Maria Kowalsky
Багровый горизонт
Я подавляю вздох, привычно прячу эмоции так глубоко, как только могу. Принимаю браслет из рук Чен, не сдержав дрожи – это как прикоснуться к змее.
– Живее, – торопит Чен раздраженно. – У меня нет времени ждать тебя всю ночь.
Надеваю браслет, закрываю глаза и поворачиваюсь к Аномалии.
Пусто. Ничего в Глубине. Но и ничего своего тоже. Как будто я умерла. И это настолько пугает, что я срываю браслет и отбрасываю прочь, ощущая их разочарование. Меня трясет от ужаса, окутавшего липкой паутиной, хочется забиться в угол, закрыть уши, крепко зажмуриться…
– Дрянная девчонка, – ледяным голосом комментирует Чен. Обращается к парню: – Подними браслет. Верни ей.
Он наклоняется, подбирает браслет… и швыряет его в воронку Аномалии. У меня вырывается вопль, и сносит волной той ярости, что незримо вырывается из воронки. Они очень недовольны.
Вся электроника вырубается разом, начинает орать сирена у входа. Тут же в заблокированную дверь начинают ломиться охранники. Чен что-то визжит, потом замолкает, когда ее отбрасывают прочь.
– Нет! – Горло саднит от крика. – Не убивай ее!
Анна Чен – та, кого они выбрали своим представителем в этом мире. Убить ее – значить оскорбить их. Они этого не простят.
– Почему? – выдыхает парень, не давая мне двигаться. Желание отомстить, алый цвет, лед. – Почему я не должен ее трогать?
В дверь по-простому колотят, видимо, отчаявшись открыть иначе. От воронки Аномалии исходит жар ненависти, и этот жар вот-вот испепелит меня, уничтожит ту малость, что еще осталась моей неприкосновенной.
– Отвечай, ну!
– Не могу…
– К черту! – цедит он яростно, отталкивает меня и бросается к Чен. Но прежде чем он успевает что-либо сделать, Аномалия просто отбрасывает его ярко-красным протуберанцем. Парень ударяется о колонну и сползает на пол.
– Госпожа профессор! – В зал наконец врываются охранники и взбудораженные сотрудники, бросаются к Чен. – Профессор, вы меня слышите?
– Встать можешь? – Равнодушный голос принадлежит одному из охранников. Я киваю, кое-как поднимаюсь на ноги. Кидаю быстрый взгляд на нарушителя.
Чего он хотел добиться? И что он знал?
Но я не успеваю додумать. Аномалия снова выпускает толстое щупальце, и оно обхватывает меня целиком, пронзая сознание и лишая сразу всех воспоминаний.
V. Адриан
– Аномалию нужно уничтожить, пока ее хозяева не расползлись по планете.
– И как это сделать? Какой калибр нужен?
– Эту штуку не пробить обычным оружием, – сообщает он. – Нужно кое-что другого типа.
– И как в любом блокбастере, времени у нас в обрез, да? – подхватываю я. Коул усмехается:
– До конца Третьей фазы. Это крайний срок.
– Когда же спасение мира было простым делом, – ворчу я. – На кого-то еще можно рассчитывать?
– Когда же спасение мира было простым делом, – говорит он с усмешкой и тянется в карман старой куртки, как Санта – за подарком в мешок. Детский восторг угасает, когда Коул вытаскивает пачку сигарет… но тут же вспыхивает предчувствие, что это не все.
Коул вытряхивает из пачки три черных сигареты, две сразу отметает в сторону, а третью показывает мне:
– Это ключ к уничтожению Аномалии. И то, что ищет Чен.
5.1
– А я говорил, что оно вот так будет, я говорил, ведь да?
– Джим, не бухти.
– Ну ведь так и случилось, и даже еще хуже?
– Не истери.
– А еще…
– Джим! – Не выдерживаю безостановочного ворчания Джима. – Прекрати, а? Без того голова кругом. Да, ты радовал пессимистичным прогнозом. Ну и что мы могли сделать?
– Мы и сейчас не можем, – упрямо продолжает бурчать Джим, но уже чуть тише. И на том спасибо.
В подземный переход мы не идем, выбрав местом для передышки вестибюль того самого телецентра. Ушедшего в нирвану Коула устраиваем на диванчике, а сами по-быстрому закрываем и блокируем все, что только можем. Потом Джим остается мерить широкий вестибюль нервными шагами, а я отправляюсь на поиски новой одежды. Ужасно неудобно изображать Брюса Ли в широченных штанах. Да и пачкается одежка на удивление быстро, приобретая всяческие неприятные цвета.
Первая же комната оказывается раздевалкой. Оставляю дверь открытой (бормотание Джима себе под нос – прекрасный саундтрек ситуации, почти что рэп), и начинаю мародерствовать в шкафчиках. Прекрасно: джинсы и футболка моего размера, и куртка. Мне везет.
– Ты там поселиться вздумал? – спрашивает Джим. Хмыкаю:
– Я только что зашел, Джим, не паникуй.
– Я от другого паникую!
– Что именно тебя тревожит?
Джим молчит какое-то время, потом подрагивающим голосом спрашивает:
– Если Алисия… если она не была… ну, человеком, может, и мы тоже уже?.. Может, мы тоже вот такие… биороботы?
Вопрос на миллион. Но у меня пока нет ответа.
– Я вот что скажу, Джим, – говорю неторопливо, максимально спокойно. – До тех пор, пока тебя волнует вопрос человечности, я считаю, беспокоиться не о чем.
– Но как такое вообще возможно? Я ведь знал ее столько времени, и она всегда… – Джим запинается. – Всегда была нормальной.
– Мы это выясним, – обещаю я негромко. Джиму или себе самому? – Не волнуйся, Джим. Мы выберемся.
– Спасибо, – отзывается Джим. Надеюсь, мне удалось хоть чуточку успокоить его.
С удовольствием избавляюсь от грязной одежды, натягиваю футболку с каким-то заковыристым символом. Вспоминаю девчонку, которая полчаса назад вынырнула из темноты, убила Алисию (ну хорошо, не совсем так), наговорила какой-то чертовщины и ушла в туман. Что это вообще было?
Ха Сонбин – так она себя назвала, хотя не факт, что говорила правду. Невысокая, тонкая, с миловидным личиком. Возраст – лет 20 навскидку. Темные волосы собраны в незатейливый хвост, в зеленых глазах непонятное выражение. Как будто она все время прислушивается к себе, ищет ответы, а внешний мир – это так, фоном. Странная, мягко говоря. Впрочем, а кто в этом городишке нормальный-то? Такие вообще были?
Девчонка явно чего-то боялась. Готов поспорить, что дело не в существах, наводнивших Скартум. Чего-то – или кого-то – другого. Но почему шастала по городу в одиночку?
И как объяснить хрень с Алисией? Сам видел: взрывом ей снесло полчерепа (целилась Сонбин как раз в нее), а крови не было, только ошметки какие-то. Реально биоробот какой-то… Но ведь Джим был знаком с ней давно, и знай он о сущности подруги, первым бы от нее драпал.
Когда же Алисию подменили? И кто это сделал?
– Ты там скоро? – Голос Джима снова вклинивается в размышления, разметая их. Вздыхаю:
– Да, сейчас.
Надеваю джинсы, беру куртку, но выходить не спешу. В голове бардак, а панические настроения Джима точно не помогут сосредоточиться. Слишком много вопросов.
Почему Сонбин вообще убила Алисию… кем бы та ни была по сути? Кто такая Алисия, зачем собирала данные, кому передавала? И что за хрень Сонбин несла о разных слоях реальности и всем подобном?
Допустим, Вспышка действительно перевернула реальность с ног на голову (вот еще вопрос, ограничено ли это воздействие границами Скартума, или пошло дальше). Допустим, монстр, чуть не прикончивший Коула – порождение этой самой Вспышки. И третье допущение – что это не единичный случай (ха, смешно звучит даже в мыслях), и дальше будет так же, а то и хуже.
Такие вот вводные. Решение задачи?
Выходить в одиночку против врага, о котором не знаешь ничего – идиотизм. Выбраться из города – на это я бы не рассчитывал. Да и слишком далеко мы уже зашли, чтобы вот так просто отступить.
И вот следующий вопрос: следует ли при решении этого уравнения рассчитывать на Коула? Я до сих пор не могу быть уверенным, что он действительно тот, за кого себя выдает. Тем более, если верить содержимому файлов в гаджете Алисии. Кстати, вот что не помешает изучить.
Вытаскиваю гаджет из кармана старой куртки, включаю. Терзает четкое ощущение, что я стою на пороге грандиозной тайны… хотя дверь передо мной пока еще закрыта. «Иногда не стоит залезать в чужие секреты», шепчет внутренний скептик, но я упрямо мотаю головой и открываю файл.
«Коул Вальенте. Данные: засекречено, требуется доступ уровня А. Подозревается в диверсионной деятельности против СОРА. Необходимо привести в Центр живым».
Что тут скажешь? Птица высокого полета… хм, сбита и валяется на диване. Фыркаю, приказываю себе быть серьезнее. Получается не сразу. Видимо, такая реакция психики на все произошедшее. Хотя нет, это врожденное.
Черт возьми, а ведь прошло всего несколько часов с тех пор, как я попал в этот хаос. Не приди мне в дурную голову идея срезать дорогу, сидел бы уже в теплой квартире с пиццей, в компании друзей, слушал байки и смотрел какой-нибудь блокбастер. Вместо этого – извольте получить: безумно странный город, жуткие монстры и зомби, цитадель научного зла (или злобной науки?), живые, мертвые, их помесь… Бррр! На трезвую голову и не разобраться. Но я постараюсь. Мне еще жить охота. И желательно в здравом уме.
– Эй, ты что там делаешь? – раздраженно спрашивает Джим. Вздыхаю:
– Джим, какая разница, где именно я буду слушать твои стенания? Считай, что у меня перекур.
– Какая вопиющая безответственность, – возмущается Джим, но все же отстает от меня.
Потираю лоб, приваливаюсь к восхитительно прохладной стене и снова читаю скупые строчки.
«Диверсионная деятельность против СОРА». Что за СОРА? И является ли Коул членом этого образования?
Второй вопрос – что побудило его идти против? Появляется чувство, что это тесно связано с самим фактом пребывания Коула в городе. И с его явным желанием попасть в Центр. Но… по его словам, он там и работал, пока не угодил за решетку. Что же мешало сотрудникам Центра взять его в оборот?
«Требуется доступ уровня А». Значит, Алисия не обладала этим доступом? По словам Сонбин (еще одна неизвестная в уравнении), Алисия вела Коула, куда ей приказали. В Центр? И там есть человек с нужным уровнем доступа? Или… не там? Возможно, ее направляли издалека?
История запутаннее, чем волосы Рапунцель после мытья. Коул Вальенте (о, ну хоть убедился, что его точно так зовут) должен мне за головную боль.
Другие файлы я просматриваю быстро, без особого интереса. В основном это медицинские заключения, от чтения которых начинает подташнивать. На пациентах психблока проводились различные эксперименты, но в чем была их суть – «засекречено», черт возьми.
Просматриваю общее меню, пару раз натыкаюсь на бесящее «введите пароль», и решаю оставить пока все, как есть. Проблемы надо решать по мере их поступления, а то и свихнуться недолго. Сейчас мне надо выцарапать из Коула все, что он знает, и на основании этих данных уже решать, что да как.
– Ну наконец-то, – с облегчением выдыхает Джим, когда я выхожу, захватив одежду для Коула. Он буквально подлетает ко мне и впихивает автомат. – Мне позарез надо кое-куда!
– А чего терпел до последнего? – удивленно спрашиваю, глядя ему в спину. Ну дает…
Очередная странность: после какофонии сигнализаций и сирен в телецентре внезапно просыпаются аварийные генераторы, так что часть вестибюля освещена уютным желтым светом. В мягкие кресла так и хочется присесть и расслабиться… что я и делаю. Супермену тоже нужно отдыхать.
Перевожу взгляд на лежащего на диване Коула, задумчиво хмурюсь. Лицо у него бледное, дыхание неровное, и вообще вид неважный – но на человека, который вот-вот откинет копыта, все-таки не похож. Готов поспорить, это далеко не первый такой замес в его биографии.
Кстати, о замесах. Алисия была уверена, что он уже имел дело с такими монстрами. В Центре. Насколько ее словам можно верить? Учитывая те несколько строчек из файла…
Черт. Опять тупик. Не от чего отталкиваться.
Ладно. Пока, с учетом кучи неизвестных, вырисовывается следующее: Коул – сотрудник какой-то организации под названием СОРА, который по какой-то причине устроил диверсию, за что его хотят наказать. Центр (часть СОРА?) посылает своего человека – Алисию, чтобы она привела провинившегося Вальенте. Попутно Алисия собирает различную информацию об окружающих людях (чтобы передать ее в Центр?), но ее устраняет странная девушка, у которой реальность – как скопление мыльных пузырей, и она это видит и ощущает, и оттого такая дерганая.
П…ц, как выражается Коул. Трясу головой, чувствуя себя так, словно мыльные пузыри как раз собрались внутри моей черепушки. Снова смотрю на Коула. Засранец все не желает прийти в себя и рассказать мне все. Что ж. Подожду. Куда мне спешить-то? Я все равно не знаю, как проникнуть в Центр… и что мне там, блин, делать.
Меня пробивает на истерический смех, и с трудом удается превратить его в фырканье. Кидаю джинсы и футболку на кресло у дивана. А то чувак своим обнаженным торсом распугает всех зомби и монстров в нашем крестовом походе, ха.
Джима все нет (мстит мне, что ли?), сидеть, перегружая мозг вопросами без ответов, надоедает, и я решаю прогуляться по окрестностям. Дверь заперта, окон тут нет, да и далеко я отходить не собираюсь. Если кто решит перекусить спящим красавцем, не успеет облизнуться и повязать салфеточку на шею.
В коридоре горят все те же слабые лампы, но этого света хватает для комфортного передвижения. Заглядываю во все открытые комнаты, держа наготове автомат. Пусто, тихо, как-то даже скучновато. Или это адреналин бурлит и перекисает?
Идея выйти на связь с Илезией не умерла, просто отошла в тень, когда начался весь этот бардак с ордой, монстром и Сонбин. Теперь я всерьез задумываюсь, не стоит ли рискнуть. Конечно, вполне может случиться второй раунд хаоса, но… Или не рисковать? Луна наверняка смогла вычислить мой маршрут, и выслала подмогу. Ей я верю больше, чем кому бы то ни было. Но поискать работающие рации все равно стоит.
И в этот момент снова случается нечто.
Прямо посередине коридора начинает клубиться что-то вроде тумана, и я спешно отступаю, вскидывая автомат. Воздух наэлектризован, кажется, еще немного – и в нем начнут проскакивать заряды. А воронка, расширившись до полутора метров в диаметре, наконец останавливается.
«Вспышка… она меняет реальность. Слои реальности перемешиваются, когда происходит пробой, и один слой перетекает в другой».
Сонбин говорила правду?!
Растерянность перемешивается с настороженностью в любопытных пропорциях: как будто кинул в Колу Ментос в оболочке, и неизвестно, когда именно эта бомба рванет. Но страха нет.
И почему-то ярко вспоминается момент, когда Сонбин открыла глаза после загадочного приступа, и посмотрела словно в самую душу. Каково жить с таким знанием, в таком мире?
Воронка стабилизируется, проясняется, и я вижу словно за стеклом женщину в белом лабораторном халате. Довольно высокая, с темными волосами до плеч, с резкими движениями. От нее исходит ощущение опасности, которое давит, но которому хочется упрямо сопротивляться.
Она поднимает голову и смотрит на меня темными глазами. Усмехается неторопливо, предвкушающе:
– Какой симпатичный мальчик. И везучий. – Голос хрипловатый, не сказать, что неприятный, но чем-то царапает.
Вежливо улыбаюсь, поражаясь где-то в глубине души собственному хладнокровию. Как будто такое в порядке вещей в моем мире.
– Не жалуюсь. Чем обязан?
Она молчит несколько секунд, разглядывая меня, как диковинную зверушку. Стою спокойно, чуть опустив автомат (вопрос со звездочкой: пролетит ли пуля сквозь этот портал?).
– Где вор? – спрашивает она. Пожимаю плечами:
– Откуда же мне знать?
– Не играй со мной! – вспышка гнева немного неожиданная. – Где вор?! Я знаю, что он рядом.
– Мои поздравления.
Она успокаивается так же быстро, поворачивается к кому-то вне поля моего зрения:
– Верни его.
И не успеваю я ничего понять, как из портала вырывается зеленоватое облако и устремляется в мою сторону. А где-то в вестибюле раздается душераздирающий вопль Джима.
5.2
Вскидываю автомат, готовый открыть огонь – но щупальца из воронки внезапно скукоживаются и рассеиваются за мгновение, не долетев до меня. И тут же схлопывается сама воронка, беззвучно и бесследно.
Выдыхаю напряжение, и бегу в вестибюль:
– Джим!
Его нигде нет. Дверь закрыта, никаких следов прорыва. Джим просто исчез. Ругаюсь сквозь зубы, оглядываясь – и встречаюсь взглядом с Коулом. Он полулежит, приподнявшись на локте, с пистолетом в руке. Но стоит зародиться слабой надежде, что он в порядке, Коул без сил валится обратно, уронив оружие.
– Зашибись, – ворчу я, подходя к нему. Кладу пистолет на подлокотник кресла, сам устраиваюсь на его краю, ероша волосы. Настроение мрачное, хочется что-нибудь сломать. Разглядываю ободранные костяшки пальцев и усмехаюсь: ага, ломатель нашелся.
Но куда исчез Джим? И что мне теперь делать – бежать на его поиски (знать бы, в какую сторону!), или ждать, пока Коул изволит прийти в себя? Еще вопрос, сможет ли он держать оружие в таком состоянии.
Это наводит на мысль поискать аптечку – авось в ней найдется что-нибудь, способное поставить на ноги человека, который чуть ли не врукопашную дрался с обладателем жутких когтей. Мимоходом вспоминаю, на кого же этот монстр был похож: Охотник из Resident evil. Только более… с закосом в человеческую сторону.
Аптечка находится за стойкой администратора, и вполне приличная. Решаю разгребать содержимое в удобной обстановке и возвращаюсь в кресло.
– Не хватает спиц и клубка пряжи, – хрипло говорит Коул. Поднимаю на него глаза, насмешливо хмыкаю:
– О, решил вернуться в реальность?
– Да я бы еще повалялся… не дают. – Он пытается сесть, но безуспешно. Кажется, потрепали его сильнее, чем я думал.
– Разберешься, чего к чему? – Помогаю ему сесть и вручаю аптечку. – Я за водой.
Когда возвращаюсь с бутылкой воды, Коул уже нашел то, что ему нужно. Он берет бутылку, кидает в рот несколько разноцветных таблеток и запивает. Морщится:
– Гадость.
– Манная каша с комочками? – ехидничаю я. – Вот, если захочешь, – киваю на одежду. Коул вяло кивает. – Тошнит? Принести тазик?
Коул отвечает емким жестом, обхватив голову руками, и сидит так, не двигаясь, пережидая приступ тошноты.
Аптечку оставляю на полу, сам сажусь, готовый начать допрос, как только в голове у Коула немного прояснится. Глаза у него одуревшие, зрачки расширены, и он щурится от света. Движения замедленные, и явно болит бок. С ворчанием достаю рулон бинтов:
– Помощь нужна?
Он мотает головой, стягивает лохмотья и осматривает бок. Выглядит так себе. Я не медик, но кажется, что-то с ребрами. Возможно, сломаны. И шикарный синяк во всю грудь; словно его разрисовали оттенками синего и багрового. Наверно, болит жутко. А еще – несколько рваных длинных царапин и ран, которые уже не кровоточат, но выглядят не вдохновляюще.
– И каков шанс, что идет заражение? – мрачно интересуюсь я, попутно осматривая свои руки и вспоминая, не цапнул ли кто меня самого. Вроде не было такого. Хотя где гарантия, что превращающая человека в зомби фигня не распространяется по воздуху? Тогда точно кранты.
– Все нормально, – сквозь зубы отвечает он. Самонадеянность – или уверенность, основанная на знании?
– Джим пропал, – сообщаю хмуро. Для Коула это не новость:
– Видел. Аномалия. Спонтанное открытие.
– Ты же понимаешь, что должен рассказать мне намного больше, чем до этого момента? – уточняю я. – Хотя бы потому, что теперь нас только двое. Если не хочешь недобитым супергероем ползти в Центр один, тебе нужно заручиться моей поддержкой.
Коул смотрит на меня секунду, фыркает – тут же морщась от боли:
– Высокие рыночные отношения…
– Ну, как сказала Алисия, тут вопрос не слепой веры, а безопасности. Я хочу выбраться отсюда. Если получится, помочь другим выжившим. И как я понимаю, теперь это можно сделать, только дойдя до Центра.
– Почему ты так считаешь? – спрашивает он, перевязывая ребра. Вздыхаю:
– Потому что эти Аномалии, Вспышки и прочая белиберда заставляют меня сомневаться в том, что вся эта хрень решит ограничиться одним городом и не распространится дальше. Если в Центре я могу получить ответы на кучу накопившихся вопросов, я пойду туда и вытрясу эти ответы.
Коул усмехается, добродушно, как старший брат, когда слышит наивные рассуждения младшего. Понимаю его скепсис, он видел и знает больше.
– В первую очередь я собираюсь вытрясти информацию из тебя, – благодушно сообщаю я, глядя, как он пытается подняться на ноги, но тут же снова падает на диван и глухо матерится сквозь зубы. Признавать собственную слабость всегда обидно.
– Не переоцени себя, – цедит он. Фыркаю:
– Взаимно. У тебя сейчас вид, как у гусенка, что только что вылупился.
Почему-то он мрачнеет при этих словах и уходит в себя. Пожимаю плечами и возвращаюсь к изучению гаджета Алисии, пока Коул переодевается.
– Между прочим, ты пропустил такой аттракцион, – сообщаю ему. – После того, как ты вырубился, мы узнали, что Алисия – не совсем человек, и собирала различные данные, – я показываю гаджет. – Потом странная девчонка рассказала удивительные вещи о Вспышках и разных реальностях, и ушла в закат. Минут десять назад передо мной появился самый настоящий портал, и на меня немного наорала какая-то тетка. А потом исчез Джим. И все это – в течение… – смотрю на часы. – Последнего часа. События прямо поперли косяком, а?
Коул молчит, опустив голову. Я не тороплю с ответом, но внимательно изучаю его лицо. Не скажу, что я круто разбираюсь в чтении мимики и эмоций, но вдруг что проскочит?
– Знаешь, у меня сейчас столько вопросов в голове крутится, что порой кажется: сейчас черепушка взорвется, – доверительно говорю я. – И я даже не знаю, с чего начать. И совсем не уверен, что ты согласишься рассказать мне правду, но… куда деваться? Буду надеяться, что все же…
– Болтаешь много, – обрывает Коул мой нервный монолог. Взгляд у него тяжелый, мрачный. – Что от тебя хотела Чен?
– А, так это она со мной говорила? – догадываюсь я. – Ну… хотела узнать, где вор. Понятия не имею, о чем речь. Но почему на меня не подействовала эта… не знаю, что это было. Типа эта воронка хотела меня схватить, но почему-то рассеялась.
– Забавно, – Коул усмехается, поясняет после паузы: – Повезло же мне наткнуться на человека, нечувствительного к Зову.
– Чего-чего? А куда Джим делся? Ты видел?
– Его забрали вместо тебя.
– Чего?!
Коул устало вздыхает, откидывается на спинку дивана:
– На тебя не действует Аномалия. На Джима – очень даже, как оказалось.
– Так что, эта Аномалия… она живая? – Меня передергивает. Коул кивает:
– В каком-то роде да. Чен выяснила это, и упивалась своим знанием и близостью к ним.
– К ним? К кому?
– Этого я не знаю, – признается Коул. – Только Чен могла выходить с ними на связь… а, еще девчонка. Стажер.
– Сонбин? – вырывается у меня прежде, чем я осознаю. Коул поднимает бровь, и я поясняю: – Так я о ней говорил только что! Это она Алисию убила, и о Вспышках говорила. Так что, она не врала? И действительно может видеть вот это все… Аномалии, Вспышки, вот эту хрень?!
Коул задумчиво рассматривает меня, как исследователь – какого-нибудь любопытного жука. Задает очередной странный вопрос:
– Не возникало ощущения, что Ха Сонбин пытается быть ближе к тебе?
– В каком это смысле? – не понимаю я. – Мы подрались, потом она внезапно вырубилась минут на пять. Рассказала о своих реальностях, потом ушла. Где тут быть ближе? И зачем?
– Если ты на самом деле нечувствителен к воздействию Аномалии, то Сонбин наверняка тянуло к тебе, как к островку спокойствия, – серьезно говорит Коул.
Я лишаюсь дара речи, когда понимаю, что он прав. Сонбин действительно как будто стремилась стоять ближе, когда говорила.
– О… правда. И что это дает? Эй, а как же ты? – спохватываюсь я. – На тебя оно тоже не действует, да?
Коул не отвечает, и я пожимаю плечами:
– Ладно. Я просто хотел узнать, не засосет ли и тебя ненароком в эту Аномалию. Кстати, а что это вообще? Что-то вроде кротовой норы, червоточины? И кто ее открывает – Чен или существа с той стороны?
– Что-то вроде того, – соглашается Коул. – Насчет того, кто ее открывает – вот этого я не знаю. Но поставил бы на то, что Чен этого не дано.
– Это хорошо или плохо?
Он пожимает плечами и ничего не говорит.
Какое-то время мы молчим. Я пытаюсь переварить новые знания, Коул, кажется, погрузился в воспоминания.
– Что такое СОРА? – задаю очередной вопрос. Может быть, тот самый, с которого и следовало начать.
Коул отвечает не слишком охотно:
– Специальный отдел по работе с Аномалиями. Кратко – Агентство.
– Так их несколько?! Еще и специальный отдел для их изучения? Ну ни фига себе! И где штаб-квартира?
– Нигерия. СОРА известно как минимум о шести Аномалиях, разбросанных по земному шару.
– И сколько из них активны? – Мне сложно поверить в существование шести подобных воронок. А если везде происходит вот такой же хаос?!
– Не знаю.
– «Подозревается в диверсионной деятельности против СОРА», – читаю я строчки из файла, показываю Коулу. – Чем это ты был так недоволен?
– Тем, что СОРА слишком глубоко залезла во все это, – мрачно говорит он. – Вместо того, чтобы искать защиту от хозяев Аномалий, Агентство чуть ли не в десны с ними целовалось, делая все, чтобы те узнали о человечестве и Земле как можно больше. Типа, взаимовыгодное сотрудничество требует максимально вежливого подхода.
– То есть, эти существа, с какими бы целями они ни открыли порталы, знают о нас гораздо больше, чем мы о них?
– Более того. Я практически уверен, что они уже умеют перекраивать реальность по своим лекалам, – говорит Коул, и у меня внутри от этих слов будто узелок завязывается. – К счастью, пока только в пределах Коллайдеров.
Я молчу, попросту офигевая от масштабов творящейся вокруг хренотени. «Война миров», «День независимости», вот это все…
– Охренеть, – выдыхаю я искренне. Коул смотрит исподлобья с выражением «и это все, что ты можешь сказать?». Нет, мне еще много чего есть сказать, просто пока это не оформлено в слова.
– Так Вспышки – это как раз изменения реальности? – настигает меня очередная догадка. Коул немного размышляет, потом кивает:
– Как если бы кто-то переписывал код реальности. С той стороны.
– Проблема в том, что, кажется, теперь программисты уже здесь… Так, и что мы должны сделать?
Коул смотрит на меня какое-то время, потом неожиданно добродушно усмехается:
– Не «что мы можем сделать», а «что должны сделать». Хороший коп.
– Ты бы лучше рассказал мне больше о СОРА, – советую я ворчливо. Сидеть спокойно после услышанного не получается, я вскакиваю и начинаю расхаживать около дивана.
– Что ты хочешь услышать? – Коул закрывает глаза. Я задаю совсем не тот вопрос, который собирался:
– Как себя чувствуешь?
– Как отбивная, – усмехается Коул. – Лучше. Спасибо.
– Возвращаю долг.
– И хочешь услышать правду, так?
– Хотелось бы знать, куда мы идем и чего ждать, – честно говорю я.
– Ладно. С чего начать?
– Ты из Агентства? – Я снова сажусь в кресло, не уверенный, что удастся высидеть дольше минуты. Потребность двигаться, что-то делать растет. – Или так, мимо пробегал?
– Уровень С, – негромко отвечает Коул. – Силы специальных операций. Но здесь не по заданию.
– Потому и в диверсанты зачислен? – догадываюсь я. – Пошел против системы?
– Фишка в том, что наверху давно точили зуб на Чен с ее неуемной жаждой деятельности и растущими амбициями. Так что, убив ее, я только сделаю одолжение руководству.
– И чем она тебе лично не угодила?
Он не отвечает сразу, и я чувствую, что это как раз то, что объяснит причину его прибытия в Скартум. Его истинные мотивы. Немного колеблюсь, но все же решаю:
– Если это слишком личное, можешь не говорить.
– Моя сестра исчезла, – глухо говорит Коул. Я ощущаю его опустошенность – и в то же время готовность мстить. – Сразу после того, как я начал слишком интересоваться тем, что мне не следовало знать по уровню доступа. Меня отправили на задание в Киото, а когда вернулся… Ее уже не было.
– И это связано с Чен? – осторожно уточняю я.
– Чен в последнее время принимала активное участие в совещаниях на высшем уровне, пользуясь тем, что умеет общаться с Аномалиями. Ей не понравилась моя активность, и она очень четко дала понять, что не оставит это просто так.
Я молча киваю. Если бы у меня украли сестру, как бы я себя чувствовал? Зная, кто в этом виноват, и где его искать? Да я бы весь мир перевернул, не считаясь ни с какими жертвами. Теперь-то я понимаю Коула.
– Мне удалось подобраться достаточно близко, чтобы закинуть ее в столь обожаемую ею Аномалию. Но помешала Сонбин. Я не смог навредить ей. Потом было поздно. Пришел в себя уже в камере.
– Сонбин… – Я задумываюсь. Какую роль она играет во всем этом? Пешка Чен, или простая девчонка, отчаянно стремящаяся обрести свободу от Зова? Мне ее жаль. Но если снова встанет на пути и станет угрозой… Я предупредил ее.
– Я не виню ее, – признается Коул. Тяжело вздыхает: – Но в тот день мог бы избавиться от твари, возомнившей себя выше человечества.
– Ты их видел? Существ с той стороны?
– Нет. Они не показываются.
– Так, ладно, – пытаюсь упорядочить всю информацию, хотя мозг просто кипит. – Значит, нам надо дойти до Центра, и уничтожить Аномалию, так? А с Чен что делать? И я так понимаю, твое руководство не оценит, если мы просто закроем портал?
– Более чем уверен в этом, – хмуро цедит Коул. – Но Аномалию нужно уничтожить, пока ее хозяева не расползлись по планете.
– И как это сделать? Какой калибр нужен?
– Эту штуку не пробить обычным оружием, – сообщает он. Что ж, я и так догадывался. – Нужно кое-что другого типа.
– И как в любом блокбастере, времени у нас в обрез, да? – подхватываю я. Коул усмехается:
– До конца Третьей фазы. Это крайний срок.
– Когда же спасение мира было простым делом, – ворчу я. – На кого-то еще можно рассчитывать?
– Когда же спасение мира было простым делом, – говорит он с усмешкой и тянется в карман старой куртки, как Санта – за подарком в мешок. Детский восторг угасает, когда Коул вытаскивает пачку сигарет… но тут же вспыхивает предчувствие, что это не все.
Коул вытряхивает из пачки три черных сигареты, две сразу отметает в сторону, а третью показывает мне:
– Это ключ к уничтожению Аномалии. И то, что ищет Чен.
5.3
– Так это ты вор, – до меня доходит. – Бильбо Бэггинс… Но как она узнала, где тебя искать? Кто был в роли маячка? Ты сам?
– На меня она не может навестись, – Коул с усмешкой показывает ту самую «сигарету». – Эта штука служит и чем-то вроде блокатора, не позволяя Чен и ее дружкам видеть меня.
– Круто, – оцениваю я. Коул склоняет голову к плечу:
– Бонусом идет… ну, сам попробуй.
Он протягивает блокатор мне. Беру эту штуку после секундного колебания… и в тот же миг на меня словно опрокидывают ведро ледяной воды. Прямо с кубиками льда, которые больно бьют по голове.
– Что за!..
– Чувствуешь этот негатив? – Коул подставляет ладонь, и я с радостью избавляюсь от блокатора. – На шее, как и Фродо, без последствий не потаскаешь.
– Это да, – я все еще прихожу в себя после знакомства с блокатором. – И что, вот эта фиговина может закрыть портал?
