Валерий Анатольевич Голиков
Трагедия Замка Эльсинор
Слава о твоём спектакле и до нас дошла!
Эх, жалко, что его не видел я…
Эт надо же такое показать,
Чтоб короля, как собачонку, испинать.
Вся Европа просто на ушах!
Гамлет
– Что ж… я подумаю.
Ты мысль предложил толковую!
Хотя, как водится,
Переиначат люди всё потом по-своему,
И даже, может, извратят всё,
И своего добавят…
Ромео
– Ну, уж куда от этого деваться?
Гамлет
– Да… а королева матушка –
Ей оказалось не под силу пережить такое.
Она хоть женщина и крупная,
Да с тонкой душою.
Всего произошедшего,
Увы, бедняжка, не снесла –
Сошла с ума.
Теперь уж эскулапы ею занимаются.
Такие вот, братан, расклады…
И кстати, о спектакле:
Что скажешь, если тебе я поклянусь,
Что в нём всё было правдой:
Про узы братские и про вино.
И как корона возлегла потом
На голову убийцы.
История вся эта здесь,
Поверь, она в саду нашем случилась.
А перед тем, как пьеса родилась моя,
В которой я сюжет сей описал,
Познать дано мне было нечто…
Что всколыхнуло мои мысли, сердце.
И довести решил я правду до убийцы.
Потом за это жизнью чуть не поплатился…
А публика – да… Ревела от восторга.
Когда и где б увидела ещё такое!
Ромео
(в Ромео заговорил продюсер)
– Гамлет, брат, я потрясён.
Для романа – самое оно!
И обязательно в книжку надо вставить,
Чтоб она лучше продавалась,
Как тело короля пинали и пинали.
После того, как он сей мир оставил!
И лучше бы ещё добавить,
Как на него потом цыгане испражнялись, мужчины.
А женщины на тело короля мочились!
Всё в красках это надо описать.
И лучше бы ещё в картинках показать.
И вот тогда…
Бестселлер выйдет из под твоего пера!
А лучше, знаешь, что?..
Пусть будет сир живой.
И как начнут его пинать,
Пусть он поднимет вой.
Пусть за руки и за ноги они его, потом,
Привяжут к лошадям.
И разорвут живого по кускам!
Но перед тем…
Пусть в задницу они ему корону запихают!
И пить прокисшее вино его заставят!
Ну и… ещё немного попинают!
А потом – пускай сберут куски,
И в чане сварят!
Потом цыгане пусть сей бешбармак вкушают.
И наслаждаются…
И групповухой занимаются!
Всё это в перемежку: шум, гам, песни, пляски!
Так сказать: картина маслом!
Брат, я так тебе скажу: наша публика,
Такое чтиво очень любит.
И если в книжечке твоей по-моему всё будет,
В историю войдёшь ты величайшим драматургом!
Народ тебя зауважает… а Шекспир – отдыхает.
У Гамлета, слушавшего Ромео, от его фантазий глаза готовы были «полезть на лоб!!!» А Джульетта, так вообще слушала мужа раскрыв рот. Да, она знала, что её муж был большой фантазёр, но это было в пастели. А тут вдруг Ромео явил ей себя с какой-то другой стороны. С той стороны, с котоой он ей ещё никогда не представал. И это испугало её… Заметив это, Ромео осёкся и продолжил уже в «тему», со скорбным лицом.
Чтобы вот так вот… в один день,
Отца и матери лишился человек!
Не представляю,
Вдруг случись такое в нашем доме,
Как смог бы я пережить такое?
Ты, брат, держись.
Судьба порою к нам сурова очень.
Крутит, вертит нами, как захочет.
И ни один шаг её,
Мы предугадать не в силах.
Какие бы молитвы мы не возносили.
Иль радость к нам грядёт,
Или беда: не ведаем, что и когда,
Кого из нас постигнет…
Погрязли мы в её интригах.
Нам остаётся лишь одно:
Всё от неё принять,
И к милости её взывать.
Гамлет
– Спасибо, брат, слова твои –
Лекарство для моей израненной души.
Да, что случилось, то случилось…
Значит: так тому и быть.
Теперь мне остаётся это только пережить.
Надеюсь, время,
Поможет зализать мне раны.
И ты приехал очень кстати!
Надеюсь – задержитесь,
Останетесь подольше погостить?
О многом надо мне с тобой поговорить.
Поведаю тебе такое…
Конечно, если дашь сначала слово,
Что не сочтёшь за сумасшедшего меня.
У нас такие, брат, творились здесь дела!!!
Ромео
– Спасибо, Гамлет, за гостеприимство.
Задержимся, конечно,
Когда ещё бог даст нам свидится.
(заискивающе)
А может быть, ужe начнём работать над романом?
Зачем тебе терять время даром?
Пока свежо всё в памяти твоей,
Возьми и на бумагу всё излей.
Так ты, теперь, выходит будущий король?!
Как думаешь, осилишь эту роль?
Гамлет
(философски)
– Выходит так, что на корону
Я претендент один…
Поверь, Ромео, если бы я мог вернуть те дни,
Когда все были живы и здоровы,
Я, не задумываясь, oтказался б от короны.
Только теперь,
Когда жизнь прежнюю я безвозвратно потерял,
Я понял, как я счастлив был тогда…
Но я решил перевернуть страницу эту,
Чтоб воспоминания дней прежних
Не источили моё сердце.
Чтоб Эльсинор не превратился в каменный мешок,
Чтобы дышать я снова полной грудью мог.
Ромео
– Брат, да ты поэт!
Я верю, книгу ждёт твою успех!
Гамлет
– Ромео, а что за сума с тобою?
На коль её таскаешь за собою?
Иль нет у тебя слуги?
Так выбирай любого из моих!
Пусть это будет вам моим свадебным подарком.
Ну что, брат мой, на это скажешь?
Ромео
– Спасибо, Гамлет.
Со слугами у нас проблемы нет.
Сума ж нетяжела, в ней для тебя презент!
Ромео нагнулся, поднял сумку с пола и извлёк из неё бутылку… Нет, не бутылку, а бутыль с вином! По объёму бутыль была не меньше трёх литров!Красивая форма бутыли чем-то напоминала женское тело. Горло бутыли венчала красивая массивная деревянная пробка. Накрепко, как потом оказалось, прикрученная к горлу бутыли толстой проволокой.
А дело вот в чём: представь себе,
Мой дед, когда родился я,
Налил в бутылку эту доброго вина!
Семейное предание гласит, что
В тот год, среди всех прочих вин,
Мой дед наделал нового вина.
Такого прежде не было в наших краях.
Такое делают во Франции,
В местечке под названием Шампань.
Мой дед секреты производства разгадал!
И вот теперь по праздникам,
Такая вот у нас традиция пошла,
Мы обязательно должны испить
Игристого вина!
Когда бутылку открываем,
Пробка пулей вылетает!
В руках её нам невозможно удержать,
А за пробкой глядь –
Идёт фонтаном ароматнейшая пена!
И мы бокалы к ней подносим поскорее!
Когда ж в бокалах пена сходит,
В вине мы пузырьки находим.
Вина вкушая,
Пузырьки приятно нам щекотят горло.
И праздник в душу к нам приходит!
К бутыли этой,
Дед приложил записку.
Мол, как у сына его, старшего,
Появится мальчишка,
Который ему внуком будет приходиться,
Так сию бутыль вручить ему.
И больше никому!
В день его свадьбы,
От дедушки подарок, значит!
Решил наш дед так перестраховаться.
Вдруг не дотянет он до свадьбы…
Что было очень мудро с его стороны.
Ну, ты ведь в курсе?
В прошлом годе он почил…
И вот решил я, Гамлет,
Сосуд сей драгоценный.
С благороднейшим вином,
К тебе привесть, в ваш славный дом.
Я думал: с матушкой твоей и королём
Мы доброго вина испьём.
За наш союз с Джульеттой,
Чтоб жить нам всем по сотни лет на свете этом…
Бутыль большая,
Много подготовил я тостов.
Но кто ж такой финал предвидеть мог?..
Гамлет
– Вот что, брат,
Давай-ка, мы уважим старика.
Такого прежде я не пил вина.
И ты меня таким не угощал,
Когда в последний раз вас навещал.
Дед славную идею предложил!
Немало он трудов вложил,
Чтобы на свадьбе у себя
Ты доброго вина испил.
Которое своей душой он сотворил.
Быть может, в небесах сейчас
Он радуется за тебя!
Так что не будем подводить мы старика…
Дворецкий, подь сюда!
Входит дворецкий.
– А ну, распорядись,
Чтобы подали нам бокалы.
Да самые красивые,
Что найдутся в замке!
Ведь это ж надо: через столько лет
От дедушки получишь ты привет!
Сказать по правде,
Уже не терпится испить вина такого.
Ты очень аппетитно расписал его.
Прям мастер ты художественного слова!
Вся компания дружески, по доброму, рассмеялась. Гамлет продолжил:
Теперь я верю –
Мы роман с тобою сладим.
Я вижу: ты парень тоже языкастый!
Все опять рассмеялись! Вошёл слуга и поставил на стол три великолепных бокала. Ромео принялся своими нежными руками открывать бутылку, но у него не получалось. Видя это, Гамлет сказал:
Гамлет
– А ну погодь! Я вижу друг,
Что это дело не для нежных твоих рук.
Эй, дворецкий,
А ну, зови сюда гвардейца,
Что из охраны нашей, да покрепче.
Чтоб пальцы были у него, как клещи!
Есть работёнка для него у нас.
Спасибо деду, что ещё сказать!
Сцена ХСI
Вошёл рослый детина, в полном облачении, при оружии. Встал, вытянулся по стойке смирно, ожидая приказа.
– Вот что, служивый.
Открой-ка, нам бутылку эту,
А то сейчас уже сгорим от нетерпенья.
Гвардеец массивными руками принял бутыль из рук Ромео. В его огромных лапищах бутыль приняла вид обыкновенной бутылки. Ловкими движениями уверенного в себе человека он снял проволоку с горлышка бутыли, которая намертво удерживала пробку на положенном ей месте. И тут случилось ужасное: раздался хлопок, напоминающий по мощности выстрел из небольшой пушки. И пробка с реактивной скоростью вылетела из горл а бутыли. Скорость пробки была такова, что невозможно было отследить её полёт и предположить направление.
Первым, кто оказался на пути массивной пробки, был Гамлет. Пробка угодила ему прямо в лоб. И через секунду Гамлет рухнул на пол как подкошенный. Гамлет скончался. В тоже мгновение пробка, срикошетивши, угодила в висок Джульетте. И она упала на пол вслед за Гамлетом. Но и на этом пробка не остановила свой смертельный полёт. Отрикошетив от вискаДжульетты она попала в старинный массивный канделябр, который стоял на столе. Весь этот невообразимый смертельный полёт пробки наблюдал, от удивления раскрывши рот, Ромео. И пробка уже на излёте, теряя свою дьявольскую силу, отрикошетив от канделябра, угодила ему прямо в раскрытый рот. И глубоко застряла в его горле. У Ромео перехватило дыхание. Он обеими руками схватился за горло. Но это в сложившейся ситуации никак ему не помогло избавиться от пробки. Ещё несколько секунд Ромео пытался бороться за cвою жизнь. Он пытался остатками воздуха в лёгких выдохнуть пробку из своего горла. Но… все его усилия были тщетны. Вслед за Гамлетом и Джульеттой, с гримасой ужаса и боли на лице, Ромео упал на пол.
В это мгновение над городом случилась необыкновенной, ослепительной яркости молния. Комната, в которой всё произошло, наполнилась светом. А мощнейший гром, последовавший вслед за молнией, сотряс все стены замка до основания.
Всё, что произошло на глазах гвардейца, было так скоротечно, что он даже и не понял, что случилось! В его руках была бутыль, из чрева которой всё ещё доносилось шипение газа, как будто сотня змей одновременно там раскрыли свои пасти и угрожающе зашипели при приближении к ним опасности. Случилось непредвиденное… Вино за десятки лет под действием, какой-то, реакции превратилось в газ. И только благодаря толстым стенкамбутыли он не разорвал её раньше. Благородное вино превратилось в газ, а газ в смертельное оружие.
Гвардеец сразу понял, что люди мертвы. Он видел много смертей на поле брани, и для него это была привычная картина. Смотря на тела, находившиеся перед ним на полу, он знал, что помочь им уже ничем нельзя.
Cцена XCII
Тут быстрым шагом, почти вбегая, в комнату ворвался Отелло. Он осмотрел ошарашенным взглядом обстановку: на полу лежали люди и среди них Гамлет. Отелло подошёл к Гамлету, наклонился над ним, и после того, как убедился, что Гамлет не дышит, обратился к гвардейцу.
Отелло
– Что здесь произошло? А?
Чего молчишь как истукан?
Эт ты их так, болван?
Я спрашиваю у тебя, гвардеец!!!
Что здесь произошло???
Эт ты их так, за что???
Гвардеец был в принципе примитивным существом. Он был обучен рубить и колоть, а ещё стрелять из того оружия, кое ему выдадут, и ещё болтать о всякой всячине в кабаках. А вот вести разговоры с благородными людьми он обучен не был. Поэтому он стоял по стойке смирно перед Отелло и смотрел на него выпученными от страха глазами. Но, когда дело коснулось его жизни или смерти… когда Отелло задал ему прямой вопрос: «Не ты ли их так?» – гвардеец понял, что надо себя спасать. Он что-то промычал в ответ и показал ему бутыль, которая до сих пор находилась в его руках.
Так они что… того что ли?..
Чего-то выпили и отравились?
Ну что молчишь, скотина?!
Животный страх за свою жизнь вытеснил из мозга гвардейца хоть какую-нибудь мысль. Он стоял с выпученными глазами, отвечая кивком на каждый вопрос Отелло. Таким вот образом пообщавшись с гвардейцем несколько минут, Отелло понял две вещи: во-первых, что гвардеец не убивал Гамлета и остальных, а во-вторых, что от него он толку не добьётся.
Так… вижу от тебя немного толка.
Вернее, нет его совсем…
Ах, Гамлет, Гамлет…
Что же здесь случилось,
Что вас вот так вот: разом всех?
Я мыслю так: что ты,
Единственный свидетель,
Того, что здесь произошло.
Вот то-то и оно…
Так вот, сейчас иди к себе на пост.
Или туда, откуда ты сюда там прибыл.
Понабирают, блин, дебилов!!!
Ну, как вести дела с такими?
Болтать ни с кем не смей,
О том, что видел здесь.
За это головою отвечаешь мне.
О том, что здесь произошло…
Закрой, служивый, рот свой на замок.
Пока я сам во всём не разберусь,
Чтоб не трепался никому!
Это тебе приказ!
За исполнение передо мною
Отвечаешь головою!!!
Теперь ступай, и помни:
Я держать умею своё слово.
(гвардеец удаляется)
Сцена XCIII
Весь хмель выветрился из головы Отелло после увиденного. И, более того, его голова принялась молниеносно работать, а именно просчитывать все варианты того, кто сейчас займёт королевский трон. И все его нехитрые расчёты показывали ему, что кроме него других-то претендентов на престол и нет! Он, в задумчивости, подошёл к двум другим трупам, лежавшим на полу, мужчине и девушке: «Кто они… и как сюда попали?..»
Отелло
(громко, командирским голосом)
– Дворецкий!
(вбегает дворецкий)
Быть может, ты прольёшь мне свет
На то, что здесь произошло…
Как они того?
Гвардеец вымолвить не мог и слова,
Как будто кол ему вогнали в горло!
Так эти двое… кто такие?
И даже мёртвые они,
Имеют очень милый вид.
Давай всё по порядку,
Не упуская никаких деталей.
Дворецкий
– Отелло.
Дворецкий произнёс его имя как-то по-свойски. Он никогда не воспринимал Отелло всерьёз. Приёмыш, даже если он и приёмыш короля, всё равно остаётся приёмышем. Вот и сейчас, обращаясь к Отелло, дворецкий произнёс его имя так, как будто он обращался к своему товарищу. Но вдруг, даже не ожидая от себя самого, Отелло от такого обращения к себе вздрогнул и выпрямился. Плечи его расправились, взгляд стал уверенным и жёстким. Отелло преобразился на глазах. Дворецкий осёкся. Он никогда ещё прежде не видел такого Отелло. И в ту же секунду он всё понял. Дворецкий сделал учтивое лицо, поклонился Отелло и начал заново.
Отелло, поверьте мне.
Сейчас я будто в дурном сне…
Я тоже не знаю, не ведаю того,
Что здесь произошло.
А началось всё с того,
Что вот эти двое ко двору прибыли,
С небольшою свитою.
И попросил вот этот господин,
Чтобы я принцу доложил,
Что брат его троюродный,
По имени Ромео,
Приехал, чтоб с ним встретиться.
Чтобы его обнять, как в былые времена.
И с ним его жена Джульетта,
С которою они, хвала всевышнему,
Недавно сочетались браком.
И вот решил он, значит,
Познакомить жену с братом.
И со всею датскою роднёй.
У них, мол, так в семье заведено.
А прибыли они, до нас, из солнечной Италии!
Ромео – сын тамошнего государя.
Когда я принцу это доложил,
То он немедленно велел их пригласить.
Я был свидетелем их тёплой встречи…
Потом, не мешкая я удалился,
Чтоб не мешать им.
И по обыкновению, в приёмной,
Дальнейших ожидал распоряжений.
За картами с прислугой коротая время…
Примерно, где-то, через полчаса,
Был снова вызван я.
Было мне велено найти, подать.
Красивых три бокала для вина.
На это дело слугу я быстро отрядил.
И, где-то… через минуты три,
Бокалы были поданы.
Да вот они:
В руках вот у мужчины этого, Ромео.
Бутыль увидел я формы необыкновенной.
Потом я снова удалился,
Чтоб не мешать им.
И вдруг меня опять принц кличет.
И говорит мне,
Чтоб я к нему привёл гвардейца,
Того, что будет посильнее.
Распоряжение я выпил…
Э – э… простите, выполнил, а за гвардейцем,
Не стал уж в комнату входить.
Мне вдруг приспичило… до ветру.
Что-т разыгрался мочевой пузырь.
Так, что прошу, Отелло, вас великодушно,
Мне поверить.
Что у них потом уж было тут – не ведаю.
Но чувствую,
Здесь силы тёмные своё сказали слово.
Не вижу объяснения иного.
Отелло
(зевая)
– Да-да, теперь я вспомнил!
Есть родственник такой у нас.
Сказать вернее, был…
Но раньше никогда не виделся я с ним.
За столько лет ни разу,
Наши пути не пересекались.
Когда в тот раз к ним Гамлет в гости ездил,
В бреду валялся я, с холерой.
Не смог отправиться в поездку с Гамлетом.
Так, ладно…
С этим, вроде бы, разобрались.
Ты мне скажи теперь,
Что с королём и с королевой?
Блин, я весь на нервах…
Их здесь не вижу я, они-то как?
Но слухи уж по городу гуляют,
Что с ними тоже не всё ладно?..
Дворецкий
– Ах, Отелло…
Сегодня сумасшедший день.
Такого боле нет на памяти моей!
Трагедиями он наполнен…
Не понимаю, что происходит?
Видно, ангел смерти по замку нашему летает.
Что на уме его – один он знает.
И короля он нашего,
И остальных сих,
Видать, задел своим крылом.
Так тяжко на душе – хоть волком вой!
Король преставился, примерно, по полудню.
С ним всё как-то вышло чудно…
Я видел, краем глаза, из-за занавеса…
Он вдруг стал пятиться и пятиться,
Как будто от кого-то…
Потом упал навзничь, задев камин главою.
А перед тем он сильно с Гамлетом ругался!!!
Потом вдруг разговаривать стал с братом!!!
С покойным Гамлетом!!!
Представь, Отелло, он посылал его обратно,
В преисподнюю!!!
Как будто видел он его живого!!!
Такие страсти там кипели,
Я думал, лопнет моё сердце!!!
А королева…
Не снесла, видать, всей этой сцены.
Дело понятное – женщина.
Рассудком помутилась.
Такая вот печальная картина.
Принц Гамлет ещё при жизни,
Отдал все нужные распоряженья.
По поводу и короля, и королевы…
А также он распоряжение отдал,
Чтоб коронацию его готовить стали.
Я, грешным делом, за него порадовался.
С ней-то теперь как быть?
Прикажите остановить?..
Отелло
(жёстко)
– Теперь же слушай и запоминай как отче наш:
Довольно нюни распускать!!!
Давай-ка, собери cейчас свои мозги в кулак.
Чтоб все распоряжения мои исполнить слово в слово.
Я знаю: ты мужик толковый.
Всех этих – в подземелье.
Пусть их на лёд положат.
Так, что ещё?..
Да, потом гонца пошли в Италию.
С письмом, к тамошнему государю.
К королю – оповестить нам надобно родню.
В письме такое изложи…
Cейчас за мыслью моей внимательно следи:
Так… сын ваш, катаясь, с лошади упал.
И под себя жену свою подмял.
Совсем некстати она гуляла рядом…
Ведь если мы,
Ни в чём не можем сами разобраться,
Что здесь произошло, как померли они…
Как сможем это объяснить другим?
А объясниться надо обязательно.
Нам ни к чему сейчас международные скандалы.
Ты изложи, чтоб всё попроще было.
Мол: сына вашего понесла кобыла…
Потом она споткнулась вдруг –
Сын ваш вылетел с седла…
Некстати рядом тут его жена была…
Он подлетел к ней – каблуком её в висок.
Потом и сам о камень головою чпок.
Ну, как-то так, детали уж додумай сам.
Смотри, не подведи меня!!!
Главное, чтоб выглядело всё учтиво и правдиво.
Ты уж напряги свои извилины!
Коль трупы им нужны, пусть приезжают.
Претензий никаких не принимаем.
Принц прежний – тоже мёртв.
Тот, что их принимал.
Король же новоиспечённый,
Про визит их ничего не знал.
Так что некому держать ответ пред вами…
Примите соболезнования наши.
Ну, а потом, как водится,
Письмо ко мне на подпись.
Так, что Гамлета касаемо:
Готовьте принца к похоронам.
Вместе с королём,
Их похороним одним днём.
Все почести им воздадим…
Традиций наших мы не посрамим.
Я полагаю, пару дней,
Достаточно для подготовки будет.
Тянуть нам с этим делом ни к чему…
Да и трупы будут как огурчики.
Что коронации касаемо:
Теперь мы стрелки на меня переведём.
Других не вижу претендентов на престол!
Хоть был я и приёмным,
Но всё же был я сыном королю.
Он так и называл меня: «Отелло, сын мой!»
И щёку лобызал мою.
Все это видели и знают!
Судьба, она штука такая…
С коронацией тянуть не станем,
Сегодня же мы это дело справим!
А если кто-то будет сомневаться и роптать,
Того по-тихому бери на карандаш.
А опосля тот списочек ко мне.
Порядок добрый нужен нам в стране!
И вот ещё что: окна отвори.
Мне кажется, что трупы начали уже смердеть.
Теперь по замку: распорядок прежний.
Пусть, как и прежде, люди трудятся прилежно.
Заметишь вдруг, кто сплетни распускает –
Того накажем, пусть так народ и знает.
Так… я к себе.
Пришли начальников гестапо и СД ко мне:
Порядок добрый нужен нам в стране!
Поторопись, они нужны мне очень.
Нас ждут великие дела.
Да, и пусть принесут ко мне кувшин вина.
Вдруг Отелло на несколько секунд задумался, а потом продолжил:
И вот ещё что…
Ко мне сейчас такая вдруг мысля пришла:
Найди художника.
И пусть такой он сотворит плакат:
«Порядок добрый нужен нам в стране!»
Пусть в помощь он ещё возьмёт художников себе.
И от меня такой приказ им передай:
Чтобы не смели глаз они своих смыкать,
Пока таких плакатов не напишут тысячи.
Мы Данию потом украсим ими!
На улицах, домах и площадях – на всех углах!
Повесим мы прекрасный сей плакат.
Чтоб люди знали по всей Дании,
Как мы о них заботу проявляем.
Ты обеспечь художников всем необходимым.
А под цитатой пусть поставят моё имя.
Чтоб знал народ – кто их теперь король!
Да, и манифест потом ещё такой состряпай:
Отныне в Дании должны быть…
Все, сплошь, счастливы!
Все должны быть только в добром здравии.
Все должны жить и радоваться!
А старость отменяется.
У всех должны быть мысли только позитивные.
Все должны ходить нарядными, красивыми.
Дышать народ обязан только полной грудью.
А кто собрался помирать – пред тем,
В другую пусть страну отбудет.
И вот тогда, я думаю…
И вот тогда я думаю: народ воспрянет духом!
А то при прежней власти,
Всё серо у нас как-то.
Надоело мне смотреть на эти рожи кислые.
Дания, народ достойны лучшей жизни!
Я думаю, что манифест мой…
Позитивно на мозги людей надавит.
И крылья наш народ тогда расправит!
И всё у нас тогда завертится, закрутится,
Запахнет розами!
Психотерапия – она вещь мощная!
Дворецкий
– А про зарплаты написать?
Ну, мол, вы их повысите… раз в пять.
А то вот в манифесте вашем,
Изложено всё как-то сложно.
Про зарплаты написать мне можно?
Ведь у нас такой народ, я его-то знаю:
Вдруг счастливым стать… без денег?
Не, не проканает.
И вот про «помирать»… уж больно как-то странно.
Кто ж его знает,
Где кого с косой старуха поджидает.
Иль как?..
Отелло
– Ну ты дебил, б…дь!!! Ты утомил меня.
А я ведь на тебя надежды возлагал…
С деньгами всяк дурак счастливым может стать.
Но где же нам на всех их взять???
А если кому денег не хватает,
И где помрёт не знает,
Пусть, с…ка, манифест мой изучает!
Я даже думаю: а не включить ли нам его,
В школьную программу?
Пусть люди с детских лет к лучшей жизни привыкают.
Пусть народ наш с детских лет,
К невзгодам, бедам вырабатывает иммунитет.
А?..
Дворецкий
– Отелло, сир, вы превзошли сейчас,
И Македонского и Гамлета, и короля!
Отелло
– Ну то-то же!
Так, всё! Закончили с тобой, ступай.
И не забудь подать кувшин вина.
И это… что-то судорогой свело моё плечо, лодыжки.
Пошли за массажистками.
Сцена XCIV
Отелло, оставшись наедине с собой, после того, как дворецкий отправился исполнять его поручения, опять принялся обдумывать своё нынешнее положение: свалившуюся в буквальном смысле на его голову корону. У него было такое ощущение, что у него в голове, вдруг, завёлся рой тысячами пчёл, которые жужжа носились туда-сюда внутри его черепа. И они были очень рассерженны потому, что не могли найти выход наружу. Насекомые стукались своими тельцами о внутреннюю часть его черепа, всё пытаясь найти выход. От чего Отелло казалось, что его голова вот-вот лопнет. Лопнет от всей этой возни обезумившего роя пчёл. Лопнет от натиска мыслей.
Отелло
«Видать, придётся брать Полония в команду.
Хотя меня он никогда не жаловал:
Был я дня него вторым, а то и третьим сортом,
Игрушкой королевской чернокожей.
А вот теперь посмотрим…
Как станет стан свой жирный,
Он предо мной сгибать.
И руку мою целовать! Во дела!
Да, без этой жабы мне не обойтись,
Хоть меня и от него тошнит.
Но ведь и при короле французском,
Крутится какой-то Ришелье.
Я слышал краем уха он с успехом там,
Дела решает все.
И вроде как у них – друг к другу неприязнь.
Но королю, видать, на это наплевать.
Тут главное, чтоб он справлялся
С государством.
Ну и… чтоб в казну,
Kак в свой карман, не лазил.
А если облажается Полоний,
Тогда за всё с него по полной спросим.
Так, решено: после обеда мы за Полонием пошлём.
Ну, а в бордель теперь мы больше ни ногой.
Уф! Вот только порешал дела чуть-чуть.
А уже треба отдохнуть.
Дела государственные…
Из организма прям силы все выкачивают…
Выкачивают.
Ну да ладно! Уж как-нибудь мы это дело сладим…
Сдюжим!
А коронацию… а коронацию…
Мы проведём до ужина!
После всех этих мыслей Отелло вышел из помещения, где пока ещё оставались лежать в прежних позах Гамлет, Ромео и Джульетта, и отправился к себе. Ему надо было ещё много всего обдумать. Да ещё надо было проследить, как идут дела с подготовкой к коронации…
Сцена XCV
После того как Отелло покинул помещение, вошли слуги. Дворецкий приказал им отнести трупы в подвал замка и положить их на лёд, а также отворить окна в комнате, чтобы проветрить её. С этого слуги и начали исполнять его указания.
И тут случилось нечто удивительное. Во дворе поднялся ветерок, который сначала залетел в комнату, где лежало тело Полония. Он подхватил письмо Офелии, которое прежде выпало из его рук на пол и теперь лежало рядом с ним, как-то закрутил его и вынес в окно. Затем таким же невообразимым, таинственным, волшебным образом занес его через открытое окно в комнату, где ещё лежало неостывшее тело Гамлета. И, немного покрутив письмо по комнате, поднёс его к голове принца, аккуратно положив его рядом…
Офелия так и не узнала, что Гамлет не прочёл её письма. Корабль на котором она, вместе с Горацио, плыла в Британию был сожжён и потоплен английским флотом, после того как он вошёл в британские прибрежные воды. Впрочем, как и обещал король Артур Гамлету. А Гамлету так и не суждено было узнать, что Офелия погибла.
А вообще-то… Гамлет даже и не понял, что он умер. Настолько всё случилось мгновенно. Поэтому он лежал, со всё ещё не потухшим взглядом. И во взгляде его читалась надежда и уверенность, что у него всё ещё наладится, и что всё у него будет хорошо…
Письмо Офелии к Гамлету.
Мой милый принц,
Любимый Гамлет!
Велит судьба,
Расстаться нам.
Когда письмо,
Моё получишь.
Корабль будет мчать меня
К чужим брегам.
Мой милый принц,
Любимый Гамлет!
Мне мук своих не передать.
Пойми, родной,
Пойми, хороший мой,
Не предавала я тебя.
Так получилось,
Что не спросив нас,
Судьба расставила всё по своим местам.
Но верить буду,
Ты не забудешь…
Как не забуду я тебя.
Мой милый принц,
Любимый Гамлет.
Оставила своё я сердце навсегда,
Рядом с твоим.
Чтоб были вместе,
На веке вместе ты и я!
Навсегда твоя Офелия.
Эпилог I
Отелло был коронован и стал королём Дании. За свою короткую жизнь он успел перенести ещё немало любовных приключений. Особенно его не оставляли равнодушным женщины и девушки с именем Дездемона. Но через четыре года после своей коронации он скончался от сифилиса. Это был ему прощальный привет от Дездемоны.
Эпилог II
Горацио невероятным образом выжил после нападения английского флота на их корабль. Трое суток он провёл в море, держась за обгоревший корпус корабля… Затем его подобрал итальянский корабль, на котором он благополучно добрался до Италии. В Италии Горацио, осмотревшись, взял себе новое, итальянское, имя и сделал великолепную карьеру учёного. В итальянскую и мировую науку он вошёл под именем Леонардо да Винчи…
Эпилог III
Королевского смотрителя в дальнейшем ждала неутешительная судьба. После того памятного случая с бочками, когда его жестоко обманули, оставив без вознаграждения, его характер очень испортился. Он озлобился на всех и стал свой гнев вымещать на людях. Он стал очень грубым с девушками из борделей, и даже покалачивал их, отчего его вскоре перестали пускать во многие такие заведения. Он не гнушался давать под зад пинка нищим и калекам, тем самым давая выход наружу своему горю и отчаянию. И, конечно же, «заездил» своими замечаниями, командами и приказами приданных к нему солдат. Тех самых солдат, которые отказались пойти с ним на сделку и тем самым обрекли его на тяжёлый, каждодневный труд. Обрекли его на невыносимую жизнь. Он резонно считал их главными виновниками в своей горькой судьбе. Ведь если бы они тогда согласились с его предложением то, как знать, может быть, он сейчас жил бы в какой-нибудь тёплой стране… загорал бы на солнышке, потягивая пивко или что-нибудь покрепче в окружении своего гарема, состоявшего сплошь из развратных красавиц. А вместо этого!!!
И вот в один из дней нервы у приданных к нему солдат сдали. У них неосталось больше сил терпеть его издевательств над собой. А дело было так: дело было ещё и в том… что его солдаты были глубоко законспирированной гей-парой. И, как во всякой обычной семье, один из её участников был мужем, а другой его женой. И вот в этот раз смотрителю показалось, что один из его, б…дь, дебилов неправильно держит свою пику. Смотритель наехал на того по «полной программе» из-за этого. Да ещё и отхлестал беднягу по щекам.
Ему было и невдомёк, что он бьёт мужнюю жену на глазах у мужа!!! И у мужа всё вскипело, перевернулось в голове и в груди. И он вступился за свою жену и… вдвоём они избили своего начальника. Всё случилось так быстро, как-то само собой, что они даже и не поняли, как они могли совершить такое преступление??? Всё это произошло на берегу вдали от человеческих глаз, во время их очередного обхода закреплённой за ними территории. И было утро. И не было свидетелей их злодеяния, кроме горластых чаек. А пока смотритель был в нокауте, они отдышались и… пришли в ужас от того, что же они натворили!!! И страх от содеянного вошёл в их мозги и сердца. Они поняли, что, мягко говоря, «погорячились». Они поняли, что они теперь в глубокой заднице, но легче им от этого не стало. Постепенно они всё же смогли взять себя в руки. И они принялись размышлять: как же им теперь быть? Как им выбираться из этой жопы, в которую они себя по глупости загнали. И они пришли лишь к одному неутешительному выводу, что им теперь не миновать трибунала. А уж приговор за такое злодеяние будет самым суровым.
И тут они окончательно испугались за свои жизни, да так, что с «женой» случилась истерика и он разрыдался. А «муж»… муж оказался, как ему и полагается, настоящим мужиком и он смог-таки взять ситуацию под контроль. Он сразу понял, что откупиться не получится. Таких!!! денег в их семье нет. А значит… а значит надо было предпринять что-то эдакое, чтобы спасти им свои шкуры и жизни. И он рассудил очень здраво, так по крайней мере ему показалось: «А что, если мы изнасилуем начальника?.. И пообещаем ему «это самое» сохранить втайне. То эта тайна, тайна о его позоре, ведь может стать залогом нашей безопасности! И в таком случае, если он всё же подаст на нас в трибунал, то мы его опозорим перед сослуживцами и начальством. И тогда на своей карьере он может поставить жирный крест! И прощай пенсия!!! Ведь офицер его величества не может быть пи…..ом. Правда, в этом случае мы и себя подставим… Но другого варианта у нас просто нет. Да уж лучше быть пи……ми и сносить людские оскорбления и презрение, чем до конца своих дней гнить в кандалах на каторге». Итак, следуя за идеей «мужа», они и сотворили «это самое», с… а, что не говори, со своим товарищем по службе.
