Анна Урусова
Скульптор
К тому моменту, когда челнок опустился на поверхность планеты, космонавты были полностью готовы к возможному контакту. Земля дала добро на использование любых составляющих «Дружбы» в качестве приветственного дара (как ехидно хмыкнул Сергей, то, что он до сих пор хранит ожерелье из ракушек, полученное им от жителей одного из тропических островов, вовсе не гарантирует, что местным обитателям тоже будет свойственна подобная сентиментальность).
Но начинать решили с малого – с очередного «хитреца», содержащего записи с венерианской базы и реконструкцию крушения «Объекта 1» у Луны.
Люк отъехал в сторону, открывая перед вытянувшимися в струнку, одетыми в идеально вычищенные скафандры космонавтами, ещё одну неизведанную планету. Планету, увидеть которую они практически не надеялись.
Атмосферы здесь не было – над головами землян сияли ближние планеты и одинокие звёзды, не складывающиеся с этого ракурса в привычный рисунок созвездий. Перед ними лежало огромное идеально ровное пространство, покрытое чёрным плотным материалом, пружинящим под сапогами скафандров. Со всех сторон это пространство было ограничено высокими строениями – назвать домами эти конструкции, лишённые даже намёка на уют и эстетичность, не смог бы даже самый завзятый сторонник ультра-рационализма. Прямоугольные, серые, возвышающиеся не меньше, чем на десять метров, каждое, они совершенно не были похожи на строения венерианской базы. Но и в них, и в покрытии посадочной площадки, и в видимых из-за строений частях движущихся механизмов, просвечивался тот же невероятный разум, который создал «Объект 1», венерианскую базу и Безымянную.
Звуков здесь не было, но невозможно было и назвать царящую тишину мёртвой. То и дело по поверхности зданий и тёмного материала прокатывались волны вибраций, достигающие и неподвижно стоящих людей. Некоторые из этих волн были слабы настолько, что ощущались лишь в носках сапог, некоторые – чуть ли не роняли не готовых к такому Сергея и Кристину.
Помня о том, что посадка «Дружбы» была хоть и мягкой, но вынужденной, космонавты были уверены, что на планете их уже ждёт тёплая встреча. Но проходили мгновения, секунды и минуты, а на посадочной площадке не изменилось ровным счётом ничего. И сколько бы космонавты ни всматривались в «хитрецы», связанные с приборами «Дружбы»; сколько бы ни рассматривали пейзажи планеты сквозь защитные оболочки скафандров – нигде не было ни единого следа создателей этого пейзажа.
– И что будем делать? Пройдёмся подальше и осмотримся или вернёмся на корабль? – Кристина, временно позабыв о хандре, лихорадочно крутила головой, жадно вбирая в себя «атмосферу» планеты.
– Не знаю пока. Не могу представить настолько нелюбопытную или уверенную в себе цивилизацию…
Договорить Сергей не успел. Сплошная серая стена здания, стоящего прямо перед ними, разошлась, мельком явив пространство, заполненное горами чего-то, похожего на уголь, и выплюнула из себя тёмную человеческую фигуру ростом около двух метров. Несмотря на то, что падать пришлось с высоты не меньше пяти метров, неизвестный, не утруждая себя группировкой, плашмя приземлился на чёрное покрытие, тут же вскочил и проворно кинулся к пришельцам. Даже при том, что здешняя сила тяжести составляла примерно треть от земной, это было весьма впечатляюще.
– Люди?
– Да ну на…!
Два эмоциональных вопля слились в один и, казалось, зависли над площадкой, запутавшись в удивлении столь сильном, что практически овеществившемся. Кристина промолчала – лишь вцепилась в предплечье Сергея и отступила на шаг. Она сама не понимала, почему, но человекоподобная фигура казалась одновременно отвратительной и пугающей. Словно кукла, во всём повторяющая человеческие пропорции, но сгибающая коленки исключительно назад.
Чем ближе человек подходил, тем яснее становилось, что на нём надет скафандр такого же типа, как и на землянах, но тёмно-серый, с фрагментами, изредка вспыхивающими под ослепительным светом здешнего Солнца. Лишь шлем был другим – овальный, сужающийся к низу, он был совершенно непрозрачен и почти чёрен, лишь на месте глаз горели две узких фиолетовых полосы.
Когда «человек» почти поравнялся с космонавтами, Сергей попытался заговорить с ним или как-то обратить на себя его внимание, но не преуспел. «Человек» буквально пролетел мимо протянутой к нему руки и тупо застыл перед закрытым уже люком «Дружбы».
Сергей решил не сдаваться, осторожно высвободил руку из пальцев Кристины и подошёл к обладателю скафандра. И осторожно, одним пальцем, прикоснулся к его плечу. Но «человек» то ли не почувствовал касание, то ли проигнорировал. Тогда Сергей сжал все пять пальцев на плече незнакомца.
На столь грубое прикосновение обитатель планеты-стройки отреагировал так же, как и на предыдущее – никак. Только неподвижно стоял лицом к корабельному люку и чего-то ждал.
Тогда Сергей решил, что контакт глаза-в глаза может быть результативнее. Обошёл незнакомца, приподнялся на носочки, желая заглянуть в лицо «человеку». И тут же отшатнулся, не удержавшись на ногах, и неловко упал на спину.
Обладатель скафандра по-прежнему шевелился, словно не замечая Сергея..
Не раздумывая о том, неведома ли местным жителям взаимовыручка или же землян признали не заслуживающими её, Кристина и Роланд бросились помогать товарищу. И только склонившись над ним поняли, что Сергей беззвучно хохочет, от того и не может подняться самостоятельно.
– Посмотрите в его шлем, там пусто. Ребята, это вообще не скафандр!
И Сергей, не в состоянии продолжать, снова разразился хохотом.
Тем временем скафандр, очевидно, не дождавшийся какой-то ведомой ему одному реакции, развернулся и – уже медленнее – двинулся обратно к зданию, из которого вышел. Теперь все земля не могли хорошо рассмотреть то, о чём говорил Сергей: за защитным экраном шлема не было ничего. Только лишь пустота.
Они вернулись на корабль, не рискнув далеко отходить до того, как обменяются впечатлениями. Первым взял слово Сергей.
– Помните, все учёные семидесятых-восьмидесятых удивлялись тому, что скафандры так хорошо людям подходят? – Его напарники синхронно кивнули: перед полётом каждый из участников экспедиции был обязан досконально изучить все материалы, посвящённые исследованиям артефактов с «Объекта 1» и с венерианской базы. – Так вот, я больше, чему уверен, что это – не скафандры. Это что-то вроде роботов, таких же, как и змеи. Одного только не понимаю, предназначены они для того, чтобы быть чем-то наполненными и доставить это что-то домой, или это что-то типа роботов-шпионов, которые должны были работать на Земле?
– Не хочу показаться невежливым… – Роланд на мгновение замолчал, пытаясь сформулировать мысль как можно корректнее. – Серёж, как, по-твоему, хоть одно вменяемое существо могло надеяться, что вот это вот чудище может являться на Земле шпионом? Да при одной встрече с ним у половины землян инфаркт случится, а вторая, извиняюсь за выражение, пропишет ему в дыню. Так, на всякий случай, чтобы народ не пугал.
– Рыцарь, дружище, это ты об этом знаешь. – Увидев, как синхронно вытянулись лица Кристины и Роланда, Сергей тяжко вздохнул. Постоянно напоминать товарищам, что они имеют дело с разумом, имеющим с человеческим общего меньше, чем человеческий с муравьиным, начинало надоедать. – Представь, что ты для восприятия пространства используешь несколько иную систему, не оптическую. Ну, например, что-то вроде рентгеновских лучей. Как думаешь, как будут выглядеть для тебя люди в таком случае? – Дав космонавтам возможность хихикнуть, представив себе общество ходячих скелетов, Сергей продолжил. – Так вот. Я вполне допускаю, что скафандры и змеев создали существа, взаимодействующие с окружающим пространством каким угодно способом, кроме оптического. Ну и рентгеновского, наверное. И в рамках вот этого их способа взаимодействия мы выглядим именно так. Теперь подумайте, пожалуйста, вот о чём. Известная нам последовательность событий выглядит следующим образом: «Объект 1» прибывает к Венере, создаёт там базу, оставляет змея и улетает в сторону Луны. Едва его замечает Леонов, как корабль резко начинает совершать гиперон-магнитный переход и терпит крушение, очевидно, использовав неподходящий гиперон. При этом на его борту находится не менее десяти человекообразных скафандров. Не кажется ли вам, что самым логичным будет предположить, что они собирались высадить своих роботов в каком-то укромном месте и отправить их изучать Землю?
Роланд и Кристина молчали, видимо, детально представляя себе армию пустых скафандров, изучающих Землю.
– Если возражений и других идей у вас нет, то начинайте готовить управляемый зонд. Я сейчас свяжусь с Землёй, но больше чем уверен – нас отправят картографировать планету и искать на ней следы хозяев.
***
Планета, получившая временное имя «Стройка» оказалась относительно небольшой: всего-то полторы земных массы и чуть меньше одного радиуса. Судя по залежам алмазов и графита, найденным в чудом оставшихся свободными участках поверхности, она принадлежала к так называемым углеродным планетам и должна была существенно пополнить знания человечества о подобных объектах.
Распоряжения Земли относительно дальнейших действий прибыли в рекордно короткий срок: через три часа с момента получения. И содержали в себе про-видео файл, записанный лично Добронравовым.
Вячеслав Артемьевич в лёгком коричневом костюме стоял на фоне какой-то древней статуи: мраморная девушка в весьма скудном и красивом одеянии гладила по голове мраморного же оленёнка. И говорил медленно и весомо, словно роняя в пруд тяжёлые камни.
– Значит, вы их всё-таки нашли. Молодцы, герои. – Он сделал паузу, давая слушателям в полной мере прочувствовать похвалу, затем продолжил. – Здесь ещё идут споры о том, на какой из двух планет жизнь менее невозможна, но это, в сущности, не так уж и важно. Вы всё равно скоро найдёте единственный верный ответ на этот вопрос.
Доктор Демидов, пилот Иванов, ваша задача – начать облёт планеты, как только придёт подробный план работ. А произойдёт это… – он замолчал, видимо, слушая ответ, – в течение пары часов. В отличие от прошлой планеты, само существование которой представляет собой один большой вопрос, к этой алмазной мелочи, как выразился товарищ Зубов, есть вполне конкретные вопросы.
Теперь вы, товарищ Когтева. Вы остаётесь на «Дружбе» и прилагаете все усилия к тому, чтобы хотя бы примерно разгадать язык хозяев этого места. Без плана, но с пониманием того, что вам в любой момент может понадобиться объяснить неизвестной, но весьма могущественной расе, что вы делаете на их планете. – Добронравов прокашлялся и внезапно очень тепло улыбнулся. – И помните: Земля ждёт вас домой.
***
План исследований «Стройки» пришёл через полтора часа. И, судя по длине и разнообразию списка, вопросы к нему составлял десяток учёных самых разных специальностей.
– Поискать в поверхностном слое материальные остатки древних культур?! – Роланд, вслух прочитавший первую попавшуюся строчку из списка, картинно вскинул брови. – И как мы должны это сделать?!
– Там ниже есть описание. И правильный алгоритм действий. – Сергей ехидно усмехнулся, глядя, как брови Роланда печально опускаются с каждым новым прочитанным пунктом алгоритма. – Не переживай – я уверен, это только кажется таким мудрёным.
– Почему?
– Хоть я и не археолог, но наличие на этой планете поверхностного слоя с материальными остатками древних культур кажется мне очень и очень маловероятным.
***
Загрузив вместе с Сергеем и Роландом на дрон всё, что могло помочь найти ответы на поставленные Землёй вопросы, и полюбовавшись тем, как приплюснутый серебристый овал исчезает в тёмном небе, Кристина принялась за работу.
Сначала задача казалась нереальной: не имея никаких примеров письменной или устной речи неизвестной цивилизации предположить, как они разговаривают.
Весь первый день Кристина чертила схемы, рисовала бестолковые закорючки и вспоминала все известные ей земные системы общения, примеряя их к загадочным обитателям этой системы. Примерялось плохо. Девушка даже подключила на некоторое время систему жизнеобеспечения, надеясь, что виной всему ставшая уже привычной нехватка питательных веществ. Увы, никаких разумных мыслей так и не появилось – очевидно, в их отсутствии виноват был не голод.
***
Картографировать «Стройку» было легко: под дроном хаотично сменяли друг друга серые прямоугольные здания разной высоты и покрытые сплошным тёмным материалом пустые пространства. Дважды попалось что-то вроде карьеров: приличных размеров воронки, окружённые высокими отвалами серо-красных пород. В одной из них трудились какие-то мелкие механизмы, не похожие ни на змеев, ни на скафандры, ни на их возможных создателей.
Эту воронку решили не трогать, вторую же, окружённую более высокими отвалами спрессованной между собой породы, и – кажется – уже заброшенную, решили изучить повнимательнее.
Роланд остался наверху – сортировать куски породы, откладывая все, кажущиеся ему более-менее неодинаковыми. Сергей же отправился вниз, ко дну карьера – фиксировать следы, оставленные техникой и, возможно, обитателями планеты.
– Серёга, тут два сплющившихся камня, похожие на меч. Они могут являться теми самыми остатками материальной культуры? – Роланд, вскинул вверх кусок камня, одна часть которого была серо-зелёной, гладкой и имела форму вытянутого конуса, а вторая, молочно-белая и шероховатая, – половинки морской звезды. Всё вместе действительно походило на какой-то странный, фантастический, меч.
Не дожидаясь ответа, Роланд отложил камень в кучу того, что следовало забрать с собой для анализа. В конце концов, таких ему действительно ещё не попадалось.
***
Новый день начался с озарения: Кристина вспомнила, что между земными кораблями и объектами, принадлежащими инопланетянам, как минимум два раза возникали какие-то стоячие волны. И о том, что миссия Ульянова сумела открыть корабли и здания венерианской базы, используя случайно подобранную последовательность электромагнитных волн. И о том змее на Безымянной, который активно среагировал на эти же колебания. И, хоть из всех знаний, касающихся волн, у неё в голове остались лишь смутные изображения волнистых линий, да некоторые названия, перекликающиеся с музыкой, это был шанс.
Затребовав графические отображения всех сигналов, упоминавшихся в связи со змеями и Безымянной, она исполнила несколько абсолютно диких па: схожие элементы были. Способ, которым общаются инопланетяне, нашёлся. Дело оставалось за малым: составить хотя бы словарь.
***
Сергей и Роланд обследовали третий квадрат из пятидесяти, на которые была поделена Стройка, когда увидели подозрительно знакомый профиль электрической активности: несколько тороидов кружились в паре метров под ними, иногда выделяя в пространство близкую к графиту модификацию углерода температурой 100С⁰.
– О, а вот и Мухина находка. – Сергей улыбнулся, рассматривая аппараты. – Даже странно, что мы наткнулись не на них, а на тех единственных двух «платочков», которые ухитрились добраться до космоса.
Роланд поёжился, вспоминая, как «Дружба» летела сквозь атмосферу Безымянной, сжатая в смертельных объятиях двух инопланетян.
– Как вы думаете, почему тогда у нас пропал сигнал?
– Возможно, они питаются любой информацией, не только сведениями о составе всяких неизвестных им до того веществ. – Сергей пожал плечами. – Возьми повыше: попробуем взять на анализ графит, который они выбрасывают в атмосферу. Может Земля поймёт, для чего они предназначены.
***
Составить словарь… Забыв о правильном соблюдении режима дня, подогнанного под земной, Кристина спала и ела, когда придётся, иногда нагло нарушая распоряжения Сергея и снова подключаясь к системе жизнеобеспечения. В конце концов, никого из товарищей она этим не обделяла, а возможное ухудшение состояния её здоровья – не такая уж и высокая цена за скорейшую расшифровку языка пришельцев. И она проводила часы над «хитрецом», анализаторами «Дружбы» и обычной земной бумагой.
– Как вообще можно составить словарь того, что ты никогда в жизни не слышал?! – Пожаловавшись безмолвной обстановке «Дружбы», Кристина вылезла из-за стола, пару раз потянулась, разминая затёкшие мышцы, и подошла к иллюминатору – полюбоваться технопейзажем Стройки.
Всё было по-старому, так, как несколько часов назад, когда она в прошлый раз пыталась отвлечься от нерешаемой задачи. Даже скафандр, каждые шесть земных часов подходящий к «Дружбе» и семь с половиной минут гипнотизирующий её, также стоял у люка, вскинув пустой шлем к небу.
– Хм, а ведь «Дружба» в точности похожа на корабли, которые используют его создатели… Не пытается ли он связаться с кораблём?
Кристина не надеялась ни на какой результат, честно признаваясь себе, что просто пытается разгрузить мозг, отвлечься от бесплодных размышлений.
Но результат был. И такой, что Кристина, не удержавшись, снова совершила несколько безумных па: робот посылал к кораблю волну, рисунок которой имел пару общих элементов с рисунками первой и второй волн, полученных «Вестником» и «Дружбой»!
И тут Кристину посетила совершенно гениальная идея: что если множество механизмов вокруг общается между собой таким же способом? Проверив, что видит соответствующий датчик в радиусе пятидесяти метров, девушка просто запрыгала на месте: весь мир вокруг был словарём. Оставалось только правильно расшифровать его.
***
– Интересно, как там у Кристы дела? – Роланд, с лица которого блаженная улыбка не сходила уже седьмой день, именно столько времени космонавты летели над исполинскими заводами и фабриками, передал управление Сергею, а сам вытянулся на откидной койке. – Если бы не проблема с едой, я с удовольствием провёл бы здесь всю жизнь!
Сергей беззвучно усмехнулся, уверенный в том, что уже через несколько месяцев Роланд мечтал бы попасть домой, на Землю, но вслух сказал совершенно иное.
– Думаю, если Кристина сможет разобраться с языком, и инопланетяне окажутся дружелюбны, здесь обязательно будет что-то вроде базы или даже посольства. И тебя обязательно в него включат. – Затем усмехнулся снова, уже заметно для Роланда. – Но тогда политика тебя всё-таки, догонит, дружище.
***
На двенадцатый день исследований Сергей и Роланд закончили с высокими и средними широтами Стройки и опустились к экватору, в зону алмазов. Километры поверхности, нестерпимо сияющей в солнечных лучах, изрядно затрудняли и полёт и навигацию. Но и упрощали картографирование – поначалу здесь не попадалось ни зданий, ни роботов. Целых два дня путешествуя над абсолютно пустыми алмазными полями, земляне уже решили, что хозяева Стройки почему-то совершенно не заинтересованы в добыче алмазов. И расслабились.
И какого же было их удивление, когда в середине пятнадцатого дня прямо над дроном зависли три тороида – таких же, какие люди уже видели в небесах Стройки. Зависли, и принялись по чуть-чуть опускаться, заставляя и дрон идти на снижение.
– Долетались. Что делать будем? – Роланд решил не проверять, как тороиды отреагируют на неподчинение, и направил дрона вниз, к гладкой блестящей поверхности.
– Сядем. Посмотрим, что они от нас хотят. Думаю, что нас просто сочли за один из местных кораблей, потерявший управление или сломавшийся. Лишь бы у них не было традиции уничтожать сломанную технику. – Сергей преувеличенно широко улыбнулся, и вновь приник к иллюминатору, рассматривая блестящие серые бублики, парящие над дроном.
– Может быть, это и есть местные жители? – Роланд мягко посадил дрона и занёс руку над элементом управления люком, готовясь открыть дверь хозяевам планеты.
Но ничего не произошло. Убедившись, что дрон не пытается взлететь, тороиды бесшумно взмыли вверх и сразу же разлетелись, снова оставив землян наедине со Стройкой. Через несколько минут после их исчезновения аппаратура дрона зафиксировала неизвестные сигналы, направленные в их сторону, но ни расшифровать, ни определить их назначение не смогла. Единственной полезной информацией о сигналах, которую смогли получить земляне, был их предполагаемый источник – хорошо видима и стоящая сейчас в зените раскалённая соседка Стройки.
На всякий случай Сергей и Роланд оставались на месте ещё несколько часов, но ни сигналов, ни тороидов больше не было. И дрон снова поднялся в небо, продолжая планомерный облёт планеты.
Землянам оставалось лишь надеяться, что неизвестный источник сигнала не заинтересуется ими снова до того, как Кристина разгадает его систему общения.
***
Первым делом удалось вычленить участки, отвечающие за требование подойти к объекту, передающему этот сигнал. Кристина не называла семантические единицы речи «инопланетян» словами, потому что лично ей они больше напоминали конкретные смысловые фрагменты. При наличии определённого воображения в них можно было увидеть что-то отдалённо – очень отдалённо! – напоминающее иероглифы.
Следом, отразив рисунок первого сигнала, Кристина получила команду «отойди от меня».
Вычленив сходные участки в двух командах – рисунок, примерно обозначающий «я», «меня».
Понятно, что построенные таким образом фразы могли бы читаться примерно как «меня ходить магазин за есть», но ими в принципе можно было бы объясниться.
Дни сменялись днями. Кристина так устала от постоянного анализа конструкций и проверки их на скафандрах и изредка появляющихся змеях, что, когда роботы начали выполнять не только краткие распоряжения из одной семантической единицы, но и длинные сложные команды, даже не стала исполнять победный танец. Просто отправила всем заинтересованным лицам сообщение: «Словарь готов. Стихи не напишем, но поговорить сумеем».
В тот же день батискаф вернулся к «Дружбе». Финальная и самая ответственная часть миссии начиналась.
Перед отправлением к «горячему Юпитеру» Сергей на всякий случай отправил «Вестнику». сообщение с кратким пересказом случившегося.
