Борис Петров
Адаптер
3.
Уже почти стемнело, когда он очнулся. Потирая затекшую шею, Евгений огляделся. Вокруг ничего не изменилось, только просвечивали огни окон сквозь голые ветви.
На входе появились две темные фигуры, та, что была повыше, махнула ему рукой и скрылась. Это был Оскар, в этом не было сомнений. Евгений бросился к прислонившейся к дереву Рите. На ней уже была другая одежда, рука судорожно сжимала белый пакет.
Он приблизился к ней, не решаясь подойти вплотную, боясь узнать… Рита бросилась к нему первой. Она не плакала, тихо прижалась к груди и беззвучно дышала.
– Все хорошо? – выдавил из себя Евгений.
Рита еле заметно качнула головой и снова спрятала лицо. На ней был новенький стандартный костюм школьной формы, яркая цветная куртка и аккуратненькие ботинки. Оранжевая шапка не гармонировала с фиолетовым шарфом, небрежно завязанным поверх куртки.
– Вот, – Рита закатала рукав куртки, на коже ближе к локтю был приклеен коричневый от крови пластырь. – А потом положили под облучатель. Больше ничего мне не делали. Они хорошие, только очень несчастные.
Он закатал левый рукав и показал на маленькую точку шрама, оставшуюся почти в том же месте.
– Это мне поставили при рождении, – пояснил он. Рита протянула ему пакет, там лежал его свитер, аккуратно сложенный явно не мужской рукой. – Там были женщины?
– Мне кажется да, но я не помню. После облучателя все было как в тумане.
Он оделся, чувствуя как свитер начал ускоренный прогрев. Он взял ее браслет, в личных данных значилось:
Маргарита Евгеньевна Зотова.
Пол женский
Родитель 1: Евгений Александрович Зотов
Родитель 2: неизвестен.
В его карточке также появилась Рита, удивительно, как может поменять жизнь всего одна запись в ячейке базы данных. Свой ID он передал им во время транзакций, но как они, по сути за одно мгновенье, смогли внести изменения в Систему? Если бы можно было знать эту лазейку, ух! Сколько бы он дел смог провернуть!
Рита оторвала его от мошеннических размышлений.
–Я устала, когда мы пойдем домой?
– Прямо сейчас. Покатаемся на автобусе и через пару часов будем дома, пойдем?
Она крепко схватила его за руку своей горячей ладошкой, явно повеселев. Дорога до автобусной станции стала короче благодаря ей. Рита с удвоенной силой заваливала его вопросами и, определенно, требовала к себе внимания. Он только и мог удивляться, как быстро учится эта девочка, моментально схватывающая все, что он говорил, анализируя и выдавая все новые порции вопросов. Ему было трудно принять, появление у себя дочери, да и просто другого, живого человека рядом с собой, но на бесконечные потоки вопросов неуверенно, но все же вылетало иногда: «Так, доченька, хватит, ты меня замучила!».
В ожидании автобуса они обошли почти все автоматы с едой, выбрав из каждого что-нибудь. Воспоминания о приторно сладких блинах вызвали зверский аппетит, и он вместе с Ритой уминал эрзац-еду, не особо вдаваясь в то, что ест. У девочки был хороший аппетит, она определенно опережала его, о чем тут же с гордостью сообщила. Щеки у нее порозовели, глаза, чуть затуманенные сытой сонливостью, светились от счастья.
Забравшись в конец пустого автобуса, они почти моментально уснули. Он несколько раз просыпался во время пути, пугаясь во сне, что он едет один. Рита спала как убитая, смастерив у него на коленях подобие подушки из своих вещей, и укрывшись его курткой.
Вдали показался круглый терминал, расположившийся под многоярусной эстакадой. Евгений разбудил Риту, показывая ей на светящуюся змейку внизу. На удивление, она не стала закидывать его вопросами, полностью погрузившись в зрелище. Оставался нерешенный вопрос, конечно вопросов было множество, но один заботил его больше всех сейчас. Его квартира мало походила на дом для ребенка, пускай и довольно взрослого. У него ничего для нее не было, воспоминания о содержимом холодильника вызвало резкий спазм в животе, как он мог есть это раньше? Еда из автомата не шла ни в какое сравнение, и даже эти пресловутые блины… но они и дороже, дороже.
Подсчет убытков сегодняшнего дня заставил его загрустить, думать о будущих затратах он не решался.
– Теперь домой? – спросила его Рита, широко зевая.
– Да, но сначала нам надо будет зайти в магазин.
– Магазин? А что это?
– Хм, место, где покупают товары, одежду, ну все такое.
– Покупают? Что значит покупать?
– Сама увидишь.
Они перешли по травалатору в центр терминала, где, по расчетам Евгения, в модульном торговом центре должны были найти все необходимое. Все попытки прикинуть список покупок не приводили ни к чему, он не представлял, что следовало приобрести в первую очередь.
– Блины! – показала Рита рукой на потухшую кофейню. – Они вкусные.
Евгений бросил взгляд на пищевой модуль, прилавки были отключены, яркими огнями горели кофейные автоматы, периодически источая запах горячего кофе. Девушка пультом закрывала ставни прилавка, нетерпеливо топчась на месте.
– Добрый вечер, – Евгений подошел к ней, с прячущейся за спиной хитро улыбающейся Ритой.
– А, это Вы. Добрый. Приходите завтра, на сегодня блинов хватит.
–Нет, блинов больше не надо, – смущенно улыбнулся он. – Не знаю, как и сказать, эм, мне нужна Ваша помощь. Вот.
– Помощь? Моя? – удивилась девушка, по привычке поправляя рукой выбившуюся прядь волос, но они все были плотно убраны под зеленую шапку.
– Да, понимаете, нам, ну как сказать, – он вывел Риту вперед. – Нам надо купить для нее все.
– Что все?
– Все, эм, все что нужно, хотя бы на первое время.
Он стоял и глупо улыбался, Рита смотрела то на него, то на нее, не понимая, почему ее лицо стало вдруг ослепительно бледным, а глаза налились страшным гневом.
– Помочь?! Помочь тебе?! – закричала она. – Ах ты, поддонок! Мразь, ненавижу! – и залепила ему сильную пощечину. – Я сейчас гвардейцев вызову!
До него дошло, почему она так себя ведет, и как это выглядит все со стороны. Лицо побагровело, а глаза налились яростью. Девушка отпрянула, но он успел перехватить ее руку, больно сжав предплечье.
– Ты что, блять! Я по-твоему долбанный педофил?! – захрипел от гнева он. – Смотри сюда!
Он показал ей свои данные, а потом, слишком грубо, браслет Риты.
– Ну что, стал бы это делать? Подумай? – он глубоко задышал, борясь с гневом и, успокоившись, выпустил ее руку, и добавил тихо, – нам нужна помощь. Мне больше не к кому обратиться.
Было видно, что она колеблется, смотря то на него, то на непонимающую Риту.
– А кто такой педофил? – спросила Рита.
– Это плохой человек, который делает очень-очень плохо детям, – ответил Евгений.
– Тогда я знаю их много! – воскликнула Рита. – Там все педофилы, поэтому я убежала. Ой, не надо было этого говорить?
Она кротко посмотрела на Евгения, тот лишь покачал головой.
– Ты говоришь правду? – очнулась, наконец, бледная девушка. – Если ты мне соврал, я тебя, я тебя…
– Я не вру, – прервал он ее. – Я не могу об этом здесь говорить. Так ты нам поможешь?
– А что такое блять? – вдруг спросила Рита.
–– Как тебе сказать, хм. Это не очень хорошее слово. Эм, это когда складывается очень сложная, плохая и неожиданная ситуация, тогда так говорят. Но лучше этого не говорить, – объяснил он, с трудом даже для себя подбирая слова. Несмотря на то, что эта идиома уже перестала быть табуированной лексикой, все же считалось некрасивым употреблять подобные слова.
– Тогда вся жизнь сплошная блять! – воскликнула Рита. – С короткими моментами счастья!
Взрослые долго смотрели то друг на друга, то на молодого философа, довольного своим выводом.
– Идем, а то мне далеко домой ехать, а завтра опять на смену, – девушка решительно взяла Риту за руку и направилась к торговому центру.
– Меня зовут Маргарита. А это мой папа, Евгений, – представилась девочка. У Евгения от ее слов подпрыгнуло сердце, как по-новому зазвучало его имя.
– Меня зовут Альбина, – впервые улыбнувшись, ответила девушка.
Все втроем держась за руки вошли в широкие двери торгового центра, Рита по центру выглядела как счастливый ребенок, идущий вместе со своими родителями.
Уже на входе автоматические торговые комплексы атаковали их навязчивой адресной рекламой, считав открытые данные их профилей. Трудно сказать, какие данные могли быть недоступны для торговой системы, предложения сыпались как из бездонного мешка, крича в уши, ударяя по глазам бесчисленными вспышками голограмм около лица, браслеты напружинились, захваченные потоком входящих сообщений.
Рита, оглушенная этим рекламным гулом, в ужасе закрыла глаза и зажала уши стянутой на затылок шапкой, стараясь заглушить бесконечный поток направленного в нее звука. Евгений и Альбина, привычные к подобному вторжению, безразлично осматривались.
– Надо привыкнуть, потерпи немного, – ласково проговорила Альбина, погладив по голове застывшую посередине зала Риту.
– Я хочу уйти, пожалуйста, – прошептала Рита, с мольбой посмотрев на Евгения.
–Может мы подождем снаружи? – спросил Евгений, чувствуя, что Рита скоро не выдержит.
Альбина раздумывала, изучая остатки на своем счете.
– Только ты мне все вернешь, понял? – довольно резко сказала она. – Смотри не смойся!
– Конечно отдам, не беспокойся. Давай я тебе сразу перекину, если не хватит, доплачу, пойдет? – он набрал сумму, подготовив к транзакции.
Альбина молча кивнула и быстро поднесла свою руку к его браслету. Рита схватилась за его локоть, и они направились к выходу. Альбина проводила их взглядом и побежала вперед по торговым рядам, проходя сквозь разноцветную рекламу.
Найдя нужный автомат, она вспомнила, что забыла снять биопараметры с Риты. Поколебавшись некоторое время, Альбина заполнила данные, вспоминая себя в ее возрасте. На удивление они были с ней похожи, разнился только цвет волос, у Альбины они были значительно темнее. Автомат выдал несколько вариантов имеющихся комплектов, все в темно-синей гамме. Ни времени, ни желания искать дальше не было, она пока не могла для себя решить, почему помогает им, тем более этому, Евгений откровенно раздражал.
Купив пару комплектов, она пробежалась по другим отделам, отмахиваясь от надоедливой рекламы как от назойливой мухи. Оставалось чуть меньше трети перечисленной суммы, сумки с одеждой и обувью ощутимо оттягивали уставшие за смену руки.
Евгений с Ритой уселись на скамейке около небольшого фонтана, чуть вдали от торгового центра. Он заметил выбежавшую Альбину и, шепнув засыпающей Рите, что сейчас придет, побежал к Альбине.
–Держи, – она передала ему пакеты. – Нормальная еда дома есть?
–Скорее нет, – ответил он, вспомнив о пластмассовой каше.
– Так, еще остались кредиты, я пойду что-нибудь куплю. Потом получишь полный отчет.
– Не надо, я тебе верю.
– Веришь? Ты меня сегодня первый раз увидел, почему ты мне веришь?
– Не знаю, просто верю.
Она неодобрительно посмотрела на него и направилась к ряду продуктовых автоматов.
– Смотри, что нам тетя Альбина купила, – Евгений сел рядом с сонной Ритой, показывая ей разноцветные пакеты.
– Папа, – уже во сне прошептала она и уткнулась головой в его плечо, обхватив руку.
Он аккуратно, чтобы не разбудить, поставил пакеты рядом. В сердце приятно защемило, глаза часто заморгали.
В таком положении их и застала Альбина, принеся раздутый пакет, набитый коробками с сублимированными мясом и овощами.
– Все, – выдохнула она, – и какого черта я тебе помогаю?
Она бросила пакет на лавку и села рядом. Ее рейс уже ушел, второго придется ждать больше часа, торопиться некуда.
– Спасибо тебе. Ты даже не представляешь, как помогла.
– Представляю. А ты подумал, что будешь делать дальше?
–Нет, пока не думал.
– А ты подумай. Через неделю, может две, к тебе придут из службы надзора, если не определишь ее в школу.
– В школу? Да, действительно. А откуда ты все знаешь?
– Знаю и все, не твое дело.
– Ну ладно, пойдем в школу, не беда.
– Ох, какой ты тупой. Сначала стоит сдать экзамены, не думаю, что она готова.
– Не грузи, я подумаю об этом завтра, на сегодня хватит.
Альбина недовольно хмыкнула и отвернулась. Они сидели молча, наблюдая за тем, как редкие пассажиры лениво шли к метро.
– У меня еще остались твои кредиты, – нарушила молчание Альбина.
– Тебе хватает на такси? Твой рейс ушел, наверное.
– Нет, забирай себе.
– Ты всегда такая упрямая?
– Не тебе судить об этом, огрызнулась она. В животе призывно заурчало.
–Я не далеко живу, пойдем к нам, поужинаем. А потом уедешь на такси. Ну как?
Она раздумывала, но живот снова выдал ее, заставив покраснеть.
– А я всегда думал, что те, кто работает на кухне, всегда сыты.
–Нет, у нас строгий учет, – хмуро ответила она, – попробуй хоть что-нибудь вынеси, мигом выкинут с работы.
– Понимаю, – сказал Евгений, будя Риту. – Пойдем домой, там и поспишь.
Он взял пакеты, ощущая непривычно большой вес, подождал, пока Рита продерет глаза, и направился к подземному переходу. Рита побежала за ним, повиснув на правой руке, Альбина, держась позади, шла следом, борясь с собственными сомнениями.
Через полчаса робобус доставил их почти к дому. Улица была пустынна, освещенная тысячами светящихся окон многоквартирного улья.
Лифт заставил Риту окончательно проснуться, вызвав у нее своим ускорением новую порцию любопытства и неподдельного восторга, она хотела еще покататься, но взрослые запротестовали, уверяя ее, что у нее еще будет куча времени накататься вволю.
Войдя в квартиру, Альбина аж присвистнула,– Вот как богатые живут.
– Нет, это довольно низкий уровень, – бросил Евгений, унося сумки в комнату.
–Низкий уровень у меня, – вздохнула Альбина, снимая свои нескладные ботинки.
– Я пойду пока ужин поставлю, может пока покажешь Рите покупки?
Рита уже забежала в комнату, шумно роясь в пакетах. Альбина с Евгением переглянулись и засмеялись.
– Мне кажется, она сама разберется. Пойдем на кухню, – сказала Альбина, заметив, что Рита уже выбрала синее платье и принялась стягивать с себя школьный костюм.
На кухне Альбина проверила холодильник и неодобрительно цокнула языком.
– Я гостей не планировал звать, – сказал Евгений, с интересом разглядывая сделанные ей покупки.
– Гостей? Ты такой старомодный? По-моему сейчас никто уже в гости не ходит.
–Наверно, никогда об этом не думал.
– А у тебя есть друзья?
Друзья? – он задумался, перебирая знакомых в голове, – нет. А у тебя?
Альбина не ожидала встречного вопроса и стала суетливо распаковывать коробку с готовым ужином.
– Можешь не отвечать, если не хочешь.
– У меня нет друзей, – ответила Альбина, после того, как поставила залитый водой контейнер в печку. Она пристально посмотрела ему в глаза, ища искры насмешки, но их там не было. – Обычная жизнь, работа от звонка до звонка, а цели так и не видно.
Цели? – он закашлялся. В голове вновь вспыхнули заданные с детства парадигмы развития, остро кольнула досада от потраченных сегодня средств. Он помотал головой, отгоняя наваждение.
На кухню вошла Рита, переодетая в стандартное, но вполне изящное синее платье, глаза ее светились от удовольствия, она переминалась с ноги на ногу, в ожидании одобрения.
– Какая красавица, – только и успела сказать Альбина, как яростным воем отбивки новостей включилась инфунель, бесцеремонно нарушив хрупкую атмосферу.
Рита закрыла уши руками, боязливо поглядывая на грозные лица на экране.
– Да ну их к черту! – выругался Евгений и стал искать кнопку выключения.
Но инфунель была вделана в стену, чуть-чуть выпирая вперед гладким экраном. Нащупав маленькую кнопку на торце, он с силой нажал на нее. Экран погас, и тут же высветилось предупреждение и ссылка на статью закона. Пришлось больше десяти раз отвечать на один и тот же, но по-разному сформулированный вопрос, пока система не согласилась с его решением.
–Это ты зря, – заметила Альбина. – Возьмут на заметку.
–Посмотрим. Фух, определенно так лучше. Почему я не сделал это раньше? – он чувствовал явное облегчение, все переживания о недостижении главной цели в одно мгновенье испарились.
– Испугалась? – спросил он Риту, она закивала головой, с опаской поглядывая на черный экран.
– Тебе идет это платье. Будешь совсем красавицей, когда у тебя отрастут волосы, – сказал Евгений, подмигнув смущенной Рите. Он заметил быстрый колкий взгляд Альбины, вынимавшей ужин из печи, – я принимаю. Он показал рукой на красную коробку со ставшей уже обязательной пищевой добавкой подавления сексуального влечения «cold mind», или как ее называли в народе: бабы побоку, хотя ее повсеместно рекомендовали принимать и мужчинам и женщинам, как чуть ли не единственное средство увеличении эффективности работы, а следовательно, и роста капитала. Основными ее потребителями были жители уровней «В-С» и «В», высший же свет не отягощал себя химическими блокаторами, считая свободу плотских утех еще одним признаком статусности. Уровни «С» и ниже, жители городов-спутников и малых поселений не имели финансовой возможности, плодя активно свои копии.
Альбина не стала проверять график приема, выведенный на лицевой стороне коробки яркими светящимися полосками гистограмм, и разложила содержимое контейнера по тарелкам.
Первой за стол села Рита, жадно втягивающая ароматы синтесублимированного блюда.
– У нас прям семья, – с набитым ртом сказал Евгений.
– Не шути так, – почти шепотом сказала Альбина.
–А что такое семья? – спросила Рита, уплетая шницель из синтезированного мяса.
– Семья? Ну, это когда есть родители и дети, и они все живут вместе, – объяснил Евгений.
– Тогда у меня уже половинка семьи! – Рита вопросительно посмотрела на Альбину.
– Не надо на меня смотреть, – поперхнулась Альбина.
– Ничего, скоро у меня будет полная семья! – игриво воскликнула Рита.
–Это ты так спланировала? – спросил ее Евгении, поглядывая на смущенную и злящуюся Альбину.
–Не-ет, я рассчитала! – важно ответила Рита.
4.
Автоматические шторы разъехались, впуская в комнату бледный солнечный свет, загудел вентилятор нагнетательного клапана, разбавляя сонную атмосферу комнаты холодным осенним воздухом.
Вставать не хотелось, ленивая расслабленность довлела над всеми желаниями, отягощенная остатками хмельного послевкусия вчерашнего веселья. Он не особо любил выпивать. Бутылки вина, подаренные на работе по случаям всевозможных праздников, долго пылились на полках, сформировав небольшую винотеку.
Он посмотрел налево, рядом беззвучно спала Рита, ему показалось, что она не дышит, настолько тихим был ее сон. Холодный ветер с улицы стал задувать ей под пижаму, и она повернулась на другой бок, основательно укутавшись в одеяло.
Часы показывали 08:09, придется встать, скоро громко запиликают, настырные, будить девочку совсем не хотелось. Евгений тяжело поднялся и выключил уже приготовившийся трезвонить веселый будильник. На работу он пойдет завтра, а сегодня слишком много дел, чтобы долго прохлаждаться.
Вспомнилась расслабленная после вина Альбина, совсем не такая строгая и грубая, какой старалась быть, хорошая девушка, она была не похожа на тех эмалированных куколок, которых он нередко встречал на работе. Они не вызывали у него особых чувств, кроме потребительского интереса. Он рассматривал их скорее как товар, который можно купить, наподобие девушек в тех заведениях, где он бывал раньше. Разница была лишь в том, что в подобных домах отдыха, расположенных как правило за городом, не надо было участвовать в пустых играх.
Зайдя на кухню, он привычным движением набрал стакан воды и потянулся к красной коробке с «cold mind». Повертев ее в руках, он поставил коробку на место. Из головы никак не выходила Альбина, и не потому, что она ему нравилась, скорее нет, черты ее лица были далеки от утвержденных в обществе сегодняшних идеалов красоты. Нет, не это мучило его, просто он ничего не чувствовал. Интересно, а она работает сегодня?
Коробка с «cold mind» была убрана на верхнюю полку шкафа. Он поднял свой браслет с пола, вчера брошенный им небрежно на стол, последним светился отчет о приезде вызванного им для Альбины такси.
«Привет, ты сегодня работаешь?» – пару минут он не решался отправить сообщение, обдумывая, что должно последовать за этим. Но, так ничего и не придумав, отправил. В дверях появилась сонная Рита,
– Доброе утро, проснулась уже?
– Доброе утро. Нет, пока не проснулась, – широко зевая, ответила она,–я замерзла.
–Ну ничего, сегодня подготовим твою комнату, там нет этого назойливого вентилятора, – ответил Евгений, вспомнив, что надо бы разобрать маленькую комнатку, заваленную всяким хламом, куда его только девать. – Иди умывайся, будем завтракать.
В ванной загудела вода, Евгений по привычке прикинул стоимость израсходованной воды. Это не вызвало в нем никаких чувств, хотя надстроенное сознание настойчиво пыталось заставить его переживать.
Внезапно включилась печка, он не помнил, чтобы с вечера задавал программу, получается, это сделала Альбина.
– О, каша уже почти готова, – сказала вошедшая Рита.
– Это ты поставила?
– Да, вчера. Мне Альбина показала, как ей пользоваться.
– Странно, ничего не помню, – сказал Евгений, садясь за стол. Рита только пожала плечами, доставая из шкафа пару чистых тарелок.
За завтраком Рита декламировала чьи-то стихи, прочитанные ей вчера вечером, после того, как она подключилась к городской библиотеке. За одно прочтение она запоминала весь стих наизусть, но только те, которые ей понравились.
– Я думаю, – важно начала Рита. – Что стихи писали математики. Каждое слово в строке есть лишь малая переменная, подвластная основной функции.
– Ты думаешь, что можно жизнь отразить в одном уравнении?
– Возможно, но не любую, слишком много неизвестных.
– Ну не знаю, моя жизнь вполне может уместиться в короткое уравнение.
– Не-ет, у тебя есть я, а это целый массив неизвестных!
– Откуда ты все это знаешь?
– Не знаю, просто знаю и все, – Рита показала в блокнотике написанную зеленой ручкой сложную формулу в несколько рядов, – вот, это стихотворение.
Евгений взял блокнотик, оставшийся у него после переезда сюда, вчера найденный Ритой в завалах ненужных мелочей в кухонном ящике. Там же она нашла и старые ручки, он с трудом мог вспомнить, когда последний раз что-нибудь писал. А ей понравилось писать на бумаге: «В этом есть что-то живое», – сказала она вчера за столом, красивым почерком написав «Маргарита» на первой страничке. Теперь же блокнот был исписан всевозможными формулами с символами, которые были неизвестны даже Евгению, несмотря на его вроде как профильное образование.
– Когда ты это успела? – удивился он, листая странички с зелеными формулами.
–Вчера. Вы вчера ворковали как голубки, вот и не заметил, – засмеялась Рита.
– Откуда ты узнала эти слова?
– Из какой-то книги. Я их не все запоминаю, только те, которые понравились.
–Смотри, не перетрудись. Не надо сразу столько читать.
– Я пока не устала! Правда, некоторые такие скучные.
– Да, скучных книг очень много. Ну что, займемся делом?
– Каким?
– Будем готовить тебе комнатку, поможешь?
– Да-а!
Покидав тарелки в мойку, они, наперегонки бросились в маленькую комнатку.
– Да, тут придется порядочно потрудиться, – воскликнула Рита, разглядывая разбросанные по комнате коробки.
– Давай так, все что тебе понравится – оставляем, остальное я уношу в кладовку в подвале.
– А там есть кладовка? А подвал большой, темный? Может там есть привидения?
– Хм, может и есть. Я там был пару раз, сам как привидение.
Работа спорилась, через час прихожая была уставлена коробками, поделенными на две части: выкинуть и выкинуть жалко. Евгений разобрал свою кровать, поделив на две равные части. Рита металась по комнате, переставляя маленькие статуэтки, найденные ею закопанными в груде коробок. Комната стала принимать жилую атмосферу, шторы были раздвинуты, открывая прекрасный вид на город.
Рита с замиранием сердца наблюдала за крохотными точками робокаров, снующих, как насекомые, туда-сюда по расстеленной перед нею затейливой скатерти улиц.
– Еще успеешь насмотреться. Пойдем, пора нести все в подвал.
Рита оторвалась от окна и подбежала к Евгению.
–Нет, надо переодеться, не в пижаме же идти.
– Я могу и в пижаме, в ней удобно.
– Так, не спорь. Иди переоденься.
Ощутив себя хозяйкой комнаты, Рита, сказав, что скоро будет, важно удалилась переодеваться. Евгений пока оттаскивал коробки к лифту. Она вернулась, когда все коробки неровными стопками стояли в лифтовом холле.
– Ты чего так нарядилась? – спросил ее Евгений, разглядывая озорной наряд, собранный из разных стандартных комплектов.
– А вдруг мы познакомимся с привидением, надо же быть готовыми ко встрече. Я же леди.
– Откуда ты этого нахваталась? Говоришь, как в старых фильмах в музее.
– Прочитала в книжках, это разве плохо? –расстроилась она.
– Нет, как раз наоборот. Просто немного непривычно.
– Спасибо, папочка, – она весело заулыбалась
Ему нравилось, что она его так называет, но было как-то не по себе. Он не ощущал того трепетного чувства будущего отцовства, которое, по его соображениям, должно было предшествовать рождению ребенка. Раз и стал отцом, в один момент, без чувств, без переживаний.
–Давай помогай, доченька, – крикнул он ей из подошедшего лифта, внося ближайшую стопку коробок.
Время было раннее, лифт, загруженный под завязку, без остановок долетел до подвальных этажей. В подвале было прохладно, слышались завывания сквозняка.
Рита выскочила из лифта первой, настороженно вглядываясь в темень плохо освещенного коридора.
– Тут точно должны быть привидения, – шепотом сказала она, пятясь назад к лифту.
– Ты что, боишься? – спросил ее Евгений, укладывая коробки на стоявшие в лифтовом холе автоматические тележки.
– Да, немного, – созналась Рита, ее лицо погрустнело, ив слабом освещении стало казаться бледным. – Когда я была там, мы не раз видели привидения. Они ходили по подвалам и чердакам, очень-очень страшные! А нас заставляли туда ходить!
– Зачем? – спросил Евгений, поняв, потом, что не зачем было теребить ее воспоминания. За привидений она, скорее всего, принимала рабочих, обслуживающих здание Комбината.
– Да всякую ерунду заставляли делать! – неожиданно весело ответила Рита, – а кто не соглашался – бах! Излучателем в голову, и лежишь потом целый день, ног не чувствуешь.
–Понятно,– хмуро ответил Евгений. От ее слов в душе вскипела неизвестная ему ненависть, черная, бессильная.
– Мне одно привидение помогло бежать, – прошептала Рита. – Конечно, это было ненастоящее привидение, не совсем же я дурочка.
Она хихикнула, озорно взглянув на хмурого Евгения, старавшегося вернуться обратно на веселый лад.
–Нас заставили тогда перебирать картошку или что-то другое, я не сильно понимала. Вот, а я, увидев, что воспитатель куда-то вышел, бросилась под столы и незаметно выскочила в заднюю дверь. Потом я бежала, бежала, долго бежала, а подвал все не кончался – думала, что там и останусь. А лучше там остаться, чем возвращаться в Комбинат!
–Нет, лучше вернуться домой. Ты сейчас дома,– он подошел к Рите и обнял за плечи, девочка волновалась, заново переживая воспоминания. Она продолжила рассказ, взволновано тараторя.
– А потом я добежала до конца, там ужасно пахло, кошмар. Из темноты на меня вышел почти весь седой мужчина, он долго так смотрел на меня, а я не могла сдвинуться с места от страха. За третий побег меня бы точно отправили в мозгоплавилку!
– Третий побег? Ты уже раньше убегала?
– Да, но ни разу не удавалось сбежать за территорию Комбината. Вот, потом он подошел ко мне и сказал, чтобы я не боялась и ничего не говорила. Что он мне поможет, только придется немного потерпеть. Потом он посадил меня в мешок и бросил в кузов. Я не знаю, куда мы уехали, но мне не было страшно. Никогда не забуду этот ужасный запах! – она поморщилась и громко чихнула, – приехали на какое-то поле, там по огромной куче мусора катались такие здоровые машины, очень тяжелые. Он показал, где спрятаться и дал немного хлеба, сказал, что как стемнеет, то надо идти обратно по дороге, а на развилке свернуть влево, и я попаду в город.
Евгений вспомнил, что в тридцати километрах находился мусорный полигон, значит и Комбинат был неподалеку.
– А когда ты убежала с Комбината?
–В пятницу.
– Хм, значит это они тебя искали, – размышляя, произнес Евгений.
– Наверно, а откуда ты знаешь?
–В новостях передали.
–В новостях? А это где?
–На большой панели, у нас на кухне висит.
– А-а, я поняла. Не знаю, может еще кто-нибудь убежал.
Евгений задал адрес своего места тележке и, взобравшись на нее, поманил рукой Риту.
– Ну что, поехали?
Она запрыгнула на платформу и схватилась за поручень. Тележка плавно двинулась, медленно набирая ход, проплывая мимо бесконечного ряда высоких стеллажей, заставленных под завязку разноцветными коробками, бесформенными тюками и прочим барахлом. По мере продвижения перед ними зажигался свет и гасли лампы позади, вырезая их желтым кубиком из черной бумаги коридора.
Их стеллаж был единственный пустой. Замок на пластиковой решетке послушно отворился, узнав метку ключей квартиры. Расставив три отобранные коробки с «нужными» вещами, Евгений задвинул решетку обратно, и тележка поплыла дальше вперед.
– Вот, этот запах, – зажала нос Рита.
– Если хочешь, я тебя тут оставлю, а потом тебя заберу.
– В темноте? Ни за что!
– Тогда терпи, мы недолго.
Евгений побросал остальные коробки в приемник громадного измельчителя, который с удовольствием тут же завращал барабанами, перемалывая в мелкий песок все, что попадало к нему в рот.
– Вот видишь, нет тут никаких привидений, – сказал Евгений, когда они уже проехали половину пути.
– Это потому, что слишком светло, привидения не любят свет.
– А давай посмотрим, – он остановил тележку и отключил ее.
Тут же погасло основное освещение, оставив вдалеке помаргивающие красные огоньки датчиков. Рита прижалась к нему и часто задышала.
– Страшно? – шепотом спросил он, она молчала, шумно дыша.
Стоя в темноте, он ждал, когда привыкнет зрение. По телу начали бегать холодные мурашки, усиливаясь при каждом неявном звуке, который мог быть на самом деле, но мог возникнуть только в его возбужденном воображении. Обостренные чувства рождали новые ощущения, возбужденный мозг рисовал затейливые фигуры, которые вот-вот выскочат из тьмы. Отгоняя всю эту мишуру, он не мог избавиться от чувства, что за ними кто-то следит. Чувство это было вполне осознанное и к игре мозга отношения не имело, более того его подкрепляла слабая вспышка света, замеченная им еще по пути к измельчителю. Если это был такой же жилец, то почему он бродит в темноте?
– Мне страшно, – прошептала Рита, – давай пойдем домой?
– Давай, – согласился Евгений, которому самому становилось не по себе.
Он включил тележку, и яркий свет вновь вырвал их из коридора. Пока они жмурились, ухо уловило звук шагов, сомнений не было, ему не померещилось.
