Настасья Дар
Эндервелл: проклятье Найтири
ГЛАВА 26
За окном уже царила глубокая ночь. А Инара все не было… Он не пришел на обед, не появился и к ужину. Спать я ложилась в одиночестве. Глубоко в душе знала, что до утра василиск точно не придет, но все равно ночник не стала гасить, лелея глупые надежды. Уснуть смогла только к восходу солнца, на мокрой от слез подушке, и с ноющим сердцем.
Разомкнув веки, я сразу подумала, что проспала всего минут двадцать, потому что голова раскалывалась от жуткой боли, а в глаза будто бы песка насыпали. Но на удивление часы показывали уже полшестого. Я что, проспала весь день?!
Вскочив с постели, мельком взглянула на вторую подушку, которая была в том же положении что и ночью и, убедившись, что Инар так и не появлялся, направилась к платяному шкафу. Осмотрев одежду, оставленную василиском на полках, я сначала взяла свое платье, но в итоге отбросив его обратно, надела уже полюбившиеся мне безразмерные брюки, и черную рубашку Инара, которая все еще хранила его запах. Закончив с одеждой, быстро сунула ноги в черные туфли на плоской подошве и, забрав волосы в простой высокий хвост, вышла из комнаты, на всякий случай, нацепив на запястье полученный вчера защитный браслет. Не стоит оставлять без присмотра то, за что я продала свою совесть.
Понятия не имея, где может находиться василиск, я спустилась на первый этаж, и решилась вызвать лютена, чтобы спросить у него. Однако вместо духа дома передо мной появился его хозяин, выйдя в холл из своего кабинета. Надо отметить, что демон был изрядно помят, и вообще выглядел так, будто его драли гримы. Рубашка на плече разорвана, под глазом фингал, а на скуле большой кровоподтек.
Инар – сразу поняла я. Это он так отделал его, узнав, что я согласилась на поцелуй.
– Ищешь своего ненаглядного? Вряд ли он захочет сейчас тебя видеть, – сказал демон, отхлебывая прямо из горла что-то зеленое и жутко пахнущее спиртом, – Или может быть, ты все же решилась на наше более откровенное общение?
Сообразив, что сцепляться с демоном сейчас нет смысла, я направилась к двери, ведущей на улицу.
– Можешь не тратить время, дорогуша. Ему сейчас не до тебя, уж поверь мне, – произнес он слегка заплетающимся языком.
Запнувшись от такого заявления, я остановилась, не успев сделать и пары шагов.
– О чем это ты?
Сердце тут же сжалось от плохого предчувствия.
Гранд не успел ответить, потому что створки входной двери распахнулись, и на черном лакированном крыльце показался Инламар, за спиной которого стояло еще десять воинов, двое из которых держали под руки скованного Инара. На шее василиска был надет стальной обруч – видимо тот самый, что не дает совершить оборот.
Войдя в холл, стражи Инламара толкнули Инара вперед, и он упал на колени, с ненавистью глядя на Гранда. Сорвавшись с места, я опустилась на пол рядом с ним.
– Господи, ты ранен?!
Так и не отрывая взгляда от демона, Инар не ответил мне. Гранд же, сделав еще один глоток из бутылки, усмехнувшись, спросил:
– Да ладно, неужели ты удивлен, Инартан?
– Я убью тебя. Запомни мои слова, сукин сын! Я вернусь и выпущу тебе кишки, – василиска трясло от злости и, наверное, если бы не оковы, то от демона уже не осталось бы и мокрого места.
Поперхнувшись новой порцией алкоголя, Гранд отбросил бутылку в сторону, и та, ударившись о каменный пол, разбилась на крупные осколки, некоторые из которых долетели даже до нас с Инаром.
– Убьешь? Ну, это вряд ли, дорогой друг. Я думаю, твой папочка уже сегодня поспешит избавиться от нерадивого бастарда! Да и братишка, по-моему, не особо рад родству с тобой.
Перешагнув осколки, демон приблизился к нам, и присел на корточки напротив Инара, который из-за скованных рук не мог пошевелиться, и, следовательно, не представлял угрозы.
– Вижу в твоих глазах немой вопрос. Хочешь узнать, как я смог рассказать о вас Инламару? Все элементарно, Кара-Ларген – я и не рассказывал. Просто вчера, после ухода твоей невесты мне было так одиноко, что я послал весточку твоему брату, рассказав, как сильно скучаю, и что буду очень рад видеть его вместе с отрядом лучших воинов!
– Предатель, – с ненавистью прошипела я.
– Ох, милая Анита, предают друзей. А вы мне… – вскинув взгляд к потолку и разведя руки, демон закончил фразу, – Пожалуй, что никто! А потому и совесть меня не мучает. Удачных похорон, друзья мои.
После этих слов меня охватила какая-то бешеная ярость. Увидев у своих ног длинный, острый осколок от бутылки, я схватила его, и не раздумывая, с размаху вонзила демону прямо в грудь.
Захлебнувшись смехом, Гранд опустил взгляд на осколок, торчащий из его сердца, и в тот же миг рухнул на пол с абсолютно стеклянными глазами.
Посмотрев на свои ладони, измазанные в крови демона, я тут же избавилась от оцепенения.
– Я… Я не хотела… Нет…
На заднем фоне сквозь шум собственной крови в ушах я услышала голос Инламара:
– Наденьте на нее оковы. А то эта бешеная ненароком еще кого-нибудь прирежет.
– Посмотри на меня, Анита! Ты все сделала правильно! Слышишь меня?
Переведя взгляд на Инара, я поняла по его лицу, что он тоже шокирован моим поступком, хоть и пытается не показывать этого.
Все еще пытаясь прийти в себя после того, что совершила, я даже не попыталась сопротивляться, когда на моих запястьях защелкнули оковы.
– Все, отправляемся, – отдал приказ брат Инара.
Стражники рывком подняли нас на ноги, и один из них спросил:
– А что с артефактором делать?
Инламар кинул равнодушный взгляд на Гранда, лежащего в луже собственной крови, и бросил подчиненным:
– Да ничего. Оставьте все как есть, пусть им похоронники занимаются. Никогда не любил этого пройдоху.
Открыв портал, наследный принц первым делом толкнул в него нас, и следом шагнул сам. Через долю мгновения мы уже стояли у огромной живой изгороди. Не знаю, предусматривались ли в ней ворота, но Инламар просто поднес руку к одной из колючих веток, уколол палец о шип, и кусты в тот же миг расступились в стороны, образуя широкий проход.
Пропустив принца вперед, стражники обступили нас с Инаром со всех сторон, и подталкивая в спины, повели на территорию дворца. Когда изгородь осталась позади, я поняла, что пешком мы во дворец дойдем в лучшем случае к утру.
Впереди простирался пусть и небольшой – но все же город, с аккуратными, одинаковыми, белыми домами, торговыми площадями и фонтанами. Улочки, по которым неспешно катились дормезы с открытой крышей, были вымощены разноцветной, фигурной брусчаткой, а в воздухе витал сладкий аромат цветов, растущих около каждого дома.
Я зря опасалась, что до дворца нам придется идти своими ногами. Выйдя к дороге, Инламар направился к большому и очень странному дормезу, который похоже, ожидал именно нас. Это была наполовину открытая повозка, наполовину клеть, в которой даже сидений не было, лишь замызганный, деревянный пол.
Увидев наследного принца, извозчик спрыгнул с дормеза и, поклонившись, сначала распахнул дверь перед Инламаром и Арангешем, а уже потом отомкнул клетку ключом, и отошел в сторону, позволяя стражникам запихнуть нас в нее.
Нелепо приземлившись на пятую точку, и со всей силы ударившись головой о металлические прутья, я зажмурила глаза от боли. Инар, который оказался на другом конце клетки, бросил яростный взгляд на стражу, но так ничего им и не сказал. Слегка кашлянув, он привлек мое внимание и, указав взглядом на мой живот, помотал головой.
Нельзя чтобы они узнали о беременности – угадала я, и кивнула в знак того, что поняла его намек.
Дормез двигался достаточно быстро, и дорога заняла, наверное, около двух часов. За это время у меня успели жутко затечь скованные за спиной руки, и спина. Инар же весь путь сидел, не проронив ни слова, лишь молча уставившись в одну точку, и скорее всего раздумывая как вытащить нас.
Чем ближе мы были к замку, тем колоссальнее менялся пейзаж. Когда дома, фонтаны и торговые площади остались позади, мы въехали в высоченную арку, надпись на которой гласила, что с этого места начинается аллея славы. Весь оставшийся путь, по обе стороны от дороги нас сопровождали высокие белые статуи женщин и мужчин, которые видимо когда-то принесли пользу империи.
Аллея заканчивалась круглой площадью прямо перед дворцом, в центре которой стояло огромное изваяние черного василиска.
– Знакомься, вторая ипостась моего отца, – кивнул на статую Инар, видимо заметив мой интерес.
Да, эго у императора видимо размером как раз с эту статую. Как же нужно любить себя, чтобы поставить памятник – с раздражением подумала я, но вслух ничего не произнесла, чтобы не привлекать внимание Инламара.
Объехав центральную статую, дормез остановился у широкого крыльца, ведущего к парадному входу. Сам дворец впечатлял… И размерами, и серой мраморной отделкой, и тем, что на каждом углу, на каждом балконе, и у каждой двери стояло сразу по двое стражников.
– Ты уж извини за неудобства братец, но придется еще немного подождать. Нужно сходить за твоей личной стражей. Но ты же не в обиде, правда? К тому же у тебя тут прекрасные условия! Наслаждайся, пока можешь, в темнице такого шика не будет, – издевательски ухмыляясь, произнес Инламар, выбравшись из дормеза. – Арангеш, за мной! А ты, – обратился он к извозчику, – Не додумайся открыть клетку.
Как только мужчины скрылись в дверях замка, Инар обратился ко мне:
– Анита, слушай внимательно! Когда нас приведут к императору – молчи, не рассказывай ни о чем, а главное не провоцируй ни отца, ни Инламара. Мы должны сделать так, чтобы нас отправили в темницу, а не на виселицу. Я буду говорить с ними сам, и постараюсь сделать все, чтобы вытащить нас. Поняла?
Я судорожно кивнула.
– И прошу, не делай глупостей! Или того, о чем мы потом оба пожалеем.
Дрожащими губами я прошептала:
– Инар, мне страшно! Я ничего не понимаю… Я убила Гранда – даже сама не знаю как! А уже сейчас мы снова стоим в шаге от смерти и, похоже в этот раз фортуна далеко не на нашей стороне!
Не отрывая взгляда от двери, чтобы не пропустить появления Инламара, мужчина произнес:
– С Грандом ты поступила правильно. Пусть и неожиданно, но правильно – он заслужил это. А со всем остальным будем разбираться по ходу событий, – василиск постарался улыбнуться, и добавил, – Не впервой ведь, правда? И помни, что бы ни случилось, я люблю тебя.
– И я тебя… Мы ведь сейчас не прощаемся, правда? – едва сдерживая слезы, спросила я.
– Нет. Конечно нет, родная…
Пусть Инар и отрицал это, но отведенный в сторону взгляд говорил об обратном. Он тоже понимал, что возможно скоро для нас все закончится не лучшим образом.
Черт побери, а мы ведь с ним так и не помирились… Времени оставалось мало, потому я быстро произнесла, запинаясь почти на каждом слове:
– Я… Я хочу еще раз извиниться. За то, что согласилась на поцелуй… Но, пойми, я не могла иначе, и знаешь… Поступила бы так снова.
– Знаю, Анита. Но сейчас не время для выяснения отношений. Поговорим об этом, когда выберемся из очередной передряги, хорошо?
Было видно, что ему больно вспоминать об этом, и я не стала на него давить. Хоть и не услышала слов о том, что он прощает меня.
– Хорошо…
Услышав шум за спиной, я обернулась, и увидела, что двери ведущие во дворец распахнулись, и на крыльце появился большой отряд вооруженных мужчин, во главе с Арангешем, который кивнув на дормез, отдал стражникам приказ:
– Возьмите пленников в кольцо, и ведите в тронный зал к императору.
Пока извозчик ковырялся ключом в замке, пытаясь открыть клетку, Арангеш приблизился к нам с той стороны повозки, где не было стражи и, нахмурив брови, спросил у Инара:
– Во что же ты ввязался, брат?
Василиск невесело хмыкнул.
– Ты не поверишь, если я скажу правду, Арангеш.
Телохранитель Инламара лишь покачал головой, и отошел в сторону.
Через минуту одному из стражников надоело бесполезное копошение извозчика и, забрав у него ключ, он с первого раза открыл клетку.
Уже через минуту мы с Инаром оба стояли на брусчатке перед крыльцом, и стражники, окружив со всех сторон, повели нас во дворец. Когда мы оказались около тронного зала, Арангеш, все это время идущий вслед за стражами, вышел вперед, и сказал двум сторожевым, стоящим у высоких посеребренных дверей:
– Пропустите. Я привел пленников императору.
Двери перед ним в тот же момент распахнулись, и я увидела огромное помещение, в конце которого стояло три трона, занятых Инламаром и императорской четой. Стражники остановили нас в паре метров от правящей семьи и, поставив на колени, сделали несколько шагов назад.
– Инартан… Не могу сказать, что рад тебя видеть, сын, – громогласно произнес седовласый статный мужчина с аккуратной коротко стриженой бородкой, – Ты предал нас! Предал империю! Несмотря на то, что тебя с детства воспитывали для ее спасения. Ты разочаровал меня, Инар!
Под конец речи, голос императора сорвался на крик. Высокая худощавая шатенка, сидящая рядом, похлопала его по плечу, успокаивая.
– Бранар, побереги нервы. Давай лучше послушаем, что скажет твой сын, – женщина кинула презрительный взгляд на Инара, – Может быть, у него есть достойное оправдание.
– Да, братец! Мы все жаждем услышать историю о том, как ты променял Эндервелл на какую-то девку.
Было видно, что и императрица, и Инламар наслаждаются моментом унижения Инара.
– Полегче на поворотах, Мар. А то вдруг оковы нечаянно раскроются, – с угрозой в голосе произнес Инар, – Мне хватит и пары секунд, чтобы сломать тебе шею.
– Знаешь, ты сейчас не в том положении, чтобы запугивать меня, – все же поубавив спесь, ответил Инламар.
Император, видимо устав наблюдать за перепалкой сыновей, стукнул кулаком по серебряному подлокотнику.
– А ну хватит вам обоим! Инартан, я жду объяснений. Не стоит испытывать мое терпение!
Инар затравленно оглядел императорскую семейку, и выдал:
– Если ты позволишь отец, то я хотел бы поговорить с тобой наедине. Поверь, мне есть о чем рассказать. Ты многого не знаешь о том, что творится в империи. Начиная с переворота, который видящие готовят со времен смерти основателей, и заканчивая тем, что они являются прямыми потомками великой Найтири.
Я, как вероятно и Инар, ожидала весьма бурной реакции императора на вышесказанное, но на деле он даже бровью не повел.
– Ты припоздал, сын. Мне уже доложили обо всем. И кстати, о том, что конкретно вот эта видящая беременна от тебя – тоже.
– Что? Но кто? – недоумевая, спросил Инар.
Из-за колонн, расположенных за спинами императорской семьи, раздался голос:
– Я. Это была я, мой принц.
Вслед за голосом из-за колонн появилась хрупкая женская фигура, и с лица Инара, который увидел ее, тут же сошли все краски. Неверяще качая головой, он прошептал:
– Елена. Не может быть…
ГЛАВА 27
– Здравствуй, Инар. Жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах.
– Что? Елена, та самая? – спросила я, с недоумением глядя то на девушку, то на Инара.
– Та самая? О, как мило! Ты рассказывал ей обо мне? Надо же, я польщена! – перекинув длинные огненно-рыжие волосы через плечо, Елена перевела взгляд на меня, и приторным голоском добавила, – Но ты не переживай дорогая, между нами, все давным-давно в прошлом. Так что Инар целиком и полностью твой, пользуйся!
Еле сдержав дурацкое желание показать язык этой стерве, я ее же тоном ответила:
– Благодарю, конечно, но я, пожалуй, как-нибудь переживу и без твоего дозволения.
Дернув тонкой бровью, Елена подошла к Инару, и глядя на него сверху вниз, протянула:
– Интересная девочка. Одобряю, Инар. Какая самоотверженность, а главное, какие преданные щенячьи взгляды она бросает на тебя! Цени мой дорогой – эта послушная малышка за тебя и жизнь отдаст. Хотя знаешь, насколько я помню, раньше ты ценил в женщинах горячий нрав и незаурядность, но такую и укротить нелегко, верно? – игриво поведя плечами, она рассмеялась, и напоследок одарив Инара кокетливым взглядом, направилась в сторону тронов.
Остановившись рядом с Инламаром, Елена положила тонкие пальчики на его плечо, и томно вздохнула.
Инар, глядя на все это, вдруг разразился каким-то безумным смехом.
– Так вот оно что! Значит Инламар твоя новая жертва, – сквозь хохот процедил он, – Советник императора тебя не устроил, и ты решила взять планку повыше, после того как не получилось вернуть меня, да?
Инламар, услышав это, подался вперед, и выплюнул:
– Заткнись, ублюдок! Елена любит меня, и уж за тобой бы точно не стала бегать!
– Ты спал с ней, верно? Идиот! В ней же течет кровь Найтири, и теперь она сможет заставить тебя поверить во что угодно! – прокричал Инар, – Отец, послушай, что бы Елена не рассказала вам, это полный бред, она явно врет!
– Идиот здесь только ты! На нас всех стоит защита от принуждения и ментального воздействия. И если бы…
– Хватит Инламар, – прервал его император, – Инар прав, нам с ним лучше поговорить наедине, а то вы все передеретесь тут. Арангеш, отведи Инартана и девчонку в темницу. Я сам приду туда. Завтра.
Арангеш кивнул, и отдал приказ стражникам поднять нас с колен.
– Да услышьте же меня! Она всех вас дурит! Не знаю, зачем ей это нужно, но все явно не просто так, видимо это очередной план мести ее культа!
Император не стал слушать Инара, и молча встав с трона, подал руку своей супруге, и они вышли в дверь, спрятанную в стене за колоннами.
– Смирись, брат. Елена теперь моя, а тебе только и остается, что гнить в темнице, ожидая смертного часа, – с превосходством произнес Инламар, обняв Елену за талию, – И я этому несказанно рад! Ублюдку не место во дворце.
Инар ничего не сказал на это, не желая ввязываться в очередную словесную перепалку, и молча, позволил стражникам поднять его. Когда нас подвели к дверям, я услышала за спиной голос Елены:
– Любовь моя, скажи, в какую темницу их поведут? Я распоряжусь, чтобы принесли еду и теплую одежду – девочка все же беременна.
Чего? С какого перепуга вдруг такая забота? Я бросила взгляд на Инара, но он лишь пожал плечами и с подозрением прищурил взгляд.
– Ты сама доброта, Елена! Эти предатели не достойны твоего внимания. Но если ты настаиваешь, то так и быть – их уведут в воздушные темницы.
Что ответила Елена, мы уже не услышали, потому, как стража вывела нас в коридор. Шагать до так называемых воздушных темниц пришлось долго. Сначала куча однообразных коридоров, а потом огромная лестница с бесчисленным количеством ступеней, которые я даже посчитать не могла. Одно могу сказать – их было очень много! Уже к середине дыхание сбилось, а ноги начали заплетаться – что очень не понравилось стражам, которые тут же начали подталкивать меня в спину, заставляя идти быстрее.
– Еще раз притронешься к ней, и клянусь, когда я сброшу оковы – тебя убью первым! – не выдержал Инар, глядя, как я спотыкаюсь о ступени, от очередного толчка в спину.
– Не надо, все в порядке, – тихонько прошептала я, понимая, что его слова могут сейчас сделать только хуже.
– Церий, прекрати толкать девушку! Разве это достойное поведение для императорской стражи? – неожиданно вступился за меня Арангеш, – А ты Инар, прекрати разбрасываться угрозами налево и направо. Проживешь дольше.
На этом толчки прекратились, и я уже в своем темпе, потихоньку, преодолела остаток ступеней, раздумывая о том, почему же Арангеш решил помочь. Видимо до всей этой истории с проклятьем Найтири, у них с Инаром были хорошие отношения.
Когда нас подвели к решетчатой двери, Арангеш взял ключ от камеры у постового, и отпустил стражу, оставшись с нами наедине.
Сняв с наших рук оковы, он едва слышно произнес:
– Я понятия не имею, что происходит, и что натворили конкретно вы, но во дворце творится что-то неладное. Не верю я этой Елене… – оглянувшись по сторонам, мужчина убедился, что нас никто не подслушивает, и добавил, – Слушай внимательно, Инартан. Ничего пока не рассказывай императору, он безоговорочно верит Мару, а с последним как появилась Елена, происходит что-то странное. Я постараюсь прийти сегодня ночью, и вы оба должны будете мне рассказать все, что знаете, понятно?
Мы с Инаром синхронно кивнули, и Арангеш втолкнув нас в камеру, закрыл ее, и ушел, больше ничего не сказав.
Без сил осев на каменный пол, я прислонилась лбом к холодной железной решетке, и закрыла глаза. Инар опустился рядом и, притянув меня к себе, заставил откинуть затылок ему на грудь.
Он ничего не говорил… И я молчала, лишь прислушиваясь к стуку его сердца, звучащему в моей голове. Погруженная в свои мысли я не сразу уловила одну странность – в камере вовсю гулял холодный ветер, заставляющий кожу покрываться мурашками. Распахнув глаза, я наконец-то огляделась по сторонам, и поняв где мы находимся, чуть не взвизгнула от ужаса.
Камера имела только три стены… Вместо четвертой была пустота, ведущая к пропасти. Не было вообще никакого ограждения, и благодаря довольно узкому пространству, если сделать пару шагов вперед, можно пролететь ласточкой примерно с километр, пока не приземлишься на острые каменные пики.
Судя по высоте, на которой мы находились – задняя часть дворца была построена прямо на краю обрыва, что и позволяло создать такое жуткое место для заключения пленников.
– Я так понимаю, никакой магической защиты на краю тоже нет, правда? – с замирающим сердцем глядя в пустоту, спросила я.
– Нет. Эти камеры созданы для особо опасных преступников, которые должны отправиться на смертную казнь. Когда отец построил это место, он сказал, что таким образом проявляет милосердие, позволяя заключенным самим избавить себя от мучительной смерти. На деле же это психологическая ловушка, которая с каждой минутой все больше угнетает разум человека.
– Милосердие? – не поняла я, – Какое милосердие в разрешении на самоубийство?
Инар невесело усмехнулся:
– Анита, наши казни… Кхм, они весьма жестоки и мучительны. От четвертования, путем медленного растягивания частей тела, до отравления рициниумом. Помнишь те цветы в Ладоне? Из них делают отвар и дают пленникам. Через сутки их настигают жуткие галлюцинации, вытаскивающие из подсознания самые кошмарные страхи. Человек сходит с ума и одновременно погибает от яда. Поэтому для преступника, приговоренного к смертной казни в Эндервелле, самоубийство – это в какой-то мере милосердие. Хотя далеко не каждый на это решается.
– Да… Шикарные у нас перспективы. Что делать будем? Сразу сиганем с обрыва, или еще последим за развитием событий?! – голос непроизвольно срывался на истеричные вскрики. Я знала, что нужно постараться успокоиться – ведь мои истерики не вытащат нас из клетки, но ничего не могла с собой поделать.
Инар сжал мое лицо ладонями, и строгим голосом произнес:
– Послушай внимательно, Анита. Мы выберемся, слышишь? Обязательно выберемся. Ночью придет Арангеш, мы все ему расскажем, и он поможет нам. Сейчас главное – это сохранять спокойствие, и мыслить хладнокровно, хорошо?
Я сделала пару судорожных вдохов, но послушав Инара, все же могла сдержать истерику. Он прав. Нужно дождаться Арангеша, может, телохранитель Инламара действительно способен помочь нам.
Прижавшись горячими губами к моему виску, Инар прошептал:
– Все будет хорошо, Анита. Я даю тебе слово. По-другому и быть не может, иначе столько жертв были напрасными… Твой отец, разве он погиб зря? Лишь ради него мы обязаны выжить.
– О, какой трогательный момент! Прямо сюжет из Бони и Клайда. Неплохой фильмец, верно, Анита?
Мы с Инаром одновременно повернулись на женский голос, и увидели, что у входа в камеру стоит Елена, взгляд которой был полон ненависти и презрения, и обращен почему-то только на меня.
Я фыркнула.
– Да, фильм действительно неплохой, но тебе-то откуда знать? Ты, по-моему, даже не родилась, когда его выпустили. Верно, старушка?
Красивое лицо девушки перекосило от моих слов, и я поняла, что попала в точку, надавив на больное место.
– Елена… Что тебе нужно? И не стоит рассказывать сказки о своей доброте душевной. Я не идиот, и не Инламар, дурить меня у тебя не получится.
Елена недобро усмехнулась, переведя взгляд на бывшего возлюбленного:
– Ты даже не представляешь, насколько ошибаешься, Инар, – протянула она, – Но об этом чуть позже. Я пришла поговорить с тобой. И предоставить тебе выбор.
– Какой еще выбор? – устало вздохнул Инар, не особо воспринимая слова девушки всерьез.
– Умереть или жить. Жить и править Эндервеллом вместе со мной.
– Ты сошла с ума, Елена? – Инар недоуменно поднял одну бровь, – Во-первых я давным-давно объяснил, что ты не нужна мне, а во-вторых, с каких это пор ты у нас стала императрицей?
– Еще нет, но скоро стану, – невозмутимо ответила девушка.
Инар хмыкнул.
– Допустим, Инламар все же женится на тебе, и ты когда-нибудь будешь править вместе с ним. Но я- то тебе зачем?
– Да потому что он идиот! – не сдержалась Елена, – Инламар мне был нужен только для того, чтобы подобраться поближе к трону. Я не собираюсь всю жизнь терпеть рядом его присутствие! Да и ждать пока Бранар Кара отправится к основателям естественным образом, я тоже не намерена. Этот старикан еще нас всех переживет, если не помочь ему!
– И как ты себе это представляешь? – вклинилась я в разговор, – Убьешь императора и императрицу, выйдешь замуж за Инламара, а после избавишься и от него? Или избавишься ото всех сразу, и выйдешь за Инара, как за единственного наследника императорской крови? Не боишься, что мы обо всех твоих планах расскажем отцу Инара?
– Не боюсь. У меня есть на него свои рычаги давления, – высокомерно произнесла Елена, – Ты умна, детка. Но недостаточно. Мне не под силу убить императора, я лишь могу дурить голову Инламару. А вот Инар… Он то и убьет своего папашу вместе с женушкой и братцем, а после сам займет трон, оставшись, как ты выразилась – единственным наследником императорской крови. И соответственно справа от него буду сидеть я – его законная жена и новая императрица.
Такое впечатление, что Инар еле сдерживал смех, слушая эту полоумную. Замаскировав смешок под кашель, он произнес:
– Ладно. Упустим то, что здравомыслие явно покинуло тебя, раз уж считаешь, что твой план хоть как-то поддается исполнению, но скажи хотя бы, с чего ты вообще все это затеяла? Очередной ход дочерей Найтири?
– О нет, эти уверовавшие курицы здесь не при чем! Более того, я избавлюсь от всех последовательниц Найтири, как только представится такая возможность. Ты думаешь, я стала бы жить ради нелепой мести какой-то там великой змеицы? Ну, уж нет! Когда ваши матери заявились ко мне, и рассказали кто я такая на самом деле, а также про древнюю миссию, и про саму Найтири – я сочла все это полнейшим бредом, отметив для себя лишь то, что сила принуждения может неплохо помочь мне в жизни. Но они заставили меня уйти с ними в эту проклятую пещеру! Я не хотела этого – думала, ты одумаешься, вернешься ко мне, и мы будем счастливы! Но нет, эти чокнутые маразматички сказали, что либо я буду служить культу, либо пойду на корм гримам. Конечно, мне пришлось пойти за ними! Но с того момента я всю жизнь ждала, когда смогу сбежать. И благо, что появились вы, и наделали столько суматохи своим побегом, благодаря чему мне и удалось улизнуть под шумок. Когда я смогла сбежать, то даже не знала куда идти, ведь и василиски, и огненные змеи узнай они правду, тут же избавились бы от меня. И я поняла, что единственный для меня вариант выжить и существовать с комфортом – это избавиться ото всех, и встать у руля самой! И вот вуаля – я здесь! Ну а дальше дело было за малым – охмурить этого идиота, рассказав, как меня бедную и несчастную, видящие столько лет держали в плену, а ведь у меня даже дара то никакого нет, и дождаться пока объявится ваша сладкая парочка!
На лице Инара промелькнула какая-то мысль, и он, стремительно поднявшись с каменного пола, подошел к решетчатой двери, остановившись напротив Елены.
– Хорошо. Я понял, что нужен тебе для воплощения плана в жизнь. И готов согласиться, если ты отпустишь Аниту. Она тебе ни к чему.
Услышав, что он несет, я тоже подорвалась с пола, и вцепившись в его плечо, произнесла:
– Ты что творишь? Я не позволю тебе быть марионеткой в руках этой сумасшедшей стервы!
Елена, глядя на нас рассмеялась.
– Ой, не могу! Вы действительно считаете, что находитесь в том положении, чтобы ставить мне условия или что-то выбирать? – резко оборвав смех, она прошипела, – Все будет так, как я скажу! И поверь Инар, мне не нужно твое согласие или одобрение, вскоре ты это и сам поймешь. Я уже давно сделала выбор за тебя! Но ты прав, девчонка мне не нужна. Мне нужно дитя, что она носит под сердцем.
Плечо Инара под моей рукой мгновенно окаменело, когда он услышал эти слова. Вцепившись руками в решетку, он с угрозой в голосе сказал:
– Если ты хоть пальцем тронешь Аниту, или нашу дочь, то…
Взмахнув ладонью, Елена не дала ему договорить.
– Да брось! Ни к чему эти пустые угрозы. Если не заметил, то ты сидишь за решеткой, и путь отсюда тебе либо на дно ущелья, либо на казнь. Если, конечно, я передумаю делать тебя своим императором. Так что будь со мной поласковей, ведь в моих руках твоя жизнь, дорогой. А твою ненаглядную Аниту я убивать не собираюсь, – выдержав драматичную паузу, она протянула, – Пока не собираюсь. Сначала она должна родить ребенка, и уж после я разберусь с ней.
– Зачем тебе наш ребенок? – спросила я.
Елена пожала плечами, возведя глаза к потолку.
– Понимаешь, одно дело захватить трон, и совсем другое – усидеть на нем. Мои силы ничтожны для правления Эндервеллом. Если пророчество не врет, то ваше дитя будет обладать огромным магическим потенциалом. Я проведу ритуал, чтобы он перешел ко мне.
Осипшим от ужаса голосом я задала Елене вопрос, ответ на который на самом деле и так был ясен:
– И как же проходит этот ритуал?
– Не без жертв – если ты об этом, – с жестокой ухмылкой ответила она. – Ладно, ребятки. С вами весело, но мне уже пора бежать, а то Инламар заскучает, и не дай бог, решит хоть немного пораскинуть мозгами. Так что, пока пока, но не переживайте – я скоро вернусь!
Не ожидая от нас ответа, рыжеволосая бестия развернулась и исчезла в темноте тюремного коридора.
– Она сможет сделать все, о чем рассказала?
Инар, отняв руки от решетки, развернулся к ней спиной и, прижав к губам сжатый до побеления кулак, сполз на пол, глухо ответив:
– Не знаю… Я не знаю, Анита…
Не услышав воодушевляющих слов, я опустилась рядом с ним, и сжавшись в комок, стала молча глотать слезы, проклиная эту жизнь и этот мир.