Нонна Монро
Сотканные из лжи
Глава 42. Тайлер
Утро началось со спешных сборов и испуганных глаз Эшли. Колин рано утром позвонила и сообщила, что Харпер собирается приехать с сюрпризом. Отношения Колин и Эшли, как я понял, стали натянутыми, но все равно это не помешало ей предупредить.
Из-за внезапного приезда Эшли, я передал подарок Энтони, который половину субботы валялся в моей кровати, развлекая болтовней и горячим шоколадом. Он должен был утром незаметно оставить подарок на кровати. Харпер Браун разрушила и этот план.
Я не хотел ее отпускать. Не мог прекратить целовать, провожая до лифта. Эшли отказалась ехать с Нейтом или Кэтрин, боясь, что по дороге увидит машину Харпер или одновременно с ней приедет.
– Тайлер, мне пора, – промычала она, прерывая поцелуй. Я уткнулся в ее шею и вдохнул сладкий запах кожи.
Двери лифта закрылись, забирая ее у меня. Возвращаться в квартиру не хотелось. Я спустился к Кэтрин.
– Карета превратилась в тыкву? —Спросила она, облизывая ложку. – Кофе?
– Нет, спасибо. И еще одно спасибо.
Кэтрин закатила глаза и выдавила порцию взбитых сливок в чашку. Энтони бы душу продал за это.
– Стефан Грант, – сказала Кэтрин.
– Стефан Грант, – повторил я, выигрывая время. Имя горечью разливалось на языке. Хотелось запить его сладким кофе. – Нейт хочет, чтобы я с ним поговорил.
– Нейт приверженец разговоров, но что думаешь ты по этому поводу?
– Я не видел его со дня смерти матери. И могу утверждать, что и он не ищет встречи со мной.
– Ты знал, что он перебрался в Нью-Йорк в тот же год? – Невзначай поинтересовалась Кэтрин. Она прислонила чашку к губам и сделала большой глоток, не сводя с меня глаз.
Я сжал челюсть. Внезапный прилив злости жаром пронеся под кожей. Кэтрин искала Гранта, пока я тупо валялся в кровати.
– Как ты об этом узнала?
– Думала, не спросишь, – развеселилась Кэтрин, подтягивая ноги. – Агата не знала Гранта лично, тогда я пошла к Руперту, чтобы узнать, общался ли он когда-либо со Стефаном. Руперт напрямую с ним дел не имел, зато Брук Ричардсон – дед Коула Ричардсона поддерживал с Грантом приятельские отношения. Нейт отказался разговаривать с Коулом, зато Руперт позвонил его отцу – Роджеру. Тот и рассказал, что Стефан с 2015 года живет в Нью-Йорке и не планирует возвращаться в Бостон.
Мой мозг взрывался от количества имен. Среди них я знал лишь Коула и то, только по коротким комментариям Нейта. Во всем мире Нейт не мог терпеть лишь одного человека – Коула Ричардсона, и не имело значение, что Руперт Эндрюс в свое время проектировал для его семьи отели.
Я потер лицо, морщась от боли в ребрах. Имя деда мрачной тучей висело надо мной, переодически поражая молнией и ледяным дождем.
– Эй, я вообще-то в твоей команде. Если бы мне советовали обратиться к Виктору или Шарлотте, я бы сожрала свой язык.
– Но я в отличие от тебя должен подходить к этому вопросу трезво.
– Во-первых, ты никому ничего не должен. Во-вторых, это в твоем стиле. Здравомыслие и Тайлер – слова синонимы.
– Сложно быть идеальным, – невесело усмехнулся я.
– Не приписывай себе лишние регалии. – Кэтрин прищурилась, с сомнением поглядывая на меня. – Итак, мы имеем доказательства, которыми не можем воспользоваться. Наших возможностей не хватает, чтобы посадить Эскобаро, Гачо и как звали еще одного? Неважно. И есть человек, с таким же ДНК как и у тебя, который имеет интересные связи. Возможно. Дважды возможно. Он всего лишь владелец банка номер один в Америке. Звучит неубедительно, не так ли?
– А еще он вычеркнул из жизни единственного внука.
– В точку. Все указывает на то…
– Что мы должны поехать в Нью-Йорк, – закончил я, игнорируя боль в груди. И сломанные ребра были вовсе не причем.
– Какой дерьмовый план, – вынесла вердикт Кэтрин и убрала чашку. – Может лучше обивать пороги ФБР?
– И где вероятность того, что никто из них не в сговоре с Брауном?
– Не люблю повторяться, но дерьмо.
Я вытащил из кармана сигареты и зажигалку и направился к окну. Кэтрин присоединилась ко мне. Густой дым проник в легкие и в голову, вытесняя раздражающие мысли. Меня пугал вакуум, в котором все мы находились. Сотни доказательств и ни одной идеи, как безопасно вывести Джефа, Вульфа и Адама на чистую воду. Последнии события пролили свет на их решительность. Никто из них не станет сомневаться и выпустит пулю в лоб, совершенно наплевав, кому именно этот лоб принадлежал.
Стефан Грант. Предавший меня человек. Оставивший на попечении у дьявола. Игнорирующий всю сознательную жизнь. С чем я мог к нему прийти? С просьбой о помощи? С правдой о своем жалком существовании, после побега от Джеффа? С чего вдруг ему не будет плевать?
Только если я не расскажу ему о маме. О том, как на самом деле она умерла.
– Дебра Лам, – начал я, размышляя. – Они воспользуются ее компаний, чтобы наладить поставки. И опять таки, даже если ФБР окажется на нашей стороне, то причастность Джеффа и Вульфа невозможно доказать. Адам – призрак.
– Ты же понимаешь, что в конечном счете Эшли должна будет свидетельствовать против отца? – Уточнила Кэтрин, стряхивая пепел. – Она – единственный человек, кто точно знает о причастности Вульфа.
Я с силой закусил губу, перенимая привычку Кэтрин.
– Интересно, знает ли об этом Харпер? – Спросил я.
– Не смотря на мою ненависть к ней, вряд ли она в курсе о «второй работе» Вульфа.
Мы потушили сигарету и закрыли окно. Холод успел пробраться в комнату, пробегая по коже мурашками. Кэтрин лениво осмотрела квартиру, но мыслями была где-то далеко.
– Как у вас с Нейтом?
Невидящий взгляд наполнился жизнью. Даже легкий румянец возник на щеках. Кэтрин улыбнулась, пихая меня в бок.
– Не пытайся меня отвлечь. – Хитро прищурилась она.
– Ты не должна посвящать этому столько времени.
– Я вообще никому ничего не должна, – фыркнула Кэтрин и плюхнулась на диван. – Все хорошо. Он настроил мне ботов, которые торгуют монетами, так что официально я больше не в статусе содержанки, у которой отняли трастовый фонд. Минус одна проблема.
– Так у вас возникали проблемы?
– Как и у всего населения. Это все еще странно, – она обвела пальцем квартиру и взглянула на меня. – Жить вместе, строить планы, быт. Я не привыкла к такому.
– И боишься.
– Конечно. Хейли и Руперт, которые спокойно мне звонят и спрашивают как дела. Подарки, праздники, ненавязчивые разговоры о свадьбе, хоть мы и не так долго вместе.
Я хохотнул, на что Кэтрин швырнула в меня подушку. Атмосфера вокруг нас перестала накаляться, словно сквозь распахнутое окно ушли проблемы.
– Год назад мы возвращались с Багам и планировали что-нибудь нарыть на Джеффа. Сейчас мы все еще здесь, но я как-будто иду дальше, а ты продолжаешь стоять на месте.
Внезапное признание ударило точно в грудь. Слова застряли в горле. Я уставился на Кэтрин, прося ее продолжить.
– Ненавижу, когда ты лезешь мне в душу, – проворчала она и откинула волосы за спину. – Мне не нравится проживать лучшую жизнь, зная, что ты терзаешь себя мыслями и дурацкими планами. О, только не предлагай мне сепарироваться и остальную фигню, я все равно пошлю тебя. Это, черт возьми, так не работает, когда мы вместе прошли столько дерьма. Ты остаешься, а я убегаю к розовыми пони, на которых сидит Нейт и держит в руках радугу. Можно списать на мое воспитание, но черта с два к этому причастна чета Фоксов. Это то, чему тебя учит жизнь.
– Продолжай.
Кэтрин выгнула бровь, но продолжила говорить:
– Сначала я списывала все это на безделье и желание просто понять, чего мне хочется. Но потом я задумалась, где в это время будешь ты? Бегать по Бостону и Мексике? Сидеть часами в машине и выслеживать? Я хочу видеть Джеффа за решеткой, а тебя – свободным человеком, не обремененным призраками прошлого. И пока это не произойдет, я не могу так просто двигаться дальше.
– Ты что-то придумала?
– Вытащи свой любопытный нос из моей головы. – Вторая подушка прилетела точно в голову. – Придумала, но не хочу тратить на это ни десять процентов времени, ни сто, пока нарко-троица покоряет Штаты.
– И мы возвращаемся к теме Стефана Гранта.
– Нет, – она просто пожала плечами. – Но ты сам подумал о нем. Так что позволь мне сунуть свой нос в твои дела. Почему?
– Потому что он единственный, кто сможет помочь.
– Мне бронировать билеты в Нью-Йорк? – Ухмыльнулась Кэтрин. – Заодно номер в отеле Ричардсон. Думаешь, стоит ревновать Нейта к Коулу? Даже я своими выходками не могу вызвать такие эмоции.
– Я чувствую, что влезаю в ваши отношения, когда прошу помочь мне.
– Мы взрослые люди, Тай. И сами можем принять решение. И если я хочу полететь в Нью-Йорк, то лечу в Нью-Йорк, глазеть на жирных крыс, толпу туристов и Эндрюса, который сжимает челюсть, потому что случайно видит Коула. Еще немного перчинки в сексе не помешает.
– Избавь меня от подробностей.
– Отлично, тогда поделись своими. – Кэтрин удобней расположилась на диване. В ее глазах полыхал интерес. – Харпер Браун будет взбешена?
– Отстань.
– Эшли наконец-то стала женщиной?
– Я не буду это обсуждать.
– Ты связывал ее?
Я цокнул языком, с упреком и улыбкой смотря на нее.
– Ладно, можно и без таких подробностей. Я позже поеду к Нейту. Ты со мной? Заодно пообедаем.
– Позвони мне.
Глава 43. Эшли
Это самый сумасшедший день рождения из всех возможных. Я умоляла таксиста ехать быстрее и мысленно благодарила Колин, которая предупредила о внезапном сюрпризе мамы. Смесь отчаяния, злости и радости разливалось на языке. Сердце ухало в груди, когда мы проезжали Старбакс, пиццерию и остановились возле кованных ворот. Я наспех вытащила деньги, гораздо больше, чем требовалось, и ринулась в Болфорд, игнорируя вспышку боли во всем теле. Главное оказаться в комнате, привести себя в порядок и всем видом дать понять, что не провела ночь вместе с Тайлером.
Лили рассеяно встретила меня. Я быстро поздоровалась и ворвалась в ванную. Возле раковины стояло несколько банок с какими-то таблетками, но у меня не было времени рассматривать этикетки.
В душе тревога лишь усилилась, доведя до паники. Волшебство ночи рассеялось, растворилось, оставляя после себя сладкие воспоминание. Тело помнило поцелуи, прикосновения и ласковый шепот. Я не хотела смывать с себя его губы, руки и запах. Даже на расстоянии Тайлер ощущался повсюду, словно сумел пробраться под кожу.
Пока я приводила себя в порядок, кто-то вошел в комнату. Я едва не словила сердечный приступ, но это оказалась Колин. Ее светлые волосы были завиты в крупные локоны, а коричневое платье идеально сидело на стройной фигуре. Она сидела на моей кровати и безразлично осматривала меня. Что-то неуловимое мелькнуло в ее взгляде, отдаленно похожее на зависть.
– Она просила привести тебя к воротам. Сделай вид, что удивлена.
Я хотела рассыпаться в благодарностях, но наш разговор и без этого балансировал на тонкой грани. Мотивы Колин мне были неизвестны. Возможно, она хотела выдать меня или же действительно прикрыть. В любом случае, мама все также должна была остаться в неведение.
Как только я переоделась, мы молча направилась к воротам. Колин шла с гордо поднятой головой, в то время как я потупила взгляд на ботинках. Губы болели то ли от бесконечных поцелуев, то ли от того, что я постоянно кусала их.
– Я не расскажу ей, – внезапно сказала Колин.
Я остановилась и взяла ее за руку, чуть сжимая костяшки пальцев.
– Спасибо. И за то, что предупредила, – искренне сказала я, надеясь, что смогу хоть немного растопить ее ледяное сердце.
Она в ответ кивнула, но сохранила на лице непроницаемую маску. Мы продолжили идти, но уже держась за руки. И как только ворота распахнулись, наши губы растянулись улыбки.
– Сюрприз! – Громко и наигранно воскликнула Колин. Мама стояла с букетом белых роз и лучезарно улыбалась. Я рухнула в ее объятия, скрывая в меховом вороте пальто слезы. Скоро наша привычная и вылизанная жизнь разрушиться, как песочный замок. Ее смоет ударной волной, искусственно созданной решениями отца. Ни она, ни я не причем. Я повторяла это так часто, чтобы слова отпечатались в голове и в сердце.
– Дорогая, тебе нужно немного отдыхать, посмотри на эти круги под глазами, – запричитала мама. – Садитесь, девочки, хотя бы кофе выпьем.
Колин напряглась и бросила на меня вопрошающий взгляд. Я кивнула, взяла ее за руку и потащила в машину. Меня трясло, но вовсе не от холода. Пальцами барабанила по коленкам, отбивая только им известный ритм. Колин с силой сжала мою руку.
– Успокойся, – прошипела она.
Я сделала глубокий вдох и приказала себе расслабиться. Мама удобно расположилась на переднем сиденье, расстегивая пуговицы пальто.
– Эшли, как только закончиться симпозиум, я планирую пригласить к нам семью Ричардсон. Освободи выходные.
Теперь уже я сжимала руку Колин.
– Папа планирует с ними сотрудничать? – Я и так знала, зачем она собиралась их пригласить, но хотела услышать вслух, а не довольствоваться догадками.
– Нет. Чтобы ты познакомилась с Коулом.
Я прерывисто выдохнула. Глаза пекло от слез, но ни одна из них не скатилась по щеке. Это то, к чему меня готовили всю жизнь. И именно с этим я больше не хотела мириться.
В Старбаксе Колин меня спасла, безостановочно разговаривая с мамой и забрасывая ее вопросами. Мне оставалось лишь кивать, игнорировать оскорбление в сторону кофе и забивать рот выпечкой. Каждый кусок застревал в горле, но я упорно продолжала есть, будто ничего вкуснее в своей жизни не пробовала. Колин переодически сжимала мою руку и ободряюще улыбалась. Но я впервые заметила проблески боли в ее глазах. Неприкрытая зависть била наотмашь. Колин не знала всего и не понимала, что за симпатичной, на первый взгляд, картинкой скрывалась грязная, отвратительная реальность.
На прощание я долго обнимала маму, не обращая внимания на боль в груди. И пускай ее желание взять под контроль мою жизнь обижало, но и она не заслуживала того будущего, которое уготовил нам отец.
Как только мы оказались на территории, Колин снова стала вести себя отстраненно. Я не стала трактовать ее состояние, опираясь на собственные выводы, а напрямую спросила.
– Мои родители никогда бы не приехали, чтобы провести со мной пару часов, – честно ответила она. – Все познается в сравнении.
Мы разошлись в коридоре по комнатам. Обе остались в одиночестве и наедине с собственными мыслями. Но мои развеялись, как только я заметила на кровати коробку, упакованную в лаконичную подарочную упаковку. Красивый белый бант распустился под моими пальцами. Я знала, что это подарок Тайлера, и не могла перестать улыбаться, аккуратно открывая его.
Книги. Коллекция книг Джейн Остин в удивительно-красивом минималистичном издании. Черная твердая обложка, чуть шершавая и с выгравированными инициалами в правом углу. Моими. Я медленно открыла, вдыхая любимый аромат. Листы были сделаны под старину и заполнены заметками. На каждой странице обведены буквы черной ручкой. На полях —короткие примечание с мыслями и реакцией Тайлера. Я взяла лист бумаги и выписала обведенные буквы. Комплименты. Сотни комплиментов разбросанные в сюжете. Тихое признание любви между строк. Я пролистала каждую книгу, чувствуя, как мое сердце наполняется ответной любовью. И впервые позволила себе заплакать.
Тайлер не готов был сдаться, даже если я практически сдалась.
Глава 44. Тайлер
Нью-Йорк встретил холодными объятиями, растаявшим снегом вперемешку с грязью и шумом. Мы прилетели, как только врач убедил Кэтрин, что я иду на поправку. Она все таки забронировала два номера в отеле «Ричардсон». Нейт несколько минут непонимающе смотрел на бронь. Он узнал об этом во время посадки и явно выглядел ошарашенным.
– В Нью-Йорке более тысячи отелей, а ты выбрала именно этот? – Хмуро уточнил он. Я закусил губу, чтобы не рассмеяться.
Кэтрин прищурилась и ободряюще сжала руку Нейта.
– Во-первых, он ближе всех находиться к банку. Во-вторых, у них отличный сервис. И ты серьезно прекратил останавливаться в одном из лучших отелей, потому что им руководит загадочный Коул?
– Он не загадочный, он ублюдок, – выплюнул Нейт. – И совсем скоро ты в этом убедишься.
Ни я, ни Кэтрин, никогда не встречались с Коулом. Он не посещал зимний бал, хоть его отец и был там постоянным гостем.
Весь перелет мы обсуждали Стефана Гранта и предстоящий разговор. Нейт записался к нему на официальный прием, потому что я отказался ехать в квартиру и что-то просить в непринужденной обстановке. Щиты вокруг меня самопроизвольно поднялись. Я спрятал эмоции, обиду и злость, сконцентрировавшись лишь на перспективе. И заранее приготовился услышать отказ. Ни к чему тешить себя лишними надеждами, к тому же, когда речь шла о Стефане Гранте.
Кэтрин была права: отель «Ричардсон» и вправду выглядел роскошно. Не смотря на год постройки, он выглядел современным, а внутри был просторным. Здесь сочетались бежевые оттенки светлых и темных тонов в купе с золотыми элементами. Каждый предмет кричал о роскоши и богатстве. Дорогие мраморные полы вели к широкой стойке ресепшена. С потолка свисала громадная хрустальная люстра с сотней сияющих капелек. На стене за стойкой красовались кричащая надпись с названием отеля. Нейт, заметив ее, громко фыркнул и закатил глаза. Кэтрин тихо хихикала, пока две приветливые девушки проверяли нашу бронь.
– Ты не можешь долго злиться на меня, – промурлыкала Кэтрин, обнимая Нейта.
– Я не злюсь, – спокойно ответил он, но я увидел, как дернулся его кадык.
Кэтрин встала на носочки и громко шептала Нейту, как именно она искупит свою вину в номере. Я усмехнулся и вернул свое внимания девушкам, которые заметно покраснели от слов подруги.
Когда нам выдали ключи от номеров, Нейт больше не выглядел хмурым. Но не успели мы отойти от стойки, как его позвали.
– Нейт Эндрюс. Какой неприятный сюрприз.
– Коул, – процедил Нейт с натянутой улыбкой смотря на Кэтрин. Та от любопытства выглянула из-за его плеча. Я и сам сделал шаг в сторону, чтобы получше рассмотреть того самого Ричардсона.
Он был одного роста с Нейтом, но фигурой больше напоминал Энтони. Белая рубашка с закатанными рукавами туго обтягивала очерченные мышцы. Голубые глаза с презрением смотрели на Нейта. В остальном же ничего примечательного. Коул Ричардсон обладал темно-русым цветом волос, трехдневной щетиной и таким же раздутым эго, как у Виктора Фокса.
– Я сначала не поверил, когда узнал, что ты забронировал номер в моем отеле, – он сделал акцент на слове «моем», но Нейт не клюнул на его удочку. – Даже несколько раз перепроверил данные.
– Теперь воочию можешь убедиться.
Плечи Кэтрин чуть подрагивали от бесшумного смеха. Губы Коула растянулись в улыбке. Он оценочным взглядом обвел ее фигуру, а после посмотрел на Нейта.
– Видимо, не настолько идеален, раз не хочешь представить меня своим друзьям.
Я не судил людей по словам других, но Коул Ричардсон начинал бесить меня.
– Ты не настолько им интересен, чтобы я представлял тебя. Но раз они вызывают у тебя интерес, то познакомься с Тайлером Гиллом и Кэтрин Фокс. Для тебя миссис Эндрюс.
Кэтрин едва сдерживала хохот. Я и сам едва не рассмеялся, наблюдая за ними. Черты лица Коула заострились. Прежнее веселье исчезло, и наружу показалась неприязнь. Нейт же напротив источал уверенность. Он намеренно бесил его.
– Я пропустил помолвку? – С деланным равнодушием спросил Коул.
– Тебя бы никто и не пригласил.
Их взгляды вновь столкнулись. Безмолвная борьба длилась несколько секунд, пока кто-то из сотрудниц не окликнул Коула.
– Хорошего отдыха, – неискренне пожелал Коул. – Будем ждать вашего отзыва.
– Минус одна звезда за гостеприимство, – парировал Нейт и повел Кэтрин к лифту.
В лифте Кэтрин рассмеялась. Смахивая слезы, она пыталась выдавить из себя вопрос, но снова заливалась громким хохотом.
– Миссис Эндрюс? Серьезно? – Улыбнулась она.
– Разве я шутил? – Нейт вскинул брови.
– Я все равно узнаю, что вы двое не поделили.
– Девушку, коммерческие здания в Европе и Америке и звание идеального сына.
– Пункт с девушкой звучит любопытно.
– А звание идеального сына?
– Кто бы сомневался, – фыркнула Кэтрин. – Виктор Фокс ставил бы и тебя в пример, если бы ты был девушкой. Так что там с девушкой?
– Когда я перешел на четвертый курс, Коул поступил в Болфорд. И он не придумал ничего лучше, чем попытаться отбить у меня девушку. Проблема в том, что мы с Мэнди не были в отношениях.
– Мэнди? – Уточнил я. – Которая сейчас работает у тебя?
– Все верно. Она поступила в Болфорд благодаря стипендии и была вовлечена в учебу, в отличие от вас двоих. – Нейт не скрыл улыбку. – Мэнди помогала мне совмещать нагрузку двух университетов, и именно поэтому Коул решил, что мы вместе.
– Дай угадаю! – Кэтрин щелкнула пальцами. – Он разбил ей сердце?
– Именно. Коул унизил ее на глазах у всего Болфорда н
Мы заселились в номера и договорились встретиться через час, чтобы сразу поехать на встречу. Во взгляде Кэтрин сквозило беспокойство, пускай она и пыталась вести себя непринужденно. И прежде чем скрыться в номер, ободряюще улыбнулась.
После душа я слонялся по комнате, не зная, куда себя деть. Память пыталась подбросить фрагменты из детства, связанные со Стефаном. Я точно помнил, что несколько раз мама привозила меня к нему, однако ни один из этих разговоров не заканчивался объятиями и улыбкой. Постоянные ссоры. Крики. Споры. Все это в купе и было моей жизнью. Мама не могла уйти. Не могла оставить Джеффа или своего отца. Она пожертвовала собой, но не знала, что обо мне не кому будет заботиться.
Я не мог позволить обиде пробиться сквозь шаткие щиты, поэтому позвонил Эшли. Она еще не знала, что мы улетели в Нью-Йорк.
– Поговори со мной, – сходу попросил я. И если обида не сумела прорваться, то слабость охотно разливалась в груди.
– Я так и не поблагодарила тебя за подарок, – тихо ответила Эшли. По сбившемуся дыханию я понял, что она спешила спрятаться в укромном месте. – Это невероятно, Тайлер.
– Как и ты.
Приятная пауза повисла между нами, укутывая от непрошеных эмоций. Я опустился в кресло и взглянул в окно, рассматривая суетливый Нью-Йорк под свинцовым небом.
– Я уехал из Бостона.
– Надолго? – Я мог поклясться, что она закусила губу.
– Ночью самолет. Ты сможешь приехать на выходных?
– Я, я не знаю.
Я запустил пальцы в волосы и вздохнул. Мы снова возвращались к неопределенности, которая меня не устраивала. Страхи Эшли брали вверх, и я не понимал, как убедить ее оставить их.
На этот раз пауза наполнилась грустью и разочарованием.
– Я попробую, – не уверенно, но все таки пообещала она.
– Хорошо.
– Хорошо.
Эшли отключилась первая. Я продолжал смотреть на экран, словно там скрывались ответа на не заданные вопросы до тех пор, пока стук в дверь не вернул меня в реальность.
– Если этот разговор пойдет не в то русло, я выскажу ему все, что думаю, – сказала Кэтрин, когда мы сели в такси. – И никто из вас не станет меня затыкать.
– Только без преждевременных выводов и эмоций. Дайте ему возможность хоть что-то сказать, прежде чем громко хлопать дверью, – ответил Нейт, поглаживая ее бедро. – По одной проблеме за раз. Тайлер.
Я кивнул в ответ, понимая, к чему клонит Нейт. И как бы мне не хотелось выплюнуть обвинения прямо в лицо, я провел черту, которую не собирался переступать. И хотел сохранить маску безразличия до конца разговора. Он больше не являлся частью моей жизни. Никогда ей не был.
В реальности скрыть волнение оказалось куда сложнее. Кэтрин не сводила с меня глаз, хоть и вела приглушенную беседу с Нейтом. Она словно пыталась предугадать момент, когда я пошлю все к черту, попрошу таксиста развернуться и отвезти нас в аэропорт. Признаться честно, я был близок к этому решению, но только потому, что боялся увидеть в чертах Стефана ее черты. Привычки, жесты или же спокойный тембр голоса, который передался по наследству мне. Проблема в том, что я был больше похож на Стефана, начиная от роста и заканчивая цветом глаз. Такие же серые, с такими же зелеными крапинками. Я не помнил, чтобы видел его фотографии в молодости, но был уверен, что и тогда мы были похожи. Наверное, это была одна из причин, почему Джефф меня ненавидел всей душой.
Машина остановилась возле высокого здания банка. Его банка. Никто не спешил выходить, пока я не коснулся ручки двери. Дрожь в пальцах поднялась выше, а после скользнула по позвоночнику. Я сглотнул и медленно обвел каждую букву в названии. Шум улиц не мог пробиться сквозь рев собственных мыслей и образов прошлого. Безразличие, смирение, молчание. Кэтрин сжала мой локоть и вынудила посмотреть на нее.
– Сорви пластырь быстро, – сказала она. В глазах не было ни капли веселья, лишь хладнокровная уверенность и обещание защитить. Нейт смотрел также, стоя за спиной Кэтрин. Оба все еще были на моей стороне, не смотря на дерьмо, которое происходило в ней. Я не знал, как их отблагодарить. Но точно был уверен, что хочу дать им больше пространства и не вынуждать срываться по первому звонку. Мы все еще можем быть опорой друг для друга, но правда пора каждому двигаться дальше.
Внутри банка кипела работа. Я быстрым взглядом оценил классический интерьер из белых и черных цветов. На кожаных диванах сидели клиенты, нетерпеливо вертя головой, а менеджеры носились по залу с кипой бумаг и с прижатыми к уху телефонами. Нейт подошел к одной из сотрудниц и попросил нас проводить к Стефану. Девушка натянула дежурную улыбку и предложила присесть.
– Почему всегда блондинки? – Возмутилась Кэтрин. Я вопросительно переводил взгляд с нее на Нейта, который сдерживал улыбку. – Луиза, Линда, Энни. О, и это только девушки, что работали на Нейта.
– Нигде нет требования, касательно цвета волос, – Нейт склонил голову, вскинув брови.
– Интересно, у Ричардсона тоже помощница блондинка? – Парировала Кэтрин. Глаза Нейта потемнели и теперь казались абсолютно черными. Это и вправду выглядело забавным, когда речь заходила о Коуле. – Мне нужно собрать статистику. Запишешь нас на прием?
– Мистер Грант готов вас принять. – Девушка кивнула в сторону лестницы. Нейт встал первым и протянул руку Кэтрин. Их короткая перепалка смогла немного взбодрить меня.
Мы направились за девушкой. Каждый шаг давался с трудом, будто мне приходилось прилагать усилия, чтобы переставлять ноги.
По одной проблеме за раз.
Слова Нейта служили якорем. Никто ничего от меня ждал, кроме возможности попросить о помощи. Мы не должны мириться и выяснять отношения. Ворошить прошлое и предъявлять друг другу претензии. Я всего лишь задам вопрос и, надеюсь, получить ответ. Все. Ради этого мы здесь.
Золотая табличка сверкнула от упавшего луча солнца. Фамилия Грант на ней будто насмехалась надо мной. Я сделал глубокий вдох и замер, пока дверь не открылась, а взгляд не столкнулся с серыми глазами. Выражение лица Стефана сразу изменилось. Он резко поднялся, его тонкие губы чуть приоткрылись, а морщины прорезались на лбу. Первой зашла Кэтрин, мы с Нейтом за ней.
Не было рукопожатия. Приветствия. Объятий. Человек, стоявший передо мной, такой же незнакомец, как и девушка, проводившая нас.
– Тайлер, – ошарашено произнес Стефан, жадно рассматривая меня. Я впал в ступор. Противоречивые эмоции захлестывали со всех сторон, среди них главенствовала детская обида. Она оказалась куда сильней, чем я предполагал. Встреча со Стефаном вспорола старые раны. И тогда я понял, что с годами они не переставали кровоточить, я лишь наклеивал поверх старого пластыря новый и утверждал, что все в порядке.
Ничего не было в порядке.
Пальцы Кэтрин коснулись моих. Нейт не стал ждать, пока я справлюсь с эмоциями и заговорил. Он начал с прелюдии, мягко помогая мне собраться. Но мы со Стефаном продолжали тупо смотреть друг на друга. Оба чертовски похожи, но лишь один из нас сломан внутри.
Я с силой прикусил язык, потому что из горла рвались обвинения. Дни, проведенные на улице, мелькали перед глазами, как и ночи, когда мне приходилось искать убежище, в то время как мой дед владел средствами половины страны. Он обеспечил меня трастовым фондом, но не побеспокоился о моей безопасности. Он оставил меня рядом с дьяволом, хоть и мог преложить лучшее будущее. Я был его единственным внуком, но Стефан Грант же считал меня мальчишкой Гилла. И тогда я понял, что не готов ни о чем просить. Не у него.
– Нам нужна ваша помощь, мистер Грант, – громко сказал Нейт, вынуждая меня оставаться в кресле. Стефан прекратил на меня пялиться. Выражение его лица изменилось, и сейчас мы имели дело с владельцем крупнейшего банка в Америке.
– Вы пришли по просьбе Джеффа?
Кэтрин едва не задохнулась от возмущения. Она чуть склонилась вперед и вскинула палец, указывая острым красным ноготком точно ему в грудь.
– Вы сейчас серьезно? – Уточнила Кэтрин, но я знал, что на ее языке вертелись совершенно другие слова.
– Этот вопрос имеет место быть, с учетом того, что я не видел Тайлера последние девять лет.
– Тогда прежде спросите, где именно он был эти последние девять лет, – выплюнула Кэтрин и откинулась на спинку кресла.
Стефан вновь повернулся ко мне. Седина блеснула в светлых волосах и в щетине. Годы не пощадили, как и деньги не сохранили молодость.
– Джефф поставляет наркотики в Америку. Использует сложные схемы, чтобы оставаться не при делах. Есть имена людей, которые помогают ему или, вероятно, заправляют всем. Мне нужно привлечь внимание ФБР, чтобы посадить его за решетку.
Стефан одарил меня долгим, тяжелым взглядом, словно хотел пробраться под кожу. Я выдержал его и не стушевался. Я сказал чистую правду, только не назвал главного имени.
– Я хочу поговорить с тобой наедине.
Губы Кэтрин растянулись в ядовитой улыбке. Даже Нейт ощетинился, потому что не особо доверял Стефану.
– Нет.
Контроль летел к чертям. Приватный разговор, как ступень для примирения, а в моем списке дел точно не было такого пункта. Все, что Грант хотел сказать мне лично, он мог озвучить при них.
– Если вы, мистер Грант, не имеете связей в ФБР, то тогда мы зря прилетели.
– Почему ты сам к ним не обратишься, раз у тебя на руках есть доказательства?
– Потому что в следующие несколько часов ваш единственный внук будет лежать с пулей во лбу, мистер Грант. Снимите розовые очки и взгляните на реальность, – вмешалась Кэтрин.
– Мисс Фокс, я полагаю?
– Моя фамилия абсолютно точно не играет никакую роль.
– И все же, я хочу знать, с кем разговариваю. Вы врываетесь ко мне и просите, чтобы я поспособствовал заключению Гилла и его пособникам. Человека, который является твоим отцом.
– О, так вы даже не интересовались жизнью Тайлера?
– Не имел возможности, – процедил сквозь зубы Стефан.
Я глубоко вдохнул. В воздухе витал аромат чего-то сладкого, будто где-то стоял диффузор.
– Я не живу с Джеффом с шестнадцати лет. С тех пор, как умерла мама, он вымещал свою злость на мне. Можно ли в действительности считать его моим отцом?
