Екатерина Авилова
Карта мира
Так, борясь с болью в ногах от симптомов «отсидела», то есть когда колется мышца внутри, я усердно напрягала уши, как вдруг услышала шаги…
Я подумала, что мне показалось. Однако забыв о «затекших» ногах и прислушавшись к тишине, я снова отчетливо услышала шаги, такие мягкие, почти шаркающие, но тихие и размеренные…
– Сизый, – прошептала я. – Я слышу шаги…, – я так радовалась, что мне необходимо было ему об этом сказать, хотя бы для того, чтобы удостовериться, что я не сошла с ума.
– Тсс! – повторил тихо Голубь, а потом мягко и тепло произнес. – Слушай…
И я услышала. Шаги приближались. С каждой минутой (или секундой? – в этой пещере в темноте вообще терялся ориентир времени) они становились громче, громче и громче. Пока не замерли,.. буквально в двух метрах от меня. Я с усилием уставилась в ту точку, где последний раз слышала их, тщетно пытаясь разглядеть пришедшего… И снова мурашки побежали по коже. Кто знает, кто это? Друг или враг? Сизый тоже напрягся, я почувствовала по крылу, которое все еще укрывало меня.
И вдруг как гром среди ясного неба, хотя и довольно тихо (однако после пугающей тишины это показалось громко) раздался хрипловатый голос:
– Я вас ждал… Кхе-кхе-кхе…, – пришелец закашлялся, как кашляют чахоточники.
И мгновенно, как по мановению волшебной палочки, в том месте, где стоял пришелец, на уровне примерно полутора метров возникло нечто светящееся, похожее на шар.
– Что это? – вопрос вырвался сам собой. После всех приключений мой мозг отказывался работать и предлагал совсем нелепые варианты. Неужели этот маленький светящийся шарик и есть пришелец?! А кто тогда так долго и размеренно шаркал?!
– Смотри, – раздался у меня в голове бодрый голос Сизого. Мне явно не показалось, – у Голубя улучшилось настроение, а это значило одно: тот, кто прятался за светящимся шариком, – нам не враг.
Я продолжала следить за светящимся объектом и скоро заметила очертания чьей-то руки возле него. Рука была какая-то сухая, морщинистая и костлявая, как бывает у столетних стариков.
Светящийся шарик медленно рос в диаметре, а потом заметно удлинился, почти мгновенно превратившись сначала в колбаску, а затем в длинную ровную палку, а точнее посох. И этот самый посох светился ярким, но не ослепляющим светом. Он освещал весь зал пещеры, нас и, конечно, того самого человека, который его держал.
Пока я с изумлениями наблюдала за превращениями светящегося шарика и человеком, осуществляющим все это чудо, до меня постепенно дошло, что он сделал все это специально: ведь если бы он сразу показал нам свой чудесный посох, мы с Сизым ослепли бы, так как наши глаза привыкли к темноте, и у нас бы еще долго перед глазами плясали темные круги. А он постепенно «зажигал» неяркий свет, позволяя нашим глазкам безболезненно привыкнуть теперь уже к свету.
Итак, удовлетворяя свое любопытство, я, наконец, воочию смогла рассмотреть объект, чьи шаги так меня напугали и обрадовали одновременно.
Передо мной стоял старец невысокого роста с седой бородой, спускающейся аж до колен, и с длинными седыми волосами ниже плеч. На его узком лице выделялся длинный и утолщенный на кончике (как будто висячая груша) нос, что придавало внешности старца некоторую комичность. Казалось, что такой нос должен перевешивать все его тело вперед, однако, несмотря старость, его осанка оставалась прямой и ровной. В руке он держал светящийся посох и опирался на него. Одет он был в серую длинную тунику, заплатанную в нескольких местах, и жилетку из овечьей шерсти.
Я взглянула на Сизого. Тот почему-то склонил голову (в знак приветствия?), всем своим видом показывая, как он рад старику.
– Почему так долго? – хрипло спросил старик Сизого и, не дожидаясь ответа от птицы (а может Голубь и ответил ему мысленно), он повернулся ко мне:
– Ты нашла карту, Евжения?
– Да, – ответила я. Очень хотелось спросить, и я спросила. – Вы тот самый Маг?
– Да, Евжения. Это я. Меня зовут Анкхар…
Анкхар, Анкхар… Что-то знакомо мне показалось в его имени. Я еще раз взглянула на него, на его посох, и смутная догадка посетила мою маленькую головку. Где-то давно, по-моему, в одной философской газете, я читала про символ Анкх – один из самых важных символов Древности. Его образуют крест, символ жизни, и круг, символ вечности. Именно таким символом и был украшен наконечник светящегося посоха (крест с кругом на вершине). Его рассматривали как комбинацию мужского и женского символов, как союз земного и небесного. Анкх представлял магические узы, объединяющие все вещи в единый Узел Исиды, богини любви и жизни. Это символ единства противоположностей, источник неиссякаемой жизненной силы, символ всей вселенной.
Да, неплохое выбрал себе имя Маг.
– Так значит, это вы нарисовали мой портрет?!
– Угу, – старик, явно довольный собой, кивнул. – Забавно, не правда ли?!
– Да, вышло весьма мило, – а сама подумала: «особенно нижнее белье», а вслух продолжила. – Как вы узнали, что через столько лет я буду именно такой? И что это буду я?!
Маг вяло пожал плечами, так, как будто ему надоело отвечать на этот вопрос: так ведут себя знаменитости, когда их о чем-то спрашивают, они пожимают плечами, мол, вы что, идиоты, не знаете прописных истин… Именно так сейчас старик дернул плечом и хриплым голосом ответил:
– У меня было видение…
Да, конечно. Все просто. Видение. Это все объясняет. А я-то думала…
В моей голове было еще множество вопросов к Магу, вопросов обо мне, об истории нашего замка, о Соединенном Королевстве, обо всем. Все вопросы сбились в кучу, и я не могла в них разобраться, даже страшно стало: а вдруг я тупею?!
Пока я мучилась со своими собственными мыслями, пытаясь выбрать хоть какую-нибудь из них и правильно ее сформулировать, растерянно поглядывая на старика и Сизого, те уже о чем-то оживленно беседовали. Причем выглядело это весьма комично, потому что старик говорил что-то вслух, а Голубь ему мысленно отвечал, то и дело потряхивая головой или склоняя ее в сторону. Ну, вот. Как всегда я отвлеклась на себя и пропустила, наверное, что-то интересное.
Я подошла ближе к ним и к свету: ведь посох не только светил, но и слегка грел, а я, признаться, совсем продрогла. Маг молодец, оделся по сезону, наверно хорошо греет овчинный жилетик!
– Так вы знакомы?– спросила я, бесцеремонно ворвавшись в их беседу, не будучи уверенной, что мое любопытство удовлетворится в полной мере. Сейчас они скажут: «Да, знакомы…», – что и ежику понятно, и продолжат свой незатейливый разговор.
– Да, знакомы, – ответил Сизый, а я чуть не прыснула со смеху. Ну, что я говорила?!
Но вопреки моим ожиданиям, Маг повернулся ко мне и продолжил:
– Это я послал Сизого за тобой, чтобы он помог тебе…
– Сизый ваш Голубь?
– Был моим, – кивнул старец.
– Да, – вставил Сизый. Ему тоже хотелось поучаствовать в разговоре. – Сначала я был обычным почтовым голубем…
– Угу, – подтвердил слова Сизого Маг. – Он служил мне верой и правдой. Но я понял, что когда придешь ты, Хранительница Мира, как тебя за глаза называют в народе, он может тебе пригодиться. С помощью специально сваренного по секретному рецепту зелья я увеличил его.
– Правда?! – я была искренне поражена. Оглядев Сизого с ног до головы, я никак не могла поверить, что он был маленьким… За эти несколько часов нашего с ним знакомства я настолько привыкла, что он большой, что другого просто не представлялось. А еще он мне стал каким-то родным…
Словно прочитав мои мысли, Сизый склонил ко мне голову, чтобы я погладила его, что я и сделала.
Маг несколько секунд смотрел на нас, потом вдруг резко стукнул посохом о пол и жестко произнес:
– Хватит нежиться! Время на исходе. Вам пора!
– Он прав, – грустно произнес Сизый. – Мы еще не выполнили свой долг…
– Да, конечно, – кивнула я. – Только как мы выберемся из пещеры?! Лаз завалило!
На мои слова Маг усмехнулся.
– А я на что? – весело произнес он, потирая усы и бороду. – Я живу здесь уже больше трехсот лет…, я знаю каждый уголок. Следуйте за мной.
И Анкхар, шаркая, медленно развернулся и пошел куда-то в темноту. Его посох, казалось, все тускнел и тускнел, пока совсем не осталось маленького фонарика, от которого не видно было даже лица.
– Пойдем, – слегка подтолкнул меня крылом Сизый, и я поспешила за стариком. Голубь замыкал наше шествие.
Мы двигались по широкому залу, длинному и высокому. Как Анкхар мог ориентироваться в такой темноте, остается только догадываться. С одной стороны я поражалась его силе и бодрости, несмотря на столь, мягко сказано, почтенный возраст, с другой – у меня едва хватало терпения двигаться так медленно, что черепаха (а то и улитка) позавидовала бы. К тому же темнота меня угнетала и поглощала в себя все мои силы, которые уже были на исходе.
– Я больше не могу, – сказала я. Очень не хотелось быть нытиком, но я и правда очень устала. Ноги подкашивались, а от постоянного мелькания перед глазами «нашего фонарика» заболела голова.
Сизый подошел ко мне и обнял меня крылом.
– Я не могу без света! Я не вижу куда наступать!
– Поэтому мы идем медленно, чтобы не оступиться…, – пытался оправдаться Маг.
– Правда?! А я думала, вы всегда так ходите…
– Могу и быстрее… Но в пещерах нужно быть осторожными, особенно, если не знаешь дорогу.
Послушайте, Анкхар! Ведь вы же Маг!
– Да… И что?
– Вы можете сделать больше света? Ну что мы идем с этим тусклым фонариком… так еще больше глаза болят… Там, в зале, он показался мне ярче…
Маг пожал плечами:
– Он и был ярче. Я убавил.
– Что? Убавили? Зачем?
– Видишь ли, детка, поддержание света пусть даже в таком необычном магическом посохе стоит немалых усилий. А я стар. Экономлю энергию…
– О, простите… Я не знала. Конечно, если вы можете ориентироваться и при таком свете, мы пойдем за вами. Ничего страшного, я привыкну…, – мне даже стало как-то неловко. Будто я думала только о себе. Но разве это не естественно – думать о себе, хоть иногда?!
Маг кивнул и двинулся дальше. А я, осторожно ступая по скользкому камню, подумала: «Сизый – вредина. Мог бы и рассказать мне о Маге». И, совершенно забыв, что он читает мои мысли, я удивилась, услышав: «Да. Не сказал. Но я не вредина. Ведь самой много приятнее узнавать что-то новое, не так ли? Плюс живое общение…». «Ты прав», – согласилась я и глубоко вздохнула.
Вдруг я уткнулась в спину Магу и тут же отскочила, как ошпаренная. Нет, он был не горячим, и даже не холодным, просто – живым.
Оказалось, мы вышли из огромного зала и впереди была развилка: перед нами зияли две абсолютно одинаковые черных дыры, будто кто-то специально шлифовал их многие годы.
– Этот «кто-то» – вода, – сказал Голубь, снова прочитав мои мысли. – Тебе ли этого не знать!
– Вода?! Так идеально? – свое изумление я мысленно отправила Сизому, а вслух спросила: – Мы заблудились?
Маг отрицательно покачал головой и, еще секунду подумав, шагнул в один из коридоров со словами: «Нам сюда».
Коридор оказался довольно узким. Широкие плечи Мага еле помещались между стенами, мое пышное платье терлось о стены, и стало еще тяжелее идти; а Сизый, казалось, совсем вжался в себя и с трудом протискивался вперед. Зато в таком узком коридоре с низкими потолками больше чувствовалось света. Стены здесь были неровными, но гладкими и блестящими, будто кто-то их специально начищал и полировал. На одной стене чуть выше моих глаз я заметила полоску, будто стертую, и, взглянув на Анкхара, поняла, откуда она. Старец в одной руке держал посох, другой – держался за стену и осторожно переступал, таким образом, рука его, не отрываясь, скользила по стене. Вот, что оставило такой след. А это значило, что Маг проходил по этому коридору тысячи раз, следовательно, он действительно знает, куда идти… Я облегченно вздохнула от этой мысли.
Так мы шли довольно долго. Устав от молчания и звука шаркающих шагов, гулко раздававшихся в пещере, несмотря на какой-то неведомый страх или даже волнение, я решила заговорить с магом, кое-что у него спросить и удовлетворить свое любопытство, надеясь, конечно, что почти все старые одинокие люди словоохотливы и любят поговорить, особенно если это касается их самих.
– В народе все думают, что Вы давно умерли, Анкхар, – сначала тихо сказала я и, казалось, слегка ошеломила его. Он даже остановился и на секунду задумался, а потом, снова оперевшись на посох, продолжил идти.
Кашлянув – кхе-кхе – как это часто делают старые курильщики, так и не отказавшиеся от своей привычки, он, продолжая шаркать ногами, видно, чтобы не оступиться, тихо, едва слышно заговорил:
– Да, девочка моя. Это неудивительно, ведь я более трехсот лет не появлялся на людях…
– Вы столько времени живете один?! – поразилась я. – Как же еще не сошли с ума? Ведь свихнуться можно!
– Можно, – согласился Анкхар. – Но, как видишь, я еще в здравом уме. Дело необычайной важности не давало мне расслабиться.
– Какое дело?
– Ты…
– Я?!
– Да, ты. Все эти годы я знал, что настанет тот день и час, когда Миру понадобится твоя помощь, помощь, пришедшая из прошлого… А тебе – моя. Я ждал. Я просто не мог не ждать, и не мог даже позволить себе сойти с ума.
– Но почему вы живете один?! Здесь, в темной пещере?!
– О, моя девочка, может, ты знаешь такую присказку: уж лучше буду я один…
– Чем вместе с кем попало, – продолжила я его фразу. – Но кто это – «с кем попало»? Неужели люди? Вам они чужды?
– Скорее я чужд им… И было легче мне одному уйти, чем…
– Расскажите.
– О, это долгая история… Ну, да ладно.
Многие годы назад, я уже сбился со счета, сколько, я очень хорошо общался, можно сказать, дружил с твоим прапрадедом Вокамушем, а также с молодым Василием, гномом с длинной бородой. Надо же, именно он стал королем Соединенного Королевства, а мне не верили…. Хм! Ну, да ладно. Шли годы. Я работал у Вокамуша предсказателем погоды. Да, я маг. Магия всесторонняя штука. Но мне, увы, подвластна только одна ее сторона – предсказание. Я не могу изменить погоду, и с трудом могу вызвать дождь, но зная, какая погода будет, можно к этому подготовиться, подумать и решить, как с этим быть, например, что сеять, когда собирать урожай и т.д. Многие годы я предсказывал дожди и грозы, ветра и снега, люди слушали, принимали меры, и в итоге – получали высокий урожай. Потом… мне явилось видение. Война. Кровопролитная, жестокая война. И стаи черных птиц на поле брани. А потом голод. И мор от голода…. Моим долгом было предупредить Вокамуша и остальных людей, что я и не замедлил сделать, хотя знал, что люди многое потеряют, не смотря ни на что. Однако мне не поверили. Говорили, что старик Анкхар выжил из ума…. Только Вокамуш задумался, но в суете дней не успел подготовиться. Ох, если бы меня послушали, многие жизни можно было бы спасти…. Потом, когда Василию Великому все же удалось утихомирить вампиров и создать Соединенное Королевство, одни стали насмехаться надо мной, мол, старик не верил в то, что война закончится; другие – презирать или даже…ненавидеть за то, что я не предотвратил распри, не использовал свою магическую силу, чтобы спасти близких. Но как я мог объяснить им, что моя сила не в исцелении, а в видении Мира, в видении прошлого, настоящего и будущего. И это их, людей и других народов, сила что-то изменить, и задача – решить, что можно сделать, чтобы повернуть струю будущего в другую сторону. Во время войны, Вокамуш, тот, кто мог хоть как-то изменить ситуацию, кому доверяли, и кому я доверял, вдруг исчез, и я решил уйти….
Сначала я хотел отправиться в Другой мир, вслед за Вокамушем, а я почти не сомневался, что он отправился туда. Но подумав, решил остаться здесь и потихонечку понаблюдать за тем, что происходит.
Перед тем как покинуть людские поселения, мне снова приснился сон. В нем я увидел 2 чаши весов, которые то и дело перевешивали одна другую. На одной из них была кровавая война, еще хуже той, что мы только что пережили, она испугала меня своей силой и жестокостью, за которой следовали темнота и пустота, и… красные глаза саблезубого вампира. Я узнал его. Это был Стратодуб…. На другой чаше весов сидела юная девушка с улыбающимися глазами, она держала в руках карту Мира. Я сразу понял, что это за карта, так как видел ее не раз. Вокамуш просил у меня краски, когда рисовал ее. А еще у той девицы на груди был знак голубя, прямо под сердцем. А на кулоне, висевшем на ее изящной шее, была надпись: Evgenia. Это была ты…. И я все понял. Понял, что придет в наши края еще более жестокая жизнь, если Евжения не найдет карту Мира. По моим последующим видениям, я узнал, что Евжения – родственница Вокамуша, и только она будет знать, где находится карта Мира. Только она и я. Потому что Вокамуш впопыхах все-таки успел передать ее мне. А я счел своим долгом спрятать ее там, где бы ее смогла найти только ты, в вашем полуразрушенном родовом замке, в потайной комнате, где Вокамуш прятал сокровища, чертежи и дневники.
Спрятав карту, я ушел, не забыв, конечно, рассказать о своем видении самым верующим «ушам». Они то и дело пересказывали эту историю как легенду, из поколения в поколение. А я ждал. Ждал долгие годы, уже и сам не веря, что предсказание сбудется…
Я была поражена рассказу Анкхара. Мне даже показалось, что старик устал, рассказывая свою историю, устал не столько физически, сколько морально, ведь он заново переживал давние события, так глубоко тронувшие его сердце. Больше всего мне было жалко, что все эти годы он провел в одиночестве…
Пока он говорил, а мы с Сизым слушали, мы незаметно прошли еще пару узких коридоров и вышли к озеру. Здесь Анкхар прибавил энергии в посохе, и тот засветил, словно яркая лампочка, освещая всю пещеру щадящим глаза светом.
Я посмотрела на прозрачную темную воду. В ней было что-то загадочно-привлекательное и что-то жуткое и отталкивающее одновременно. Казалось, что можно вечно стоять у воды и рассматривать свое отражение, мелкие камушки вокруг, сталактиты, свисающие остриями вниз над поверхностью, да и просто подумать и, может, помечтать. Уходить не хотелось. Будто невидимая сила держала крепко за руку и умоляла: ну посиди еще минуту.
Маг, кинув уставший взгляд на озеро, сказал: «Долгие годы я просиживал здесь. Наверно, это самое удивительное место в пещере, а может, и на всей земле».
Я тоже еще раз посмотрела на манящую воду, и она показалась мне в этот момент какой-то доброй и…одинокой. Еще мгновение, и мы двинулись дальше.
Вскоре, петляя различными ходами, мы вышли к странному лазу, который зиял черной дырой почти у самого пола.
– Вам туда, – сказал Анкхар.
– Туда?! – я испугалась. – Но как мы туда пролезем?! А вы?
– Я с вами не пойду.
– Как?! – еще больше испугалась я. Я уже начинала привыкать к тембру голоса старого Анкхара. С ним мне как-то спокойно и уютно. Можно было ни за что не переживать. Почему-то верилось, что все разрешится само собой, что жизненный опыт Мага, пусть и предсказателя, сыграет на ура, и мы вместе справимся с вампирами…. Но теперь, после его роковой фразы у меня как будто все упало, ушел восвояси весь мой положительный настрой на хороший конец…
– Как же так?! – изумилась я. – Вы оставляете меня одну? На произвол судьбы?
Анкхар тяжело пожал плечами.
– Почему же одну… Ты забыла про Сизого?
Голубь обиженно фыркнул и произнес: «Ага…, ты же не считаешь меня помощником…. Конечно, кто я? Лишь обычный Голубь…».
– Сизый, не преувеличивай! – обернулась я к нему. – Я про тебя не забыла. Ты же знаешь, что я имела в виду!
Я погладила Голубя по шее, он заворковал, но вид у него все равно был недовольный.
– Так что же, Анкхар? – я посмотрела на него с мольбой. Наверно, так смотрят дочери на своих отцов, когда просят их пойти с ними в зоопарк. Или иначе? Нет, мне был нужен Маг. Без него я не справлюсь! Ну, кто я такая? Обычная девчонка, студентка аграрного ВУЗа. Занесло же меня в эти края!
– Это не моя миссия…, – тихо и устало проговорил Маг. – Нам не по силам изменить ход истории. Если буду замешан я, я не могу ручаться за исход дела…. На чаше весов была ты. Ты одна…
– Нет, это неправильно! – попыталась возмутиться я.
– Все будет хорошо, детка, – Анкхар обнял меня за плечи, и мне показалось, что в последний раз.
– Постойте, Анкхар, вы сказали, что одна чаша перевешивала. Какая?!
– А как ты думаешь, Евжения?! – вопросом на вопрос ответил старик, чем поставил меня в тупик, но через мгновение кое-что прояснил. – Весы судьбы колеблются в зависимости от времени. Сейчас тяжелее черная чаша…. Так что, торопиться тебе надо, Евжения!.. Тебе пора! – снова громко произнес он, и его голос разнесся гулким эхом по коридорам пещеры. Он длинным костлявым пальцем указал на темный лаз.
– Туда?! – снова поразилась я, и паника стала проникать в клетки моего тела.
– Да, туда, – пояснил старец. – Лаз узковат, и потолок низкий. В общем, придется плашмя ползти.
– Плашмя?! – у меня глаза на лоб полезли.
– Ну, да. Там метров двадцать, может, чуть меньше…
– А как же Сизый?! Он же не пройдет! – я посмотрела на огромную птицу, которая в полутьме выглядела еще больше и страшней.
– Ах, да! – спохватился Маг. – Совсем забыл, – и он рукой полез себе за пояс, на котором, как я только что увидела, висело несколько округлых мешочков. Достав один из них, он развязал льняные шнурки, и из мешочка показалось горлышко маленькой бутылочки с деревянной пробкой.
– Что это?
– Хм, это единственное, что я создал, не считая предсказаний и прогнозов. Это зелье, рецепт которого мне передался по наследству, и то частично утерянный. Так что пришлось самому дорабатывать и методом проб и ошибок подбирать ингредиенты. Зелье способно уменьшить живое существо в n-ное количество раз.
– Так-так-так, – задумалась я. – Значит, Сизый может уменьшиться?! А как же я тогда я попаду на Большие Поля?
– А я разве не сказал? – удивился Маг. – Зелье действует в течение получаса…. Так что как только пернатый выпьет его, вам нужно как можно быстрее покинуть лаз. Иначе он увеличится, и не могу даже сказать, что случится…, просто напросто он застрянет…, – и с этими словами он аккуратно поставил маленькую бутылочку в коричневом мешочке к клюву Сизого. Тот взял ее и опрокинул зелье в глотку.
– Постойте-постойте! – как позднее зажигание мои слова вырвались наружу. – Анкхар, точно из этой пещеры нет другого выхода?
Маг отрицательно покачал головой.
– Это самый короткий путь и самый ближний к твоей цели.
– Может, все-таки?
– Нет, – сказал, как отрезал Маг, не дав мне даже договорить. – Тебе нужно пройти через этот лаз…
– Но у меня клаустрофобия! – воскликнула я в сердцах. До последнего не хотела сознаваться, но что поделать, вынудили…. Даже не клаустрофобия, а боязнь низких потолков. Я даже в палатке не могу спать.
Однажды мы с друзьями ездили на природу, неподалеку от Гжели есть симпатичный пруд и лесок, нам его показал наш преподаватель по геологии, когда мы ездили с ним на практику. Мы очень здорово отдыхали, но пришло время спать, и в палатке девочек мне места не хватило, я пришла в палатку к мальчикам. Когда они попытались, будучи под шафе, залезть темной ночью в палатку без фонариков и еще устроиться в своих спальных мешках, палатка, и так неустойчиво стоявшая (потому что кое-кто просто поленился поставить ее как следует), изрядно зашаталась, будто на улице был ураган, и грозила рухнуть в любой момент. Я тогда с диким воплем выскочила наружу. (Со спальным мешком у меня проблемы не возникло, потому что я них не сплю, так как не могу в них пошевелиться, а укрываюсь как одеялом). Почти всю ночь я боялась зайти обратно, хотя мальчишки все-таки улеглись и захрапели, видя девятый сон. Только под утро я осмелилась снова залезть в палатку, и то, потому что устала за ночь и замерзла сидеть на пенечке под брезентовым тентом. Да и в палатке было достаточно свободно, так как мальчишки ушли рыбачить.
А еще с детства мне периодически снится кошмарный сон. Будто я хожу по коридорам, еле-еле освещенным тусклой лампочкой, ищу что-то очень важное. Наконец, захожу в последний. И будто точно знаю, что то, что мне действительно очень нужно, находится там, в конце коридора. И вдруг коридор становится длинным и узким. И по мере того, как я шаг за шагом преодолеваю расстояние, он сужается со всех сторон, включая потолок. Сначала я иду в полный рост, через мгновение – согнувшись, затем уже ползу на четвереньках, потом ложусь на живот и ползу по каменному полу по-пластунски. Ползу, ползу и вдруг понимаю, что не могу пролезть дальше – лаз стал настолько узким, что даже голова не пролезает, только тонкая рука, но и та не дотягивается до того предмета, за которым я шла…. И самое страшное, – не повернуть назад, никак не развернуться и не пошевелиться… Я застряла…
После такого сна я обычно посыпаюсь в холодном поту и потом долго не могу уснуть, боясь вернуться в кошмарный сон. А тут? Мне предлагают испытать мой кошмар на яву?!
Я стояла и умоляюще смотрела на Мага. Тот как-то странно взглянул на меня, потом подошел ко мне и снова обнял за плечи.
– Евжения, любой страх можно преодолеть. Сильная личность вполне может сделать это…. А ты – сильная. Иначе бы не выпало такое испытание на твою долю. Ты могла отправиться назад, в свой мир, и забыть о том, что происходит, как нелепый сон. Но ты осталась, потому что в глубине души ты знала, что справишься. Ты сможешь…
– Нет, – покачала я головой. Мне хотелось расплакаться. Я уже готова была бросить карту Мира и остаться здесь в пещере с Магом, даже если он со злости и покинул бы меня, «выключив» свет своего посоха, даже в темноте я наверно осталась бы, зная, что нахожусь в широком и просторном зале…
И я уже так и собиралась сделать, сказать об этом, как увидела нечто немыслимое.
Меняясь на глазах, Сизый постепенно уменьшался, пока совсем не превратился в маленького обычного голубя, какие бывают в городах и часто гадят на карнизы добрым хозяевам, которые кормят хлебными крошками.
Голубь резко взмахнул крыльями и сел ко мне на плечо. Я чуть пошатнулась, едва не сбросив друга, – было непривычно ощущать у себя на плече птицу с острыми когтями, на которой еще недавно сама летала…
– Как я тебе? – мысленно спросил Сизый.
– Непривычно, – ответила я.
– Пора! – сказал вдруг Маг. – Надо спешить!.. Вот, – он достал из-за пояса маленький карандаш. При ближайшем рассмотрении я увидела, что это не карандаш, а стеклянная, закрытая с двух сторон трубочка, в которой мельтешили маленькие зеленые светлячки, похожие чем-то на тех, что я видела у эльфов, только несколько меньшего размера. Карандаш светил слабым зеленым светом, освещая где-то около десяти сантиметров в диаметре.
– Когда совсем погаснет, тряхните. Они когда двигаются, то трутся друг о дружку, и светятся. Чем быстрее двигаются, тем ярче свет, – пояснил Маг и всунул наш фонарик Сизому в клюв. – Ты пойдешь первым. Во-первых, тебе надо быстро выбраться наружу, пока ты снова не вырос; во- вторых, будешь освещать Евжении путь. Ей не так страшно будет…. Давай! – И Маг махнул рукой, и, как по волшебству, Сизый взмахнул крыльями, задев когтями мое плечо, что я чуть не взвыла, и залетел в черный лаз.
– Теперь ты, – мягко сказал Маг.
– Нет,– покачала я головой, все еще не смея туда забраться. – Лучше застрелите меня.
– Евжения! Прекрати! Сейчас же лезь туда! Время на исходе! Вот-вот начнется битва! Ты не успеешь!
– Сизый успеет. Надо было отдать ему карту.
– Не говори глупости, Евжения! Он – Голубь! Как он остановит Войну?!
– Но он же птица Мира! К тому же с картой…
– Евжения! – на этот раз его мягкий старческий голос превратился в жестокий и стальной, такой, что нельзя было отказать. Такой же голос был у нашего школьного историка. Про него так говорили: сказал, как отрезал.
Маг схватил меня за плечи и с силой, но не грубо, подтолкнул к черной дыре. А потом вдруг резко одернул назад, чем несказанно меня порадовал, но ненадолго…
– Постой…. Снимай платье….
– Что?
– В нем ты точно застрянешь! Снимай!
– Но… как я появлюсь на людях в панталонах и корсете?!
– Но не голая же! – воскликнул Маг. Кажется, его терпение было на исходе. – В своем мире ты ходишь еще в более открытой одежде…
Я быстро скинула с себя тяжелое платье, снова почувствовав себя свободной; и хотя из-за корсета нельзя было глубоко дохнуть, все равно было легче.
Покрепче привязав карту к поясу и корсету и, последний раз посмотрев умоляющим взглядом на Мага и получив отрицательный ответ на мой молчаливый вопрос, я, встав на четвереньки и просунув руки в темноту, через секунду и сама пробралась в нее.
Оказавшись внутри, я уперлась головой в потолок, а мои локти с трудом сгибались и упирались в неровные стены. Мне пришлось лечь на живот и почти выпрямить руки и ноги, чтобы карта, свернутая в рулон, не повредилась и не помялась.
– О, Боже! Помоги мне! Это ужас! – сказала я тихо, а потом во все горло заорала. – Сизый!
– Я здесь, – раздался спокойный голос совсем рядом. Тьфу ты! Конечно, рядом. Ведь это мысленный голос. Он всегда рядом, – в голове…
– Где – здесь?
Я услышала щелчок, это Сизый как следует, тряхнул свой фонарик, который осветил узкий лаз приятным зеленоватым светом. Мне даже легче стало дышать, когда я увидела, что прямо перед моими глазами стоял Голубь с фонариком в клюве.
– Я посмотрел. Лаз действительно небольшой, и… он почти прямой…. Так что просто ползи вперед и ничего не бойся.
– Легко сказать, – просто ползи вперед…
Глубоко вздохнув, я напрягла свое тело и чуть-чуть продвинулась по лазу.
– Так, хорошо, молодец, – говорил Голубь. И это было с одной стороны странно, а с другой – смешно: ведь вы же не часто видите птицу, которая пятится назад да еще и подбадривает.
Я ползла что было сил. Однако с непривычки это было довольно трудно. Я никогда не была спортивным человеком, если бегала кросс на уроке физкультуры, всегда прибегала последней, еле «вписываясь» в норматив. Что касается института, то у нас уже год не было физической подготовки, так что и без того дряблые мышцы, можно сказать, совсем атрофировались.
Не знаю, сколько прошло времени, но мне казалось, что я ползу уже целую вечность. Тело устало, руки на локтях совсем исцарапались, кое-где даже в кровь. Ноги затекли в одном положении, зачесалась пятка, и, как назло, ее невозможно было почесать, отчего зуд пошел по всему телу. Рулон с картой стучал по косточке, выпирающей чуть выше бедра, и надоедливо царапал открытий участок кожи…
– Хороша принцесса! – сказала я шепотом, потому что на целый звук не хватило сил.
В какой-то момент мне показалось, что силы мои на исходе. Я взглянула вбок и поняла, что не могу даже голову полностью повернуть, чтоб посмотреть, что находится сзади. Я сразу вспомнила свой кошмарный сон, и паника завладела мною. Тело пробила дрожь, мурашки побежали по коже, и я остановилась как вкопанная. Создалось впечатление, что потолок каменной глыбой лег мне на голову и давит, давит, давит…, отчего я опускала ее ниже и ниже, пока совсем не уткнулась носом в пол. В глазах потемнело, стены закружились, и я закрыла глаза.
