Павел Андреев
Нить вечной судьбы
Слова генерала вызвали хаос, многие были не согласны с его позицией.
– Ах, вот оно что, – проанализировал ситуацию капитан разведчиков, улавливая схему короля. – Эдриар не войну обсуждать собрался. Он хочет переубедить Флораса. Эдриар рассчитывает на то, что общая позиция большинства может повлиять на решение генерала. Кроме того, он намерен определить своих сторонников и оппонентов в собрании. Но что-то не в порядке с Флорасом. Его смятения и метания вызывают подозрения. Сначала он был против войны, но перед капитанами говорил, что жертвы неизбежны, и даже казался не против провокаций Эдриара. А сейчас он снова бойкотирует конфронтацию. Его поведение загадочно. Как будто в нем сражаются две личности, две цели, две задачи. Возможно, военные решили вмешаться в политические игры? Но это не их поле боя… – продолжал мыслить Адайн. – Все это начинает казаться интересным. Кто-то дергает их за ниточки из тени. Скорее всего, за этим стоят политические интриганы, но какова цель подобного симбиоза?
– Будут гибнуть солдаты, молодые ребята. Их матери рожали не для войны, – упорствовал белокурый Флорас, недовольство затмевая разумом.
– Генерал, вы сами себя слышите? Это военные, они знают, на что идут! Причем тут матери?! Что за ересь ты несешь? – взорвался разгневанный Ро, представитель юга Лострада, желающий отомстить за утрату своих сородичей. – Быть военным это призвание. Они на заднице ровно не сидят.
– Когда человек идет в армию, он уже осознает, что он исполнитель задач государства и нашего короля! Если говорить о справедливости, то почему же матери не отговорили их от службы? Что, они хотели привилегий солдатских? Если ваш сын военный, вы должны быть готовы к этому! Корона не финансирует армию ради того, чтобы солдаты ходили от казарм до дома и обратно, верно? Или уже все забыли, для чего нужны военные? – рассердился начальник южной стены.
В это время капитан Лодэс покачивался на стуле, его ум был занят лишь одной мыслью – жареным мясом.
– Капитан Лодэс! – воскликнул король. – Я хочу услышать ваше мнение.
– Ой, – проронил капитан, чуть не свалившись со стула. – Мое мнение очень простое: иногда ты ешь медведя, иногда медведь ест тебя. Воины авангарда раскроят бошки любым, кто посмеет сюда сунуться.
– А что насчет вас, Бриэн? – король обратился к изысканному мужчине с аккуратными закругленными усами и гладкой бородой.
– Я согласен со всеми, кроме генерала Флораса, – ответил интендант западной части Лострада, Бриэн. – Ребята выбирают род войск по своему усмотрению и идут служить. Им никто не ломал руки, заставляя подписывать документы. Это их добровольный выбор. Они думали, что будут наслаждаться цветами на полях и получать бесплатное жилье, землю и хорошие зарплаты? Ничего подобного. Лострад – могущественная держава. И рано или поздно она вызывает своих воинов выполнить свой долг. Лостраду пора проявить свою мощь. Наша военная машина находится на вершине своего развития и возможностей.
– Вы что не понимаете?! – вскочив со стула, взволнованно выкрикнул Флорас. – Когда солдаты закончатся – начнут гибнуть абсолютно все и все! Мы еще можем остановить это помешательство!
– Сядьте на место, генерал! – король резко ударил по столу.
– Король, я понимаю, что между Лострадом и Пруаном накопилась многовековая обида, вследствие старых обид и нанесенных оскорблений. Но дайте немного времени, и они пройдут и забудутся, – промолвил Флорас.
– Есть раны, которые не заживают даже со временем, – немного задумавшись и приуныв, проронил государь. – Вам придется осознать и принять – войне быть, – быстро придя в себя, с твердостью дополнил Эдриар.
– Война – одно из самых ужасных бедствий, что может произойти в этом мире. Мы обязаны предотвратить подобную трагедию в наше время, – продолжал упрашивать Флорас своего короля.
– Я – владыка Лострада, – Эдриар напомнил Флорасу о его месте иерархической цепочке. – Если я захочу, то птицы пешком пойдут. И я вас уверяю, генерал, эта война кончится лишь тогда, когда умрет последний солдат. Миром управляет лишь один Бог, а Еста́ром будет управлять лишь один правитель – и им буду я!
Эдриар произнес последние слова с такой уверенностью, что на зал упало молчание.
– Захватить можно весь мир – удержать невозможно, – не унимался Флорас. Он сказал это спокойно, раздвинув пальцы, будто держа в своих ладонях глобус.
– Вам не следует глубокомысленничать, вы военный, а не философ. Избавьте меня от этих мыслей, оставьте эти рассуждения интеллигентам, пусть они занимаются пустой болтовней, – устало ответил Эдриар, перенасыщенный болтовней важных господ.
– Что скажет представитель Бэринона? Пожалуйста, выскажитесь, Авиль, – попросил Эдриар, обращаясь к представителю капитана Бэринона.
Авиль встал, но потом растерялся, слегка присел и снова выпрямился. Ему, как жителю маленькой северной деревни, было не по себе среди таких важных людей, и это сразу бросилось в глаза.
– Прошу прощения, – поклонившись с бледным видом, быстро сказал Авиль. – Я… да, – растерянно заикаясь, продолжал Авиль. – Капитан Бэринон… он просил передать мне… вам… мысль его, – младший лейтенант, переволновавшись, начал невнятно тараторить и с дрожащими руками развернул свиток белой бумаги, на котором была записана речь Бэринона. – «Я понимаю стремление генерала. Это действительно благое дело: мир во всем мире. Но мира в этом мире нет. Каков бы ни был исход, знайте – мои всадники втопчут в землю любого врага Лострада.»
– Благодарю вас, лейтенант. Капитан Гэререн, каковы ваши мысли по этому вопросу? – продолжил Эдриар, обратившись к следующему командиру.
– Без общего понимания, что такое война, мы все проиграем, – капитан сказал, словно наслаждаясь вкусом карамели. – Генерал Флорас, я понимаю ваше разочарование и отрицание. Я долго размышлял после нашего капитанского собрания. И пришел к выводу, что угодить всем невозможно. Делая хорошо одному, ты делаешь плохо другому.
– Понять, что здесь происходит в полной мере, мне мешают слова Алари, блуждающие в моем сознании, – размышлял Адайн, вспоминая недавнюю беседу с лейтенантом королевской гвардии. "Закупка бумаги в офицерских казармах выросла. Но если они от нас что-то пытаются скрыть и передают сообщения друг другу письменно, то, скорее всего, на простых клочках бумаги, а не на целых листах. Они же информацию не книгами друг другу передают. Конечно, если в заговоре участвует много пособников генерала, то в таком случае да, одними клочками бумаги тут не отделаешься. Но это невозможно. Из такого большого потока людей кто-нибудь обязательно бы уже проговорился."
– Мы готовы к такой масштабной войне? У нас достаточно резервов и припасов? – Эдриар продолжал обсуждение с своими подчиненными.
– К началу войны мы готовы, – ответили интенданты. – Как вы и приказывали в своих посланиях. Города полностью укреплены.
– Так точно. Стены выдержат любой напор, – хором произнесли начальники приграничных стен.
– Армия готова, – подтвердили капитаны.
– Король Эдриар, многие вопросы нужно обсудить с политиками и экономистами. Придется перестраивать финансовую систему под нужды армии, – добавил капитан Гэререн.
– Не переживайте. С ними я давно обсудил все интересующие меня аспекты, – уменьшив акцентирование Гэререна на подобных вещах, произнес король.
Адайн внимательно следил за происходящим.
– Ах вот оно что. «Все, что находится на поверхности, не является истиной», – подумал про себя Адайн, вспоминая слова Эдриара. – Все ясно. Эдриар вырос, и его волнуют лишь вопросы полного господства. Генерал Флорас, несмотря на все мое уважение, остается старым военным, который наивно верит в высшее чувство справедливости. Его ценности – честь и достоинство человека – похвальны, но высокие идеалистические понятия часто уступают место силе власти и денег.
– Кстати, капитан Гэререн, – начал Эдриар снова. – Чуть не забыл. На вас возложены огромные обязанности: снабжение, ополчение, войсковой резерв, городская стража, арьергард, добровольцы, резерв, даже партизаны, как я понял. И я пришел к решению, что для предстоящей военной кампании нам потребуется новый капитан для снабжения. Поэтому позвольте представить вам Ка́лию.
В зал вошла эффектная молодая девушка с юга. У нее был ровный загар, темно-каштановые кудрявые волосы средней длины.
– Приятно познакомиться, – с улыбкой на лице подскочил капитан Лодэс.
– Что с тобой? Разве не ты говорил, что девушкам нет места в армии? – удивленно спросил Гэререн, глядя на Лодэса.
– Я?! Ты меня явно с кем-то путаешь. Я любой даме рад, лишь бы она была не с косой, – ответил Лодэс, вновь вознаградив Калию своим вниманием.
– Хватит паясничать. Меня интересует мнение самого верного короне человека. Адайн, поделись своими мыслями, – Эдриар передал слово другому участнику беседы.
– Мне кажется, мы тратим слишком много времени, – начал Адайн. – Если бы мы начали действовать еще при вашем отце, короле Тибидии, мы могли бы легко решить все проблемы. Сейчас мы находимся на равных с противником. Если мы поддадимся мнению генерала Флораса и затянем, момент силы будет упущен, и мы потерпим поражение. Эта война начала разрастаться не вчера. Противник многие годы наращивал свои силы. Лострад постепенно становился пристанищем для пруанских шпионов, а карманы нашей знати и торговцев наполнялись их золотом. В этой войне, возможно, и нет смысла. В предстоящих битвах мы будем одерживать сотни побед и поражений. Но все это можно избежать, используя хитрость. Если нам удастся победить противников без битвы, это будет настоящим триумфом военного мастерства.
– Он прав, – согласился Ро, покачивая головой.
– Пруанцы слишком разобщены. Их герцоги всегда стремились войти в высшее общество Лострада. Они всегда пытались попасть в круг наших аристократов, уважали нашу знать и, разумеется, приветствовали звон наших монет. Для них лострадцы были элитой, среди которой они хотели находиться. Мы можем использовать их амбиции и раздуть страсти между ними. Разделим их и сокрушим, как насекомых. Пусть пруанские герцоги разберутся с нашими проблемами самостоятельно, – сказал Адайн, встречая взгляд Эдриара. – Кроме того, важно понимать, что время изменилось. Эпоха войны – это жестокое время, требующее скорых и решительных действий. Любого, кто предаст нас, украдет из казны, не будет разделять нашу идею, поставит под сомнение наши шаги, сомневается в нашей победе, или попытается навредить нам, придется немедленно устранить. Великие государства чаще разрушаются изнутри, совершая акт самоубийства, чем под давлением внешних угроз. Кроме того, всем нам необходимо осознать, что мы вступаем в новую эру ведения войны. Все сражение будет вестись единовременно по всему фронту.
– В смысле? Хотите сказать, капитан, что это будет растянутый на сотни километров фронт, а не традиционный поход единой армии на вражескую территорию? – переспросил Хаку́ри, пытаясь убедиться в правильном понимании слов Адайна.
– Именно. Времена меняются, и с ними меняются и способы ведения войны. Эта война будет развертываться по всему фронту одновременно. Наши враги изменили свое видение ведения конфликтов. Массовые сгустки войск на одном месте больше не имеют смысла, чтобы избежать эпидемий. Теперь фронт будет разделен на мелкие сегменты, что существенно снижает риск распространения болезней и смертности от них. Армии будут двигаться вперед, раздроблены, и резервы будут находиться на оккупированных территориях позади передовой. Пока авангард будет бороться за каждый метр и продвигаться вперед, арьергард будет поддерживать порядок на захваченных территориях, – пояснял Адайн.
– А я все жду, – размышлял Алари. – Хочу увидеть и услышать, что король на самом деле подготовил. Вся эта болтовня начинает утомлять. Завораживает, как Эдриар провел все нити к нужному моменту, обнародовав, что все наши гарнизоны пали. Это придало командующим нужную эмоциональную окраску. Все командиры за него. Но для чего он имитирует интерес к их мнению? Флораса решил вразумить? Нет, это было бы слишком глупо. Эдриар уже давно сам принял окончательное решение, и мнение всех людей на свете его не переубедит. Ему все равно на мир. Злоба, которая водворилась в его душе и теперь крепко держит молодого короля за горло, подталкивает его к войне. Бесчестное отравления Тибидия, выбило совсем юного и не окрепшего Эдриара из колеи. Все, что билось в его груди и заставляло сердце сжиматься, он засыпал землей вместе со своим отцом в тот день. Этот вопрос мести и чести столь важен для него. Я уверен, его жажда смерти настолько сильна, что он готов…
– Достаточно, я выслушал всех вас, – звучно заявил Эдриар. – Итак, генерал Флорас, ваши разговоры меня до основания утомили. Если вы еще раз заговорите о мире с теми, кто посягает на существование Лострада, я приговорю не вас, а вашего сына к казни. В предстоящей войне ваш ум, опыт и навыки пригодятся всем нам, и в будущих сражениях они сыграют важную роль. Однако сейчас мне нужно, чтобы Дайрок отправился на восток вместе с Труэной. Нам необходима поддержка со стороны наших друзей из Орфии, и я думаю, что именно вы сможете убедить их. Труэна, перед тобой также стоит огромная ответственность перед Лострадом.
– Но звание младшего лейтенанта, Дайрока, кажется, слишком скромное для такой задачи, и он не подготовлен к подобным… – возразил западный интендант Бри́ен, выражая сомнения в правильности выбора этого человека для задачи.
– Подобных чего? – поинтересовался государь Лострада.
– Ну… ролей. Дайрок, ведь он не политик, – добавил Бри́ен, круча свои усы.
– Нет ничего страшного в этом. Более того, я повышаю его до звания старшего лейтенанта, – убедительно заявил Эдриар, развеивая сомнения присутствующих.
– Теперь я понимаю, о чем говорил мне король перед собранием, – размышлял Алари. – Манипуляция. Очень хитро. Эдриар не может казнить ни одного из них. Ведь их род… с первых своих дней управлял армией Лострада. Если он их казнит сейчас, придется искать новую семью для управления войсками, и на это уйдет много времени. Но почему именно Дайрока он отправляет на восток? Решил разъединить Флораса и его сына? Нет, скорее всего, это связано с будущим браком Дайрока и Труэны. Возможно, Эдриар видит в Дайроке будущего короля Орфии. Эдриар действительно долгосрочно планирует.
– Ясно, – мыслил Адайн. – Эдриар продолжает придерживаться своего плана. Манипуляция значит. Глупо. Перед важной войной так ломать боевой дух командующего армией не имеет смысла. И эта хитрость слишком скомкана. Убить ни Флораса, ни Дайрока не получится. Если Флорас погибнет, потеряем очень сильного командира. Несмотря на его речи, генерал Флорас слишком важен для нас. Если его казнят, Дайрок должен занять его пост, но он слишком молод, своенравен и упрям, он не готов к такой ответственности. И если Дайрок будет казнен, Флорас, перестанет работать на благо Лострада. Флорас умерит свой пыл ради жизни своего сына. Поэтому он отправит его на восток, чтобы избежать проблем. Он также знает, что Дайрок может стать будущим королем Орфии. Но почему король прилюдно угрожает смертью Флорасу и Дайроку? Это крайне недальновидно. Кто мог побудить Эдриара на это? Возможно, кто-то из его советников решил вмешаться в эту игру. Но кто из них имеет выгоду от такого хода? Теперь придется разгадать и эту головоломку.
Внезапно, в этот момент, дверь с оглушительным стуком распахнулась, и в зал ворвался гвардеец.
– Король Эдриар, приношу свои извинения! У меня есть срочное донесение до капитана Адайна! – проговорил гвардеец, стоя перед ними с воинственной уверенностью.
– Что за донесение? – поинтересовался Эдриар.
– Капитана Адайна ожидает один из его разведчиков. Говорит, что с важными известиями! – проинформировал гвардеец.
– В таком случае, капитан Адайн может идти, – произнес король.
Как только Адайн встал и вышел из-за стола, за ним последовала фраза Эдриара:
– Подожди, Адайн. Пусть разведчик придет сюда и расскажет нам все лично, – добавил Эдриар.
Адайн замедлил шаги, и внезапная тишина наполнила комнату. Все, сидящие за столом, взглянули на Эдриара с недоумением и тревогой.
– Король Эдриар, кодекс, – начал Хакури, придерживаясь старых обычаев.
– Только разведчики имеют право… – промолвил Ро.
– Не переживайте так. Я просто шучу, – произнес государь, стараясь снизить напряжение в помещении. – Помню старые правила о передаче информации между разведчиками. Адайн, иди, мы пока обсудим возможные варианты защиты нашей страны.
Капитан разведчиков, снова взявшись за рукоятку двери, спешно спустился по лестнице на первый этаж. У нижней ступеньки он обнаружил промокшего до нитки Стокса, который ждал его с нетерпением.
– Капитан, у меня есть важная информация, – произнес разведчик, обращаясь к своему командиру, который спускался по мраморным ступеням лестницы.
– За мной, – глядя прямо вперед, произнес Адайн, проходя мимо Стокса.
Двое разведчиков ушли за стену, избегая лишних взглядов и ушей.
– Капитан, король Тормак убил большую часть своих герцогов и захватил контроль над всеми войсками Пруана. Сейчас около полусотни тысяч пруанцев направляются к северной стене. Через две недели они будут у наших ворот, – быстро рассказал Стокс.
– Это все? – спросил Адайн, глядя на разведчика.
– Нет, к Тормаку присоединились все наемники с севера, – продолжил Стокс.
– И что еще? – хладнокровно поинтересовался Адайн, светловолосый и синеглазый.
– Еще одна важная деталь: Тормак женился на Лерете, – добавил Стокс.
Адайн резко повернулся и, не задумываясь, бросился обратно в зал, где проходило собрание. И даже сейчас, никакая эмоция не промелькнула в его глазах, даже смятение не смогло их омрачить. Капитан разведчиков быстро пересек коридор, вплетая свои мысли в сложный узел размышлений.
– Тормак снова на шаг впереди. Попытка подкупа герцогов провалилась. Теперь у нас нет другого выбора, кроме прямого столкновения с ними, – думал капитан, приближаясь к двойным дверям, ведущим в зал. Забежав внутрь и приблизившись к краю стола, Адайн ждал, пока гвардейцы закроют за ним двери.
– Король Эдриар, – резко произнес Адайн, игнорируя остальных, сидящих за столом.
– Что случилось, Адайн? – настороженно спросил Эдриар.
– Вести с севера, – произнес капитан разведчиков.
– Выкладывай, живо, – сказал король, осознавая, что ситуация серьезная.
– Тормак убил большую часть своих герцогов и направился с войском к северной стене. Через две недели они достигнут ее, – рассказал Адайн, стараясь передать всю важность ситуации.
– Что же ты натворил, Тормак? – подумал про себя Флорас. – Теперь возврата нет.
Эдриар опустошенно посмотрел на стол. Затем, протяженную паузу и задумавшись на мгновение, король поднял взгляд и произнес:
– Вот и все. За нас все решили. С этого момента Лострад ведет войну со всем миром. Не войну за природные ресурсы, территории или политические интересы элиты. Это война за наше право на свободу. За наше право на существование. За жизнь собственного народа.
Командиры, серьезно и угрюмо, прислушивались к словам своего короля.
– Мои верные командиры, собирайте войска. Мы выдвигаемся войной на мир! – сжав кулак, стойко и несгибаемо озвучил Эдриар.
Все офицеры немедленно встали и преданно поклонились своему королю, готовые немедленно отправиться на выполнение его велений.
– Да даруют небеса вам удачи! – дополнил Эдриар.
В это мгновение дверь вновь распахнулась, и в зал вошла принцесса Лострада, старшая сестра Эдриара, по имени Наи́стия. Брат и сестра имели схожие черты внешности, но девушка наследовала мягкие черты лица своей матери, а Эдриар напротив – маскулинные черты своего отца. Однако, характер между двумя детьми различался по схожему принципу. Наистия была мягкой, доброй, легкой, нежной и воздушной, словно безе, как их мама Сцели́лиа. Эдриар, напротив, унаследовал наглость, черствость, замкнутость, вспыльчивость, грубость, твердость и сухость.
– Дорогие командиры, – начала всеми любимая Наистия. – Надеюсь, вы закончили свое обсуждение?
– Да, ваше величество, – ответили все разом.
– Отлично, тогда я хочу, чтобы вы оставили нас, – сказала светловолосая девушка.
– Как пожелаете, принцесса, – ответили командиры и покинули величественный зал, чтобы подготовить войска к нападению оппонентов.
Наистия аккуратно убрала руки в рукава своего платья и ожидала, когда все покинут помещение. Она стояла, окруженная звуками отодвигаемых стульев, скрипом деревянных ножек по полу, топотом подошв, тяжелыми вздохами и выдохами. Когда в зале остались только она и Эдриар, она молча начала приближаться к своему младшему брату. Подойдя к Эдриару, сидящему на роскошном стуле, Наистия остановилась и около минуты молча стояла перед своим братом, нависая над ним.
– Ты мне ничего не хочешь объяснить? – начала Наистия, глядя вперед на камин.
– Нечего объяснять, – Эдриар спесиво отвернул голову в сторону и бросил слова на ветер.
– Неужели? – принцесса посмотрела на него своими голубыми глазами. – Зачем, тогда, был военный совет и присутствие всех командиров?
– Для обсуждения возникших вопросов, – не поворачивая голову говорил Эдриар.
– М-м, как интересно, – недовольно произнесла Наистия. – Так, значит, они связаны с твоими планами начать военные действия? Ты думаешь, что я не знаю о том, что ты задумал? Эдриар, я твоя старшая сестра, и никто не знает тебя лучше меня. Ты на самом деле думаешь, что сможешь что-то скрыть от меня?
– Нет, ты ошибаешься. Они связаны с тем, что нашей стране объявили войну. Они связаны с тем, что Тормак собирает свое воинство у наших границ, – Эдриар продолжал говорить, визуально игнорируя свою сестру.
– Так останови его, – промолвила принцесса.
– Этим я и занимаюсь. Я готовлю войско, чтобы дать бой. Я сражу каждого, кто угрожает нам, – угрюмо ответил Эдриар.
– Нет, брат мой, ты занимаешься ерундой, – смело изрекла Наистия. – Ты ведешь страну в никуда. Представь, сколько жертв это принесет? Ядовитые речи нашего деда и отца одурманили твой разум. Их постоянные разговоры о мировом господстве и военные наклонности… дурно сказались на тебе.
– И что, по-твоему, мне следует сделать? Обратиться к ним с предложением мира?! – король, злобно взглянув на сестру, резко возразил.
– Да, именно так, – ответила принцесса, не боясь перечить брату. – Отправь послов, предложи мир, предложи золото и драгоценности, удовлетвори их желания.
– В Лостраде слабых королей не уважают. Здесь ценят силу и присутствие духа. Как только король даст слабину – он уже не король. Если короля не боятся – он бессилен. Если король не в состоянии защищать свою страну, как он может быть ее правителем? – Эдриар защищал свою позицию перед сестрой.
– Да? А какое отношение будет к королю, который живет в иллюзии благополучного царствования, где его подданные процветают, а на деле влачат жалкий образ жизни, – произнесла Наистия, гневаясь на своего брата. – Почему ты считаешь, что этот конфликт нельзя решить мирным путем? С чего ты взял, что эта война неизбежна? Ты боишься, что этот конфликт замрет, а через несколько лет вспыхнет с новой силой? Именно поэтому ты взял на себя бремя ответственности, чтобы закончить конфликт самолично? Почему ты не доверяешь мне? Почему не делишься своими мыслями? Почему ты не делишься ничем со мной?
– А что мне еще остается делать? – начал Эдриар, его голос звучал чуть ли не сломленным, уставшим от груза ответственности. – Я совсем один. Все вокруг делятся своими мыслями, переживаниями, задают друг другу вопросы. А я, словно в узкой клетке, совершенно никому ничего не рассказываю, и меня это грызет изнутри. Я почти перестал спать, каждую ночь мучаясь из-за рассуждений, которые давят на меня.
Он задумался, словно пытаясь разобраться в своих собственных чувствах, и, наконец, открыто с грустью начал рассказывать Эдриар, стремясь найти поддержку у своей старшей сестры.
– У меня нет настоящих друзей, никто не знает меня настоящего, ведь я сам себя не знаю. Только тебе когда-то рассказывал какие-то крупицы, и то, ты бросила меня и уехала на север. И тогда я долго не мог понять, почему я ни с кем не делюсь. Но после пришла одна мысль: что, если я никому ничего не рассказываю не потому, что не могу, а потому что не хочу? Может быть, мне так комфортнее, думал я. Но сейчас… сейчас я не уверен. Я не понимаю, облегчает ли это мой путь или делает его тяжелее. В этом пути, в своей борьбе, я совсем один. Я ни с кем не могу разделить эту ношу. Я решил не обременять себя и других излишними объяснениями. Меня пугает мысль о том, что мне не удастся произнести и сделать что-то действительно важное и значимое. На моих одиноких плечах лежит вся страна.
Наистия слушала брата внимательно, затем подошла к нему и обняла, словно пытаясь переложить хоть часть его бремени на свои собственные плечи.
– Уходи отсюда, – сказал Эдриар озлобленно, бросив вызывающий взгляд на сестру.
Наистия осталась непоколебимой. Она была решена до конца поддерживать своего брата, несмотря на его желание идти по пути войны.
– Одумайся, Эдриар. Пожалуйста, остановись, пока не поздно. При правлении нашей династии в людях, в большинстве своем, всегда была надежда на лучшее. После твоего выбора останется лишь отчаяние, – умоляющим тоном проговорила Наистия.
Эдриар, однако, был неумолим. Он чувствовал, что его решение уже принято, и никакие уговоры его не остановят.
– И эту вину я понесу на своих плечах до конца своих дней. А теперь убирайся отсюда, – сказал он раздраженно, разочарованный тем, что сестра не разделяет его убеждений и отвергает его планы и идеи. – Я сказал, уходи отсюда!
– Брат мой… – тихо промолвила Наистия, пытаясь еще раз донести свои мысли до него.
– Гвардейцы! Выведите ее отсюда! – крикнул Эдриар, яростно ударив по столу.
Принцесса подошла к гвардейцам, словно ничего не случилось.
– Не утруждайтесь, – сказала она им. – Я сама покину крепость.
Принцесса и ее стража покинули пределы королевской цитадели и вышли на улицу, где шел сильнейший дождь. Не обращая внимания на суровые природные условия, Наистия направилась к элитным резиденциям столицы, где обитали самые влиятельные жители. Всего через несколько минут она привела свою свиту к старому трехэтажному особняку, потускневшему от времени, который утонул среди величественных и ухоженных высоких домов.
– Ждите меня здесь, – сказала принцесса и начала подниматься по деревянным, скрипучим ступеням дома.
Начальник стражи, обеспокоенный безопасностью принцессы, шагнул следом за белокурой девушкой.
– Подождите, куда вы? Мы должны сначала проверить это здание, – сказал он, пытаясь донести свои заботы о безопасности до Наистии.
– В этом нет нужды, – остановившись на ступени, промолвила Наистия.
Начальник стражи попытался возразить, беспокоясь о жизни принцессы, но был прерван.
– Я сказала ждать меня здесь, – перебила его девушка.
Подчинившись ее решению, начальник стражи отошел в сторону с солдатами, державшими зонты, чтобы укрыть принцессу от дождя.
Наистия уверенным шагом направилась вглубь дома и поднялась на третий этаж. Там она заметила знакомый силуэт, сидевший на деревянной, перекошенной от времени балке.
– Ну, разумеется. Как ты узнал, что я приду сюда? – спросила она, немного улыбаясь.
– Очевидно, что вы попытаетесь убедить Эдриара в бессмысленности войны. И также было очевидно, что у вас это не получится, – раздался апатичный голос Адайна. – Раньше, при каждой вашей неудаче, при любом поражении или сильном разочаровании, вы приходили сюда.
– Помню, – с легким умилением ответила Наистия. – А ты постоянно ходил за мной и караулил мой покой, защищая меня от любых невзгод. Скажи, это ты надоумил его на войну?
– Не я… время, оно играет против нас. Я понимаю вашу обеспокоенность, но на данный момент Лострад – это государство, чье время течет в обратном направлении, – ответил Адайн. – С этим уже ничего не сделать.
– Тогда почему Эдриар не знает правду об адептах? Это была твоя обязанность, открыть королю секреты адептов. Все капитаны разведки в течение многих лет раскрывали эту тайну вступающему на престол королю, – сказала Наистия, излучая яблочно-сладковатый и нежно-одуванчиковый аромат.
– На Эдриара свалилось слишком много обязанностей. Несмотря на то, что к своим двадцати годам король закалился и огрубел, он и без лишних знаний волочит каторжную ношу, – сказал Адайн, вступая в положение Эдриара, как верный слуга. – Кроме того, как оказалось, нам известна лишь половина капли в океане, в то время как целый мир окутан пеленой тайн.
– Раньше этой половины вполне хватало разведчикам, чтобы понимать истинность происходящих дел, – заявила Наистия, беспокоясь о своем брате. – Подскажи мне, это вашей рукой началась эта война? Разбирательства адептов потянули за собой весь мир?
– Нет, Северный Орден в этом конфликте лишь инструмент, а не зачинщик, – холодно ответил Адайн.
– Я всегда чувствовала, что переезд на север Лострада не был лучшей идеей, – с внезапным горем в голосе сказала принцесса, меняя тему разговора.
– Почему же? Разве ваш брак несчастлив? – спросил капитан разведчиков, его слова едва пробиваясь сквозь шум ливня, который перебивал их разговор.
– Нет, напротив. Я понимала, что этот брак был необходим, чтобы усмирить взбалмошных и самовольных северян и окончательно подчинить эту территорию под лострадскую корону. Но я даже не представляла, что, выходя замуж за сына главного военного интенданта севера, я смогу так сильно и искренне полюбить, и быть столь желанной и любимой. Даже несмотря на отсутствие столичной утонченности, театров и представлений, бурной столичной жизни и эстетики. Но ласковость моего мужа постепенно оттаяла, и мой брак для меня стал большим и неиссякаемым чудом. Но стоит отметить, что северяне упрямые, своенравные, холодные, иногда жесткие, неуступчивые и несговорчивые. – рассказала Наистия. – Но стоит отметить, что северяне упрямые, своенравные, холодные, иногда жесткие, неуступчивые и несговорчивые.
– Ваша мать была северянкой, – подметил Адайн.
Наистия, подходя ближе к Адайну, произнесла с налетом горечи:
– Да, я знаю, поэтому у нее была лишь единственная отвратительная черта, которую Эдриар умудрился искусно унаследовать: это ее зубосводящее упрямство. Честно говоря, я вела не к этому. Если бы я настояла на своем, если бы воспользовалась поддержкой верных мне людей, то могла бы стать королевой и попытаться предотвратить эту войну.
Адайн слушал ее слова, видя в них смесь решимости и сожаления. Словно ночной дождь, ее чувства текли среди мрака.
– Вы всегда были способной и умной девушкой, принцесса Наистия. Но в жизни, как и на поле битвы, каждое решение несет свои последствия, – мудро ответил Адайн, его взгляд устремился к ливню, который словно проливал слезы вместе с принцессой Лострада.
