Денис Владимирович Морозов
Принц восточного ветра
Начальник охраны сразу же принялся ощупывать труп, а дед обнял Таю, прижал к себе и заглянул в глаза – не случилось ли с ней чего? Таю била дрожь, но она вспомнила, что деду самому нужна ее помощь, и заставила себя успокоиться.
Она уже взрослая, она должна быть сильной, потому что ни у стареющего на глазах деда, ни у мамы и папы больше нет никого, на кого можно было бы опереться. Как много вокруг игрунов, а помочь родным некому!
Тая погладила деда и ответила ему ободряющим взглядом.
Вязаная маска, скрывавшая лик убитого, скалилась, изображая череп со ртом, искривленным в хищной улыбке. Черно-красные полосы с прорезями для глаз делали ее обладателя похожим на демона, явившегося с того света, чтобы напиться чужой крови. «Наверное, так и должен выглядеть упырь», – подумалось Тае.
Дили Драй сорвал маску. Игрунья с отвращением отвернулась – от лица, обезображенного падением с высоты, осталось кровавое месиво.
– Эх, как его разукрасило! – крякнул начальник охраны. – Попробуй теперь, опознай.
– Какой приметный на нем плащик! – заметил его помощник Килимон, ощупывая карманы. – Узнаете?
– Еще бы! – откликнулся Дили Драй. – Левый рукав я сам оторвал.
– Вы сами оторвали рукав? – изумилась Тая.
Ей пришло в голову, будто начальник охраны признается в убийстве.
– Это случилось давешней ночью во дворе казначейства, – пояснил барон. – Небезызвестный разбойник по кличке Ночной Упырь пытался пробраться в сокровищницу, где хранятся реликвии королевства. Я лично остановил его и схватил за руку, но он вырвался и улетел. Рукав остался у меня. А вот и тот самый плащ, который наша доблестная стража искала по всему городу, да так и не нашла.
– Вы хотите сказать, барон, что это Ночной Упырь? – спросил адмирал.
– Судя по одежде, он самый, – подтвердил Дили Драй.
Кинжал с костяной рукоятью, торчащий из мертвой груди, притягивал взгляд Таи. Она потянулась к нему, но дед хлопнул ее по ладони и строго предупредил:
– Не трогай! Он может оказаться ядовитым.
– Так и есть, – со знанием дела подтвердил Килимон. – Без перчаток лучше его не касаться. Вместо железного лезвия – осиное жало. Разбойничье оружие.
– Воры прячут такие под плащами, – сказал Дили Драй. – Один удар – и жертва умрет в страшных мучениях если не от потери крови, то от осиного яда.
– Выходит, вора убили его же оружием? – сделал вывод адмирал.
– Это могло быть его оружие, или оружие его сообщника – того, что нанес удар, – сказал Драй.
Начальник охраны обернул руку платком, взялся за рукоять, и с заметным усилием вырвал кинжал из тела.
– Глубоко вошел, – сообщил он. – Очевидно, удар нанесен с большой силой. По всей видимости, убийца – мужчина крепкого телосложения, или имеющий разбойничью хватку.
Они перенесли тело в номер и уложили его на половик. Выпученные глаза Чумаданио Хрюнкеля блеснули в коридоре – хозяин трактира охал и причитал в темноте, но войти не решался. В этот миг он предпочитал, чтобы о нем вспоминали поменьше.
– Иди сюда! – резко сказал ему Драй.
Трактирщик нехотя повиновался.
– Это твой постоялец?
– Он самый, – дрожащим голосом заверил трактирщик, отводя взгляд от распростертого тела. – Тот, что выходил в общий зал, а после сидел и обедал солянкой.
– А где второй?
– Вторым оказался его высочество принц.
– Тут должен был находиться кто-то еще, – насел на хозяина Драй. – Не сам же принц нанес этот удар. Кто еще ошивался в трактире в тот день? Лучше тебе рассказать по своей воле, иначе мы сами дознаемся, и ты загремишь в каталажку, а имущество пойдет прахом!
– Только не разоряйте! – взвыл Чумаданио. – Расскажу все, как на духу. Кроме господ, заглядывал мореплаватель по имени Бармут Барабулья, весьма примечательная личность. Все утро он просидел в кабаке, пил ром после дальнего плавания, отдыхал и кутил, ну и немножечко побуянил, как это бывает с пьяненькими, так что даже пришлось его успокаивать.
– Какие тут могут быть мореплаватели? Сам же сказал – гавань не действует, – задал вопрос адмирал.
– Кое-кто еще летает на утлых лодочках под легкими парусами, – изображая искренность, повествовал трактирщик. – Ни одного кораблика в гавани не осталось, это святая правда, но лодки до сих пор на ходу. Правда, далеко на них не уплывешь, но все же от островка к островку еще можно пробраться, если знать направление ветров.
– Ах, вот значит, в чем дело! – рявкнул Дили. – На мое имение то и дело нападают какие-то проходимцы. Грабят склады и амбары, а после исчезают незнамо куда. Я с ног сбился, чтобы найти их и воздать по заслугам. Если они на летучих лодках – это все объясняет.
– Этот мореплаватель Бармут – пират? – прямиком спросил Тар.
– Помилуйте, откуда же мне знать? – принялся оправдываться трактирщик. – Ко мне приходят за соляночкой и за пивком, да еще провести ночку в мягкой постельке. Пират, не пират – это ведь на лбу не написано. Для меня все – почетные гости. А в документиках у них не проставлено, пираты они или нет.
– Пошел вон! – выставил его Дили.
Трактирщик с готовностью скрылся.
– Итак, что мы имеем, – подвел итог адмирал. – Убитый – молодой человек, еще юноша, в приличной одежде, достойной порядочного дворянина. Однако плащ изобличает в нем Ночного Упыря, известного разбойника. Одно другому не противоречит, так как разбойник был, очевидно, не беден. Одежду же он мог награбить.
– Все верно, – подтвердил Дили Драй. – По всей видимости, Ночной Упырь прятался в этом трактире после неудачного ограбления. Вероятно, у него был сообщник. Этот сообщник мог испугаться, что стража найдет Упыря, и тот выдаст его с потрохами. Из страха, или из мести за сорвавшееся дельце, он своего подельника и убил вот этим вот самым кинжалом.
– Этот сообщник – пират Барабулья? – спросила Тая.
Рыцари посмотрели на нее, словно не понимая, что она вообще тут делает.
– Возможно, – произнес адмирал. – Но меня беспокоит другая догадка. Принц Леммонт сказал, что убитый – его слуга. Как Ночной Упырь оказался слугой нашего принца?
– Его высочеству предстоит коронация, – заметил Драй. – Боюсь, отвлекать его расспросами будет неуместно – государственное торжество по важности стоит на первом месте.
– Тем более! – возразил адмирал. – Убийство случилось перед коронацией. Что, если Ночной Упырь готовил покушение? Разбойника могли подкупить или нанять. Зачем еще ему втираться в доверие к его высочеству?
– Мы должны спасти принца! – звонко выкрикнула Тая.
– Но ведь теперь разбойник убит, и бояться больше нечего, – сказал Драй.
– Как раз наоборот! – встревоженно произнес адмирал. – Кто его подослал? Вдруг это заговор? Вместо того, чтобы заняться принцем, разбойник отправился грабить сокровищницу и едва не попался. Заговорщики могли наказать его – этим убийство и объясняется. Но в таком случае заговор еще в силе. Тайные недоброжелатели могут подослать и другого убийцу. Чтобы обезопасить принца, мы должны раскрыть это преступление. Но найти одного преступника будет мало: нужно раскрыть его связи, чтобы проверить, не стоят ли за ним заговорщики.
– Может, не стоит так усложнять? – усомнился Килимон Кардасар. – Наше задание – найти того, кто убил этого дворянина. Отыщем исполнителя – и дело с концом.
– Нет, граф целиком и полностью прав! – неожиданно распрямился Дили Драй.
Его львиная грива встряхнулась, а глаза лихорадочно заблестели.
– Это заговор! – продолжал рыцарь, шагая по тесному номеру так, что половицы жалобно заскрипели. – Нюхом чую: тут кроются какие-то темные делишки. Вот только направлены они вовсе не против принца, а против меня!
Оба его помощника застыли, удивленно глядя на командира.
– Да-да! – продолжал Дили, тыча мясистым пальцем в сторону невидимых врагов. – Они задумали свалить меня с должности, а поместье мое – отобрать. Но у них ничего не выйдет! Я съем их с потрохами, или я не Диллирой Драй, барон ван Виртис! А чтобы вывести этих жалких червей на чистую воду, нужно раскрыть это убийство. Признаюсь откровенно, адмирал, в ордене Каменной башни, к которому я имею честь принадлежать, вас считают опасным противником и тайным сторонником прежней власти. Но в этом деле наши дорожки сошлись, и ведут они к одной цели. Ума не приложу, почему моя госпожа поручила возглавить расследование именно вам. Но раз уж это случилось – пойдем рука об руку, а прежние дрязги на время забудем.
И он протянул адмиралу свою широкую, могучую ладонь. Тая заметила, что ее дед буквально мгновенье поколебался, но тут же решился и ответил на рукопожатие.
– За дело! – вошел в привычную роль командира Драй. – Подозреваемый – пират Барабулья. Поймаем его, и так крепко расспросим, что он все выложит, как на блюдечке.
– Я отказываюсь понимать, что тут вообще происходит, – пожаловался адмирал, когда Тая садилась в карету. – Очевидно, нашему принцу грозит опасность. По всей вероятности, против него составлен смертельно опасный заговор, хотя Драй почему-то считает, что злоумышленники ополчились на него. Но кто тогда наш Равион Варт, и почему он называет себя слугой принца? Ведь слуга-то убит!
– Помнишь, он говорил, что принц скоро появится? – напомнила Тая. – Так и случилось. И речь его казалась такой искренней и горячей, что я поверила.
– Мошенники ловко играют на наших чувствах, им нельзя верить, – наставительно произнес ее дед. – Однако, если Ночной Упырь убит, то наш пленник – не он. Зря мы его подозревали.
– Тогда зачем мы держим его взаперти?
– Все-таки, он без спросу проник в наш дом. А после напал на тебя, да и на меня тоже. Где это видано – нападать на хозяев в их доме? Что ему было нужно? Что он кричал там насчет предательства и прочей чуши?
– Может, он просто сумасшедший? – предположила Тая.
– Это бы все объяснило, – рассмеялся адмирал. – Только бы это дело не оказалось запутаннее, чем мне бы хотелось!
На пороге трактира Диллирой Драй давал наставления подчиненным, которые оставались в засаде – ждать возвращения Бармута Барабульи. Трактирщик суетился с полотенцем в руках и лез вон из кожи, чтобы доказать свою преданность. Сам начальник охраны не считал нужным заниматься черновой работой – он возвращался в столицу, однако лететь решил отдельно от адмирала, чтобы заглянуть в свое поместье Виртис и справиться, все ли в порядке.
Боцман Буль тронул вожжи, и шершни взлетели.
– Куда мы теперь? – спросила Тая, когда вдали показалось возвышенное плато, на обрывах которого сияли под солнцем белые стены Облачного Вышеграда.
– Прямиком во дворец! – потирая руки, ответил ее дед. – У меня назрели кое-какие вопросы к его высочеству. Кроме того, нужно доложить принцу о ходе расследования, ведь у нас уже есть подозреваемый, и, если все пойдет так, как задумано, то этой ночью мы его схватим.
Однако перед дворцовым входом адмирал снова столкнулся с препятствием. Рыцари, чьи лица скрывались под стальными забралами, преградили ему путь.
– Я направляюсь к его высочеству по служебному делу! – возмутился Тар.
– Его высочество занят, – вежливо, но непреклонно ответствовал рыцарь. – Он на торжественном приеме. Его чествуют герцогиня и весь королевский совет. Прервать торжество невозможно.
Адмирал вынужден был отступить и с досадой промолвил:
– Будь с нами Драй, они вытянулись бы в струнку и дышать бы не смели. Видно, я рано обрадовался: опала с нашей семьи еще не снята, и даже ко двору ее светлости меня по-прежнему не пускают.
Тае очень хотелось утешить деда, но она не знала, чем может ему помочь.
– Поедем-ка по домам, – сказал ей адмирал. – Дома нас тоже ждет дельце. А принца навестим, когда он освободится.
Тут Тая встрепенулась, увидев, что по ступенькам дворца к ним сбегает молодая дама в ярко-красном кафтане и с розочкой, воткнутой в бунтарски-белые волосы.
– Лайра! – кинулась Тая к ней. – Представь себе, нас не пускают к принцу, а ведь у нас к нему дело.
Баронесса достала кружевной платочек, вытерла капельки пота со своего круглого лица, и доверительно сообщила:
– Если бы ты только знала, что творится в бальном зале! Герцогиня устроила танцы. Я убеждала ее, что принц только что прибыл, и ему нужно отдохнуть, да куда там! Ее светлость уж если чего-то захочет, то никто ее не переубедит. После будет торжественный обед, и боюсь, что он перерастет в грандиозную пьянку. Для доклада не выкроить ни минутки. Но я постараюсь спросить принца, не примет ли он вас, если освободится. Вот только когда это случится? Вечером заседание совета, и на нем будет решаться крайне важный вопрос: законна ли коронация Леммонта? Тут все не так просто, как думает наше милое простонародье.
– Значит, сегодня мы его не увидим? – разочарованно произнесла Тая.
– Сегодня вряд ли, но я попрошу, чтобы он выкроил для вас времечко, как только ему дадут передохнуть.
Тая вернулась к деду и передала ему слова баронессы.
– Что ж, нам сейчас все равно не до праздников. Не стоит обижаться, что нас не позвали, – ответил Тар. – Наше время придет, когда принц коронуется. Надеюсь, он быстро разберется, кто его истинный друг, а кто только делает вид.
Боцман Буль тронул вожжи и покатил по проспекту Счастливой звезды к восточной окраине города.
Дома их уже поджидал сгорающий от нетерпения лейтенант Фит.
– Я навел справки, – заговорил он, едва адмирал переступил порог. – У семьи Вартов действительно был сын Равион. В детском возрасте он отправился в плавание вместе с Леммонтом Ярном, но не вернулся. Видимо, тот, что называет себя Равионом, присвоил имя погибшего. Не может же он быть настоящим Вартом? Тот давно сгинул.
– Как и сам принц, впрочем, – заметил адмирал. – По крайней мере, все так считали до недавнего времени. Допросим нашего пленника еще разок. Может, он все же сознается? Теперь мы хотя бы знаем, что он не Ночной Упырь – Драй опознал в убитом разбойника. Но если Варт не разбойник, то кто?
Про Таю никто даже не вспоминал, что позволило ей без лишних хлопот проскочить в каменный хлев вслед за дедом и его слугами. Задержанный с комфортом устроился в углу на соломенном тюфяке и выглядел так, будто его все устраивает. Единственное, что беспокоило пленника – сломанное крыло, на которое он старался не облокачиваться, так что лежать ему приходилось на боку.
При появлении хозяина задержанный не спеша поднялся и чинно кивнул, изображая поклон. Привязывать его к креслу на этот раз не потребовалось: судя по поведению, буйствовать он не собирался.
– Я вынужден еще раз спросить: кто вы такой? – резко произнес адмирал, останавливаясь перед узником.
– Вам это известно. Я – Равион Варт, – хмуро ответил тот.
– Не смей врать адмиралу! – взорвался лейтенант Фит. – Мы проверили: настоящего Варта унесла Огненная буря десять лет назад.
– Разумеется, унесла. А теперь принесла обратно.
– Не морочьте мне голову, – строго сказал адмирал. – Вы пролезли в чужой дом без разрешения. Напали на хозяина и хозяйку, пытались ограбить их среди бела дня. Как вас назвать после этого? Может, разбойником?
– Я разбойник не больше, чем двое ваших доблестных подручных, – ответил пленник, трогая шейный платок, сбившийся от долгой лежки. – Но я вижу, что мои слова до вас не доходят. Ничего, я умею ждать. Мой господин вот-вот явится, и тогда вам придется изрядно потрудиться, чтобы объяснить, по какой причине вы оставили его без моих услуг.
– Прекрасно! В таком случае вас порадует новость, что господин Леммонт Ярн уже явился, как вы и предсказывали. И разговор насчет вас с ним уже состоялся. Но вот неувязочка: его высочество утверждает, что единственный его слуга погиб не далее как вчера днем в результате разбойного нападения.
Лицо пленника изменилось. Гордый и вызывающий взгляд уступил место растерянности. Щеки, горящие от яркого румянца, побледнели. Крылья за спиной плотно сложились и прижались к спине, отчего легонько громыхнула дощечка, привязанная к одному из них.
– Его высочество уже в городе? – спросил он. – В таком случае дозвольте мне увидеться с ним. Это все прояснит.
– Принц сам выбирает, с кем встречаться, – резко бросил адмирал. – И боюсь, что в ближайшие дни ему будет не до вас. А на ваш счет есть кое-какие сомнения. Убитого слугу опознали – им оказался небезызвестный Ночной Упырь. Вам это имя о чем-нибудь говорит?
– Нет, сударь, я не вожу дружбы с упырями, и этого прозвища я раньше не слышал, – с вызовом ответил пленник.
– В таком случае вы единственный, кто о нем не слышал, поскольку в столице только о нем и судачат. Жаль, что мы не можем обвинить вас в его смерти. Однако ваше желание добраться до принца может свидетельствовать, что вы – заговорщик, и готовите покушение.
– Если кто-то из нас заговорщик, так это вы сами!
– Я не потерплю оскорблений в своем доме! – вскричал адмирал.
– Я задержался в вашем доме без всякого на то желания! – выкрикнул пленник, и дощечка у него за спиной колыхнулась, причинив ему боль. – Напомню, что дворянина нельзя держать в заключении иначе, как по решению суда. Или в нашем государстве перестали соблюдать законы короля Ярвеля?
Оба спорщика замолчали, глядя друг на друга с ожесточением.
– Мне рассказывали о вас много хорошего, адмирал, – вымолвил пленник. – Говорили, будто вы были близким другом покойного короля. Говорили, что вы служили ему не за страх, а за совесть. Что на всем Яшмовом острове нельзя было найти более честного и благородного дворянина. Но я вижу, что с тех пор многое изменилось. Забытого не вернешь. Я не сужу вас, мы живем как умеем.
– Времена Ярвеля не забыты, – возразил Тар. – И вернуть их мы можем, ведь теперь у нас есть принц Леммонт. Мой собственный сын «гостит» в Каменной башне, как выражается его стража. Если б я только мог добиться справедливости для него и для всех, кто оказался в опале! В одном только вы правы: вас не судили и не приговаривали. Так что выметайтесь! Я не собираюсь брать пример с Паллиандров и их прислужников. Но если вы попадетесь на каком-то злодействе, обещаю: я буду первым, кто придет по вашу душу!
И обернувшись к лейтенанту Фиту и боцману Булю, адмирал коротко бросил:
– Освободите его!
Те неуверенно переглянулись. Разгоряченный вельможа вышел из здания, хлопнув дверью. Тая выскочила за ним.
– Мне нужно как следует расспросить принца, но ему действительно не до нас, – с досадой бросил адмирал, оказавшись в парадном зале своего дома один на один с внучкой.
Лейтенант Фит вошел следом и замер у двери.
– Что еще? – раздраженно спросил Тар.
– Пленник просит, чтобы ему вернули ливрею и шпагу, – скорбно вымолвил Фит.
– Еще чего! – возмутился адмирал. – Кто он такой, чтобы бегать со шпагой по городу, да еще в разгар праздников по поводу возвращения его высочества! А вот ливрею, наверное, можно отдать. Вдруг коронованные шмели снова войдут в моду?
Лейтенант тихо вышел.
– А что, если позволить Варту встретиться с принцем? – предложила Тая. – Вдруг это что-то прояснит?
– Нельзя! – отрывисто возразил адмирал. – Тогда выйдет, что мы сами приведем его к принцу. Если он заговорщик, то только этого и ждет. Никому нельзя верить, Таисса, запомни! Все не те, за кого себя выдают.
В высокое стрельчатое окно было видно, как незнакомец в старой ливрее выходит со двора и скрывается за живой изгородью. Едва он пропал, как в ворота проскочила тоненькая фигурка в коричневом плаще, по которому скользила ящерка с раздвинутыми лапками.
– Цаца! – обрадовалась Тая и выбежала ей навстречу.
Гостья не задержалась надолго: чуть-чуть пошептавшись с хозяйкой, она накинула на голову капюшон и исчезла.
– Представляешь, – радостно сообщила Тая, вбегая обратно к деду, – принц выкроил полчасика, чтобы принять Лайру, а она не забыла про нас и приглашает присоединиться к ней сразу после заседания большого совета. Мы пойдем к его высочеству вместе, и ты сможешь узнать, что хотел.
– Баронесса делится с нами временем, отведенным ей самой, – заметил адмирал, с улыбкой глядя на внучку. – Это щедрая милость с ее стороны. Кажется, она крепко с тобой сдружилась?
Глава 6. Грозовая корона
– А вот и вы! – Лайра встретила их на ступеньках дворца и уверенно повела мимо стражи.
Рыцари, с ног до головы закованные в железо, даже не шевельнулись. Тая готова была вспорхнуть вверх по лестнице хоть на крыльях – так ей не терпелось поскорее увидеть принца. Однако баронесса перед ней шествовала с такой важностью, словно задалась целью впечатлить придворных, снующих по коридорам. Тая почувствовала неловкость, взяла себя в руки и напустила на себя такую же чинную важность, в которую, впрочем, трудно было поверить, глядя со стороны.
У личных покоев принца пришлось миновать еще один пост охраны. Железные шлемы рыцарей скрипнули, склоняясь перед баронессой, а вот адмирала и его внучку оба охранника оглядели с недоверием. Их напряженные позы немного вспугнули Таю, и она порадовалась, что перед ее подругой в этом дворце открываются любые двери.
– Если бы меня так стерегли, то я бы почувствовал себя птицей в золотой клетке, – пробормотал Тар.
– Поверьте, принца есть от кого беречь, – со смехом ответила Лайра. – Все великосветские барышни от него без ума. Моя Цаца так и ходит за ним, как привязанная. И я ее понимаю: кто же устоит перед будущим королем?
Леммонт Ярн ждал их в просторной комнате, окна которой открывались на запад. Ослепительная Светозара уже клонилась к вечеру, ее блеск начинал угасать, но его все же хватало, чтобы залить дворцовый покой ярким пламенем, играющим на позолоченных канделябрах.
Принц шагнул им навстречу, скрипнули его начищенные до блеска сапоги, колыхнулась тяжелая мантия из меха пушистой летяги, небрежно наброшенная на плечо. Широкополая шляпа с белым пером осталась лежать на столе.
Адмирал почтительно склонился перед ним, Тая присела в придворном реверансе, подражая старшей подруге.
– Ах, давайте без церемоний! – сердечно проговорил принц, провожая гостей к мягкой скамеечке, обитой синим бархатом. – У меня здесь так мало настоящих друзей. Да и не привык я к дворцовым порядкам, если сказать по правде. У меня ведь вся юность прошла под парусами, кому, как не вам, понимать это, адмирал.
– Меня не хотели к вам пропускать, – пожаловался Тар. – Если бы не вмешательство баронессы, я так бы и остался за порогом.
– Тут вы не одиноки, – печально рассмеялся принц. – Охранники повсюду: перед моими дверьми, перед парадным входом, перед оградой, и дьявол знает где еще. У меня такое впечатление, будто они поставлены, чтобы не дать мне сбежать.
Адмирал вежливо улыбнулся.
– К сожалению, я не могу им приказывать, – продолжил Леммонт.
Раздраженное состояние духа не позволяло ему присесть на широкий диван с кучей мягких подушечек. Меховая опушка его мантии волочилась по полу. Под ее багряным покровом ощущалось легкое волнение от подрагивающих крыльев, не сложенных ровно и прижатых к спине, как прилично дворянам, а слегка распущенных, как у вольного бродяги.
– Охрана не подчиняется мне. Надеюсь, что это временно. Представляете, эти пройдохи-советники задумали меня прокатить! Пирифор дю Меллон во всеуслышание объявил, что заседание начнется в шесть, а на самом деле собрал баронов на два часа раньше, чтобы придумать предлог, под которым мою коронацию можно отложить, а то и вовсе сорвать. Но я разгадал эту хитрость, явился на совет лично и так решительно потребовал коронации, что они не смогли отвертеться. Ловкий лис Пирифор пытался юлить и изобретать отмазки, но я быстро просек, что это за зверь, и не дал ему шанса.
Принц засмеялся и притронулся двумя пальцами, затянутыми в перчатку, к массивной золотой цепи, висящей у него на груди.
– Почему они все против меня? – спросил он. – Ведь я ничего им не сделал.
– Бароны боятся, что вы распустите совет, и в новом его составе для них не найдется места, – ответил адмирал.
Лайра устроилась в мягком кресле, в углу, подальше от жгучих лучей Светозары. Баронесса напоминала довольную кошку, нашедшую уютное местечко. Казалось, что она вот-вот замурлычет. Но внимание Таи сосредоточилось не на ней, а на возбужденном принце, который от негодования не находил себе места.
– И они еще называют себя королевским советом! – волновался он, тыча в невидимых противников пальцем, на котором сверкал перстень с рубином, надетый прямо поверх перчатки. – Король – это я! Это мой совет! Но в нем нет ни одной знакомой фамилии, ни одного известного мне лица. Откуда они все взялись?
Лайра попыталась приподняться, чтобы дать пояснения, но принц удержал ее:
– О, нет-нет, сидите, милейшая баронесса. Я знаю: они все – прислужники герцогини. Но не думайте, что мои рассуждения задевают и вас. Мне уже рассказали: вас тоже обидели. Ваш батюшка владел огромным поместьем Виль-и-Виртис, но его лучшую часть у вас отняли и отдали другому. Теперь вы баронесса ван Виль, а не ван Виль-и-Виртис, как положено вам по рождению. Вот она, справедливость регентов, дорвавшихся до власти, пока нет законного государя.
Лайра попыталась возразить, но принц не дал ей слова.
– Я знаю, чего хочет Чуль-Паль, – продолжал он, горячась. – Сделать королем своего сына, вот чего! И в совет она набрала своих верных сторонников, чтобы они без раздумий соглашались с любой ее прихотью. Они думают, что я всех уволю? Они правы! Такие советники мне не нужны. Но это станет возможным только после моей коронации, а ее еще нужно добиться. Похоже, это будет непросто. Первую победу я уже одержал: совет не нашел предлога, чтобы мне отказать. Но закон о моей коронации должна подписать герцогиня. Иллюзий я не питаю: она сделает все, что угодно, лишь бы похоронить его!
– Вовсе нет, ваше высочество! – Лайра поймала наконец миг, чтобы вставить словечко. – Какое счастье, что вы заблуждаетесь. Ее светлость на вашей стороне. Она предана вам всем сердцем. И в доказательство этого она подписала закон. Вот он!
И баронесса достала из папки красиво оформленный лист пергамента с сургучной печатью. Леммонт пробежал его глазами, лицо его изменилось, и он растерянно сел на диван.
– Надо же! – изумленно произнес он. – В самом деле, приказ о моей коронации подписан. Она состоится уже завтра, в полдень. Все оказалось легче, чем я думал. Как мне благодарить вас, баронесса? Вести, которые вы принесли, еще прекраснее, чем ваша улыбка.
Лайра мелодично засмеялась в ответ на этот неожиданный комплимент.
– Моя госпожа – совсем не такой цербер, как все представляют, – проговорила она. – Единственное, чего она просит – чтобы вы приняли ее сына Тупиллио в свою свиту и относились к нему, как к родному. Он будет счастлив служить вам так же, как его отец служил вашему.
– Да-да, конечно, – погрузившись в свои мысли, пробормотал Леммонт. – Я с радостью приму Пиля в свиту. Он станет первым вельможей, как и положено при его титуле. Но почему герцогиня так легко согласилась? Это большая неожиданность, хоть и приятная.
– Я убедила ее, что так будет лучше для всех, – скромно потупилась Лайра.
– Я не забуду вам этой услуги, – пообещал принц.
– Ваше высочество, – встряла в разговор Тая, – вы ведь сможете повелеть все, что хотите, когда станете королем?
– Да, – подумав, ответил Леммонт. – Пожалуй, действительно, все, что хочу.
– Тогда, умоляю вас, отпустите моих родителей, Фабиала и Хрусталину! – сложила ладошки Тая. – Они ни в чем не виноваты.
– А что с ними? – удивился принц.
– Их держат в заложниках в Каменной башне.
– В башне? В заложниках? Извините, я только что прибыл, и еще не успел разобраться, что тут происходит.
– Ваше высочество, моего сына Фабиала Тара с супругой и малолетним ребенком заключили под стражу, – сказал адмирал. – Наша правительница утверждает, будто они в гостях. Однако мне бы хотелось, чтобы из этих гостей они как можно скорее вернулись домой.
– Ну разумеется! – Леммонт вскочил с дивана. – Как только я коронуюсь, то сразу же всех отпущу. Ваш сын не сделал мне ничего плохого.
– Вы обещаете? – с надеждой спросила Тая.
– Детка, слово принца кое-чего стоит! – высокопарно проговорил Леммонт, поигрывая золотой цепью.
Острый язык Таи шевельнулся, чтобы напомнить, что принц всего на несколько месяцев старше нее, и если она «детка», то кто же тогда он сам? Однако она вовремя удержалась и не дала сорваться опрометчивым словам. Вместо слов она присела в благодарственном реверансе, настолько изящном, что даже Лайра оценила его.
– Ваша коронация – прекрасная новость, – заметил адмирал. – Чем скорее она состоится, тем лучше. Я служил вашему батюшке, послужу и вам. И первый шаг я уже сделал. Мы с бароном ван Виртисом осмотрели трактир «Край света».
– И что же вы нашли? – осведомился принц.
– Мы нашли тело вашего слуги. Он действительно оказался убит воровским кинжалом с отравленным лезвием из осиного жала.
– Вот как? – Леммонт замер и снова присел. – Я боялся, что он пропадет без следа.
– По счастью, моя внучка заметила его на уступе, внизу под обрывом. Очевидно, его закололи в номере, потом вытащили через окно и сбросили в пропасть. Мне неудобно расспрашивать вас, но не могли бы вы ответить на несколько вопросов, чтобы прояснить обстоятельства?
– Да-да, конечно, – через силу выдавил из себя Леммонт.
В этот миг он показался Тае подавленным и ошеломленным.
– Как звали вашего спутника? – начал опрос адмирал.
– Равион Варт, – взяв себя в руки, ответил принц.
– Вот как? – адмирал удивленно переглянулся с внучкой.
– А что такое?
– Пленник, который до недавних пор содержался у меня под арестом, тоже назвал себя Вартом. Но мой помощник Фит выяснил, что настоящий Варт погиб во время Огненной бури.
– Ерунда! Вы же видите, что никто не погиб. Все остались целы, – нетерпеливо перебил его принц. – Но что значит «до недавних пор»? Вы что, его отпустили?
– Я был вынужден, – смутившись, ответил Тар. – Стало ясно, что он никак не может быть Ночным Упырем. Формально он оказался ни в чем не виновен, а держать без вины дворянина…
– При чем здесь Ночной Упырь? – снова перебил его Леммонт.
– Произошло то, чего мы никак не ждали, – осторожно заговорил адмирал. – В убитом барон ван Виртис опознал того самого разбойника, который позавчера ночью пытался ограбить хранилище в казначействе.
– Занятно, – пробормотал принц.
– Этот разбойник известен под прозвищем Ночной Упырь. Дили Драй считает, что у него были сообщники. Один из них мог испугаться, что Упырь его выдаст – после неудачной попытки стража переворачивала все вверх дном и наверняка бы нашла грабителя. Из страха или из мести за неудавшееся ограбление сообщник убил Упыря, а тело его сбросил вниз. На роль сообщника по всем признакам подходит пират Бармут Барабулья, который все утро сидел в трактире, пил и буянил. Такова версия начальника охраны, но в ней кое-что не стыкуется.
– Вот именно. Как мог мой слуга оказаться Ночным Упырем? – пожал плечами Леммонт.
