Валерий Анатольевич Голиков
Трагедия Замка Эльсинор
И проваливайте!!!
Хотя… постой, постой,
Мне помнится, уж рассчитался я с тобой!
В пять монет ты оценила свой кувшин.
Помнишь, как деньги получила от меня свои?
И слышишь, женщина…
Найди себе подобного мужчину.
И если помоешься, станешь с ним счастливой.
Других нет вариантов у тебя.
Кому ещё сгодится твоя старая дыра?
Так, я всё сказал.
Эсмеральда
(продолжая изображать потерпевшую)
– Ой, верьте мне мои сыночки,
Кто вам роднее он или я?
Кувшин, кувшин хотел он у меня отнять!!!
Сейчас засрёт он вам мозги
Своими умными речами.
Как он засрал их мне.
Когда, сыночки, мы не сошлись в цене.
А денег, никаких, я от него не видела!
Ни про какое дело от него не слышала!
Не понимаю, что он тут плетёт,
Про баню и про мою плоть?
И вот ещё в чём вам хочу, сыночки, я признаться:
Он меня, бесстыжий, домогался!!!
Лаэрт
(возмущённо)
– Ну, ты и гнида, с языком змеиным!!!
Что ж… пусть будет у тебя сегодня,
День счастливый.
Зато, что я тебя на землю опрокинул,
Когда ты, ведьма, в шею мне вцепилась,
Дам тебе ещё я пять монет.
Помни, старая, о щедрости моей!
Когда с объятиями ты ко мне полезла,
Да, пришлось… пришлось,
Поставить мне тебя на место.
Как хозяину, что ставит на место свою собаку,
Когда от рук та отбивается.
Во всём сама ты виновата.
Хотел я по-другому с тобой дело сладить,
Ну да ладно, видать, не судьба.
Только зря потратил время на тебя.
Лаэрт выпустил из своей ладони рукоять шпаги, которую он пока не доставал из ножен, снял с пояса кошелёк и, высыпав на одну из ладоней горсточку монет, стал отсчитывать деньги. Увидев при свете факелов на ладони юноши деньги разного достоинства, братья разглядели в этой небольшой кучке и золотую монету. Они, не сговариваясь, переглянулись между собой: и каждый понял, какое дело им предстоит сделать… ведь их гость, по доброй воле не расстанется со своим кошельком. Братья понимали, что это стоящее дело. А значит – судьба Лаэрта была решена.
Буратино
– Слышь ты… дятел, ты нас оскорбляешь!
Мы тоже грамотные.
Дай сюда кошель, мы сами отсчитаем.
Лаэрт
– Заткнитесь! Вот ещё вам пять монет.
Бог с вами шесть!
И уносите ноги поскорей!
Сегодня, как никогда, к негодяям добр я.
Маугли
– Мы люди добрые,
Но оскорблений не намерены терпеть!
А ну-ка, падла, дай сюда кошель.
Иль ценишь ты его дороже своей жизни?
Ну и дурак же, ты братишка!
Сцена LXXIII
Непонятно сколько бы ещё продолжалась перепалка между ними, как вдруг Буратино, неожиданно для Лаэрта, подался всем телом в перёд и факелом, который он держал в правой руке, сильно ткнул в лицо юноши. Лаэрт закричал от боли и на какое-то время потерял зрение. Он выронил кошель и монеты, что держал в своих ладонях. Они упали на землю возле его ног и рассыпались в разные стороны. Лаэрт молниеносно прижал ладони к лицу и стал тереть пальцами свои глаза, намереваясь тем самым вскоре вернуть себе зрение. Но за это время он потерял контроль над ситуацией, и этого времени оказалось достаточно, чтобы Маугли быстро поднял с земли, примерно с череп овцы, камень и со всей силы нанёс им удар по голове Лаэрта. От этого страшного удара Лаэрт на какое-то время потерял сознание, но всё ещё продолжал удерживаться на ногах. Видя это, братья побросали свои факелы на землю и вдвоём набросились на юношу. Повалили его на землю и принялись избивать со всей силы, на которую они были только способны. В их существах: сердцах, душах, плоти заговорил животный, хищнический первобытный инстинкт. Инстинкт убийц. Лаэрт, даже ещё не в полне придя в себя от полученного им удара камнем, отчаянно сопротивлялся. Эсмеральда же, видя всю эту картину потасовки, быстро вскочила с земли, взяла один из факелов и подняла его над дерущимися, чтобы, как она решила, её сыновьям было бы сподручнее наносить точные удары по её гостю.
Схватка продолжалась уже несколько минут. В Лаэрте вдруг проснулась неожиданная сила, сила, которая просыпается в человеке лишь в минуты глубочайшей, отчаянной борьбы за свою жизнь. И сейчас даже эти два здоровенных мужика, после нескольких минут схватки, всё ещё никак не могли одолеть его, придушить его. Видя всё это безобразие, их мать решила прийти им на помощь. Она осветила факелом место вокруг себя и быстро нашла то, что ей было нужно. Эсмеральда подняла с земли остроконечный черепок от разбившегося кувшина и, вооружившись им, приблизилась как можно ближе к куче сражающихся между собой людей, и стала поджидать удобного момента, чтобы сказать своё решительное слово и поставить точку в этом затянувшемся деле. И вот этот роковой для Лаэрта момент настал. Улучив момент, когда в свете факела стала отчётливо видна голова и шея Лаэрта она, сама не ожидая от себя такой прыти, сделала всем своим костлявым телом отчаянный бросок вперёд. С криком, который по мощи напоминал боевой клич викингов: «Сам помойся!!!» – Эсмеральда мгновенно нанесла удар острым концом черепка куда-то в шею юноши.
Удар пришёлся в сонную артерию. Лаэрт в пылу схватки даже не почувствовал боли. Он только почувствовал, что стал как-то слабеть, что силы стали покидать его. А в это самое время из раны на его шее фонтаном хлестала кровь. И чем больше он напрягался в пылу битвы, тем сильнее из нее шла кровь… Но вот Лаэрт окончательно ослаб, он истёк кровью. Он уже не мог боле отражать удары своих противников. А те, почувствовав, что одерживают верх, что окончательная победа совсем близка, стали с ещё большей силой и усердием наносить свои удары по бездыханному телу Лаэрта. Наконец, братья осознали, что дело сделано. Лаэрт был мёртв. Братья немного отдышавшись, поднялись с земли и стали осматривать место боя.
Сцена LXXIV
Буратино
– Ну, мать… ты молодец!
Порох есть ещё в тебе!
Маугли
– Он сам себе избрал такой конец.
Глупец!
Кошель поставил выше своей жизни,
А ведь могло б… всё по-иному выйти.
Буратино
– Так, тебе братишка, я скажу:
Судя по всему…
Жадность, жизни нам не удлиняет,
Только вот не каждый это понимает.
Маугли
– А ты, мать, молодец!
Вовремя подсуетилась.
А то не знаю…
Сколько бы ещё с ним провозились.
Всё это время пока братья приходили в себя после схватки и обменивались впечатлениями от случившегося, Эсмеральда ползала на коленях по земле, держа при этом один из факелов перед собой и поближе к земле и… собирала, собирала рассыпанные вокруг них деньги. Наконец братья обратили на это дело своё внимание и один из них обратился к ней:
Буратино
– Ну что, мать, много ли насобирала?
Дай-ка мне, я сосчитаю…
Эсмеральда
(уклончиво)
– Да так… пару монет… не более.
Темно ведь очень, не разгляжу я сослепу.
Маугли
– Сейчас собрать всё нужно обязательно.
И спрятать,
Пока нас не хватилась братия!
Буратино
– Мать, я сказал же: деньги, дай-ка их сюда.
Со зрением по лучше у меня, чем у тебя.
Не зли меня
Эсмеральда
(запричитала)
– Ой, сыночки, уж вы не обидьте маму.
Ведь это я помогла вам с ним управиться.
Давайте, как порядочные люди,
На троих делить всё будем.
Сейчас вот всё дособираем,
И в кошелёк его упрячем.
И сей кошель берусь в сохранности
Сберечь я до утра.
Надёжней места, чем на моей груди,
Вам не сыскать.
А поутру, в спокойной обстановке,
Всё и разделим поровну, по-родственному.
Как та, что вас рожала в муках,
Клянусь, что буду я последней с…ой,
Если детей своих я обману.
Вот вам крест, клянусь, б…я буду!
Буратино
(рассвирепел)
– Мать, я ж тебе сказал:
Деньги… ну-ка, дай-ка их сюда!
(отнимает у неё деньги)
Так: раз… два… три… четыре… пять.
Вышел зайчик погулять…
Вот, так сказать,
Те деньги, во что ты оценила свой кувшин.
На держи и спать иди.
Эсмеральда берёт у него деньги.
Эсмеральда
(жалобно запричитала)
– Ой, сыночки, за что же вы так с мамой?
Я же помню, как вас на руках своих качала.
Как я не спала ночами,
Как вы грудь мою сосали…
(и тут она сплюнула и взяла резкий тон)
Вот дура! Если бы тогда я знала,
Что уважения от вас не получу ни грамма,
Удавила бы обоих вас своею пуповиной.
Как вы только, с…ки, народились!
Два козла – оба в своего папашу.
Чтоб его там черти трахали!
Ради вас, подонки,
Замочила я мальчонку!!!
Знайте: мать не уважать,
С рук вам не сойдёт такое.
Попомните, падлюки, моё слово!
Отдайте, нехристи, мне мою долю,
Пока не навела на вас я порчу!
Маугли
(раздражённо)
– Давай, давай, старая, проваливай.
Уже, блин… заколебала.
И смотри о том, что было здесь
Ни с кем болтать не смей!!!
Если кто о нас вдруг будет спрашивать…
Скажи… скажи, что на дворе, мол, спать они остались,
Что завтра, рано поутру
По грибы, по ягоды в лес они пойдут.
Буратин
– Так, мать, ты не трынди.
Денег мы тебе довольно дали.
Нечего нам сцены тут устраивать.
Всё равно ведь пробухаешь!
Давай-давай иди, родная, спать.
Нам ещё дела с брателлой надо порешать.
Нам сейчас не до тебя…
Маугли
– Мать, пойми нас правильно,
Не до тебя сейчас, уж очень мы устали.
Буратино
– Мы тебе платочек купим… опосля.
Ты не сомневайся в этом, мать!
Так… бог с тобой, вот тебе ещё монетка.
Ты это… как проснёшься завтра, сходи в церковь.
И поставь там пацанёнку свечку.
Ну, молитву там красивую произнеси.
Слова хорошие скажи…
А как звали-то его не знаешь?..
Эсмеральда
(плача от обиды на сыновей)
– Отдайте мои деньги, падлы!
Буратино
(продолжая)
– Ну да ладно…
Значит, скажи там хорошие слова.
Чтобы с миром упокоилась его душа.
Давай по-человечески покончим с этим делом.
Чай мы люди, а не звери.
Эсмеральда, понимая, что больше денег от сыновей она не дождётся, всхлипывая удаляется восвояси. После её ухода братья начинают обдумывать, как им поступить с телом убиенного.
Сцена LXXV
Маугли
(потирая шею)
– Ты как, братишка?
Буратино
– Да… дела, немного он помял меня.
С виду щенок хиленький,
Да оказался жилистым!
Маугли
– А что, брат, с трупом делать будем?
Здесь его оставить будет глупо.
Первый, кто с утра пойдёт к колодцу,
Сразу на него наткнётся.
Шум, я думаю, такой поднимется…
Как бы нам с тобою не спалиться.
Ведь по нам с тобою видно,
Что мы в переделке были.
Как бы наш народец…
С этим делом нас не увязал,
Да и нас потом не сдал!!!
Буратино
– Есть у меня мысля, поступим так:
Давай снесём его к ручью,
К тому, что глубоко в лесу.
Каждый день разное зверьё,
К нему идёт на водопой.
То зверьё поджидают волки,
А потом питаются их плотью.
Вот и мы его туда снесём,
Пока не рассвело.
Я думаю, они о нём там «позаботятся».
Пусть полакомятся благородной кровью!
Маугли
– Брат, хорошая идея!
А деньги мы когда поделим?
Буратино
– Как рассветёт – так первым делом.
После этого они принялись приводить свой план в исполнение. Факелы затушили: они им больше были не нужны. Сегодня было полнолуние, а на небе ни тучки, и поэтому было достаточно светло. Луна невольно оказалась их подельником в этом страшном деле. Чук нагнулся над телом Лаэрта и содрал с его плеч плащ. Затем они аккуратно расстелили его на земле. Мужчины взяли тело за руки и ноги и положили его на край плаща. Затем вместе опустились на колени, оба с одной стороны трупа, и стали руками закатывать тело в плащ, как принято у некоторых народов закатывать мясо в лаваш. Когда дело было сделано, они взялись за плащ, каждый с одного из концов, и по тропинке заспешили в лес… Так из-за глупого пари закончилась молодая жизнь Лаэрта.
Сцена LXXVI
А между тем после отплытия Гамлета в Англию и во дворце стали происходить некоторые интересные события.
Покои Полония. Он только что вошёл к себе после окончания трудового дня. Появляется слуга и докладывает ему, что учёный муж Горацио покорнейше просит его принять. Полоний соглашается принять учёного.
Горацио
– Желаю здравствовать тебе, Полоний!
Муж благороднейший из всех мужей!
Достойнейший из всех мужей!
Да что там говорить – любимец королей!
Благодарю тебя от всей души.
За то, что ты средь дел своих важнейших,
Сумел немного времени найти,
Чтоб мне минутку уделить,
Чтобы меня принять.
Простого смертного, так сказать.
Надеюсь, не разочаровать тебя
Своим визитом…
(и далее, уже не громко, возведя очи к потолку
(О, боже, дай мне силы…)
Хочу в преддверии той темы,
Что сейчас тебе озвучу,
Я милости твоей просить.
Чтоб прежде, чем на голову мою,
Обрушишь гнев свой, ты…
Вдумался в слова мои.
Как делал это я все эти дни.
Поверь, нам есть, что обсудить.
И прежде чем переступить порог твой ныне,
Я взвесил всё… Я много дней провёл в молитвах,
Прося ответ у бога.
Чтоб он мне указал дорогу,
Мой путь…
И вот теперь я пред тобой стою!
Полоний никогда раньше не видел Горацио в таком возбуждении. И его речь очень заинтриговала короля. Он понял каким-то шестым чувством, что у Горацио действительно есть к нему какое-то важное дело.
Полоний
(с улыбкой)
– Горацио, я вижу, что в чём-то очень важном,
Ты мне решил открыться.
Никак не ожидал тебя с визитом…
Но после стольких лет, что знаю я тебя,
Уверен, что не стал бы ты вот так,
Трястись по пустякам.
Скажу тебе я так: ты муж достойный!
Из уважения к твоей персоне
Клянусь, чтоб не услышал я,
Готов тебя понять…
Потом, ну если что, простить
И с миром восвояси отпустить!
Давай, Горацио, побереги, друг, моё время
И с чем пришёл ко мне,
Скорей поведай, а то пора уж мне обедать.
Горацио весь напрягся, покраснел от волнения, стал дышать учащённо… И наконец заговорил.
Горацио
(обольщение Евы змеем)
– Полоний… после того, что я сейчас тебе скажу,
Возможно, ты меня ударишь по лицу.
Но всё равно тебе скажу.
Держать в себе я это боле не могу.
Хочешь – нет, а хочешь верь мне,
Но я сейчас под властью проведенья…
Сам не отважился бы я,
Но был услышан мною глас,
Что должно мне… И вот… я сделал этот шаг!
А иначе… как?
Знай, Полоний, что все мы у судьбы в рабах!
Судьба, Полоний, рулит всем, судьба.
Пред нами цели ставит!
Внимания к себе не привлекая.
Никто как я, учёный муж,
Всецело утверждать берусь: она всем правит!
Безмолвно нам отдаёт приказы!
На муки обречён тот,
Кто ей не станет подчиняться!!!
Так-то…
И вот сейчас… речь поведу я о прекрасных людях:
Тебе, себе… и о твоей дочурке…
Полоний, я в Офелию влюблён!
И вот пришёл к тебе… просить руки её!
Я вижу удивление в твоих глазах!
Себя ты спрашиваешь: «Как?
Как этот седовласый господин
Сей юной розе себя в мужья мог предложить?»
Но знай, Полоний…
На всё божья воля!
Полоний, моим словам навстречу,
ткрой свой разум.
И сможешь ты тогда постичь
Весь проведенья замысел!
Знаю, прозрение твоё не за горами,
Ведь не с пустыми я к тебе пришёл руками.
Чтобы слова свои мне делом подтвердить.
Велит судьба, Полоний, мне ва-банк пойти!
Друг друга знаем мы не первый год.
И вот сейчас…
Готов, Полоний, я открыться пред тобой.
В одном из наших разговоров,
Ты посмеялся надо мною.
Помнишь, Полоний?
Мол: «Не умеешь гальки превращать в алмазы,
И золота секрет за столько лет не разгадал ты».
Согласен, справедлив был твой упрёк.
Но вот… и вот!..
Полоний, дело в том, что после стольких лет,
Что был я у науки в рабстве
Сумел открыть я всё же формулу богатства!
Скажу тебе, как будущему тестю по секрету.
А я не сомневаюсь в этом.
Что я уже, Полоний, сказочно богат!
Богаче может… даже короля!!!
А в подтверждение слов моих,
Вот… на этот камушек взгляни!..
Через какое-то время Горацио удалось всё-таки справиться со своим волнением. И его речь стала размеренной и гладкой. Было видно, что говорит уверенный в себе человек. Полоний не знал прежде такого Горацио. А ещё Полоний был очень удивлён самому себе… потому, что он стоял и внимательно слушал весь этот бред, что сейчас нёс учёный муж. И о его любви к Офелии и всё остальное бла – бла – бла. Но что-то ему подсказывало, что надо дослушать своего неожиданного гостя до конца. И вообще, сейчас происходило что-то до селe для него необычное: к нему сватались! Его дочурку хотели взять замуж! И эта ситуация потрясла его. Его девочка выросла!
А Горацио сейчас блефовал. Никакой формулы богатства он не открыл. Просто поддавшись искушению и неожиданно проснувшейся в нём жадности, он благополучно, уже, распродал большую часть содержимого тех бочек, которые доверило ему его величество. Товар шёл «на ура!» И Горацио уже действительно был, конечно же тайно, одним из самых богатых горожан! Но тут перед ним в один из дней, когда он пришёл в себя в перерыве между принятием лекарства, встал вопрос: «А где же большая часть содержимого бочек?» Горацио пришёл в полнейший ужас от одной мысли, что ему придётся держать ответ перед королём! И что он скажет королю? И у Горацио созрел план – бежать! Бежать как можно скорее и как можно дальше, чтобы руки короля не смогли бы его там достать. И он знал только одно такое место на земле – это Америка!!!
А пока чтобы прикрыть себе «зад», на всякий пожарный случай, Горацио, ведь он был как-никак великим учёным, решил восполнить недостающее количество «лекарств» другими веществами. Лекарство в виде белого порошка он (тогда этого слова ещё не знали) разбодяжил мукой, а лекарство в виде сушёной травы он перемешал с измельчённой листвой из своего палисадника. «Лекарством» из третьей бочки он решил пока не торговать. А по прошествии некоторого времени Горацио сделал, уж так само собой получилось, ещё одно великое открытие в медицине. Оказалось, что авторитет его лекарства в народе был настолько велик, что люди, лечась мукой и измельчёнными листьями из его палисадника, также благополучно продолжали вылечиваться от всех болезней. Сначала это поставило Горацио в тупик, но потом, хорошенечко пораскинув мозгами и проанализировав эту ситуацию, он понял, что открыл новый метод в лечении людских заболеваний! Этому новому методу лечения в медицине Горацио, конечно же, дал своё имя. Но «Эффект Горацио» как-то не прижилось. А потом и вовсе ушло из медицинских терминов. И врачи всего мира впоследствии стали называть этот метод просто «эффект плацебо».
А сейчас… сейчас Горацио во всю окучивал Полония. Он прекрасно понимал, чтобы благополучно эвакуироваться ему нужен план прикрытия, и он разработал этот план! Ведь не зря же он был учёным! План – это женитьба на Офелии и последующее свадебное путешествие, из которого он и не собирался возвращаться. Следуя своему плану, он пришёл к Полонию и стал его сейчас обрабатывать.
Да, Полоний, у короля ты в фаворитах!
И титул твой высок!
А что, скажи на милость, будет с тобой потом?
Сколь долго сможешь ты ещё
Отвешивать поклоны?
Надеюсь, в пояснице боль тебе уже знакома?
Когда состаришься,
На кой чёрт будешь ему нужен?
Ещё год-два и ты ему наскучишь.
Не надоело ль пресмыкаться?
И от чужой зависеть воли?
А вдруг в измене заподозрит он тебя?
Тогда по шее чик тебя… топориком…
Полоний, я человек достойный.
Отдай Офелию мне в жёны!
Да, я не герцог и не барон, но что с того?
Туда, куда её я увезу,
На титулы, пардон, плюют!!!
В Америку лежит наш путь!
Там нет королей, там всяк себе хозяин!
Клянусь, Полоний: добрым буду тебе зятем!
С деньжатами моими, хваткою твоей…
Я верю: ждёт, Полоний, нас успех!
А что здесь в перспективе у тебя:
Больную спину гнуть на короля?
А наш сырой, холодный воздух?..
Вреден для здоровья нежной розы.
А там, куда мы уплывём,
Где в счастье с нею заживём,
Много тепла и солнца.
Фруктов сладких, сочных!
И для внучат твоих полезно это будет очень!
Там для людей смышлёных таких, как ты и я…
Я от людей не раз уж слышал: райская земля!
Решайся, друг, иль под конвоем к королю веди меня…
Или с Офелией благослови наш брак!
Но только знай: Офелию твою
Счастливой сделать я смогу!
Не пожалею жизни за неё!!!
Теперь… твой приговор я выслушать готов…
Полоний был в шоке, он ни за что бы не смог предположить с каким делом к нему явится Горацио. Он мог бы предположить всё, что угодно, но только не это!!! Полоний был настолько в шоке, что его мозг был как бы парализован от того, что он сейчас услышал. И всё же, где-то, в глубине его мозга сохранилась способность к осмыслению всего сейчас происходящего с ним. И это помогало ему делать умное лицо.
Но вот шок стал проходить и ему на смену пришёл гнев! И если Полоний не спешил его обрушить на Горацио, то лишь потому, что он давно знал этого старого мудака. И вот просто так, со зла, надавать ему затрещин и пинков он не мог. Давнее знакомство, старые связи удерживали его от этого. «Видать у Горацио совсем крыша поехала на старости лет», – решил Полоний. Наконец он полностью пришёл в себя…
Полоний
(в недоумении)
– Горацио, сейчас… что это было?..
Я думал… от тебя… как всегда,
Услышать речь умного мужчины.
А ты что, белены объелся?
Влюбился в девочку,
Ты что, впал в детство?
Горацио, ты нёс сейчас такое!!!
Скажи спасибо, что нас было двое.
А знаю я, Горацио, что и у стен есть уши…
Молись, чтобы ни кто нас не подслушал!
Так вот, Горацио, скажу тебе я тaк:
Своею речью ты не оскорбил меня.
И если вдуматься,
В ней даже можно что-то умное найти:
Ведь доченьку мою ты с розою сравнил!
Так вот, Горацио, коль в твоей речи,
Была хоть капля истины, советую:
Предстань пред королём и… повинись ему!
Другого способа не вижу я,
Чтоб искупил ты, старый чёрт, свою вину.
Мол, так и так: «Простите, заработался…
К вам не спешил с докладом,
Что вот на днях я открыл формулу богатства!
Король, любимый не взыщи…
Теперь вот, всё что нажил за все дни,
Принёс к стопам твоим…
Смилуйся, отец родной, прости…
И если надо наверчу ещё!
Лишь дайте свой приказ.
Трудиться буду не смыкая глаз!..»
И, кстати, камушек… ну-к, дай его сюда.
Так-так, так-так…
Что… настоящий, не стекляшка?
Посмотрим, что на это ювелир нам скажет.
Даю тебе, Горацио, три дня.
На то, чтоб ты пришёл в себя!
Потом уж, друг мой, не взыщи –
С конвоем в гости меня жди.
Теперь иди ты… восвояси!
Уж поздно, отдохнуть мне надо.
На этом они и расстались. Перед их расставанием было видно, что Горацио ещё что-то было хотел сказать Полонию, но не стал. Его «программа» на сегодня была выполнена. И Горацио бодрым шагом отправился к себе. А Полоний заметил ещё одну интересную вещь, произошедшую после их разговора. Горацио не отвесил ему перед своим уходом положенных в таких случаях поклонов. Полоний отметил про себя, что с Горацио действительно что-то произошло. Это уже был совсем не тот Горацио, которого он знал прежде. И Полоний подумал, что ему следует получше присмотреться к человеку, которого он (так он считал до его сегодняшнего визита) хорошо знал.
Сцена LXXVII
Полоний.
(в недоумении, задумчивости)
«Не знал такого Горацио я прежде.
Учёный муж всегда учтив был, скромен, вежлив,
А сегодня дерзок!
Отдай дочурку в жёны – я богат! (ха! )
Для зятя староват ты, брат.
Сдаётся мне, всё это чушь и ересь!!!
Козлина старая, похоже, что совсем умом поехал.
Но долг велит мне, всё же… этот бред перепроверить.
Чушь – не чушь, дружба – дружбой…
А служба – службой!..
Хм… и проведение ещё приплёл к своим речам.
Он думает, я что: совсем дурак?
Мол, так оно ему велело…
Блефует. Я же вижу, пень горелый!
На кой чёрт старому хрычу жениться?
Разве он справится… с молоденькой девицей?
Ну, если это дело ему так нравится,
Пусть вон своей Матильдой утешается! Ха…
Пойду Офелию порадую сим анекдотом.
Нет, от Горацио не ожидал такого!
Одно лишь ясно: дочка подросла.
А значит ждать сватов пришла пора!»
Сцена LXXVIII
Полоний из своих покоев идёт в комнату Офелии. Он решил поставить её в известность о сватовстве Горацио. Законно полагая, что это впринципе забавная история. Такие истории нечасто случались в их семье. И он решил этой историей развлечь дочь.
Полоний
– Родная, здравствуй!
Чем занимаешься?
А хочешь посмеяться?
Представь себе,
Ко мне сейчас, вот, приходили свататься!
Один тебе известный человек,
Просил твоей руки!
Я отказал ему, ведь он совсем старик!
Ни титула нет у него приличного, ни дома.
Лишь что-то плёл он про свои «мильоны…»
Мол, он богаче короля… на сей день…
Я указал ему на дверь.
Офелия
– А кто он, папа, не томи, скажи скорей?
Я понимаю так, что он не отпрыск королей?
Иначе ты бы не посмел
На руку претенденту указать на дверь?
Полоний
– У королей на брак совсем другие планы.
Им подавай принцесс,
И лучше бы с приданным.
Горацио, учёный муж.
Горацио просил твоей руки!
Скажи, Офелия: ну как тебе такой жених?
Ведь мы почти с ним одногодки,
Ему, наверно, тоже сороковник?
Я думаю, что для него – ты юная совсем ещё.
Да уж: седина в бороду – бес в ребро!
Твердил мне о своей любви к тебе,
Плёл что-то о своём богатстве…
Хотя не глупый малый он,
Учёный, кто его знает…
Cцена LXXIX
И вдруг Полоний ушёл в размышления над словами Горацио. И эти мысли потихонечку завладели всем его разумом, а потом и всем его существом. И вдруг Полоний увидел в комнате ещё одного человека… Человек сразу же показался ему очень знакомым. Достаточно было одной секунды, чтобы Полоний узнал в нём себя!!! «Полоний» ходил по комнате, размахивая руками и всякими жестами старался придать большей убедительности своей речи. Эмоции завладели его лицом. А эмоции тут же превращались в какую-нибудь маску на лице «Полония». То в маску, олицетворяющую собой алчность, то жадность, то корыстолюбие. Полоний же от овладевшего им страха стоял не шелохнувшись, боясь обнаружить себя. И тут Полоний вспомнил про дочь: «Офелия!!!» – от страха за неё он за секунду покрылся холодным потом. Но он не мог к ней броситься. Всё его тело как бы одеревенело. И всё, на что он оказался способен, это лишь повернуть свою шею и краем глаза взглянуть на дочь.
Девушка стояла в задумчивости у окна, тоже погружённая в какие-то свои мысли. По её виду было понятно, что она даже и не подозревает, что вместе с ними в комнате находится кто-то ещё. Это успокоило Полония. И тут он понял, что кроме него их гостя больше никто не видит и не слышит! Он вдруг осознал, что видит то существо, которое живёт внутри него. Он понял, что видит свою суть!!! И Полоний стал вслушиваться в то, что говорит его гость. А «Полоний» всё говорил и говорил, продолжая убеждать Полония более серьёзно отнестись к словам Горацио.
«Полоний»
«Быть может, вдруг, успехом
Увенчался его труд?..
И научился наш Горацио (ха!)
Зашибать деньгу?..
Ай да Горацио, ай да плут!
Быть может, вот… сидит там у себя сейчас,
Гребёт деньгу лопатой!
А наш король про это ни чего не знает!
Постой, постой, Полоний.
Как-то не к месту ты вспомнил короля.
Он в шоколаде, а вот твоя судьба,
Детей судьба пока ещё не так ясна…
Я вижу дело так: Горацио не идиот.
Никто не смеет так назвать его!
Ко мне пришёл он с чистою душой –
Я видел это по глазам его.
Нет… не просто ему было,
Себя родимого в руки мне отдать.
В глазах его была надежда.
Быть может, мне надежду эту… оправдать?
Не зря ж сказал он про судьбу,
Когда бубнил мне речь свою.
Мол, проведенье указало путь ему…
Что ж, он учёный человек,
По более меня знает:
«Судьба, Полоний, рулит всем судьба!»
А может заливает?
С недавних пор я чую,
Что-то в воздухе витает…
А часом муж учёный ничего ль не затевает?
И как теперь намерен он…
Своим распорядиться состоянием?
Приставить, может быть,
К Горацио мне соглядатаев?
Сказать такое: «Я богаче короля!»
Совсем учёный потерял наш страх!
Не метит ли Горацио наш в олигархи?
Возьмёт и власть потом под троном расшатает!..
История вся эта начинает дурно пахнуть…
Крамола и измена!!!
Вот как это называется!
О, боже! боже! Чего же медлю я?
Скорей бежать!!!
Бежать!!! Спасать страну и короля!!!
Так-так, так-так…
А если… для начала… пусть он меня,
Сначала компаньоном сделает своим!
Предъявит мне, так сказать, плоды трудов своих…
А что касается Офелии,
Там видно будет, поглядим…»
Сцена LXXX
На этом его размышлении о случившемся прервала Офелия. С серьёзным лицом она обратилась к отцу. «Полоний» исчез. Он снова отправился туда, откуда и явился, а именно в глубины мозга Полония. Увлекая за собой остатки его совести…
Офелия
– Любимый мой отец!
После того, что я услышала,
И я хочу тебе открыться.
Не в силах больше я,
С бедой своею от тебя таится…
Полоний
– Да что ж за день такой сегодня?
Все в чём-то мне хотят открыться.
Похоже, я в каком-то, сне дурном.
Когда же я проснусь?
Когда же это прекратится?
Что ж… слушаю, Офелия, тебя.
Доченька любимая моя.
Давай, порадуй своего отца…
Офелия
– Отец, дочь неразумная твоя…
Влюбилась в Гамлета,
И от него же понесла…
Сама не понимаю, как со мной,
Такое вдруг случилось?
Всё было как в тумане:
Вдруг… в его объятьях очутилась.
Лишь помню перед тем как…
Стоял он на коленях предо мною.
И пылко о любви cвоей мне говорил.
Когда очнулась вдруг – в постели мы лежим…
Сказать, что Полоний был в шоке, раздавлен обрушившийся на него новостью – значит ничего не сказать. Его дочурочка, его Офелия, смысл егожизни попала в беду! Попала в сети этого гнусного пьяницы и развратника:«Мало ему уличных девок!!! Мало ему женщин из борделей!!! Так, поди ж ты, подавай ему непорочное тело!!! Подавай ему незрелую, юную душу на поругание. Да!!! Да!!! Тысячу раз был прав Клавдий отправив этого негодяя в Англию на муки!!!» – негодовал в душе Полоний. Но вот он уже «пришёл в себя», сказались годы суровой службы у королей. Полоний «взял себя руки». Над его единственной, любимой доченькой нависла беда! И его мозг снова хладнокровно заработал: « Надо спасать дочь!!!»
Полоний
– Я чувствовал, я знал,
Что когда-нибудь к мерзавцу этому.
Ты попадёшь, моя родная, в сети!
Я видел, как глаза его всегда горели,
Когда он на тебя смотрел.
Что ж, он опытный охотник,
Ты ж, дитя ещё совсем!!!
Кобель, развратник искушённый!
Всеми пороками с рожденья наделённый!
Что ему стоит жизнь сломать чужую?
Прелюбодей, ловкач с душой пустою!!!
(Полоний выговорился, и ему стало немного легче)
Прости, родная, что от дьявола,
В обличии принца,
Не смог я уберечь тебя,
В том, что случилось, и моя вина.
Полоний негодовал. Но он понимал, что этого мало. Тут нужен был какой-нибудь план, а лучше хороший план, чтобы достойно вытащить дочь из этой сложнейшей ситуации, в которую она, а значит и он, попали. Мозг Полония бешено работал, просчитывая в секунду тысячи вариантов. И с каждым новым вариантом он всё отчётливее понимал, что всё не то. Не то!!! Как… вдруг! Вдруг перед Полонием возникла фигура Горацио.
(далее с надеждой в голосе)
Родная… а… как… ну, это…
Как ты догадалась?
Что это… в положении теперь?
Быть может, обозналась?
Давно уж я живу на этом свете.
Мне всякие истории знакомы.
Одна другой прикольней…
Бывает так:
Что тешит мыслью женщина себя,
Что на сносях она…
Потом вдруг выясняется,
Что это от капусты её пучит.
Что это от капусты ей так живот раздуло.
А выйдут ветры из её чрева,
И вот она уж – не беременна!
Быть может, выводы ещё нам делать рано?..
Офелия
– Ах, папа, была б я рада,
Если б в капусте всё дело было.
Вот уже неделю, как меня тошнит.
Служанка наша, Меркель, говорит,
Что это верный признак…
И с ней всегда такое происходит,
Когда от господа подарочек приходит.
Полоний
– Так вот, что доченька:
В жизни всякое бывает.
