Анна Никки
Дотянуться до солнца
«Черт, где я?!»
– Абиссинец!
– Успокойся.
Единорог положил руку на плечо Самуила, но тот тут же скинул ее.
– Все это время, где ты был?
Лидер снял кепку и, вздохнув, сполз по стене вниз.
– Там, где я не был уже очень давно.
– Что?
Мужчина снова вздохнул:
– Я ездил домой… к своей жене…
Самуил задохнулся от возмущения:
– Ты хоть понимаешь, что творишь?!
Единорог предостерегающе на него посмотрел и отодвинул его в сторону.
– Мы все понимаем, но у нас сейчас огромные проблемы. И без тебя они вряд ли решатся, поэтому…
Абиссинец поднял голову и усмехнулся:
– Знаешь, как много раз я слышал эти слова? Бл@дь!
Он смеялся. Нервно и с надрывом.
Самуил отвел глаза и вопросительно уставился на Единорога. Но в его глазах стоял тот же вопрос.
– Абиссинец, что нам делать? Он скоро очнется. Ты же был с ним в контакте, поэтому должен знать, чего нам ожидать.
Лидер встал и помотал головой:
– Я должен подумать. Вариантов несколько, но самый реальный способ узнать это, поговорить с ним. Если смогу…
Единорог преградил ему путь, поняв, о чем он думает:
– Подожди, она же сказала…
– Элис сказала это специально, чтобы я не вмешивался. – Он посмотрел на Заместителя в упор. – У нас остались только сутки. Потом нужно выпускать людей, скрыть факт его пребывания здесь не удастся. Поэтому я должен обезопасить вас за эти сутки от кого бы то ни было… Мы должны быть готовы к предательству.
Самуил не верил своим ушам:
– Ты не доверяешь своей команде?
– А ты уже не помнишь ее слов?
– Но…
Единорог кивнул:
– Ты прав, он дорого стоит. Я с тобой!
Самуил усмехнулся:
– Согласен. Но она ведь вернется, рано или поздно… Ты собираешься торговаться с ней?
Абиссинец не ответил и продолжал что-то обдумывать, то и дело, бормоча себе под нос. Через несколько минут он довольно улыбнулся.
– Если все пройдет гладко, то по ее возвращении нас здесь уже не будет. – Он повернулся к двери своей комнаты и прикоснулся ладонью к холодной стали. – Что же все-таки случилось тогда?
– Ты о чем?
– Почему она делает это сейчас? Не тогда?
С этими словами он поспешно направился к выходу. Самуил и Единорог переглянулись и последовали за ним. Он почти бежал, будто предчувствовал. А, добежав до операторской, наконец, понял. Абиссинец смотрел на монитор, не отрываясь, и его брови все больше сдвигались навстречу друг другу.
Картина, представшая его глазам, была худшим из вариантов, которые он рассматривал.
Самуил присвистнул:
– Ни хрена себе, он переплюнул даже тебя. Вот это да.
– Самуил, помолчи.
– Это ведь нехорошо, да? Что мы будем делать? – Единорог задал свой вопрос, пытаясь разглядеть на нечетком изображении с монитора, что из обломков на экране было когда-то столом, а что – стулом.
– Подождем. Еще не все ясно.
Чем больше он пытался контролировать растущую в нем бурю, тем меньше у него получалось оставаться спокойным. Кусочек за кусочком память складывала ему картину прошлой жизни. Но все эти воспоминания не могли быть его. Максим не хотел принимать их, желая, чтобы все они стали лишь насмешкой его разума, а не необходимой правдой, возвращающей его к реальности.
«Почему я? Почему со мной?!»
Алиса была сто раз права. Права во всем. Ему дали шанс, дали возможность забыть. И его, так называемая, бабуля хотела именно этого. Пусть так по-идиотски, но она хотела помочь. Только он получил такой щедрый шанс от Далматинца, но из-за собственной глупости даже не воспользовался им.
«Почему? Они все оказались правы… Даже Катя… Катя? Черт! Что же я наделал? Почему?»
Он не просил об этом, но почему ему позволили провести пять лет в забытьи? И почему так хотят, чтобы он вспомнил все сейчас?
«Я не помню… Не помню? Такое возможно? Как я оказался в том доме? Из-за потери памяти? Как я мог все забыть? По какой причине Элис сразу не рассказала мне, кто она?»
Внезапно, парень улыбнулся, подумав о Далматинце. Вот, кто больше остальных жаждет его возвращения. Алиса тут совершенно ни при чем.
Максим резко вскочил с кровати и без разбора начал крушить все, что попадалось ему под руку. Голова снова раскалывалась на тысячи осколков, заставляя его мускулы вибрировать и подчиняться безудержной ярости. На глазах выступили слезы отчаяния и беспомощности.
– Ненавижу…
Через несколько минут кулаки превратились в кровавое месиво, но тело уже не чувствовало эту боль, его снедала другая. Парень упал на колени и, прижав, окровавленные пальцы к лицу, истошно закричал.
Максим выпускал из себя душевную боль, а затем снова продолжал разбивать кулаки о мебель и стены. И снова. И снова. Он уже не знал, как остановиться. Перед его глазами мелькали люди из прошлого – Элис, Дракон, Далматинец, Ольга, Капитан, Бульдог… люди, решавшие за него, как он должен жить, где он должен быть, что он должен делать.
«Алиса… Элис… Девочка-попугай в красных джинсах и желтой кофте… Почему ты просто не рассказала… Все еще хочешь сделать это и занять мое место? Как ты жила все это время? Почему сегодня пришла не ты? Кто разрешил Капитану заходить в комнату кандидата? Что изменилось? Отец не мог позволить… Как мы покинули лабораторию? Эксперимент… Ты прошла через это? Стоп… Эксперимент? Какой эксперимент? Я не помню… Почему я подумал об этом? Я вспомнил не все…»
Эти «почему» еще больше рвали его душу на куски. И в определенный момент, исчерпав свои физические силы, он вдруг почувствовал пустоту и внутри. Замахнувшись для нового удара, Максим вдруг резко остановился и посмотрел наверх. В углу висела камера, за ним наблюдали. Глубоко вдохнув, парень опустил руку, улыбнулся и плюхнулся на колени. Только сейчас он заметил, что на запястье нет браслета. И это вызвало еще больше вопросов.
«Почему его нет? Только камера… Где же все-таки Элис? Что происходит? Почему я все еще не наказан? Меня действительно похитили? Как я мог оказаться здесь, без ведома отца?»
Алиса припарковалась. Далматинец уже ждал ее.
Она встречалась с человеком, называвшим себя их отцом, но с детства проводившим на них свои эксперименты. Что она чувствовала к нему? Ненависть. Что могла сделать? Ничего, пока не освободится. Исполнять его приказы ее научили с пеленок. Противоречить? Только в мечтах.
Доступ к нему был разрешен лишь небольшой группе людей. Безопасность заботила его, прежде всего.
Девушка вошла в офисное здание, прошла к лифту и нажала кнопку верхнего этажа. Вежливый голос попросил ее идентифицировать себя. Она приложила ладонь к панели. Загорелся зеленый свет, и лифт тронулся.
На ее лице не осталось ни одной эмоции. Алиса готовилась к наказанию.
Катя лежала на кровати и ревела. Уже несколько дней девушка отказывалась есть и ходить в школу. Ее отец уже не знал, что делать. Все эти дни она требовала только одного – вернуть водителя.
Но проблема состояла в том, что никто не знал, где он сейчас находится. В тот день, когда Михалыч принес ее на руках всю в синяках, Ионов без промедления уволил его, пригрозив после всех объяснений, что, если тот появится в поле зрения еще хоть раз, то угодит незамедлительно за решетку за избиение его дочери. Водитель согласился на все без слов, даже не пытаясь оправдаться.
Лев Ионов, сидя в массивном кресле, спустя три дня после инцидента, вспомнил, почему уговорил жену собрать чемоданы и улететь на следующий день за границу. Подозрения, которые терзали его последние месяцы, видимо, оказались небеспочвенными. И избиение его ребенка можно было считать только началом. Уверенность в своей правоте пугала, но бежать самому не имело смысла. Если они захотят, то достанут его и из-под земли. Оставаясь дома, у него оставался мизерный, но шанс.
Пять лет назад его опрометчивость могла стоить ему жизни. Но он выжил. Теперь же ошибка прошлого даст гарантию безопасности не только ему, но и его семье.
Он пока отказался от идеи насильно отправлять дочь вслед за матерью, видя, что ее нервное состояние нестабильно.
«Катя может и с трапа вниз сигануть, если ее заставлять, поэтому найду пока Михалыча и заодно сомнения развею… Мутная история…»
Ионов очень сожалел, что не расспросил водителя подробнее. Шок от вида травмированной дочери в тот день парализовал все его способности мыслить здраво и оценить ситуацию на месте.
Телефон мужчины снова оказался выключенным, а утром его секретарь сообщил, что дома тот не появлялся с того дня, как все случилось.
Расспросы дочери тоже ничего давали. Катя утверждала, что на них напали одноклассники. Они похитили Максима, а Михалыч спас ее.
Банкир звонил в школу отпросить ее с занятий и между делом спрашивал о парне. Директор уверила его, что с ним все в порядке. Но он тоже не посещает школу из-за поездки к родителям, живущим в другом городе. Его бабушка отпрашивала Максима заранее, и, если бы с ним что-то случилось, то им непременно сообщили бы об этом.
Но Катя не успокаивалась и продолжала упорно твердить, что Максим в опасности. Еще несколько дней прошли в напряженной обстановке, а об отъезде девушка не хотела и слушать.
В конце концов, немного успокоившись, Ионов перестал искать водителя и сосредоточился на работе. За это время ничего больше не произошло, и страхи отступили на второй план. Дел накопилось очень много, и нужно было разгребать проблемы в банке. Тем более, кто бы на них не напал, Михалыч не смог защитить его дочь, а, значит, ему не место в их доме. А Катя… Вот, Максим вернется, и все войдет в привычную колею. Все капризы отступят на второй план. А он сможет сам спросить парня о том дне. Банкир вообще начал сомневаться, что тот был тогда на даче. Никаких доказательств его присутствия там не нашлось.
«Мутная история…»
Влад вторые сутки сидел взаперти. Он неистово сопротивлялся, но в бессознательном состоянии его все-таки смогли привезти сюда.
«Додумались приехать на скорой, придурки! Она сотворила такую глупость… Я же не идиот? Иначе он тоже был бы сейчас здесь. Его нет, значит, сбежал. Вырубился, значит, сбежал не на своих двоих. Значит, все-таки это Алиса провернула! Дура!»
Парень сжал кулаки. Обида сжигала изнутри просто нестерпимо. Как всегда, он стал лишь инструментом для достижения чьей-то цели. И в этот раз добровольно.
«Тоже дурак! Может, он наоборот понизил, а не повысил мой умственный потенциал?»
Для Далматинца Влад с детства был всего лишь равным спарринг-партнером для его младшего сына, чтобы тот мог постоянно повышать результаты его трудов.
«А для тебя я… все-таки, кто? Почему я? Почему со мной?»
Влад и Максим задавали себе одни и те же вопросы, но ответов на них оба не знали.
Глава 21
Кирин стоял наверху и наблюдал за ней. Наконец у него появилось свободное время, и он не мог с собой ничего поделать. Минут пятнадцать его все равно не хватятся.
Маленькое окошко кладовки не позволяло ему всегда успевать за ее движениями. Но улыбка не сходила с его лица.
«Ты – молодец!»
В тренировочном зале, заставленном множеством приспособлений, стоял полумрак. И, смотря на нее сейчас, он знал, что любая задача, поставленная перед ней, будет исполнена, а Элис сделает все возможное, чтобы защитить его. Особенно от Дракона…
Неожиданно Элис подняла голову, заметив движение наверху. Кирин провел рукой по волосам, совсем не подумав о браслете. Девочка фыркнула.
– Совсем не думает? Не знает, что меня накажут? Не его…
На браслете замигал желтый огонек, сразу исчезнув из ее поля зрения. Значит, его уже искали. Элис улыбнулась и продолжила, зная, что, несмотря на это, он все же наблюдает за ней.
Опустив взгляд на запястье, Кирин понял, как его обнаружили.
Отец звал ее телохранителем кандидата, отведя роль живого щита. Но почему-то, когда он находился рядом с ней, ему хотелось самому оказаться на ее месте. Ведь мальчик прекрасно понимал, что, как только они вырастут, Элис, и правда, может стать живой защитой для него, отдав свою жизнь. И поэтому, даже если в реальности ему не под силу было ничего изменить, он все же дал себе обещание найти возможность однажды освободить ее и стать для нее тем, кем является девочка сейчас.
Маячок окрасился в красный.
«Пора возвращаться…»
Он в последний раз бросил взгляд вниз и, развернувшись, быстро вышел из кладовки.
Ровно через минуту дверь в тренировочный зал открылась.
– Развлекаешься? – глаза Дракона не предвещали ничего хорошего.
Элис лишь ухмыльнулась:
– Тебе разрешили присоединиться?
– Хм.
Его рывок почти застал ее врасплох.
Быстро отпрыгнув назад, она встала в защитную стойку и громко крикнула:
– Начали!
Схватка началась. Дракон нападал, Элис защищалась. Ей было двенадцать, ему – шестнадцать, но ей с легкостью удавалось обходить острые углы, зная все его слабые места, играя с ним на равных и зарабатывая очки для Кирина. Старший брат не пугал ее, пока целью был младший.
Девочка прекрасно помнила слова отца, сказанные ей однажды: «Элис, помни, стоящий перед тобой не сможет навредить тебе, ведь ты держишь его под контролем. И, даже если проиграешь, сможешь, несмотря ни на что держать свою голову высоко. Но бойся того, кто стоит за твоей спиной, потому что именно он контролирует тебя, а, значит, может, предать. И вот в этом случае, вина будет полностью лежать на тебе… потому что ты проиграешь самой себе».
Она не очень понимала смысл этой фразы, но Дракон никогда не заставлял ее сердце трепетать от страха. Ее брат лишь подогревал ненависть между ними с подачи отца. Этого она тоже не понимала и поэтому принимала как должное. Сколько она себя помнила, им была отведена лишь одна роль – беспрекословно исполнять приказы человека, называющего себя их отцом и участвовать в его экспериментах.
Кирин вошел в кабинет и с порога получил хлесткую пощечину.
– Кто кого охраняет?!
Мальчик опустил голову:
– Прости. Ты прекратил тренировки, я просто хотел…
– Я начинаю думать, что ошибся. Ты справляешься и без нее… Дракон менее защищен…
Кирин продолжал стоять, опустив голову, но огонек, вспыхнувший на мгновение в его глазах, не укрылся от пристального взгляда Далматинца.
– Ты хочешь тренировку? Сейчас?! Ты готов?!
– Что?
Мужчина нажал кнопку на селекторе:
– Капитан!
Через пару секунд в кабинет вошел координатор тренировочной группы.
– Тренировка: нападение и защита!
Капитан непонимающе уставился на хозяина кабинета. Эта тренировка разрабатывалась на случай побега или неповиновения кандидатов, а не для…
– Что-то нужно разъяснить?!
– Нет, я понял. Выполняю.
Мужчина указал мальчику на дверь. Идя по длинному коридору, оба не проронили ни слова. И лишь когда остановились у тренировочного зала, Кирин схватил наставника за рукав.
– По-подожди… Там, Дракон, да?
Капитан повернулся к нему и кивнул:
– Да, он там.
Мальчик прочитал в его глазах… сожаление? Не в первый раз.
– Элис?
– Твоя сестра тоже там.
– Просто тренировка?
Ответа он так и не дождался. Мужчина отвел глаза и открыл дверь.
Кирин отодвинул его и вошел первым. Несколько секунд он часто моргал, чтобы адаптироваться к полумраку зала. Единственное, что мальчик сразу уловил – две фигуры, двигающиеся в такт друг другу, словно в каком-то быстром танце без музыки. Немного привыкнув, он продолжил наблюдать за ними, не в силах оторвать взгляда от их слаженных движений и пытаясь понять суть сегодняшней тренировки.
«Что я должен делать сейчас?»
Внезапно Кирин почувствовал спазм в запястье и машинально схватился за него. Этого было достаточно для того, кто стоял за его спиной. В тот же момент на него накинули плотный мешок и стянули вокруг тела ремни. От неожиданности мальчик потерял равновесие и повалился на пол. Сопротивление только усиливало давление, навалившихся на него людей. Все попытки освободиться казались тщетными. Шанс был упущен, а, значит, он проиграл? Суть стала понятна, а о дальнейших действиях отца нетрудно догадаться…
На шее затянули петлю, Кирин захрипел от нехватки воздуха.
Щелкнул выключатель, и сквозь плотную ткань мальчик понял, что в зале включили свет. Чувства обострились до предела, не давая мыслить рационально и сводя все к одному.
Элис и Дракон остановились и подняли головы вверх. Все произошло так быстро, что в пылу драки они даже не заметили, что происходило у входа. Девочка с недоверием смотрела на Далматинца, почти ощущая будущее наказание.
– Элис! Его поймали! Защити его!
Она перевела взгляд к двери и замерла, увидев хрипящего Кирина, связанного по рукам и ногам.
Дракон рассмеялся и преградил ей путь:
– Сначала я?
Элис нетерпеливо оттолкнула его и кинулась вперед.
– С дороги!
Но парень, схватив за плечи, со всей силы откинул ее назад на несколько метров. Девочка встала в стойку, и они снова начали кружить.
Теперь она более отчетливо слышала его хрипы и видела удавку на шее. Стараясь продвинуться ближе к цели и обмануть Дракона, она торопилась и поэтому совершала ошибки… Старший брат намеренно держал дистанцию, не подпуская ни ее, ни себя близко к выходу, разгадав ее намерение вырубить их обоих. Точно так же, как она пыталась дотянуться до него, он пытался увеличить их разрыв.
Кирин все это время пытался вырваться и ослабить хватку, но проклятая петля давила только сильнее. Он был полностью обездвижен, сверху на него навалилось несколько человек.
Далматинец вне себя прокричал на весь зал:
– Его убивают, почему ты все еще там?!
Элис вздрогнула и зарычала, с новой силой накинувшись на Дракона.
Кирин усилил свои попытки, но уже почти не соображал, что происходит. Мышцы вибрировали, как сумасшедшие, заставляя его все четче осознавать ситуацию и вырываться изо всех сил при каждом ее вскрике или звуке падения. И в какой-то момент паника охватила все его существо.
«Нет! Нееееееет… Нет…»
Дракон продолжал удерживать Элис на расстоянии, зная, что это всего лишь новый вид наказания для них двоих. Они тоже знали это, но страх друг за друга не давал им с некоторых пор мыслить рационально и не удерживал от необдуманных поступков. Парень злился, но ничего поделать не мог, лишь еще сильнее задирая Кирина и используя любую возможность, чтобы потренироваться с Элис. Уже неделю ему не давали препарат, поэтому он делал вид, что на пределе, снова вводя в заблуждение Далматинца и давая себе возможность выпустить пар. Сожаление, что сестра никогда не станет его телохранителем, оставляло тяжелый осадок в мыслях всякий раз, когда он думал об этом, и заставляло сдерживаться еще больше, чтобы не выдать себя ни перед кем, тем более перед Далматинцем.
Дракон ухмылялся, смотря на ее тщетные попытки продвинуться ближе к брату, и уводил ее все дальше вглубь зала.
Кирину впервые в жизни стало страшно. Страшно за Элис.
«Чего он хочет? Правда, убьет меня? Ведь нет… Чего хочет? Нет! Так он наказывает ее за мой проступок?»
Элис подняла глаза, но наверху уже никого не было.
«Тренировка? Это должна быть тренировка… Он же не дурак, правда, убивать его, так? Но душат не понарошку… Как он все еще держится? Меня наказывает? Показывает, что Кирин перешел черту, а я не уследила? Ни на что не гожусь…»
Кирин дошел до точки. Перед глазами начали расплываться темные круги, а сознание перестало улавливать даже простые мысли. В голове крутилась только одна: они не справятся, и Элис опять накажут.
И вдруг, когда действительность почти превратилась в однородную массу, он услышал над ухом шепот Капитана.
– Прекрати…
Мальчик машинально дернулся, но его голову обхватили чьи-то пальцы, и Капитан повторил:
– Прекрати.
До него немедленно дошли его слова. Он больше не сопротивлялся, смирившись, и тут же почувствовал, как удавка ослабевает, а в легкие с хрипами поступает кислород. Губы машинально широко раскрылись и стали жадно глотать затхлый воздух, от переизбытка которого он все же потерял сознание, пропустив конец тренировки, и не узнав добралась ли до него сестра.
Через два часа она обрабатывала его раны и мазала мазью синяки. Недовольство проскальзывало в каждом ее движении.
– Ты сомневался во мне?
Он дернулся от боли и скривился:
– Отец сказал, что поручит тебя Дракону…
– Ну и дурак же ты!
– Угу.
Он, наконец, улыбнулся, но из глаз потекли слезы. Сейчас, после всего, он плакал.
– Ты еще и плакса! У тебя посттравматический шок?
– Ты меня не бросишь? Ты, правда, всегда будешь защищать меня?
Злость в ее глазах сменилась недоумением:
– Не заткнешься? Чего раскис?
Он резко подался вперед и крепко ее обнял.
– Я рад, что с тобой все хорошо!
Ее щеку обжигали горячие слезы. Его слезы. Она обняла в ответ и потрепала его волосы.
– Я не брошу тебя, если перестанешь реветь.
Кирин сел прямо и быстро вытер слезы:
– Клянусь!
Элис улыбнулась.
– Дай-ка горло посмотрю.
– Ааа, больно же…
– Слабак!
– А ты супер! Уложила Малыша!
– Подними голову. И прекрати его так называть… какой бы ни был, он – твой брат…
– Ага, с какого перепугу, мы – родственники?
– Пока мы здесь, он – твой брат! Запомни и заткнись!
– Ааа…
Кирин послушно поднял голову и улыбнулся. Он не знал, что на следующий день ему придется наблюдать за ее новым наказанием. За его невинное желание поплатилась она. Далматинец снова наглядно показал, что они подчиняются только ему и не могут нарушать ни одно из его правил. А, самое главное, ему продемонстрировали, кто такая Элис. Живой щит. Ни больше, ни меньше.
Максим сжал кулаки и попытался сконцентрироваться на сегодняшнем дне и своем положении.
Глава 22
Абиссинец наконец оторвался от экрана и направился к двери. Самуил преградил ему дорогу.
– Ты куда?
– Отойди!
– Нет!
Единорог встал рядом с Самуилом, заставив наставника сжать кулаки.
– В сторону! Оба! – Никто не сдвинулся с места. – Вы останетесь здесь.
Самуил выругался и оттолкнул Единорога, снова пытающегося его успокоить.
– Что, если ситуация выйдет из-под контроля?
Абиссинец ответил не сразу:
– Вы должны будете исчезнуть.
Самуил задохнулся от возмущения:
– Думаешь, можешь отдавать такие приказы? – комната наполнилась корейскими ругательствами.
– Ругайся, сколько влезет. Но это приказ! Другого отдать не могу, раз ты боишься за мою жизнь и думаешь, что я иду туда умирать. Кем бы он ни был, я не боюсь его.
Самуил фыркнул:
– А, по-моему, ты как раз таки боишься. Что странно. Девчонка сказала, что этот парень ничего не может сейчас, а ты отдаешь нам идиотские приказы. Что не так? Скажи мне, или я не подчинюсь.
Улыбка осветила лицо наставника:
– Ты сам себе ответил. Что он может? У него потеря памяти.
Единорог задумчиво начал крутить нож в ладони, не вмешиваясь в их спор.
– Ты путаешь меня. Я не подчиняюсь!
Абиссинец подошел и, положив ладони ему на плечи, на чистом корейском произнес:
– Это приказ. Подчинись!
Самуил стиснул зубы и помотал головой.
Единорог оторвался от своего занятия и спокойно произнес, отодвигая его в сторону:
– Мы выполним твой приказ. Иди.
Абиссинец поспешно покинул помещение, будто боясь, что его остановят в последний момент.
Когда дверь закрылась, Самуил заорал:
– Почему ты отпустил его?! Что это значит?! Хоть он и твердит, что все под контролем, видно, что он боится!
– Это так, но мальчишка… Возможно, его страх из-за того, что Кирин все вспомнил? И он не хочет подвергать нас риску?
Самуил повернулся к мониторам. Максим сидел все в той же позе на полу, не шевелясь. Нельзя было даже понять, дышит ли он. Вокруг валялись обломки мебели и осколки битого стекла, а под ногами парня растекалась лужа крови.
– Правда?
– Думаю, Абиссинец не хочет впутывать нас во все это дерьмо. Мы уже познакомились с Элис, теперь очередь Кирина. Он и правда боится, но не за себя. За нас. Именно поэтому и отдал такой приказ. Его возможности… Мы не знаем, что может произойти…
Самуил впечатал кулак в стол и снова выругался:
– А люди, черт возьми? Я должен бежать, чтобы спастись, так? А они?
– У них в запасе еще сутки. Если все-таки наши опасения подтвердятся, этот парень выйдет из себя, а Абиссинец погибнет… у них останется двадцать семь дней, чтобы исчезнуть. У нас с тобой не будет даже этих суток.
Самуил вздохнул:
– Не объясняй. Знаю… Смотри, он там…
Максим услышал щелчок. Дверь медленно открылась. Парень не сдвинулся с места. Абиссинец остановился в ожидании.
Лучшим вариантом для него стала бы реакция парня на его приход. Во-первых, мужчина не знал, кто перед ним – Кирин или Максим. По тому, что он увидел на экране, память вернулась, но сомнения все же оставались. Во-вторых, если здесь сидел Кирин, то его жизнь сейчас находилась под угрозой, потому что никто ни под каким предлогом не имел права заходить в комнату кандидата.
Шли минуты, но ничего не происходило. Максим все также неподвижно сидел на полу, заставляя Абиссинца нервничать. Времени оставалось мало, поэтому, несмотря на страх, мужчина сделал шаг вперед. В эту же секунду парень поднялся и стремительно приблизился к нему.
– Что ты здесь делаешь?
Взгляд Максима казался почти безумным. Абиссинец невольно отступил назад, выставив напоказ свои истинные чувства.
– Я принес аптечку…
Внешне мужчина оставался спокойным, но Максим сразу уловил страх, исходящий от него. Поэтому уголок его губ приподнялся, когда к этому добавилась еще и дрожь в голосе вошедшего в комнату.
Он ринулся вперед, не давая возможности противнику увернуться, и выплескивая ярость на человека, нарушившего правила. Все, чего ему хотелось – выпустить пар и не думать. Капитан нарушил его границы, а, значит, должен поплатиться. В комнату кандидата могла войти только Элис.
Самуил дернулся к двери, но Единорог схватил его за рукав и усадил на место.
– Это приказ!
От сильного удара кулаком столешница треснула.
– Успокойся.
– Я спокоен!
– Я вижу.
– Ты у нас один такой самый спокойный, как я посмотрю!
Единорог улыбнулся:
– Ничего не случится, поэтому, говорю тебе, успокойся.
– Откуда уверенность? Ты его знаешь? Может, у него хобби, как у сестренки, гасить все, что светится?
– Не дергайся. Смотри, парень контролирует себя. Машет кулаками, но аккуратно и без фанатизма.
– Все-то ты видишь, заместитель. – Самуил неожиданно для себя расслабился и откинулся на спинку кресла. – Что-то я нервничаю, как-то не по себе…
– Тебе? Да ну? Вот это новость.
Самуил фыркнул:
– Дурак. Посмотри на него, на вид обычный, но до жути пугающий взгляд у этого кандидата. На психа похож. Не знаешь, чего ожидать от этой семейки.
– Твоя правда. Их хладнокровие страшнее твоих взрывов.
Абиссинец пытался убрать руки парня со своего горла, пытался уворачиваться от ударов, ожидая, когда его отпустят.
– Кирин, остановись.
Максим ослабил хватку и усмехнулся:
– Остановиться?
Абиссинец повернул голову набок, пытаясь привести дыхание в норму.
– Тебе повезло сегодня…
– Да.
Парень слез в него, давая мужчине возможность отползти назад к двери. Оказавшись на расстоянии, он позволил себе на секунду закрыть глаза и перевести дух.
Максим уселся на пол и скрестил ноги. Абиссинец последовал его примеру, показывая, что у него нет злых намерений.
– Отвечай, где Элис? Почему здесь ты?
Мужчина замешкался:
– О чем ты?
– О чем, ты? Забыл правила?
Абиссинец ничего не понимал. Парень, по-видимому, все вспомнил, но вел себя странно.
– Ты… все вспомнил? Сейчас ты помнишь себя?
– Что? Конечно, вспомнил! Ты решил проигнорировать это? Что происходит? Мы не в лаборатории? Где мой браслет? Элис не пришла, потому что снова наказана? Объяснись.
Не этих вопросов он ждал. Если память вернулась, разве эти вопросы должны быть заданы?
«Что все это значит?»
– Ты помнишь, что с тобой случилось пять лет назад?
Недоумение на лице Максима говорило само за себя.
– Что-то изменилось… раз ты здесь?
– Что?
Абиссинец запутался еще больше.
«О чем он? Он проверяет меня? Или не помнит, что произошло? Но как такое возможно? У него феноменальная память… Он помнит даже свои первые дни жизни, кроме… Может ли быть…»
В тот день его отправили в отпуск. Он узнал о произошедшем от убийцы, подосланного к нему Далматинцем. Если Кирин ничего не помнит о том дне, значит ли это, что он находился в бессознательном состоянии?
«О, вот это поворот! Теперь это действительно интересно… И, если хорошенько подумать и сопоставить события, происходящие накануне, я мог бы и догадаться, что Далматинец что-то планирует… В доме царила странная обстановка, детей часто изолировали и прекращали тренировки…»
– Эй!
– Я не могу ответить тебе сейчас. – Абиссинец оторвался от своих мыслей.
– Зачем ты здесь? Отвечай! Капитан! Кто позволил тебе войти? Что произошло? Капитан? Эй!
Парень говорил сквозь зубы, явно злясь. Но мужчина не представлял, что должен ответить ему. Теперь ему требовалось больше времени?
Они сидели друг напротив друга. Никто не двигался с места. Только лица выражали эмоции. Максим закидывал Абиссинца вопросами, на которые тот не знал ответов. Что он должен был рассказать ему? Что Элис предала их отца? Как этот парень отреагирует? Что его отец из ученого, мечтающего изменить будущее человечества, превратился в сумасшедшего, мечтающего создать новую расу суперлюдей? Его реакция будет нормальной?
– Эй!
Мужчина опустил глаза, не в силах больше смотреть ему в лицо.
– Кирин… давай… отложим этот разговор на час…
Максим помотал головой:
– Я с тобой разговаривать и не собирался. Отведи меня к отцу.
Абиссинец медленно поднялся и завел руку назад, пытаясь нащупать ручку.
– Да, конечно, я вернусь через час. Подожди меня. Обработай раны… Элис и Далматинца здесь нет, так что придется говорить со мной…
– Что это значит? Меня похитили?! Как ты смог?
В момент, когда Максим вскочил, он наконец смог открыть дверь. Крик парня донесся до него уже из-за двери.
Максим поднял взгляд на камеру и сжал кулаки. Но через секунду разжал пальцы и направился к кровати, которая чудом уцелела после устроенного им погрома. Стряхнув с одеяла обломки и осколки, парень лег на спину и, положив руки под голову, закрыл глаза.
«Хватит… Наверно еще не время… Большего я не могу… Все выяснится рано или поздно…»
Быть запертым не самое страшное, такое случалось много раз. Навязанное ожидание не беспокоило его. Больше расстраивали странная реакция Капитана на его вопросы и отсутствие Элис. Особенно ее отсутствие.
«Почему он так сказал? Почему она не придет? И почему не рассказала все сразу, а устроила этот цирк? Каким образом я очутился здесь?»
Даже если ее и наказывали, она всегда приходила к нему, чтобы обработать раны. И поэтому его беспокоило случившееся с ними. Он осознавал, что память восстановилась не полностью, и им упущен важный момент их жизни.
Максим снова стал прежним. Менее чем за сутки, он вернулся на пять лет назад. Теперь его обычная жизнь казалась ему не более чем сном.
Абиссинец стоял, прижавшись к косяку двери. Время от времени он поднимал на нее взгляд, и сердце невольно замирало от страха. Он почти сделал это. Почти убил его.