Борис Петров
Адаптер
– Да, но не потому, что мне этого хотелось, так было надо, – он держал ее ладонь в своей, согревая озябшие пальцы, Альбину потрясывало от нервного озноба.
– А я хотела, хотела быть лучшей.
–Почему не стала? Ты вроде такая целеустремленная.
– Может только с виду, – улыбнулась она. – Это было невозможно. Еще на втором году обучения нам объяснили что почем, как ни старайся, но выше заданного уровня не поднимешься. У нас были ребята, которые пытались, но ничего не вышло. Там что-то пересчитали, и в итоге сравняли их со всеми.
В это время подошла Рита и, хитро прищуриваясь, заявила.
– А я знаю, почему они не хотят улетать на юг.
– Кто они? – не сразу сообразил Евгений.
– Как кто? – удивилась Рита. – Утки, конечно же.
– Хм, никогда об этом не задумывалась, – сказала Альбина. – Сколько себя помню, они тут были всегда. Вот те две, по-моему, старше меня.
– Им незачем лететь на юг, так как здесь их кормят круглый год.
– А начнутся морозы, что тогда? – решил поспорить Евгений, проверяя стройность мысли дочери.
–Пока есть корм – холода не страшны! – резюмировала она. – А в метели они прячутся вон в тех домиках.
– Ну что ж, убедила, молодец, – похвалил Евгений, приглашая сесть рядом.
– Пойдемте гулять! Еще успеете насидеться, – Рита схватила их за руки и потянула к себе.
– Идем, идем, – поспешил встать Евгений, боясь, как бы она не оступилась и не слетела в пруд по покрытому легкой изморозью берегу.
–Поздно уже гулять, да и больше негде, – сказала Альбина, поправляя на себе длинную куртку. – Мой городок маленький, у нас есть только небольшой парк, да этот пруд.
– Тогда куда пойдем? – спросил Евгений, поймав за руку неугомонную Риту. – Наверное, ты хочешь нас пригласить к себе в гости.
Альбина смущенно покраснела, но не отвела взгляд.
– У меня, конечно, не так богато, как вы наверно привыкли, – начала она известную песню.
– Идем! – перебила ее Рита, хватая папу под руку, а второй рукой притягивая к себе Альбину.
–Ты заканчивай прибедняться, – слегка раздражено сказал Евгений. – Я не голубых кровей, сам большую часть жизни жил в таком городке, и ни капельки не жалею об этом.
– Еще скажи, что тебе тут нравилось, – незлобно огрызнулась Альбина.
– У меня там были друзья, а в Городе у меня друзей нет.
– А Павел Андреевич? – удивилась Рита.
– А кто это? – настороженно спросила Альбина.
– Наш сосед, мы его встретили как-то вечером во время прогулки. Хороший человек, – ответил Евгений.
– Смотри, может оказаться агентом внутреннего отдела, – прошептала Альбина, почему-то боязливо оглянувшись.
– Нет, не думаю. А откуда ты о них знаешь?
– Потом расскажу, тут не место, – шепнула она, продолжая разыгрывать шпиономанию.
– А кто это? – вмешалась в разговор Рита, вертя головой, ища ответа то у одного, то у другого.
– Помнишь сканирующую станцию? – спросил ее Евгений, она судорожно сжала его руку. – Так вот агенты работают самостоятельно, не выделяясь, можно сказать скрытно.
– А что они ищут? Почему они должны скрывать свою работу?
– Не знаю, милая. Наверное, должны так делать, такова Система.
– Павел Андреевич не агент, – уверенно заявила Рита.
– Вы были у него дома? – спросила Альбина.
– Нет, не были, –ответил Евгений. – Но мы и у тебя не были, может ты тоже, агент?
Рита рассмеялась, а Альбина недовольно хмыкнула, но все же, заражаясь от Риты, рассмеялась.
Ее дом был далеко посажен внутри безликого квартала, ничем не примечателен и без прямого указания вряд ли был бы кем-то найден.
В маленькой квартире было тепло и уютно. Уже в прихожей их встретил манящий сладкий запах свежей выпечки, Рита, повинуясь ему, забежала на кухню, откуда раздались радостные вопли.
– Хоть обувь сняла, – улыбался Евгений, смотря на застеснявшуюся Альбину, будто пытающуюся спрятаться в укромных уголках своей квартиры. – У тебя очень хорошо.
–Спасибо, – она хотела еще добавить про малую площадь, но увидев искренность в его глазах, обрадовалась, по-хозяйски забрала его куртку и повесила рядом со своей.
– Ну что вы там застряли, идемте есть! – раздалось с кухни.
–Иди руки сначала помой, – скомандовал Евгений.
Рита послушно побежала в ванную, старательно вытираю руки салфеткой.
На столе, прикрытый белым полотенцем из хлопчатобумажной ткани, стоял румяный пирог, густо утыканный дольками яблок по окружности.
– Сама испекла? – живот Евгения одобрительно заурчал, отчего все рассмеялись.
– Да, пеку иногда, когда настроение есть.
– Спасибо, – сказал Евгений, садясь во главе маленького столика, – надеюсь, я не твое место занял.
– Сиди, сиди, – успокоила его Альбина, доставая кружки из шкафчика.
– А ты меня научишь, научишь? – прыгала рядом Рита.
– Научу, конечно, но не сегодня.
– Ты обещала! – Рита, удовлетворившись, села с другого конца, хитро посмеиваясь.
Альбина села за стол, так, что ее колени чуть-чуть касались ног Евгения. Она бросила на него взгляд, но он даже бровью не повел, продолжая строго смотреть на хитрую лисичку напротив. Длинным ножом Альбина профессиональным движением порезала пирог, раздав каждому по внушительному куску.
Не дожидаясь чая, Рита откусила большой кусок и довольно зачавкала.
Тарелка с пирогом быстро сократилась на половину, разговор шел весело, ни о чем, как бывает в теплой компании под горячий ароматный чай. Время пролетело незаметно, стремительно приближаясь к новому дню.
Евгений смотрел на настоящую Альбину, с ее изящными, тонкими, но сильными хозяйственными руками, чуть раскрасневшимся от чая и смущения лицом, ярко вспыхивающими черными глазами, всякий раз, когда она бросала на него быстрые вопросительные взгляды и получала нужный ей ответ. Рита изредка похихикивала, не понимая этой игры взрослых, но чувствуя важность момента.
– Нам пора домой, – сказал он, нехотя поднимаясь, расслабленный съеденным и от волнующей теплоты, исходящей от хозяйки дома.
– Да, пора, – с сожалением ответила Альбина. – Мне тоже завтра в смену. Не надо, я все уберу. Заберете остатки пирога, а то я столько не ем.
Рита оставила чашки на месте и удалилась в прихожую.
– Спасибо, что пригласила, – прошептал Евгений, подойдя к ней вплотную.
– Спасибо, что пришли, – прошептала она, пряча глаза в сторону.
Ему захотелось ее поцеловать, он уже давно не испытывал подобных желаний и не знал, как его верно оценить. Руки сами обняли ее и притянули к себе, она не сопротивлялась. Их глаза долго смотрели друг в друга, медленно сливаясь в один взгляд, губы сомкнулись в робком поцелуе, Альбина ласково обвила его шею руками, разрешая ему быть увереннее в своих чувствах.
Они не заметили, как на кухню вошла одетая Рита, хотевшая было пожурить их за медлительность.
– Вы взрослые прямо как дети! – воскликнула она, заставив обоих покраснеть от смущения, но не выпустить друг друга из объятий.
6.
– Твой автобус, – сказал Евгений, заметив показавшийся за поворотом желтый кузов школьного робобуса. – Не переживай, все будет хорошо.
– Я боюсь, – прошептала Рита, сильно сжимая ему руку.
– Я тоже боялся, когда первый раз пошел. Это пройдет. Ну, давай, будь умницей, сообщай, договорились?
Рита выпрямилась и незаметно кивнула. Она уверенно вошла в автобус и, повернувшись, помахала на прощание. Робобус определил ее и, выполнив программу, закрыл двери, скрывая ее чуть бледное лицо. Евгений еще долго стоял на месте, провожая взглядом след уже давно скрывшегося автобуса, в душе рождалось странное чувство, которое он не мог для себя отчетливо определить, списывая все на естественную тревогу.
Браслет прожужжал, оповещая о приближении его рейса, он затянул потуже шарф и скорым шагом направился к остановке.
В плавно покачивающемся автобусе Рита с трудом нашла свободное место и села в самом конце рядом с густо размалеванной девочкой, одетой в яркий костюм. Девочка презрительно осмотрела Ритин наряд и недовольно хмыкнула.
– Привет, – широко улыбаясь, поздоровалась Рита.
– Ну, привет, – растягивая слова, ответила девочка и неодобрительно покачала головой, увидев короткие волосы Риты, когда она сняла шапку. – Откуда ты?
– Ой, я издалека, – загадочно улыбнулась Рита, отрабатывая придуманную Альбиной легенду. – А ты?
– Я? – удивилась девочка. – Из Города, конечно же.
– Меня зовут Рита. А как тебя зовут?
– Рита? Так себе имя. Я Каролина, – девочка не выдержала и улыбнулась Рите в ответ, сломав неестественную маску взрослой надменности.
– Я рада с тобой познакомиться.
– Хм, у вас там все так говорят?
– Не знаю, я так говорю.
– Ой, ну смотри. Сейчас так не говорят.
– А как говорят?
– Никак не говорят. Зачем вообще это говорить?
– Как зачем? Я действительно рада с тобой познакомиться, что тут такого?
– Ты меня не знаешь, что-то ты слишком радостная, у нас таких не любят.
– А я и не стремлюсь, чтобы меня все любили. По-моему это как-то странно, когда тебя все любят.
Каролина задумалась, вновь оглядев Риту. В ее глазах был неподдельный интерес, а детское личико, искаженное взрослым макияжем, перестало быть неестественно холодным.
Робобус остановился возле входа, выпуская не особо спешащих учеников. Они вышли последними, Каролина махнула рукой в сторону небольшого корпуса.
– Увидимся в обед, – Каролина перекинула свой контакт Рите. – Мы с тобой в разных группах.
– Да, я не сдала тест, – призналась Рита.
– Да никто не сдает эту хрень, – воскликнула Каролина. У нее пропал наигранный акцент, а в глазах зажглись нотки ярости. – Я два года свой рейтинг растила, козлы! Ладно, давай, пока!
– Пока! – кивнула ей Рита.
Каролина подобрала свои пепельные волосы под куртку и побежала в правый большой корпус. Рита вставила наушник в ухо, и он тут же скомандовал ей идти прямо к центральному входу.
Учебный центр представлял собой несколько корпусов, связанных друг с другом узкими коридорами. За корпусами, скрытые от взглядов с шоссе, находилось футбольное поле, несколько игровых площадок и выполненный из темно-синего стекла бассейн.
Рита была одна из немногих, кто пришел с небольшим рюкзаком, большинство школьников шло с пустыми руками, первым делом подбегая к автоматам со всевозможными сладостями. Рита отключила направленный звуковой динамик от себя, переведя цифрового гида на свой наушник.
Она подошла к информационной стойке и зарегистрировалась. Система, немного подумав, создала для нее расписание. Первая пара начиналась через пять минут, гид в наушнике настойчиво призывал не терять времени. Рита спрятала его в кармане и стала разглядывать схему учебного комплекса. Определив куда ей надо идти, она побежала в класс.
За невзрачной дверью, ведущей в аудиторию, скрывалась вытянутое широкое помещение с расставленными виде сот столами, рассадка учащихся практически исключала любой их контакт, в котором они, по беглому взгляду на уткнувшихся в свои планшеты учеников, не особо нуждались. Незамеченная никем, она села за ближайший свободный стол, система тут же отметила ее, высветив на экране стола список заданий на сегодняшний урок.
На столе замигали интерактивные очки, приглашая начать прослушивание вводной лекции, Рита нехотя взяла их в руки и оглянулась вокруг, все уже надели очки и сидели с одинаковыми застывшими лицами. Она вспомнила занятия в Комбинате, руки задрожали от волнения, но здесь она не чувствовала того неистребимого гнетущего поля, под властью которого они находились ежесекундно на Комбинате.
Очки погрузили ее в виртуальную аудиторию с классическими длинными столами, стоящими на наклонном полу. Снизу у доски нервно ходил маленький человек и выразительно размахивал руками, он рассказывал какую-то историю, пытаясь движением передать накал борьбы или схватки, но Рита не могла сосредоточиться, ее больше интересовали другие учащиеся, настороженно слушавшие его. За окнами виднелось странное, будто нарисованное солнце, ясное голубое небо с невесомыми клочьями белых облаков.
Внезапно она почувствовала на себе пристальный взгляд, около нее стоял маленький мужчина и недовольно смотрел на нее.
– Я для кого рассказываю? Для себя? Так мне это не надо, я и так все знаю! – возмущался он.
Рита вжала голову в плечи, пытаясь найти свой рюкзак, но его в виртуальном пространстве не было, а на голой парте лежала только кем-то забытая ручка. По залу раздались тихие смешки, несколько человек повернулись, наконец, обратив на нее внимание.
– Извините, пожалуйста, – смущенно улыбаясь, сказала Рита. – Я немного отвлеклась.
– Больше не отвлекайтесь, я два раза повторять одно и то же не буду.
Мужчина направился вниз к доске, когда Рита, подстегиваемая непонятным чувством, остановила его.
–Извините, пожалуйста! А у вас не найдется листа бумаги или тетрадь?
Маленький преподаватель развернулся и удивленно посмотрел на нее. Пауза, казалось, сильно затянулась, его лицо подергивалось в странной улыбке, или, быть может, случился сбой в программе. Рита обеспокоенно смотрела на остальных, но они уже потеряли к ней интерес, занимаясь своими непонятными делами.
– Найдется, – наконец «отвис» преподаватель и протянул ей неизвестно откуда взявшиеся чистые листы. – Теперь, я надеюсь, все в порядке?
– Да, спасибо большое, – Рита огляделась, ручка была только у нее на столе.
Преподаватель продолжил свой рассказ, спускаясь вниз. Его речь рисовала неведомые старинные миры с быстрыми колесницами, бесстрашными возницами и кровожадными императорами. В особо яркие моменты он слегка подпрыгивал, а голос его возвышался почти до фальцета.
Первое время она старательно записывала озвученные им даты, события, но уже скоро снова перешла на свой математический код, заполонив листы затейливыми изгибами математических функций.
Время пролетело незаметно. Осмысливая рассказанное преподавателем, она перестала видеть других вокруг себя, мысленно вступая с преподавателем в спор, находя нестройность в его красочном рассказе, задавала вопросы, и тут же отвечала сама, добавляя новые переменные в свои формулы.
– Ну что ж, посмотрим, – сказал преподаватель, закончив свою речь. Он поднялся на самый верх к столу Риты и протянул к ней руку, – можно взглянуть на Ваш конспект?
Рита, смущаясь, протянула ему полностью исписанные листы. Преподаватель долго всматривался в них, потом пристально посмотрел на нее.
– Вы можете это прочесть?
Рита утвердительно кивнула, сильно зардевшись от волнения.
– Не сочтите за труд, можно вот с этого места? – он вернул ей листы и показал пальцем в случайную формулу.
Рита, запинаясь, тихим голосом стала рассказывать про особенности земледелия Древнего Египта, преподаватель одобрительно кивал, руками призывая ее говорить громче. Чувствуя уверенность, Рита громко и четко рассказывала, периодически сверяясь со своими записями.
– Все верно, Вы просто молодец, барышня, – похвалил он. – Я не очень понимаю Вашу систему, но она работает. Единственно, хотел бы уточнить Ваш расчет производительности, он не верен.
Рита зарделась еще больше, и в глазах ее вспыхнул огонек возмущения.
– Нет, мой расчет верен. Тут не может быть ошибки! – голос ее дрогнул от волнения, но она взяла себя в руки и, свободно вращая в воздухе крупными массивами данных, стала доказывать свою правоту.
Преподаватель следил за ее доказательствами и довольный кивал, ему нравился интерес учащегося, а может ему даже импонировало, что с ним спорят, а значит, слушают его предмет.
– Возможно, что Вы и правы, – наконец произнес он, когда Рита торжествующе вывела последнюю сумму. – Это, к сожалению, сильно противоречит официально принятой статистике. Мало кто задается подобными вопросами, тем более странно видеть уровень Вашего рейтинга.
– Я не смогла сдать вступительные экзамены по ряду предметов, – потупив взгляд ответила ему Рита.
– Да, вижу. Однако и мой предмет Вы тоже не сдали, но, мне кажется, я понимаю почему, –Он по-доброму подмигнул ей. – У меня есть свободные места на факультативе, имеете желание поучаствовать?
– Да, конечно!
– Тогда считайте, что я Вас записал. График занятий получите позже. И да, милая барышня, Вы на сегодня освобождаетесь от проверочного теста – Вы его уже сдали! Поздравляю!
Он похлопал в ладоши, по залу пронеслись недовольные возгласы.
Аудитория исчезла, и Рита сняла потухшие очки. Рабочий стол поздравлял ее с успешным выполнением проверочной работы, ей предоставлялось сорок пять минут свободного времени.
Рита полистала планшет и нашла свои записи в нужной папке, все написанные ею формулы были точно переданы с виртуального пространства на цифровой носитель. Радостная, она выбежала из аудитории, провожаемая неодобрительными взглядами оставшихся учеников.
«Я сдала первый зачет!» – написала она Евгению и Альбине.
«Какой?» – тут же пришло от Альбины.
«Поздравляю, но не особо расслабляйся» – ответил Евгений, которому, как родителю, автоматически присылались результаты учебы ребенка.
«По истории!» – ответила она Альбине.
Сообщений больше не было, видимо взрослые были слишком заняты, поэтому Рита, сверившись с расписанием, определила место следующих занятий и пошла на спортплощадку.
Дул холодный колкий ветер, над покрытым изморозью зеленым полем вспархивали невесомые снежные клубы. За большой серой вороной, как за строгим офицером, Рита встречала таких на иллюстрациях к старым романам, суетливо семенили маленькие коричневые воробушки. Главарь этой маленькой птичьей банды мерно вышагивал по полю, не обращая внимания на снежные клубы, частенько накрывающие с головой. Ворона несколько раз строго каркнула, и вся ватага остановилась на месте. Воробьи закончили свое щебетание и во все глаза смотрели на вожака.
Рита, немного замерзшая от холодного ветра, туже затянула шарф, с удовольствием отметив про себя, что она не сдала куртку в гардеробный шкафчик, отошла в сторону от ветра, скрываясь за малой трибуной и боясь вспугнуть своим неосторожным движением эту занимательную картину.
Ворона потопталась на месте, еще раз уверенно каркнула и потащила клювом за видимую только ей петельку из лески, раздался слабый щелчок, и, торжествующе каркнув, она выдернула бумажный пакет из скрытой потайным лючком ниши. Разодрав пакет, ворона высыпала на поле горсть семян, на которую бросились маленькие солдатики, радостно щебеча, но не расталкивая друг друга, а по-товарищески уступая место самым слабым.
– Ты смотри, нашла! Ай да Семеновна! – воскликнул стоявший под трибуной рабочий, все это время наблюдавший за птицами из темной ниши. Он доброжелательно подмигнул Рите и добавил. – Я ей каждую смену подобные квесты устраиваю, удивительно умная птица.
Рита улыбнулась в ответ, быстро взглянув на него, не в силах оторвать взгляда от забавной картины.
Ворона важно расхаживала вокруг щебечущих птиц, будто контролируя, как настоящий командир, прием пищи личного состава, пару раз она даже клювом толкнула в бок особо задиристых, норовящих забраться на центр кучки зерна. Удовлетворившись, она вернулась к люку и стала, подбрасывая в воздух, что-то выщипывать из него, проглатывая на лету маленькие кусочки.
– Она любит хлеб с остатками мясного соуса или селедку, – улыбался мужчина, опершись на длинные грабли. – У нас тут небольшая банда, подкармливаем, как можем.
– А почему банда? Разве это запрещено? – удивилась Рита.
Она наконец подробнее рассмотрела его. Это был высокий очень худой мужчина с жесткими черными волосами. Его лицо было покрыто жесткой черной щетиной, а крючковатый нос придавал его облику сходство с гордой птицей. На сером комбинезоне поблескивал бронзовый прямоугольник с буквой «Р» и рядом бесчувственных цифр.
– Птицам нельзя находиться на территории,– объяснил он. – Говорят, что они могут переносить заразу. Вот мы с Семеновной и договорились, что как приедет проверка, они будут прятаться.
– А как Вы договорились, Вы умеете разговаривать по-птичьи?
– К сожалению, не умею, – вздохнул он и покачал головой. – Мне иногда кажется, что я скоро разучусь разговаривать по-человечески. А научить этому трюку довольно просто, посмотри на соседнюю трибуну.
Рита взглянула на противоположный ряд сидений, силясь угадать тайный знак, но ничего особенного в голову не приходило, только непонятно как оказавшиеся красное ведро сильно выделявшееся на фоне желтых и синих сидений.
– Ведро? – неуверенно спросила она.
–А ты молодец, смышленая. Когда приезжает комиссия, я ведро убираю. Хорошо, что в комиссии не такие как ты, а то давно бы и меня… ладно, что об этом говорить.
Рите захотелось открыться ему, сказать, что она понимает, что она тоже, как он, была, но в голове звучало предостережение Альбины, чтобы она была осторожнее при общении с другими людьми. Она напряжено сжала губы, но его лицо, со слабой доброй улыбкой в уголках обветренных губ, добрый, заботливый взгляд, обращенный то на любимых птиц, то на нее, все это внушало ей доверие. Она решила ничего не говорить, а только быстро сняла шапку и надела снова, показав ему свою мальчишескую стрижку.
Мужчина напрягся, внимательно посмотрев на нее, потом одобряюще кивнул и открыто улыбнулся.
– Меня зовут Рита, а как зовут Вас?
– У меня нет имени, но мне бы этого очень хотелось.
– А какое бы имя Вам хотелось иметь?
– Не знаю, человек не должен, мне кажется, сам выбирать себе имя.
– Мне кажется, – Рита задумалась, слегка сморщив лоб. – Вам может подойти имя Ренат, Вы похожи на одного героя книги, которую я недавно читала.
– Хм, я подумаю об этом. Звучит очень непривычно, – он взглянул на небо, отмечая ход солнца, и заторопился, собирая инструмент. – Был рад пообщаться, Рита. Мне пора. Будешь в столовой, обрати внимании на скромного толстячка у автоматической мойки, покажи ему этот знак, он тоже член нашего клуба заговорщиков, ему будет приятно, –мужчина сделал плавный жест рукой, напоминающий то ли полет птицы, то ли волну.
Рита повторила жест, приняв заговорщицкий вид. Мужчина одобрительно кивнул и направился в сторону одноэтажного белого здания, выполняющего, по-видимому, роль хозблока, возле него стояли запорошенные снегом автотракторы с грозными косилками, тяжеловесными ковшами.
Насытившись, воробьи весело загалдели, прыгая на месте, ворона, контролируя, чтобы еда не пропала даром, заставила нескольких подобрать оставшиеся крохотные зернышки, потом она вновь потянула за петельку люка и, ловко уворачиваясь от него, и потайная дверца захлопнулась.
Вскоре птицы взмыли вверх и улетели, по только им ведомым делам. Рита провожала взглядом их стройный косяк, ведомый черным офицером, и думала, почему в Городе не было птиц, за все время она видела только уток, но это было в пригороде, Город же был рафинирован, полностью вычищен от присутствия животных, по крайней мере так казалось при взгляде на улицы. Решив подробнее разобраться с этим, она предположила, что в небольших парковых зонах, которыми Город был утыкан повсюду, как подушечка иголками, должны быть животные.
Браслет оповестил ее о коротком перерыве между парами, и она поспешила обратно, следовало еще сдать куртку в гардеробную.
Второе занятие заставило ее сильно заскучать. Предмет был довольно пустой и долго и нудно рассказывал об особенностях культуры народов мира, с большим креном в сторону религиозных учений, которых, как оказалось, бесчисленное множество. Интерактивный доклад, перемежающийся с видео роликами, надерганными из старых художественных фильмов, выдаваемых теперь чуть ли не хроникой, Рита безошибочно могла определить это, угадывая в этих фрагментах и постановочность кадров, света, неестественность людей в кадре.
Выделив для себя единые принципы, Рита быстренько набросала общую формулу и терпеливо дожидалась конца занятия. В конце им задали проверочную работу, которую можно было перенести на время самостоятельной подготовки, которое наступало сразу после обеда. Рита пробежалась по десяткам вопросов и решила чуть задержаться, ответить сейчас, тем самым освободив время после обеда для чего-нибудь другого.
Школьники выбежали из класса, спеша на обед, не обращая на нее внимания. Ей не особо хотелось с ними общаться, интуитивно чувствуя бездонную пропасть между ними. Но один факт удивил ее: между собой они тоже практически не общались, погруженные каждый в свой планшет, ежесекундно что-то решая, не спрашивая ничего, и также не помогая другому. Ей это было непонятно, готовясь к своему первому дню, она прочитала много книг о школе прошлого, о друзьях-товарищах, о соперничестве и взаимовыручке, о многом, чего тут не было и в помине. Все это сильно напоминало ее учебу в Комбинате, но там они были все подавлены излучением. Почему же свободные люди ведут себя также?
Размышляя об этом, Рита, применив свою формулу, справилась с заданием за десять минут, система поздравила ее с набранными баллами, она ошиблась только в паре вопросов из ста пятидесяти. Она положила свою тетрадку в рюкзак и направилась к пищеблоку.
При входе висела яркая табличка «Столовая», но войдя внутрь, Рита поняла, что правильнее будет назвать это место пищеблоком. Он не сильно отличался от пищеблока на комбинате, с той лишь разницей, что учащиеся могли сами выбирать тот или иной вариант обеда. Бесконечно удаляющиеся вдаль белые столы с узкими лавками, странное, для такого количества народа, молчание, только звуки суетливой еды и пощелкивания пальцев о планшеты. Рита озадаченно встала у входа, обдумывая, стоит ли тут оставаться.
– Ты чего так долго? – схватила ее за руку Каролина и потянула в сторону от входа. – Я тебе два сообщения уже прислала.
– А, да, действительно, – вышла из ступора Рита, – извини, я делала проверочную работу.
– А, домашку, да и черт бы с ней, после обеда бы за пару минут сделала б, что у тебя сегодня было?
–Первое занятие история, а второе, – Рита замялась, пытаясь вспомнить название предмета.
–ОРНМиКОНГ, – сказала Каролина, – они всегда друг за другом идут, редкостная скукотища.
– Это точно!
– Как тебе Арнольдыч?
– Кто?
– Историк, Кирилл Арнольдович, фамилию все время забываю, то ли Зельштейн, то ли Зельберштен.
– Понравилось, не думала, что это так интересно. Он меня пригласил на факультатив.
– О, поздравляю, значит ты его чем-то удивила. Ближайшее занятие через неделю. Я полгода добивалась, чтобы он меня включил, а ты за первое же занятие,– Каролина с уважением посмотрела на Риту.
– А он далеко живет?
–Арнольдыч? А, тебя смутила виртуальная аудитория. Он не живет, он программа.
– Как программа?
– Вот так, программа. Я как-то в сети откопала, что он жил больше ста лет назад.
– Жаль, – вздохнула Рита. – А я думала, что смогу с ним познакомиться.
–А сейчас нет учителей как таковых, даже профессии такой нет.
– Не понимаю.
– Потом поймешь, там была какая-то реформа, укрупнение, оптимизация – бла, бла, бла. Короче хрень полная! Так, ладно, я тебе сейчас все тут покажу, – Каролина властно потянула ее к автоматам с обеденными комплексами.
Возле некоторых выстроилась целая очередь, Каролина скорчила презрительную гримасу и потянула Риту дальше от них к одиноко стоящим дальним автоматам с темно-синими наклейками на боках.
–Это все синтетическое говно, и это говно, и это говно, – рассказывала она, показывая рукой на популярные автоматы. Они подошли к дальним автоматам. – Вот это более-менее, хоть немного похоже на настоящую еду.
–Настоящую еду? А разве еда может быть ненастоящей?
–Еще как, – саркастически усмехнулась Каролина, выбирая комплекс сублимированного обеда классического варианта. Рита последовала ее примеру и взяла такой же. Браслет прожужжал, показав нулевой остаток суточных кредитов. – Я читала, сейчас все делают в лучшем случае из червей, а так в основном химический синтез белков, жиров, углеводов.
Они поставили подносы в автомат, и он зашипел, восстанавливая паром сублимированную еду.
– Я дома почти не ем, – горделиво сказала она, – надоело с этими спорить, хорошо, что тут они не могут мне постоянно указывать.
– С кем спорить?
– С родителями, с кем же еще? – удивилась Каролина. – Каролиночка, сделай это, тебе надо делать так, тьфу!
Она долго и экспрессивно выругалась, Рита узнала одно слово и домыслила на его основе суть всей фразы.
– А мы дома это и едим, – сказала она Каролине, принимаясь за горячий суп с клецками.
– Везет тебе, – вздохнула Каролина. – А мне вот не повезло, с этими.
– У тебя такие плохие родители?
– Родители? А, одно название! – воскликнула она. – Я же инкубаторская.
– Инкубаторская? А что это такое?
– Слушай, ну ты реально издалека приехала, – незлобно рассмеялась Каролина, на ее лице уже не было той надменной маски, которую она носила в автобусе, из-под толстого слоя макияжа проступало живое, разгоряченное лицо. – Я родилась в инкубаторе, мама, видите ли, не захотела портить фигуру, вот они и взяли у нее клеточку, у него клеточку, что-то там изменили – и вот! Какая красивая получилась девочка!
– Ты и правда красивая.
– Ты тоже ничего, вот только прическа ужасна.
– Ничего, отрастут, еще длиннее твоих будут!
– Ну, это мы еще посмотрим! – девчонки рассмеялись, потом Каролина нахмурилась и тихо сказала, глядя в тарелку со вторым. – Я себя чувствую каким-то роботом, ничего своего нет, все по указке, все по стандарту.
Рита задумалась, копаясь вилкой в салате. Она чувствовала много общего с этой «куколкой», которую заботят совсем не соответствующие ее одиннадцати годам вопросы, она сдерживала себя, борясь со своей природной открытостью.
– Так и есть, мы все роботы, – прошептала Рита, испугавшись своих слов.
Каролина бросила на нее уважительный взгляд, но, заметив, что на них смотрят мальчишки с соседнего столика, надела привычную надменную маску.
Пока они ели, неспеша перебрасываясь колкими фразами, обращенными то в адрес сидящих рядом, то просто в саму Систему и этот злосчастный рейтинг, столовая практически опустела, все разошлись по учебным залам, наращивать свой рейтинг. В дальнем конце появился небольшого роста толстячок, собиравший в большой черный пакет оставленные на столе подносы и разбросанные по полу стаканы и остатки еды. Рита заметила, что он украдкой собирал остатки хлеба в маленький пакетик, который прятал за полами большого.
Он подошел к ним довольно близко, и она смогла различить такую же бронзовую табличку на сером комбинезоне. Двое мальчишек, дико смеясь, бросили в него стаканы с недопитым молочным коктейлем, белая жидкость обидными струями стекала по его лицу, отчего Рите показалось, что он заплакал. Видимо она изменилась в лице, потому что Каролина обернулась и, заметив уборщика, вытирающего рукавом белые струйки с головы, быстро отвернулась, поддернув лицом, и сжала кулаки.
– Зачем они так поступают? – спросила ее Рита.
– Потому что ублюдки, – безапелляционно ответила Каролина.
– У тебя нет платка или салфетки? – Рита обернулась, в поисках салфетки, но на столах уже было пусто.
