Павел Андреев
Нить вечной судьбы
Глава двадцать первая. Продолжение страшного сна из прошлого
Первый день лета Адайн встречал спящим в кровати. Ему в очередной раз снился тревожный сон, взявший капитана в плен. Этот сон неоднократно посещал его в течение последних нескольких лет, превратившись в его личный кошмар. Он стал постоянным ночным гостем, зловещим присутствием, которое невозможно игнорировать. Изначально, когда это сновидение только пристало к Адайну, он не обращал на него внимания. После, он боялся ложиться спать и многие часы не мог уснуть, рвя время на куски. Позже, он смирился и принял это воспоминание, бегущее за ним в царстве иллюзий. Каждый раз он томно ждал, когда кончится это время, оставлявляя после себя лишь гулкую пустоту.
Он был погружен в свои мысли и, казалось, все еще находился в плену своего сна.
– Адайн, что ты творишь?! – раздался голос короля.
Капитан подскочил и схватил за голову гвардейца, которому только что пронзил колено. Гвардейцы ринулись в сторону Адайна, чтобы обезвредить его. Стоявший рядом королевский страж набросился на Адайна, но был тотчас повален на мраморный пол.
– Король Тибидий, это не гвардеец, – спокойно, словно ничего и не произошло заявил Адайн, сняв с молодого человека его шлем. – Броня ему не по размеру. И телосложение у него вялое, хлипкое. Его дыхание тяжелое и далекое от уверенного дыхания гвардейца, – в такт этим мыслям, по мере того как его слова замирали в воздухе, сердцебиение Адайна начало постепенно утихать, а его внимание переключалось от угасающего сна к реальности вокруг.
Гвардейцы сомкнулись вокруг Адайна, их намерения были ясны.
– Стоять! – раздался властный голос короля Тибидия, его рука подала сигнал к неохотной паузе. – Схватите лазутчика и бросьте его в темницу под казармами дворца! Допросите и уличите в неблаговидных намерениях этого подлеца! – глаза короля не отрывались от Адайна. – Ты действительно достоин своего звания капитана. Всего две недели прошло с момента твоего назначения, и ты уже спас жизнь своего короля. Невольно задумываешься, что могло бы произойти, если бы не твое присутствие. Адайн, ты знаешь правила выкованные сотни лет назад. Они не подводили нас на протяжении всего своего существования, поэтому, я попрошу тебя не подводить ни их, ни нас, ни себя. Проследуй за гвардейцами и их пленником. Если скованный в цепи ничего не скажет, им займешь лично ты.
– Не беспокойтесь, я не подведу вас, – с расстановкой изрек капитан и плавным шагом пошел к выходу.
Адайн никуда не торопился. Он неторопливо шел по роскошным коридорам дворца. Медлительно вышел на улицу и нерасторопно, под бдительным наблюдением Есуры, шаг за шагом продвигался по королевскому палисаднику, вдоль грациозных построек. С собранной отрешенностью капитан вошел в казарму, путь его лежал к самой дальней лестнице, уходящей в тусклые казематы. Его шаг был мерным и позволял слышать ритмичное стекание конденсата со стен на склизкий пол. Адайн, казалось, не замечал окружающего, не обращал внимания на гулкое эхо в каменных проходах и мерцающие пляски теней от факелов. Не обратил он внимания и на отдаленные крики агонии и мучений, доносящиеся из глубин каменного лабиринта. Его внимание было сосредоточено на одном – как можно быстрее и эффективнее выведать у пленника информацию.
Добравшись до цокольного этажа, командир разведчиков продолжил свое неторопливое движение. Он остановился перед дверью, и внимательно слушал, как за ней допрашивали шпиона, облаченного в гвардейское одеяние.
Через некоторое время дверь распахнулась, из нее вышли двое гвардейцев.
– Молчит. И слова не выдал, – сообщил гвардеец, вытирая лоб, по которому крупными бусинами скатывался пот на нахмуренные брови. – Теперь ваша очередь, капитан.
Адайн вошел в холодное, сырое помещение, и темнота окутала его. Прикованный пленник почти не привлек его внимания. Капитан меланхолично подошел к большому столу, стоявшему в углу.
– Ты знаешь, кто я такой? – спросил Адайн, повернувшись спиной к закованному в цепи пленнику.
В воздухе повисла тяжелая тишина.
– Понимаю. Молчишь, потому что боишься рассказать правду и тут же умереть. Или хочешь прослыть героем? Страшно подставлять заказчика? Даже не так, скорее всего, опасаешься сдать близкого человека или же даже людей, – голос Адайна оставался спокойным среди тишины.
Цепи за спиной Адайна издали слабое цоканье.
– Значит, я прав. Тебя попросили сделать это твои близкие люди, – констатировал капитан, раскладывая на столе перед собой множество орудий пыток. – Раскройте личность подстрекателя, и твои мучения прекратятся, не успев начаться
И вновь ни звука.
– Позволь мне представиться. Я капитан разведчиков. Мое имя – Адайн. А как твое? – задал вопрос молодой разведчик, стоя спиной к своей жертве.
И снова тишину не нарушило ни единого слова.
– Для тебя и твоих близких было бы разумнее начать разговор, – ледяным тоном произнес Адайн.
Затишье.
– Я тебя понял, – сказал Адайн, взял со стола нож и медленно, спиной назад пошел к пленнику. – У меня есть одна очевидная мысль, почему ты не хочешь разговаривать, – высказал свою мысль капитан, отворачиваясь от собеседника. – Как твое имя?
Капитан завис в нескольких сантиметрах от пленного. Быстрым, решительным движением он отсек первую фалангу мизинца левой руки заключенного. От испуга глаза пленника расширились, и он увидел кровоточащий обрубок. Шок и ужас плясали на его лице, смешиваясь с блеском пота на лбу. Боль пульсировала в его теле, но губы оставались решительно сомкнутыми.
– Форма твоего черепа норовит мне подсказать, что ты с севера, но ты не пруанец, а лострадец. Как тебя зовут? – вновь промолвил Адайн, упорно дожидаясь ответа. Его вопрос был встречен упорным молчанием. Разведчик еще раз повернулся и отрезал очередную фалангу, на этот раз от безымянного пальца пленника.
– Мой имя… Гил, – голос юноши дрогнул, когда он назвал свое имя, взгляд его был прикован к изувеченным пальцам.
Адайн вновь подошел к столу.
– Ты заговорил. Но почему? Боль и страх заставили тебя? Или, может быть, мое предположение было верным? Скорее всего, последнее. Акцент, который ты пытался скрыть, проявился, когда ты понял, что я узнал твое северное происхождение, – сказал молодой капитан, стоя спиной к узнику. – Не переживай, я сразу понял, что ты с севера взглянув на твои пальцы, а именно ногти. Под ними забита грязь.
– И что? Как это связано с тем, что я с севера? Бред… – отнекиваясь и упираясь, со всем недовольством и презрением ответил Гил.
– Ты – фермер. Поздняя весна в северных краях благоприятна для посева. Замерзшая почва оттаяла и идеально подходит для возделывания, – уверенно промолвил Адайн. – Ты достаточно смел для фермера и чересчур стойкий, чтобы пойти на такую авантюру и выдержать пытки. Видимо, бывший солдат, потерявший надежду? Сколько тебе лет?
– Двадцать, – неохотно ответил Гил.
– Как и мне. Скажи, кто тебя надоумил на это дело? Раскрой имя заказчика, – равнодушно спросил капитан.
Взгляд Гила упал и уперся в пол.
– Ты голоден и сильно хочешь пить, – напомнил пленнику Адайн.
– Нет. Ничего я не хочу, – ответил юноша, стиснув зубы.
– Ну как же? – спокойно промолвил капитан. – Броня гвардейцев уникальна. Она удивительно легка, как пушинка, но при этом обладает огромной прочностью. Ты – пахарь, а значит вынослив. Тем не менее ты с трудом стоял на ногах. Ноги дрожали не от страха, а от усталости. Интересно, сколько часов ты простоял в карауле, дожидаясь короля Тибидия? Голод и жажда грызут тебя; о том, что ты хочешь пить, свидетельствует упорное облизывание губ. Твое положение будет ухудшаться. Я сильно задел твое колено, рана глубокая и она продолжает обильно кровоточить. Тут сыро и холодно, раны будут долго заживать, – рассказал капитан, вновь подойдя спиной к пленному. – Раскройте личность покровителя.
В ответ не раздалось ни звука.
Клинок Адайна ударил по фаланге среднего пальца, отрубив и ее. Гил заскулил от боли, пронзающей его тело.
– Это строение было возведено специально для разведчиков. Конструкция направлена на то, чтобы пытки происходили изощреннее. Хитроумные инженеры тщательно разработали это помещение, чтобы удовлетворить требования и предпочтения предыдущих поколений разведчиков, – поведал Адайн. – Кто твой заказчик?
В воздухе повисла нерушимая тишина. Клинок капитана еще раз пронзил пленника, на этот раз на указательном пальце Гила. Первая фаланга пальца отлетела в сторону.
– Разведчиков никто не любит. Нас все презирают и ненавидят. Все, кроме королей Лострада. Знаешь почему? – спросил Адайн.
С уничижительным взглядом посмотрел Гил на Адайна, вложив в ответ всю свою горечь и ненависть.
– Потому что вы убогие подонки. Вы – жалкая грязь. И служите таким же, защищая себе подобных. Ваши короли пыль в глаза метают, на протяжении всей вашей никчемной жизни! А возглавить подобный смрад мог только подобный тебе ублюдок!
– Да… я действительно мерзкий, изнутри я черствый. Все эмоции внутри меня мертвы, даже нет злобы. Лишь мелкие крупицы гнева, скребущие застенки моей умершей души, – безэмоционально ответил Адайн. – Разведчиков с малых лет готовят к роли палачей, непоколебимо преданных своему монарху и родине. Нас обучают пресловутым пыткам, жестокости и убийствам. Это наша ниспосланная роль и мы несем это бремя. Итак, спрошу еще раз – кто поручил тебе это задание?
Гил опустил взгляд, не обращая внимания на Адайна. В ответ капитан отрезал еще одну фалангу на мизинце, но уже среднюю. Разведчик слышал скрежет кровеносной системы пленника, стремительно теряющего кровь.
– Знаешь, Гил, у нас с тобой есть одно сходство, – заметил Адайн, разглядывая измазанное кровью лезвие своего ножа.
– У меня не может быть ничего общего с таким, как ты! – упираясь в спинку стула, кричал Гил.
– Решил меня порицать моралью? От тебя это слышать трагично. Ведь пару часов назад ты собирался убить человека, – произнес капитан, подойдя к стене, на которой торчал ржавый гвоздь. На гвозде висел забрызганный кровью чайник. Адайн повернул кран по часовой стрелке, и из отверстия в стене в чайник хлынула кипящая вода. – Так кто же надоумил тебя совершить этот подлый поступок?
Последовало гробовое молчание. Адайн принялся отрубать прикованному цепями юноше фалангу большого пальца. Истошный вопль Гила разнесся по залу, и кровь ручьем хлынула на кресло и пол под ним.
– Я продолжу. Мы с тобой действительно похожи. Ни ты, ни я, не боимся своей смерти, но мы до ужаса боимся смерти своих близких. Мы пойдем на все, чтобы спасти и защитить их. Мы готовы сложить за них свои головы. Это чувство, оно такое подлое, разъедающее все нутро.
– Никогда не поверю, чтобы у такого отродья были близкие люди, – исподлобья смотрел Гил на своего мучителя.
Адайн на мгновение задумался, прежде чем заговорить.
– Сам с трудом в это верю. Ну так что? Раскроешь ли ты личность своего заказчика?
Мрачная тишина ошеломила комнату. Адайн перекрыл подачу кипятка и взялся за ручку чайника. Подойдя к пленнику, он вылил обжигающую жидкость на изуродованные культи, стремясь усилить боль, нанести еще большие увечья и обострить душевные муки. Адайн знал, что чем омерзительнее и чудовищнее травма, тем труднее пленнику ее выдержать и тем быстрее он сдастся. Молодой человек завопил и слезно просил разведчика остановиться, но капитан его упорно игнорировал. В комнате запахло варенным мясом.
Опустошив котелок, Адайн повернулся к другому вентилю. Открыв его, с потолка каждые семь секунд на голову пленника начали падать одиночные кипящие капли воды.
– Это только начало. Подумай, действительно ли тебе нужно терпеть дальше? Разве ты не жаждешь вновь окунуться в свет Есуры, насладиться течением жизни и воссоединиться с близкими? – спросил Адайн, выходя из комнаты в выложенный камнем коридор. Поднявшись по лестнице, он вышел на открытый воздух и сел на деревянную скамью во дворе дворца.
Адайн смотрел на бабочек, слушал пение птиц, и ловил взглядом блики и мерцания гало в виде алмазной пыли. Через час капитан вернулся к пленнику.
– Ну? Передумал играть в никому не нужную игру? Кто тебя подбил на эту затею? – капитан продолжал задавать один и тот же вопрос.
И снова в комнате воцарилась тишина. Адайн возобновил пытку пленника, продолжая использовать начатый им метод. Капитан решительно отрезал фаланги пальцев на левой руке пленника, не жалея кипятка. Закончив с пальцами левой руки, Адайн перешел к правой. Однако Гил продолжал хранить молчание. Капитан истязал свою жертву всеми возможными способами. Подземелье наполнилось криками, стонами и мучениями. Но, спустя пару часов, Адайну удалось разговорить пленника.
– Стой, – слова с трудом срывались с дрожащих губ молодого Гила. – Я больше не могу… Убей меня, прошу.
– Скажи, кто подстрекал тебя на задуманное? – склонившись над Гилой сказал Адайн.
– Я все расскажу, но умоляю тебя, не трогай мою семью, – голос юноши был тяжелым, его тело вопило от боли. – Ко мне обратился мужчина из моей деревни, Фо́рэ. Неместный. Пруанец. Имени не знаю. Он щедро заплатил мне, и пообещал заплатить еще больше, если я выполню его просьбу. Мне пришлось согласиться… я был загнан в угол; моя семья с трудом сводит концы с концами. Мы нищие, погрязшие в долгах. Пока столичные скоты, прихвостни короны и прочие выродки набивают свои животы жраниной, а свои кошельки подло нажитыми монетами – обычным людям податься некуда. Мы вынуждены дохнуть на краю жизни, капитан Адайн, – взгляд Гила уперся в глаза Адайна, дыхание его стало тяжелым.
Капитан двинулся к двери, слегка приостановившись и повернувшись к угасающему пленнику:
– Я ценю проявленный тобою героизм, Гил.
Гил, чьи кости были переломаны и раздроблены на куски, издал предсмертный выдох. Цепи, сковывавшие его, не позволили ему рухнуть на пол. С мрачным видом капитан вышел из казармы и направился к выходу. К нему подошел гвардеец.
– Вы уходите? Значит, вам удалось добыть информацию? – спросил молодой офицер, бросив взгляд на пятна крови на одежде Адайна.
– Именно. Я отправляюсь на север, в деревню Форэ, за пруанцем. Он – голова этого умысла, – доложил Адайн.
– Отыщите и приведите его живьем, – настоятельно произнес гвардеец.
Капитан кивнул и продолжил путь к своим разведчикам. У ворот королевской крепости его дожидался конный отряд.
– Мы направляемся на север. Подробности будут позже, – заявил капитан, залезая в седло своей гнедой лошади.
Разведчики отправились в путь. Отряд Адайна торопился, как можно скорее перехватить пруанца. На пятый день пути, во время привала, их нагнал многочисленный отряд конных гвардейцев. Отряд гвардейцев возглавлял их капитан Э́ден – герой излучающий авторитет и престиж.
– Разведчики, возвращайтесь в столицу, – скомандовал капитан Эден, смотря свысока на Адайна.
– Мы не можем. У нас приказ короля Тибидия, – ответил Адайн.
– Я знаю. Но король Тибидий мертв, – ответил гвардейский капитан.
– Как? – все так же безэмоционально, спросил молодой капитан разведчиков.
– Его отравил собственный повар, верно служивший ему в течение пятнадцати лет. У нас теперь новый король! Король Эдриар! Пусть его дни правления будут долгими и светлыми! – торжественно провозгласил капитан гвардии, вынимая меч из ножен и поднимая его вверх. – У нас новый указ. Этой деревней займемся лично мы. Алари, вручи разведчику официальный документ, скрепленный печатью короля.
Пятнадцатилетний юноша Алари подъехал к Адайну на коне и достал из прикрепленной к седлу сумки аккуратно сложенный пергамент. Он передал его Адайну, который внимательно изучил его содержание и вернул обратно.
– Возвращайтесь, дальше дело за нами. Эта деревня давно кишит пруанскими беженцами и преступниками. Она слишком много нахватала за свои застенки отродья, с которым нам пора расправиться, – заявил капитан гвардии.
– Среди них много лострадцев, не трогайте их, – пытаясь выпросить просьбу, произнес Адайн.
– Это решать уже нам, а не смердящему разведчику, – пренебрежительно ответил капитан Эден. – Наступила новая эпоха, которая возвестит о величии Лострада! Все иноземцы с севера будут выбиты с нашей земли. Гонение пруанцев будет продолжаться до тех пор, пока они все не окажутся в земле! За вероломное и подлое убийство нашего короля, они поплатятся! Мы превратим их жизнь в сущий кошмар! Гвардейцы, за мной!
Адайн наклонил голову. В глубине души он чувствовал, что не выполнил своего обещания обеспечить безопасность семьи Гила. Он перевел взгляд на костер, его яркий, теплый, оранжевый свет разбудил капитана. Открыв глаза, Адайн увидел, что сквозь оконные стекла просачивается отблеск Еирии.
В голове Адайна пронеслись воспоминания о том, как убийство Тибидия кардинально изменило историю Лострада и не только. Земля Лострада тогда впитала реки крови, столько, сколько еще не видела никогда. Но вся эта кровь принадлежала исключительно пруанцам. Погибло бесчисленное множество невинных, мирных жителей. Новоявленный король кровожадно мстил за смерть своего отца, а точнее, не сам король, а его регент, который решил воспользоваться моментом, чтобы изничтожить ненавистных для него пруанцев. Ведь повар, отравивший короля, а значит, и отца маленького монарха, был их сородичем. Море горя и скорби тогда хлебнули пруанцы. Они испивали из чаш страдания и боли. Сотни тысяч пруанцев, проживавших на севере Лострада, давно принявших законы страны и считавших себя лострадцами, были истреблены. Все это послужило прологом к надвигающемуся конфликту, готовому охватить весь континент.
Адайн, не выполнивший клятву, потерял последние остатки человечности. Ту хрупкую, неосязаемую грань… он утратил ее. Последняя линия, за чертой которой, Адайн еще немного, но все же походил на человека – растворилась.
Глава двадцать вторая. Твой нюх нужен мне здесь
Адайн окончательно пробудился от своего мучительного сна. Он умылся, собрался и подготовился к предстоящему дню. День обещал быть тяжелым и богатым на события: капитану предстояло принять в ряды разведчиков новобранцев. В отличие от других родов войск, для разведчиков этот процесс был особенно сложным. Их рекруты, в основном, набирались из числа детей беспризорников, как правило силой, против их воли. Таких детей-новобранцев нужно было еще отыскать, нагнать и схватить. В Асвиуме эта задача становилась более хлопотной. В городе с трехмиллионным населением найти закоулки, где прячутся осиротевшие души, было непростой задачей.
В первый день лета по всему Асвиуму разбредались отряды разведчиков в поисках этих потаенных убежищ. Когда разведчики прочесывали улицы, родители, находившиеся с детьми на улице, крепко хватали их за руки и прижимали к себе. Нередко разведчики выхватывали детей прямо из-под носа у родителей или нагло забирали их с порога дома, почти никогда не возвращая их в семью. Иногда дети исчезали с улиц в массовом порядке, исчисляясь сотнями. Родители жаловались и подписывали петиции, требуя уменьшить пыл разведчиков, но все было тщетно.
Нередко проницательные сироты, обнаружив присутствие разведчиков, быстро подходили к незнакомым взрослым и уговаривали их подыграть. Добросердечные взрослые убедительно отыгрывали роль родителей, для незнакомых ребят. Бывали и те, что чванливо относились к таким детям и лишь делали вид, что знают их. Но при появлении разведчиков тут же отрекались от них, добровольно отдавая детей им в руки. Нередки случаи, когда старшие просто-напросто игнорировали таких детей или же передавали стражникам. Ведь в столице, наполненной в большей степени приличными, знатными и богатыми людьми, к грязным оборванцам, относились надменно. Да и сами разведчики вызывают такое же презрение, ведь они когда-то были уличной рванью, грязными, немытыми, бедными и безродными изгоями улиц, словом – сброд.
Разведчики тщательно прочесывали чердаки и подвалы в поисках ребятни. Адайн вместе с небольшим отрядом отправился в трущобы. На окраине улиц Асвиума внимание капитана привлекли трое мальчишек, бросающих игральные кости на белый песок. Ребята не заметили приближения разведчиков, и только когда люди в серых одеждах подошли вплотную, они обратили на них внимание. Один из мальчиков стремительно бросился в узкий переулок между зданиями, но был схвачен крепкой хваткой разведчика. Другой мальчик попытался прорваться сквозь толпу, но его усилия оказались тщетными. Третий мальчик едва успел среагировать, как Адайн схватил его за руку. Яростно сопротивляясь, мальчонка стал бить ногой по ноге державшего его капитана. Но после сжал руку мальчика крепче и нанес ответный удар тыльной стороной ладони. Мальчик упал.
– Бойкий. То, что нужно. Берите их и ищите новых, – с ледяной отстраненностью заявил Адайн. С крыши раздался знакомый голос.
– Да уж, новобранцы новые, а методы старые, – спокойно произнес мужчина.
– Зато рабочие. Мы спасаем этих детей, даем им кров, пищу, чувство семьи, а взамен они должны служить нам. Оставьте нас, – тихо приказал своим людям Адайн. – Рад слышать тебя Авин, – сказал Адайн и немного поднял голову вверх. На карнизе дома, на высоте трех метров, стоял разведчик в черной одежде, окутанный теплым сиянием желтых лучей Еирии.
А́вин спрыгнул на землю. Они остались наедине.
– Ты можешь в подробностях рассказать, как пруанцы разбили нашу колонну в лесу? – поинтересовался капитан.
– Да. Местность сохранила уйма следов и стойких запахов. Бой протек для пруанцев чересчур легко. Все просто: лес зацвел, позволяя более малочисленному, но лучше подготовленному войску с превосходной тактикой устроить засаду. Лострадская колонна растянулась вдоль дороги, что сделало их уязвимыми. Пруанцы воспользовались этим и методично уничтожали наши подразделения из укрытий. Сам знаешь, на что способны пруанские лучники, – поведал Авин.
– Да, их лучники представляют собой серьезную проблему, – согласился капитан. – Пока ты был на севере, скольких адептов ты убил?
– Около сотни, – ответил Авин. – Только трое из них представляли собой серьезную угрозу.
– Значит самых сильных берегут для битвы с нами, – предположил Адайн.
– Ты уверен, что Афена стоило отправлять на север? Он слишком молод и не опытен, – поинтересовался Авин.
– Уверен. Он очень быстр и изумительно владеет мечами. Стоит довериться ему, – заверил Адайн, пытаясь укрепить уверенность в способностях Афена как свою, так и Авина.
– Жалко ребят, что слегли за просто так, – мрачно заметил Авин, вспоминая лострадских солдат, ставших жертвами коварной и безжалостной засады. – Может мне, стоит вернуться и привести Афена, пока он еще жив?
– Хватит. Их жертвы не напрасны. Эти солдаты сыграли важную роль. Теперь враг будет считать, что мы не знаем о его планах и перестанет подозревать, что вокруг них, находятся наши разведчики, – произнес капитан и затих. Сзади послышались знакомые шаги, и Авин уловил узнаваемый запах.
Со спины Адайна прозвучал протяжный, низкий, от которого у всех по спине пробежала дрожь.
– Капитан Адайн, – начал зловещий голос. – Я принес новости, касающиеся вопроса, который вы только что обсуждали.
– Говори, Стокс, – ответил командующий разведчиками.
– Враг оказался хитрее нас. Они знали, что мы специально направили людей на убой, чтобы убедить пруанцев в нашей неподготовленности., – сказал желтозубый Стокс и сплюнул на землю. Согбенный и шрамированный с головы до ног, а изо рта у него веяло неприятным запахом из-за постоянного жевания кислой травы и табака. От него дурно пахло, а его волосы были сальными.
На лице Адайна, даже после услышанной новости не отобразись никакие эмоции.
– Это становится интереснее, – апатично промолвил капитан.
– Кто мог сдать нас? – спросил Авин, едва скрывая разочарование
Капитан задумался.
– Есть пять вариантов. Самый очевидный: они схватили наших разведчиков и добыли информацию силой. Но я отправил самых крепких и самых закаленных, готовых выдержать любые пытки. Второй вариант – предатель среди капитанов. На собрании нас было шестеро. Если кто-то из них разгласил наши секреты посторонним, это ограничивает круг подозреваемых. Но кто? – задался вопросом Адайн.
– Может капитан Лодэс? – предположил Авин.
– Нет, он – крепость упрямства. Лодэс непробиваемый дуболом для подобных затей. Гэререн тоже отпадает. Он безмерно добр, благодушен и сострадателен. Капитан тыла склонен глубоко сопереживать своим солдатам и проявлять чрезмерную заботу о своих коллегах, осознавая всю тяжесть ответственности, которую он несет. Бэринон, занятый воспитанием сына и постоянным обучением всадников, а также контролем за обширными западными территориями, не имеет на это времени. Остается лишь генерал, – предположил капитан. – Но генерал не склонен к подобному безрассудству. А может быть, он предполагал, что я не узнаю, что пруанцы все знали, – задумчиво проговорил Адайн. – Третий вариант не предполагает утечки информации; противник догадался о ней самостоятельно. Зная умственные способности Дэрнаута, скорее всего, так оно и было. Четвертый, самый неприятный, предполагает, что один из командиров мог довериться близкому подчиненному, который затем выложил наши планы на блюдечке для соперников. Если это так, то мы увязнем в поисках предателя. И, наконец, пятый вариант. У стен действительно есть глаза и уши.
– Как это понимать? – задался вопросом Авин.
– Нам полностью нужно осмотреть королевский дворец и офицерские казармы, на наличие любых щелей и отверстий. С казармами все просто, то вот с дворцом… Стокс, ступай и отыщи лейтенанта Алари, он поможет нам в обыске дворца, – спокойно изложил свой план капитан.
– Капитан, я еще не закончил. Есть еще кое-что, – промолвил Стокс. – Это касается генерала и Алари, – продолжил осведомитель Адайна.
– Я тебя внимательно слушаю, – смотря в глаза Стокса промолвил капитан.
– На днях генерал Флорас исчез, – поведал Стокс.
– Не понял тебя, – с невозмутимым лицом изрек Адайн.
– Алари в очередной раз пришел в казармы, чтобы наблюдать за генералом, но Флораса на месте не оказалось, – произнес Стокс.
– Где он был? – бесчувственно поинтересовался капитан разведчиков.
– Алари задал тот же вопрос генеральской страже, на что они ответили, что генерал скоро вернется, – рассказал Стокс.
– И когда он вернулся? – продолжал расспрашивать Адайн.
– Через пять дней после исчезновения, – заявил Стокс.
– А когда именно он исчез? – смотря на Стокса, бесстрастно промолвил Адайн.
– Семь дней назад, – ответил Стокс.
– Где в этот момент были гвардейские разведчики? – задавал наводящие вопросы капитан.
– Там, где им было поручено: занимали позиции вокруг казарм. Тем не менее судя по их рассказам, генерал не покидал территорию, – рассказал Стокс.
– Наши разведчики заметили что-нибудь неладное? – спросил Адайн.
– Ничего. Генерал как сквозь землю провалился. Но был один любопытный момент, когда Алари спросил генерала, где тот находился, Флорас ответил, что он покидал город, – поведал Стокс.
– Получается, неделю назад он пропал на пять дней. Если учесть, что два дня ушло на дорогу туда, два дня – обратно и один день – он пробыл там. Что может быть такого важного всего в двух днях пути от столицы? Вы проверяли отчеты стражников на воротах? – продолжал Адайн.
– Нет, – отрывисто ответил Стокс, опустив взгляд.
– Тогда отправь наших людей ко всем городским воротам. Пусть им предоставят отчеты недельной давности о том, кто покидал город, и кто в него заезжал. Подготовь приказ о проверке этих отчетов лично от моего имени. Теперь иди, – озвучив наиважнейшие задачи, капитан отпустил Стокса.
Стокс покорно наклонил голову чуть вперед и ушел.
– Авин, ты выжил и это главное, – продолжил прерванный разговор капитан. – Ты единственный нюхач на весь Лострад и твой нюх нужен мне здесь. Афен справится и без твоей помощи, а вот я нет. Столица кишит предателями, они изо дня в день хитро плетут свои сети. Отправляйся на рыночную площадь и хватайся за любую зацепку.
– Адайн, Дайрок подозревает, что я адепт, – признался Авин, в его голосе прозвучали нотки переживания.
– Знаю. Не зацикливайся на этом, я разберусь, – спокойно заверил капитан.
Их разговор вновь прервали. К капитану быстро подошел разведчик, сообщивший, что во дворце его ждет король Эдриар.
– Авин, я рассчитываю на тебя. Ты нужен мне и нашей стране. Ступай, – объявил капитан Адайн, понимая, что времени на дальнейшие объяснения мало.
В одиночестве капитан направился к королевским воротам. Привычной неторопливой походкой он двигался по мощеным улицам, привлекая любопытные взгляды прохожих. Путь пролегал вдоль ухоженных каменных домов, украшенных россыпью белых цветов. Примерно через двадцать минут понурый Адайн дошел до центральных ворот королевской крепости, где на входе осматривали капитана Лодэса.
– Ого! Сам капитан Адайн! Нет такого дерева, чтоб на него птица не садилась! А чего это ты забыл тут?! – подняв руки перед собой, удивленно поинтересовался Лодэс.
– Полагаю, у нас одна и та же причина быть здесь, – неторопливо проговорил Адайн, сдавая оружие гвардейцам.
– Наше счастье – решето дырявое, – промолвил капитан авангарда. – Слышал, что ты зачастил сюда.
Адайн выдержал паузу, а после угрюмо произнес:
– Я и сам не горю желанием тут так часто появляться.
– Гвардейцы, я бы на вашем месте капитана лучше осмотрел, я слышал, что он лезвия даже в заднице носит, – хохоча промолвил Лодэс.
Гвардейцы покраснели и смущенно улыбнулись.
Адайн молча направился в сторону дворца, не произнеся ни слова.
Лодэс рассмеялся, взглянул на капитана и, немного поколебавшись, зашагал рядом с ним к королю Эдриару.
