Илья Сергеевич Ермаков
Сага о Мрачных Водах. Глубины Пепла
– Ого! Это было бы… просто чудесно!
– Я прошу вас об одной услуге – сообщите о моем намерении всему городу. Я нуждаюсь в большой поддержке, а без нее у меня ничего не получится. Я собираюсь внести изменения не только в жизнь Академии, но и в вашу жизнь. Прежде, чем я добьюсь доступа к порталу, а это случится не скоро, но обязательно произойдет, уверяю вас, я бы хотела сделать жизнь жителей Одда лучше. Провести ряд реформ, так сказать. И я здесь, чтобы узнать о том, что вам нужно. В первую нашу встречу вы начали говорить о тяжелой работе на рудниках. В этот раз прошу рассказать мне о ваших трудностях подробнее и обстоятельнее. Я посмотрю, что с этим можно будет сделать. Ничего не бойтесь, Ламар. Начинайте. Говорите все, чем вы недовольны. Все, что так тяготит вас.
Ламар отодвинул от себя миску с салатом, сложил руки на столе перед собой в замок и принял то, что у него наконец есть шанс помочь себе, помочь городу, помочь мне все исправить.
– Добывать кварц очень непросто. Эта работа требует больших усилий. Физических, прежде всего. Мы работаем на износ. Условия неподобающие. Во-первых, там темно. Да, у нас есть фонари, но света золотых рыбок просто недостаточно, чтобы развеять мрак, царящий в рудниках. Этого мало. Представьте себе: провести весь день в кромешном мраке. Врагу не пожелаешь. И это только полбеды. Время от времени в глубинах пещер появляются паразиты. Пираньи. Мурены. Угри. Много морских ежей. И много ядовитых рыб. Мы копаем очень глубоко, Ваше Величество. И кто знает, что окажется за следующей проломанной стеной? А оружие? Кроме наших инструментов – ничего нет. Нападение хищника считается производственной травмой и записывается, как аварийный случай. Но на этом все и заканчивается. Лечатся все дома. Больничный не выдают. Нужно снова идти на работу. Нам бы побольше освещения. Хорошего освещения. Не помешало бы вытравить из шахт всех опасных тварей, а уже потом запускать рабочих. Выдали бы нам оружие против них – уже хорошо. И наличие лазарета при входе в рудники и существование больничных режимов для пострадавших тоже не повредило бы.
– Очень хорошо, Ламар. Продолжайте.
– Часы работы. График чудовищный. Мы работаем по двенадцать часов в день. Среди этих часов есть только два перерыва по пятнадцать и тридцать минут. Долгий перерыв на обед.
– Какой кошмар. То есть у вас лишь один обед за двенадцать часов? И один перерыв на пятнадцать минут? За весь день?
– Верно, Ваше Величество. И это не вся беда. Отпуск дается на два дня после месяца работы. Мы каждый день идем туда. Каждый день двенадцать часов в кромешной тьме с муренами стучим по кварцу. Потом приходим домой. И у нас есть двенадцать часов до следующего выхода. А за это время надо успеть поесть и поспать, а потом еще собраться и снова идти на рудники. И плюс к этому всему… рабочий день заканчивается, когда мы сдаем кирку. Понимаете? Вы стоите у стены, добываете кварц. Рабочий день заканчивается. Вы сдаете кирку. И теперь вам предстоит подняться наверх, расписаться в журнале, сдать оборудование и выйти из шахты. Это занимает почти час, если не больше. И еще добраться до дома. А законные двенадцать часов отдыха уже идут. И так весь месяц ради двух дней свободы.
Я не верила своим ушам. Это не работа. Это наказание.
– Сколько вам платят, Ламар?
– Об этом без слез не скажешь. Зарплату задерживают вот уже два месяца. Шахтеры готовятся бунтовать, но я понимаю, что восстание быстро подавят. Всех разгонят по домам, да еще и наказание какое-то придумают. Раз в месяц мы получаем около семи тысяч бронзовых монет. Этого хватает, чтобы прокормить семью за месяц, если есть раз в день.
– Вы серьезно?
– Мы живем, в основном, за счет заработка Эванджелины. Если бы не ее доход, мы бы здесь сдулись окончательно.
– И у вас еще задержали зарплату?
– Верно. Уже два месяца на выдают, задолжали.
– И это только оклад? А премии есть? За самый большой вес добычи, например?
– Какие уж там премии? Не смешите, Ваше Величество, а то и впрямь плакать хочется. Сома почти весь мой оклад тратит на обед, который дает мне с собой каждый день.
– Простите? Ваш обед за ваш счет?
– А вы думали, что мы в сказке живем? Никто нас там кормить бесплатно не будет. Я же сказал: два перерыва. И долгий перерыв подразумевает обед. Если тебе есть, чем обедать.
Я, конечно, понимала, что жизнь на шахтах не сахар. Но эти условия рабские. Нечеловеческие. Каторга.
Они здесь все пленники.
Не удивительно, что им хочется вернуться в свой мир, подальше от этого кошмара.
Я тяжело взглянула на Орсину. У той тоже потухший взгляд. Ей также искренне жалко всех шахтеров, которые вынуждены страдать ради добычи проклятого стекла, необходимого на нужды Академии.
Все аквариумы, все книги и тетради, все зеркала, все пробирки – для всего нужно стекло.
– Ламар, Сома…
Я должна была их утешить. Этим людям нужна надежда на лучшую жизнь.
– Отныне я – ваша Королева Морских Сердец. И я обещаю, что сделаю все, чтобы этот кошмар закончился. Даю вам слово. Я изменю этот мир, или пойду на корм рыбам в Глубинах Пепла.
Глава 23. Новая власть
Людо Ксавьер выдвинул коричневое кресло на колесиках, придерживая его за спинку одной рукой. Другой рукой он протирал пот со лба. Сев в кресло, начальник полиции Перламутр-Бич откинулся на спинку и выдохнул.
Его рука сама поползла в карман за сигаретой. Раз – и вот она в руке. Два – и вот в руке зажигалка. Три – появился огонек.
Затяжка.
Дым вошел в дыхательные пути, раздражая стенки слизистой. И вышел обратно – облачко синеватого дыма струйками потекло к потолку.
– Ублюдки.
Взгляд упал на кипку бумаг, аккуратно собранную на рабочем столе.
Работать совсем не хотелось. Ксавьер заставил себя зажечь настольную лампу – поверхность стола и все, что на нем находилось, обдало теплым желтым свечением.
Записная книжка, портсигар, несколько шариковых ручек и заточенных карандашей. Тетрадь в кожаном переплете, из которой торчали вставленные листочки-записки. И высокая кипка бумаг, сшитая бечевкой.
Взяв сигарету в одну руку, Ксавьер принялся перебирать бумаги.
– Сколько же их здесь?
С наступлением Лиги Призраков на город обычные преступления увеличились десятикратно. И никому нет до них дела. Преступники воспользовались ситуацией: паника, хаос, катастрофы.
– Эти гады совсем распоясались.
Постоянные грабежи, убийства и даже изнасилования.
Ничто не остановит преступность – даже война с потусторонним миром.
– И никому нет до них дела…
Полиция занималась только Лигой и рыбоедами. Им удалось очистить город от Алойша и его приспешников – это только начало. Да, они славно ослабили позиции врага, но не одолели его окончательно.
Призраки Перламутра – часть беды. Главное зло скрывается там, на самой глубине. И никто не знает, что ожидать от него. Какой будет их следующий шаг?
Страшная буря уже продемонстрировала их возможности.
Это лишь предзнаменование. Объявление настоящей войны.
Людо лениво перебирал бумаги и заявления.
– Кража, кража, убийство, воровство, изнасилование, убийство, кража, хулиганство, порча имущества, убийство, кража, изнасилование, убийство… проклятье!
Его волновало лишь одно убийство.
Бина Ларс. Министр Безопасности. Его начальство.
– Кто это сделал с вами?
Людо открыл выдвижной ящик и достал стопку фотографий с места преступления.
Труп женщины средних лет, одетой в офисную форму, распластано на полу. Разрезана грудная клетка. Отрублена голова. Лужа багровой крови.
И надпись: «Несущий Погибель пришел».
– Кто ты такой?
Несущий Погибель был объявлен преступником номер один. Его нужно было немедленно поймать и остановить, пока не случились новые убийства. Это личный приказ мэра города Альрауна Коста.
– Альраун, печально это признавать, но ты просрал свой город…
Новая затяжка.
Облако дыма кружится и растворяется перед лицом Людо.
– И я тоже хорош…
В обязанности Ксавьера входила защита Бины Ларс. И он не справился с этой миссией. Кто-то смог обойти стражу. Обойти охрану. Пробраться в кабинет министра и…
– Кто же ты, сукин сын?
Еще один Призрак?
Посланник из океана?
Враг из другой страны? Или другого мира?
Или это попытка переворота? Кто-то из людей?
– Я достану тебя, обещаю. Где бы ты ни прятался. Как бы хорошо ни прятался – я тебя найду, гаденыш. И ты за все ответишь. Знай это. О да, ты за все ответишь…
А он все это время стоял за окном. Он слышал и видел его. Он слышал каждое слово, произнесенное устами Людо Ксавьера.
И эти слова обращены к нему.
– Ты сдохнешь, как и те, кто тобой управляет…
Эти слова заставили его действовать.
Раздался звук битого стекла, и он вошел внутрь.
– Черт! Сука! Кто ты?
В руке Ксавьера появился пистолет.
Он стоял перед ним.
Они смотрели друг на друга.
От испуга Людо Ксавьер отъехал от стола на стуле и скатился с него на пол.
Начальник полиции наставил на него пистолет. Но стрелять не смел.
– Ты?
Но он не стал говорить со своей жертвой. Даже слушать его не стал. Его цель – убить. Его миссия – нести смерть врагам его господ. Ибо он и есть – Несущий Погибель.
Сделав рывок вперед, он встретил выстрел в Людо Ксавьера. Взмах – пуля сожжена дотла.
– Черт! Кто ты такой?
Ксавьер стрелял.
Еще раз. Выстрел. И еще раз. Выстрел, выстрел, выстрел.
И все пули сгорали в черном огне.
Он приближался к нему. Шаг за шагом. Смерть пришла за ним. Он привел ее с собой, ибо она – отныне его верная подруга. Верная напарница.
– Как ты таким стал? Тебя же ищут! Твои друзья… не смей…
Но он посмел.
Взмах.
И хлынула кровь.
Голова еще одного людского господина пала с плеч. Еще одна жертва наказана. Еще одна цель повержена.
Кровь растекалась по всему кабинету. Его дело не завершено. Он должен оставить метку. Свое имя. Ибо у него много имен.
Он макнул два пальца в кровь, как в чернила. Сбросив все вещи с рабочего стола Ксавьера, он написал на деревянной поверхности три слова: «Карателя не остановить».
– Ты как?
Скальд закончил перевязывать раны Элен, сменяя ранее наложенные бинты на новые.
– Просто отлично. Сделаешь мне чай? Захотелось с лимоном и с сахаром. У тебя есть?
– Кажется, в холодильнике спряталась половинка лимона. Я все сделаю.
– Спасибо тебе.
– А повязки? Нигде не давит?
– Все идеально. Как всегда безупречно.
Он хотел как-то ответить, но слова не нашлись. Решив не растягивать паузу тишины, Скальд умчался наверх, в дом, чтобы найти там все для чая.
К счастью, лимон нашелся. И сахар тоже. Вернувшись со всем необходимым вниз, в кабинет, Скальд обнаружил работающее радио. Его включил Хоакин – он всегда любил слушать новости. Особенно в последнее время, когда объявили об убийстве Бины Ларс.
Альбедо тем временем сидел рядом с Элен и держал ее за руку. Они о чем-то говорили между собой, но из-за шума радио Скальд ничего не расслышал. Он занялся приготовлением чая.
– Вам сделать чай, ребята? – спросил он у остальных.
– Я пока не буду, – ответил Альбедо, – спасибо.
– А я бы не отказался от горячего кофе, – прозвучал ответ Хоакина, – удивительно, но в Перламутр-Бич впервые так холодно.
– Хорошо, Хоакин, я все сделаю.
– Кстати, Скальд, я звонил Матео и Беатрис. Они скоро будут здесь. Хотят нас проведать. Надеюсь, ты не против?
– Конечно, нет, Альбедо! Что за вопрос? Пусть приходят. Они наверняка за нас сильно переживают.
Скальд поднялся на кухню еще раз и взял все нужное для приготовления кофе. Когда он спустился, чайник уже вскипел.
Скальд старательно заботился об Элен и ее ранах. Ее состояние требовало постоянно наблюдения и лечения. Скальд менял повязки по два раза в день. Всякий раз он обрабатывал кожу антисептиками и целебными растворами. Более слабые и неглубокие раны уже затянулись – лечебные масла действовали очень быстро. Но более глубокие порезы на ногах и животе требовали больше времени.
Как только Элен встанет на ноги, они отправятся спасать Айс и Энтони. Скальд и сам с нетерпением ждал этого дня. Он даже говорил с Альбедо и Хоакином о том, что бы отправиться в Одд без Элен. И оставить ее на попечение Матео и Беатрис. Но у Элен оказался острый слух. Она настойчиво заявила, что хочет пойти с ними и просит подождать.
Альбедо оказался крайне снисходителен к Элен. Как бы сильно ему ни хотелось спуститься спасать племянника, он терпеливо выжидал выздоровления напарницы.
Жизнь Скальда и жизнь всех Печатей превратилась в покорное ожидание новой страшной битвы. Встретившись с Алойшем, они оценили свои силы. Они поняли, на что способны они сами. И какой силой обладает враг. И сила эта велика – настолько, что даже магические мечи не могут ей противостоять.
А только изувеченные руки Скальда.
Сколько бы Скальд ни задавался вопросами о тайне рук, он не находил ни одного ответа. Эта возня в мыслях оказалась бессмысленной и тщетной.
Все ответы там, на глубине.
Скальд сделал чай с лимоном и сахаром и отнес чашку Элен.
– Вот, держи.
– Спасибо. А сколько ложек положил?
– Три, как и себе. Надо было спросить, черт. Могу переделать.
– Не нужно. Все в порядке, Скальд. Три – самое то. Спасибо.
Скальд и Альбедо помогли Элен сесть, поправив подушку под спиной. Она обняла чашку двумя руками и сделала один маленький глоток.
– Это чудесно!
Скальд вернулся к чайнику и занялся кофе для Хоакина. А тем временем мистер Мартинес сделал звук радио громче, и все услышали:
– Чрезвычайные известия. Мэр города, Альраун Кост, мертв.
И мир провалился.
– Несколько минут назад в своем кабинете был обнаружен труп мэра Перламутр-Бич. Двери в его кабинет закрыты изнутри. Стража ничего не слышала. Но окно оказалось разбито. Мэр города был найден на полу в своем кабинете без головы. Ее рядом не оказалось. На зеркале обнаружена кровавая надпись: «Это только начало».
– О, боже! – ахнула Элен.
– Как это возможно? – Альбедо вскочил с места. – Мэр города… мертв?!
Голос диктора продолжил:
– Такая неожиданная потеря стала большим ударом для всего Перламутр-Бич. Альраун Кост трижды переизбирался на пост мэра. Он сделал все для этого города, работая на его благо всю свою жизнь. После недавнего убийства министра по Безопасности Бины Ларс охрана у дома мэра была усилена втрое. Но все старания оказались напрасны. Совет министров связывает эти убийства с еще одной трагедией. Несколько часов назад Каратель, он же – Несущий Погибель – оставил после себя новый труп. На этот раз его жертвой стал начальник полиции Перламутр-Бич, Людо Ксавьер.
Ноги у Хоакина Мартинеса подкосились, и он упал на крышку стола Скальда.
– Кто теперь будет защищать город? Перламутр-Бич остался без власти и органов правопорядка. Совет министров призывает всех жителей немедленно покинуть город. Объявлена срочная эвакуация. Белая стена вокруг города исчезла, и теперь все люди могут безопасно покинуть это опасное место. Пока Каратель не будет найден, а беспорядки не устранены, город будет закрыт. Ожидается приезд государственных войск. Совет министров уже налаживает связь с армией страны.
Скальд больше не мог это слушать. Он в ужасе осознал: ситуация вышла из-под контроля.
Мэр…
Людо Ксавьер…
Они все мертвы.
Мистер Ксавьер… совсем недавно они сражались вместе с ним плечом к плечу с Алойшем. Он занимался всеми расследованиями, когда на Перламутр-Бич обрушились беды из глубин. Он всегда поддерживал связь с ним, Скальдом, и с Альбедо Эрнандесом. Он был посвящен в тайны Ордена Печатей.
И теперь его нет.
Каратель.
Несущий Погибель.
«Кто же ты?».
– Совет министров призывает всех граждан немедленно покинуть город. Берите с собой все необходимое. В соседних ближайших городах местные власти вам окажут помощь. Ничего не бойтесь. Армия скоро явится и…
Шуршание.
Что-то с радио.
Хоакин постучал по радиопередатчику – ничего не изменилось.
– Что такое? – нахмурился Альбедо.
И радио отключилось.
Тишина.
– Что случилось? – не поняла Элен.
– Радио сломалось, – озадачился Хоакин.
«Или не только радио?».
Скальд в один миг рванулся к стационарному телефону.
– Скальд! – крикнула Элен. – Что ты задумал?
Он снял трубку и приложил к уху.
– Что там? – спросил Альбедо.
– Ничего. Связь пропала.
Хоакин сунул руку в карман брюк и достал мобильный телефон. Он набрал какой-то номер. Ожидание.
И писк.
– Проклятье… здесь тоже нет связи. Они оборвали ее.
– Постойте, – задумалась Элен, – если нет связи, значит, совет министров не сможет связаться с войсками. Перламутр-Бич опять отрезан от внешнего мира.
Но Скальд не стал разгонять в себе панику.
– Я уверен они пошлют кого-то с новостями в другие города. Путь открыт. Не обязательно дозваниваться до сих. Кто-то поедет и все расскажет.
– Скальд прав, – согласился Альбедо, – они найдут выход. Этот город еще можно спасти. Даже без мэра и… Ксавьера…
Его голос потух.
Всем стало не по себе. Людо Ксавьер был их другом, верным напарником и товарищем по оружию.
– Мы освободили город от Алойша, а это главное. Теперь никто не помешает людям уехать. Они все окажутся в безопасности, если уйдут подальше от города. Эвакуация. Именно этого мы и добивались. Лига не успеет добраться до них.
Но дурное предчувствие Скальда подсказывало, что они уже успели добраться…
Перламутр-Бич задыхался от пробок.
Все дороги стояли.
И гудели.
И гул этот поднимался красным шумным облаком над крышами домов. Разносился во все стороны. И был слышен даже на Пляже, покинутом всеми, кому дорога жизнь.
В попытке опустеть, казалось, что город еще больше переполнился людьми.
В машинах опускались окна и открывались двери, чтобы изнутри вырвался жестокий гневный вопль.
Крики стояли на дорогах, перебивая вой гудений.
Все стремились покинуть родные улицы и кварталы. Покинуть свои дома. Оставить все позади. Ради одного – жизни.
Не переставая сигналить, все стояли в пробке. Накапливался гнев. Ярость. Злость. И весь негатив скапливался черным туманом, простираясь на все улицы города.
Такого исхода совет министров не предвидел. Они рассчитывали на скорую эвакуацию. Но не учли человеческий фактор и прочие сложности. Все оказалось совсем не так, как они планировали.
И исправить эту ситуацию невозможно.
Последние новости породили страх в сердцах людей. Подлинный страх. Страх за жизни близких и свои собственные.
Если даже мэр города не нашел спасения в охраняемом кабинете. То, что говорить о них, простых людях?
Людях, постоянно нуждающихся в защите.
Кто их спасет, если не они сами?
Кто увезет их отсюда?
Кто убережет их от смерти?
Но возможно ли спастись, когда время для спасения уже вышло?
Экраны на стенах высоток загорелись.
Рекламные щиты и электронные баннеры зажглись.
Цифровые билборды ярко замерцали.
Все они показывали одну и ту же картинку – лицо человека со шрамом, одетого в синий пиджак с красным шарфом. Позади него мерцал серый искристый фон.
Незнакомец обратился к ним:
– Жители Перламутр-Бич.
И даже гудение затихло.
Люди покидали свои машины, чтобы увидеть и услышать новое объявление.
– Оказавшиеся в опасности, в шаге от верной гибели, ищущие спасения за чертой города… я чувствую ваш страх. Я вижу его в ваших лицах. В ваших глазах. И он вполне оправдан. Ваши страхи обоснованы. Вы хотите сбежать. Укрыться. Спрятаться от опасности. Но вы даже не представляете от чего бежите, верно? Безымянный убийца обезглавил ваших господ. Министр по Безопасности. Начальник полиции. И даже ваш мэр. Все они оказались слабы перед его ликом. Они все понесли наказание за то, что не говорили вам правду. А я готов эту правду вам открыть.
И голос незнакомца звучал на всех улицах, в каждом здании, на каждом экране, в каждом телевизоре.
Не осталось ни одного человека, который бы не видел или не слышал этого обращения.
– Меня зовут Вилиамонт Гринштейн. И вам не выбраться из города. Возвращайтесь в свои дома. В свои комнаты. В свои постели. Уверяю вас, вы можете спать спокойно. Вам не покинуть это место. Перламутр-Бич – ваш дом. И я стану хозяином вашего дома. Границы города стерегут рыбоеды. Когда-то они были такими же людьми, как и вы. Но они стали жертвой экспериментов ваших прежних правителей. Как и я. Справедливость. Где она была все эти годы? От вас скрывали чудовищную правду, люди мои. Ваши власти похищали вас. Стариков. Детей. Сирот. Простых прохожих. Таких, как я. И создавали из них оружие, способное вас контролировать. Способное подчинить вас им. Оружие из людей, созданное с помощью силы из другого мира. Мира, вход в который спрятан на глубине Сапфирового моря. Их желания и стремления управлять вами было слишком велико. Обманутые. Оскорбленные. Вы продолжали жить во лжи, во тьме и в страхе. Но я дарую вам новую жизнь. Я беру власть над городом в свои руки. Эти чудовища создали нас для поклонения и подчинения. И теперь мы готовы воздать им по заслугам. Восстановить справедливость. И установить тот режим в городе, который вы сами заслуживаете.
Изображение приблизилось. Теперь все видели лишь одно лицо Вилиамонта.
– Нельзя покидать город. Остальной мир не должен знать о том, что здесь происходит. О ложной опасности, которую путают со спасением. Для вашей защиты я должен принять меры. Никто не покинет город. Рыбоеды не дадут вам это сделать. Их патрули стоят на каждом въезде в город. Все дороги перекрыты. И они будут перекрыты до тех пор, пока мы с вами не восстановим порядок. Все проблемы уйдут одна за другой. Вместе мы придем к новой лучшей жизни. Зло, заселявшее Перламутр-Бич, будет низвергнуто в пучину. Я достану этот корень. И вырву его лично. Я дарую вам лучшую жизнь. И большую свободу, если вы поможете мне. Все ваши требования будут удовлетворены. И все ваши настоящие враги уничтожены. Я лично сделаю море безопасным и открою его. Вас обманывали. Вам нагло лгали, чтобы скрыть правду. И море перекрыли для того, чтобы вы не обнаружили следы зла, которые они оставили на глубине. Чудовищные эксперименты продолжаются. Но я остановлю их. Обещаю.
Изображение показало серые глаза Гринштейна.
Его голос стал более холодным и властным:
– Сегодня я приду к власти. И новая власть воцарится в Перламутр-Бич. Я обещаю вам безопасность. И докажу вам свою верность. Запрет на поедание рыбы снят. Вы снова можете вкушать плоды моря. Возрадуйтесь этому и исцелитесь ото лжи, пропитавшей вас насквозь.
Пауза.
– Грядет новая эра. Перламутр-Бич ждет новое будущее.
