Павел Ан
Камень Трокентана. Книга 2
Глава 23
… При штурме крепостей орки обычно применяют штурмовые лестницы и не более того. Они, как правило, нападают глубокой ночью или в сильный туман. Плотно лезут на стены сразу со всех сторон и берут врага количеством. Никакой особенной осадной тактики у них нет, также, как и средств для ведения осады….
(Из книги “Войны былых времён”)
Они вернулись в большое здание столовой. Теперь в нём остались в основном старики женщины и дети, всех мужчин и мальчишек вооружили и отправили на стены частокола. Гномов пока не заметили, так как они всё время держались несколько в стороне от основной массы беженцев.
– Нам надо тоже идти в ополчение, пойдём и мы на стены, – сказал Коли.
– Успеешь, – сказала Винилин. – Сначала решим, что нам делать дальше, да и ополчение – это верная смерть.
– А нам теперь повсюду верная смерть. Или нет?
– Давайте рассмотрим все возможные варианты, – сказал Рони. – Итак, первый. Мы ждём вечера, идём на стены частокола и даём отпор оркам.
– Ночью на таком хлипеньком частоколе против орков, да ещё и с таким ополчением это верная смерть, – ответила спокойно Винилин.
– Хорошо, вариант второй. Мы идём и просимся в замок. Скорее всего мы сможем договориться, так как у нас собой ещё много золота.
– Тогда мы переживём эту ночь. Но вот сколько ещё ночей продержится замок, это вопрос.
– Третий вариант. Пока день мы выбираемся из крепости и пытаемся прорваться куда-нибудь.
– Вот это мне нравится больше всего Тем более с каулен и у нас есть все шансы выбраться из этой передряги.
– Ну, нет, – сказала Антелин. – На этот раз без меня. Сколько можно отступать?
– Отступать мы будем до тех пор, пока сражение буде сражением, а не побоищем. Если остаться тут сегодня ночью, будет тоже, что было вчера с обозом. Это ополчение из рыбаков и крестьян не способно дать отпор закованным в железо оркам, да и ещё ночью. А солдат тут очень мало, ночью их может вообще не остаться на частоколе. В любом случае их мало и они не слишком уж великие вояки.
– А ещё весь гарнизон крепости уже запуган до полусмерти, и вид десятков тысяч спускающихся по реке орков явно не вдохновил их на победу, – сказал Грума.
– Вот, даже Грума может иногда сказать что-то толковое, – поддержала его Винилин. – Послушай, Антелин, я всё понимаю, но один в поле не воин. Мы не способны победить или остановить орков сейчас. Силы слишком неравны.
– Я уже придумала, что буду делать, – сказала Антелин. – Вы останетесь в крепости и попробуйте договориться, чтобы вас впустили в замок. Я же выйду к оркам, меня-то они не тронут, я ведь каулен.
– Тебя-то, может, они и не тронут, но с чего ты взяла, что они тебя послушают? Эта огромная армия уже пришла в движение, или ты правду считаешь, что сотня тысяч орков бросит свою верную добычу, развернется и вернется ни с чем в пустоши только потому, что каулен скажет им так сделать?
– Да, Винилин права, – сказал Рони. – Одно дело договориться с орками, чтобы они отпустили нас семерых, а другое дело теперь.
– Вы все забыли про Ренга, – вдруг заговорила Линма. – Он принесет весть своему владыке и тот придёт к нам на помощь. Тем более что это не просто новость о вторжение орков, а о том, что с ними ещё пришла и каулен. Если он действительно человек знающий, как про него говорят, он поймет, что это очень серьёзно и приведёт сюда большое войско. Нам надо только продержаться до его прихода.
– Чтобы сюда пришло серьёзное войско для этого надо хорошо подготовится, – сказала Винилин. – Не один адекватный полководец не кинется сломя голову спасать маленькую приграничную крепость. Он накопит силы и даст оркам главное сражение в удобном для этого месте, когда будет к этому готов. Поймите, идёт война. Здесь работает совсем другая логика. Эта крепость изначально была рассчитана на то, что в случае такого вот нашествия всех местных жителей вырежут орки. Знают про это и начальник гарнизона и начальник провинции. На войне нельзя спасти всех, но можно спасти большинство. Эти люди обречены на смерть все до одного, и как бы нам не было их жалко, мы не сможем их спасти, надежды для них никакой нет. И не надо заниматься спасением тех, кого спасти нельзя. Если мы убьём, обороняя частокол, пару десятка орков, мы не остановим их вторжение. И ты, Антелин, никак не искупишь свою вину, если останешься и умрёшь с этими людьми теперь. Выйдет, что навредить то ты им навредила, а никакой реальной пользы не принесла.
Антелин молчала, молчали и все остальные.
– Это жестоко, – сказал наконец Коли.
– А ты как думал? Хотя верно думал не так, а судил о войне просто по рассказам о героях и славных битвах. Я тоже когда-то так думала, но это было давно, очень давно.
– Винилин права, – сказал Рони. – Но если мы уж решили отступать, чтобы спасти себе жизнь, то надо подумать, а стоит ли оно того. Если в такой важный момент мы не защитим беззащитных, а просто убежим, то у нас должны быть на то веские причины. Убежав сейчас, мы должны как-то отомстим врагу потом, нанеся ему серьёзный вред.
– Так и будет.
– Это всё слова, Винилин, а на деле, посмотри на этих людей, разве правильно будет бросить их на съедение этим мерзавцам, а самим трусливо уйти. Извини меня, но я так не могу, я уже стар и хочу умереть с чистой совестью. Если я сейчас сбегу отсюда, эти люди до конца дней будут стоять у меня перед глазами. Я остаюсь.
– А я нет и Алорон тоже, да и ты Антелин. Вы господа гномы, подданные вашего подземного короля, и сами решайте, когда вам умирать, а когда жить. А я, Антелин и Алорон подданные нашей великой госпожи и эти люди наши союзники. Так вот, мы попали на войну, затрагивающую интересы Варнена и теперь на вас, как находящихся на службе, действует закон времён войны. И я как самая старшая по служебному положению теперь командую над вами. Таким образом, ваша жизнь уже вам не принадлежит, и вы обязаны мне подчиняться, если, конечно, верность присяги для вас что-то значит.
– Значит, – сказала Антелин. – Хоть я теперь и каулен, но я останусь верна присяге. Однако плохо, что ты решила вести дела именно так.
– Я поступаю, как считаю нужным для пользы дела, чтобы прекратить тут ненужные споры и нытьё. Вы же, гномы и Линма, вольны поступать, как хотите, моя власть на вас, увы, не распространяется. Дам вам просто добрый совет, уходите вместе с нами. И тебе, Рони, скажу. Умереть зазря несложно, а жить для пользы дела бывает весьма непросто. То, что ты сейчас предлагаешь, не является высоким порывом, а малодушием. Просто уйти в страну теней и оставить все скорби для других. Ты видишь этих женщин, детей и стариков и тебе их жаль, а тех которые потом ещё погибнут от твоего нынешнего геройства, ты не видишь и тебе их не жаль.
– Надо делать то, что зависит от нас сейчас, Винилин, а не когда-то потом, – ответил Рони.
– Если бы меня съели заживо и это спасло жизнь, хоть одному из этих людей я бы согласилась с тобой. Хотя, с другой стороны, кто такие для меня эти люди? Они не мои соотечественники, не подданные моей госпожи. Я не обязана их защищать или умирать за них. У них есть свои защитники пусть и стоят насмерть. Ни долг, ни присяга не обязывает меня умирать за них, а тебя и подавно! Так что не надо высоких слов. Хочешь умереть здесь – умирай, ты не спасёшь этим не одной жизни и свою погубишь. И не думай, что после этого ты будешь героем, гном.
– Про то что никто из нас не обязан умирать за этих людей по долгу службы ты, Винилин, совершенно права, но есть вещи формальные, а есть жизнь. Разве мы можем оставить беззащитных и просто убежать? Я не могу… И хоть мне это будет стоить жизни я, по крайней мере, попробую. И дай возможность выбора остальным, тут не стоит кого-то принуждать.
– Стоит! Можешь считать меня кем угодно, но я поступлю, как считаю нужным. Кто ещё желает присоединиться к нам по доброе воле?
– Я, – сказал Грума.
– Хорошо. Кто ещё?
Наступила пауза, после которой заговорил Коли.
– Ну допустим… Если мы сейчас убежим, для того чтобы этим самым принести больше пользы нашим союзникам, хочется услышать от тебя, Винилин, как мы конкретно это сделаем.
– Я отвечу, но пусть сначала скажет Антелин. Это ведь она виновата в случившемся нашествии, и хочет как-то исправить ситуацию. Мне вот очень интересно как.
– Я много думала об этом и у меня есть кое-какие мысли, – заговорила Антелин. – Ты сейчас заговорила о моей вине, Винилин, но какова её роль? Как будто сотни тысяч орков, разобщенных тысячи лет способны в одночасье объединится только из-за того, что в их земли пришла каулен. Разве каждый из них знает меня лично, Винилин? Моё появление послужило лишь сигналом к наступлению, но не более того. Ты сама видишь, что орки очень подготовлены, у них достаточно плотов, оружия и запасов провизии для такого вот похода. Этого нельзя всё сделать за несколько дней для такого полчища. Орки приготовились к походу задолго до нашего прихода, Винилин, или ты будишь спорить с этим?
– Не буду.
– Я говорю это к тому, что орков кто-то организовал и подготовил к этому, некто ещё до нашего появлении. За ними стоит некая сила, которая сплачивает их между собой и этой силе каким-то образом известно про нас. Правители этих земель и без нас организуют оборону против орков, соберут людей и проведут войну. Мы же должны противостать этой неведомой силе, понять, что стоит за орками, кто ими руководит.
– Ты предлагаешь найти самого главного во всём этом войске и убить его?
– Самый главный в этом войске не орк, я уверена в этом.
– А кто?
– Это мы и должны узнать.
– Хорошо, а каким образом?
– Для начала мы должны встретиться с эльфами, разговор с ними позволит нам лучше понять, что сейчас происходит.
– Ну вот, Антелин ответила за меня. Ты удовлетворен Коли?
– Как-то это всё очень неопределённо.
– Если есть сила способная организовать поход сотни тысяч орков, и даже его сейчас получиться остановить, просто разгромив их армию, где гарантия что завтра эта же сила, которая останется неизвестной для нас, не организует подобный поход, сплотив между собой тёмные земли, в том числе и простив нас? – сказала Антелин. – В наши времена появился некий сильный враг, ещё неведомый нам, Коли, так, что и эта война в каком-то смысле и наша война, сегодня она здесь, а завтра уже может быть у ворот Карандора.
– Ну что же. Раз дело обстоит так и это теперь и наша война, то и мы, гномы Карандора, должны исполнить свой долг перед нашим родом. Я племянник короля и главный среди вас. Мы отправимся вместе с нашими союзниками и будем во всём им помогать. И ты, Рони, тоже.
– Путь, который мы выбираем, Рони, ни менее опасен, чем остаться здесь и сражаться сегодня ночью, – сказала Винилин.
Рони тяжело вздохнул.
– Ну что же, раз так, будь по-вашему. Но я вас очень прошу, давайте уйдём от сюда куда-нибудь в пустое место, чтобы хоть не видеть этих людей. Я не могу смотреть им в глаза.
– Да, давайте лучше выйдем на улицу, – согласилась Винилин. – Нам надо ещё обсудить, как мы будем выбираться отсюда. Вот только где мать и брат нашего гонца, о которых мы обещали ему позаботится? Линма, найди их и давай сюда.
Линма прошлась по столовой и нашла Эльвиру и её сына. Те примкнули к семейству своих знакомых из деревни Холм. Муж Эльвиры был хорошим другом главы семейства Прецис, и те иногда захаживали в гости к его вдове, а также помогали деньгами или продуктами.
– Нам надо уходить, – сказала Линма, подойдя к Эльвире. – Вам и вашему сыну.
– Как уходить? Куда уходить?
– Пойдёмте с нами на улицу, нам надо поговорить, касательно Ренга. Думаю, его брату стоит тоже это послушать.
– Зачем куда-то идти? Говорите здесь, – обратился к Линме старый глава семейства Рандра. – Эльвира рассказала про вас, чужестранцы, и будьте уверены, в обиду её тут никто не даст. И вообще не мешало бы вас сдать начальнику крепости для серьёзного разговора.
– У начальника крепости есть дела куда важнее, чем разговаривать с нами. А вы, Эльвира, пойдёмте с нами, вам ничего не угрожает. Вспомните, мы защитили вас от орков, так что из вашей деревни кроме вас практически никто и не спасся. Доверьтесь нам, прошу вас.
– Спасли от орков?! Да вы сами с ними заодно.
– Не говорите пустых слов.
– Это не пустые слова.
– Идите со мной, а то вас придёт звать госпожа Антелин, и она не будет уже с вами так разговаривать.
Услышав имя Антелин, Эльвира очень испугалась.
– Хорошо, если надо поговорить, я пойду с вами, пойдём Иртан.
– Не ходи никуда с ними, – сказал Рандр. – Вот что, оставьте этих людей в покое! И убирайтесь отсюда прочь, иначе вам не поздоровится, не будь я Рандр!
– Мы приглашаем их только для разговора, потом они вернутся сюда, после чего мы больше не будем их беспокоить, – сказала Линма.
– Я пойду, поговорю, Рандр. Мем более, если нас оставят в покое.
– Ну что же, но только недолго.
Они вышли из здания столовой и направились к ближайшей смотровой башне. Там было малолюдно, и можно было посидеть и поговорить в стороне от посторонних глаз и ушей.
– Ну вот, все в сборе, – сказала Винилин, глядя на пришедших. – Итак, времени у нас мало, а задача перед нами непростая. Нам надо выбраться из этой крепости незаметно как для орков, так и для ополченцев. Хотя ополченцы то ладно, пусть нас и заметят, но вот орки.
– Предлагаю спуститься с северной стороны, где утёс и дальше в речные заросли, – сказал Коли.
– Орки нас заметят ещё на самом верху. Спуститься к реке идея хорошая, но, увы, она отпадает.
– А что же тогда? Не в лес же нам идти?
– Насколько я знакома с устройством крепостей, здесь наверняка должен быть подземный ход, – сказала Антелин.
– Верно, – сказал Рони. – Но готов биться об заклад, что ход этот начинается из самой крепости, а не из-за частокола. Если только их не несколько этих подземных ходов.
– Тут я с тобой соглашусь, – сказала Винилин. – Теперь дело осталось за малым, проникнуть в крепость и выведать, где в ней находится подземный ход.
– Не думаю, что нас туда вот так вот просто пропустят.
– Так просто не пропустят, а за хорошую плату очень может быть.
– За хорошую плату, да мне кажется в такой ситуации как-то уже не до денег.
– Это тебе не до денег, но не торопись говорить за других. Пойдёмте, и ты Эльвира тоже. Постоите недалеко от ворот, а я пойду за нас договорюсь.
– Я с тобой, –сказал Грума.
– Нет, пока не надо. Я сама поговорю. Толпой лучше сразу не подходить. Сделайте пока вид, что вы не со мной и просто гуляйте недалеко от ворот, а я уж сделаю всё остальное.
Все собрались было идти к воротам крепости, но тут заговорила Эльвира.
– Никуда я с вами не пойду и мой сын тоже. Я и сюда пришла с условием, что вы оставите нас в покое.
– Это запросто, – сказала Винилин. – Скажу только напоследок, орки сегодня ночью захватят всё пространство за частоколом и перебьют всех, кто тут находится, а ещё через денёк другой захватят и крепость и тоже сделают со всеми остальными. Пойти с нами для вас единственный шанс спастись, а нянчимся мы с вами только из-за вашего сына, которому я опрометчиво пообещала позаботиться о вас, о чём уже не раз пожалела. Но теперь, я предложила вам выход, а вы отказались и моя совесть чиста. Идите куда хотите и делайте что хотите, вас никто не будет принуждать. А нам пора, время не терпит.
– Почему вы так уверены, что орки здесь всех перебьют?
– У меня нет ни времени, ни желания отвечать на глупые вопросы. Хотя ладно, но это последний глупый вопрос, на который я дам ответ. За этим заборчиком тысяч десять-двадцать орков, злых, голодны и вооруженных до зубов, а с этой стороны сотен пять селян с вилами и дубинками и столько же солдат, которые закрылись в крепости и даже не пытаются вам помочь. И не у кого из них не возникло бы ко мне подобного вопроса.
– Я понимаю это и я не знаю, что нам делать. Я не хочу быть съеденной орками, но и вам я не доверяю вы…
– На этом и закончим, – сухо прервала её Винилин. – Всего хорошего.
Она резко повернулась и направилась к воротам крепости. Остальные пошли за ней. Алорон хотела было продолжать упрашивать Эльвиру идти с ними, но неожиданно её удержала от этого жестом Антелин. Это было полной неожиданностью для Алорон. Она думала, что Антелин поможет ей, и они уговорят упрямую женщину, которая уже начала было колебаться. Но нет. И хотя Алорон весьма удивилась этому, однако повиновалась и пошла вслед за остальными.
Они приблизились к месту, где располагались ворота в замок. Винилин подала знак своим спутникам остановиться, а сама неспешной походкой отправилась к самим воротам. Ворота были наглухо закрыты, и стражи перед ними не было. На стенах также никого не было видно. Часовых не могло не быть, но они старались не показываться на глаза, чтобы избежать лишних просьб о помощи и защите от селян.
Она подошла вплотную к самым воротам, усилено вглядываясь в окна бойниц на ближайших башнях, но так никого и не заметила. Тогда она начала стучать ногой прямо в ворота.
Эй, кто-нибудь! Мне надо поговорить с начальником крепости по срочному делу!
Но в ответ была только тишина.
Эй! Ответьте же!
Таким образом, Винилин долго кричала и стучала в ворота. Она просила, ругала стражу, но никто не собирался с ней разговаривать. Но Винилин была упряма и верно могла бы так кричать хоть до самого вечера, но тут к ней на помощь пришла Антелин. Она тихонько подошла сзади, и остановилась возле ворот.
– Хватит кричать, голос сорвёшь.
– А ты чего пришла? Уж кому-кому, а тебе тут точно не место. Нельзя тебе попадаться на глаза страже, а то они нас мигом схватят.
– Я и не собираюсь. Просто хочу тебе немного помочь. Стража здесь есть я их чувствую. Они в башенке над воротами.
– Всё, хватит, дальше я сама. Иди спрячься, чтобы тебя не было видно. Не пройдёт и пяти минут, как я найду себе собеседника.
– Уверена?
– Более чем.
– Ну что же, раз так, я ухожу.
Винилин подождала, пока Антелин отойдёт на достаточное расстояние, затем она полезла во внутренний карман и вытащила из него большую золотую монету. Она прицелилась в небольшое решетчатое окошко надвратной башни и кинула её туда, но промахнулась. Монета ударилась о стену и упала вниз. С пятой попытки, монета всё-таки залетела в самое окно, как и хотела Винилин.
Подождав немного, она крикнула, но ни очень громко: “Можно получить немало таких монет, но для этого надо поговорить со мной!” Желающие есть? А то я уйду.
Ответом ей была лишь тишина. Она постояла немного и уже собиралась, как бы для виду уйти, как вдруг кто-то тихонько стукнул в ворота изнутри. Винилин тут же подошла к ним вплотную и тоже легонько пнула их в ответ.
– Иди налево вдоль стены до третьей башни, там и поговорим, – сказал из-за двери чей-то приглушенный голос.
Винилин ещё раз легонько пнула ворота и побрела как бы прочь. Но затем, отойдя на довольно большое расстояние, она сделала крюк и, спустя десять минут, оказалась у той самой башни, где ей была назначена встреча.
Башня эта располагалась поодаль от места, где размещались селяне, а сами подступы к ней заросли бурьяном в человеческий рост. Благодаря этому Винилин подошла к башне никем не замеченная. Придя на место, она негромко свистнула и стала ждать.
И тут неожиданно для неё из одной из бойниц башни ей спустили вниз верёвку. Винилин было замешкалась, но потом схватила конец. Лезть ей не пришлось, так как её тут же подняли наверх вместе с верёвкой двое дюжих мужчин и втянули её в узкое окошко.
Ещё больше удивило Винилин то, что один из них оказался офицером, а другой старшиной. Старшина подошёл к окну и аккуратно выглянул наружу, смотря, есть ли там кто. Офицер же отвёл её в сторону от окна и тихим голосом, чуть ли не шепотом сказал.
– Ещё две таких монеты и останешься в крепости, нет, вышвырнем тебя через бойницу.
– Винилин на мгновение задумалась, не стесняясь внимательно смотреть офицеру прямо в глаза. Старшина, тем временем, перестал смотреть в окно и стал позади неё, что пришлось Винилин весьма не по душе.
– У меня есть знакомые, которые тоже готовы заплатить за то, чтобы попасть сюда. Это можно устроить? – спросила тихо Винилин.
Теперь уже офицер внимательно сверлил её взглядом. Такой поворот ситуации оказался для него неожиданным.
– Им это будет стоить по пять золотых монет каждому, – ответил он наконец. – Но прежде хотелось увидеть деньги от тебя. Они у тебя при себе?
– Конечно, сейчас, одну минутку.
Винилин полезла как бы за кошельком, но это была лишь хитрость. Она резким движением выхватила меч и, развернувшись, одним ударом снесла голову стоявшему сзади старшине.
Глаза офицера расширились, он выхватил свой меч и тут же бросился на Винилин. Но та уже была готова к этому. Она сделала выпад и сильно порезала офицеру руку, в которой он держал меч, сильно поранив ему большой палец руки. Тот вскрикнул и выронил меч.
– А ну тихо, – зашипела на него Винилин, приставляя конец клинка к его горлу. – Не надо орать, не надо. Я очень не люблю, когда меня обманывают. У вас там под башней в травке покойничек лежит с перерезанным горлом, раздетый чуть ли не до нага, а был это купчишка местный. Утром-то он ещё жив, здоров был, кушал под навесом для беженцев. Помню перстень у него на пальце золотой был, вот этот с зелёненьким камушком. Он мне ещё утром приглянулся.
Винилин указала кивком на правую порезанную руку, где на безымянном пальце был одет золотой перстень с большим тёмно-зелёным камнем.
Офицер зло смотрел на неё, стиснув зубы от боли. И вдруг он бросился на Винилин, стараясь схватить её целой рукой, прикрывшись при этом от клинка защищенной кольчугой кистью руки. Схвати бы он Винилин, и плохи были бы её дела. Но не так она была проста, чтобы дать себя вот так вот просто схватить. Винилин нырнула вниз прямо ему под ноги, сумев уклониться от смертельных объятий. Она отскочила в сторону и выпрямилась с мечом наготове. Офицер схватил с пола левой рукой свой клинок и, не раздумывая, набросился на Винилин. Она не стала искушать судьбу и, сделав контрвыпад, пронзила нападавшему шею. Тот удар, который в своё время окончился лишь царапиной для Коли, теперь оказался смертельным, и весьма опасный противник корчился на полу захлёбываясь собственной кровью. Винилин какое-то время смотрела на это, а потом одним махом снесла офицеру голову с плеч.
Немного отдышавшись, она тут же направилась к входной двери, но та оказалась закрытой изнутри на замок. Она прислонила к двери ухо и внимательно прислушалась, но никакого шума не было. Убедившись, что всё тихо, Винилин быстро обыскала тела убитых в поисках ключей от двери, и нашла целую связку на теле старшины.
Подумав немного, она подошла к окну и аккуратно выглянула наружу. Вблизи башни никого не было видно. Она кинула в окно верёвку и спустилась по ней вниз. Быстро пробравшись сквозь заросли, она отошла подальше от стен, и выйдя на открытое место, как ни в чём не бывало пошла к воротам крепости, где её дожидались остальные.
– Ну что там? – спросил её Грума, когда она подошла к ним.
– Слушайте меня и не перебивайте, – заговорила она шепотом. – Всё складывается неплохо, но с другой стороны и весьма скверно. Скоро вы поймёте о чём я. А теперь, все быстренько за мной, только без лишней суеты. Не привлекаем к себе внимания. На месте всё сами увидите, а теперь идём.
