Алексей Котаев
Человеческая оболочка
Глава 8
Змей, что победил ураган
Трое суток длинный караван разрезал спящий снег, прогребая себе путь домой. Айзек ел, пил, спал и дежурил так же, как и все остальные в караване. Он старался окупить себя, ведь ему было неудобно оттого, что за ним тут и присматривают. Да еще и везут туда, куда ему надо. Думая о том, что сказал Берси, Айзек немного поубавил пыл, начиная готовиться к плохому раскладу, но внутри надежда грела его сердце, и пока это происходило, Айзек был полон сил.
Дан влетел в кабину и крикнул всем срочно одеваться, после чего щелкнул рацией, вытянув длинный пружинистый кабель над головой Берси.
– Бать, слышишь меня? Буря идет с северо-запада! Какие команды?
Рация похрипела, и через минуту раздался голос Регала. – Курс на бурю. Следуйте за ведущей машиной. Опустить ковши и закрыть лобовые стекла. Всем включить проблесковые маячки! За работу! Буря третьего класса, если остановимся, то выкапывать уже не будет смысла!
Айзек, слушая переговоры, моментально оделся, после чего перехватил руль у Берси и дал время собраться и ему. Дан выпрыгнул наружу и забрался на ковш. Между ковшом и кабиной, на специальных направляющих крепились стальные листы, с прорезью для обзора. Он вытянул вверх сначала один лист, и закрепил его на правом лобовом стекле, а потом вытянул и левый, так что в кабине моментально потемнело. Берси нащупал на панели маленький тумблер и щелкнул им, стоило только Дану оказаться в кабине. Машину тряхнуло и гулкий грохот дал понять, что ковш опустился до уровня гусениц.
– Ну, Айзек, будем надеяться, что это не тебя пытаются остановить Боги, – с веселой улыбкой сказал Берси. По нему было видно, что он нервничает, но никаких признаков паники. Четкие слаженные действия. Вот только теперь он держал руль двумя руками, вглядываясь в прорезь на лобовом стекле, под которую иногда залетал снег и предательски там застревал. Берси выгонял его дворниками и продолжал смотреть вперед, на часто мигающий яркий огонек, который видно было даже через плотный снег.
Машины набрали расстояние между друг другом и чуть снизили скорость. Чувствовалось, как огромная длинная змея начала брать курс на северо-восток, двигаясь по большой дуге. Все в кабине сидели одетые, ловя нервные взгляды друг друга. Айзек впервые оказался в такой ситуации и совсем не понимал, чего теперь ждать.
– Каково это? Оказаться в буре?
– Вот каково! – Дан ткнул пальцем в окно правой двери. Дневной свет пропал мгновенно, сменившись кромешной темнотой, которая тут же повисла и в кабине. Непроглядная тьма и жуткий грохот. Ветер раскачивал кабину с такой силой, что, казалось, будто оторвет ее от земли и подкинет так высоко, что и птицы позавидуют. Жуткий вой ветра, порывы, что пытались оторвать двери и крышу, отковыривая стальные пластины от лобового стекла, дребезжа и постукивая ими по машине.
Среди непроглядной темноты виднелись лишь приборы и тусклое моргание маячка впереди идущей машины. Берси держал руль так крепко, как только мог, пытаясь уследить за тем, что происходит впереди. Сотни тонн снега мчались движимые ветром с невероятной скоростью, придавливая машину к земле. Вес этот ощущался всем телом, и казалось, что спасения от такого нет и не будет, но на удивление – машина продолжала ехать.
Пусть стрелка индикации скорости и спустилась ниже обычного, но техника ехала. И ехала исправно. Айзек всем своим нутром чувствовал, что если остановятся, то моментально окажутся под снежным завалом. И не факт, что даже дверь смогут открыть. Жуткая молчаливая атмосфера. Тишина, разбавляемая грохотом снаружи. Ребята сидели и держась кто за что может.
Берси резко начал сбавлять ход, ведь маячок впереди внезапно начал приближаться, и стоило только рации подать голос, как Берси ударил в тормоз что было сил.
– Ковш обломило! – крикнул кто-то в рацию. Вместе с его криком в машине начался сущий бардак. В кромешной темноте, от резкого торможения, со всех возможных полок посыпалась разного рода утварь, сваливаясь в кучи в проходах, на сиденьях, падая даже на приборную панель. Грохоча и отскакивая от поверхностей мелочь дождем обрушилась на Айзека и Дана, сидевших рядом с полками и шкафчиками. Самих ребят хоть и здорово тряхнуло, но они удержались на месте, ухватившись за сиденья и поручни.
Машина встала, и чувствовалось, как ее заметает тяжелым снегом, добавляет веса, окутывает, лишая шансов выбраться. И стоило только отчаянью начать зарождать в безмолвной тишине, как за окном моментально посветлело и яркое солнце снова брызнуло в окно своими лучами. Парни переглянулись и не глуша двигатель посыпались на улицу, с трудом открыв дверь, что предательски пустила кучу снега в салон. Спрыгнуть на землю не представлялось возможным, из-за огромного слоя снега, что прибил машину. Его было так много, что в нем запросто можно было утонуть, поэтому парни карабкались наверх, на крышу кабины.
Непроглядная тьма отступала, забирая с собой остатки острого ветра, что потрошил плащи. Стоя на крыше и глядя вперед можно было вновь увидеть бесконечную пустыню белого, не тронутого красками, снега. И среди этой бескрайней пустоши торчали хребты заваленных снегом машин. Четыре фаланги длинной змеи зарылись в снег, вибрируя и дымя черным трубами. Трое, что оторвались, уже были так далеко, что казалось будто они бросили конвой и поехали по своим делам. Но не тут-то было. Лидирующая машина заложила огромную дугу на разворот и помчалась в сторону отставших. Регал возвращался назад, чтобы оценить повреждения. Две другие машины остановились, и слегка сдали назад, чтобы был разгон для старта. Начать резать толстый снег ковшами было не самой легкой задачей, и хоть Регал своим грузовиком сделал разгонную полосу, но надеяться набрать ход за такой короткий промежуток пути не приходилось. Позже, от оторвавшихся машин отделились два снегохода, полностью загруженные людьми.
Высокое солнце, висевшее над головами, невероятно всех радовало, ведь случись такое ночью, то пришлось ждать бы до утра, и снег, налетевший на технику, твердел бы несколько часов, создавая кучу проблем для расчистки. Оглядев место происшествия, троица спустилась за кабину и достала огромные деревянные лопаты. Широкие большие ковши этих лопат оставались последней надеждой, на то, что конвой продолжит свой путь до наступления темноты. Да и вообще, что продолжит путь.
Регал осмотрел территорию прогребаясь сквозь снег на своих двоих и дал команду откапываться. Снегоходы тоже уже подоспели и куча людей, снаряженных лопатами, принялись за работу. Каждый копал свою машину. И стоило только парням десантироваться в глубокий, пока еще пухлый снег, как они тут же принялись отбрасывать его в стороны, освобождая ковш, гусеницы и борта от холодного плена. Айзек махал лопатой, покрываясь потом. Действие было для него не самое привычное и руки быстро уставали, а мозоли, что появились моментально, начали болеть, создавая ощущение, что варежки наполняются водой. Он рыл левую гусеницу уже полчаса, а звенья так и не появлялись из-под снега. За спиной парня уже создалась огромная куча, которую он накидывал через плечо, роя длинную траншею вдоль левой части машины. Дан расчищал правую сторону, а Берси принялся освобождать от плена прицеп, взяв на себя большую часть работы.
Долго и беспрестанно Айзек рыл мягкий снег время от времени останавливаясь, чтобы отдышаться. Всего пара секунд остановки во время бури и такой результат. Природа всегда удивляла молодого охотника, но то, что он увидел сегодня, не шло ни в какое сравнение с тихими краями, в которых он жил. Первая же в его жизни буря остановила конвой, создав невиданную и невероятно большую кучу проблем.
Докопавшись до клин-ковша и освободив всю левую часть привода от снега, Айзек столкнулся с Даном, что уже вовсю орудовал на носу машины. Тот махнул Айзеку рукой, давая понять, что решил сделать перерыв. Парни прорылись друг до друга и скинув маски устало переглянулись. Дан оттянул шарф с рыжей щетины и харкнул на снег тяжелый комок слюны. Видно было, что не одному Айзеку тяжело заниматься такими делами. Пот лил ручьем даже с бывалого путешественника.
– Я все. Берси тоже. У тебя как?
– Я все. Гусеницу уже видно. Между ними тоже почистил.
Только ребята отдышались, как к ним тут же подошла толпа из восьми человек, во главе которой стоял Регал.
– Так, парни, ковш четвертой машины зарылся в мерзлоту, так что план меняется. Сдаем назад, откапывайте себе дорогу для заднего хода. Мы поможем, – Регал уставшим голосом монотонно произносил слова, по нему тоже было видно, что такая работа дается ему нелегко. Он взял лопату наперевес и начал раскидывать снег между машинами, чтобы шестая и пятая тоже могли сдать назад.
Берси, Дан и Айзек вновь махали лопатами, только теперь позади машины. Руки опускались, ноги предательски подкашивались, но через час уже была готова площадка, чтобы сдать назад хотя бы метров на двадцать. Дан махнул Регалу и скомандовал всем лезть обратно. Отряхнув ноги и плащи от налипшего, на теплую одежу, снега, все разбрелись по машинам. Регал стоял сбоку конвоя и следил затем что происходит. Рация прокряхтела.
– Ведущий, сдавай назад.
Берси дважды толкнул рычаг передач назад и дал так много оборов двигателю, что казалось будто машина борется со стихией, словно два больших монстра, рычат друг на друга. Медленно, с огромным трудом, техника тронулась назад и Берси тут же начал поглядывать в свое зеркало, следя за тем, как ведет себя прицеп. Как только расчищенная площадка кончилась, Регал скомандовал остановку и Берси выжал педаль тормоза, после чего выбрался наружу, вернуть лобовые щиты в исходное положение, ведь про них уже все благополучно забыли.
Машины по очереди отодвинулись назад, и лишь у четвертой с ее застрявшим ковшом, возникли проблемы. Мужчины столпились вокруг нее, разглядывая поломку, заодно пытаясь решить, что со всем этим делать. Большой ковш впился в землю, словно нож. Петли и гидроцилиндры были порваны и погнуты, железный нос не поддавался автоматике, оставаясь в земле неподвижно. Машина пару раз попробовала вытащить его, сдавая назад, но перенапрягшись глохла, оставаясь на месте.
– Снимаем. Придется бросить его тут, – командовал лидер конвоя. И мужики, достав все свои инструменты, тут же начали откручивать погнутый элемент машины. Все болты, гайки, куски отпавшего железа бережно складывали в машину. Потерять ковш было очень дорогим и малоприятным удовольствием. Теперь эта машина больше не являлась самостоятельной единицей, и оказавшись в одиночестве среди этих бескрайних полей – не смогла бы продолжить путь. Своего рода большой механический инвалид. Словно потеряв свой хищный клюв, техника на глазах переменилась, став безобидной и слабой. Но зато свободной.
Звери тоже способны отгрызать себе лапы, чтобы освободиться из плена.
Солнце приблизилось к горизонту, когда все машины были готовы ехать. Расклад поменялся, и беззубая машина теперь замыкающая, а Айзек, Дан и Берси сместились на одну позицию вперед. Это никого не радовало, ведь потеря такого дорого элемента конструкции – большая утрата для всех, кто был в пути. Дан рассказал Айзеку, что затраты на восстановление придется делить на всех, ведь виноватых в этой ситуации фактически нет. Но вычет из оплаты никого особо и не тревожил, ведь все знали, что пройдет пара дней и новый ковш изготовят, чтобы машины вновь могли отправиться в путь.
Машина впереди тронулась и прорезала в снегу траншею в обход ковша, стоявшего прямо на дороге. Берси толкнул рычаг вперед и начал набирать скорость, стараясь как можно ближе прижаться к машине, что теперь будет позади них. Пролетев мимо и расчистив путь беззубому напарнику, ребята миновали ковш, воткнутый в землю, провожая его взглядом. Боевые раны на теле большого железного змея сами затянутся. Теперь лишь нужно добраться до города.
– С этого момента придется пристегивать страховку, – сокрушался Дан, глядя на машину, что плелась следом. – Как же это муторно!
Небо вновь сменило цвет на темный, конвой засиял огромным количеством огней, продолжая свой долгий путь. До Ред Вотер оставалось совсем немного и Айзеку даже становилось обидно, что придется покинуть такую отличную и слаженную команду. Теперь он думал о том, доведется ли ему вновь проехаться с ними, уповая на то, что обратным путем он отправится точно так же. Машина двигалась, а в окне, на самом краю горизонта скользнул высокий шпиль, подпирая своим черным силуэтом рыжий горизонт. Раскидывая снег, Айзек впервые не вглядывался вдаль. Теперь же он снова смотрел далеко вперед. На черную башню невероятной высоты. Такую же, как в месте, где он был рожден.
– Преследует меня, что ли?
– Чего? – услышал его бормотание Дан.
– Да ничего. Сам с собой, – лениво отвертелся Айзек и вскарабкался на полку. Отлежаться и восстановить силы.
Глава 9
Да найдется место
Айзек напросился сидеть в гнезде, как только на горизонте замаячил огромный шпиль. Ред Вотер был так близко, что постройки было отчетливо видно даже с цистерны, на которой сидел парень. От края до края простирались серые дома разной высоты, наращивая свою плотность ближе к башне. Такая же, как в Пан Оптикуме. Но тепла в городе не было никогда. Существуя несколько сотен лет, город привык обходиться тем, что есть. Смог, стоявший над домами, был такой плотный, что скрадывал цвета у рассветного неба, а его запах ощущался даже в поле, которое резал конвой.
Чем ближе становился город, тем больше становились дома. Серые, черные, они выделялись на фоне снега, который пусть и посерел за столько лет, но все равно был интуитивно белым. Высокие здания, трубы, расчищенные дороги. Айзек мчался по широкой улице мимо построек из бетона, стекла и железа. Мимо людей в серых, черных одеждах, которые словно не обращали на него внимания. Длинная железная змея никого тут не удивляла.
Трубы некоторых домов коптили небо черным, пытаясь согреться от вечного мороза. Провода опутывали строения, словно ловя их в сети. Ни птиц, ни зверей. Тут царствовали люди. И пусть Айзек увидел лишь часть города, но он понимал, что масштабы куда больше, чем кажется, на первый взгляд.
Проезжая мимо высокого шпиля трудно было не задрать голову в попытке рассмотреть его весь, от самого подножья. Но люди не замечали и этот шпиль. Для них все было обыденно, и лишь Айзек удивлялся каждой мелочи. Тут он впервые увидел так много стекла. Так много серого камня, железа… Ветряки на крышах домов ловили вонючий ветер, разгоняя по проводам электричество. Так много черного дыма, несвойственного горящему дереву.
Молодые мужчины, женщины, дети – все они были одеты так, словно и нет никакой вечной мерзлоты. Легкие одежды, никаких масок на лицах, даже плащей нет. Шапки да куртки, вот и вся местная зима. Это удивляло не меньше, чем все остальное, особенно того, кто всегда следил за качеством своей одежды, ведь в тех местах, где жил Айзек – это зачастую спасало жизнь.
Конвой сделал пару поворотов, проехав через центральную часть города, и свернул в район, где трубы достигали почти что самого неба. Протиснувшись в узкую щель ворот в сплошной стене стального забора, машины встали на длинную платформу, висевшую над землей. Платформа была перфорирована, а под ней виднелись припорошенные снегом желоба для сбора железа. Вот и конец поездки. Машины остановились и из них потихоньку начали выбираться их команды. Айзек спрыгнул на решетчатую платформу и начал разглядывать окружение, пока Дан и Берси собирались вылезать.
Стены здания были увешаны зеркальными панелями. Черными блестящими солнечными панелями, про которые изредка рассказывал Юрий. Тут энергию собирали не только ветряки, но и такие удивительные устройства. Солнце забиралось все выше на небо и вместе с ним грохот на фабрике усиливался. Айзек сразу понял, что тут отливают изделия из металла, но какие – не знал, и хотел он было расспросить ребят об этом, но заметил, как все идут в сторону небольшой двери, сбиваясь в кучу у входа на фабрику.
– Айзек, – одернул его Дан, не дойдя до общей массы караванщиков. – Дальше тебе нет смысла тратить время. Это толкучка на сдачу сырья, там тебе делать нечего.
– Понял. Получается, все? Приехали?
– Получается так, – раздосадовано ответил Дан. – Ты придумал, что делать дальше?
– Пока что нет. Думаю, пойду туда, где побольше людей, да поспрашиваю.
– Иди к подножью шпиля. Там увидишь людей в броне – это местное самоуправление. Охраняют тут город. Обратись к ним, – Дан почесал затылок, словно собираясь с мыслями. – Я все еще не уверен, что ты правильно поступаешь, но… удачи тебе. Я был рад, что ты помогал нам в пути.
– И я. Это было круто.
– Надеюсь, еще как-нибудь проедемся, – Дан достал из кармана синий патрон и протянул его Айзеку. – Пусть будет три. На удачу.
– Спасибо!
Парни пожали друг другу руки. Скупо, по-мужски, без особых эмоций. Айзеку на минуту показалось, что он что-то недоговорил. Как-то сухо все это происходило, ведь за те семь дней пути возникло ощущение, что Айзек, Берси и Дан стали, своего рода, друзьями, которых у молодого охотника никогда не было. Обнадеживало лишь то, что они систематически проезжают мимо Повала, и, в теории, Айзек сможет с ними встретиться при следующем их появлении. А пока что, стоит рассчитывать уехать из города с людьми, что вызовутся помочь.
Стоило Айзеку доковылять до ворот предприятия, как со спины его окрикнули. Обернувшись, он увидел, что вся большая команда машет ему на прощанье, во главе с Берси и Регалом. Невольно улыбнувшись и помахав в ответ, он понял, что забыл попрощаться со всеми лично, пусть со многими он общался лишь чуть-чуть, выкапывая грузовики из снега.
Длинный черный шпиль нависал над парнем, давя на голову. Обычно над ним был лишь склон горы, в которой они ютились со стариком, но тут было нечто необычное. Необъяснимое. Эта высокая башня одновременно и манила и пугала. Что там внутри? Помещение местного главы? Или склад? Может быть, там производства? Айзек шел навстречу шпилю и крутил в голове варианты ответа, но ни один не казался ему приемлемым. Чем ближе он подбирался, тем больше в основании становилась эта штука. Теперь она стала шире всего повала, а он, по меркам охотника, и без того был не маленьким.
Люди, что попадались на пути, пристально вглядывались в юношу, по привычке нацепившего все свои теплые вещи. Кто-то бросал беглый взгляд, кто-то пристально таращился с полным недоумения лицом. Как город для Айзека, так и сам Айзек для местных жителей казался необычным и контрастным, на фоне всего вокруг. Длинный плащ и капюшон не могли скрыть того, что парень казался крепче остальных людей. Чуть выше, чуть шире. В целом такой же, но его аура делала его крупнее. Опыт жизни в смертельных условиях заставлял его держаться ровнее, и пусть ему было не комфортно от такого количества людей, он все же старался не показывать этого.
Большая площадь показалась перед ним ровно на его пути к башне. Дан был прав. Идя сюда – трудно промахнуться. Оглядевшись по сторонам, он моментально нашел людей, что выделялись из толпы, блестя пластиковой нагрудной броней. Трое крепких мужчин, явно больше местных и даже самого Айзека, разговаривали с группой мелких тощих доходяг, одетых в бардовые плащи. Ни секунды не думая Айзек направился в их сторону, репетируя то, что он скажет людям в броне, ведь от этого зависит множество жизней. В том числе и жизней городов-поселений.
– Извините, мне бы поговорить с местным управителем, – робко, но громко сказал Айзек, подойдя к ребятам в броне со спины, отчего те аж вздрогнули и резко обернулись. Айзек привлек внимание даже мимо проходивших людей, что ввело его в некоторый ступор.
– Че надо? – сказал самый крупный. Люди в багровых плащах начали таращиться на эту ситуацию своими выпученными глазами. Казалось, будто они живут в вечном удивлении и трепете, и от дрожи во всем теле при виде подобных людей они худеют и сутулятся, становясь еще меньше всех остальных. Даже для приезжего Айзека выглядели эти багровые плащи чудаковато.
– Эмм… – Айзек немного растерялся от такого обращения. – Из Пан Оптикума начали выгонять людей с детьми, рожденными естественным путем. Нужно им помочь.
– Да вы, блядь, издеваетесь, больные фанатики! – выругался порядчик. Стило только Айзеку произнести свои слова, как толпа багровых плащей взвыла на всю площадь, а мужики в броне достали свои дубинки. – Всех сейчас заберем, особенно этого здорового! Огроменный, просто, улов нарушителей спокойствия.
Ребята в плащах, несмотря на всю свою хрупкость начали разбегаться кто куда. Из-под развевающихся на бегу плащей было видно, что их одежда настолько легкая, что в ней будет холодно, даже в доме у печи или обогревателя.
– Пророк пришел и принес весть! – верещал истошно тот, что был ближе всех к бронированным, упав при этом на колени и протянув руки к вершине шпиля. – Потомки древних возвращаются в мир! Грядет ВЕСНА!
От такого цирка Айзеку стало не по себе. Сборище каких-то шумных непонятных людей окружало его. Суета и крики, пристальные взгляды местных перешептывающихся на ходу. Он еле успевал ловить глазами происходящее. Все вокруг суетились сильнее, чем мыши у корней деревьев, чьи норы начали ковырять хищники. Мужики в броне было рванули ловить тех, кто убегает, но вскоре смекнули, что ошарашенного Айзека надо брать быстрее, и забирать вместе с безумцем, что стоит на коленях. Пока люди не начали собираться вокруг. Один ударил дубиной орущего безумца по хребту, отчего щуплый мужичок тут же потерял сознание. Другой ударил Айзека, но тот успел развернуться и поймать дубинку предплечьем, кряхтя от внезапной боли.
– Вот это ты охренел, пацан! – сказал, тот что бил и замахнулся вновь. Удар пришелся по ноге, и Айзек повалился на твердый, спрессованный снег. Все трое тут же навалились на него, уложив на живот и ударив пару раз носом об землю, чтобы тот оказывал как можно меньше сопротивления. Теплая кровь маленьким ручейком полилась по лицу.
Скинув с рук парня варежки, бойцы связали пластиковой стяжкой его указательные пальцы. Руки оказались за спиной в очень неудобной позе, но как бы сильно Айзек ни старался освободиться – выходило плохо. Стяжка лишь резала кожу.
Подняв парня за подмышки, мужики начали толкать его в сторону домов, что находились на другом конце площади, так, что все проходящие мимо люди глазели на него как на преступника, беря во внимание его окровавленное лицо. Смотрели пристально не только на Айзека, но и на мужичка в легкой одежде, которого нес на плече один из бойцов.
– Блядь, куда вы меня ведете? Что я того сделал-то? – брызгал затекающей в рот кровью Айзек, оставляя красные крапинки на сером снегу.
– Да завались ты, долбанный фанатик. Щас посидишь в клетке, остынешь немного, – ругался бронированный, явно запыхавшись от всего этого действа. – Где они тебя такого здорового взяли-то? Че, вот, твои дружки попрятались-то? Ща бы всех одним тросиком связали и стройным рядом отволокли для профилактики в отдел.
Здание,с решетками на окнах находилось недалеко от площади. Туда-то и провели Айзека, вместе с его новым приятелем. Пройдя по узким коридорам мимо других людей, увешанных дубинками и пластиковой броней, юношу вывели в зал, половина которого была отгорожена решеткой. Камера временного заключения была набита разного рода подозрительными личностями, и Айзек тут же понял, что к чему. Он пытался объяснить, что произошла ошибка, но никто его даже не стал слушать.
Спящего похлопали по одежде и решили не ковыряться в его личных вещах, а вот Айзека обыскали по полной, сложив в коробку и маску, и шапку, и два ножа, что он прихватил из дома, и синий патрон, что дал Дан. Найдя оружие, припрятанное на поясе, представители правопорядка переглянулись. Видеть такое у гражданских было как минимум странно. И это их не воодушевило. Мужчины начали шептаться, время от времени поглядывая на молодого парня.
– Ты понимаешь, что это такое? – спросил полушепотом один из мужчин у Айзека.
– Да. Это мое оружие.
– Где ты его взял?
– Дома.
– Где твой дом? Есть там еще оружие?
– Мой дом у подножья горы, рядом с поселением под названием Повал.
– Как ты попал сюда? Зачем носишь оружие, и как стал поклонистом древних?
– Я приехал на утреннем караване. И я никакой не поклонист. Я вообще у вас тут впервые! – начал надрываться Айзек, находясь, явно, не в восторге от ситуации. – Я же говорил, мне нужно встретиться с представителем власти или правления в этом городе! Это очень важно!
Ответа не последовало. Одного в камеру завели, другого аккуратно занесли. Айзек стоял и окидывал взглядом людей, что сидели на скамье, стоявшей вдоль стены. Шестеро людей осматривали Айзека в ответ. Молодой охотник казался людям намного подозрительней, чем он считал сам.
– Поди сюда, снимем тебе пластик, – сказал лысый паренек, по-видимому, едва ли младше Айзека. Он перекусил зубами стяжку, что соединяла пальцы и охотник вновь смог двигать руками, одна из которых уже ощутимо опухла от пойманного ранее удара. – Сам-то откуда буш?
– Живу рядом с Повалом. На юге отсюда, – Айзек тут же начал нащупывать свой нос, попутно отколупывая засохшую кровь с лица и вытирая свежую.
– Эт че, район новый у города? Там же промзона начиналась? – пристально разглядывая Айзека продолжал свой расспрос лысый. – Ты сам-то, кем будешь?
– Ты специально на него нарываешься? Явно же понял, что он не местный, – прервала наигранный диалог девушка, что сидела в углу на самом краю скамейки. – Ты, если продолжишь, то и этот настучит тебе по лысой голове. И уйдет отсюда через час, а ты так и будешь сидеть и выть. Задолбал уже!
– Сука, да заткнись ты! – подскочил дерзкий паренек, собравшись было кинуться в сторону девушки, но Айзек смекнул, что происходит и преградил ему путь. Для него человек был не опаснее снежной собаки, но с непривычки внутри молодого охотника все сжалось, а сердце вдруг начало колотиться сильнее. Старик учил драться с людьми, но практиковаться никогда не получалось. Да и на ком? На стариках из Повала?
Айзек вновь оказался крупнее местного. Лысый немного отшатнулся в сторону сжав кулаки, и как только он собрался кинуться на Айзека, доказывая свое сомнительное доминантное положение, как щуплый мужичек в красном плаще очнулся и заорал что есть мочи.
– Древние Боги возвращаются! Хватит сидеть и ждать! Мы заслужили прощенье! Восславьте…
Все сидевшие тут же взялись за головы и начали упрашивать охранников вновь выключить этого горластого идиота. Но тем не было дела до происходящего в камере. Пока не доходит до кровопролития охранники не вмешиваются, да и в любом случае профилактические беседы еще не начались.
– Эй, мужик, да хорош орать! О чем ты вообще? – присел на корточки рядом с безумцем Айзек.
– Парень, не расспрашивай его. А то мы все сума сойдем от его рассказов! – высказался кто-то из сидевших, но было уже поздно.
Сидя на холодном бетонном полу, мужик подмял под себя свой плащ и начал вещать, не особо обращая внимания на недовольные возгласы. Абсолютно игнорируя лысого парня, который минуту назад был центром внимания, а теперь недовольно глядел на Айзека и доходягу. – Ты что, парень. Совсем темный? Тебе с детства должны были говорить про древних Богов. Про людей, что жили до нас!
– Ну, было такое… Но сути я не знаю, – явно зацепившись интересом за тему, спросил Айзек. Его удивило, как один лишь короткий отрывок истории взбудоражил целую группу людей. Может это и есть та сила, про которую говорил Юрий?
– Ужас, да где вас таких только растят-то? Сотни лет назад Боги, что жили среди нас, разгневались на людей, за их жадность и алчность! Пронзая землю сотнями ножей, наподобие того, под которым мы сейчас все живем, они ушли! Оставив землю умирать, медленно остывая! Те, кто называются людьми… Это мы с тобой, парень… были нужны, лишь чтобы развлекать Богов, даруя им видимость целого общества! Они не давали нам главного – права продолжить род, хороня грехи и поступки в каждом, кто их получил. Не передавая своим детям, – безумец не просто голосил, он пропевал кожное предложение в своей истории. Не сбиваясь. – Сами же древние имели право быть любимыми своими детьми! Но уйдя от нас в свои неизвестные места, они больше не разбавляли НАС, людей! И умирая от старости, мы смогли воссоздать себе подобных, выращивая их в камерах. Многие говорят, что это последний подарок древних богов. НО ОНИ ВРУТ! Это мы! Сами карабкаемся вверх, пытаясь показать нашим создателям, что мы готовы учиться и развиваться, что им пора вернуться и вынуть свои клинки из матери-земли! Они вернут нам тепло, когда мы будем готовы!
Слушая в сотый раз одну и ту же историю, все находившиеся в камере замолчали, словно выказывая дань уважения потугам безумца. Никто особо в это и не верил, принимая учение старика за интересную байку. Все тихо молчали, не перебивая, ведь уж лучше так, чем слушать лысого выскочку, который так и норовит показаться главным.
– Да видел я твоих древних, – с нескрываемой злобой оскалился Айзек. – Это не люди! И уж тем более не Боги! Это уроды, что бросают себе подобных на произвол судьбы. Выгоняя их из теплого дома…
– Ты лжешь! – вцепился безумец в плащ Айзека, отчего тот уже готовился нанести удар по ополоумевшей голове, лишь бы прекратить этот бессмысленный бред. Сейчас, глядя на этого человека, Айзек отчетливо понимал, что просить о помощи его бессмысленно. Безумец и есть безумец, и отбрасывая вуаль таинственности его веры, можно увидеть лишь человека, что легко одевается, совсем забывая, что за пределами города в котором он прикормился – холод. Холод, что мгновенно отбирает жизни у таких людей. Наивность, неприсущая жителям замерзших пустынь пугала и одновременно раздражала молодого охотника. Доходяга все не сдавался. – Расскажи мне, что ты видел, парень. Какие они, Боги?
– Э, охрана, тут щас такое начнется! Выпустите меня поссать! Не хочу в этом участвовать! – кричал лысый, просовывая руки через решетку. – Вы же без разбора всех колотить щас будете!
– Ты тупой, что ли? В сотый раз тебе говорю: выпускаем только баб! Всем остальным ходить в ведро! Ты баба?
– Никак нет.
– Иди в ведро и перестань шуметь!
Ситуация накалялась, и взгляды, что были устремлены на Айзека, которого за плащ держал безумец, становились все пронзительней. Айзек поднял саднящую руку и сжал кулак. Для него, особенно для его непоколебимых мыслей о ценности жизни, рассказы и нападки полоумного были настоящей угрозой. И как бы того не хотел юноша – он готов был ударить, пусть даже и того, кто слаб. Злость кипела внутри него. Злость на глупость и безалаберность старика. Злость на его дурацкую историю. Злость на слепую веру в тех, кто по его же истории и обрек весь мир на гибель.
