Селина Аллен
Тьма в его сердце
Глава 12
Джоанна
Мысль о том, что мне мог понравиться такой самодовольный, тщеславный засранец вроде Блейка, бесила меня. Я всегда избегала таких людей, старалась не подпускать их к себе ни на шаг. Мне были ненавистны все эти черты характера присущие ему.
Все мои предыдущие партнеры были мягкими и сдержанными, они не играли со мной в игры и имели эго значительно меньше чем у Блейка. Общение с ними было похоже на спокойную прогулку на яхте, общение с Блейком напоминало не что иное, как крутой спуск по горной реке на байдарках. Я могла сколько угодно отрицать симпатию к нему, но участившееся сердцебиение и странный трепет в груди, когда он говорил, что я милая, служили главным тому подтверждением. Блейк мне нравился.
– Я не хочу притворяться, – сказал он.
– Ты о чем?
– Я не тот человек, кто хочет отношений.
Надо же, Америку открыл.
– Значит ты пригласил меня ради секса? – изогнув правую бровь, спросила я.
Блейк задумчиво потер пальцами подбородок и покачал головой.
– Нет.
– А зачем тогда?
– Я сам еще не понял.
А вот это интересно.
– И сколько раз у тебя были серьезные отношения? – отстраненно спросила я.
– Ни разу.
– Хм, вот как.
– Да.
– Почему? – не унималась я.
– Это требует часть тебя, я не готов отдать часть себя кому–то в руки.
Я рассмеялась. То, что он говорил, звучало как полный бред.
– Тебе не обязательно отдавать часть себя, ты можешь остаться цельным.
Блейк совсем не смеялся, он был серьезен.
– Нет, отношения именно это и предполагают, в противном случае это не отношения. Мы каждый день отдаем часть себя, – сказала он. – Это могут быть не только романтические отношения, это и семейные отношения.
– Вроде родителей? Сестер и братьев? – предположила я.
– И друзей.
Я сузила глаза.
– И многие люди хранят часть тебя?
– Никто, ну может отец, – пожал плечами он.
– И все?
– И все.
– Но почему? – удивилась я.
– Так проще, поверь, – улыбнулся Блейк уголком губ. – Не нужно ничего усложнять. Я тебе симпатичен, ты мне симпатична, поэтому я решил, что было бы неплохо поужинать с тобой. Наше знакомство прошло не совсем гладко. Давай исправим это.
– Послушай, если ты ищешь возможность взять реванш, то забудь об этом, – предупредила я сразу.
– Почему в любом моем действии ты видишь подвох? – спросил он.
– А мне не стоит этого делать?
– Не стоит.
Я сложила руки перед собой и оглядела зал.
– Допустим, я тебе поверила. Но не нужно лгать о том, что ты совсем не был зол на меня из–за той истории с клубом.
Он рассмеялся низким грудным смехом.
– Я не был зол, я был просто в бешенстве. Мне не терпелось поймать тебя и наказать, как следует, – серьезно сказал он, делая глоток вина. – По правде говоря, я и сейчас готов это сделать. – Уголки его губ поползли вверх. – Как тебе этот стол? А вид из окна? Представь, как здорово ты будешь смотреться голая в этом оранжевом свете?
Я открыла рот, чтобы с достоинством ответить ему, да вот только достоинство куда–то спряталось. Кровь, создавая шум в ушах начала разгоняться, наполняя меня знакомым теплом и концентрируясь в самом низу моего живота. Блейк только что сказал, что хотел бы меня видеть голой на этом столе.
Я сглотнула, и чувствуя как горит мое лицо, отвела взгляд.
– Здесь же полно народу, – вырвалось у меня.
Что со мной происходит в его присутствии? Я должна была просто ответить на его хамство еще одним хамством, сказать, что он обломится или что–то в этом духе, а вместо этого интересуюсь, как бы он провернул свой план, если здесь так много свидетелей. Не то, чтобы мне хотелось быть раскинутой на этом столе, но все же…
Черт, я хотела этого до дрожи в коленках.
На губах Блейка растянулась дьявольская, уверенная в себе усмешка. Он знал, что подловил меня. Весь мой образ гордой недотроги, который я ему демонстрировала все это время, рушился как карточный домик.
– Я могу сделать так, что здесь останемся только мы, – прошептал он. В глазах Джефферсона появился странный блеск, как если бы он собирался добавить что–то еще, но решил промолчать.
– Ты сказал, что хотел бы наказать меня. Как ты себе это представляешь? – решила зацепиться я за его слова, чтобы вызвать в себе что–то кроме желания: раздражение, злость, ярость, что угодно, только бы унять странное чувство ниже моего живота. Ведь кто он такой, чтобы наказывать меня?
– Придушить или отшлепать, – пожал плечами он.
Мы оба понимали, каков контекст его слов. Он хотел сделать это, пока я буду лежать на столе, голая в оранжевом свете солнца.
– Оу, – только и выдала я, глядя на Блейка большими от удивления глазами.
Отшлепать.
– Ты что мой папочка? – решила перевести все в шутку я.
Его глаза потемнели, губы изогнулись в порочной улыбке, а меня, кажется, хватил сердечный приступ, иначе, почему я не могла ничего вымолвить.
– Для тебя я могу им стать, – поиграл бровями он.
– На эту вакансию набор не идет, – сорвался с моих губ глупый смешок.
– А жаль, – вздохнул он.
Я потупила взгляд и сжала губы. Все–таки нужно отступать от опасного разговора.
– После моего ухода. Что было дальше? – спросила я. Этот вопрос мог вывести Блейка из себя, ведь я не могу до конца быть уверенна в его состоянии. Но я решила рискнуть.
– Женщины хотели меня линчевать, – безразлично ответил он.
– Кто–то вызвал полицию? – нервно сглотнув, предположила я.
– Нет. Я объяснил им, как все было на самом деле.
– И что ты сказал?
Блейк улыбнулся.
– Сказал, что моя девушка любит ролевые игры.
– Но все было не так! – возмутилась я, однако слова Блейка все же заставили меня улыбнуться. Был ли хоть один момент, в его жизни, когда он мог выглядеть также глупо, как тогда?
– Тем не менее, мне поверили. После я пошел искать тебя, но не нашел. Конец.
Я окинула взглядом зал, парочке за соседним столиком подали лягушачьи лапки. Губы сами скривились в брезгливой гримасе, взгляд вернулся к Блейку.
– Почему ты выбрал именно этот ресторан? – спросила я.
Он улыбнулся.
– Потому что мне показалось это хорошей идеей.
От его слов моя бровь едва заметно дернулась. Я покачала головой, ловко подцепила устрицу вилкой и забросила ее к себе в рот.
– Хотел впечатлить французской кухней?
– Именно так, маловероятно, что ты когда–либо была во Франции, – ответил он, мне показалось, что в голосе я расслышала нотки превосходства.
– Я француженка, наполовину, и я была во Франции. Если я работаю официанткой, это не значит, что я не выезжала за пределы штата.
Блейк удивленно вскинул брови, но не стал спорить и кивнул.
– Ты говорила, что живешь в отеле, а где твои родители? – вдруг спросил он.
Своим вопросом Джефферсон застал меня врасплох.
– Они разведены, мама живет с новым мужчиной во Франции, а папа в Англии.
– Получается, в Штатах ты одна? Как так вышло? – не унимался он.
Я подумала, что ничего страшного не случится, если я расскажу ему немного о себе, избегая подробностей.
– Я родилась в Штатах, родители развелись, когда мне было четыре года. Отец вернулся в Англию, а с мамой и отчимом мы уехали во Францию, потом вернулись в США. После моего восемнадцатилетия я решила остаться и учиться здесь. И я не одна, у меня есть брат, он живет в другом штате, но часто приезжает ко мне в гости.
Блейк долго молчал, а после спросил:
– Чем он занимается?
Я уставилась на его губы, пытаясь придумать ответ на заданный им вопрос. Сердце застучало быстрее, и я выпалила первое, что пришло в голову.
– Он таксист.
– Таксист? – удивился Джефферсон.
– Да, – пискнула я.
Блейк действительно участвовал в разговоре, принимал мои слова и верил им. Тогда как я едва сдерживала улыбку.
Если брат узнает, что я записала его в таксисты, он будет ворчать недели напролет. «Почему таксист? Почему не модель, Джоанна? Почему не моряк?» – сказал бы он. А после мы вместе посмеялись бы над этим, однако Конрад совсем не обрадовался бы, узнай, что я вожу Блейка за нос. Он был слишком честен.
– Где ты работала до того как пришла в Хэтфилд? – спросил Блейк.
– Э… Я работала в другом отеле.
Брови мужчины сошлись на переносице в удивлении.
– В отеле? Ты же работаешь в ресторане.
– Да, но до этого я работала в отеле, – залепетала я.
– А до отеля? – не унимался он.
Прячась за бокалом вина, я откинулась на спинку кресла, и отвела взгляд от пытливых глаз мужчины.
– Ну вот, теперь это больше похоже на допрос, – с моих губ сорвался нервный смешок.
– Прости, мне хочется узнать больше о тебе.
Что в переводе означает: это и есть допрос. Если ему нужно от меня только мое тело, то какого черта он лезет в голову?
– Твоя очередь. Ты не так много рассказал мне за этот вечер, – решила переиграть ситуацию я.
Блейк задумчиво почесал подбородок и затем кивнул, улыбнувшись уголком губ.
– Резонно, один вопрос я, один вопрос ты, идет? – улыбнулся он обезоруживающей улыбкой.
– Идет, – согласилась я.
– Ты ходила в колледж? И какая специальность? – начал он с козырей.
– Это два вопроса.
– И все же?
– Я ходила в колледж, – мой черед задавать вопросы. – А какая специальность была у тебя?
– Ты не ответила до конца, – возмутился он.
Я расхохоталась.
– Задавай правильные вопросы и сможешь узнать больше.
Или сможешь узнать ту ложь, которую я придумаю специально для тебя.
– Инженерное дело, – ответил он, откидываясь на спинку сиденья. – Теперь твоя очередь, Дикарка.
– Бизнес, – коротко ответила я, прикладываясь к бокалу вина.
С его лица исчезла улыбка, он облокотился на стол и взглянул на меня другими глазами.
– И после, ты решила работать в обслуге?
Его лицо окрасилось недоумением.
– Ты говоришь это так, словно я в дерьмо вляпалась.
Он отрицательно покачал головой и вскинул руки, как бы говоря, что не это имел в виду.
– Нет, я не об этом, почему ты не начала работать по своему направлению?
– Мне срочно нужны были деньги на жизнь, нужно было оплачивать кредит за обучение, а времени бегать по собеседованиям, у меня не было, – спокойно пояснила я, словно все в действительности было так. Словно за мою учебу не платили родители, и словно отец не первый пожелал бы запереть дочь в золотой клетке и показывать ее лишь по праздникам, как стеклянную статуэтку, вместо того, чтобы доверить ей в руки семейный бизнес.
– А твои родители? Вы общаетесь? – по моей спине побежали мурашки, я погорячилась, когда назвала его первый вопрос козырем. Козыри шли сейчас.
– Моя очередь спрашивать, – настояла я, самодовольно приподнимая одну бровь.
– Точно, – согласился Блейк, но в его тоне я не уловила покорности, скорее смирение. Ему не нравилось, когда девушка сама задавала ритм разговора.
– Значит ты хотел строить здания. Кто был твоим вдохновителем? Отец?
– Нет, – холодно отрезал он, изменившись в лице.
Блейк перервал зрительный контакт между нами. Я заметила, как его челюсть напряглась. Кажется, я зашла не на ту территорию, как бы меня не выгнали с нее.
– Тогда кто?
– Одна девушка.
– Что за девушка? – поинтересовалась я, нетерпеливо ерзая на своем стуле.
– Мой черед задавать вопрос, – перебил он меня.
Интересно. Он избегал отвечать, было видно, что Блейку некомфортно говорить об этом. Что же это за девушка, которая повлияла на него? Неужели он когда–то любил. Может поэтому он боится строить новые отношения, потому что ему разбили сердце?
– В тот вечер, ты хотела этого или с самого начала думала провести меня? – спросил он.
– Я не хотела, – резко ответила я, чувствуя, как заалели мои щеки.
Уголки его губ приподнялись.
– Лгунья.
И он был абсолютно прав. Я врала.
Ничего плохого не случится, если Блейк узнает толику правды.
– Ты мне понравился, но между нами ничего не могло произойти. Я не люблю, когда ко мне относятся подобным образом. В отношениях с мужчинами, какими бы они не были, я предпочитаю, чтобы мои интересы тоже учитывались. Стать для тебя игрушкой на ночь, явно не в моих интересах.
Его губы скривились, словно я говорила слишком высокопарно, а от этих речей его передергивало.
– Я все еще не могу понять, почему ты воспринимаешь это как пренебрежение твоими интересами. Ты ведь тоже могла мной воспользоваться. Это работает в обе стороны. Я прекрасен в постели, – очень нескромно выдал он, – недовольных не было. Или тебе нужно было предложение руки и сердца?
– Это вопрос, а сейчас моя очередь, – ухмыляясь, сказала я.
Блейк клацнул зубами и дерзко ухмыльнулся, жестом руки приглашая меня продолжить.
– Валяй.
– Сколько девушек у тебя было? – вдруг вырвалось у меня.
– Для чего ты интересуешься? – насмешливо спросил он.
– Хочу знать, с кем имею дело, – пожала плечами я.
– А разве ты не знаешь?
– Нет.
– Хм. Я не считал, но число точно трехзначное, – пожал плечами он, – а может больше.
Я округлила глаза и даже приоткрыла рот от удивления. В моем списке все ограничивалось одной цифрой – цифрой три.
– Но? Ты сказал это так, словно трехзначное число это мало.
– Поверь мне, трехзначное число это мало.
Я рассмеялась.
– А если бы ты получил от меня отказ сегодня, Блейк, чтобы ты делал? Наверняка у тебя был план, но уже с другой девушкой.
– Но ты не отказала.
– Если бы отказала.
Блейк пригнулся над столом, словно собирался раскрыть мне какую–то сокровенную тайну. Я думала, что так и будет, поэтому внимала каждому его слову.
– Ушел бы в монахи. Может быть, уехал бы в Альпы пасти коз, – сказал он и сверкнул белозубой улыбкой. Искренней. Не усмешкой, не ухмылкой, а искренней улыбкой.
Я не смогла сдержаться и широко улыбнулась в ответ.
– Бедные козы не вынесли бы твоего раздутого эго, – усмехнулась я.
– Все определенно справлялись с этим раньше, – самоуверенно заверил меня Блейк.
– Не знаю, есть догадки, что даже твоя мама тебя едва выносит, – решила пошутить я, но увидев, как изменилось его лицо, тут же пожалела об этом. – О боже, прости, я ляпнула что–то не то, – затараторила я.
Ситуация уже была испорчена. Еще одна тема, которую, видимо, мне не стоило затрагивать.
Блейк больше не улыбался. Он сжал челюсти и откинулся на спинку сиденья.
– Все в порядке, Джоанна.
То с какой силой он сжал зубы, заставило меня поежиться. Блейк снова превратился в холодный камень, который я встретила в первый день в кафе. Своей глупой шуткой, я задела что–то серьезное, что–то, что заставило его настроение поменяться в мгновение ока.
Какое–то время мы сидели молча, но скоро вновь вернулись к безопасному пустому разговору. Закончив со своим основным блюдом и десертом, я засобиралась домой, вернее, в отель, а уже после домой.
– Думаю, нам пора, – сказала я, оглядывая лицо Блейка. Он не выглядел злым, но и довольным его не назвать. Тень прошлого лежала на его глазах, а я совсем ничего не знала о нем.
Личность этого мужчины гораздо интереснее, чем кажется на первый взгляд. Блейк не просто богатенький, разбалованный мальчик, он человек со своим прошлым, которое могло быть поистине ужасным. Об этом я раньше не думала, но сейчас сгорала от желания узнать все его тайны. Сам он не собирался делиться этим со мной, но я и не возражала, ведь мы были совсем чужие друг другу люди. Я тоже не стала бы рассказывать ему чего–то сокровенного.
Блейк несколько секунд пристально смотрел на меня, но затем кивнул.
– Да, ты права.
Он подозвал официанта и расплатился за ужин, оставив щедрые чаевые. В абсолютном молчании мы спустились на первый этаж и проследовали в его машину. Блейк, кажется, думал о своем, а я боялась нарушить тишину между нами. Его лицо было покрыто маской безразличия и отчужденности.
Я оказалась не такой плохой лгуньей, раз мозг сам подкидывал мне фальшивые ответы для него. Пару раз я чуть не проговорилась, но в остальном, моя история звучала складно.
Как и обещал, он отвез меня в отель. Не было ни одного намека на секс, как и на то, чтобы я расплатилась с ним за ужин. Он не требовал продолжения, он вообще ничего не требовал.
Когда мы въехали на подземную парковку, он помог мне выйти из машины, при этом не проронил ни единой колкости в мой адрес. Его молчание настораживало меня.
Я ожидала, что в дороге он взорвется и выбросит меня из машины за неуместные разговоры, но этого не произошло. Как легко, оказалось, задеть струны его души, упомянуть мать и некую девушку, полагаю, бывшую подружку, и Блейк превратился в безэмоциональный камень.
С матерью понятно, скорее всего, у них ужасные отношения, я не хочу думать о самом страшном, и очень надеюсь, что она жива. А вот с неизвестной девушкой сложнее. Должно быть, бывшая подружка, когда–то просто разбила его сердце. Что же это было? Измена? Нездоровые отношения? Что она сделала, или что мог сделать сам Блейк?
– Вечер прошел лучше, чем я ожидала, – тихо сказала я, стоя рядом с Блейком на подземной парковке отеля Хэтфилд.
Он изучал меня серьезным взглядом, губы сурово сжаты, глаза холодны, брови нахмурены. Я могла поклясться, что его ответ не покажется мне приятным.
– Ну, я пойду, – решила я нарушить тишину между нами.
– Подожди, я провожу тебя, – сказал он, спустя несколько секунд, когда я уже успела развернуться и направиться к лифту.
– Не нужно, нас не должны видеть вместе.
– Хотя бы до лифта? – спросил он, и я, вздохнув и пряча улыбку, кивнула.
Он не стал спорить, было приятно, что Блейк прислушался и не собирался подставлять Джоанну–официантку в работе. Хотя кого я обманываю? Он просто решил проводить меня, чтобы поставить точку в нашей неудачной встрече. Я не чувствовала вины или грусти из–за этого, однако оставался небольшой дискомфорт от ситуации в целом.
После нескольких бокалов вина мое сознание было мутным, в отличие от Блейка, который весь вечер пил воду, и лишь раз пригубил бокал вина. Я бы упрекнула его за езду в нетрезвом виде, но мы уже доехали, да и едва ли его можно было назвать нетрезвым. Когда-нибудь потом я обязательно скажу ему, что пить за рулем нельзя.
Потом?
Почему я размышляла так, словно это была не разовая встреча? Тем более после того, что я сказала, и, судя по его реакции, вряд ли он захочет встретиться со мной снова.
Мы молча дошли до дверей лифта, и я нажала кнопку на табло, наблюдая за цифрами – этажами, которые преодолевал лифт.
Девятнадцатый. Восемнадцатый.
Сейчас еще придется возвращаться домой, а ноги меня уже не держат. Организм требовал отдыха.
Семнадцатый.
Подавив приступ зевоты, я задумчиво прикусила губу.
Шестнадцатый.
За спиной послышался голос Блейка.
– Мне тоже так показалось.
– Что? – непонимающе спросила я, даже не успев обернуться. Руки мужчины накрыли мои плечи и развернули к себе, вжимая спиной в стену, рядом с дверями лифта.
С моих губ от неожиданности слетел тихий стон, и широко раскрыв глаза, я уставилась на него. В тех местах, где его руки согревали меня своим теплом, стало покалывать.
– Вечер прошел хорошо, – ответил он в сантиметре от моих губ. Я чувствовала, как от тяжелого дыхания Блейка колышутся пряди моих волос. Между нами было слишком мало пространства, и от этой близости у меня кружилась голова.
– У тебя слишком длинный язык, ты знаешь это? – спросил он, вглядываясь в мои глаза с таким усердием, словно старался что–то в них отыскать.
Я хотела вырваться из его цепкой хватки, возразить ему, но не смогла. Блейк схватил мои руки и зафиксировал их над головой.
– Но меня это даже заводит, – шепнул он, заставляя напряжение внизу моего живота сжиматься.
Его взгляд обвел мои губы, а затем двинулся ниже, касаясь подбородка, шеи и груди, спрятанной под черной тканью кофты. Блейк заставлял мою кожу воспламеняться, гореть и изнемогать в желании ощутить его нежные прикосновения или терзающие поцелуи.
В любой другой день, с любым другим мужчиной, который решил бы вот так схватить меня против моей воли, я давно разозлилась бы, замахнулась и ударила бы его по голове. Но не сейчас, не с ним. С Блейком у меня даже не возникало подобной мысли. Все о чем я могла думать, так это о том, чтобы снова почувствовать вкус его губ.
Он подался вперед, сливаясь со мной в страстном, диком поцелуе. Руки, которые до этого я с усердием старалась вырвать из оков Блейка, ослабли, и тогда мужчина отпустил их, позволив мне скользнуть ладонями по его крепким плечам.
Легкие обожгло, весь мой кислород испарился, и пришлось приоткрыть губы, чтобы сделать вдох, чем Блейк быстро воспользовался. Он властно обхватил ладонями мое лицо и углубил поцелуй, лаская горячим языком мои губы, и вторгаясь в мой рот. Его движения были рваными и жесткими, но такими уверенными, заставляющими меня желать его с какой–то совершенно новой, неизведанной страстью, почти животной, сносящей все на своем пути, как торнадо.
Я застонала, и принялась водить руками по его спине, чувствуя крепкие мышцы под своими ладонями. Он творил что–то невообразимое с моим телом. Я не хотела в этом признаваться, но как же приятно было ощущать его губы на своих губах. Его горячий язык кружил с моим в диком танце, и от этого в груди разливалось тепло.
Блейк отстранился с легкой улыбкой на губах, и я разочарованно пискнула. Я смотрела на его губы, не в силах оторваться, пока не услышала низкий, хриплый смешок, прокатившийся у моего уха. Смеялись эти прекрасные губы, которые мне хотелось попробовать снова.
– Я думаю мне пора, – пробормотала я, наконец, возвращая взгляд к его глазам.
– Ты уже говорила это, – усмехнулся он, довольный тем, какой эффект оказывал на меня. – Спокойно ночи, – тихо произнес Блейк, снова склоняясь над моим лицом.
– Угу, – ответила я, обхватывая руками его шею и притягивая к себе, сливаясь в еще одном горячем поцелуе.
Над ухом раздался звон, и я поняла, что пришел лифт. Двери раскрылись, словно поторапливая меня.
– Я пойду.
Сердце стучало так, что я слышала его эхо в ушах.
– Конечно, – ответил Блейк, но рук с моей талии не убрал.
Нехотя я высвободилась из его объятий, и напоследок, встав на носочки, невинно чмокнула его в щеку. Так, словно мы не целовались, как оголодавшие секунду назад, так словно Блейк не вжимал мое тело в свое, позволяя чувствовать его внушающую эрекцию.
Он улыбнулся напоследок и уехал, а я, поднявшись в холл отеля, вызвала такси и вернулась в свою большую пустую квартиру.
Возможно, Блейк не такой подонок, каким пытается казаться.
