки на небе – это такие же солнца, как наше, только удаленные от нас на многие и многие жизни. Пусть и дальше считает, что белые пятнышки – это серебряные гвоздики или души умерших друзей. Нам не нужны железные птицы, сеющие смерть, или мертвые помощники, думающие за нас. Чем тогда заниматься простому человеку?
Я мысленно присвистнул. Выходит, не такие уж тут все необразованные. И здесь явно оставил свой след человек из моего времени. Такой же, как я, счастливчик?
А изменения? Что мне до них? Пушку и порох я изобрести не смогу. Самолёт – тем более. Обидно только расставаться с мечтой о туалетной бумаге. К текущему уровню гигиены мне привыкнуть так и не удалось.
– И последнее…
Князь поднялся и прошелся по кабинету. Мы с епископом не сводили с него глаз.
– Я не верю, что Убийце удастся прожить тихую и спокойную жизнь, – словно размышляя вслух, говорил он, ни к кому конкретно не обращаясь. – Судьбе сложно противиться. Поэтому ты либо будешь карабкаться вверх, закусив зубы и сжав кулаки, либо тебя убьют, и вся история повторится. Мое последнее условие: что бы ни происходило, ты должен быть беспристрастен. Ты всю свою жизнь будешь посередине. Послужишь истине. Кто бы ни был перед тобой, его дело будет разбираться без предрассудков и личного интереса.
Ух ты! Не ожидал. Если я приму это условие, быть мне по жизни отщепенцем. Будьте уверены – прилетит со всех сторон. Вполне возможно, что и на мечтах о команде данное мной сейчас слово поставит жирнющий крест. Продвигать своих мне не удастся. Не слишком радужная перспектива. А ну-ка, узнаем, а ради чего все это? Стоит ли овчинка выделки?
– Что взамен?
– Торгуешься? – князь криво усмехнулся. – Это хорошо. Взамен ты получишь мою поддержку. И его тоже, – он кивнул на молчавшего епископа. – В противном случае, ты обретешь врага. А я умею быть неприятным. Даже для Убийцы.
Мне нужно было узнать ещё кое-что.
– Почему не смогли договориться с предыдущими претендентами? Насколько я понимаю, их было больше двух.
– Четырнадцать, – ответил князь. – Их было четырнадцать, каждый из которых появлялся раз в две тысячи лет. Ты первый, кто ухитрился попасться и не умереть трижды. Представь себе такую картину: ты умер в камере, на дыбе или в костре, а затем воскрес через пару минут целый и невредимый. Что с тобой сделают те, кто только что забрал твою жизнь?
– Убьют ещё раз, – вздохнул я.
– И ещё раз, – добавил эльф. – И все, механизм запущен. После третьего раза, Убийца обретает свои черты.
– Он должен исчезнуть так, будто его и не было, – князь требовательно посмотрел на епископа. – Ни следов, ни слухов. В письме, которое ты отправил в Конгрегацию, есть приметы, подробное описание?
– Нет, – отрицательно покачал головой инквизитор. – Речь шла о «еще одном». Они знают, что я не пишу лишнего.
Князь одобрительно кивнул.
– С кем он контактировал? Кто в курсе о его способностях, наслышан об истории появления и вообще может связать два и два, и хоть что-то заподозрить?
Епископ ненадолго задумался.
– Да в общем-то никто ничего не знает. Харальд – мой начальник службы безопасности, поставлен в известность об инциденте с… эльфами, но ничего конкретного. Оррик и его люди, моя личная охрана, нашли его, когда он бродил по полям и лугам, видели, как его укусила змея. Но видимо, с ядом что-то не так или парень в рубашке родился, вот и выжил каким-то чудом.
– Крыса, – подал голос я.
Князь Аэларэль обернулся.
– Не говори загадками, парень, нам сейчас не до того.
– Мой тюремщик и мучитель. Он пытал меня и кое-что знает, я даже не помню, что рассказывал ему, когда он ковырялся во мне своими крючками. Кроме того, он всегда удивлялся, как быстро у меня заживают раны. Все хотел попробовать, не отрастет ли у меня глаз, если его хорошенько поджарить, – я мстительно посмотрел на инквизитора. Я знаю, что эта тварь тебе дорога и потому с удовольствием заберу ее. Пусть и чужими руками – долги надо платить.
Отец Тук протестующе замахал руками.
– Да вы с ума сошли, это мой лучший палач!
– Два дня тебе на то, чтобы подыскать другого. Не ты один знаешь, что это твой лучший палач. Рано или поздно начнутся вопросы, и лучше, чтобы их некому было задать, – с угрозой в голосе сказал князь. – Или ты предлагаешь заняться этим мне?!
Отец Тук засопел, но выдавил из себя:
– Не надо, я сам.
– Ну и отлично! – кивнул эльф. – Есть ещё кто-то или что-то, о чем мне следует знать?
Отец Тук помалкивал, а я перебирал в памяти всех, с кем встречался.
– Брат Маркус, библиотекарь, – вспомнил я. – Он может стать проблемой?
Князь Аэларэль нахмурился.
– Маркус, Маркус, – повторил он, словно пробуя имя на вкус, затем повернулся к инквизитору. – Что-то знакомое. Уж не тот ли это Маркус, который…
– Тот-тот, – быстро перебил его отец Тук, не дав закончить.
– Этот проныра всегда был занозой, – Князь вопросительно на меня посмотрел. – Каким ветром вас к нему занесло?
– Моя вина, – покаялся инквизитор. – Мы с Маркусом не то, чтобы не любим друг друга, не перевариваем, скорее. Он недавно проштрафился, и его сослали сюда в монастырь, разгребать всякое… разное. Я и решил его немного позлить.
– Вам это удалось, – заметил я. – Он обещал написать кардиналу.
– Этот, раз обещал, обязательно напишет, – эльф откинулся на спинку кресла. – Обычная кляуза на коллег, которые никогда не преминут наступить на любимую мозоль. Именно так ее и воспримут, а, значит, нам он пока не опасен. Я кое-что слышал про его приключения, если ему не удастся раскопать что-то действительно стоящее, он успеет отрастить бороду и состариться, прежде чем выползет из архива Совета. Насколько я знаю, работы здесь непочатый край.
– И, пожалуй, последнее, – поднялся князь. – К твоему человеку я добавлю своего. И даже не вздумай возражать! – возвысил он голос, не давая инквизитору вставить слово. Затем обратился ко мне. – Тебе составит компанию мой племянник, Аридил. Не волнуйся, он совсем молод, ему всего пятьсот лет, так что сработаетесь. Не стесняйся его гонять, молодого эльфа кормят ноги, а голова ему потребуется лет через триста. Я пришлю его вечером.
Князь Аэларэль двинулся к выходу, но быстро развернулся, коснувшись пальцами лба.
– Чуть не забыл, – рассеянно сказал он. – У вас, у людей, есть странная особенность. За редким исключением вы не воспринимаете сказанное всерьёз. Все бы вам потрогать, пощупать, подловить старших на слове. Не то, чтобы мне не нравился такой подход, в нем есть свое рациональное звено. Доверяй, но проверяй, так, кажется, вы говорите?
Я стоял навытяжку перед князем и не мог понять, куда он клонит. Темнит эльф, хочет напустить тумана, чтобы запутать, сбить с толку. Но, может, и пусть говорит? Послушаю, от меня не убудет. Вон и инквизитор в недоумении, что взбрело ушастому в голову.
– Но меня такой подход не устраивает. Я привык, что моему слову верят и относятся с предельной серьезностью, – князь покачался на мысках сапог. – А посему хотелось бы вам, молодой человек, кое-что показать.
С этими словами князь неуловимым движением выхватил из-за пояса длинный изящный кинжал с богато украшенной рукоятью в форме змеи и всадил мне его в грудь. И пока мой взор затягивала серая пелена, меня обволакивала клокочущая, бурлящая аура эльфа, черная, как сама смерть.
Москва 19.06.2019
От автора: «Хроники Арли. Где я?» – моя первая книга, и мне хочется отметить своих друзей и близких, поддержавших меня в моем начинании. Комарьковы Виктория и Ярослава, Комарькова Екатерина, Галицкие Мария и Александр, Черекаева Юлия, Шевченко Татьяна, Суслин Роман, я благодарен вам за то, что вы стали моими первыми читателями и критиками. Борисов Олег, Иванов Андрей, Орлов Антон, Данилова Алина, ваши советы помогли избежать некоторых несоответствий. Курочкину Евгению благодарю за великолепную коррекцию и редактуру. И отдельные слова благодарности хочу сказать Ирине, моей спутнице жизни, супруге, другу, любимой, без которой ничего бы не получилось. В ее лице я получил и поддержку, и критику, и советы, и обложку – все то, чего так не хватает начинающему писателю и без чего книга получилась бы пресной, а история ординарной и не заслуживающей внимания.
Оформление обложки: Комарькова Ирина К.
Редактор-корректор: Курочкина Евгения
