Нонна Монро
Сотканные из лжи
Эпилог
Тайлер
Я не чувствовал собственного тела. Голова разрывалась от боли. Во рту стоял вкус сырой земли. Чьи-то руки опустились на мои плечи и встряхнули. Кровь гремела в ушах, из-за нее я не смог разобрать слов.
– Мальчишка, я же говорила тебе не возвращаться.
– Джорджина? – Осевшим голос спросил я.
– Ты можешь встать?
Ей удалось перевернуть меня на спину. Новая порция боли пронзила каждую клеточку. Я застонал, сквозь сжатые зубы. Перед глазами все расплывалась, но очертания лица Джорджины медленно начали вырисовываться.
– Нет, не могу. – Каждое слово давалось с трудом. Я делал короткие вдохи, но и они разливались жаром в легких. – Где Эшли?
– Кто?
Я попытался встать, но плечо взорвалось болью. Тошнота подкатила к горлу, а через секунду меня вырвало. Джорджины успела подхватить меня и повернуть на бок.
– В тебя стреляли! – Резко воскликнула она и убрала руки. Без поддержки я рухнул. Очередной стон сорвался с губ, и я зашипел от стреляющей боли. Она с каждой секундой становилась невыносимой. Меня словно разрывали изнутри. Каждый нерв натянулся до предела.
– Ты видела Вульфа?
– Кого? – Джорджина недоумевающе на меня взглянула.
Я прикрыл глаза и попытался выровнять дыхание, но сердце суматошно колотилось в груди. Он бы не причинил ей боль. Эта мысль удерживала меня от паники.
– Федералы наверху, – сказала Джорджина и устало села рядом. – Твоего отца поймали.
– Они знают об этом месте?
– Нет. Я скрылась прежде, чем они успели меня заметить. Но теперь узнают. Френки мертв, ты ранен. Мне не вытащить вас двоих. Не теряй сознание, Тайлер. Я скоро вернусь.
И как бы я не пытался оставаться в сознании, почувствовал, как усталость резко обрушилась на меня. Пол подо мной качнулся. Веки налились тяжестью. Стук каблуков Джорджины доносился до слуха далеким эхом.
Разговор с Джорджиной медленно оседал в мозгу. Почему она не знала, кто такой Вульф? И если Джефф задержан, то что произошло с остальными? Новая порция тошноты подступила к горлу. Во рту было так сухо, что я не смог даже сглотнуть. Пульсирующая боль стучала в висках. Меня вырубало, и даже суматошные мысли и возникшие вопросы не помогали удержаться в сознании. Я терял связь с реальностью. Плотный туман возник перед глазами. От подскочившего давление хотелось прижать руки к ушам, но я не смог пошевелить конечностями. Кто-то обхватил мои плечи. Крик вырвался из горла и сотряс стены.
– Тайлер, – этот голос принадлежал мужчине, но я понятие не имел кому именно. – Тайлер, все будет хорошо.
В нос ударил аромат парфюма, но я не распознал нотки.
– С Эшли все хорошо? – Прохрипел я. Меня качало словно на волнах.
– Тайлер, не отключайся, врачи уже здесь.
– Скажи, что с ней все хорошо. – Я прищурился, пытаясь понять, с кем разговариваю. На секунду лицо Стефана Гранта оказалось в фокусе. А в следующую я отключился.
***
Суды высасывали все силы, но я терпеливо ходил на каждое заседание и не сводил глаз с Джеффа и Адама. Раскрытие местонахождения Вульфа Брауна оставалось вопросом времени, но все его счета уже были заблокированы, вплоть до криптокошельков. Его монета рухнула в цене и была на грани вылета с бирж. Из-за схемы с NFT картинами правительство разрабатывало способы контроля криптомонет. Вся пятерка оказалась под ударом. Кэтрин подлила лишь масло в огонь: после очередного заседания, когда нас окружили журналисты, она намеренно сболтнула о причастии ее отца к монете FIDUCIA. Монета Фокса полетела в след за Брауном. Две империи рухнули.
Я чувствовал вину перед Агатой, Александрой и Эйденом, но те заверили меня, что смогут общими усилиями вернуть контроль над ценой и выровнять ситуацию. Их монеты были не причем, но попали под раздачу. Поэтому в ближайшие несколько месяцев золотая тройка организовала мероприятия и пресс-релизы. Не было никакой гарантии, что одни смогут регулировать операции криптомонет, а другие вернут былое величие, но по крайней мере дело двинулось с мертвой точки. Как мы и полагали, несколько высокопоставленных лиц в правохранительных органах сотрудничали с Гиллом за круглую сумму. Теперь же их ждал комбинезон и строгий распорядок дня.
Выехав из зала суда, я позвонил Кэтрин. Она должна была привезти Эшли в одно секретное место, в котором я готовил сюрприз. У меня мурашки бежали от предвкушения, потому что этот сюрприз был ее мечтой.
Эшли
Этот дом не казался мне родным. Я провела рукой по комоду, стирая пыль. Мама отказывалась в нем жить после обысков. Но сегодня я убедила ее сюда приехать.
Непривычная тишина резала слух. В кабинете отца славно поработали федералы. Они ураганом прошлись по каждому ящику и полке, в нескольких местах даже вскрыли пол. Я была уверена, что в доме не было подземных ходов, как в Ларчмонте, кофейне напротив и рестораном китайской кухни на другой стороне улицы. Они сумели прорубить ход и сделать подземную штаб-квартиру. И если мы успели выскользнуть через кофейню, то Джефф воспользовался вторым выходом, который должен был вывести его на свободу через Китайский ресторан.
Я услышала, как распахнулась дверь, и поспешила покинуть кабинет. Мама выглядела потрясающе, но под глазами все равно залегли тени. Она брезгливо прижимала к себе сумочку, будто боялась, что позор отца отпечатался на стенах. Его поступок не прошел бесследно, но после того, как правда вскрылась, она сильней возненавидела Тайлера и Кэтрин. По этой причине я решила встретиться здесь с ней, после трех недель молчания. Нам следовало поставить точку во всей этой ненависти и двигаться дальше.
– Ты восстановилась в Болфорде? – Я поджала губы, но не отвела взгляд.
– Да. Но я попросила встречи не для того, чтобы обсуждать его.
– Я не собираюсь тратить свое время на разговоре о Тайлере. Одумайся, Эшли. Я сняла дом в Бэк-Бей. На днях начнется ремонт в твоей комнате.
– Я не собираюсь уезжать от Тайлера, – твердо сказала я, хоть мое сердце болезненно заныло. – Ты не можешь осуждать его. Не после всего.
Мама скривила губы, но не разразилась оскорблениями. Это ведь хороший знак?
– С ним ты разрушишь свою жизнь.
– Отец пытался ее разрушить. Ты пыталась ее разрушить. Он же помог мне разобраться в себе. Мам, я все еще люблю тебя. – Я сделала шаг ей навстречу, но она отшатнулась. – Пожалуйста, не делай то, о чем пожалеешь.
– Я ненавижу его, – прошипела она. Глаза сверкнули от слез. – Он причина всему этому. Он разрушил нашу семью.
Я грустно улыбнулась и покачала головой. Как удобно было обвинить во всем Тайлера и игнорировать поступок отца.
– Я всегда готова к встречи с тобой, но прошу тебя, уважай мой выбор. Иначе, твоя дочь умерла в тот день под Ларчмонтом.
Молчание стало мне ответом. Мама должна была принять мой выбор, другого пути не дано. Не после того, что мы пережили.
Я обошла ее и направилась на улицу. Кэтрин уже подъехала к дому и нетерпеливо барабанила по рулю. Заметив меня, она вопросительно вскинула бровь. Я покачала головой.
– Ты не скажешь мне, куда мы едем?
– Ни единого шанса. Держи. – Кэтрин вытащила черную ленту и протянула мне. – Завяжи глаза и не подсматривай.
Я выполнила ее указания и постаралась расслабиться. Тот день болезненно отпечатался в памяти, но рядом с Тайлером, Кэтрин и Нейтом я чувствовала себя в безопасности. Нам предлагали вступить в программу защиту свидетелей, потому что корни деятельности отца упирались в Колумбию и Мексику, откуда был родом Адам. Его последователи, будучи не в курсе, отправили первую партию в фурах Дебры Лам. Работу транспортной компании временно приостановили. Дебра клялась, что не знала о наркотиках. Но получила срок по другой статье: она стала соучастницей в убийстве супруга Оскара Лама.
Мое сердце вновь болезненно сжалось. Если бы не сумасшедшее желания Джеффа схватить собственного сына, никто бы не узнал правду. В ресторанах Адама ничего не нашли, и Стефан с трудом убедил генерального прокурора устроить проверку в Ларчмонте. Он и сам решил лично прилететь в Бостон, чтобы быть в курсе всех событий. И именно в этот день Тайлер в одиночестве отправился в больницу. Там его и настиг Джефф. Все это в совокупности привело к масштабному расследованию и бесконечным судам. Причастность отца сложней всего было доказать, но то, что он сбежал, уже стало поводам для выдачи ордера на арест. Джефф решил, что правда скостит ему срок, и рассказал обо всем. И об одноразовых кошельках, с которых производились переводы, и о том, как именно планировали использовать машины Дебры. И, исходя из его рассказа, отец занимался наркотиками со времен первого зимнего бала. Я все еще не могла смириться с этой информацией.
Кэтрин сжала мою дрожащую руку. Тепло разлилось по венам и успокаивающим бальзамом обволокло сердце. Я выдохнула. Кэтрин снизила скорость и наконец-то остановилась.
– Не смей снимать ленту. – Дверь с моей стороны распахнулась. Мне даже не требовалось открыть глаз, я и так знала, что это Тайлер. Он помог мне выбраться из машины и прижал к себе.
– Пойдем. – Запах вишни заполнил ноздри. Я жадно втянула его и постаралась выровнять дыхание, в противном случае сердце проломило бы ребра.
Я сделала несколько робких шагов. Тайлер положил руки на талию и вынудил остановиться.
– Можешь снимать.
Когда маска соскользнула с глаз, я несколько раз сморгнула, привыкая к свету. Мы стояли напротив трехэтажного здания, облицованного красным кирпичом и с широкой входной группой.
– Это здание, которое купила Кэтрин? – Спросила я, вскидывая голову.
– Хотела купить, но уступила мне.
– Зачем оно тебе?
– Нам.
Я нахмурилась, не догадываясь о планах Тайлера. Мы не обсуждали покупку коммерческой недвижимости. Все наши разговоры сводились к суду. О будущем говорить было страшно, пока папа находился на свободе.
– Здесь будет наш книжный магазин.
Мои глаза широко распахнулись. Тайлер взял меня за руку и повел внутрь. Здесь когда-то был магазин: в углах стояли сложенные стеллажи, а вдоль стен – стекла. Я медленно окинула взглядом помещение. Воображение рисовало полки забитые книгами, удобные кресла и симпатичные торшеры. Я жадно осматривала каждый дюйм, представляя, в какой цвет выкрасить стены, из какого материала выложить пол. Тысяча идей заполнили голову. Я не сразу поняла, что затаила дыхание, лишь когда в легких запершило, сделала глоток воздуха.
– Тайлер…– в уголках глаз собрались слезы. Я ринулась к нему и обвила руками талию. Он не сдержал болезненный стон, но и не дал мне отступить. Шрамы того дня отпечатались на его коже. Тайлер не хотел их удалять.
В его кармане завибрировал телефон. Удерживая меня, он выудил его. Меж бровей залегла складка.
– Это Стефан.
Я кивнула, подталкивая его ответить на звонок. Потому что если бы не Стефан Грант, мы бы сейчас не стояли здесь.
Тайлер провел по экрану. Я ободряюще улыбнулась. Сердце трепетало от радости и предвкушения заняться ремонтом. До окончания второго курса осталось несколько недель, а после я займусь этим местом.
– Свободны ли мы сегодня вечером? – Тайлер склонил голову, заглядывая мне в глаза. Я кивнула. – Что за новость?
Мои нервы натянулись до предела. Я не слышала слов Стефана, но судя по сменяющимся эмоциям на лице Тайлера, речь шла о моем отце.
– Хорошо. Увидимся в восемь. – Он отключил телефон и обхватил руками мое лицо. – Твоего отца нашли на границе с Мексикой.
Страшно было признаваться, но после этих слов с моих плеч рухнул груз. Кошмары вряд ли сразу закончатся, но по крайней мере нам не придется постоянно оглядываться и выискивать отца в толпе. Это был его выбор. Его решение. И последствия нести тоже ему. Мы с Тайлером не ответственны за это.
– Все будет хорошо. Я люблю тебя, – тихо сказал Тайлер и медленно коснулся моих губ.
В самом начале я и представить не могла, что с помощью него отыщу путь к себе и к своим мечтам. И сейчас, глядя в серые глаза и вдыхая любимой аромат, знала, что по-другому быть не могло. Мы сумели отыскать друг друга во тьме и наполнили наши жизни светом. И я бы пережила это путь заново, ведь знала, что все дороги всегда вели к нему.
– Я люблю тебя.
Лили
Комната окутана дымкой. Я протягивала руку и плавно касалась ее, чтобы она не развеялась. Легкий дурман вскружил голову. Ни единой мысли. Внутренний голос умолк, стоило вдохнуть лучшее лекарство от всех бед. Стены накренились. Потолок то опускался, то возвращался на место. Густая слабость растекалась по телу, подобно меду. Я распласталась на кровати и тянулась пальцем к дымке. Мелодичный голос просил остановиться. Ее голос. Но она давно мертва и не могла меня остановить.
Стук дверь прервал эйфорию. Я прищурилась, приподнимаясь на локтях. Он догадывался и теперь проявлял интерес. Но этот интерес не был схож с моим. Просто Кристофер был порядочным парнем, который не проходил мимо бродяги и протягивал руку. Не более. Когда-то я расценивала это за взаимную симпатию, но Крис не впустил меня. Слаженно выстроенный барьер сарказма надежно защищал его душу, в которую я хотела пробраться. Эта игра в одни ворота мне надоела. Кристофер такой же, как и остальные. Он хотел мое тело на один раз. Я для него лишь разменная монета. Но тогда я хотела ей быть. Мечтала и жаждала его прикосновений. Его поцелуев. Он ловко увиливал, скрываясь за маской собственной беспечности.
Стук не прекращался и начал нервировать. Последние дни в Болфорде проходили не так, как мне бы хотелось. Я надеялась выдержать ломку и прибегнуть к своему лекарству лишь на каникулах. Никому бы не было дело до бедняжки Лили. А, забыла. Никому не было дело и сейчас. Только Эшли как-то странно смотрела в мою сторону. Но если раньше я бы раскрылась перед ней, как книга, то сейчас скрывала под тяжелой броней. Мне не нужна ничья помощь. Я сама себе лекарь.
Умолк. Он ушел, как уходил всегда. Однажды он поймет, что я не его забота, и тогда я возобновлю игру. Дурман рассеивался, выпуская наружу мысли. Она велела прекратить, но я послала ее к черту. Нечего было оставлять меня. Моя жизнь – в моих руках. Отец все также прятался за купюрами, словно счастье, любовь и заботу можно было купить. Я потеряла надежду вернуть его в свою жизнь. Поэтому ушла туда, где мне рады. Там всегда громко звучала музыка, а улыбки не сходили с лиц. Там никому не было до меня дела. Они предлагали, я покупала. Искусственная радость – вот, что можно было приобрести.
Я на цыпочках пробралась в ванную комнату. Кристофер часто до последнего стоял возле двери, прислушиваясь к посторонним звукам. Тени прокрались за мной. Они никогда не оставляли меня в одиночестве. Мои верные спутники. Из открытого крана лилась вода. Ванна наполнилась до краев. Прямо в одежде я забралась в нее и прислонилось головой к бортику. Ни тепло, ни холодно. Ничего. Пустота разрасталась в груди. Сердце готово было расколоться на части. Тени плясали на стенах, насмехаясь надо мной. Я закрыла глаза и медленно опускалась под воду. Тишина. Абсолютная тишина. Легкий гул в ушах не смог ее испортить. Дурман рассеивался. Добавки. Совсем немного, чтобы уснуть.
С одежды капала вода. Я сидела на полу, рисуя незамысловатые узоры на мраморной плитке. Так сильно хотелось спать. Так привлекательно выглядел коврик. Буквально несколько минут подремать, а после стянуть с себя одежду и лечь в кровать.
Тьма. Тени прильнули ко мне. Чей-то визг пронзил слух.
Ничего.
