Ринат Ашрафзянов
Холст
«Ладно. Что уж поделаешь. Беги на свою работу, корми семью», – растекшись в улыбке, нежно сказала Мария, подтягивая сползающее с ее вздымающейся груди белоснежное одеяло, в которое она укутала себя. Сергей остановил машину на обочине, в том самом месте, в котором остановка и стоянка была запрещена.
– Все, я тут. Вы еще здесь?
– Да, тут. Ты за рулем, что ли? – озабочено спросил прокурор. Он пытался вслушаться в доносящиеся в телефон звуки.
– Был. Я уже остановился. Не говорю по телефону, когда я за рулем и когда везу пассажиров. Такие вот правила.
– Скажу тебе, что это замечательные правила. Было у меня пару уголовных дел со смертельным исходом. Один водитель сшиб пешехода, не заметил его, пока разговаривал по телефону. Другой…. Не будем о моих делах. Вернемся к эскизам!
– Я начал писать для вас картину. Пока работаю карандашом над эскизом, отрабатываю сюжетную линию. Вам это о чем-то говорит? – Сергей, как филин, вертел головой. То посмотрит в заднее окно, то в боковые зеркала, то всматривается вдаль через лобовое стекло.
– Значит, еще рано спрашивать о картине, – иронично ответил Мансур.
– Могу я задать вам вопрос по вашей специализации? – неуверенность переполняла Сергея, в его голосе чувствовалась застенчивость, – вам это ничего стоить не будет.
– Сергей, брось ты это. Сказал «а», говори «б». Чем смогу, как говорится, – Мансур проследовал к себе за стол. В силу привычки он взял в руки ручку и достал из шкафчика белый лист бумаги, – Ну, так что, чем могу помочь?
– В общем, ко мне по ночам повадился во двор ночной посетитель. Так мы его с соседом назвали.
– Преступник он, – грубым голосом поправил его прокурор, – а вы ему дали романтичное название. Тут нет ничего романтичного, только уголовное.
– Хорошо, преступник. На днях с соседом пытались его изловить. Устроили ночью засаду. Но он не объявился. Я точно знаю, что он по ночам захаживает ко мне во двор, залазит в подполье. И непонятно, что он еще делает у меня в хозяйстве. Вот я и подумал, может, вы мне что-то порекомендуете, посоветуете. Как мне поступить в этой ситуации?
– Даже интересно стало. Чем это у тебя можно поживиться? – рассмеялся в трубку прокурор.
– В подполье у меня карти…
– Ладно, это риторический вопрос, – уже серьезным тоном перебил Сергея Мансур.– Знакомая ситуация. В этом я тебе помогу. Итак, слушай внимательно. Во-первых, больше не пробуйте самостоятельно устраивать слежку. Преступник может быть вооружен и опасен.
– Да, так же мне говорит мой друг-спасатель.
– Спасатель, это почти военный человек, он знает, что говорит. Итак, во-вторых, проверьте пропажу вещей. Если нет пропажи, то в полицию не обращайтесь. Ваше заявление не примут. Ваши догадки никого не заинтересуют. Только зря время потеряете на протоколы. Понимаешь, Серега, органы полиции тоже не виноваты. Их можно понять, они действуют по регламенту, который должны соблюдать. Если они хоть немного отойдут от него, то сразу им по шапке надают вплоть до увольнения из органов, –Мансур стал внимательно прислушиваться, сильно прижимая к уху телефон. Он хотел было продолжить свое повествование и, даже успел произнести:«Во вторых…»
Но прокурора перебил громкий, дребезжащий металлический хлопок. От этого резкого звука он моргнул, словно перед его носом со всей дури захлопнули дверь. Перед самым хлопком, доли секунды в телефоне слышалось жужжание проезжавших мимо машин. После, прокурор уже ничего не слышал. Да и, собственно, он не мог что-то услышать.– Серега, ты здесь? Алло, алло – обеспокоенно спрашивал он. Прокурор несколько раз отводил от уха телефон, вглядывался в экран, проверяя, есть ли связь, установлено ли соединение. После он опять прикладывал телефон к уху и продолжал:«Алло, алло, Серега», – прокурор не сбрасывал вызов. Он продолжал вслушиваться.
Не успела секундная стрелка на наручных часах прокурора закончить второй оборот, раздалась глухая барабанная дробь, словно в приемной помощница Елена Александровна барабанила пальцами по своему столу. Толи в силу армейской привычки, толи в силу наработанной внимательности к мелочам за время прокурорской службы, Мансур насчитал семь барабанных партий. После, прогремели раскаты грома на фоне появившегося истошного, душераздирающего крика отчаянья.
Как это бывает обычно? Вначале крупные капли дождя барабанят по лужам. На фоне дождевой музыки раздается канонада пушечных выстрелов. А под фанфары из ослепительных, ярких вспышек раздается финальный раскат, который вобрал в себя всю мощь своих предшественников, затмив собой все, что когда-либо звучало до него. За последовавшей тишиной прокурор услышал недолгое жужжание проезжающих машин и после, звонкий щелчок и последовавший за ним хлопок закрывшейся двери.
Прокурор воспользовался тишиной и перенес телефон, с влажным от пота экраном, с правого на левое ухо. Контуры телефона на его правой щеке выделялись тоненькими струйками пота. Проникающие сквозь окно горячие солнечные лучи расплавляли воздух, делая из кабинета прокурора парник. На голубом небосводе в гордом одиночестве плыло к закату обжигающее глаза солнце. Ничего не намекало на то, что высохшая за долгие бездождливые дни земля сегодня получит добрую порцию влаги.
– Серега, что произошло? В тебя машина врезалась что ли?– полушепотом произнес в трубку прокурор, – Серега, ты тут?
Вместо ответа прокурор услышал лишь скрежет, видимо ржавой, пружины и какое-то поскребыванье.
– Сергей, – громко крикнул Мансур, – ответь уже мне, – его лицо было взволнованным и красным, по лбу капельками стелился пот.
– Мансур Рустамович, что случилось? – в распахнутых дверях стояла Елена Александровна. Обеспокоенным взглядом она сканировала комнату.
– Когда починят кондиционер? – вскрикнул он на нее, – невозможно уже терпеть это пекло. Смотри, весь телефон мокрый, – он уставил на нее мокрый экран телефона, после, демонстративно вытер его о свои брюки.
– Алло, Мансур, вы тут, что ли?–раздался в телефоне прокурора голос Сергея.
– Там вообще-то вас спрашивают, – сказала спокойным голосом Елена Александровна, указав пальцем на телефон, – пожалуй, я позже зайду, – она исчезла так же быстро, как и появилась. Дверь за собой закрыла изящно и без шума.
– Алло, Серега. Что произошло?
– Вы все это время были на телефоне, – весьма удивленно и виновато спросил Сергей. Он несколько раз оборачивал к себе экран телефона, чтобы посмотреть длительность соединения, – Я же вроде как сбросил вызов.
– Такое бывает. Это невнимательность, – лицо прокурора по-прежнему было красным и взволнованным. Но он говорил спокойно, не выдавая свое бушующее в нем негодование, – по роду службы я всегда, прежде чем выпустить телефон из рук, удостоверяюсь в том, сброшен ли вызов и заблокирован экран или нет.
Знаешь ли, мне выйдет боком, если кто-то, таким образом, подслушает мой разговор. «Внимательнее к мелочам» – так говорил мой преподаватель. Так что у тебя произошло? Я слышал крики и громкие удары по железу.
– Да, слышали? – Сергей выразил притворное недоумение, – может вам показалось?
– Нет, я отчетливо слышал. Вначале как будто дождь посыпал по крыше твоего авто. А дождя-то у нас в городе давно не было. А потом частые, очень громкие удары. Или по капоту или по той же крыше ударяли много раз. Мне точно ничего не показалось. Пока верю своим ушам, – если рядом с прокурором была его помощница, она обязательно бы спросила – почему вы так злитесь? Но в разговоре с Сергеем он был сдержан и спокоен.
– Странно. Я ничего не заметил, – Сергей всматривался вдаль тротуара, сквозь лобовое стекло, нервно отбивая барабанную дробь на рулевом колесе, – Что же вы могли такое слышать? Вы остановились на том, чтобы мы не устраивали самостоятельно слежку за преступником, – Сергей перебил и не дал закончить прокурору фразу– «Удары по машине…».
– Да помню я на чем оставался, – прокурор уже было вздохнул воздух, чтобы сказать что-то Сергею повышенным тоном, но не стал. Вместо этого он сел в свое кресло, пододвинулся вплотную к столу.
– В-третьих, у себя во дворе поставьте фотоловушку, ну, или камеру слежения, – Мансур продолжил без какого-либо интереса к диалогу. Его заинтересованность, которая была в самом начале разговора, растворилась без остатка в накаленном влажным воздухом кабинете, – как только преступник на них попадется, принесешь ее мне.
– Это была какая-то неадекватная компашка, – Сергей говорил все тем же невозмутимым голосом. Он внимательно рассматривал компанию из трех человек, которая стояла на тротуаре неподалеку от него.
– Что, прости?
– Я говорю, вы, наверное, слышали, как неадекватная компания барабанила по крыше моей машины. А один мужик так вообще, сильно пнул по передней пассажирской двери, – Сергей немного привстал с водительского сидения и пытался через левое боковое зеркало разглядеть внешнюю сторону водительской двери. Да, да, прокурору он рассказывал об ударе по двери со стороны переднего пассажира, но сам Сергей пытался сейчас рассмотреть противоположную дверь, которая водительская, – да, вмятина, конечно, глубокая, без рихтовки не обойтись, – Сергей громко вздохнул. Он, словно скрываясь от сторонних взглядов, украдкой исподлобья посматривал на уставившихся на него трех людей.
Компания, которую Сергей назвал неадекватной, стояла впереди, на самом краю тротуара. Она расположилась метрах в одиннадцати по направлению движения, в котором двигался Сергей до того самого момента, как позвонил ему прокурор. Двое мужчин двадцати трех-двадцати пяти лет стояли спиной к нему, а за ними пряталась молодая девушка с рассыпанными на плечах огненно-рыжими волосами. Она явно была младше своих спутников, но однозначно она достигла своего совершеннолетия. Такой вывод напрашивался из-за ее чересчур глубокого декольте, при том, что ее белое короткое облегающее платье едва удерживало при ней ее пышные формы груди. Благодаря ярко-красным босоножкам на высоком каблуке с завязками на щиколотке, от которых белыми бликами отражались солнечные лучи, она казалась высокой дамой, не ниже метра семидесяти трех.
Она периодически поднималась на цыпочки и через обтянутые черными футболками с коротким рукавом плечи своих защитников, стреляла в Сергея взглядом, наполненным презрением. Был в этом взгляде и страх.
– Давай-ка, знаешь что. Поезжай-ка ты лучше. А то я и так своим звонком доставил тебе неприятности, – Мансур отнял взгляд от своих папок и потуплено уставился на дверь.
– Вы-то тут причем? Ха-ха. Сейчас много таких неадекватов бродит по улицам города. Такие никак не могут найти дорогу в психушку. А может их выпускают погулять, – Сергей, поймав взгляд девушки, ответил ей тем же презрением, – я принесу вам фотоматериал преступника, если нам удастся его поймать на… ну, на эту самую. Как ее? Забыл, как вы назвали устройство.
– Фотоловушка.
– Да, да, на нее. Вы пообещаете найти преступника и наказать его? – недоверчиво, с ухмылкой на лице, спросил Сергей.
– Серег, выключи скептика, – начал прокурор безразличным голосом, словно теряет интерес к беседе. – Поверь, я не отступлюсь. Как только видео или фотоматериал с этой преступной мордой попадет ко мне, я заставлю всех в органах поднять свои зады и делать свою работу. И вообще, ты забыл, что ли? Я прокурор, у меня есть влияние, – приободрился Мансур, его интерес к разговору вернулся. – Не сомневайся. Как ты говоришь? Ночной преступник? Ха-ха. Он будет найден и наказан по всей суровости закона.
– Доверюсь вам, Мансур. У меня скоро из командировки возвращается друг Саша. Он служит в МЧС. Обещал принести и установить какие-то специальные камеры слежения.
– Вот это правильно. Это правильно. Твой друг наверняка знает, как такие камеры устанавливать, и в каких местах. Сергей, запомни! Главное – безопасность твоя и твоей семьи. Нельзя чтобы даже тень опасности упала на твоего сына и жену. Может, ты на время их увезешь из деревни? Ну пока мы не изловим и не изолируем преступника. А то мало ли что он может выкинуть. Знаешь, загнанный в угол зверь очень опасен. Чего только такие как этот преступник не вытворяли на моих глазах, когда их ловили.
– Может вы и правы. Моих никак нельзя подвергать опасности. Сегодня же поговорю с женой. Решим что-нибудь.
– Ах да, Сергей. Откуда ты говоришь, возвращается твой друг-спасатель?
– Точно я не знаю. По-моему, откуда-то из Бурятии, в тайге.
– Ух, там сейчас жаркое место. Леса полыхают.
– Да, да. Он как раз в эпицентре этого всего.
– Будем надеяться, что он вернется живым и здоровым.
– Сам на это очень надеюсь. Мне пора, Мансур Рустамович. Спасибо за консультацию, – скороговоркой проговорил Сергей. Он вначале посмотрел в салонное зеркало заднего вида, после, не поверив своим глазам, обернулся назад. Вдалеке он заметил приближающуюся машину полиции, которая в это время перестраивалась со средней полосы на крайнюю правую. Проблесковый маячок был выключен, сирена не издавала звуков. Скорее всего, по этой причине, автолюбители в правом ряду не давали возможности органам правопорядка сделать быстрый маневр. Парни, скрывавшие за своими спинами девушку, расступились. Девушка прошла между ними к самому краю проезжей части. Она бросала взгляд то на приближающуюся машину полиции то на Сергея. Сергей, убедившись в реальности полиции, расторопно завел двигатель. Девушка с невозмутимым лицом, дефилировала по тротуару к нему навстречу. Со спины к ней подбежали двое парней и сравнялись с ней. Все это время Сергей исподлобья наблюдал за ними. Приближаясь, она с насмешливым взглядом покрутила пальцем у виска. Сергей сделал перегазовку, включил передачу. Поднимая пыль пробуксовкой колес, он рванул вперед. Сравнявшись с девушкой, он на доли секунды заморозил на ней свойжесткийвзгляд и после, утопив педаль газа в пол, быстро врезался в плотный автомобильный поток крайнего правого ряда. Девушка проводила его взглядом, негодуя и размахивая руками в сторону уезжающего Сергея. Он видел через салонное зеркало заднего вида, как она возмущенно что-то говорит своим спутникам. Не прошло и полуминуты, как он свернул на ближайшем перекрестке и полностью затерялся для всех в городском лабиринте.
– Ну, все! Жду от тебя фото ивидео материалы, – произнес прокурор и сбросил вызов. Но он не знал, что его уже никто не слушал по ту сторону трубки, которая лежала в этот момент экраном вниз на пассажирском сидении.
Мансур, после того как Сергей бросил трубку, еще некоторое время слушать короткие гудки в телефоне, прижатом к уху. Его выражение лица было еще более задумчивым, чем оно было до звонка. Пальцами левой руки он отбил барабанную дробь на папке, которая лежащая в зоне его доступности. После он положил на нее свой телефон и быстрыми шагами вышел из кабинета в приемную.
– Елена Александровна, вот вам еще информация. У нашего Сергея есть друг Александр. Он служит в спасательной службе МЧС, – прокурор встал напротив ее стола, – вроде пока это все, что я смог выяснить.
– Просто замечательно, – недовольно прошипела Елена Александровна, – Как вы себе это представляете? Может фамилия есть у этого Александра?
– Фамилии нет, – спокойным тоном говорил прокурор, не обращая на недовольство Елены Александровны, – зато вот что выяснилось. Сейчас этот самый Александр возвращается из командировки из лесов в Бурятии. Я так понимаю, он в составе бригады был командирован туда для устранения лесных пожаров.
– С этим уже можно работать, – все с тем же недовольством пробубнила себе под нос помощница, делая записи в своей записной книжке, – может, еще что-то вспомнилось? Ну, помогите же мне, – она устремила вопрошающий, по-женски требовательный взгляд на прокурора.
– Пока работайте с тем, что есть. Как что-то появится, сразу сообщу, – он отбил туже барабанную дробь пальцами на ее столе, многозначительным взглядом обвел все находящиеся на нем предметы и после ушел к себе в кабинет.
***
Из протокола
По существу заданных мне вопросов могу пояснить следующее:
Я имои друзья, Артем и Даниил, прогуливались по тротуару в сторону центра. Синий легковой автомобиль очень быстро проехал мимо нас. Машина эта проехала очень близко к краю тротуара. Я думала, что он вообще нас задавит. Остановилась она в метрах тридцати семи – сорока одном. Этот синий драндулет очень громко скрипел, когда останавливался. Я думала, что он развалится. В общем, пока мы шли до него, водитель сидел в салоне. Он несколько раз оборачивался и пристально смотрел на меня, пока мы шли. А я была в таком откровенном белом облегающем платье. Это меня испугало и поэтому я перебежала на другую сторону тротуара. А до этого я шла со стороны дороги. Мои пацаны тоже отошли от края дороги. Все это время он говорил по телефону. Мы не дошли до этой машины где-то три или пять метров, когда из нее вышел мужчина. Он отступил от машины назад, встал прямо на автомобильной дороге и со всего размаха хлопнул своей дверью. Даже его машина заходила ходуном от этого. Никто из проезжающих машин не остановился, все только сигналили ему или объезжали его.
Потом он подошел к своей машине и начал двумя руками молотить по крыше. Я не знаю, как долго он ударял. Может, было ударов семь или одиннадцать. Мы поначалу остановились и пошли только тогда, когда он перестал ударять по машине. Он опять отошел назад и закричал на всю улицу. Помню, что он крепко сжал кулаки и согнул руки в локтях и смотрел он на небо.
Когда мы сравнялись с его машиной он начал ногой ударять по водительской двери, так что его машина после каждого удара смещалась к тротуару. Его драндулет качался во все стороны. Все это время он дико кричал. Когда мы почти прошли его машину, он резко замер и зло посмотрел на меня. Мои пацаны тоже это заметили и загородили меня собой. Мы начали пятиться спиной вперед, не спуская с него глаз. Боялись, вдруг он со спины на нас нападет. Потом он сзади обежал машину и когда ступил на тротуар, рванул прямо на нас. Я так сильно закричала тогда.
Он подбежал очень близко к нам и встал перед нами, как вкопанный. Мы остановились. Артем и Даниил уже были готовы накинуться на него. Иначе бы его не остановили. Но это небритый мужчина остановился очень близко к нам. Его руки так же были согнуты в локтях, а кулаки сжаты так, что его костяшки были белого цвета. Артем ему крикнул:«Подойдете еще ближе, я ударю». Этот ненормальный смотрел подолгу каждому в глаза, а потом сказал:«Значит, вы выросли».
После он разжал кулаки, опустил руки и пошел к своей машине. Он еще какое-то время говорил по телефону, пока машина полиции не появилась на дороге. Он сразу уехал. А мы подумали, что он психобольной или пьяный, поэтому позвонили в полицию.
Мне кажется, это был мужчина средних лет. Но выглядит он значительно старше. Крупные мешки под глазами и морщины по всему бледному лицу. Одет он был в синие потертые джинсы, под коленями были видны черные кляксы. На тело была надета смятая светло-голубая футболка с коротким рукавом. Рост средний, как у Артема. У Артема рост примерно сто семьдесят три сантиметра. На ногах сильно поношенные светлые кроссовки. На лице многодневная черная щетина. На фоне худого тела у него сильно выпирает живот. Номер машины я не смогла запомнить. Он не нанес нам физического вреда.
С моих слов записано верно: Филёва Мария Александровна.
***
«Я задержусь буквально на семнадцать, максимум двадцать три минуты. Сереж, ты сделаешь мне большое одолжение, если оденешься в свой деловой костюм. А если тебе вдруг станет скучно меня ждать, закажи мне что-нибудь сладкое к моему приезду».
– Да уж не знаю, доеду ли я вообще до Орхидеи этой, Юленька, – Сергей окольными путями выехал из города и теперь, спрятавшись в плотном автомобильном потоке, двигался в свою деревню. Солнце только-только начало опускаться к зениту, – Как же быть, как же быть? – напевал как песню Сергей, косясь в салонное зеркало заднего вида, – Ну, остановил я машину в неположенном месте, и что? Ведь не поймали с поличным, протокол не составили. И чего это я испугался? Вот ты странный, – осуждающе он посмотрел на себя в зеркало.
Сергей громко вздохнул, как только колеса его машины коснулись песчаной деревенской дороги. Клубы пыли вылетали из-под колес, превращаясь в самостоятельное пылевое облако, которое, не дожидаясь активности ветра, парил в золотистый, ржаной океан. На обочине, лицом к полю, сгорбившись, сидел тракторист сосед. Он над чем-то склонил голову и совершал какие-то движения руками между своими коленями. Толи из праздного любопытства, толи из-за соседской взаимовыручки, Сергей остановил машину подле него, обдав соседа хорошей порцией пыли.
– Поделишься находкой? – Сергей выглянул в открытое окно
– Неси канистру, – посмеялся сосед и начал отмахиваться от пыли, – отолью тебе солярки, кхе-кхе, – он поднял канистру и потряс ее. Было слышно, как внутри бултыхается жидкость.
– Может, тебя подвезти?
– Ничего себе, кто это так тебя? – сосед хотел было отказаться от предложения но, обернувшись на Сергея, уставился на дверь, – в тебя въехали что ли? Тут просто покраской не обойтись. Даже не знаю. Тут тебе рихтовка точно не поможет. Дверь точно под замену.
– Не сгущай краски. Мне же не в свадебном кортеже участвовать. Для работы в такси сойдет, – Сергей из окна осматривал вмятину, – ну, так что, подвезти тебя?
– Мы с моим конем, по полю пойдем, – пропел сосед, почти попадая в ритм песни группы «Любэ». Он водил пальцами по вмятине на двери, – видимо, еще кирпич на крышу упал? – сосед склонился над крышей автомобиля и начал прощупывать пальцами глубину вмятины, – е, голуби так точно не могут нагадить, ха-ха, – рассмеялся он.
– Кто их знает, может это были и голуби. Сегодня уже не поймешь, кто есть кто. Ладно, я тогда поехал. Мне еще вечером на маршрут выезжать.
– Слушай, Серег. Я сегодня всех вокруг наших дворов обошел и рассказал историю с ночным посетителем. До сих пор пока ни у кого ничего не пропадало. А еще, я заглянул утром в твой двор. Ты, видимо, раньше уехал, машины во дворе не было. Но дверь в подпол была открыта.
– В общем, на днях приезжает мой друг-спасатель. И после, – Сергей протянул руку соседу для рукопожатия, – после, с новейшими технологиями поймаем его.
– Скорей бы, – пожал он руку Сергею, – я даже сон от этого потерял.
– Скоро, скоро!
Трогаясь с места, передние колеса машины засыпали песком соседа по колено. Он успел вовремя отступить к обочине. Иначе, задние колеса сгладили бы носки его сапог с поверхностью дороги.
«Когда же вся эта чехарда закончится. Даже в глухомани нет покоя», – в расстроенных чувствах проговорил себе под нос сосед Сергея, взял в руки канистру и пошел пробираться сквозь высокие, склонившие голову ржаные колосья к своему потрепанному жизнью железному коню.
– Папка, – Васька спрыгнул с кухонного стула и топотом слоновьего стада подбежал к отцу и пытался прыгнуть на него. Но Сергей пресек его прыжок, положив руки на плечи. Он сел на корточки и обнял сына, –мы вернулись, пап. А ты где был?
– А папа у нас весь в работе, ему пассажиры важнее нас с тобой, Васька, – иронично, улыбаясь, она подошла к Сергей и поцеловала его в щечку, – ты сегодня насовсем или взял вечернюю работу?
– Не обижайтесь на меня, – Сергей посмотрел виноватым взглядом сыну в глаза, взяв его за плечи, потом взглянул в широко раскрытые глаза жены. – Зато сейчас у меня есть свободное время. И на кого я его сейчас потрачу? – он потряс сына за плечи. – А?
– На меня, на меня, – воскликнул Васька, – пошли играть в футбол.
– В футбол так футбол, – Васька что есть мочи тащил отца за руку в свою комнату, – посмотрим, как ты держишь удар.
– Вот и увидишь!
Оба скрылись в Васькиной комнате, оставив жену и мать на кухне. Она стояла, опершись спиной на стену и обнимая ладошками кружку и задумчиво смотрела вдаль, сквозь кухонное, налитое ярким солнечным светом, окно. В доме слышались голоса спокойного Сергея и возбужденного Васьки.
– Ты играешь игроками в белых футболках и в белых шортах, – настоятельно командовал Васька, – а я буду играть игроками в желтых футболках и в синих шортах. Ты понял? – вопросительно вскрикнул он.
– Да, да, я все понял.
Они оба уселись на полу, между спинкой кровати и стеной, на которой висел телевизор. Окна были предусмотрительно зашторены, создав таким образом эффект полного присутствия в игре. Да и Сергей, после того как увидел на экране солнечные блики, решил закрыться от солнца.
– Так же лучше? И щуриться не надо, – сказал Сергей, когда вернулся на свое место на полу.
– Да, – воскликнул Васька, – давай играть.
– Держись сын, сейчас моя команда тебя сделает. Как всегда мы с Сашкой побеждали все команды на магистральном.
– Посмотрим, посмотрим, – скороговоркой проговорил Василий, – пап, – протянул Васька, – дядя Саша когда вернется? Сыграли бы все втроем. Я бы вас всех победил.
– Ха-ха, – громко рассмеялся Сергей, – в этом, сын, никто и не сомневается. И вообще! Думаю, скоро мы с тобой сыграем по-настоящему на нашем поле.
– Ура! Тогда мне надо будет еще больше тренироваться в этой игре.Ты понял, как управлять командой?
– Да.
– Начинаем играть, – как-то зловеще произнес Василий.
Стая воробьев совсем расхулиганилась на металлическом скосе окна, словно и они решили сыграть в футбол со снарядом, который сложно было идентифицировать. И на хлебную крошку он непохож. Да и откуда на этом отливе могут взять эти крошки. Самый старый из этой стаи воробей, опустив голову, с громадным прискорбием скажет молодым – «Наша сытная столовая закрылась, как только старые хозяева продали этот дом и въехал этот вот».
Ожесточенная воробьиная борьба, чириканье со звонким скрежетом по металлу от их острых коготков, наполняла комнату Ваську до того самого момента, когда он сказал – «Начинаем играть». После уже никакой звук не мог проникнуть в дом – ни воробьиная драка, ни рев двигателей проезжающих машин и даже прокрадывающийся ветер, змеей теребя занавески, остается неслышным. И даже можно быть уверенным в том, если бы под окнами проходили переговаривающиеся между собой по утрам две старушки, то иони точно небыли услышаны.
Все пространство дома было заполнено всеобъемлющим визгом Василия, который сопровождался его победными постукиваниями пятками по полу. А лейтмотивом служили громкие восклицания Сергея, словно их игру комментировал профессиональный футбольный комментатор.
– Пас давай. Не видишь, что ли, меня. Вон я, на правом фланге стою. Вот же инвалид, – возбуждено восклицал Сергей, – ну же!
– Пап, этот инвалид ты. Ты же управляешь всеми этими игроками, – сказал Васька, как только успокоился после задорого смеха над Сергеем, – смени игрока. Я же тебя учил, – Васька не отнимал взгляд от телевизора.
Солнце уже давным-давно перевалило через зенит, приближая стрелки часов к пяти часам вечера. Поиссякли силы футбольного комментатора, да и сам Василий уже в полсилы отмечал очередную победу над командой в белом.
– Ух ты, времени-то сколько. Сын, мне пора выезжать, – Сергей посмотрел на часы в телефоне, – а ты меня не сделал, ты меня просто разорвал в пух и в прах. Васька, вот что я скажу о твоей игре, – Сергей встал с пола и громко похлопал в ладоши, склонив голову над сыном, – умница!
– Маш, Машенька, скажи, во сколько сегодня приедет бригада? – выкрикнул Сергей, повернувшись в закрытую дверь комнаты, – или сегодня уже она к нам приезжала?
– Папа, сегодня врачи еще не приезжали. Мама говорила, что приедут сегодня ближе к вечеру. Главный врач звонил, – Васька все так же, не отвлекался от телевизора, – наверное, скоро приедут.
– А чего это мама у нас примолкла?
– Пап, я же здесь с тобой, откуда мне знать!
– Дашь отцу отыграть? – Сергей взлохматил у сына волосы на макушке головы, – Вась, а Вась?
– Ладно, – с одолжением произнес Василий, – как же я могу тебе позволить дальше жить с нулем забитых мне голов. Ха-ха, – на весь дом разлетелся его радостный смех, – вот и врачи приехали.
– Пойду я нашу маму найду, – Сергей глянул в окно. – А ты готовься к процедурам, заканчивай играть.
– Угу, – недовольно пробубнил Василий.
Сергей застал Марию на кухне. Облокотившись о кухонный стол и положив подбородок на ладони, она задумчиво вглядывалась сквозь окно.
– Милая, врачи приехали, – прошептал Сергей, – ты себя хорошо чувствуешь?
– Я слышала, как подъехала машина врачей. Сереж, все хорошо, все нормально. Сейчас пойду Ваську готовить к процедурам. Я просто устала от всего этого!
– Да все мы устали, милая, – Сергей отлепился от дверного косяка и подошел так близко к жене, что казалось, что она обязана упасть со стула. Он прижал ее к себе за плечи и устремил свой взгляд в туже точку, с которой она не отводила свой. Может, он пытался увидеть то, что видит она в данную минуту и понять, какие мысли у нее витают в голове. Кто знает?–нам нужно еще время. Оно еще не поработало над нами как следует.
– Тебе оно точно еще нужно. Я вижу это очень явно.
– Нам нужно, Маш, нам! – настоятельным тоном сказал Сергей.
– Нет Сереж, именно тебе. Ты Ваське сказал, что тебе сегодня вечером на маршрут. Иди, собирайся. И… Сережа, переоденься.
Кафе располагалось в кирпичном девятиэтажном жилом доме. Дом принадлежал к элитному жилому комплексу и назывался так же, как кафе – «Белая орхидея».
Юлия на самом деле опаздывала на встречу. Сергей не остался на Васькины процедуры, да и не помнит случая, когда он вообще присутствовал на них.
Поцеловав на кухне Марию, он как по армейскому уставу быстро переоделся в пиджак и джинсы и пулей выскочил из дома. Он даже не повел бровью на открытую дверь в подполье, мимо которой он пробежал.
Сергей заказал тарталетки в форме цветка орхидеи и черный чай с мятой. Занятый Сергеем столик стоял у окна, из которого открывался хороший обзор на одну из центральных улиц – Орджоникидзе. Это была достаточно широкая улица, по которой бесконечным потоком двигались автомобили. На противоположной стороне дороги был виден трехэтажный торговый центр, а справа от него – сквер. Торговый центр был, как наряженная елка. На нем был установлен большой цветной экран, который постоянно транслировал рекламу. Весь первый этаж был увешан светящимися или мигающими вывесками кафе, магазинов, салона связи. Сам сквер небольшой, по сравнению с зоопарком, но в нем установлен светомузыкальный фонтан. Летом это излюбленное место горожан. И чем жарче была погода, тем больше людей толпилось вокруг него.
Во время изучения противоположной стороны дороги перед глазами что-то промелькнуло. Получился эффект двадцать пятого кадра. Сергей не понял, что это было. Он четко запомнил черную юбку, длиной чуть ниже колен, плащ красного цвета и длинные распущенные черные волосы. Попытавшись внимательнее разглядеть девушку, он быстро повернул голову в сторону ее движения, но она скрылась за темными шторами соседнего окна. Но только он начал возвращать взгляд на прежне место, как увидел у входной двери обладательницу этой самой черной юбки. Он помахал Юле. Телевизор на торговом центре через дорогу показывал время – семнадцать минут седьмого.
