Виталий Левченко
Белый Камень. Чёрный Серп
– Поймет, я уверена. Ты же поняла в свое время. И я тоже. Потихоньку – полегоньку вся правда найдет место в ее разуме и душе…
Звон разбитого стекла из глубины дома прервал ее. Василиса и Лада кинулись в комнату Совки. Мать распахнула дверь.
Совка лежала на полу, глаза девочки были закрыты, дышала она часто-часто. Капельки пота стекали по бледному лицу. Рядом валялась перевернутая этажерка с осколками вазы.
Лада кинулась к дочке.
– Совушка! Родная, что с тобой!
Женщины перенесли ее на кровать. Василиса подняла руку.
– Погоди!
Лада недоуменно взглянула на мать. Та склонилась над девочкой. Совка, казалось, была в бреду и едва слышно бормотала:
– И бел камень, и черен серп… лед… врата открыты… явь… навь… важенки… сердце совиное тьму разгонит… правь…путь воинам огнем укажет… и крыльями разбудит свет… и жар в груди… и вьюга…
Василиса завороженно вглядывалась в лицо внучки.
– Это не приступ, – прошептала она, и ее губы дрогнули. – Совка не будет хранительницей. Великая Берегиня и черная Морена выбрали ее. Она – воительница!
Лада, не отпуская рук дочери, испуганно отпрянула.
– Ты уверена? Почему ты так решила?
Василиса присела на кровать.
– Ты разве не слышала сама? Это было прикосновение. Ей показали путь.
Совка закашлялась, открыла глаза и привстала, приходя в себя. Отдышалась и поглядела на родных.
– Он здесь, да? Я же чувствую. Вы покажите его? – скорее потребовала, чем попросила она.
Василиса обняла внучку и встретилась глазами с дочерью. Лада все поняла.
Бабушка, дочь и внучка стояли в дальнем углу подвала возле сложенной поленницы тополиных дров. Лада спустила в подвал удлинитель и включила яркую лампу. В ее свете заискрилась по углам серебристая паутина. Шмыгнули за дрова сверчки.
Василиса обернулась к девочке.
– Что скажешь?
Совка прикрыла глаза и показала рукой на поленницу.
– Там, под ней!
Лада уже не удивлялась. Она не знала, радоваться ей или горевать. Теперь жизнь дочери не принадлежала ей самой. У воительниц был свой, особый, путь, и только великая Берегиня и черная Морена ведали, где в конце концов окажется идущая по нему.
Василиса и Совка тем временем разобрали часть дров. Лада поднесла светильник ближе и тоже принялась за поленья. Спустя четверть часа угол был освобожден. В земле оказался квадратный каменный люк. Василиса расчистила сор.
– Отойдите немного, – сказала она, поднимаясь с колен.
Лада обняла Совку, и они стали чуть поодаль, возле старенького стола.
Совка во все глаза смотрела на бабушку. Василиса вскинула руки и что-то тихо произнесла скороговоркой. Ярко вспыхнула на мгновение руна Пустоты на крышке люка. Василиса обернулась к дочери.
– Оберег снят. Помоги.
Они взялись за кольцо и отодвинули массивную крышку.
– Я достану, – попросила маму Лада. Та кивнула.
В люке была лестница, и женщина шагнула на ступеньки.
Совка заглянула вниз: каморка пустая и малюсенькая, двум людям и развернуться негде. Но девочку это не смутило. Она чувствовала: то, зачем они сюда пришли, спрятано внизу.
Лада с трудом вытащила из стены напротив лестницы несколько замшелых камней, сунула руку в углубление. Достала плотно завернутый в толстую провощенную тряпицу деревянный ящичек и поднялась по ступеням.
Василиса осторожно развернула тряпицу и поставила ящичек на стол. Сняла со верхней крышки руну Безумия и посмотрела на внучку.
Совка подошла к столу и прикоснулась к ящичку. Провела по шероховатой крышке пальцами, ощущая тонкое покалывание – остаточное влияние руны. Приоткрыла и заглянула внутрь. Небольшой темный Серп тускло блеснул в свете лампы. Совка осторожно взяла его и обернулась к родным.
Василиса сквозь слезы смотрела на девочку и шептала: «Свершилось!». Лада сложила в молитве руки и зачарованно глядела на дочь.
Совка с любопытством разглядывала Серп: чернее смоли, холодный и гладкий. Пальцы нащупали на его поверхности рельеф: двуглавый ящер, хвостом обвивший волнистые линии.
Девочка сжала Серп покрепче, отвернулась от родных и махнула им. На мгновение он стал как будто тяжелее. Пахнуло вселенским холодом, и мрак с туманом поползли из Серпа. Исчезли подвал и бабушка с мамой. И лампы свет потускнел и растворился в этой темноте. Вокруг не стало ничего. Лишь холод и чернота. А потом Совка услышала далекий лязгающий звук, словно молоты били о наковальни. Или это звенели в битве мечи.
Выхода из мрака не было. И холод добрался до сердца. Ей стало страшно.
Но как только она испугалась – видение пропало, и Совка опять оказалась в подвале. А может, никуда из него и не исчезала.
Она взглянула на родных. У мамы был такой ошеломленный вид, что она сразу убедилась: никакое это не видение, все взаправду.
Совка аккуратно положила Серп в ящичек и, не выдержав, подбежала к своим, обняла их и уткнулась Василисе в бок. Всхлипнула.
Лада положила руку на голову дочери и судорожно вздохнула. Василиса наклонилась к внучке и улыбнулась.
– Ну, испугалась? Обе испугались. Эх, вы, трусихи! – рассмеялась она.
Лада укоризненно посмотрела на мать.
– Тебе легко говорить, ты уже такое видела. А я в первый раз. И за Совку перепугалась. Бедняжка, дрожит вся, – она присела на колени и поцеловала девочку. – Что тебе показали?
– Лада! – строго одернула ее Василиса. – Не наше с тобой это, а только ее!
Но Совка и не собиралась отвечать. Что-то внутри нее подсказывало: о том месте, где она сейчас побывала, говорить не стоит. Даже бабушке и маме.
– Хочется горячего чаю с медом, – сказала она.
– Да и баньку запарить хорошо бы, – поежилась Василиса. И Совка поняла, что холод коснулся не только ее.
Перед утром, лежа в постели, Совка вспоминала события минувшего дня.
До выхода из подвала мама убрала ящичек с Серпом на место. Они с бабушкой закрыли люк и наложили новую руну. Ни о каком купании в речке не могло быть и речи. Холод, тронувший их, не хотел отступать. Василиса затопила баньку, и они изрядно постегались веничками, окунувшись в благостный жар.
Лада отложила веник, опустилась на скамеечку, отдышалась и сказала матери:
– Если нас с тобой так пробрало – каково ей! – она посмотрела на дочь. Совка плескала на себя воду из большой шайки.
Василиса вздохнула.
– И не говори. Но нам об этом не думать. Где она была, что видела и слышала – это ее путь. Не спрашивай ее ни о чем.
Лада кивнула.
– Я знаю. Просто там, в подвале… В общем, когда Совка на миг исчезла, я сильно испугалась за нее. И почему это пришло к ней так рано?
Василиса вскинула голову, убирая с лица мокрые пряди.
– Всяко бывает. К воительнице Речке, чье наследие мы хранили, прикосновение случилось в четырнадцать лет. А к другим, которые были до нее, – кому раньше, а кому и позже. Мы не понимаем, почему так происходит.
После пара они сели в предбаннике пить чай с вареньем из морошки и медом. Когда самовар наполовину опустел, Василиса отставила чашку и ласково посмотрела на внучку.
– Пришло время ответов, родненькая ты наша, – сказала она.
И сейчас в постели, когда сон не хотел приходить, Совка в подробностях вспоминала то, о чем поведали ей за чаем бабушка и мама.
Не сказать, что она сильно удивилась, нет. Скорее, почувствовала облегчение, словно до этого она, как слепой котенок, тыкалась в стены, не видя выхода. То, что искало освобождения в ее душе, наконец смогло выйти наружу. Вот только способна ли она быть воительницей? Наверное, эти девы ничего не боятся, а она трусит, когда видит пауков. Хоть и безобидные они создания и есть у них свое дело, но об этих страшилищах лучше не думать.
Она мыслями перенеслась в далекие времена, представляя городки и терема возле прозрачных рек, тихие леса и обширные солнечные луга, поляны, на которых горели высокие костры. Там были сильные светлые люди, с ясным взором, чистые помыслами, живущие с природой в ладу. Они жаждали чувствовать живые токи мироздания, как тому учила великая богиня Берегиня и другие боги, дающие человеку силу и могучую память предков. И человек жил на радость себе и другим. И когда приходило время его перехода, он не испытывал страха, потому как знал, что вернется на эту землю в другом обличии, чтобы продолжить свой путь, отмеченный вехами добра и любви.
Совка вот только про Белый Камень не очень поняла. Бабушка рассказала, что в незапамятные времена, когда и самого времени еще не существовало, свет и тьма были отделены друг от друга. Жизнь и смерть находились по разным берегам реки Смородины. Человек в своих помыслах и желаниях жил проще и чище. И всегда ясно мыслилось, где добро, а где зло.
Но великая Берегиня знала будущее и ведала, что человек не останется таким навечно. Наступит время, когда он начнет плутать в чащобах невежества и низких устремлений, прикрывая благими целями жестокие деяния. Много горя изольется на землю. И богиня смерти и перехода Морена ступит по мосту через реку Смородину в этот мир, потому что будет у нее много дел и забот.
И Берегиня взяла Алатырь-Камень – основу основ и суть мироздания – и отделила от него крохотный кусочек. Эту частичку всего сущего она вознамерилась отдать людям как великий залог памяти, чтобы человек никогда не забывал о том, кто он есть на самом деле, и не давал тьме поглотить душу и разум.
Всемогущий Сварог на солнечном точиле придал этому кусочку Белого Камня форму яйца – символа колыбели жизни – и подарил его людям с наказом хранить и беречь как зеницу ока.
Сила Белого Камня была так велика, что никто из живущих не дерзал прикоснуться к ней. А те из смельчаков, которые все же решались это сделать, не могли долго выдержать божественную мощь небесного дара, ту безграничную власть, которой наделял Камень своего обладателя. Голодные темные духи овладевали душой и разумом таких людей, и они вставали на путь зла и разрушения.
И Берегиня, увидев, что ее дар в руках человека может быть не только источником добра и созидания, но и способен причинить множество бедствий и горя, отдала Камень жрецам и наказала надежно спрятать его под землей, чтобы никто из людей не мог им овладеть. Она повелела посвященным передавать божественное знание и память, заключенные в кусочке Алатырь-Камня, роду людскому из поколения в поколение, дабы не забыл человек, откуда он пришел и куда идет.
Семь жрецов, которых вела сама Сыра Земля-Мать, отправились в путь через горы, леса и реки на край земли, чтобы спрятать чудесный Камень в тайной подземной пещере, о которой, кроме них, никто из людей не ведал.
Однако светлая Берегиня знала, что ум человеческий пытлив и тайна всегда становится явью. И если небесный дар попадет в руки того, чья душа наполнена невежеством и мраком, придет беда. И не будет спасения и защиты от такого человека, потому как силу Камня способен пробудить не только светлый разум, но и злая воля.
Чтобы защитить людей, богиня Берегиня отделила от Алатырь-Камня еще один кусочек и положила его на ладонь черной Морене. И когда камень коснулся рук богини смерти и перехода, он почернел и наполнился холодом и мраком, превратившись в Серп.
Берегиня повелела Морене отнести его людям и выбрать среди них ту единственную, которая сможет взмахнуть этим Серпом и остаться в живых.
Приняв облик странницы, черная богиня отправилась в мир. Но не многие девы из разных родов находили в себе отвагу взять в руки подарок Морены. Едва пальцы касались его холодной темной поверхности – силы покидали их тела, и они бросали страшный Серп, чтобы не умереть. Да и кто из живых людей способен выдержать силу смерти!
Шло время. Богиня бродила по земле, пытаясь отыскать избранную. И вот однажды шла она через луг и встретила нескольких вест, собирающих травы. Прошла мимо них Морена и словно ненароком выронила из котомки свое ледяное оружие. Услышала, как одна из вест окликнула ее. Обернулась и увидела, что девчушка протягивает ей Серп и ничего ей не делается. Вот так и была найдена первая воительница.
Совка выслушала рассказ Василисы, и в глазах ее мелькнули искорки.
– Значит, этот Серп в подвале и есть тот самый? – с надеждой спросила она, хотя ответ и сама уже знала.
– Тот самый, – подтвердила бабушка. А мама тихо добавила:
– И ты способна взять его в руки, как та девочка, понимаешь?
Совка отхлебнула чаю и кивнула.
– Это я знаю. Только пока не очень понимаю, причем здесь небесный Камень? А как он связан с Серпом?
– Ну так слушай дальше, – сказала Василиса.
И Совка узнала, что только Серп Морены может противостоять Камню Берегини. Лишь воительница, взяв в руки страшный подарок богини смерти, имеет силы остановить того, кто решит использовать Белый Камень во имя зла. Но пока дар Берегини надежно спрятан от глаз людских, воительница живет спокойно.
– А если Камень найдут? Ну, какие-нибудь злые люди? – предположила Совка. Лада тревожно взглянула на мать.
– С тех времен светлый дар находили очень редко, – успокоила их Василиса. Помолчала и тихо добавила:
– Правда, почти во всех случаях его хотели использовать во зло. Но воительницы всегда останавливали нечестивцев и возвращали небесный Камень жрецам.
Она посмотрела на притихших Совку и Ладу.
– Речка рассказывала нам, в последний раз дар Берегини нашли при Петре Первом. Этот царь, всеми фибрами души ненавидевший исконную Русь, отдал практически весь Урал Демидовым, пригласил иностранных мастеров. Они построили заводы и стали добывали руду. Мастеровые случайно раскопали тайную пещеру, обнаружили алтарь и Камень. И такое могло начаться!..
Василиса покачала головой и налила всем чаю. Лада уже слышала этот грустный рассказ, но Совке было впервые, и она не сводила с бабушки взгляда.
Та положила в чай ложечку варенья и продолжила:
– По счастью, в то время на земле жила и воительница, а звали ее… – она с улыбкой посмотрела на внучку, – угадай, как?
– Вот это да! – обрадовалась девочка. – Неужели Совка? И она забрала у них Камень?
– Конечно, – кивнула бабушка. – Серп Морены помог ей добраться до тех, у кого оказался небесный дар, и не попасть под его влияние. А там и жрецы появились. Воительница передала им Камень Берегини… – Василиса вдруг замолчала и прикрыла глаза.
Совка перевела взгляд на маму. Лада отвернулась к окну, делая вид, будто высматривает что-то, и незаметно вытерла слезу.
Совка сжала кулаки, и на ее смелом личике промелькнуло упорство.
– Она погибла, да? – спросила она бабушку. Та кивнула.
– Она перешла. Ей удалось выполнить свое предназначение. Но слишком долго ей пришлось сжимать Серп Морены в руках. А этого не может выдержать даже воительница.
Василиса тряхнула кудрями и улыбнулась, хлопнув ладонью по столешнице.
– Так происходило не всегда. Вот есть и забавная история, правда, тоже с грустным концом. Но там с воительницей все в порядке было, – успокоила она родных. – Рассказать?
– Конечно, – вместе ответили мама и дочь. Ладе еще не доводилось слышать об этом. А в старинных записях не все было сохранено.
– Когда Киев строили, не нынешний, а тот, первый, – небесный Камень нашли, – сказала Василиса. – Его тогда в тех местах прятали. А нашел местный толстяк по прозвищу Хватя. Звали парня так потому, что ел он немерено и хватал всю еду, до которой мог дотянуться. Всем родом его кормили-кормили, да не могли насытить бездонное брюхо обжоры. Осерчали старейшины, дали Хвате лук со стрелами, котомку и отправили с миром искать прокорм самостоятельно. Пригорюнился Хватя, но делать нечего. Пошел в лес птицу-зверя добыть – да не тут-то было с неумения. Хотел хлеба посеять – да не удержался и все зерно, что ему с собой дадено было, в рот отправил. С горя и голода решил Хватя утопиться. Пришел к озеру. Навязал на веревку булыжников, нацепил на шею. Сел в лодчонку, отгреб подальше от берега – и бултых в воду. Закрутила Хватю вода, и камни на дно потянули. Глядит – а на дне яркой звездочкой светится дивное яичко. Так и просится в руки. Хватя быстренько схватил это чудо, сбросил веревку с шеи – да всплывать поскорее.
Недалекий умом Хватя, а быстро разобрался, как с Камнем управляться. И придумал он ходить по селениям и заставлять жителей отдавать ему еду. Пока люди придут в себя да сообразят, что к чему, – Хвати с мешком и след простынет.
Тогдашняя воительница даже пожалела его. Хоть глупый и жадный, но не злой. Только воевать с Хватей не случилось. Пришла воительница к избе, где он поселился, и увидела, что тот помер от обжорства. И Камень небесный рядом лежал. Вот такая поучительная история, – с улыбкой закончила рассказ Василиса.
Совка вздохнула, жалея глупого Хватю.
– Почему же Белый Камень в озере лежал, кто его туда бросил? – спросила она.
Бабушка покачала головой.
– Да кто ж теперь ведает, что там случилось в те далекие времена. Много тайных летописей утрачено, а больше уничтожено, за века. Мы даже не обо всех воительницах знаем.
– А как воительница узнает, что кто-то нашел дар Берегини? – спросила Совка.
Василиса задумалась.
– Воительница связана незримой нитью не только с Серпом Морены, но, видимо, и с Белым Камнем. В древних записях черты и резы рассказывают нам: когда взор человека прикоснется к небесному дару, чтобы исполнить злую волю, тогда боги призовут воительницу. Больше об этом ничего не сказано. Но не было такого за всю историю родов наших, чтобы воительница не узнала, что Камень обнаружили. Наверное, об этом нужно спрашивать тебя. Но спрашивать мы не будем. Это меж тобой и богами, – улыбнулась она, погладив Совку по волосам.
– А еще случалось так: Камень находили, а воительницы в тот период не было. Верно, мама? – спросила Лада.
– Бывало и такое, – нахмурилась Василиса. – Воительницы рождаются не всегда из поколения в поколение. Почему так – никто не ведает. Например, во времена князя Владимира воительниц не было. А Камень нашли. Тяжкая и страшная тогда началась жизнь. И не счесть, сколько людей погибло от мечей и стрел княжеских дружин. Сменилось три поколения хранительниц Серпа Морены, прежде чем родились две воительницы.
– Две?! – подскочила от удивления Совка. – А разве так бывает?
– Бывает, – сказала Василиса. – Только никто не знает, почему это происходит. То нет ни одной, а то сразу две. Видимо, очень уж тяжкие времена тогда настали. И одной воительнице было не справиться с коварными и могущественными обладателями небесного Камня. Только двум.
Незадолго до их рождения случилось в родах большое волнение. Вспомнили люди, что любовь и благо огнем и мечом не насаждают. Поднялись волхвы в Киеве, Суздале, Новгороде и других городах. С ними были связаны жрецы небесного Камня и хранители Серпа Морены. Только без толку. Исход предрекался. Потому что еще не явилась та, что смогла бы вырвать дар Берегини из губительных рук.
Василиса на минуту замолчала, выпила чаю и продолжила:
– Именами воительницы – Пряха и Лебедь, две сестрички. Когда они выросли, им открылась истина их предназначения. Хранители передали им тайное знание и вручили Серп Морены. Вот так вдвоем Пряха и Лебедь и воевали в Ростове. Камень там держали в то время.
Побоище страшное было. К сестрам народ тянулся, бились вместе с ними многие люди. Дар небесный, конечно, удалось отобрать у князей и вернуть жрецам, да только вот потом предали Пряху и Лебедь свои же родичи, прельстившись на княжеские золотые посулы. Сестер схватили и бросили в темницу. Пытали люто. Все хотели выведать, откуда у девушек сила такая взялась, чтобы Камню небесному противостоять. Да только ни Лебедь, ни Пряха так и не выдали тайного места, где хранился Серп. И словечка не промолвили. Так и перешли.
Закончив говорить, Василиса с тревогой поглядела на внучку. И Лада сильно переживала, что Совке приходится узнавать такие жуткие вещи. Однако рассказ не испугал девочку, но сильно впечатлил и заставил задуматься.
Совка отхлебнула чаю, покрутила в руках чашку и почесала носик.
– Как-то странно все это. Почему Серп Морены можно хранить рядом с собой, а Камень Берегини нужно обязательно прятать за тридевять земель? Конечно, его найдут, если без присмотра оставить.
Лада и Василиса переглянулись. Вопросы Совка задавала известные.
– Наверное, потому, что слишком уж велик соблазн пустить силу Камня на корыстные цели, – сказала Лада.
– Верно, – подтвердила Василиса. – Ты только представь. Вот Серп Морены – его способна использовать только воительница. А Камень Берегини и в руках обычного человека может превратиться в страшное оружие. И добро обернется натуральным злом.
– Выходит, что зло сильнее добра? – удивилась Совка.
– Не сильнее, но и не слабее, – не совсем понятно сказала Лада, а Василиса пояснила:
– Помнишь, я говорила про добро и зло в давние времена? Тогда они находились раздельно, по сторонам реки Смородины. Но потом добро и зло стали так перемешиваться, что отделить одно от другого получалось не всегда просто. Вот оружие Морены своей смертною силой способно остановить злую волю владельца небесного дара. И как назвать Серп и Камень – добро или зло?
– Ну да, – кивнула Совка. – Кажется, я понимаю. Добро можно использовать как зло, а зло – как благо.
– Не все однозначно, но можно сказать и так, – подтвердила Василиса.
– Все-таки намудрили что-то боги, – упрямо тряхнула головой Совка. – Мы же храним Серп Морены. Значит, и за Камнем Берегини могли бы присмотреть. И не попадал бы он в руки плохим людям. Разве не так? – она недоуменно взглянула на родных.
Василиса с легкой укоризной посмотрела на внучку. Лада улыбалась. В свое время они тоже озадачивались этим. И воительницы, и хранители с хранительницами – во все времена все задавали такие вопросы.
– Ишь, как ты легко рассуждаешь, – сказала Василиса. – Летом на санях не ездят, а зимой травы не собирают. Всему свое место и время. Когда воительницы останавливали Серпом Морены владельцев светлого дара, то влияние и взаимопроникновение двух божественных энергий было непродолжительным. А хранить постоянно рядом источники таких противоположных сил – это как порох держать рядом с огнем. Черты и резы говорят нам ясно, что Камень Берегини и Серп Морены никогда не должны сближаться без особой на то нужды. Думаешь, до тебя никто не додумывался до такой простой идеи?
Василиса промокнула платочком лоб: баня и чай давали о себе знать. Лада и Совка тоже раскраснелись.
– Если бы можно было хранить эти силы вместе, никаких бед никогда бы не было. Однако часто бывает в жизни так, что самое очевидное не всегда оказывается верным, – сказала мама.
На Совку свалилось столько нового и необычного – и девочка вконец запуталась. Камень… жрецы… Серп… Какие-то правила и законы. Наверное, она еще слишком маленькая, чтобы понять это.
Василиса и Лада видели, как Совка напряженно думает, пытаясь уяснить серьезные и необычные вещи, от которых у кого хочешь голова пойдет кругом. На это требовалось время.
– А вы знаете, где сейчас хранится небесный Камень? – спросила Совка.
Лада покачала головой.
– Хранители и воительницы Серпа Морены никогда об этом не знают. Это дело жрецов Камня Берегини. Нам достаточно и наследия богини смерти.
– Это так, – подтвердила Василиса. – Каждый должен делать свое дело. Так завещали наши боги. Может быть, когда-нибудь мы получим ответы на некоторые вопросы. Но до тех пор мы будем делать так, как повелела великая Берегиня. И даже если нам не все понятно сейчас, то путь знаний нами постепенно изведывается, – она с хитринкой прищурилась и поцеловала внучку.
– Пора тебе спать, – Василиса встала из-за стола. – Засиделись мы сегодня чуть ли не до третьих петухов. Но на то есть причина. Со временем к тебе будет приходить понимание. Не торопи события. Просто вслушивайся в себя. А если что неясно, то спрашивай нас с мамой. Хорошо?
– Ладно, – кивнула Совка, спрыгнула с лавки и нырнула ногами в большие пушистые тапки. На сегодня и в самом деле было достаточно.
Шло время. Совке нет-нет да и приходила в голову мысль еще раз посмотреть на Серп Морены, подержать его в руках. В первый раз она испугалась, но теперь, когда некоторые вещи прояснились, она постарается не струсить.
Она осторожно сказала об этом бабушке, но Василиса отрезала:
– Не баловство это, ты сама должна понимать. Не нужно из праздного любопытства играть с такой силой.
Совка вздохнула. Делать нечего, придется подрасти. Тогда она сможет самостоятельно снять руну защиты и поднять крышку люка. Крышка, конечно, очень тяжелая, но что-нибудь придумается. Если она воительница, то ей лучше знать, можно ли трогать Серп Морены. А еще может случиться то самое! Что если кто-нибудь найдет Белый Камень? Тогда уж ей точно понадобится оружие богини смерти. И она не погибнет, как ее тезка-воительница. Она победит всех злодеев!
Шли годы, но ее время так и не приходило. Видимо, Камень Берегини был спрятан от людских глаз надежно. Совка понимала: этому следует только радоваться. Но иногда заползали в голову соблазнительные видения, в которых она боролась с врагами. Она видела себя с Серпом смерти, стоящей на защите сил света и добра. И этот подвиг запомнят навечно, а ее славе не будет конца.
Однажды Совка поделилась этими мыслями с мамой. Лада успокоила дочь.
– Разрушительные соблазны приходят на ум всем людям, даже воительницам, – сказала она. – Никто не требует от тебя быть идеальной. И самые светлые люди с кристально чистой аурой подвержены нападкам голодных темных духов. Главное не это, а твой выбор. Сумеешь ли ты повести себя правильно в сложной ситуации, сможешь ли не дать обману увлечь тебя за собой? Не будь самонадеянной, тем более когда тебе покажется, что ты непобедима и не подвластна влиянию иллюзий. Именно в такие моменты и становишься особенно уязвимой. Не давай использовать твою силу против тебя самой и внушать тебе чувство всемогущества.
Совка помыслить не могла, что бы она делала со своим предназначением без мамы и бабушки. Упасите боги родиться воительницей, когда рядом нет тех, кто способен направить и поддержать тебя, когда в мыслях и чувствах запутываешься так, что иной раз хочется избавиться от этой удивительной, но тяжкой ноши и стать обыкновенным человеком, как ее приятельницы и знакомые, ведать не ведающие, что кроме вот этой земной жизни есть и другие, что, хотят они того или нет, но их сугубо бытовое существование – на самом деле лишь маленькая часть их самих, крохотулька, не подозревающая об истинном своем размере за пределами этого мира.
Чем старше становилась Совка, тем меньше ей хотелось лезть попусту в подвал. Но спустя много лет ей все же пришлось и второй раз взять в руки Серп. Только совсем по другой причине.
Когда она закончила агротехнический институт, ее по распределению отправили в Архангельскую область, в село Лесовское. Поработав там год, Совка-Ольга почувствовала, что хочет осесть в этих местах на неопределенное время.
Василиса и Лада переезжать не захотели, но открыли тайную кубышку с накопленными средствами и помогли ей купить небольшой, но очень уютный домик. Здесь же Совка познакомилась с живущей по соседству ведуньей Алевтиной. Знахарке и травнице пришлась по нраву бойкая и умная девушка, совсем не похожая на местных. Совка тоже увидела в Алевтине родственную душу, и они подружились. Она не удивилась, когда ведунья однажды сказала, что хочет передать ей свой дар.
– В тебе есть что-то очень необыкновенное. Я не могу понять, что это. Но пытать тебя не буду. Разных я знавала людей, способных увидеть нечто большее, чем этот мир. Среди них были и такие, которых божества наделили великой силой понимания жизни. У тебя тоже есть дар богов, и ты это ощущаешь. Я чувствую, что имею право поделиться с тобой своими знаниями. Ты понесешь их дальше и когда-нибудь передашь кому-то еще, а нужный человек обязательно встретится тебе на жизненной дороге.
– Я с благодарностью приму твой дар, – сказала Совка и обняла Алевтину. Ей стало неловко, что она не может рассказать ведунье всю правду. Но Алевтина не являлась хранительницей Серпа. А другим людям, если на то не случалось особой причины, знать о воительницах не полагалось.
Жизнь Совки разделилась на две части. На работе она была Ольгой Святославовной и занималась проблемами выращивания сельскохозяйственных культур, вместе с председателем совхоза товарищем Анучиным на «газике» объезжала поля и колесила по области, участвовала в сходках и собраниях, объясняла и доказывала необходимость тех или иных мероприятий.
Вечерами она оборачивалась Совкой. К ее домику тянулись люди, ведомые надеждой на исцеление. Было много приезжих. Молва о том, что у Алевтины появилась чудесная ученица, разносилась все дальше.
Спустя какое-то время Совка решила перевезти к себе Серп. Все-таки спокойнее, когда он рядом. А вдруг случится что? Сможет ли она почувствовать его на таком расстоянии? Лучше не испытывать судьбу. Ведь оружие Морены всегда должно находиться рядом с воительницей.
Когда пришла пора отпуска, она поехала к родным. По пути все думала: позволят ли Василиса и Лада забрать Серп? Для них он бесполезен. Конечно, если бы не было воительницы, то дар Морены хранительницам следовало держать возле себя. Однако теперь-то все изменилось.
Она тревожилась напрасно. Василиса и Лада, как только услышали о просьбе Совки, сразу согласились с ней.
– Мы знали, что однажды ты приедешь за Серпом, – сказала Василиса. – Ты выросла. И это твой путь. Только ты должна решать, где хранить оружие темной богини.
Лада обняла дочь.
– Совка, родная, гляди там в оба. Ты же понимаешь: люди не должны узнать о Серпе. Нужно сделать в доме тайник. Давай мы поможем? – она переглянулась с Василисой.
Совка поцеловала маму, обняла бабушку.
– Не волнуйтесь. Я уже все подготовила. В сарайчике, за домом, я сделала в полу маленький тайничок. Там, хоть век копайся, не найдешь.
– Когда хочешь взять шкатулку? – спросила Василиса.
– А вот баньку затопим и спустимся в подвал, – хитро улыбнулась Совка. – Помните, как нас тогда холодом пробрало?
По лицам мамы и бабушки Совка поняла: они догадались, что их любимая воительница не удержится и возьмет Серп в руки.
В этот раз не пришлось тащить в подвал лампу. Лада щелкнула перед ступеньками выключателем – и внизу зажегся свет. В подвале ничего не изменилось. Только поленница дров на крышке люка стала больше, да рядом приткнулся старенький сервант из зала, уступив место новому гарнитуру.
– Ну что, втроем быстренько разберем? – спросила Лада.
– Ага, – кивнула Совка, рассматривая на полене большого сверчка. Дунула на него, и он, сделав в воздухе большую дугу, исчез в углу.
Когда дрова разобрали, Совка подошла к каменной крышке люка, вытянула руки ладонями вниз и закрыла глаза. Ощутила наложенную на камень руну Нужды. Защита была мощной и сложной. Действовала она очень хитро: если бы за крышку схватился посвященный, без временного помутнения рассудка не обошлось бы. На обычных людей руна влияла по-другому: начни они искать в подвале тайник, им бы и в голову не пришло посмотреть под дровами.
