Влад Лей
Вселенная Онлайн
– Так-то! – довольно сказал Ривз. – Теперь идем.
– Минуту! – я остановил довольных сокланов и обратился к мальцу: – Как дядя придет в себя, предложи ему следующее: у нас есть запись выстрела, и если он хочет, то может выкупить ее у нас. Для его магазина это будет отличная реклама.
– И сколько господин хочет за запись? – заинтересованно спросил мальчонка.
– Два миллиона, – ответил я.
Особо меня цена не интересовала – сколько дадут, столько и будет. Тем более эта запись еще больше поднимет престиж Гончих, ведь на мне был экзоскелет в их цветах.
– Я обязательно передам ваши слова дяде, уважаемый Слон, – поклонился мне малолетний ирд.
Мы же отправились в гостиницу – нужно было отпраздновать мое приобретение, еще и добытое так пафосно.
Глава 23. Времена не меняются. Часть 2
По пути мы зашли в больницу. Дежурный врач с подозрением оглядел мои раны и заявил:
– Мои инструкции подразумевают, что при появлении больных, чьи ранения могут быть вызваны драками, я должен уведомлять органы правопорядка.
– В этом нет нужды, – заявил Тиби и незаметным жестом подсунул врачу несколько купюрок местных денег, – мой друг долго находился в космосе один, соскучился по женскому вниманию, и у него возникла такая проблема…
– Ну да! Я так и подумал! – хмыкнул врач, рассматривая мои покалеченные руки и меня, покрывшегося красными пятнами.
– Других способов объяснить мои раны не было? – поинтересовался я у Тиби, когда мы вышли из больницы.
– Нормальное объяснение! – Тиби рассмеялся. – Доктору тоже понравилось.
Я разглядывал свои руки, уже покрывшиеся розовой, словно детской, кожей. Весь дискомфорт ушел, травмы словно и не было.
– Смотри, аккуратно, – толкнул меня в бок Тиби, – больше так не делай – или сожжешь по локоть, или зарастут шерстью…
Вся наша компания громко засмеялась, несколько прохожих даже отпрыгнули в сторону, остальные с удивлением и испугом нас рассматривали.
Когда мы вернулись в гостиницу, администратор тут же доложил, что мои вещи уже доставлены в номер. А затем сообщил Тиби, что для застолья все готово. Вот ведь, пройдоха! Пока добирались, он уже успел организовать все для кутежа.
Мы всей дружной компанией заняли в углу пару столиков и принялись весело обсуждать произошедшее. В самый разгар веселья к столику подошел уже знакомый нам ирд – племянник владельца «Стрельца».
– Господин, – откашлявшись, чтобы привлечь внимание, начал ирд, – мой дядя готов выкупить у вас запись, но он просит снизить цену, ведь от такой рекламы выигрывает как его магазин, так и ваш клан.
«Вот ведь, шакал, ‒ изумился я находчивости торговца, ‒ уже все просчитал!»
– И во сколько же оценивает запись твой дядя? – поинтересовался я.
– В полмиллиона… – вкрадчиво заявил ирд.
– Лям, и это мое последнее слово! – отрезал я.
– Мы согласны! – тут же выстрелил фразу ирд.
Нет, ну черти бы их побрали! Ведь можно было еще поторговаться. Так легко согласились… Да, учиться мне и учиться.
Мы сбросили записи ирду, а я получил свои деньги. Теперь у владельца «Стрельца» должен был получиться отличный рекламный ролик, ведь запись ритуала у него была не одна, а от всех находившихся там бойцов Гончих.
– Дядя говорит, что через пару часов ролик уже будет на местном канале. Сможете посмотреть, – сказал ирд и тут же скрылся.
А мы продолжили свои празднования.
– Вот этот назвал нас чурбанами, – послышался голос у меня за спиной.
Хохот и веселые крики тут же затихли.
Мы обернулись и перед нами предстали около десяти десантников в тяжелых доспехах. В первых рядах стоял тот самый постоялец, которого несколько часов назад Тиби и Самурай посадили в лужу.
– А-а-а…а вот и трусливые шакалы, о которых я рассказывал! – это был прямо рык, и его обладатель вышел из толпы десантников.
Им оказался знакомый нам с Лаэром носорог.
– Ну что, дерьмо клашей! – вновь загромыхал он. – Не думали, что еще встретимся? А вот и встретились! Я вас сожру с потрохами.
– Мы – дерьмо клашей, которое сожрут с потрохами? – спросил Лаэр, обращаясь ко всем нашим. – Не просто оригинально, но и вполне логично!
Мы расхохотались, а носорог весь налился злобой, от его морды можно было прикуривать, настолько она стала красной.
– И как давно ты питаешься клашьим дерьмом? – поинтересовался Лаэр спокойным тоном у носорога. – Мне кажется, оно притупляет умственные способности, завязывал бы ты…
– Что??? – этого носорог не стал терпеть, и бросился на нас.
– Что бы ни произошло, не доставай оружия, – успел шепнуть мне Стас, прежде чем подхватил стул, на котором сидел мгновение назад, и тут же запустил им в одного из противников.
Дружки носорога не остались в стороне, и тут же бросились на нас.
Началась знатная драка – толпа на толпу.
Я увернулся от кулака, целившегося мне в лицо, и по примеру Стаса, подхватив стул, обрушил его на голову противника. Рядом Самурай держал за ножки стол, защищаясь им сразу от двоих, отталкивая их словно тяжелым пехотным щитом.
Совсем рядом кто-то попал Тиби кулаком по морде, и тот повалился на землю. Однако победитель праздновал недолго – тут же сам упал как мешок с дерьмом, получив удар от Ривза. Лаэр сидел на груди поверженного врага и методично бил его ножкой от сломанного стула. Носорог пытался сбросить со спины одного из наших десантников, пока двое других хотели запинать его. Однако им это удавалось плохо, носорога пинки особо не беспокоили, а вот человек на спине, пытавшийся придушить эту глыбу, явно вызывал как минимум дискомфорт.
– Что за херня тут происходит? – раздался злой и громкий голос.
Драка тут же замерла. Метрах в пяти от побоища стояло еще полдюжины десантников, а впереди них был…да-да…Топор!
– Ты!!!! – взревел он, увидев меня перед собой.
Видимо других объяснений, почему его друзья сцепились с нами, и не требовалось. Он тут же бросился ко мне. Его подручные последовали примеру вожака.
Воспользовавшись заминкой своего теперешнего противника, я легко сбил его подсечкой, а приближающегося Топора встретил своим уже фирменным пинком в живот. Тот тут же сложился пополам, отлетел на пару метров назад и приземлился задницей на землю.
Но я не успел насладиться своим успехом, так как на меня налетели его подручные и наш махач продолжился.
Не знаю, как долго это продолжалось, я уворачивался от ударов, получал их, бил противника.
– В сторону! – рев словно отшвырнул от меня противников. Я лежал на земле и смотрел на стоящего передо мной Топора, державшего в руках плазменный пистолет, нацеленный мне в голову.
– Око за око! – сказал он с усмешкой и нажал на спуск.
Однако я успел перекатиться в сторону и вскочить на ноги. Выстрел не удался. Топор взревел и развернулся ко мне, собираясь выстрелить снова.
– Топор! Ты больной? Тут пальба запрещена! – крикнул Тиби.
– Заткнись, предатель, – огрызнулся тот и снова сконцентрировался на мне.
Я же за это время успел схватить свою катану, до этого момента скромно стоявшую в стороне, у стенки.
Выстрел плазменника я принял на лезвие, молясь, чтобы в аккумуляторах было место для порции энергии.
«Аккумуляторы не могли впитать энергию с выстрела плазморужья полностью. Преобразование выполнено, но энергия по большей части была рассеяна», – раздались объяснения Шеснашки в моей голове.
Вот и славно! Значит, несколько выстрелов я легко смогу отразить.
Топор после выстрела, полностью поглощенного моей катаной, впал в ступор, широко открыв глаза, но быстро пришел в себя и начал стрелять по мне с лихорадочной скоростью.
Мне пришлось защититься от еще трех выстрелов, а затем дистанция была сокращена настолько, что выбора у меня не оставалось, и я резким движением ударил Топора.
Меч рассек экзоскелет на уровне груди, и Топор рефлекторно схватился за рану, бросив пистолет.
А затем нас всех накрыло. Прибывшая полиция включила дистанционные подавители, которыми обычно власти успокаивали митингующих, делая из последних неподвижные бревна. И наша компания, и противники, упали как кегли, кто где был.
Спустя минуту вдоль тел уже прохаживались ирды в синих мундирах.
Один из них, видимо, главный, слушал объяснения администратора, во время потасовки спрятавшегося за стойкой ресепшена.
Полицейский кивал, пока администратор рассказывал, а затем, когда тот отдал полицейскому свой голокон, замер, просматривая нечто на экране.
«Видеозапись!» – я догадался, что мог дать представителю закона администратор, и с облегчением вздохнул.
Вернее хотел, но не получилось – мое тело оказалось полностью недееспособным. Ну и ладно. Сейчас разберутся в ситуации и приведут нас всех в чувство. Вот почему Стас сказал не доставать оружия.
Так и оказалось. Полицейский позвал нескольких подчиненных, указал на компанию, пришедшую к нам на разборки, и отдал несколько команд. Обездвиженные тела тут же принялись поднимать и относить в сторону полицейских глайдеров, которые уже показались в поле моего зрения.
После того как последнего из наших противников вынесли, полицейские принялись приводить в чувство уже нас.
– Прошу простить, господа, я должен был сначала изолировать хулиганов, – сообщил полицейский, когда уже все мы поднялись на ноги.
– Ничего, мы понимаем, – ответил за всех Стас.
– Есть ли у вас претензии к хулиганам? – поинтересовался полицейский.
– Да нет, они свое получили, – снова ответил Стас.
– Но они испортили нам ужин, хотелось бы получить компенсацию, – влез Тиби, а Самурай шикнул на него.
– Сумма была потрачена немаленькая, – нисколько не обращая внимания на друга, продолжил Тиби, – мы праздновать собирались, а тут эти…
– А почему они вообще напали? – поинтересовался полицейский.
– Посчитали, что мы оскорбляем их своим обществом, – ответил Ривз.
– Ну, понятно… – хмыкнул полицейский. – С хулиганов будет снята сумма за ремонт кафе при гостинице, также мы снимем сумму за ваш ужин. Перечислим ее гостинице. Я думаю, администрация сможет предоставить вам новые блюда, – полицейский весело подмигнул администратору, – причем самые лучшие.
– Конечно! – рассмеялся администратор.
Мне показалось, что тут была какая-то шутка, но суть ее я не понимал.
– Мы нажремся от пуза, гостиница отправит несколько блюд в полицейское отделение, те тоже попируют, ну а платить будут наши оппоненты, – объяснил Ривз, видимо, заметивший мое задумчивое лицо. ‒ Ну и плюс небольшой откат полицейским от гостиницы за счет хулиганов тоже будет – ремонт ой, как дорого на станции обходится.
Я улыбнулся. Ай да ирды, ай да сволочи – везде наживаются! Полиция в связке с коммерсантами, не доит последних, не просто крышует, а реально помогает, при этом выжимает соки из посторонних и провинившихся. Что самое смешное – все в рамках закона.
Меж тем полицейские уже удалились, персонал кафе приволок откуда-то запасные стулья и заново заставлял наш стол продуктами.
Гулянья продолжились.
Блуждающий флот. Центр обучения пилотов
Еще пока старший кадет Рамон, но уже готовящийся надеть погоны прайм-сержанта, вошел в центр обучения. Последние несколько дней его обучали управлению легким истребителем и одновременным управлением крылом дроидов. Однако Рамон показал себя еще и как неплохой тактик, стратег.
Он усмехнулся. Принцип космических боев в игре был построен на принципе шахмат или, скорее, карт. Достаточно лишь понять, какой из кораблей десятка, какой туз, а какой двойка, которой можно было побить этот самый туз. Ну и так далее.
К примеру, самыми скромными атакующими способностями обладал как раз тот же истребитель, однако эскадрилья могла доставить неприятности эсминцу. Эсминец, в свою очередь специализирующийся на внезапных торпедных атаках, старался найти цели покрупнее, такие, как линкоры или носители истребителей. Десяти торпед хватало, чтобы уничтожить эти туши, пары было достаточно, чтобы серьезно их повредить.
В то же время уже эти туши с легкостью били туши поменьше: крейсеры или специальные корабли – мониторы, рейдеры, крейсера прорыва или ударные крейсера. Специальные корабли в свою очередь прекрасно справлялись с кораблями среднего класса – фрегатами, но были бессильны против обычных крейсеров. А вот фрегаты, за счет своей высокой маневренности, скорострельности (правда, и маломощности) вооружения, были способны с легкостью расправиться с истребителями. Так, один фрегат мог расправиться с эскадрильей истребителей.
Это штатные ситуации. Но если взять нестандартные, которые часто возникали в бою, то выходила совсем иная картина. В большинстве случаев фрегат должен был уничтожить эсминец, но если тот умудрялся точно положить торпеду, то фрегат просто исчезал из этой реальности. Те же фрегаты, сбившись в большую стаю, могли неплохо навалить крейсеру, а поодиночке гибли бы, как тараканы под тапком. Крейсер не сможет выстоять перед линкором, однако крейсер прорыва или ударный крейсер под прикрытием Москитного флота или с парой эсминцев уже легко бы положил самый навороченный линкор.
Иногда играла важную роль и дистанция. Скажем, на близкой эсминец и крейсер не соперники – крейсер выйдет победителем. Однако на дальней эсминец мог развалить крейсер торпедами, если, конечно, тот не сможет увернуться. Примеров можно приводить неимоверно много, однако просчитать все варианты, когда играет роль и дистанция, и состав вражеского флота, и количество судов в его составе, тип судов, имеющихся в распоряжении самого флотоводца, не мог ни один, даже самый мощный искин.
Тем более стоит учитывать и всевозможные модификации, которые проводили над своими кораблями игроки. Из ярких примеров – транспортник, весь покрытый броней, вооруженный мощными, но применяемых на короткой дистанции пушками. Эта туша вваливалась во вражеские ряды и вносила такой хаос, что любое построение рушилось. Уничтожение или сильные повреждения корабля владельцу были нипочем – стоимость старого транспортника и листовой брони для него, как и дешевизна таких пушек, с легкостью покрывалась самым скромным гонораром.
А вот награды за нанесенный урон таким уродцем были щедрыми. Еще один пример – это буксир с платформой, на которую устанавливали тяжелую мортиру стандарта орбитальной крепости. Эта дура с легкостью могла вывести из строя линкор, жаль только, что выстрел у нее был всего один, максимум два. Генераторы стоили дорого, поэтому пушку накачивали энергией на базе и бегом бросали в бой.
Истребители-камикадзе под управлением дроидов, крейсера, вооруженные мощными, но медленными туннельными пушками, способными сделать точный, мощный, но единственный выстрел за всю битву. Правда, они способны достать противника даже на другой стороне системы. Примеров много, и человеческой изобретательности нет предела.
Однако Рамон выгодно отличался на фоне остальных кадетов тем, что умудрялся импровизировать на ходу. Причем делал это весьма виртуозно.
Первый же бой на симуляторе проявил его таланты.
Перед всеми кадетами ставилась задача уничтожить противника силами одной эскадрильи. В роли противника выступал эсминец. Поражением считалось достижение этим эсминцем некоей точки, где он скидывал свои торпеды по дружественному игрокам кораблю. Не успел вовремя уничтожить эсминец или остановить его – проиграл.
Два десятка кадетов по очереди летели на всех парах к врагу, расстреливали весь арсенал, и им засчитывалась победа после того, как эсминец исчезал в огненном шаре взрыва.
Кураторы изгалялись над студентами – у кого-то отказывало оружие на одной из машин, у кого-то взрывался дроид во время атаки. Однако все действовали идентично. Первое – решить свою проблему, появись она. Второе – долететь на ближнюю дистанцию к эсминцу. Третье – расстреливать его до потери пульса, вернее, пока он не рванет.
Из всей группы на этом этапе исключили пятерых – они просто не смогли взорвать эсминец, что было просто невероятным. Один умудрился уничтожить врагу двигатели, но эсминец выпустил торпеды, долетев до условной точки по инерции. Еще двое расстреляли эсминец, однако их выстрелы пришлись на броню и не нанесли значительного урона, поэтому неудачники просто наблюдали, как эсминец вышел на финишный рубеж и пустил торпеду, при этом сами ничего не могли сделать – боезапас они бездарно истратили. Еще один также опорожнил свой боезапас, но решил пойти на таран, и так выполнить задачу. Может, ему и засчитали бы этот тест, если бы его тактика принесла результат – этот же баран просто разбил истребитель об эсминец, и тот даже не сбавил скорость, не сбился с курса.
Наконец, пятый неудачник умудрился разнервничаться так, что потерял управление над дроидами и собственным истребителем, что само по себе было провалом.
Короче, эту пятерку просто вышвырнули, разорвав с ними контракты. Остальные прошли отбор. Сам Рамон тогда и получил свои нашивки старшего кадета.
Когда он вошел в симулятор, инструктор объявил, что системы радиоэлектронной борьбы противника смогли взять под контроль один из дроидов его звена. Поэтому Рамон потратил немало времени на то, чтобы поймать и прищучить своего ренегата. Далее его настроение резко ушло вниз – он уже потратил немалую часть боезапаса, лишился одной единицы в крыле и при этом даже не приступил к выполнению основной задачи.
Но он все же отправился к эсминцу. Он умудрился повредить двигатели эсминца, вывести из строя все его защитное оружие и даже генератор щита, однако пробить обшивку не смог. Времени было мало, а боезапаса еще меньше. И когда эсминец бросил торпеду на свою виртуальную цель, Рамон сделал то, что было единственно возможным и верным: он расстрелял торпеду – ее взрыв уничтожил и эсминец.
Инструкторы тут же присудили Рамону победу, и по начисленным виртуальным очкам стало понятно, что именно он – лучший на курсе. Ведь на всю группу он единственный уничтожил двух противников и торпеду. Хотя были и споры – некоторые кадеты кричали, что Рамон нарушил правила, ведь эсминец вышел на линию атаки, а это провал. Но инструктора посчитали иначе.
Далее последовали тренировки по тактике и стратегии. Первая включала в себя умение управлять малыми группами, курсантов учили правильно маневрировать, использовать особенности своих кораблей, учили, как заставить корабли действовать единой группой, чтобы они дополняли друг друга, при этом закрывая огрехи и минусы отдельных кораблей. В стратегию включили маневрирование и битву флотов, основы построения строя, действия крупных соединений.
Там тренировки проходили уже на гораздо более серьезном уровне, и пришлось попотеть.
Один из самых сложных зачетов Рамону дался с трудом. Зачет требовал быстро оценить обстановку и использовать все преимущества собственных кораблей, воспользоваться прорехами в обороне противника. Причем в тренажере было около тысячи различных сценариев. Правда, все они описывались инструкторами.
Поэтому когда Рамон обнаружил себя командующим небольшой эскадры, состоящей из двух фрегатов, ударного крейсера и трех эсминцев, то только порадовался – три разных типа кораблей, у каждого своя специализация. Вопреки распространенному заблуждению игроков, которые выбирали флагманом самый крупный и самый защищенный корабль, Рамон не стал назначать флагманом свой крейсер, а сделал им один из фрегатов.
Далее он повел свой флот в бой через систему. Противник был вскоре обнаружен вторым фрегатом, отправленным в качестве передового дозора или разведчика.
Противником оказались линкор, носитель и пять эсминцев. Рамон сам выбрал оппонента, превосходящего по силе и классу – это добавляло очков в его личное дело и повышало заработную плату. Правда, существовал риск проиграть битву, и тогда останешься вообще ни с чем. Выплатят компенсацию в пару тысяч за потраченное время и вышвырнут. Рассчитывать на то, что наниматель не расторгнет контракт, не приходилось.
Рамон остановил корабли и выставил их в следующем порядке: в первом ряду крейсер, за ним фрегаты, а уже затем эсминцы.
Как и ожидалось, искин тренажера, командовавший вражеской эскадрой, сначала пустил Москитный флот– 3 звена истребителей по 5 машин в каждом, а следом шли эсминцы. Противник явно собирался отвлечь внимание истребителями, а затем плотной волной пустить торпеды на дальней дистанции (авось кого-то зацепит), ну а когда подойдут ближе, разберут цели и уже без промаха добьют торпедами. Следом за эсминцами выдвигался линкор, собираясь поддержать атаку тяжелой артиллерией и выбить крейсер Рамона из игры. Последним полз носитель, безутешно отставая даже от медленного, толстого линкора.
Рамон же не стал принимать бой, развернул корабли и начал улепетывать, причем на форсаже. Сделал он это, правда, только тогда, когда вражеские эсминцы решили пустить первую волну торпед.
Расстояние между эсминцами противника и флотом Рамона значительно увеличилось. Воспользовавшись выигрышем во времени, Рамон разобрался с истребителями, однако не обошлось и без потерь – один из фрегатов оказался сильно поврежден. Когда искин тренажера понял, что его Москитный флот обречен, он решил сконцентрироваться на одной цели, так что ему почти удалось с ней разобраться.
Далее флот Рамона развернулся и пошел на сближение с эсминцами. Те замедлили ход, собираясь дождаться своего линкора. Но погоня уж слишком растянулась, линкор не успевал. Крейсер и фрегатов буквально пошинковали эсминцы. Но, к сожалению, один фрегат был потерян, да и крейсер оказался потрепан – одна торпеда все же попала в корпус.
Линкор начал разворачиваться и поливать огнем ударный крейсер Рамона. Тот огрызался, но держал дистанцию, не давая линкору ударить главным калибром. Фрегат-флагман также вертелся неподалеку от крейсера, не собираясь приближаться к линкору.
Искин явно ожидал, пока появятся эсминцы Рамона, и не спешил приближаться, маневрируя, собираясь в любой момент поменять курс.
Наконец линкору удалось подбить двигатели крейсера и обездвижить его. Подгадав момент во время очередного маневра, линкор дал залп из главных орудий, уничтожив генератор щита и буквально раздробив правую часть крейсера. Блинообразный корпус крейсера теперь напоминал неполную луну или шмат сыра, в который вгрызся голодный толстяк. Тем не менее, крейсер все еще считался боевой единицей. Хотя, конечно же, в реальности он бы уже выпускал спасательные капсулы.
Линкор, явно собираясь быстрее закончить с опасным противником, перестал маневрировать и ждал очередной перезарядки главного калибра. Еще пара минут, и с крейсером будет покончено.
Однако тут со стороны солнца (классический пример тактики, ведь именно с этой стороны сенсоры работают хуже всего и не всегда способны идентифицировать корабль или даже космический объект) по линкору ударили эсминцы. Из трех торпед попала только одна, но и ее хватило, чтобы линкор поторопился уйти с опасной траектории. Это и спасло крейсер Рамона.
Линкор тут же развернулся к противнику задом, поспешил отдалиться на безопасное расстояние и уже затем, в безопасности, продолжать обстрел противника. Как решил искин, крейсер и фрегат для него не представляли особой угрозы, ведь крейсер серьезно поврежден, а единичный фрегат не способен доставить особых неприятностей. А вот эсминцы могли и уничтожить линкор. Зато теперь искин знал, где нужно искать эсминцы, и старался отдалиться от этой точки.
Впрочем, Рамон и не планировал атаковать линкор еще раз. Вместо этого очередная торпеда неожиданно ударила по медленно ползущему в стороне от боя носителю. Тот полностью потерял ход, а дальность его сенсоров так и не смогла засечь эсминцев. Линкор отправился к нему на помощь, собираясь своими сенсорами обнаружить противника. Тем более эсминцы уже сделали по два залпа, значит, им требовалось время на перезарядку – обычно на эсминце ставят только две торпедные установки, каждая на один заряд. В большинстве случаев эсминцы отстреливали торпеды и тут же уходили за ряды своих товарищей, где перезаряжались и снова кидались на врага.
Линкор собирался засечь подлых эсминцев задолго до того, как они смогут перезарядиться. Явно планировал выбить их главным калибром или приблизиться на достаточную дистанцию, чтобы расстрелять всем имеющимся бортовым оружием. Даже форсаж включил.
Тут со стороны фрегата и крейсера начался обстрел линкора. Корабли Рамона настолько осмелели, что подошли на максимально близкую дистанцию. Линкор огрызался лишь орудиями ближнего боя, боясь повернуть главный калибр и упустить эсминцев – те были более опасным противником, чем недобитый крейсер или одиночный фрегат. Да и урон с этой стороны был минимальным. Будь ударный крейсер целым, тогда да – у линкора были бы серьезные неприятности. А так у крейсера в лучшем случае осталось только процентов 30 от имеющихся в начале боя орудийных установок. Да и чтобы пользоваться ими он должен был постоянно поворачиваться боком.
Линкор смог засечь один из назойливых эсминцев. Тот драпал назад, в сторону солнца, двое других явно его опережали, так как их обнаружить не удалось. Однако линкор не успел дать залп своим главным калибром – со стороны крейсера и фрегата в него вновь ударили торпеды, причем в тот самый момент, когда линкор вновь включил форсаж, снизив энергию, подаваемую на силовое поле и орудийные установки. Перебросить энергию он не успевал, затормозить тоже. Обе торпеды влепились в борт, одна повредила главный калибр, вторая уничтожила маршевый двигатель и один из маневренных.
Оказывается, Рамон обстрелял эсминцами линкор, заставив его отойти от носителя. Затем начал обратный обход двумя эсминцами, а последний бросил на носитель. И искин купился, решил, что там, где один эсминец, находятся и два других.
Крейсер же, оба эсминца и флагман Рамона подошли вплотную к линкору и высадили абордажные отряды. Поврежденный носитель пытался дотянуть до своего линкора и помочь, однако не успевал.
После захвата линкора и перехода этой туши уже под командование Рамона, искину было предложено сдаться и отдать носитель. Особой разницы для компьютера уже не было – фрегат с крейсером добьют, эсминцы или уже вражеский линкор. Поэтому искин сдал Рамону и носитель.
Итог битвы был занесен в личное дело Рамона. Потеряв фрегат, практически потеряв крейсер, он заполучил носитель и линкор, при этом три его эсминца остались неповрежденными.
Позже Рамон интереса ради посчитал даже возможную прибыль от такого боя, и остался доволен. Продай он один, любой из захваченных кораблей, к примеру, линкор, этой суммы хватит на восстановление оставшихся посудин, покупку Москитного флота для носителя или же покупку парочки фрегатов, если наоборот продать носитель.
Короче, экзамен по тактике он сдал на отлично. Сейчас же предстоял последний экзамен – по текущему званию и работе, и уже против реального противника.
Суть экзамена заключалась в следующем: оставшиеся после отбора 30 курсантов с разных курсов должны были сражаться друг против друга. Причем на профилирующих кораблях, истребителях. В распоряжении каждого находилось и 4 дрона, входящих в крыло. Победа присуждалась игроку, который сможет уничтожить все корабли противника или корабль ведущего, то есть самого игрока.
К сожалению, для противников определить корабль, где находится игрок, было затруднительно. Все пять кораблей крыла выглядели идентично, и по внешним отличиям обнаружить, где игрок, а где дрон, было невозможно.
Рамону в противники достался не самый сильный противник – Зарик. Этот игрок был прямолинейным и простым. Предпочитал грубую силу хитроумной тактике. Зачеты он сдавал, но дополнительных баллов у него практически не было. Несколько он умудрился собрать, да и то по чистой случайности – на тактическом зачете ему буквально повезло. В его флот входил ударный крейсер, линкор и носитель. Невиданная щедрость искина – выдать игроку только крупные корабли. Против Зарика был флот из массы эсминцев и фрегатов, а также один носитель. Зарик расколошматил противника в пух и прах, держась от него на большой дистанции, благодаря чему умудрился сохранить свои корабли в относительном порядке – отделался только легкими повреждениями.
Рамон залез в тренировочную капсулу и тут же оказался в кабине истребителя. Он летел в пустынном космосе, позади него в штатном построении следовали три его дрона. Рамон и на этом экзамене решил набрать побольше очков – узнав, кто будет его противником, тут же убрал из крыла один дрон-истребитель. Зарик явно обиделся и прокричал что-то про то, что Рамон еще ответит за это оскорбление. Но тому было все равно – сколько еще этих обиженных игроков встретится?
И вот он летел в космосе, крутя головой на все 360 градусов, стараясь первым обнаружить противника. Свой клин он уже перестроил – два крыла клина в этот раз были неравными. В одном крыле за главной машиной следовало два дрона, во втором только Рамон. Оценив тактику противника, он решил, что тот в первую очередь будет метить и атаковать первую и самую дальнюю машину, рассчитывая, что в одной из них и находится Рамон.
Противник обнаружил его первым. Сначала линии прочертили всполохи импульсных пушек, и Рамон бросил свою машину в сторону. К счастью, Зарик промахнулся, и его неожиданная атака провалилась. Это серьезная ошибка: именно первая атака и была самой важной – ею можно было если и не полностью уничтожить противника, то хотя бы лишить его большинства машин. А Зарик ее бездарно профукал.
Рамон крутанул бочку и тут же обнаружил клин Зарика, стремительно пронесшийся снизу вверх. Рамон тут же пристроился в хвост и расстрелял правую заднюю машину. Конечно, в ней Зарика не было. Рамон сначала подумал, что простой, как тапки, Зарик находится в первой машине, словно ведя за собой дронов. Но ведь какой пилот в здравом уме будет так делать? Обычно как раз и выбивают первую машину.
Но в случае с Зариком так и было, скорее всего. Потеряв один истребитель, его клин распался, истребители прыснули в разные стороны. Рамон тут же отдал приказ разлетаться в разные стороны и сбивать клин ниже от взорвавшегося истребителя противника.
Перестроиться удалось, однако и Рамон потерял свою машину. Как раз ту, которая шла первой в клине – Зарик не подвел ожиданий Рамона.
Пилот осмотрелся, обнаружил вражеские корабли справа и выше от себя – противник тоже вновь собирался в клин. Такая тактика себя оправдывала – один на один истребители могут колошматиться долго, а вот совмещенный залп нескольких машин по одной цели может поставить жирную точку на противнике очень быстро, за один такой залп.
Приближаясь, Рамон понял, что Зарик собрался атаковать в лобовую. Рамон решил поддержать его в этом начинании. Он перестроил свой клин, снова заняв крайнее правое положение. Теперь клин был равным – в центре дрон, слева дрон и справа сам Рамон.
Четыре машины противника просто выстроились в горизонтальную линию. Когда они сблизились на достаточную дистанцию, Зарик опять открыл огонь по передней вражеской машине. Дроны Рамона открыли огонь по крайнему правому истребителю Зарика. Сам же Рамон бросил свой корабль влево, пролетев вдоль ряда вражеских истребителей.
