Виталий Левченко
Белый Камень. Чёрный Серп
Наконец она пришла в себя. И услышала зов. Точнее, два. Первый, сильный и холодный, исходил от Серпа Морены. Другой, гораздо слабее, тоном выше, прерывистый, будто едва бьющийся пульс, шел со стороны Москвы. И она поняла, что это зовет ее Белый Камень.
– Великие силы! Неужели случилось? Неужто кто-то нашел дар Берегини? – прошептала потрясенная Березка. Она отчетливо ощущала и понимала: свершилось то самое, ради чего и приходили в этот мир воительницы Серпа.
Мысли закрутились в хаосе, не давая сосредоточиться. Нужно было что-то делать, принимать какие-то меры, искать ответы, куда-то бежать.
– Спокойно, – сказала Березка себе. – Просто садись на байк и езжай домой. Там подумаешь.
Она собрала вещи, завела мотоцикл и, стараясь не спешить, поднялась по тропинке до улочки, что вела к дому. Поборола искушение поддать газу и долететь до дома за несколько секунд. Но если приступ повторится внезапно – на такой скорости ничем хорошим это не закончится. Да и внимание соседей привлекать в такой ситуации не следовало.
Березка закатила байк во двор, но ставить в гараж не стала. Зашла в дом и первым делом залезла под душ. Теплая вода унесла волнение, и мысли стали яснее. Из ванной она вышла уже спокойной и сосредоточенной. Заварила крепкий имбирный чай, налила в чашку и плеснула туда бренди. Не успела выпить и половины, как зазвонил телефон. Она посмотрела на номер. Только сейчас Березка с испугом осознала, что и мама наверняка испытала нечто подобное.
– Березонька, доча, у тебя все хорошо? – голос Совки был тревожным.
– Не волнуйся, со мной все в порядке. А вот то самое… нашли, кажется, он где-то рядом с Москвой, ты тоже это почувствовала?
– Ох, боги наши великие, я поверить не могу! Меня закрутило сильно. Я чувствую этот зов… Откуда он идет, пока распознать не получается. Нашу холодную темную заботу я тоже чувствую. Передохну часок – и домой выдвигаюсь. Приеду – вместе что-нибудь решим, не в первый раз такое происходит, на то и мы здесь, – засмеялась она, но Березка поняла, что Совка просто пытается ее успокоить и успокоиться сама.
– Не торопись, мам. Приди в себя, а потом за руль садись. И по дороге не гони, несколько часов ничего не решат.
– Как знать, – вздохнула Совка. – Ты-то сама как носишься на байке! Ладно, буду осторожно ехать, может, ты и права.
– Береги себя. Алевтине привет передай. Жду, – сказала Березка.
Она посмотрела на часы: если мама выедет через час-другой, то дома будет завтра утром. Только бы в дороге все было хорошо, только бы она не торопилась. А вот ей следует поспешить.
Березка пошла в пристройку, вынула из ямы картофель и достала шкатулку, сняла с нее руну и раскрыла. Серп был еще черней и холодней, нежели в первый раз, когда она взяла его много лет назад. На мгновение ей показалось, что из шкатулки на нее смотрит тонкая изогнутая черная дыра, вселенская бездна, способная поглотить любую энергию во всех мирах, даже силу великой богини Берегини.
Она засомневалась: нужно ли брать его в руки именно сейчас? Может быть, покажется Морена и все объяснит? Хотя о чем спрашивать? И так все ясно. А если что и непонятно – на месте выяснится. Воительница захлопнула крышку и пошла в дом.
Убрав шкатулку в рюкзак, Березка сунула туда же бутылку с травяным чаем, пакет с засахаренными фруктами, ноутбук и необходимую одежду. Положила в карман кожаной куртки деньги и документы.
Во дворе она подлила в чашку Подушке свежей воды, поставила рядом корзинку с резаной морковкой. Вывела из закуты овечку.
– Подуша, так надо, – она посмотрела ей в глаза и погладила. Та послушно закивала, словно и в самом деле понимала, о чем ей говорят.
– Побудешь дома одна, за старшую. Мама утром приедет. Волков у нас не водится, так что бояться нечего. Охраняй дом, – грустно улыбнулась воительница.
Наполнив бак мотоцикла бензином, она прошла на кухню и оставила на столе записку для Совки. Прикрыла входную дверь и покатила байк к калитке. Немного постояла у ворот, глядя на дом, не зная, увидит ли она снова этих медведей на террасе, голубей под стрехами и лебедя над дверью. Казалось, они тоже почувствовали наступающую катастрофу, и в их застывших движениях чудились настороженность и ощущение опасности.
А мама? Можно ли позволить себе рисковать ею? Нет! Мысль о том, что с любимой мамой может что-то случиться, была невыносимой. Конечно, Совка, когда обнаружит записку, тут же позвонит и захочет присоединиться к поискам Белого Камня. И здесь нужно проявить недюжинную убедительность, чтобы отговорить маму и позволить ее выросшей и сильной дочери действовать одной. Ведь не зря Совке много лет назад в сновидениях указали именно на нее. Значит, богини и боги хотят, чтобы в этот раз вселенский порядок навела именно ее молодая последовательница.
Березка выехала на трассу и влилась в редкий поток машин, решив сильно не гнать. Не хватало привлечь внимание патрульной полиции. Несколько часов, наверное, действительно ничего не решат. К тому же наверняка Белый Камень нашли не сегодня. Видимо, воительницам нужно было какое-то время, чтобы почувствовать его силу, когда ее разбудит человеческая воля.
В шлем ударился жук, на щитке осталось пятно. Березка вытерла его рукавом и замедлила скорость еще. В глубине души потихоньку пульсацией то усиливался, то пропадал зов Белого Камня. И чем дальше оставалось село Ладное, тем настойчивей крутилась в голове коварная мысль: почему она так поступила? Только лишь забота о маме? Может, ей просто захотелось жажды славы? Одной и сполна?
«Твое имя будет жить в веках» – вспомнились слова Инги. Так все дело в этом?
Она притормозила, свернула на обочину, сняла шлем и задумалась. И бабушка Лада, и мама предупреждали ее: стоит возомнить себя всемогущей – и не заметишь, как рухнешь в пропасть. Что если она совершает ошибку?
Поразмыслив как следует, Березка пришла к выводу, что никакие слава и почести ей не нужны, если они достаются таким образом. Что кривить душой, приятно, когда твои картины выставляются в Москве, о тебе знают европейские художники, твои работы привлекают внимание и ценятся. Против такой славы она не против. Но она, не задумываясь, отдала бы все картины за то, чтобы Белый Камень так и не был найден, чтобы сидеть сейчас дома с мамой, пить чай и думать о чем-то хорошем и любимом, а потом выйти во двор, завести милую Подушку в закуту, уйти в беседку и смотреть, как приближается тихая теплая ночь, пахнущая ароматами трав и цветов, и в воздухе мелькают мошки. Но если она не найдет Белый Камень или, упасите боги, не сумеет забрать его и погибнет, будут, конечно, и другие жизни, в которых, может, найдется место и травам, и цветам, и мошкам, и многому другому, но свое предназначение в этой жизни она не исполнит.
Березка подняла голову, закрыла глаза и прошептала:
– Великая Берегиня, всемогущий Сварог, черная Морена, пожалуйста, помогите мне! Вы знаете: ни слава, ни почет в веках мне не нужны, не ими движима я, но своим предназначением и желанием равновесия, любви и гармонии. Вы – предки наши, и мы – суть ваши дети, дети богов и богинь, наше место здесь, на земле, и мы будем возвращаться сюда бесконечно, потому что это наш дом и наши истоки, дающие нам силу и стремление идти по пути знания, понимания и веры.
Надев шлем, она продолжила путь в Москву, уже ни на мгновение не сомневаясь, что поступает правильно.
Глава четвертая
Точки соприкосновения
Глеб чувствовал, что из-за проклятых поисков артефакта отношения с Ингой он испортил сильно. По телефону она была сдержана, суха и уже не спрашивала, как это бывало всегда, в котором часу его ждать. Клюев-младший без обиняков сказал, что ему нужно разобраться с внезапными проблемами, и предложил сделать паузу в отношениях.
Он ожидал слез. Но она легко согласилась, и Глеб с облегчением вздохнул. Плевать на размолвки и ссоры: когда артефакт найдется, его невеста будет думать и вести себя так, как нужно ему.
С отцом в эти дни он виделся редко, лишь по банковским делам, и разговор о камне они не заводили. Глеб понимал: папаня еще не напал на след, потому и молчал. Однако и ему пока не везло. Где искать Генку – непонятно. Тайком от Клюева-старшего он обратился к знакомому детективу, бывшему сыскарю из органов, но тот ничего нового не нарыл. За матерью Головешкина была установлена постоянная слежка, но Генка не появлялся, и сама Антонина, по всей видимости, действительно не догадывалась, где прячется ее сынок.
Клюев-младший хотел подключить к поискам и своего личного помощника по особым делам, которого он завел, глядя на Зинаиду и пытаясь не отставать от отца. Но потом передумал. Если его детектив и отцовские ищейки ничего не нашли – то дело глухо. Да и папаша может пронюхать об инициативе сына и насторожиться.
В четверг, перед обедом, в кабинете Глеба раздался звонок по внутренней связи.
– Зайди, – коротко приказал Клюев-старший. Голос звучал странно.
Пока он шел к отцу, его раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, он надеялся, что папаша напал на след, а может быть, обнаружил и сам камень; с другой – у него было дикое желание, чтобы этого не случилось. Артефакт любыми средствами следовало найти самому и не дать Клюеву-старшему заполучить в руки могущественную силу. Не то чтобы Глеб желал реабилитироваться в глаза отца, но он бы дорого заплатил, чтобы посмотреть на грозного папеньку, когда он вытащит из кармана камень и скажет: «Ну? И кто из нас двоих оказался умнее?».
Отец сидел за столом. В руках вертел пеструю газетку. Увидев Глеба, довольно оскалился и встал.
– Сынок, нашел камень?
Банкир явно издевался. Глеб удар принял.
– Да куда мне до тебя, если ты ничего не знаешь – я-то и подавно.
Клюев-старший был настроен благодушно. Он указал на диван и опустился рядом в кресло. Бросил газету на столик.
– Секретная Москва-Икс, – прочел Глеб ее название и с иронией взглянул на отца. – Ты что, увлекся мистикой? Интересуешься летающими тарелками?
Александр Иванович не ответил, но продолжал молча смотреть на сына, словно ожидал чего-то. Глеб нервно поерзал и взял газету.
– Я понял! Искомое ищется искомым. Магический камень можно найти с помощью магии. Правильно? – с победным видом он скрестил руки. – Умно.
Банкир вздохнул и покачал головой.
– Ты такой же раздолбай, как и твой дед. У обоих артефакт был в кармане, и вы умудрились выпустить его из рук в буквальном смысле. И даже сейчас ты думать не хочешь.
Глеб помрачнел и отложил газету. Клюев-старший хлопнул его по колену.
– Ладно, забыли. Открой третью страницу. Вверху. Читай!
Клюев-младший послушно раскрыл газету и наткнулся на заголовок величиной в четверть листа.
– Уличный колдун грабит москвичей, – он скривился. – Дешевенькое название жульнической статейки.
– Читай, читай, – подбодрил Александр Иванович.
– В Северо-Западном округе Москвы у людей таинственным образом исчезают деньги. Прохожих грабит неизвестный маг. Люди просят о помощи, – прочел Глеб под заголовком и перешел к тексту ниже.
«Чудные дела творятся у нас в Москве. И этот факт никто не может отрицать. В редакцию нашей газеты обратились граждане, пострадавшие в результате умопомрачительных и не поддающихся рациональному объяснению случаев исчезновения наличности из их бумажников. По словам потерпевших, все происходит на улицах города. В какой-то момент люди обнаруживают, что вся наличность из бумажников испаряется. Перед этим они не разговаривали и не контактировали с другими прохожими, а просто шли по своим делам. Версия о цыганах отпала одной из первых – никаких подозрительных «детей дорог» рядом не было. Также отпала версия и об обычных карманниках и гопниках. Ни один из пострадавших с ними не сталкивался. Механизм происходящего прост и одинаков: вышел человек из дома, из магазина или снял крупную сумму в банковском терминале – и через какое-то время обнаружил пропажу денег. Все обворованные – люди респектабельные, и это дает основание полагать, что в поле внимания кого-то или чего-то попадают исключительно граждане, одетые хорошо и небедные. Какая сила следит за москвичами? И почему именно на северо-западе столицы? Кто способен на такой невероятный фокус? Это правительственные эксперименты или черная магия? Ну как тут не вспомнить булгаковскую шайку и ее предводителя Воланда? Мы будем внимательно следить за развитием событий и обещаем нашим читателям, что раскроем эту мрачную тайну. Расследование ведет наш специальный корреспондент Антон Брюс».
– Ну, какие мысли? – Клюев-старший забрал у сына газету.
– Непрофессионально написано, – усмехнулся Глеб. – Я сочинил бы лучше. Ты, конечно, подумал, что это наш Головешкин орудует. Так?
– Верно, – подтвердил банкир. – Это он. И он засветился!
Глеб поморщился и небрежно махнул рукой.
– Дешевая желтая газетенка. Думаешь, этому можно верить? Да я сейчас принесу тебе кипу такого чтива. И этот Антон Брюс наверняка выдумал свою сенсацию прямо в редакции.
Александр Иванович молча встал, открыл бар, налил себе и сыну коньяка.
– Держи. Для шампанского повода еще нет, а коньячку старинного выпить за успех можно.
Глеб ничего не понимал: отец действительно купился на эту чушь? Он пригубил коньяк и выигрывал время, делая вид, что дегустирует напиток. Банкир терпеливо смотрел на него. И тут до Глеба начало доходить.
Он схватил газету.
– Дата выхода – понедельник. Три дня назад! Ты напал на след?
– Верно, – кивнул Александр Иванович. – Именно напал на след.
– Но как? – ошарашенно уставился на отца Клюев-младший. – Северо-Запад не деревня. Как тебе удалось?
– Ничего сложного. Провел беседу с этим Антоном Брюсом вечером того же понедельника. Кстати, по паспорту он оказался не Брюсом, а Лопатиным. Дешевые писаки любят громкие имена.
Теперь Глеб не сомневался, что написанное в газете действительно имеет отношение к Генке. Отец никогда не будет говорить о непроверенных фактах.
– Ты можешь объяснить мне все? Что тебе удалось узнать? – сдался он. Ему порядком надоели недосказанности.
Александр Иванович довольно осклабился.
– Конечно. Слушай. Лопатин пронюхал об этих происшествиях от прикормленных осведомителей: уличные торговцы, попрошайки и кто-то из ментов. Несколько ограбленных не поленились накатать заявы. Менты, конечно, писанину эту принимать не хотели, мало ли где раззявы деньги посеяли. Но однотипность случаев их насторожила. В отличие от нашего Лопатина, они подумали о заезжих гастролерах. Очень уж все похоже на байки о цыганском гипнозе. Копать, разумеется, не стали. Оно им нужно? Заявы ведь от мелочевки. А Лопатин сказал, что среди пострадавших были и серьезные люди. Эти, само собой, в участок жаловаться не побегут. Впрочем, напрямую к делу это не относится. Я тебе даю вводную информацию.
Банкир сделал глоток коньяка и продолжил:
– Нас с тобой интересует другое. И Лопатин мне честно все рассказал. Обрисовал, на каких улицах и в каких районах все происходило. Он там дежурил с камерой целыми днями, пытался поймать своего мага. И это ему почти удалось.
Глеб недоверчиво взглянул на отца.
– Смотри, – Александр Иванович вынул из кармана пиджака фотографию и протянул сыну. Глеб повертел снимок и пожал плечами.
– Ну улица, ну люди. Где-то возле Митино, что ли?
Банкир ткнул в фотографию.
– Вот этого типа видишь?
Глеб присмотрелся. Обычный парень, в темных очках, капюшон закрывает половину лица. Усы и бородка. Наверняка под капюшоном наушники. Таких на улицах тысячи. И все смахивают друг на друга.
– Рэпер какой-то. На Генку не очень похож.
– Как любят говорить прокуроры, совокупность улик указывает на обвиняемого, – назидательно изрек Клюев-старший. – Лопатин божился, что этого фрукта он видел три раза, во время своих дежурств возле банковских терминалов и крупных офисов. В наблюдательности ему не откажешь. А на вид – очкастый прыщ. Вот в третий раз он и сделал снимок. Но это не все улики. Чуть раньше к нему возле сквера подбежал местный шкет, из осведомителей, и сообщил, что неподалеку на скамейке сидит какой-то кавказец и причитает: якобы шайтан забрал деньги. Лопатин бросился туда и успел застать того. Сумел разговорить, включил незаметно диктофон. Тот оказался рыночным торговцем. Эти абреки любят иметь дело с наличными. Денег у него скопилось много, вез хозяину выручку, почти доехал и тут за каким-то чертом вышел с сумкой из машины и пошел по аллее. Очнулся на скамейке и без денег.
Я слушал эту диктофонную запись. Ничего вразумительного и полезного. Абрек голосил, мол, только шайтан такое сделать мог, а бабла хватило бы на крутую машину.
Лопатин, ищейка газетная, бросился наугад к ближайшему метро и заметил на другой стороне дороги этого паренька. Сфотографировать успел, но пока добежал до перехода, а потом до того места, – объект уже исчез. Лопатин сразу и накропал свою статейку. Кстати, ты прав: хрень несусветную они строчат из головы. Но не в нашем случае.
Александр Иванович убрал фотографию в карман.
Глеб осмысливал услышанное.
– Как бы этот Лопатин не помешал нам, – задумчиво произнес он. – У меня идея! Давай отправим его в кругосветный круиз, с глаз подальше, пока не найдем Генку?
Банкир серьезно посмотрел на сына и тихо сказал:
– Лопатин уже никуда и никогда уехать не сможет. Я отправил его в особый круиз, с билетом в один конец, – Клюев-старший ткнул пальцем вниз.
Глеб испуганно посмотрел на отца.
– Ты… его… – прошептал он.
Банкир кивнул.
– Подробностей я тебе рассказывать не стану, поберегу твои молодые нервы. Понимаешь, сынок, бывших журналюг, как и бывших ментов, не бывает. Думаешь, он после круиза оставил бы это дело? Он меня видел и прекрасно просек, что здесь что-то очень серьезное. Мне его расследования – плюнуть и растереть. Но зачем нам риски, которых можно избежать? Клопы тоже маленькие, но беспокойство причинить могут.
Глеб понимающе закивал.
– Согласен. Но его же будут искать? А пропажа любого писаки, даже такого мелочного, всегда вызывает много шума.
– Пусть ищут, – спокойно ответил Клюев-старший. – Исчезновение – в духе их чтива. Пусть думают, что инопланетяне похитили. Всю информацию я у него изъял. Из рабочего и домашнего компьютера все стерто. Связать пропажу Лопатина со статьей невозможно.
Глеб хлопнул ладонями по коленям и бодро взглянул на отца.
– Когда начнем поиски?
Банкир потер бока.
– Мои люди со вторника там шерстят. – Он помолчал и вдруг ощерился, став похожим на прежнего Кабана. – В Северо-Западном окопался он, гнида, я чувствую это. По базам риелторов не числится, проверили уже. Хату снял напрямую.
– Не факт, – заметил Глеб. – Если у него хватило мозгов не засветиться через мобильник, то и живет он, скорее всего, в противоположной части Москвы, а туда ездит на промысел. Кстати, очень странный способ – вот так использовать камень. С ним ведь такие возможности появляются!
Клюев-старший наклонился к сыну и глаза его заблестели.
– Расслабился он, падла. Почувствовал себя в безопасности, вот и шаманит возле лежки.
Глеб поежился. Он терпеть не мог, когда папаша переходил на тюремный жаргон. Видимо, прошлое до конца не искоренишь, даже имея высокий статус.
– Хочешь, чтобы я тоже подключился к поискам? – спросил он.
Пересев на диван к сыну, Александр Иванович ослабил галстук и откашлялся.
– Пока нет. Толку не прибавится, если начнешь там крутиться. И без тебя людей хватает. А вот когда Генку действительно обнаружат – ты должен быть рядом. Головешкина сразу уберут. Но это не твоя забота. У тебя задача простая и в то же время очень ответственная: в момент ликвидации забрать камень. Упаси нас боже, если он опять попадет в чужие руки. Здесь я никому, кроме тебя, доверять не могу, даже Зинаиде. С ней в скором времени нужно что-то решать. Слишком много знает.
Глеб уставился на папашу. Тот понял, что сболтнул лишнее, взял сына за руку и сжал.
– Не забивай голову. Это так, мысли вслух. Не мне же самому там бегать за Головешкиным. Не вздумай раскрыть варежку и растеряться. Не обращай ни на кого внимания. Мои ребята все зачистят, и комар носа не подточит. Надеюсь, в этот раз ты не подведешь меня, сынок?
– Нет, отец. Я все сделаю правильно, обещаю, – тихо ответил Глеб.
– Тогда никуда из города не уезжай. Будь на связи. Ты можешь понадобиться в любой момент, даже ночью.
Банкир подошел к окну и посмотрел на куранты. Обернулся к сыну.
– Пока все. Иди. Ко мне сейчас кое-кто оттуда приедет, – он показал на Кремль.
Глеб кивнул и направился к двери.
Клюев-младший не знал, ликовать или кусать локти от досады. Хорошо, что Генка почти нашелся. Но плохо, что обнаружил его не он. Пока отец по-прежнему отводил ему роль главного помощника в этом деле. Пусть и главного, но все же помощника. И Глеба это категорически не устраивало. Но счастье, что артефакт сначала окажется у него. И как с ним обращаться – решать ему, а не отцу.
Глеб порадовался, что не стал сейчас просить отца дать ему камень на время, когда тот будет у них в руках. Папаша сразу бы заподозрил неладное. И не исключено, что решил бы забрать артефакт самостоятельно. Клюев-младший усмехнулся, представив солидного папу, грузно бегущего к Генке.
Вечером он поехал в их музыкальный клуб и снял стресс со смазливенькой певичкой Лушей, без умолку трещавшей о том, как в нее влюбился пожилой Тото Кутуньо. Спровадив ее, Глеб снова упал на постель, злорадно отмечая, что чувствует себя неплохо и без Инги.
Конец недели прошел спокойно, хоть Глеб и не переставал нервничать, пытаясь подготовиться к возможным неожиданностям. Он прокручивал в голове варианты развития событий.
Когда Головешкина выследят, нужно подойти к нему незаметно. Неплохо бы придумать отвлекающий маневр. Может, девчонку какую туда пустить? Пусть потрясет перед ним сиськами. Впрочем, не надо. Отец наверняка все продумал и прикрытие обеспечит. В этот раз камень не ускользнет. Только вот сколько времени понадобится, чтобы найти Генку? Лопатин был один, и ему просто повезло, а у папаши целая команда профессионалов. Логично, что они справятся быстро, и везение не потребуется.
Они справились быстрее, чем ожидал Глеб. Утром понедельника он готовился к совещанию по интернету с руководителями европейских филиалов банка. Сосредоточенно ходил по кабинету, просматривая результаты финансовых отчетов. Зазвонил мобильник и следом внутренний телефон. Глеб подошел к столу и взял трубку.
– Да, отец, слушаю.
– Я тебе на все телефоны названиваю! Быстро спускайся в наш гараж. Зинаида ждет, – голос у Клюева-старшего был страшен.
Глеба кинуло в жар.
– Нашли, да? – закричал он.
– Да тише ты, не ори! – отец и сам заговорил спокойнее. – Действуй, как договорились. Зинаида все объяснит. Глеб, сынок, Христом-богом прошу, не подведи!
– Все сделаю в лучшем виде. Ладно, бегу.
Он схватил пиджак и кинулся к двери.
Выбежав из персонального лифта, он увидел на гаражной площадке серый фургон со спецномерами. Задняя дверь распахнулась, и Зинаида замахала ему. Глеб с разбега запрыгнул внутрь, и машина тронулась.
Клюев лихорадочно осмотрелся. Салон был напичкан электроникой. По бокам тянулись тонированные полоски стекол, полуприкрытые щитками. Настоящий шпионский мобильный центр.
Машина заложила вираж на выезде из гаража, и Глеб вцепился рукой в поручень сбоку. Железнова сидела напротив, спокойно глядя на него. К ее левому уху был прицеплен маленький наушник с микрофоном.
– Глеб Александрович, пока мы едем, я проинструктирую вас, – сказала она.
– Да, да, конечно, – кивнул он.
– Объект обнаружили утром. В данное время он уже около полутора часов находится на территории медицинского центра, – четко и внятно сказала Зинаида. – Его будут вести и дальше, если он выйдет раньше, чем мы прибудем на место. Ваша задача – в нужный момент подойти к нему незаметно. Как можно ближе. Дальше я ликвидирую объект, а вы заберете предмет. Даже если неподалеку будут люди – не обращайте внимания, вас прикроют. Забрав предмет, быстро двигайтесь по направлению к ближайшей дороге, идите вдоль нее. Машина вас заберет. Вы хорошо меня поняли?
– Я понял, – Глеб облизнул губы, чувствуя, как адреналин давит в висках.
– Если объект вас заметит – не паникуйте, просто остановитесь, пока я его не ликвидирую. Ни в коем случае не стойте на линии огня, между мной и объектом. В крайнем случае падайте на землю, если запутаетесь, с какой стороны стоять нельзя.
– А вы из чего стрелять будете? – спросил Глеб, машинально отмечая, что из-за нервов он ведет себя как мальчишка.
Железнова удивленно подняла брови и непонимающе посмотрела на него.
– Из охотничьего ружья, естественно. Крупной картечью.
Клюев-младший вытаращил глаза.
Помощница рассмеялась.
– Это шутка. Не волнуйтесь, все будет хорошо.
Она выдвинула из-под лавки длинный узкий ящик. Открыла и достала массивную винтовку, глушитель и внушительный прицел.
– Вот из этого.
Глеб уважительно посматривал то на оружие, то на Зинаиду. Ему никогда раньше не доводилось видеть ее в деле, и все его прежние заигрывания с ней показались ему глупыми и ничтожными.
Машина то и дело включала сирену, проскакивая перекрестки и обгоняя идущий транспорт. Глеб покрутил пальцами.
– Может, сигнал выключить? Спугнем гада.
– Мы ведь не полиция, – улыбнулась Железнова. – Тупить не будем. На подъезде обязательно выключим.
Как ни волновался Глеб, но, глядя на Зинаиду, он вспомнил слова отца о том, что с помощницей нужно что-то решать. Как решает такие дела папаша – Глеб прекрасно понимал. И сейчас он счел полезным приберечь информацию, по неосторожности сказанную родителем, для удобного случая в будущем. Когда камень окажется у него в руках, неплохо было бы переманить крутую снайпершу на свою сторону.
Железнова приложила палец к наушнику.
– Поняла, – сказала она и обратилась к Глебу:
– Объект вышел с территории медцентра и движется по направлению к парку. Он не один. С ним девушка. Скорее всего, зайдут в парк. Это хорошо.
– Конечно, девушка! – хмыкнул Глеб. – Он же с камнем. Там и английская принцесса может оказаться. Да-а, господин Головешкин, ты мне ответишь по полной. Шею сверну!
– Глеб Александрович, давайте прекратим эту самодеятельность, – Зинаида чуть повысила голос. – Ваша задача – забрать камень. И точка. На его спутницу внимание не обращайте. Если бы у нас было разрешение на видео- и аудионаблюдение, я показала бы вам картинку, чтобы вы заранее сориентировались. Но ввиду того, что у данного дела особая специфика, мой руководитель запретил снимать объект на видео и записывать разговор. Об искомом предмете в этой операции знаем только мы с вами.
«Где она выучилась так говорить? Как по книжке читает. Интересно, все агенты так изъясняются?» – поразился Глеб, а вслух сказал:
– Я знаю. Это просто нервы.
Зинаида с пониманием кивнула и вытащила из шкафчика сбоку кроссовки, серые спортивные брюки и темно-синюю куртку.
– Переодевайтесь, – сказала она и, видя, что тот оторопел, пояснила:
– Офисный костюм и туфли вам будут неудобны. Если хотите, я отвернусь, – помощница улыбнулась, и Глеб впервые услышал в ее голосе простые женские нотки. Он расправил плечи.
– Я же не догола раздеваться буду, можете смотреть.
Переодевшись, он почувствовал, что так действительно удобнее. Железнова протянула ему бейсболку с дурацкой надписью «Hung chao», и Глеб послушно нацепил ее.
Машина снизила скорость и вскоре остановилась.
– На месте, – сообщила Зинаида. Она подняла щиток, отодвинула стекло, достала большой армейский бинокль и ловко установила его на выдвинутую под окном стойку.
– Вектор десять, – сказала она в микрофон, и машина немного проехала вперед. – Один час, – снова скомандовала Железнова, и они слегка развернулись. – Обратный четыре.
Глеб стиснул зубы, ощущая себя бойцом спецоперации.
– Взгляните, – предложила помощница.
Клюев-младший прильнул к биноклю. Парковая полоса просматривалась хорошо, редкие деревья не мешали, и тесно сидящая на скамейке спинами к ним пара, казалось, торчала прямо перед машиной. Генку он узнал сразу, даже сзади. Головешкин повернулся, и Глеб понял, что на фотографии, которую показывал отец, снят точно он. Отпустил усы и жидкую бороденку. Сейчас он был без очков и капюшон снял. Наверное, чувствовал себя в безопасности. Сидящая рядом с ним чернявая девчонка показалась Глебу смутно знакомой. Вот она немного наклонилась к Генке – и Глеб оторопел: да это же Юлька Клименко! Что за фокусы! Неужели Головешкин втюрился в нее по-настоящему? Сидят почти в обнимку. А Игнат знает? Вдруг он тоже где-то рядом?
Он отпрянул от бинокля. Железнова внимательно посмотрела на него.
– Что-то не так?
Глеб быстро взял себя в руки.
– Просто не могу поверить, что этот Головешкин так легко меня провел.
Зинаида сделала понимающее лицо.
– Второй объект вам знаком?
– Нет, я не узнаю ее, – пожал плечами Глеб. Ему очень не хотелось из-за Юльки впутывать в эту историю и Данилова.
– Они нас не заметят? – спросил он.
– Дистанция сто семьдесят метров, – успокоила помощница. – Удачная позиция. Вот возьмите, – она дала ему точно такой же наушник, как у нее, только без микрофона. – К дороге идти не нужно. Вернетесь сюда же. Готовы?
– Готов, – пробормотал Глеб, понимая, что через несколько минут на его глазах Генку застрелят, а Юлька будет очень близко.
– Зина, – тихо сказал он, – а девушку вы тоже уберете? Мне, конечно, все равно, только я не привык, чтобы возле меня происходило двойное убийство. Я финансист, а не спецназовец. Вы понимаете?
Зинаида кивнула.
– Глеб Александрович, я все понимаю, но второй объект – свидетель. И он явно знаком с первым объектом.
– Да бросьте вы дурацкий профессиональный жаргон! – Глеб вскочил со скамейки и взялся за ручку двери. – Ну?! Командуйте! Готов я, – со злостью посмотрел он на Железнову.
Та, ничуть не смутившись, взяла в руки винтовку.
– Тогда вперед!
Глеб вышел из машины и быстро, но без суеты, пошел к скамейке, забирая чуть вправо, чтобы скрыться за деревьями. Людей в этой части парка было мало, и там, где сидели Генка с Юлькой, поодаль виднелось лишь несколько человек. Интересно, где это хваленое внешнее прикрытие? Никого похожего на оперативников.
Пройдя половину пути, он свернул на газон. Через пару минут ни Генки, ни Юльки не будет существовать, и это произойдет у него на глазах. Наверное, даже кровью обрызгает. Оказывается, одно дело сидеть в офисе и слушать, как папаша рассказывает про убийство Лопатина, и совсем другое – когда ты видишь такое прямо перед собой.
Он подумал о камне. Головешкин сам нажил себе проблемы, когда украл артефакт. И Юльке не надо было здесь появляться, тоже напросилась. Ему вспомнился разговор компании в теремке, за столом, в вечер их приезда. Игнат тогда сказал, что на все есть причина и следствие. Эти двое на скамейке сами создали причину, по которой их сейчас уничтожат. И это будет следствие. И он здесь совершенно ни при чем. Ему же в них не стрелять.
