Наталья Белова
Клементина
Глава 23.
Клементина.
На скорую руку я собрала чемодан и, поставив его у дверей, стала осматривать свою комнату, решив, что могла что-то забыть. На моей тумбочке лежал тот самый билет до Нью-Йорка, что оставил мне Арсений.
Позвонить ему я не могу, так как телефон мой был разбит вдребезги. Постучавшись в комнату Карины, она что-то сонно мыкнула мне и я, посчитав, что это могло означать, как входи, открыла дверь.
– Я могу взять твой телефон?
– (не понятный бред и слюни по подбородку).
– Спасибо, сейчас верну.
Найдя номер Арсения в блокноте, позвонила. После нескольких длинных гудков, мне ответили.
– Слушаю.
– Привет. Это Тина.
– Привет. Я звонил тебе уже, но ты не брала трубку. Всё в порядке?
– Мой телефон сломался, поэтому я звоню с номера Карины. Это моя соседка.
– Ясно. Раз ты мне позвонила, значит передумала. Ты поедешь вместе со мной?
– Да, поеду.
– Хорошо. Только вот рейс почему-то перенесли. Мне позвонили буквально пару минут назад и сказали, что утренние и дневные рейсы отменили.
– Вот черт, – ругнулась я и положила свою ладонь на лоб, – Во сколько теперь рейс?
– В 23:00. Мне зайти за тобой?
– Нет, не нужно. Я приеду в аэропорт сама.
– Ладно. Буду ждать тебя там.
– Хорошо.
– Увидимся.
Я отключилась и присев на краешек любимого кресла, стала нервно покусывать свой ноготь.
Мне нужно куда-нибудь уйти, чтобы он, не смог меня найти и уже оттуда поехать в аэропорт. Будем надеяться, что он посчитает, что я уже уеду, ведь он не знает, куда я направляюсь, но где же мне спрятаться?
Взяв чемодан, я побрела на остановку и, просидев примерно минут сорок, в голову пришла идея, идти только в гостиницу. До ближайшей не так далеко, но и этого времени вполне хватило, чтобы я вновь смогла засомневаться.
В какой-то степени радовала мысль о сломанном телефоне. На часах уже одиннадцать, Леша возможно уже повсюду меня ищет и за это мне перед ним стыдно.
Возможно, я должна была оставить для него хоть какое-то объяснение, но неужели даже в тот миг я колебалась в том, что не смогу уйти?
Я подошла к входу в гостиницу и, встав у дверей всё ещё думала, как поступить. Он лучшее, что есть в моей жизни и поступать с ним так, я бы никогда не смела, если бы не эти обстоятельства.
Из дверей вышел мужчина и, остановив его, попросила одолжить мне его телефон. Позвонить ему я не смогу, поэтому стала печатать смс.
«Возможно, сейчас читая это сообщение, ты будешь зол на меня и даже разочарован, но я желаю тебе только счастья. Любить тебя – это лучшее, что случилось со мной за всё это время. Я отпускаю тебя, потому что моя любовь к тебе не имеет границ, но я смогу её унять, смогу тебя забыть. Будь счастлив. Прости меня».
Сообщение было доставлено и, удалив его в отправленных, я вернула телефон владельцу. Зайдя в холл гостиницы, я прошла к администраторам и, взяв номер, вошла в лифт.
Странное чувство зародилось внутри меня, и я, дотронувшись до собственного сердца, пыталась унять бьющуюся во мне агонию. Когда я перестану чувствовать эту любовь? Через год? Два? И смогу ли я это сделать? Смогу ли я оставить всё позади и пойти дальше?
Раньше я никогда не принимала горячий душ. Слишком чувствительна, так как кожу больно обжигает, но сейчас прислонившись руками о холодную керамику стены, по спине струилась горячая вода.
Закрыв глаза, мне казалось, что это руки Леши, обжигающие словно огонь, а пар был, словно его дыханием и если немного прислушаться, он, словно мне что-то шепчет:
«Любить тебя – это дар для меня!»
« Тебе приятно? Твои мурашки не дадут соврать мне!»
«Подойди ко мне ближе, и я покажу тебе всю вселенную!»
Я резко открыла глаза и оглянулась, на мгновение мне показалось, что он и вправду был здесь. Касался меня и шептал на ухо то, отчего я всегда краснела и не могла взглянуть на него.
Что я делаю?
Я спустилась вниз по стене и, обхватив свои ноги, заплакала от собственной беспомощности и глупости.
Алексей.
Я не мог поверить в то, что она ушла. Я думал, что эта ночь убедит её в том, как она дорога для меня, но вот сейчас прочитав сообщение, я сидел на краю кровати и боролся с мыслью о том, что это конец всему.
Всему.
Если она так этого хочет… ладно. Будь, по-твоему. Я женюсь на той, что так этого желает. Буду гребаным героем, спасу центр от банкротства и просто буду жить дальше. Возможно, когда-нибудь и я смогу стать счастливым, пусть, даже если рядом со мной её не будет.
В быстром порыве я подошел к машине и, захлопнув дверцу ни с того, ни с сего, со всей дури стал бить по рулю, словно это он во всем виноват.
Никогда я ещё не чувствовал такой пустоты внутри себя. Никогда. По ощущениям как будто у меня сердце вырвали. Я чувствовал себя более живым даже тогда, когда участвовал в драках в школьные годы, приходя домой тетя, обрабатывала наши с братом раны, но даже тогда я был более живой, чем сейчас.
Одним действием, одним моментом, она убила во мне меня. Того прежнего Алексея Наумова больше никогда не будет. Он потерялся в тот самый момент, когда она покинула дом. Бросив, посчитав, что за чувства, которые они испытывают друг к другу можно не бороться.
В голове мысли были только о той, что говоря «люблю» нагло лгала. Небольшие коттеджи сменились высокими зданиями. Клаксоны доносились повсюду. Куда-то спешили люди, а я просто ехал прямо, даже не зная, куда себя деть. Куда мне ехать? К ней?
Нет. Не поеду. Остановившись на светофоре, я, задумавшись, просто смотрел перед собой и пришел в себя только тогда, когда позади меня посигналили.
Я, надавив на газ, резко включив поворотник, повернул обратно. Кто-то яростно мне вслед просигналил, но мне было плевать. Мне теперь на всё плевать. Единственное, что я хочу это забыться и ничего не чувствовать. Ничего. Хочу всё забыть, даже своё имя. Всё и всех.
Бар моего бывшего коллеги был одним из лучших в городе. И лишь позвонив, он приехал и, впустив меня вовнутрь, сам стал меня обслуживать.
– Рановато ещё для «напиться, чтоб забыться».
– Разве? А по-моему самое-то.
– Что у тебя такого стряслось, что ты решил опустошить мой бар?
– Ты слишком медленно мне наливаешь, дай мне бутылку, я сам.
– Ты хоть орешками закуси.
– Не хочу, – Макс вновь налил мне рюмку и, опустошив её, я вновь жестом указал, чтобы он вновь наполнил, – Начехляй.
– Может, всё же расскажешь что произошло?
– Что произошло? – усмехаясь, переспросил я и, просияв своей белоснежной улыбкой, развалился на стуле, – А произошло мой друг то, что я женюсь.
– Что серьёзно? Поздравляю! И кто эта богиня? Что же за девушка смогла тебя приручить? Я её знаю?
– С чем ты меня поздравляешь? – уже с серьёзным выражением спросил я друга, и взгляд мой желал оставлять лучшего.
– Ну как, свадьба… Ты же сам сказал, что женишься? – он растерянно на меня уставился, но я уже здорово перебрав не стал сбавлять обороты.
– Меня не с чем поздравлять, тебе ясно? – всё оставшееся время я просто пил. Макс меня больше ни о чем не спрашивал, словно боялся, а ведь он знает какой я, когда зол. Бешенный и необузданный. Резко встав на ноги, решил выйти. На улице было темно, и прохладно. Осень как-никак, темнеть рановато стало.
– Леха, стой, – меня позвал друг бармен и я обернулся. Пар стал выходить изо рта, и я словно ребенок стал пытаться делать кружочки, но ничего не получалось. Я шатался из стороны в сторону, но меня это сейчас мало волновало. Я, засунув руки в карманы штанов, ждал Макса.
– Слушай, ты прости, я, возможно, сказал тогда, что-то не так. Я, правда, не хотел тебя как-то обидеть.
– Не парься, всё в порядке. Уж кто, а ты точно не причём. Так что не заморачивайся, – я закурил сигарету, отчего с непривычки она славно дала по мозгам к выпитой до этого бутылки водки.
Мимо нас стали проходить двое пьяных парней и остановившись возле нас, встряли в разговор.
– Э, пацаны, дайте пройти.
– Тебе что дороги мало? – тут же я встал перед ними, сделав серьезное выражение лица, стал быковать сам.
– Слышь, ты чё совсем берега попутал?
– Братан, это ж, хоккеист блин! – тут же вклинился его дружок, показав на меня пальцем.
– Да мне хоть папа римский. Если ты знаменит, значит чё б%№ь всё можно что ли?
– Что, раз сам ничего не добился, осталось только борзатой быть? Собственно кем же ещё становиться, когда твой IQ равен дебелизму.
Он ударил меня, и я упал на спину, и тут же не думая, встав на ноги, ударил его в ответ. А ведь я этого и ждал. Я стал избивать бедолагу с такой силой, что я мог сломать либо себе руку или же его рожу.
Когда гопник упал на землю я, налетев на него словно коршун, всё не мог остановиться, колотил его до тех пор, пока не устала рука.
Макс и дружок не смогли меня оттащить от бедного паренька, да ещё и сами от меня получили, стоило только меня коснуться. Вот уж кого я не ожидал, так это полиции, но когда меня забирали в участок, не сопротивлялся, так как очень устал.
Но и там нет мне покоя. Буквально через два часа за мной приехала моя старшая сестра. Черт бы её побрал.
– Давай, выходи, за тобой пришли, – сказал полицейский и открыл железную решетчатую дверь.
– Пошли. Я отвезу тебя домой, – сказала сестра, как всегда сделав лицо «спасаю задницу младшему брату, как всегда». С детства это ненавидел.
– Иди сама. Я никуда не пойду.
– Хочешь остаться здесь?
– Куда лучше, чем ехать куда-то с тобой.
Она подошла ближе и, увидев меня лучше, зашла в изолятор, не заботясь о том, что здесь сидел ещё один какой-то мужик.
– Зачем ты сюда зашла? Выйди.
– Это кто же тебя так разукрасил? – она испуганно стала крутить моей головой, отчего я резко убрал её руки.
– Не стоит переживать за вашего чемпиона, его ранки вообще за побои не считаются. Он сломал нос нашему оперативнику, когда тот пытался его в эту камеру посадить. И вообще выметайтесь отсюда оба, пока я не передумал и не посадил его.
– Ты опять за старое? – цокнула на меня Инна и, взяв за локоть, стала поднимать, – Пойдём.
– Я сказал, что никуда не пойду. Так что езжай-ка сама.
– Вот так значит, да? – сестра уселась рядом и, обращаясь уже к полицейскому, попросила закрыть камеру.
– Ты в своём вообще уме?
– Пока ты не согласишься выйти, я буду сидеть здесь с тобой.
– Ты больная.
– А в кого, думаешь, ты такой уродился?
– Вы что с ума все посходили, а ну выметайтесь оба, – уже орал на нас оперуполномоченный.
– Чего вы орете? Я же сказала, закройте эту чертову дверь. Я не уйду без этого отбитого на всю башку брата.
– Да хоть до утра тут сидите. Ненормальные.
Полицейский, жестко ругаясь матом, просто закрыл дверь, и сев на стул чуть поодаль, облокотил голову на руку. Сестра сидела рядом со мной и держав на коленях сумочку просто смотрела перед собой.
– Какого черта ты вытворяешь? – возмущенно спросил я, смотря на пол.
– Вообще-то это мой вопрос, – так же, несмотря на меня, отвечала сестра.
– Уходи.
– Я же сказала, что уйду только с тобой. Не заставляй меня повторять тебе это по сто раз дубина.
– Лучше бы за мной Кирилл пришел.
– А он и хотел, но дядя настоял, что бы пошла я. Он знает, что я ещё упрямее и злее тебя и я единственная, кто не будет тебе понукать, большой ребёнок.
Я, взявшись за голову, наклонился вниз, и глубоко вздохнув, вновь сел ровно, облокотив голову о стену. Я смотрел в потолок и чувствовал, как слезы потекли по моим щекам. Я резко их вытер, чтобы, моя сестра не заметила, но она, как и дядя, от неё редко, что можно скрыть.
– Ты прямо как в детстве, когда учился в младших классах тебя всегда доставал старшеклассник, Шорохов, кажется его фамилия. Ты никому не говорил и в темноте плакал от обиды, а когда тебя заставали с красными глазами, ты всегда отнекивался и говорил, что тебе просто туда что-то попало. Это было забавно, потому что все знали правду.
– Просто оставь меня в покое.
– Это из-за Тины да? – я удивленно уставился на сестру, и она иронично улыбаясь мне, села нога на ногу, глядя на меня, – Чего так на меня уставился? Удивлен, что я это поняла?
– Да, удивлён.
– Мы девушки такой народ, ради любви идём на жертвы. И кто бы, что не говорил, но окажись любая девушка в таком положении и она из мелодрамы сделает драму. Такова наша сущность.
– Я тебя не понимаю.
– Помнишь после школы я уехала с родителями в штаты? – после того как я кивнул, она продолжила, – Когда я училась в университете, я влюбилась в одного парня, его звали Ксандер. Наша любовь была столь сильной, что мы решили тайно пожениться.
– Что? Ты собиралась тайно пожениться?
– Да, собиралась. Его семья очень богата, настолько, что наша семья для них была обычная и скажем так не особо богатая. Они считали, что я не достойна их семьи. Поэтому Ксандера хотели женить на одной из девиц, чей папаня был богат до зубов. И тогда Ксандер предложил мне руку и сердце.
– Вы поженились?
– Нет. Когда он ждал меня в церкви, я в это время брала билет до Москвы.
– Почему?
– Из-за его матери. Она психически больна. Как-то она обещала, что если он выберет меня, то она убьет себя и это будет только на нашей совести. Он очень переживал по этому поводу. И когда она удивительным образом узнала, что мы собираемся тайно пожениться, она при мне вскрыла на руке вены. Я отвезла её в больницу, и когда врач сказал, что всё обошлось, я поехала в аэропорт и купила себе билет.
– Ты видела его после всего этого?
– Нет. Прошло уже так много времени. Возможно, он уже женат и у него есть дети.
– Почему ты раньше мне об этом не рассказывала?
– Не считала это нужным, но теперь у тебя и Клементины сложилась такая же трудная ситуация, поэтому я поняла, что Тина ушла. Она предоставила тебе шанс не выбирать.
– Она сказала тоже самое.
– Само собой.
– Ох, сестренка как же тебе, наверное, сейчас грустно, дай обниму, – сказал какой-то бомж, что сидел в одной камере с нами и, рыдая, стал подходить к моей сестре.
– Сядь на место, а то сделаю так, что ты больше вообще встать не сможешь, – я вскочил на ноги и пригрозил бедолаге, который в свою очередь забился обратно в угол и всё время говорил, что больше так не будет.
– Ну что ты, в самом деле, – сестра чуть стукнула меня по руке и уже обратилась к мужичку в углу, – Спасибо за утешение.
– Я к вашим услугам мадам, – пьяный мужичек разлегся так, словно лежал не на грязном, вонючем полу, а на шикарном диване и сейчас должны принести дорогое шампанское. Моя же сестра мило засмеялась и подошла к двери, у которой нас ждал полицейский.
– Ну что нагостились? – неугомонно ворчал полицейский, и открыл дверь, когда мы оба вышли, алкаш, что сидел с нами в этой клетушке так же подлетел к дверям.
– Командир. Я с ними.
– Да что ты?
– Да, я тот самый Марсель, про которого говорила эта милашка.
– Протрезвей для начала. Ален Делон хренов.
Когда моя сестра села за руль и повезла меня домой, я решил, что с беседами у нас покончено, к тому же, я ещё не переварил информацию, про свадьбу сестры, но нет, Инна вновь стала поучать и понукать меня.
– Я надеюсь, что приехав домой, ты сломя голову больше никуда не побредешь?
– Мне не пять, не надо говорить, что я должен делать.
– После того что ты устроил, пять – это слишком много для тебя. Как по мне, так тебе ещё подгузники менять надо.
– Хватит ворчать.
– И будь добр, не пей больше. А то из спортсмена превратишься в того бомжа, что был за решеткой.
– Не сравнивай меня с ним.
– Если не хочешь чтобы сравнивала, перестань нажираться.
– Я обещаю никуда не ехать, довольна? Но про «пить» не обещаю.
– Лёша!
– Ой, Инна! – иронизировал я и отвернулся к окну.
– С тобой невозможно разговаривать.
– А я и не особо старался, чтобы это было возможно.
Она пробубнила что-то ещё, но я уже не слушал её. Мысли были разные, метались от одной к другой, отчего я даже не заметил, как стал виднеться мой дом. Как сказал Макс, «напиться, чтоб забыться», фраза ну, будь-то по мне.
Клементина.
Время было десять и я, выходя из такси, ждала, когда таксист, открыв багажник, достанет мой чемодан.
– Ты всё же приехала? – неожиданно спросил Арсений, взяв мой багаж у водителя вместо меня.
– М-м-м, да. Приехала.
– Я рад, что ты меня послушала, – я лишь только кивнула и натянула на себя улыбку, словно говоря «я блин так счастлива».
Стоило только зайти в аэропорт, как к нам подошел Игорь Аристархович. Поначалу я испугалась, затем страх перерос в панику. Я нервно оглянулась, в надежде увидеть знакомые серые глаза, но разочарованная вернула взгляд на его дядю.
– Здравствуй Тина.
– Здравствуйте Игорь Аристархович. Как вы себя чувствуете?
– Неплохо. Уже неплохо, спасибо, что спросила. И да, его здесь нет.
Я вопросительно на него посмотрела, но мне не стоило объяснять, кого именно здесь нет, поэтому он, чуть улыбаясь вновь заговорил.
– Ты не могла бы уделить мне пару минут, я бы хотел с тобой поговорить?
– Прости, я отойду ненадолго, – обратилась я к Арсению и, оставив ему свой багаж пошла за дядей Алексея.
– Только дольше пары минут не смогу, у меня скоро будет рейс.
– Не волнуйся, я не задержу тебя.
– Так, о чем вы хотели со мной поговорить?
– Скорее не поговорить, а попросить.
– Что именно?
– Возможно, я буду дерзок и не совсем компетентен, но ты должна остаться!
– Что? Простите, я не совсем поняла вас. Остаться в Москве, заграницей или с Лёшей?
– Первое и последнее в твоём списке.
– Остаться в Москве и с Лёшей? Простите, это, наверное, прозвучит грубо, но вам что недавно делали операцию и ещё не отошел наркоз?
– Нет, по словам врачей, я здоров, правда какое-то время придется ходить на обследования, но в целом, вполне себе крепкий. Поэтому я хочу сейчас только того, чтобы ты поехала со мной к Алексею и помирилась с ним.
– Почему вы мне помогаете? Вы же можете всё потерять?
– Что именно ты подразумеваешь под «всё»? Деньги? Положение в обществе? Бизнес, который основал ещё мой дед? – я кивнула головой и посмотрела на него, – Прежде всего моё «ВСЁ» – это моя семья. И я хочу, чтобы каждый член моей семьи был счастлив.
– А вы сами будете счастливы? – он засмеялся и, оглядев вокруг, повернулся ко мне.
– Еще, будучи маленьким, мой сын спросил меня:
«– Папа, а почему я не могу увидеть счастье? Его что не существует?». И тогда я ему ответил:
«– А ты можешь, например, увидеть воздух?». И когда он стал качать своей головой отрицательно, я продолжил.
«– Верно, ты не можешь его увидеть, но ты всё равно можешь им дышать. Вот так и счастьем. Даже когда тебе кажется что всё плохо и мир катится под откос, то стоит только оглянуться вокруг, и ты его сможешь даже увидеть, а если повезет то даже коснуться». И тогда он стал оглядываться по сторонам, но минуту спустя задумчиво сказал.
«– Я оглянулся, но не увидел его!». И я ответил:
«– А что именно ты хотел увидеть?». И тогда он мне сказал:
«– Дяденьку с красным носом, в больших башмаках и в смешном костюме». Я тогда помню, сильно засмеялся.
«– А разве это не клоун? Хотя в каком-то смысле он тоже может им быть. К примеру, взять этот день. Ты рад, что сидишь рядом со мной?».
«– Да».
«– Посмотри вперед, красивый закат?»
«– Ага».
«– А мороженное что ты ешь, тебе нравится?»
«– Очень».
«– Счастье сын, в каждом его моменте. Просто посидеть рядом с хорошим человеком и видеть его здоровым и радостным – это и есть счастье. И даже обычное мороженное, может сделать тебя счастливым. Счастье – это «кто» или возможно «что» тебя окружает. Всё что тебе нравится, приносит счастье!»
– Например, любовь! – вдруг сказала я и, улыбаясь, посмотрела на него.
– Любовь! – заверил Игорь Аристархович, улыбаясь мне в ответ, – Думаю, это самое большое счастье, что живет в этом мире. Для Лёши ты самое большое счастье Тина. Так стоит ли им разбрасываться? Как считаешь?
Я, улыбаясь, смотрела перед собой и словно застеснявшись отвечать, просто замотала головой.
– Тогда я не понимаю, почему мы ещё здесь стоим и не едем в самый эпицентр моей тревоги?
– Что? Какой тревоги?
– Наш мустанг взбунтовался и не даётся никому в руки, и… Ох, зря я в эту терминологию полез.
– Он что кого-то избил?
– Не то слово. Инна должна была его сейчас забрать из полиции.
– Из полиции? Чего же вы раньше не сказали? – я поспешила к выходу, наплевав на свой чемодан.
– Действительно. И чего это я расфилософствовался?!
Дорога была быстрой, но когда Игорь Аристархович вышел из машины вместе со мной, я его остановила.
– Вы позволите мне одной с ним поговорить?
– Конечно. Возможно, так даже лучше будет.
Я поспешила подняться на нужный мне этаж и когда я коснулась рукой его двери, в груди тут же образовался ком, отчего трудновато стало дышать, но останавливаться я не намеривалась. И позвонив в звонок, через пару минут ожидания, мне так никто не открыл. Я, взявшись за ручку, надавила, и дверь к моему облегчению была незапертая.
Пройдя вглубь, за барной стойкой, среди кучи выпитых бутылок и стаканов, сидел Леша, опустив голову. Я позвала его, но он не отреагировал, поэтому подойдя напротив его, я протянула руку через стол и погладила по голове. Отчего он словно проснувшись от кошмара, посмотрел на меня.
– Ты…
– Я!
– Ты не уехала? – ошарашенный спросил он и, обогнув барный стол, подошел ко мне.
– Нет. Не уехала, – он крепко меня обнял и словно задыхаясь, пытался что-то сказать мне.
– Не бросай меня. Я не смогу без тебя жить. Не смогу.
– Я рядом, слышишь? Рядом. Всегда.
– Ты ведь мне не мерещишься в пьяном бреду? – он сильно стиснул ладонями мои щеки, отчего мои скулы чуть отозвались болью.
– Ты держишь меня за щеки, как думаешь, может такое мерещиться? Пусти, больно, – и когда он меня отпустил, я помассировала, где болело, – Надави ещё немного и у меня бы ямочки появились.
– Это и вправду ты. Твой дерзкий язычок как всегда скребет эмаль по зубам.
– И это говорит мне спортсмен, что катится по наклонной вместе со своими выпитыми бутылками.
– Как же мне нравится, когда ты дерзишь.
– Мне помнится, наказание за это требуется? – улыбаясь, сказала я, когда он с обожанием стал целовать меня, когда я, в свою очередь крепко обнимая его, поняла, что это то самое счастье сейчас происходит со мной. Я могу его увидеть, коснуться и даже почувствовать.
Какой же я была дурой. Убедила себя, что должна отпустить, наделала столько глупостей, но стоило дать лишь подзатыльник, как мозги вновь завели свой моторчик и заработали. Теперь чтобы не произошло, как бы не было трудно, но своё счастье я никому и никогда не отдам.