Илья Сергеевич Ермаков
Сага о Мрачных Водах. Глубины Пепла
– И как ее звали?
– Елена. Так она мне сказала. Я знала, что у нее было другое имя. В «Хароне» ее звали иначе. Но я не помню… не помню ее другого имени. У меня есть подозрение, что она назвала мне свое настоящее имя. Не знаю зачем. Но я помню только то, что она мне говорила. Елена. Так она себя назвала. Мы подружились. Я готовилась стать Печатью. И стала. Тогда же я уже познакомилась с Альбедо, Хоакином, Аладаром и Лианой. Лиана и Аладар были лучшими из всех нас. Им не было равных. И я не преувеличиваю их заслуги. Это, правда, так. Таких решительных, таких смелых и отважных людей я никогда не видела. Они не делали ошибок. Они не знали неверных путей. За ними шли. Они стали лидерами среди нас, Печатей. Лучшие из лучших. Родители Энтони… были потрясающими людьми. И они любили друг друга, не отходили друг от друга и всегда защищали. Стояли горой. Понимаешь? Я никогда ничего подобного не видела. Я даже… завидовала им как-то. И вот… настал день. Тот самый день, когда мы думали, что все закончилось. Решающая битва с Призраками. Наша миссия – закрыть Проход. Тот самый первый портал, открытый взрывом атомной бомбы. Я видела, как она погибла. Елена. Начался пожар. Она бежала. Задыхалась. Призраки гнали нас. Я оказалась рядом в тот момент… я ничего не могла сделать. Я сражалась с огнем. С Призраками. Елена упала на пол в коридоре. И за ней появился ее убийца… Призрак в инвалидном кресле.
– Вилиамонт Гринштейн?
– Да… ты же видел его, так? С тростью.
– С тростью.
– Он вонзил острый наконечник ей прямо в шею. Тростью прошла насквозь. Елена не выбралась оттуда. И я не смогла ее спасти. Я помню, что из-за пожара никто не видел, что с ней случилось. Только я. Там очень сложно что-то разглядеть. Взрывы один за другим. Битва почти закончилась. Ситуация стала критической. И Аладар с Лианой вызвались пойти вперед и закрыть Проход. Мы должны были прикрывать их, защищать. И мы… покинули битву, оставив других Печатей закончить начатое. Мы договорились встретиться на поверхности, но Аладар и Лиана не вернулись. И я решила уехать из города, с которым меня связывали столь страшные воспоминания. Я ненавидела Перламутр-Бич за ту жизнь, которую он мне подарил. Сначала приют, потом «Харон». Только Печатям я могла быть благодарна. И то… ты сам видишь, что сейчас происходит. Этот город призвал меня снова, чтобы я закончила начатое дело. Мы не завершили его до конца. Группа Призраков выжила, а Аладар и Лиана проиграли… в это поверить особенно сложно. И зло продолжило вырываться из Прохода и проникать в наш мир. Я снова здесь. Снова этот чертов город, который не хочет отпускать.
Скальд совсем не ожидал услышать от Элен подобной истории. Он и представить себе не мог, что эта женщина половину жизни провела в приюте, а другую половину в лабораториях «Харон». И вот у нее появился шанс начать все сначала. Новая жизнь в новом городе. Целых семь лет она чувствовала себя свободной от страшного прошлого. Все было позади.
Но зло не исчезло. Оно ждало своего часа.
Оно пробудилось и призвало Печатей на войну.
И вот она здесь. Лежит после битвы с Алойшем, вся израненная и измученная.
– Мне жаль, Элен.
– Ничего, Скальд. Ничего. Это просто жизнь такая. Не у всех она столь интересная, так ведь?
И Скальд ощутил всю боль этих слов. Скорее всего Элен хотела себе именно такой жизни, самой простой и неинтересной.
– Я слышала, что ты сказал Альбедо. Тогда еще не успела уснуть. Когда я поправлюсь, мы отправимся вниз. На дно.
Скальд печально кивнул.
– Я буду морально готова. Это нужно сделать. Необходимо закончить то, что мы бросили. Аладар и Лиана не должны погибнуть напрасно. И Елена. И Энтони не должен страдать. Мы вернем его. И Айс тоже.
– Да, Элен. Вернем. А сейчас отдыхай. Набирайся сил.
– Спасибо, Скальд. Побудешь еще со мной?
Скальд и не хотел уходить. Но то, что Элен сама попросила его остаться, пробудило в нем странные чувства, которым он не мог найти объяснение. Ему было приятно.
– Конечно, Элен. Я никуда не уйду.
Глава 18. Секреты Омута
– Как проходит первая фаза?
Эш сделала пометку в стеклянной тетради черным стилосом.
– Благоприятно. Весьма успешно, я бы сказал, – отметил Винтер, – опытный образец принял в себя первого червя, и у них образовались симбиотические отношения.
Винтер ни на наш не отходил от аквариума, в котором плавало опытное животное его нового проекта – тигровая акула.
Мелисса сидела за столом лаборатории и проводила подсчеты. Она вычисляла время, за которое акула примет второго червя. Это и есть время протекание второй фазы.
Троица занималась новым проектом Винтера в своей лаборатории в Перекрестках.
– Поверить не могу, что Лорд Сеера разрешил тебе самому выбрать опытный образец для нового проекта, – высказалась Эш.
– Наш ректор весьма учтив.
– Я бы не была так в этом уверена, – высказала свое мнение Мелисса.
Эш и Винтер взглянули на подругу.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Эш.
Мелисса оторвалась от расчетов и развернулась на стуле к друзьям лицом.
– Вы видели с ним ту женщину? Она не из Одд. С поверхности. Это точно.
– И как же ей, по-твоему, удается дышать здесь? – резонно подметила Эш.
– Я не знаю. Жабр у нее нет. У нее вообще нет признаков морской жизни на теле.
– И в чем же дело?
– А в том, что она была с ректором. Значит, она нужна Лорду Сеере. Остаются вопросы. Зачем? И кто она? Мы никогда не видели чужаков с поверхности. Она – первая, кто проник в Академию. И сразу добился расположения Лорда.
– С чего ты взяла, что она добилась его расположения? – не понял Винтер.
Мелисса и сама не могла дать точный ответ. Она просто видела, как ректор вел себя рядом с ней. Он был вежлив. Он словно пытался понравиться чужестранке. Угодить ей.
– Не знаю, ребята, но что-то мне подсказывает, что эта женщина сыграет в нашей жизни не последнюю роль.
Эш вскинула надбровные дуги. Она и Винтер задумчиво переглянулись и вернулись к наблюдению за акулой.
Акула покорно плавала по аквариуму от одной стенке к другой. Время от времени ее голова дергалась в разные стороны. А из жабр сочилась алая субстанция.
– Приступаем ко второй фазе? – обратилась Эш к Винтеру.
– Мелисса, что у тебя там с расчетами?
– Готово.
Она бросила стеклянную тетрадь Винтеру. Тетрадь проплыла и мягко попала в руки Винтера.
– Так-так…
Винтер принялся изучать расчеты Мелиссы.
– Три часа? Это невозможно, Мелисса. Никогда вторая фаза не проходила с такой быстрой скоростью.
– Судя по реакциям, у этой акулы хороший потенциал к симбиозу и паразитизму. Экскреция началась уже не десятой минуте начала первой фазы. Этот показатель повлиял на все результаты вычислений по формуле. Более того, ее поведение уравновешенное. Еще добавляем десять баллов к формуле. В итоге, у меня получилось, что вторая фаза пройдет за три часа пятнадцать минут и тридцать одну секунду. Проверим?
Винтер засомневался. Он поглядывал то на акулу, то на расчеты Мелиссы.
– Тебе решать, Винтер, это твой проект, – Эш встала рядом с банкой с фиолетовым слизнем.
Винтер терялся в принятии решения.
– Дайте подумать.
Он отдалился к аквариуму и стал еще раз перепроверять расчеты Мелиссы. Он что-то бормотал себе под нос.
Эш вздохнула и подошла к Мелиссе, опустив руки ей на плечи.
– Ты как? – спросила она.
– Порядок, Эш, мы справимся. Винтер выбрал очень удачное подопытное животное и…
– Я не об этом.
Мелисса обернулась и взглянула на Эш, пытаясь поймать ее реакцию.
– Ты до сих пор думаешь о той женщине. Почему? Забудь о ней. Это нас ни коем образом не касается. Просто Лорд Сеера нашел себе очередную…
– Эш! Она с поверхности. Ты же знаешь историю Академии. Мария Селеста… ректор может жениться лишь на той, в чьих жилах течет ее кровь. Вдруг она – та самая?
– И что тогда? Что если ты права?
– Это значит, что у нас появится Королева. И у нее будет власть. Возможность управлять нашей жизнью, жизнью Одд. Мы не можем сказать наверняка, как ее решения отразятся на нас, на нашей учебе, на нашей жизни. Но я понимаю определенно точно одно – она будет иметь влияние над нами.
– Ты думаешь, что все пойдет наперекосяк?
– Не знаю, Эш…
– Ты же сама борешься с законами ректора. Тебе многое не нравится в устройстве нашей Академии и нашего города. Быть может, появится шанс все исправить? Королева – женщина, а не мужчина. Вдруг она… окажется другой.
– Я надеюсь. Не хватало нам второго Лорда Сееры в юбке…
– Эй, подруга! Тише! Ты чего такое говоришь? Я понимаю, что у тебя есть недовольства и все такое, но надо же контролировать то, что ты говоришь! Ох, пощади нас бес морской! А если кто-то услышал?
– Да кто тут услышит? Омут? Брось! Этим фанатикам глубоко наплевать на нас.
– Ты, кстати, еще не думала над моим предложением?
– Я…
В их разговор внезапно ворвался голос Винтера:
– Решено! Мы начинаем вторую фазу. Девчонки, за работу. Эш, неси червя. Пора начинать.
Эш и Мелисса сразу прервали свою беседу и приступили к работе. Они обе понимали, как важно закончить проект Винтера к сроку. Это шанс Винтера доказать, на что он способен, а способен он на очень многое. У него всегда блестящие отметки у профессоров Орэллы и Сага. И прошлый его проект оказался слишком хорош, но фаза агрессии получилась очень сильной.
Сейчас у него появилась возможность все исправить и продемонстрировать свой талант ректору Сеере и утереть нос декану Мунлесу и всему Омуту! Да что там, всей Академии!
Эш взяла щипцы и подошла к банке с фиолетовым слизнем. Запустив щипцы в банку, она сделала несколько неудачных попыток поймать скользкого паразита.
На четвертый раз ей удалось крепко ухватиться за подводного червя. Попав в зажим щипцов, он стал извиваться, как уж на сковородке.
– Давай его сюда, скорее-скорее, – поторапливал ее Винтер.
Эш с червем в щипцах прошла к аквариуму. Потянув за рычаг, Винтер открыл специальное отверстие в стеклянной колбе для подачи пищи подопытным. Эш быстро сбросила слизня с щипцов в нужный отсек. И Винтер вернул рычаг в изначальное положение – отверстие закрылось.
И фиолетовый червь оказался внутри аквариума вместе с акулой.
– А если он его съест? – забеспокоилась Эш.
– Не должен, – помотал головой Винтер, – я же ввел раствор, чтобы вызвать у акулы отторжение к слизню, как к пище. Вот, смотри.
Акула подплыла к червю, изучила его и резко отвернулась, поплыв от него прочь.
– Видишь!
– Класс, – ответила Эш, – очень хитро.
– Да, теперь остается дождаться, пока червь вступит в контакт. Экссудат должен привлечь его внимание и вызвать реакцию. Это будет приманкой. Давай же!
Червь осторожно подплыл к акуле. Он оказался у самых жабр, из которых сочилась гранатовая смола.
Принюхавшись и присмотревшись к ней, червь приблизился к жабрам еще сильнее.
– Есть контакт. Теперь фаза взаимодействия и проникновения.
Винтер комментировал каждый этап процесса.
Троица внимательно наблюдала за тем, как червь сунулся внутрь раскрытых жабр. Акула замерла. Ее глаза расширились. Она начала мотать головой, но червь уже наполовину вошел внутрь.
– Сопротивляется? – забеспокоилась Эш.
– Это нормальная реакция для второй фазы, – заверил ее Винтер, – ничего страшного. Бывает в четырех случаях из десяти.
Акула моталась по аквариуму, билась головой о стекло, пока фиолетовый червь проникал внутрь нее.
– Мелисса, ты фиксируешь время проникновения? – спросил у нее Винтер.
– Да, уже десять секунд.
– Отлично. Еще не критично.
– А когда критично? – спросила Эш.
– Тридцать пять секунд. В этом случае вторая фаза провалилась. Давай же… быстрее!
Акула ревела, сопротивляясь проникновению в нее другого организма. Винтер рассчитывал на хороший симбиоз, ведь первая фаза прошла на ура, с лучшими результатами.
– Может, я мало ввел перламутрового реактива? – переживал Винтер.
– Не волнуйся ты так, все получится, – поддерживала его Эш, хотя сама не была уверена в успешности проекта.
Винтер весь побледнел.
– Мелисса, сколько там времени?
– Еще есть десять секунд.
– Давай же! Давай!
Винтер сжал кулаки.
Он с нетерпением наблюдал за тем, как кончик хвоста червя окончательно скрылся в теле акулы.
И акула замерла.
Она резко прекратила сопротивляться и неподвижно застыла.
– Есть! – воскликнула Мелисса. – Двадцать восемь секунд. Это норма, Винтер. У тебя получилось!
Эш обняла Винтер, поздравляя его с маленькой победой.
– Вот видишь, а ты переживал! Ты же у нас чертов гений, Винтер! Я знала, что ты справишься.
– Пора записывать наблюдения. Идите ко мне, скорее.
Троица взяла свои стеклянные тетради и стилосы. Они принялись наблюдать за любыми изменениями внешности или поведения акулы и записывать полученные результаты в таблицу, в которой указывалось время появления изменений.
Все это будет необходимо для проведения расчетов перед третьей фазой.
Их работа продолжалась чуть больше часа. Они насчитали порядком двадцати изменений.
– Она пришла в стабильное состояние, – подытожила Мелисса, – образец полностью принял в себя червя. Отлично, Винтер. У нас получилось. Можно проводить расчеты и готовиться к третьей фазе.
Третья фаза – фаза агрессии. Именно на этом этапе Винтер потерял свой прошлый проект. Очень важно соблюсти баланс сывороток перед введением червя агрессии, чтобы подопытное животное не вышло из-под контроля.
– Мелисса, ты займешься расчетами?
– Разумеется. А ты потом все проверишь. Сейчас лучше отдохни. Ты и так на нервах.
– Ты права. Просто переживаю, что мы не успеем к сроку.
– Ты чего? Осталось всего две фазы. Мы быстро справимся. У нас отличная акула – она успешно принимает червей в себя. У тебя глаз-алмаз на опытные образцы, Винтер.
– Спасибо за поддержку, Мелисса.
Винтер выдохнул и опустился в кресло. Эш села рядом и взяла его за руку.
– Мы тут с Мелиссой хотели обсудить наши изыскания, связанные с Омутом.
– Правда? И что вы решили?
Мелисса оторвалась от расчетов и обернулась к друзьям.
Эш дала ответ Винтеру:
– Мелисса хочет выбить из кого-нибудь информацию?
– Выбить? – ужаснулся Винтер. – Вы собрались… пытать кого-то?
– Очень тихо. Незаметно. С пристрастиями. И угрозами, чтобы он не смел кому-то на нас пожаловаться, – объяснила Мелисса.
– Да вы с ума сошли! В Омуте одни пираньи! Конечно, он обязательно доложит на нас декану Мунлесу. И нам конец. Моему проекту. Всем нам. Вы хотите рискнуть?
Эш ждала ответа от Мелиссы, ведь пытки члена Омута – ее идея.
– И что же вы хотите узнать? – Винтер пытался взять себя в руки.
– Проект Омута, – ответила Мелисса, – что это. Вот, что я хочу знать. Что они готовят для поверхности. Только и всего.
– Неужели, тебе и вправду так важно это знать, Мелисса?
– Да, Винтер. Их проект может поставить под угрозу все наше существование. Я это чувствую. Когда они его закончат, грядут большие перемены. В обоих мирах. Здесь, на дне. И на поверхности.
Винтер не мог смириться с такой опасной затеей.
– Винтер, ты же умный. И ты сам это понимаешь, так ведь? Даже не смей этого отрицать.
Винтер пытался взять себя в руки и справиться со своими эмоциями и чувствами. Мелисса осознавала, что это сложное решение. И они должны принять его вместе, единогласно.
Винтер, обдумав идею Мелиссы, произнес:
– И кого же вы хотите допросить?
– Кроу идет.
Эш прижалась к белой стене, чтобы не выдать их засаду.
– Все готовы? – шепотом спросила Мелисса.
Двое кивнули в ответ.
– Винтер, ты первый.
Он кивнул.
Они услышали приближающиеся шаги и шарканье халата.
До нападения оставалось три, два…
– Вперед!
Винтер первый выбрался из укрытия и набросился на Кроу. Он быстро прижал руку ко рту Кроу, а его руки завел за спину. Следом выбежали Мелисса и Эш. Эш помогла держать Кроу, а Мелисса взяла все стеклянные книги, которые Кроу выронил.
Кроу пытался отчаянно вырваться из хватки, но все тщетно.
– Быстрее, быстрее, – поторопила их Мелисса.
Эш и Винтер, крепко схватив Кроу, поволокли его по коридору к двери, ведущей в их лабораторию.
Мелисса проверяла свободен ли путь. В коридорах Перекрестков никого не оказалось. Она открыла двери, пустила друзей с пленником вперед, и крепко закрыла за собой ворота.
Эш и Винтер притащили Кроу к креслу, усадили его, а Мелисса быстро обвязала тело пленника прочными сплетениями водорослей.
За считанные секунды Кроу оказался пригвожден к креслу и обездвижен. Руки и ноги его связаны.
– Проклятье! – рявкнул он. – Что вы себе позволяете? Я буду жаловаться декану Мунлесу! Он все скажет Лорду Сеере, и вас исключат! Вас выгонят из Академии или того хуже!
– Ох, милый Кроу, прости, дорогуша, но ты никому не сможешь пожаловаться на нас, – улыбнулась ему в ответ Эш.
– Это еще почему?
Мелисса закрыла двери лаборатории изнутри. Винтер тем временем взял из банки синего червя, зажав его щипцами.
– Ты же знаешь, что это такое?
Кроу с ужасом уставился на червя.
– Вы не посмеете! Вас накажут. Вы не сможете запихать его в меня. Нет… у вас не хватит духу…
– Поверь, Кроу, хватит, если ты нам ничего не расскажешь, – парировал Винтер, – видишь ли, мы не собираемся кормить тебя этим червем. Это слишком жестоко, не так ли? Но ты знал о еще одном удивительном свойстве этого замечательного паразита?
Кроу с недоумением уставился на Винтера.
– Науськивание.
– Чего?
– Эш.
Эш взяла острый стилос и подошла к Кроу. Она быстро схватила его за палец и уколола его стилосом, как иглой.
– Черт! Что вы задумали?
– Это наука, Кроу, – улыбнулся Винтер.
Эш подошла к Винтеру и капнула каплю крови с кончика стилоса на голову червя. Капля мгновенно впиталась в него.
– Вот и готово, Кроу.
– Что готово?
Червь в щипцах Винтера принялся извиваться и рваться в сторону Кроу.
– Видишь? Он уже хочет тебя.
Винтер поспешил сбросить червя в банку и накрыть крышкой.
– Что вы сделали? – не понимал Кроу.
– Мы дали этому червю каплю твоей крови. Теперь он хочет только тебя, – объяснила Эш, – это называется науськивание. Этот червь больше не примет ни одного хозяина, кроме тебя, мой милый. Он хочет лишь тебя. Понимаешь, Кроу, нам не составит труда выпустить его. И он тебя быстро найдет. Будь уверен. Он спрячется в любом коридоре, найдет тебя, пока ты ешь, спишь или принимаешь горячие соленые ванны. Он найдет тебя, Кроу, и вы станете одним целым. Нам ничто не помешает подсунуть его тебе при любом удобном случае. Запомни, Кроу, если нас исключат из-за твоей жалобы, мы непременно успеем выпустить его из банки. И он спрячется в стенах Академии. И когда наступит удобный момент – схватит тебя. Он ни перед чем не остановится. Отныне цель его жизни – ты.
Кроу весь поежился в кресле.
– Тебе ведь известны побочные эффекты его влияния? – спросил Винтер.
Кроу гневно шикнул, но не ответил.
Винтер взялся перечислять:
– Пожизненная диарея, частая рвота, слабоумие, потеря памяти, импотенция… продолжать?
– Хватит! – рявкнул Кроу.
– И самое главное – вытащить такого червя – ох, как не просто! Начнем с того, что ты даже не заметишь, как он войдет в тебя. А когда поймешь, то сразу об этом забудешь. К тому моменту, когда кто-то распознает в тебе эти симптомы, червь уже успеет отложить яйца. Они распространятся по всей твоей крови. Сосуды станут для них домом. И поверь, вычистить из тебя такое потомство… ох, какая сложная задача! Вероятно, если тебя избавят от паразита полностью, часть симптомов может остаться. Например, слабоумие никуда не денется. Это уже постоянное поражение мозга. Понимаешь, к чему я веду, Кроу?
– Хватит! Достаточно! Я вас понял.
Кроу тяжело дышал.
Мелисса обрадовалась: кажется, у них получилось мотивировать Кроу на разговор с ними.
– Итак, Кроу, – Мелисса вышла вперед, – ты готов ответить на наши вопросы?
Кроу недовольно фыркнул, но в итоге смирился и принял свою участь.
– Ладно, что вы хотите знать?
Мелисса не сдержала довольной улыбки.
– Для начала скажи нам, что ты знаешь о той чужестранке с поверхности, которую все видели рядом с Лордом Сеерой этим днем?
– Нет. Никто не знает, кто она такая. Декан Мунлес даже не сказал нам.
– Не ври нам, Кроу, – вставила Эш, – ты не в самом выигрышном положении.
– Да не вру я вам! Об этой женщине известно лишь декану и ректору. Студентов в эти дела не посвящают. Даже Омут не знает, кто она.
– Как же она попала сюда? Ты ее видел раньше?
– Да, видел. Она пришла не одна. С двумя мужчинами. Один постарше, а второй очень молодой. Молодого схватили и отправили в Перекрестки. Над ним уже ставят опыты. Я понятия не имею, в какой он лаборатории. Это личное распоряжение Лорда Сееры. Так нам Мунлес сказал. Тот, что старше, успел сбежать и скрыться. Его не поймали. А женщина… ее Мунлес, как увидел, сразу приказал доставить в покои Лорда Сееры. Так мы и сделали…
– Мы? – переспросила Мелисса.
– Я, Малис и другие. Мы участвовали в захвате, когда они проникли в Академию.
Мелисса с интересом переглянулась со своими друзьями. Такого откровения от Кроу даже она не ожидала.
– Мы просто выполняли приказы Мунлеса. После этого нам не доводилось сталкиваться с чужаками. Второй раз эту женщину я уже увидел рядом с ректором.
– Ты знаешь, как ее зовут?
– Она… говорила свое имя декану. Но я не расслышал, стоял слишком далеко.
– Ладно, это не так важно.
Мелисса пыталась собраться с мыслями. У нее наконец появилась возможность выведать тайны Омута. Она решила больше не ждать.
И узнать все.
– Кроу, я хочу знать о проекте Омута. Что вы затеваете?
– Как ты смеешь спрашивать у меня об этом? Это секреты Омута! Это приказ Лорда Сееры! Вы…
Кроу стал дергаться, и Эш поспешила вмешаться:
– Эй-эй, дружочек! Давай-ка повежливее с нами. Или мы можем прямо сейчас отдать тебя твоему приятелю на съедение. И выведать у тебя ответы, пока слабоумие не настигло твою светлую головушку. Поверь, мы найдем способ тебя разговорить. Лучше отвечай сейчас. И предельно честно. И тебе за это ничего не будет. Никто не будет знать об этом разговоре. Нам самим не выгодно много болтать. Ты и так знаешь: мы никому не нужны. Так что просто говори о том, о чем тебя просят, Кроу. Это в твоих же интересах. Это несложно, так ведь?
Кроу зло взглянул на Эш.
Он уже хотел зашипеть, но Мелисса его опередила:
– Так, что скажешь, Кроу? Над каким проектом работает Омут? Нам очень интересно это знать. Пришло твое время похвастаться вашим детищем. Расскажи нам.
Кроу отнекивался. Он яростно сжимал губы, боясь произнести даже слово, связанное с тайными разработками Омута.
Но шантаж, который использовали Эш, Винтер и Мелисса, в конечном итоге сработал.
Кроу раскололся:
– Это проект «Левиафан».
