Илья Сергеевич Ермаков
Сага о Мрачных Водах. Глубины Пепла
Глава 27. Предвестие беды
– Как ты спал, Скальд?
Этот вопрос вывел его из равновесия. Руки замерли, держа между пальцами бинты.
– Почему ты это спрашиваешь, Элен?
Она отвела взгляд в сторону, туда, где на столе лежали свернутые три крапивные рубашки.
– Ты что-то говорил во сне. Я так и не расслышала. Подумала, может, кошмары снились. В чем же дело?
– Ни в чем, – отмахнулся Скальд и продолжил снимать повязки.
– Уверен? – задал вопрос Хоакин Мартинес. – Если честно, то я тоже что-то слышал, Скальд. Ты меня разбудил. Бормотал что-то невнятное во сне. Но мне так хотелось выспаться, что я не стал тебя будить.
Скальд сглотнул.
«Она нашла меня. И они слышали, как я говорю во сне. Черт!».
– И что же я… мог говорить? – парировал Скальд.
– Я так всего и не разобрала, – покачала головой Элен, – мне даже показалось, что ты говоришь на другом языке. Дай-ка вспомнить…
Скальду стало не по себе. Если Элен сможет что-то вспомнить, то, вероятно, поймет, что случилось.
– Не берите в голову, – перебил ее мысли Скальд, – это просто кошмар. Ничего необычного.
– Кошмар? Они не прекратились?
– Как же они могут прекратиться, если тут такое происходит, Элен? Каждый день мы сидим, как на иголках. И спим на углях. Конечно, мне будут сниться дурные сны. И это никак не связано с Призраками или еще с чем-то.
Элен, нахмурившись, не сводила с него взгляда.
«А если она поймет, что я лгу? Лучше не смотреть ей в глаза, а молча снимать повязки».
– Скальд, если что-то случилось, я хочу, чтобы ты об это рассказал. Хватит тайн и загадок. Сейчас не время скрывать друг от друга проблемы.
– У меня нет никаких проблем, Элен!
Скальд сам испугался своего гневного тона.
– Эй, доктор Серпентес, полегче, – встрял в разговор Альбедо.
Скальд тяжело выдохнул, стараясь взять себя в руки.
«Эвр меня нашла. Она пробралась в мои мысли во сне. Но им совершенно не стоит беспокоиться об этом перед выходом в море. Лишние хлопоты ни к чему. Расскажу потом, когда ветер переменится».
– Прости, Элен. Я не хотел так громко говорить. Все нормально, правда. Кошмары… я думаю, что они так и будут преследовать меня, пока мы не покончим со злом.
– Ты прав, Скальд, – кивнула Элен, не собираясь злиться в ответ, – но ты должен знать: мы все в одной связке. Не лги мне, хорошо? Так я не смогу тебе помочь.
– Не врать. Понял, будет исполнено.
Скальд почувствовал на макушке ее недовольный взгляд. Разумеется, он понимал, что плохо умеет врать – скрывать правду. Элен чувствует изменения в его поведении, теперь он это понимал.
Скальд закончил снимать бинты с Элен и осмотрел ее тело, покрытое белыми и розовыми рубцами.
– Надо же, – в глазах Элен стояли слезы, – все так быстро зажило. Скальд, да ты просто волшебник!
Но отныне тело Элен будет покрыто рубцами до самой смерти. Ее кожа навсегда потеряла ту былую нежность. Теперь же она покрыта тонкими узорами – затянувшимися ранами. Они обсыпали ее живот, грудь, шею, руки и ноги.
Тело Элен никогда не вернет свою прежнюю форму. Эти рубцы будут всегда напоминать ей о войне и о той битве, которую она чудом пережила.
– Элен…
Она вытерла слезы с глаз.
– Прости, Скальд…
– Мне так жаль…
– Нет, что ты! Я плачу от радости. Я же наконец поправилась и могу сражаться, а это самое главное. Мое тело… это все… пустяки. Я справлюсь.
Но он чувствовал боль в ее словах и видел в глазах. Элен оставалась женщиной, заботящейся о красоте своего тела. В ее глазах она сама для себя навсегда утратила былую красоту.
Но не в глазах Скальда или кого-то еще.
– Эти шрамы… рубцы… ерунда! Правда, ребята, я очень рада, что могу вернуться в строй. Давайте не будем терять время.
Хоакин протянул Элен белую майку. Скальд помог ей одеться.
– Ты двигаться можешь? – спросил он.
Одевшись, Элен встала и подвигала руками в разные стороны. Затем ногами.
– Не болит?
– Совсем нет. Я не чувствую никаких препятствий в движениях. Все прошло.
– Точно?
– Да, точно, Скальд, точно! Я здорова. Спасибо, что вылечил меня в такой короткий срок. Итак, Альбедо, какой у нас план?
Альбедо расставил шесть семиотиков вдоль стены. Он уже хотел начать изъяснять план действий, как двери кабинета распахнулись, и в комнате появилось трое: Беатрис и Матео тащили под руки Мэтью Симонса.
– Куда вы меня ведете? Разве так можно со стариком обращаться? Никуда я вас больше не поведу! Да к черту все! Я хочу сегодня же покинуть этот дрянной город! Оставьте меня! Отпустите же!
Матео и Беатрис вытолкнули рыбака в центр кабинета. Тот едва не повалился на пол, но Хоакин успел подхватить Мэтью за плечо и не дал ему упасть.
– Какого черта меня схватили за шкирку и привели, как беглого каторжника? – не переставал возмущаться Мэтью Симонс. – Вам вообще сколько лет? Эти малолетки!..
– Помолчи, Мэтью, – жестко отрезал Альбедо.
Старик сглотнул и замолчал, поправив свой желтый рыбацкий комбинезон.
– Матео, – обратился к нему Альбедо, – докладывай.
– Есть, сэр! Мы с Беатрис нашли его, когда он вытаскивал лодку на берег. Сначала мы по-хорошему попросили его отвезти вас в море за неплохую плату. Но Мэтью первый начал сыпать нас проклятьями и послал к чертям. Говорит, что, мол, всякий раз, когда он возит нас в море, случаются дикие несчастья. Говорит, жизни ему не даем спокойной…
– Да после ваших заплывов всякая чертовщина и происходит! – Мэью плюнул прямо на белый пол кабинета. – Вы все меня просто достали! В печенках сидите. После первого раза померла девчонка, а меня упекли в дурдом. Хорошо, что не оставили там! А после второго заплыва весь город захватили эти… дикари! Не знаю, чем вы там занимаетесь, но после каждого выхода в море эта дыра еще больше…
– Мэтью, хватит! – процедил Альбедо. – Я услышал предостаточно. И больше не собираюсь слушать твой несусветный бред. Ты отведешь нас в море. И точка. Понял? Возражения не принимаются.
– Да к черту вас всех!
Все случилось быстро.
В руках Хоакина моментально появился семиотик, и кончик меча замер в двух сантиметрах от шеи рыбака.
– Давай уладим все по-хорошему? Что скажешь? – Хоакин говорил спокойно и размеренно. – Нам нужно в море. Ты отвозишь нас, а потом катишься на все четыре стороны. Ты нас понял? Но вот из города тебе убраться не удастся. Рыбоеды патрулируют все улицы. И скоро монстров станет больше. Если мы не спустимся под воду и не остановим этот кошмар, то городу конец. И тебе тоже, Мэтью. Прошу, расставь приоритеты. Если мы не спасем Перламутр-Бич, то не будет больше заплывов. Не будет рыбалки. Не будет вкусной рыбы и ухи. Не будет твоей «Аурелии». И тебя не будет, Мэтью. Эти твари размножатся и сожрут тебя в два счета. Или ты сам… присоединишься к ним.
Лицо рыбака покрылось испариной. Он почти задыхался. Скальд заметил, как по его глотке прошелся комок.
– Что скажешь, Мэтью?
Рыбак какое-то время боролся со страхом. Только сейчас он наверняка осознавал всю серьезность ситуации.
Подумав, Мэтью дал ответ:
– Куда вас доставить?
Хоакин, удовлетворившись, опустил семиотик.
– Куда нам, Скальд?
– Если Ущелье находится в зоне «Б-пятьдесят один», а Одд располагается сразу за ним. Я думаю, что мы можем доплыть до зоны «Б-пятьдесят два», и там спуститься. Тогда мы окажемся сразу в нужном месте. И нам не придется плыть через пещеры.
– Отлично, Скальд, – кивнул Альбедо, – так и поступим. Держите свои рубашки и семиотики.
Альбедо принялся раздавать снаряжение Печатям.
– А мы? – выступила вперед Беатрис. – Мы тоже хотим помочь.
Элен взяла два меча и подошла к ней.
– Рубашек у нас только четыре. Вы не можете пойти с нами. Беатрис, Матео, вы нужнее здесь. Пока нас не будет, ваша задача – защищать кабинет Скальда. Отныне это место – наш последний оплот. Позаботьтесь о своих родителях.
Матео и Беатрис, переглянувшись, с пониманием кивнули.
– Верните Энтони, – произнес Матео, – мы скучаем.
– Конечно, Матео. Всего существует десять семиотиков. Два принадлежали родителям Энтони. Еще два были у Энтони и Айседоры, когда они остались на дне. Один принадлежит Скальду. Мы нашли еще пять. Три берем с собой. Этими двумя мечами Людо Ксавььер сражался в битве с Алойшем. Теперь он погиб. И эти мечи я отдаю с надеждой, что вам не придется их использовать. Теперь они ваши. Матео, Беатрис, вы с нами прошли большой путь. Вы всегда поддерживали Энтони. И поддерживаете нас сейчас. Вы заслужили звание Печатей. И эти семиотики теперь ваши. На дне мы вернем мечи, принадлежавшие Айседоре и Энтони. А эти клинки я даю вам.
Матео и Беатрис, потрясенные, приняли семиотики от Элен и крепко сжали рукояти.
– Не бойтесь их использовать, если появится опасность, – добавила Элен, – мы рассчитываем на вас.
– Спасибо большое, Элеонора! – Матео пораженно уставился на искрящийся меч. – Такая сила… это восхитительно!
– Мы будем держать оборону нашего бастиона! Когда вы вернетесь, вам будет куда вернуться. Домой.
– Спасибо, Беатрис. Я очень рада это слышать. Матео, защищай ее.
– Это еще кто кого защищать будет! Ха!
Элен вернулась к остальным Печатям. Скальд, Альбедо и Хоакин уже надели крапивные рубашки. Скальд протянул зеленую форму ей.
– Ты готова, Элен? – спросил у нее Скальд.
Она взяла рубашку, прижала ее к телу и уверенно ответила:
– Пришел наш черед нанести ответный удар. За дело, мальчики.
Сеера брал контроль над сознанием пять раз.
Он сопротивлялся белому червю, и мне это совсем не нравилось. Это жутко пугало. Я всякий раз боялась, что он окончательно вернет власть над разумом. Тогда мне крышка.
Чтобы червь снова побеждал в схватке, я била Сееру по голове. Давала ему пощечины. Кидала его тело на пол, чтобы он бился головой. Словом, выводила его из равновесия всеми силами.
После очередного удара, Сеера снова вошел под мой контроль.
– Какие будут приказания, госпожа?
– Где ты спрятал семиотики? Отвечай!
– Там… за зеркалом, госпожа…
Я дала ему новую пощечину, чтобы дольше сохранить эффект. Оставив Сееру валяться на полу, я побежала к колонне с зеркалом. Осмотрев ее со всех сторон, я нашла отверстие, за которое можно было потянуть, чтобы отодвинуть зеркало в сторону.
В стеклянной колонне открылась ниша. Там плавал меч-семиотик.
– Один?
Я взяла меч, задвинула зеркало и быстро вернулась к Сеере.
– Там был только один меч! Где второй? Куда ты дел второй клинок, когда меня и Энтони поймали? Где его меч? В Перекрестках?
Но Сеера лишь мотал головой.
Он перевернулся на живот. Его тело начало содрогаться от боли. Руки царапали пол. Он пополз к двери, издавая мучительные стоны.
– Стра…
Я наступила ногой ему меж лопаток и пригвоздила его к полу.
Проклятье! Он постоянно сопротивляется! Надо было сунуть ему червя и во второе ухо!
Чтобы он не вырвался, я села ему на спин, обвязала длинный белый хвост вокруг запястья и ударила его лбом о пол.
Он снова отключился.
– Го… госпожа…
– Где второй клинок-семиотик, Сеера? Говори!
Я сползла с него и перевернула тело на спину. Пустые глаза смотрели на меня. По щекам струились слезы.
– Не бейте… меня… прошу…
– Отвечай! Где второй меч?
– Я отдал его… отдал…
– Кому? Кому, твою мать, ты отдал второй семиотик? Где он?
– У декана… Мунлеса…
Вот черт!
Я не могу так это оставить. Пока декан владеет семиотиком, он очень силен. Учитывая его подводную магию, остановить такого врага будет непросто.
– Где клинки Аладара и Лианы? Куда ты их дел?
– Они у Кара…
– У кого?
– …Карателя…
– Что еще за Каратель? Отвечай!
– Энтони… из него сделали… Карателя… и отдали те мечи… они у него…
Каратель. Энтони. Мечи у него. Проклятье!
Что они с ним сделали?
Энтони, я спасу тебя. Что бы ни случилось. Мы тебя вытащим. Обещаю.
– Вызывай декана Мунлеса.
Я крепко держала Сееру за волосы.
– Ты скажешь ему, что запуск проекта Левиафан отменяется. Еще не время. Скажешь, что пока рано. Понял?
– Да, госпожа.
– Делай все так, как я скажу. Вызываешь декана, садишься за свой стол. И говоришь: «Запуск Левиафана откладывается. Еще не время». Если он станет задавать вопросы, ты скажешь: «Это приказ. И он не обсуждается. Можешь идти, Мунлес». Понял меня? Скажешь это? Слово в слово. Запомнил?
– Да… госпожа…
– Вот и умница! Тогда за дело.
Я подняла его за волосы на ноги. Провела к столу и усадила в кресло. Используя свою ментальную связь с Академией, Сеера вызвал в сады декана Мунлеса. Мне оставалось только ждать.
Мой план почти сработал.
Я оставалась стоять рядом. Держала руку на плече. А за спиной – семиотик.
Лорд Сеера, ректор Академии, отныне в моей власти. Он лично прикажет декану отменить запуск Левиафана. Так я смогу отложить начало войны. Это главное, что я должна сейчас сделать.
Только бы он не начал сопротивляться… только не опять! Прошу!
Что будет, если на глазах у Мунлеса Сеера придет в себя?
Милостивые креветки, даже думать об этом не буду.
– Ты все помнишь?
– Да, госпожа.
– Отлично.
И я вмазала ему очередную пощечину.
– Для профилактики.
Раздался звук открывающихся дверей. Шелест змеиного хвоста. Он уже здесь.
Декан Милантэ Мунлес вышел из завесы красных водорослей и оказался в нескольких метрах от нас. Я выдавила из себя вежливую улыбку.
– Повелитель. Ваше Величество.
Мунлес вежливо поклонился.
– Вы меня вызывали, Лорд Сеера?
– У Лорда есть для тебя приказ, – начала я первая, – это касается проекта Омута.
– Да, повелитель? Я слушаю.
Я выжидающе смотрела на Сееру.
Поскольку я стоял за его спиной, то не могла видеть его лица. Но этот гад молчал.
Почему?
Я обеспокоенно взглянула на Мунлеса, стараясь не показывать свой страх. Пальцы, державшие рукоять меча, задрожали.
Сеера молчал. Что с ним?
Говори же!
Я потрясла его за плечо, дабы привести в чувство.
– Повелитель, – декан прервал молчаливое ожидание, – я жду приказаний.
Он снова посмотрел на меня. Проклятье. Все пропало. Неужели, он понял? Или начинает понимать?
Мы смотрели друг на друга, и мне было все тяжелее выносить на себе его пристальный взгляд. Еще чуть-чуть и он сорвется с петли. Терпение лопнет. Мунлес потребует объяснений…
Но голос Сееры заставил декана обратить взор на Лорда:
– Декан Мунлес.
– Да, повелитель?
– Запускайте проект Левиафан.
Все внутри меня упало.
– И поскорее.
– Слушаюсь, повелитель.
Декан откланялся и пополз прочь.
А я застыла. Будто все мышцы свело. Я не могла пошевелиться.
Голова Лорда Сееры повернулась ко мне. И я увидела его довольную улыбку. Он издевался надо мной. Он демонстрировал свою победу.
Его губы разомкнулись и произнесли:
– Сука…
Моя рука резко уперлась в затылок и припечатала лицо Сееры в письменный стол.
Ректор мгновенно потерял сознание.
А паника во мне только нарастала. И осознание поражения поглощало меня все сильнее.
Совсем скоро… Левиафан проснется.
Глава 28. Ярость Карателя
– Ты ходил к повелителю?
– Да, госпожа.
– И по какому же поводу?
– Я не имею права разглашать личные приказы Гринштейна, госпожа.
Дейне это не понравилось.
В ее руке моментально появился кинжал, и лезвие пронзило живот Карателя. Тело, забывшее нестерпимую боль, начало трясти. Он застыл, не в силах сделать ни одного движения. Его трясло. Руки и ноги выпрямились. Рот приоткрылся, и на нижней губе показалась слизь.
– Как смеешь ты не подчиняться своей госпоже? Как можешь ты скрывать правду от меня? У тебя не должно быть секретов от меня. Все твои тайны – мои тайны. Я – твоя госпожа. Запомни это!
Она резко вынула лезвие из раны.
Каратель тяжело задышал, пытаясь прийти в себя.
– Похоже, твой ученик забыл все уроки, – посмеялся мистер Маурисио, – пожалуй, стоит ему напомнить азы?
– Я сама разберусь.
Дейна подплыла ближе к Карателю. Она осмотрела его лицо и положила ладонь на кровоточащую рану. Слегка надавив, она вызвала волну пульсирующей боли.
– Смотри мне в глаза.
И он посмотрел.
Ее глаза – две бездонные черные тонкие нити в каждой глазнице. И он тонул в двух реках.
Тонкие длинные пальцы Дейны сильнее вжались в рану. Они оказались внутри его тела. Карателю казалось, что сейчас рука госпожи пронзит его живот насквозь и вырвется из спины, раздробив позвоночник. Но в рану вошли лишь пальцы.
Пока что.
– Не забывай, кто ты. И того, кто сделал тебя таким. Кто подарил тебе силу?
– Вы, госпожа.
Пальцы в ране. Дейна продвигала руку глубже.
Она вонзила в него ладонь.
– И что я могу сделать с тобой?
– Все, что пожелаете, госпожа.
– Верно.
Ее рука оказалась внутри него по самое запястье.
– Твоя жизнь в моих руках. Стоит мне захотеть, и я убью тебя. И те проблемы, которые у меня возникнут в таком случае, будут лишь моими проблемами. Не твоими. И поверь, я справлюсь. Но такой милости я тебе не окажу. Ты продолжишь свое служение мне.
– Как прикажете, госпожа.
Ее рука одним движением покинула его живот и вышла из глубокой раны. Тело Карателя парализовала жгучая ледяная боль.
– Я задам свой вопрос еще раз. Итак, зачем ты ходил к повелителю?
Он дал честный и внятный ответ:
– Вилиамонт Гринштейн просит у Лорда Сееры еще червей для создания армии рыбоедов.
– Вот как? Очень интересно. Вы слышали это, мистер Маурисио?
Лог издал невнятное мычание. Мистер Маурисио, посмеиваясь, ответил писклявым тоном:
– Совсем скоро Верховная Матерь будет здесь, и тогда Призракам не понадобятся никакие черви.
– О да, мистер Маурисио, вы совершенно правы. И для тебя, Каратель, у меня есть новый приказ.
Дейна взглянула на него и застыла. Каратель стоял перед ней неподвижно. Его взгляд устремлялся вдаль, в пустоту.
– Каратель?
– Что это с ним, Дейна? – озадачился мистер Маурисио.
– Каратель! Ты слышишь меня?
Его губы медленно шевелились. Прозвучали невнятные звуки. Дейна не могла разобрать ни слова.
– Взбодри его! – крикнул мистер Маурисио.
Дейна без промедлений вонзила кинжал в плечо Карателя. Ничего не случилось. Лезвие вошло в его тело, а Несущий Погибель никак не среагировал на это.
Он остался неподвижно стоять и смотреть в никуда.
– Проклятье! – рявкнула Дейна.
– Ты его сломала? – пытался шутить мистер Маурисио.
– Не неси чепухи!
Она нанесла новый удар. На это раз лезвие кинжала вошло прямо в сердце.
И Дейна наконец услышала, что пытался сказать Каратель:
– Миса…
Энтони проснулся в своей постели.
Он потянул руки к потолку и глубоко зевнул. Из окна в комнату валило дневное солнце.
Он вспомнил, как вчера уснул рядом с Мисой. Должно быть, она еще спит. Рядом с ним.
Предвкушая удовольствие от одного только взгляда на нее, Энтони повернулся на бок. Пусто.
Мисы рядом не оказалось.
– Миса?
Он сел в постели и обнаружил себя совсем одного, полностью обнаженным. Энтони ясно помнил, как поцеловал Мису перед сном и просил ее не уходить, пока он не проснется.
– Миса!
Обеспокоившись, Энтони встал с кровати. Надев трусы и шорты, он выбежал из комнаты и спустился вниз.
На кухне никого.
– Миса!
Где дядя? Где Миса?
Где вообще все?
Подбежав к домашнему телефону, он набрал номер Мисы. В трубке раздавались только гудки. Никто не ответил.
Энтони бросило в жар. Он смахнул струйки пота со лба и вернулся в комнату, где на тумбочке лежал мобильник. Попытавшись еще раз дозвониться до Мисы, Энтони потерпел неудачу.
– Миса! Проклятье. Где же ты? Почему не отвечаешь?
Он позвонил Матео.
– Алло?
– Матео, это я. Ты не видел Мису? Я проснулся, а ее нет. Домой я тоже звонил. Где Миса? Беатрис знает что-нибудь?
– Эй-эй, Энтони, Беа со мной. Она, как и я, не видела сегодня Мису. Знаешь, ты нас разбудил! А мы так хорошо спали… Ну, как спали? Удалось уснуть только под утро…
И в трубке послышался приглушенный смех Матео и Беатрис.
– Ребята, я не шучу! Миса пропала. Она не отвечает на звонки. Где мне ее искать?
– Успокойся, Энтони. Она наверняка пошла на Пляж. Купается. А телефон в сумке оставила.
– Купается? Ты шутишь? Без меня?
В трубку ответила Беатрис, подменив Матео:
– Эй, Эрнандес! Миса уже самостоятельная девочка. Почему она всегда должна бегать за тобой, как собачка? Топай на Пляж и найди ее. Мы скоро будем.
Следом раздался озорной голосок Матео:
– Или не так скоро…
И голоса их исчезли за хихиканьем. Энтони первым повесил трубку. Собравшись с мыслями, он отправился на Перламутровый Пляж.
Стоило подойти к песку…
А там кровь.
Южные пингвины. Изрезаны. Их тела разрублены на кусочки. Мертвыми птицами усыпан весь Пляж. А вокруг кружат мухи. Целые рои над каждым изуродованным телом.
Все сжалось внутри Энтони.
Он не ожидал увидеть ничего подобного.
Только вчера это место было наполнено весельем, легкостью, страстью и жизнью.
Киты… их выбросило на берег.
Мертвые киты.
Их громадные бездыханные туши лежали на песке в окружении изрезанных пингвинов.
– Миса!
Энтони закашлялся.
Он не мог свободной дышать. Каждый вдох давался с трудом. Омерзительная вонь беспощадно атаковала нос. Преодолевая отвращение, Энтони делал маленькие шаги вперед, приближая себя к морю.
– Миса!
На этот раз ему удалось крикнуть громче, чем в первый раз. С диким ужасом он осматривался по сторонам, не в силах поверить в кровавое зрелище перед ним.
– Миса! Где ты? Ответь!
Еще несколько шагов вперед, и взгляд Энтони падает на Колодец. Тело… оно лежит у каменной стенки Колодца. В луже крови. Человеческое тело.
Шаг в сторону Колодца.
Ближе…
– Миса…
Еще ближе.
И картинка, которую его мозг отказывался видеть, предстала перед ним с максимальной четкостью.
Тело Мисы лежало, прислонившись к Колодцу. Живот разрезан, и внутри в озере крови плескались черные рыбки с золотистыми глазками.
– Миса!
Темная волна пошла во все стороны от тела Карателя и отбросила от себя Дейну прямо в стену.
– Вы забрали ее у меня, – прорычал Несущий Погибель.
Лог и мистер Маурисио, попав под ударную волну, тоже упали на пол. Маурисио даже ударился хрупкой головой и разбил висок.
– Что с ним случилось? – жалобно простонал он, придерживая маленькой ручкой кровавую рану.
Увидев кровь на пальцах, мистер Маурисио заверещал:
– Дейна! Я умираю! Он меня убил! Я умираю, Дейна! Спаси! Помоги мне! Он меня убивает!
Самой же Дейне временно было не до партнера. Гнев Карателя припечатал ее к стене, и она, обмякнув, сползла на пол. Стараясь прийти в себя, она продумывала план, как исправить ситуацию.
– Вы обещали, что вернете ее, – процедил Каратель сквозь зубы, – но вы ее… не вернули! Она мертва.
Каратель оказался рядом с двумя аквариумами, в которых сидели жуткие создания – проекты Омута, принадлежавшие рукам Дейны и мистера Маурисио.
Взмахнув двумя черными мечами, Несущий Погибель разбил стекло.
Огромная туша осьминога с щупальцами, покрытыми акульими зубами, вывалилось наружу. Оно поползло в сторону Лога и мистера Маурисио.
– Нет, нет! – ревел мистер Маурисио. – Не трогай меня! Не смей! Не прикасайся ко мне, чудовище! Дейна! Дейна, отзови своего питомца! Сейчас же! Он меня съест! Дейна! Спаси!
Но Дейна в это время карабкалась по полу к выходным дверям.
– Дейна! Что ты делаешь?
Лог пятился к стене, не переставая невнятно мычать, боясь натиска морского чудовища.
– Он неуправляем, ты забыл? – бросила напарнику Дейна.
– Дейна, нет! Ты должна мне помочь! Останови его! Умоляю! Нет-нет!
Дейна открыла выходную дверь и пустила свет в лабораторию, но для спасения Лога и мистера Маурисио уже было поздно.
Громадный осьминог набросился на Лога, который прижал к стене мистера Маурисио. Тот еще раз ударился головой, на этот раз затылком. Хрустнул череп. Брызнула кровь.
А дальше мистер Маурисио издал неистовый визг, когда осьминог окутал его и Лога колючими щупальцами.
Второе существо, медуза с множеством рыбьих голов, торчащих во все стороны, поползла к выходу, на свет.
Дейна испуганно посторонилась и прижалась стене, когда монстр проплывал в коридор мимо нее.
Каратель все это время с наслаждением наблюдал, как осьминог поедает Лога и мистера Маурисио заживо. Это продолжалось недолго. Вскоре хлюпающие звуки утихли и от сросшихся напарников остались лишь кровавые разводы.
Чудовище, закончив трапезу, развернулось к свету, бьющему из коридора. Издав жуткий рев, оно поплыло к выходу, а следом за ним промелькнула стайка черных рыбок с золотистыми глазками.
Дейна, не переставая следить за Карателем, тяжело дыша, поспешила закрыть двери лаборатории, когда чудовище вышло в коридоры Перекрестков.
Она осталась с учеником один на один.
– Верните мне Мису, – прошипел Каратель.
И двинулся в ее сторону.
– Миса моя!
С диким ревом Несущий Погибель занес мечи над Дейной. Но она действовала быстро. Ускользнув от удара, Дейна всплыла прямо перед Карателем и вонзила проклятый кинжал в шею, под Адамово яблоко.
Несущий Погибель застыл, не в силах шевелиться. Пальцы ослабили хватку и выпустили оба меча.
Когда Каратель стоял перед ней без оружия, Дейна ощутила неоспоримое превосходство.
– Хватит, – отрезала она.
Дейна подалась вперед и одарила губы Карателя нежным поцелуем.
– Я – твоя госпожа. И ты не можешь убить меня.
Ощутив былую власть над Карателем, Дейна извлекла кинжал из шеи.
Несущий Погибель упал перед ней на колени.
– Простите, госпожа.
– Как ты мог позволить себе такой вздор? Какая дерзость!
– Госпожа…
– Ты дорого поплатишься за свою выходку.
– Я молю вас о прощении. Позвольте мне все исправить. Госпожа…
И власть вернулась к ней.
– Бери мечи.
Каратель повиновался.
– Ты отправляешься в Глубины Пепла.
– Госпожа?
– Приказ Верховной Матери. Очень скоро она придет туда, и ты ее встретишь. Это ее распоряжение. Там она скажете тебе, что нужно делать.
– Слушаюсь, госпожа.
Каратель взялся двумя руками за мечи и покорно встал с колен.
Стоило ему двинуться с места, как рука Дейны в одно мгновение его остановила. Ее губы оказались рядом с его ухом. И голос ее произнес:
– Не вздумай впредь перечить мне.
Она ощутила холодную кожу Карателя. Он опять боится ее. Он верен ей.
– Это больше не повторится, госпожа…
– Останови здесь.
«Аурелия» замедлила ход, а вскоре замерла, качаясь на волнах.
– Ты уверен, что это здесь? – полюбопытствовала Элен у Скальда.
– Уверен. Я оказался где-то рядом, когда всплыл на поверхность после побега. Мне пришлось самому добираться отсюда до берега. Руками и руками. Поверь, Элен, у меня имелось в запасе достаточно времени, чтобы запомнить это место.
Печати собрались вместе. Альбедо, Хоакин, Элен и Скальд. Облаченные в крапивные рубашки и вооруженные семиотиками, они стояли у края борта, готовые спрыгнуть в морскую пучину.
На Сапфировом море собирался шторм. Дул морозный ветер. Брызгал неприятный дождь.
– Возвращайся в город, Мэтью, пока буря не разразилась, – велел ему Хоакин.
– Да, мы и сами справимся, – махнул рукой Альбедо.
Прокашлявшись, Мэтью Симонс ответил:
– Я могу и обождать если требуется. В море сейчас безопаснее, чем там, в городе. Сами знаете. Главное: разберитесь с этим дерьмом. Люди хотят просто жить спокойно. Многого они никогда не просят.
И Скальд был одним из таких. Ему тоже хотелось просто спокойно жить. Вместе с Силистой, вместе с Натом.
Но все сложилось иначе.
– Обязательно, Мэтью, – с уверенностью ответила Элен, – мы исправим то, что не закончили однажды. И в Перламутр-Бич вернется мирное солнце.
После этих слов Элен взяла Скальда за руку.
– Готовы? – спросил Альбедо.
Ответа не потребовалось.
Они прыгнули, не договариваясь о прыжке.
И в легкие Скальда хлынула холодная морская вода.
Он уже привык к этим переменам. Адаптация к дыханию водой протекала с каждым разом все быстрее. Скальд взгляд на Элен – она задыхалась, держась за горло руками, зажмурив глаза.
– Дыши, Элен, я с тобой. Просто дыши.
Он взял ее за руку и успокоил. С ним Элен наконец смогла вдохнуть воду и открыть глаза.
– Вот видишь? Ничего страшного. Ты уже отвыкла, верно?
– Да, давно это было… я хотела забыть, и у меня получилось.
Но сегодня ей придется вспомнить, кем она является – Печатью. А Печати должны уметь сражаться на семиотиках и дышать под водой.
– Все адаптировались? – спросил Альбедо.
Он и Хоакин Мартинес также перешли на водное дыхание.
– Тогда в путь.
И что-то черное пронеслось мимо них, вынырнув из глубин.
– Ох, что это было? – ахнула Элен.
– Похоже на ската, – ответил Хоакин, – только очень… большого ската…
Скальд сразу понял: «Мы почти на месте».
И Печати покорно шли ко дну, позволив крапивным рубашкам тащить их вниз сквозь далекие морские глубины. Семиотики развеивали мрак вокруг и освещали путь.
– Огни! – воскликнула Элен. – Там, внизу! Я вижу их!
Вскоре проступили очертания гигантского высокого коралла. То была башня, Академия Марии Селесты. А следом – мелкие домики, освещаемые огоньками золотых рыбок.
Совсем скоро перед ними открылся новый мир, полный опасностей и странных созданий.
Скальд одобрительно кивнул Печатям и объявил:
– Добро пожаловать в Одд!
