Нонна Монро
Сотканные из лжи
Тайлер исполнил мое желание. Его руки скользили по моей спине, пока языки слились воедино. Он целовал настойчиво, будто нуждался в этом больше, чем я.
Я пылала. Перебралась к Тайлеру на колени и прижалась так сильно, будто хотела стать с ним одним целым. Чувства к нему бурлили внутри, подталкивая к большему. Я стянула с него кофту. Коснулась ладонями груди, вынуждая лечь на спину. Тайлер потянул меня за собой, но не позволил долго оставаться сверху.
– Ты сводишь с ума, – донесся до меня хриплый шепот. Его губы скользили по шее, пробуя каждый дюйм кожи на вкус. Я не сдерживала стоны, пока он стягивал с меня рубашку и лифчик. Взвизгнула, когда Тайлер зубами чуть прикусил сосок, а после смягчил укус языком и губами.
Между ног стало нестерпимо жарко и влажно. И пускай наш первый раз оказался болезненным, я вновь хотела почувствовать его в себе.
Я едва не извивалась от нетерпения, но Тайлер предпочитал не спешить. Это безумие в чистом виде: ощущать его поцелуи на животе. Я покрылась мурашками, и легкая прохлада не стала тому причиной. Только его пальцы, скользнувшие по внутренней стороне бедра.
– Пожалуйста, – взмолилась я. Тайлер ухмыльнулся и расстегнул пуговицу. Я помогла ему снять с меня брюки и едва не вскрикнула, почувствовав горячее дыхание, опалявшее мокрые складочки. Но не сдержалась, когда его язык скользнул по ним.
Нервные окончания искрились в предвкушении. Клитор пульсировал, нуждаясь в его внимании. Я выгнулась, попыталась сжать бедра. Тайлер крепко обхватил мои ноги и прижался к центру. Стоны беспрерывно срывались с губ, для смущения совершенно не осталось места. Теплый язык кружил на клиторе и, как только Тайлер понял, что я не собираюсь закрыться, он ввел в меня один палец. Воздух со свистом покинул легкие.
Я зажмурилась и напряглась. Тайлер щелкнул языком по клитору и отстранился. В его глазах плясало безумие.
– Расслабься, – приказал он, и мое тело подчинилось. Он снова ввел в меня палец, глубоко, касаясь точки, от которой я едва не получила оргазм. – Ты кончишь со мной.
Я была на грани потери сознания, когда он приподнялся и стянул с себя штаны и боксеры. Безупречно красиво лицо возникло передо мной. В глазах сверкало вожделение и желание. Тайлер прижался к мои губам и вошел. Я ахнула. Боль вспыхнула во всем теле, но не настолько сильная, но не настолько сильная, как в прошлый раз. Она сменялась удовольствием и нестерпимой жаждой. Я приподняла бедра и ответила на очередной толчок. Меня захлестывали новые ощущения, омывая волнами тепла. В животе разгорался пожар и охватывал каждую клеточку.
Тайлер ускорил темп, вонзаясь зубами мне в шею. Хриплый шепот скользил по коже, но слов я не сумела разобрать. Дрожь охватила все тело. Я чувствовала надвигающийся оргазм, и на очередном толчке прижалась к нему плотнее.
– Кончай.
Я и кончила, рассыпаясь на частицы. Оргазм пронесся по телу подобно цунами, оставляя от меня лишь оболочку. Звезды мерцали под закрытыми веками, дыхание сбилось и рваными вдохами вырывалось из груди. Слабость разлилась по венам, дурман сна уже витал надо мной, но Тайлер еще не отхватил свою порцию удовольствия. Я перехватила его губы и одарила долгим поцелуем. С тихим стоном он кончил и уткнулся в мою шею, тяжело дыша.
Мы остались на полу, не в силах или не желая ложиться в кровать. Тепло Тайлера согревало изнутри. Я наслаждалась запахом его кожи вперемешку с привычном ароматом вишни, слушала мерное биение сердца и радовалось тому, что в голове не задерживалась ни одна мысль.
Только он. Я. Мы.
Глава 46. Тайлер
Мое терпение иссякало с каждым днем. Дебра Лам объявила о возобновлении работы «Cargogo». И это единственная новость за все время. Я надеялся, что Стефану удастся навести ФБР по этому следу, хоть и боролся с совестью. Дебра стала жертвой и, безусловно, если бы в ее фурах обнаружились наркотики, то наручники защелкнулся бы ни на тех запястьях.
В середине недели был назначен прием у врача. Я чувствовал себя гораздо лучше, и даже рука перестала беспокоиться, но осмотр все таки стоило провести. Кэтрин сначала порывалась поехать со мной, а еще упорно пыталась перенести какую-то встречу. Она хранила в тайне свой новый проект даже от Нейта, желая для начала воплотить его в жизнь. Я не строил предположения: покорно дожидался, пока она сама расскажет.
– Ты точно доедешь один? – Спросила Кэтрин, кусая губу. Я усмехнулся и подтолкнул ее к выходу. Но даже там она уперлась руками в дверь и бросила на меня взгляд из-за плеча. – Через час не ответишь – вызову копов.
– Иди.
Кэтрин нарочито громко вздохнула и надавила на ручку. На самом деле, мы могли выйти вместе, но я не мог найти свои документы и страховку. По словам Кэтрин, она оставила их на тумбе, но на деревянной поверхности ничего не было, не считая пустой рамки. Я облазил каждый шкаф, исключая кухню и ванную. Хотя… Это же Кэтрин. Она спокойно могла убрать их в посудомойку, все еще злясь на меня. И действительно, синяя папка лежала в шкафчике со столовыми приборами. Накинув куртку, я закрыл квартиру и направился на подземную парковку.
Пока двигатель прогревался, я закурил сигарету, рассматривая остальные машины. Среди них стоял и второй автомобиль Нейта, на котором Кэтрин не желала ездить. Она хотела что-нибудь повыше, но конкретную марку назвать не могла, поэтому передвигалась либо на моей, либо на такси. Я задумался, есть ли у Эшли водительское удостоверение. Машина в нашей ситуации стала бы отличным решением. И очевидно еще одни пунктом в списке секретов от родителей.
Эшли все еще думала, что сможет вести двойную жизнь. Но я понимал, что реальность рано или поздно настигнет. Если она не готова твердо стоять на своем решении, то я возьму ситуацию в свои руки. Вульф перестал быть препятствием, как только невольно приоткрыл завесу своей жизни. Харпер – человек, чьему контролю Эшли неосознанно поддается.
Все изменится, когда правда всплывет наружу. Наши отношения станут меньшей из проблем для семьи Браун. Мне бы не хотелось, чтобы Эшли проходила через всю грязь, но иного пути не предвиделось. Вульф, как и Джефф, и Адам должен был оказаться за решеткой.
Я выехал с парковки и направился в больницу. Открыл окно, впуская холодный ветер в салон. Никакой музыки, лишь шум улиц и доносящаяся болтовня студентов и офисных клерков. Привычная спешка помогала вернуться к жизни. Я вдохнул полной грудью, притормозил на светофоре и на секунду закрыл глаза, теряясь в мыслях. Через минуту водитель позади меня начал неистово сигналить. На удивление, я соскучился даже по этому.
В больнице я прошел осмотр, убедившись, что после «случайной» аварии мое тело исправно зажило. Сдав последние анализы и заполнив бланки, я вытащил из заднего кармана вибрирующий телефон.
– Я освобожусь только через пару часов, потом, наверное, заеду к Нейту.
– Есть какие-то новости по секретному проекту?
– О, даже не пытайся, я ничего не скажу. Но мне нужно проконсультироваться с Шоном. Эго засранца раздуется до небес.
– Он узнает раньше нас? – Я прижал телефон плечом и убрал страховку обратно в папку.
– Черта с два. Проверит кое-какие документы. Ненавижу эти бумажки и мелкий шрифт.
– Ты прирожденный бизнесмен, – усмехнулся я, садясь в машину.
– Ха-ха, ты все еще хочешь выведать род моей будущей деятельности.
– Увидимся вечером, Кэтрин.
– Мне позвонить через пару часов?
– Я под домашним арестом?
– Нет, если только не планируешь натягивать костюм супер-героя, а именно кепку и очки, и отправляться на очередную слежку.
– Буду дома.
– Ага.
Остаток дня я планировал провести в объятиях книги, кофе и поиска подходящей цитаты. Меня подмывало позвонить Стефану и узнать, есть ли какие-то действия в сторону Джеффа, но глупая гордость в купе с обидой вынуждали отложить телефон в сторону. Я готов был дать ему время, но лишь до конца марта. Дальше только своими силами. Такой расклад успокаивал, отчасти потому, что я все еще не доверял Стефану и его желанию помочь. Он точно не на одной стороне с Джеффом, но, возможно, не хочет быть со мной заодно.
Я потянулся в бардачок за папкой, как внезапно моя дверь распахнулся. Кто-то в черной балаклаве прижал к моему носу мокрый платок. Веки будто налились свинцом. Я попытался вырваться, но руки обмякли, как и тело. Хриплый смешок – последнее, что донеслось до меня.
***
Голова кружилась. Я с трудом распахнул глаза, пытаясь понять, где нахожусь. В темной комнате одиноко висела лампочка, которая и освещала мою грязную одежду. Руки и ноги были туго привязаны к стулу – единственному предмету мебели. Дверь напротив меня была закрыта. Оттуда доносился какой-то гул и тихие разговоры.
Сыро, словно это место находилось под землей. Стараясь не создавать лишнего шума, я попытался освободить руки, но из-за тугих узлов лишь беспомощно дергал пальцами. Стул подо мной громко скрипнул, привлекая внимания тех, кто был снаружи. Разговоры прекратились. Дверь распахнулась, и яркий свет вынудил меня зажмуриться.
– Ну привет, мальчишка. – Он закрыл дверь, уселся передо мной на корточки. Дулом пистолета приподнял мой подбородок, вынуждая встретиться с ним взглядом.
– Отпусти меня, – прохрипел я.
– Не так быстро. Для начала мы поболтаем. Я задаю вопрос – ты отвечаешь. За молчание будешь наказан. Правила понятны?
Дверь вновь распахнулась, но кто-то выключил яркий источник света. В проеме появился Адам, во взгляде которого плескалась ярость. Мозолистая ладонь обожгла мою щеку. Собственное дыхание шумно отдавалось в ушах.
– Мы одни, – сказал Адам.
– Прекрасно. Расскажи мне, мальчишка, почему федералы внезапно начали интересоваться сетью наших ресторанов? Как так вышло, что после того, как тебя заметили возле дома Дебры Лам, у властей начали возникать вопросы?
Я плотно сжал губы, не сводя с Джеффа взгляда полного ненависти. Его вопросы значили многое. И пускай от осознания больно сжималось сердце, в глубине души я понимал, что все так и должно было быть.
Алая пелена застилала глаза. Губы Джеффа изогнулись в извращенной улыбке, не сулившей ничего хорошего. Я сделал болезненный вдох. Мышцы сводило от веревок и неудобной позы.
– Адам, дай мне нож.
Лезвие сверкнуло в руках Адама. Пот скопился на затылке, но я не позволил страху отразиться на лице. Проверки в ресторанах – первый шаг на пути к разоблачению. И как бы Джефф не пытался выглядеть в моих глазах смелым, он испытывал то же неприятное чувство, что пылало в моей груди. Украсть человека при свете дня на парковке больницы – опрометчивый, отчаянный поступок. И именно это понимание удерживало язык за зубами. Все остальное можно было стерпеть.
– Мальчишка стал мужчиной, но для своего отца он все еще останется мальчишкой. – Джефф забрал нож и прокрутил в руках, любуясь начищенным лезвием. – Ну же, Тайлер. Будь хорошим мальчиком и расскажи своему папе, что ты сделал. – Он похлопал меня по щеке, намеренно провоцируя. И я повелся. Плюнул ем в лицо, а следом постарался дернуться так сильно, чтобы стул подо мной сломался.
Лезвие коснулось подбородка и медленно коснулось. Я зашипел от боли и отвел лицо в сторону, но тем самым лишь углубил порез.
– Плохих мальчиков ждет наказание. Или же они могут ответить на вопросы и умереть быстрой смертью. Что выберешь?
Я с силой закусил внутреннюю сторону щеки. Джефф вновь улыбнулся и грубо разрезал ткань в области коленки. Сердце подскочило к горлу. Еще одна попытка опрокинуть стул не увенчалась успехом. Холодное лезвие коснулось заживших рубцов. Джефф смотрел исподлобья, в его глазах мелькали дьявольские огни.
– Ты выбрал быть плохим мальчиком.
Нога взорвалась болью. Она поднималась выше, и отчаянным криком вырвалась наружу. Горячая кровь сочилась из раны. Джефф медленно и с упоением, будто наслаждался каждой секундой, вонзал лезвия. Я зарычал сквозь стиснутые зубы, сдерживая очередной крик.
– Вопрос тот же, мальчишка. Что. Ты. Делал. Возле. Дома. Дебры. Лам? – Он чеканил каждое слово, будто я ребенок. Мое сердце наполнилось гневом.
– Катись в ад, – выплюнул я.
– Мы и так здесь, мальчишка. Это твой персональный ад, где ты будешь расплачиваться за свою жалкую слабость. Нужна симметрия, верно Адам?
– Фернандо, – на эмоциях выпалил я и сразу прикусил язык.
Черты лица Адама заострились, но он выдержал мой пристальный взгляд.
– Кажется, чей-то язык начал развязываться, – заметил он с явным акцентом.
– Тогда может мы получим и другие ответы. А, мальчишка?
На этот раз он вонзил нож резко, вкладывая всю силу и ненависть в удар. Я до боли прикусил губу, но болезненный стон вырвался наружу и зазвенел в комнате.
– Ты в любом случае убьешь меня, – прошипел я.
– Да, – он улыбнулся шире, обнажая ряд белоснежных зубов. – Отправлю тебя к любимой мамочке. Даже обеспечу соседнюю могилу, хоть ты и был бесполезным мальчишкой. Но быстрая смерть дарована лишь ей. Она хотя бы пыталась делать так, как мне хотелось. Раз маски сорваны, то, Фернандо, что думаешь на счет горелки? Здесь почему-то не пахнет жаренным.
Страх выплеснулся наружу и отразился на моем лице. Адам вышел, но через несколько секунд вернулся с горящей горелкой. Джефф с восторгом забрал ее и с непривычной грацией двинулся ко мне. Страх холодным потом скользнул по позвоночнику. Он же вынудил меня заговорить.
– Я знаю, что вы стоите за смертью Оскара Лама.
– Вот мы и заговорили, – рассмеялся Джефф. – Но ты опоздал на несколько минут, мальчишка.
Вспышка адской боли ослепила меня. Я резко дернулся назад, желая убежать от пламени. В этот раз стул послушно опрокинулся, но вместе с ним и я потерял сознание.
***
Боль. Повсюду. Во всем теле. В комнате. Смертью нависала надо мной. Кто-то заменил стул и крепче привязал меня к нему. Запах жженной кожи витал в воздухе, забиваясь в ноздри. Я рвано дышал, но каждый вдох обжигал легкие. Меня бросало то в холод, то в жар.
Сквозь пелену я увидел Джеффа. Он протирал пистолет с тряпочкой и бросал на меня насмешливый взгляд.
– Пять минут передышки достаточно. Продолжим нашу простую игру. Расскажи мне, мальчишка, почему копы стали так заинтересованны в фурах Дебры Лам? В первый же день, после ребрединга, их останавливают и внимательно проверяют. В чем дело?
– Я не знаю, – в горле саднило, словно и там Джефф оставил открытую рану.
– Разве? Отчего же мне кажется, что ты лжешь?
– Я не знаю.
– Адам, тебя устраивает такой ответ?
Я не услышал ответ Адама, но мог поклясться, что он был отрицательным.
– Как и меня.
Удар с ноги пришелся в солнечное сплетение. Воздух со свистом покинул легкие. Тупая боль растекалась в груди. Я не мог вдохнуть, как рыба открывал и закрывал рот.
– Нужно проверить его телефон, – сказал Адам, приближаясь ко мне. – И квартиру.
Джефф подошел следом, с силой схватил меня за волосы и откинул голову. Как только экран разблокировался, Адам отошел.
– Итак, мальчишка, у тебя есть еще одна попытка, прежде чем я разрежу твое лицо на лоскуты. Я не учил тебя лгать.
– Ты ничему меня не учил, – не выдержал я. Джефф приблизился к моему лицу и заглянул в глаза.
– Попробуй засудить меня за это. – Он громко рассмеялся собственной шутке, пока выругавшийся Адам не привлек его внимания. Адам повернул экран телефона Джеффу. Я готов был поклясться, что там открыта наша переписка с Эшли.
– Звони, – прорычал Джефф, а после схватил меня за рубашку и попытался притянуть к себе, но веревки плотно удерживали на месте. – Что ты знаешь?
– Иди к черту.
Джефф даровал мне вторую передышку, с размаху зарядив кулаком по лицу.
Глава 47. Эшли
Перед симпозиумом Болфорд стоял на ушах. Все разговоры сводились к нему, исписанные смятые листы валялись на полу, все аудитории были заняты студентами. С гудящей головой я спряталась в комнате, перебирая собственные записи и в сотый раз проверяя проект. Все было идеально, кроме уверенности в себе. Я дико боялась публичных выступлений. Боялась промямлить доклад или проглотить половину слов. Поэтому в очередной раз начала зачитывать в слух, выводя до совершенства каждую букву.
С Дженни и Ким мы договорились встретиться через тридцать минут возле столовой. Мы хотели взять кофе и на свежем воздухе проверить доклады друг друга. Я сменила одежду. Выбрала теплый кашемировый свитер и штаны. Хотела предложить Лили присоединиться к нам, так как в последнее время она стала какой-то отстраненной. Она все также ни с кем не общалась, но и в комнате больше не сидела. Мне показалось, что между ней и Кристофером что-то происходит, потому что он не упускал возможности спросить о ее местонахождении. Но как только они оба оказывались рядом, Кристофер делал вид, что не замечает ее. Это отчасти напомнило мне наши отношения с Тайлером осенью. Но тогда это было моей инициативой.
Я не хотела лезть с расспросами и не собиралась ставить кого-то из них в неловкое положение, выдавая внезапный интерес Кристофера, так как помнила, как сама переживала на этот счет. Если бы кто-то в лоб сказал мне, что между мной и Тайлером что-то есть, – не считая Кэтрин – я бы провалилась сквозь землю или умерла от стыда. Сейчас же… Все изменилось.
Стоило вспомнить Тайлера, как румянец расцвел на щеках. Я с нетерпением ждала нашей вечерней переписки и следующих выходных. Тело сразу отреагировало от нахлынувших воспоминаний. Я распахнула окно, чтобы хоть немного остыть, и заметила, как Лили зашла в лабиринт, пряча что-то в руке. Любопытство подмывало пойти за ней, но я отвесила себе мысленную пощечину, напоминая, как сама бесилась, когда Колин ходила за мной по пятам.
В коридоре я едва не потерялась среди студентов. Они шумной толпой шли на второй этаж, не замечая ничего вокруг. После окончания симпозиума мы все выдохнем. А там останется всего пару месяцев до каникул.
Ким и Дженни стояли возле входа в столовую и как-то странно на меня посмотрели. Они кивнули в сторону кабинета миссис Стюарт.
– Эшли, – донесся голос отца. Я застыла. Была не в силах даже повернуть голову. Смогла двигаться, лишь когда он подошел ко мне. – Мы уезжаем.
На его лице застыла маска невозмутимости, будто его приезд был запланирован, а я, как обычно, забыла о нем.
– Что-то случилось с мамой? – Испуганно предположила я.
– Нет. Поехали.
Он схватил меня за локоть и подтолкнул к выходу. Девочки нахмурились и хотели направиться ко мне, но я качнула головой.
– Пап, что происходит? Почему ты приехал?
На секунду мне показалось, что он усмехнулся. Но в реальности его губы были плотно сжаты. Он проигнорировал, что я была без куртки, но с таким темпом она и вовсе была не нужна. Мы едва не бежали. Вернее, я. Папа широкими шагами приближался к машине. Я заметила, что водителя не было за рулем. Черт.
Либо папа узнал о Тайлере.
Либо Стефан Грант сумел вывести на отца ФБР.
Оба варианта приводили в ужас. Я безропотно села на переднее сиденье. Отец застегнул мне ремень и заблокировал дверь.
– Что случилось? – Предприняла я еще одну попытку. Отец выглядел взбешенным, будто от моих вопросов ускорялась кровь в венах. Он плотно сжал челюсть и резко надавил на газ. Машина с визгом понеслась в сторону Бостона.
– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – Внезапно спросил отец.
Я резко обернулась к нему, надеясь, что смогу догадаться, о чем он говорит. Черты лица его ожесточились. В голубых глазах плескалась ярость, направленная на меня. Волоски на моих руках и затылке встали дыбом. В груди ощущалась каменная тяжесть. Я приложила руку к сердцу, которое стремилось сломать ребра, и судорожно выдохнула.
– Эшли, я задал простой вопрос.
– Нет, – спешно солгала я. Внутренний голос истерично кричал выпрыгнуть на ходу из машины. Я потянулась к защелке, чтобы отстегнуть ремень, но отец перехватил мою руку.
– Дай свой телефон.
Мое сердце едва не остановилось. Пот градом скатывался по шее. Я сжала в руке телефон и подумывала открыть окно и выбросить его.
Отец требовательно вскинул ладонь. Я вздрогнула от резкого движения и отшатнулась. Его лицо стало свирепым, словно он взбесился от одной только мысли, что я боюсь его.
– И давно ты встречаешься с мальчишкой Гилла? – Выплюнул он, будто Тайлер был чем-то грязным и плохим. Слезы собрались в уголках глаз, но я зажмурилась, не давая им пролиться. Как он мог быть таким двуличным человеком? Сам сотрудничал с Гиллом и при этом презирал Тайлера.
Ненависть и злость вытеснили страх. Чаша в конце концов переполнилась. Я сжала кулаки, прикусила язык и уставилась на бардачок.
– Телефон! – Рявкнул отец.
– Нет, – тихо ответила я.
Отец никогда раньше не применял ко мне силу. И когда он резко дернулся и вырвал из рук телефон, я осознала, что ничего не будет как прежде. Кровь отхлынула от лица. Перед глазами замелькали отрывки из наших сообщений. Слова любви, поддержки, признания в любви. Все то, что вселяло в меня уверенность, помогало двигаться дальше и не позволять людям плохо относиться ко мне. Я берегла их не только в телефоне, но и в сердце.
Одной рукой отец вел машину, второй пролистывал сообщения. Его губы презрительно поджимались с каждым словом. С каждым моим ответом. Несколько слез скатились по щекам и собрались на подбородке. Я чувствовала себя голой, сидя в машине рядом с отцом, который открыто ненавидел меня. Рука вновь потянулась к ремню.
– Никаких глупостей, Эшли. Ты и так меня разочаровала. – Тон его был холоднее льдов Арктики.
Я проигнорировала боль в груди и то, как вдребезги разбилось мое сердце. Но очередная вспышка страха затмила все чувства. Что с Тайлером?
– А теперь расскажи мне, почему на твоей бирже нет ни единой операции?
– Я не успела, – всхлип сорвался с губ. Слезы хлынули по щекам, обжигая ледяную кожу. Отец не купился на них. Напротив, сильнее разозлился.
Мы въехали в Бостон. Я откровенно тряслась, смотря в окно на мимо проплывающие дома. Отец нарушил по меньшей мере десять правил дорожного движения, желая как можно скорее отвезти меня домой. Причина такой спешки оставалась неизвестной. Я не задавала вопросы, лишь молча покусывала внутреннюю сторону щеки. И когда на горизонте показался наш Бикон Хилл, опустилась чуть ниже. Сказал ли он маме? Расскажет ли сейчас? С чем мне придется столкнуться, преодолев порог дома?
Машина резко затормозила возле нашего крыльца. Я неуверенно отстегнула ремень, бросая на папу взгляд. Он продолжал сжимать телефон, будто хотел сломать его пополам. Жилка на его шее дернулась, стоило ему обернуться ко мне.
– Домой. Живо.
Как только дверь разблокировалась, я выскочила на улицу, ежась от холода. Мама показалась в дверях, переводя испуганный взгляд от меня к отцу.
– Что происходит, Вульф? – Визгливо спросила она, прижимая руку к груди. Я опустила голову, не в силах услышать объяснения. Ринулась домой, желая спрятаться в своей комнате и никогда больше из нее не выходить.
В коридоре стояли распахнутые чемоданы. Наша экономка вопросительно посмотрела на меня.
– Я велел всех отпустить, Харпер! – Рявкнул отец за моей спиной. – Свободна.
Женщина покорна ушла, попутно стягивая фартук. Мама продолжала сыпать вопросами, однако отец не собирался на них отвечать. Он распахнул ящики, где лежали наши документы, и беспощадно раскидывал их.
– Вульф! – Не выдержала мама и повысила голос. Я обхватила себя руками.
– Пока ты перемываешь кости Фоксам с подружками, твоя дочь согревает постель мальчишке Гилла, вот что происходит, Харпер. А сейчас закрой свой гребанный рот и собери вещи.
Мама отшатнулась, словно отец отвесил ей пощечину. Ее затравленный взгляд остановился на мне. Я умоляюще посмотрела на нее глазами полными слез. Жалость к себе текла по венам и проникала в сердце. Видеть разочарование в ее глазах было так больно и обидно. Я хотела коснуться ее руки, но мама отшатнулась, будто бы к ней тянулся бездомный.
– Эшли? – И пускай она спросила тихо, казалось, что мое имя прогремело, сотрясая стены.
– Вы улетаете на несколько месяцев, – отрезал отец, выуживая нужные документы. – Никто не должен знать, где вы находитесь, это понятно?
Краем глаза я заметила, что мама, торопливо кивая, сокращала между нами расстояние. И тогда я решила действовать.
Я кинулась к выходу и побежала. Холодный ветер хлестал по щекам, легкие горели от недостатка кислорода, но я не сбавляла темп, потому что точно знала: отец бежит за мной. Адреналин хлынул в кровь, подгоняя. Пот лился по спине, свитер неприятно лип к телу. Хорошо, что на ногах были кроссовки, а не туфли, иначе отец догнал бы меня на первом повороте.
И именно в эту секунду я осознала, почему Кэтрин решилась сбежать: она не чувствовала себя в безопасности дома. В месте, которое изначально должно защищать и оберегать. Столкнувшись с подобным, я и сама выбрала побег разговору. Потому что ничего не смогло переубедить моих родителей. Никто из них не встал бы на мою сторону.
До дома Тайлера было далеко, а я едва не выплюнула легкие. Все мои карты и наличка остались в Болфорде, поэтому идею с такси пришлось отсечь. Я окинула взглядом улицу, в поисках кого-нибудь, кто смог бы безвозмездно меня подбросить. Темнокожая женщина загружала пакеты в свой старенький шевроле и громко чертыхалась и пыхтела. За ней припарковалась компания молодых парней, в бомберах Колумбийского университета. Я оглянулась и заметила девушку, выходящую из бутика Шанель с огромным белом пакетом. Она встряхнула темными кудрями и, столкнувшись со мной взглядом, вопросительно вскинула бровь. Видимо, выражение моего лица и внешний вид явно кричали о помощи. В свободной руке она держала ключи от машины.
– Простите, пожалуйста, не могли бы вы мне помочь? – Взмолилась я, сокращая между нами расстояние. – Я…я…
– Ты? – Она не выглядела осуждающей. Настороженной немного.
– Не могли бы вы меня подбросить? Я убежала из дома и забыла карты и наличку. – Я не стала лгать, но и выдавать всю правду не собиралась. Девушке на вид было около двадцати двух – двадцати трех лет. Она выглядела стильно и ухоженно, и определенно не нуждалась в деньгах.
Ее синие глаза чуть сузились. Она прикусила губу, будто бы внутри нее шла борьба. Я бы могла убедить ее, назвав свое имя и предложив загуглить мою внешность, но страх раскрыть себя острым лезвием вонзился в грудь. Вдруг она знает, кто мои родители и выдаст им?
– Садись. – Она взглядом указала на свою черную ауди. Я хотела крепко обнять ее, но подавила это желание.
В машине я смогла восстановить сбившиеся дыхание, однако тревога продолжала расти. Казалось, что отец сейчас внезапно появится и вытащит меня. Я боязливо озиралась, в надежде, что мы наконец-то поедем. Мне всего лишь нужно добраться до Тайлера раньше папы.
– Ты в порядке? – Спросила девушка. Я потерла озябшие руки и кивнула. – Сейчас согреешься. Куда ехать?
Я вбила в навигаторе адрес. Действия адреналина закончилось, и меня накрыло осознание происходящего. Новая волна паники подкатила к горлу. Сердце суматошно билось в груди, не давая полноценно вдохнуть. Несколько слезинок скатилось по щеке, что не скрылось от внимания моей спасительницы. Она не задавала вопросы, чему я была благодарна.
Примерно через двадцать бесконечно долгих минут мы оказались возле дома Тайлера.
– Спасибо..
– Кайли, – быстро улыбнулась она. – Девочки должны держаться вместе. – В ее синих глазах мелькнуло понимание. Возможно, она когда-то оказывалась в похожей ситуации. Я сжала ее руку и поспешила к Тайлеру, моля всех Богов, чтобы он был дома.
Я набрала на панели кодовый пароль и зашла внутрь. Пока лифт спускался, успела искусать губы до крови. Тревога внутри меня разрасталась. Дурное предчувствие плескалось в груди. Возможно, стоило для начала заглянуть к Кэтрин? Может Тайлер был там?
Двери лифта распахнулись. Я нажала на кнопку и теперь нетерпеливо смотрела на экран, где сменялись цифры. Но чем ближе я оказывалась к Тайлеру, тем сильней переживала. Сотни мыслей ворочались в голове, лишь усиливая мою панику. Разум кричал нажать на другую кнопку и бежать. Однако я продолжала смотреть на цифры, пока лифт не остановился.
Дверь в квартиру Тайлера была открыта. Я бесшумно ступала, окидывая взглядом разбросанные вещи, изрезанную мебель и грязные следы. Тошнота подступила к горлу. Бурная фантазия рисовала страшные образы, стоило мне приблизиться к спальне Тайлера. Я прижала руку к губам, сдерживая рвущиеся рыдания. В следующую секунду чьи-то руки схватили меня. Мои глаза широко распахнулись. Я попыталась вырваться, закричать, позвать на помощь.
– Тихо, – прохрипел мужской голос. Я не знала, кому он принадлежал, но точно не моему отцу. – Эй, что с ней делать?
– Везем с собой.
Сердце глухо ударилось о ребра. Я снова предприняла попытку вырваться из крепкой хватки, но мужчина вонзил иглу в мою шею.
И это последнее, что я запомнила.
