Алексей Котаев
Человеческая оболочка
Глава 43
Два брата
– … я же к ней всей душой! Понимаешь? – причитал Уиллис. – А она даже с сыном не дает повидаться.
– Так ты же и не пробовал даже толком-то?
Машина летела через суровую снежную метель в глубокой темной ночи. Марк практически не видел дорогу, ехал по одному лишь компасу в надежде, что все это скоро кончится. Красивое звездное небо быстро закрыло, и довольствоваться приходилось лишь подсвеченным фарами снегом.
– Да как не пробовал-то? Я ее и на улице встречал… И в дом для детей ходил… И квартиру посещал… – лежал на полке Хайле старший, не в силах уснуть под завывания ветра.
– Стоп, ты что, следил за ней? Тогда я не удивлен, почему Ута так расстроилась.
– Ну а как по другому-то?
– Уилл, ты пойми, с людьми надо быть аккуратнее. Они же не твоя добыча. Они такие же люди, как и ты сам.
– Ой, да много ты понимаешь? Я же просто с сыном хочу побыть! Чтобы он помнил меня! Может быть, даже, научить его чему-нибудь, – старший брат спрыгнул с полки, громко приземлившись на ноги. – Решено! Как вернусь – все силы потрачу, чтобы снова сойтись с Утой. Сыну нужны два родителя!
– Хорошая идея, – с теплой, полной надежды улыбкой, сказал Марк.
– А ты-то как? Как там Иннес? Ты, в последнее время, наверное, даже не успевал с ней увидеться. Да и мы с тобой в городе почти не пересекались.
– Да все хорошо.
– Ты не думал сделать ей предложение?
– Да нет. Я прекрасно понимаю, что это плохая идея… – Марк разминал виски, удерживая руль локтем. Голова болела от ночной метели и сильно мешала сосредоточиться на дороге и разговоре.
– Потому, что она проститутка?
– Нет, по тому что у меня опасная работа. Вообще не понимаю, как ты с таким графиком решился завести семью. Мы двадцать с лишним дней в пути. Ты бы при всем желании не смог связаться с женой и сыном.
– Че-то ты заладил, будто это дорога в один конец. Марк! Топлива хватит, чтобы обогнуть почти весь мир и вернуться назад!
– Я же говорил: там опасно. Никогда не знаешь, чего ждать от новых мест. Вот как тогда, в лесу.
– Да брось. Следующие двадцать дней в пути будут тихими и спокойными. Я же говорю, что бывал в тех краях. Там нет вообще ничего. Оккер просто тратит ресурсы.
– Не знаю, Уилл…
– Марк…
– Что?
– Когда ты уже снимешь этот идиотский плащ? – старший брат упал на пассажирское сиденье.
– Да че-то совсем про него забываю. Забей. Щас из метели выедем, открою окно. Тут уже жесть как воняет.
Заметив, что снега в воздухе становиться все меньше и меньше Марк выключил фары. Машина двигалась в темноте, но как только стих последний ветер – видимость улучшилась. Броне пластин на окнах не было, братья решили не вешать их, ведь это была просто ночная прогулка, по сравнению с бурями в северном секторе.
Глаза привыкли к темноте и уже можно было различить очертания леса и гор. Слева, поднимаясь на большую высоту, редко горели фонарики, освещая ловушки для ветров. С такого расстояния трудно было различить цвета, но колыхание лент было заметно даже отсюда.
Марк не хотел вызывать лишнего внимания, и сбавив ход, чтобы не шуметь, прижался к лесу. Очертания черных деревьев скрыли грузовик. Длинная монотонная дорога редко дарила что-то новое, и зачастую это новое было полно опасностей. Мотор ровно гудел спереди, давая ощущение большого стального сердца, что билось внутри машины. Звуки и голоса в кабине стихли в попытке остаться незамеченными для местных жителей.
– Слышь, Марк. У тебя бывает в жизни ощущение, что ты что-то делаешь не так? – тихо спросил Уиллис.
– Что за странный вопрос? – так же шепотом отвечал парень.
– Ну вот, например: тебе же нравится Ред Вотер?
– Ну, да, – ответил Марк.
– И работать на Оккера, тоже нравится?
– Ну, да, – вновь ответил Марк.
– Вот и мне тоже. Но почему создается ощущение, будто все это неверно? Будто не на своем месте? Будто я вру себе и другим. У тебя не так?
– Хм… нет. Я люблю свое дело. Близких мне людей. Свои цели и стремления. Что в этом плохого? – говорил про других людей, чужие цели, и абсолютно разнящиеся с Ред Вотер стремления Марк. Но Уиллис почувствовал, что Марк не соврал в своем утверждении и отстал от него.
– Эх… не выйдет с тобой разговора. Ты слишком зажат. Марк, мы так редко говорим по душам, что я начинаю забывать, что ты мой брат! Надо было взять в дорогу выпивку!
– Тогда бы мы нарушили устав! Пить на задании нельзя.
– Да брось! Это же просто разведка!
Марк поравнялся с поселением и затаил дыхание. Сейчас нужно быть предельно аккуратным, старясь идти практически на холостом ходу, чтобы никого не разбудить из наблюдателей. Каждое поселение таит опасность, особенно для одинокого грузовика полного топлива. Каждому нужен такой грузовик, а Марк имел такой в личном пользовании. Многие бы сказали, что это не честно, но парень шел к этому заданию очень долго и искренне верил, что заслужил его.
Внимательно разглядывая окрестности, парень настолько сконцентрировался, что даже не заметил, как Уиллис подкрался к его уху.
– Марк, – максимально тихо сказал старший брат. – А че мы крадемся-то?
– Чтобы нас не заметили. Лишние неприятности…
– Аааа! Дак че ж ты раньше-то не сказал! Нет тут никого! Ну по крайней мере из тех, кто любил налеты делать! – прорезался командный голос Хайле.
– Что?
– Дак я это… И тут побывал. Давно это было, может уже другие хозяева обжились, но вон, смотри! – Уиллис указал на склон горы, захватив к нему и отвесную скалу, увешанную ловушками для ветра. – Большая часть стоит порванная. Думаю, если бы тут были люди, способные забрать у нас грузовик, то они явно начали бы с ремонта своих собственных механизмов. И уж потом тратили бы силы на нас.
– Да блядь! – Марк тут же включил весь свет и щелкнув передачу вниз начал разгоняться, изрыгая клубы дыма и пламени из выхлопа, что выходил на крыше. Вспышки огненных всполохов на секунду озарили все вокруг, и машина рванула вперед.
Каждый момент, каждое действие, и даже каждый прожитый день вновь приближали Марка к цели. Он без устали сидел за рулем, лишь иногда отдавая управление своему брату, предпочитая делать остановки на сон. Уиллис негодовал, но каждый раз сталкивался с простым объяснением: «Это моя миссия!»
Спустя несколько дней за окном промелькнул занесенный снегом снегоход, брошенный посреди пустыни. Марк проводил его взглядом в зеркало заднего вида, удивленно глядя на оставленный без присмотра аппарат. Странно было найти такое посреди бесконечного поля. Марк не мог понять всего пары вещей. Во-первых, насколько безумным надо быть, чтобы отправиться вдаль на технике, что точно не доедет? Во-вторых, почему машину до сих пор отсюда не забрали?
Любая техника ценилась на вес жизни, и найти ее брошенной было, как минимум, странно.
– Странно это, да? – спросил Уиллис, поймав удивленный взгляд Марка.
– Ты про снегоход?
– Ага. Помнишь историю про безумца, которого я тогда ловил? Мы идем по его следу.
– Серьезно?
– Да. Поэтому я не удивился, что Оккер отправил нас туда. Тот сумасшедший явно что-то замышлял.
– Да. И глава города хочет это пресечь. Только почему меня одного?
– А вот это не ко мне вопрос!
Последние следы человеческой деятельности пропали в зеркалах, и дорогу вновь захватила природа. Нетоптаная людьми, дикая, такая по-своему живая природа. Над головой летали птицы, следы зверей пересекали направление грузовика. Тут кишела жизнь, хоть и не так явно, как в человеческих городах. День за днем. Ночь за ночью. Оставалось лишь любоваться миром вокруг, впитывая в себя его красоту.
Марк в очередной раз для себя подмечал, что все, что его сейчас окружает, наполнено смиренным спокойствием. Жизнь движется даже тогда, когда мир вокруг остановился. Замерз. Многие сотни лет все было именно так. Снега никогда не сходили, и все, кто тут есть, были приспособлены к этим тяжелым условиям. Были то инстинкты, или память древних предков, но звери умудрялись выживать и плодиться, пусть их количество, по сравнению с рассказами о доледниковых временах, поуменьшилось.
Марк заглушил машину, остановившись вдалеке от башни. Он оголодал и вымотался от столь долгого пути. Нормального сна не было за все это длительное время, и парень сросся с грузовиком, будто металл стал частью него самого. Юноша поправил сой плащ и прыгнул на рыхлый снег.
– Нахрена так далеко-то остановился?
– Сам же рассказывал, как уронил машину под воду. Мало ли.
– И то верно.
Два брата брели вперед, раскидывая ногами снег. Усталый шаг не поднимал ботинок высоко, и вскоре обувь промокла и стала тяжелой. Снег ветром приносило и закидывало даже за шиворот, морозя кожу на груди и спине. Легкая пластиковая броня задубела и стала очень твердой. Марк шел, чувствуя пристальный взгляд брата за своей спиной.
Карабин звенел подмышкой, будучи пристегнутый к нагрудной перевязи. Хотя бы так парень надеялся не выпустить его из рук в случае чего. Плащ скрывал оружие, но Марк его и не прятал ни от кого. Тут было тихо, будто все вокруг давным-давно умерло. Уиллис держал свой карабин в руках и поэтому постоянно менял замерзшую без варежек руку, чтобы не выпускать оружие. Ему было недостаточно скинуть краги и схватиться за рукоять в последний момент, он, в странной тревоге, старался контролировать все, что с ним сейчас происходило. Пусть даже и так.
Чем ближе братья подходили к высокой башне, тем сильнее чувствовался мандраж, исходящий от них. Казалось, что Марк и Уиллис своими вибрациями трясут даже сам воздух. Нервная улыбка расползалась по их лицам. И вот тень шпиля уже закрывала их полностью. Они обогнули строение, потратив на это кучу времени, и остановились. Странно было это все. Такая даль, чтобы добраться до такой же как в Ред Вотер башни. Каждый из них задавался вопросом по-своему.
– Пришли? – спросил Уиллис. – А дальше что?
– Хм… – Марк поднял голову вверх. – Откройся!
Большая железная дверь, облицованная керамической плиткой, отогнулась от корпуса и упала на снег, создав пандус невероятной длины. Марк сделал шаг и направился внутрь, оставив защиту своей спины брату. Уиллис огляделся и тоже сделал шаг на металлический трап.
Гремя ботинками по гулкой стали, братья добрались до самого верха, погрузившись в темноту отсека.
Свет загорелся и раздался голос системы. – Добро пожаловать, капитан Орлов.
– Так ты все вспомнил? – усмехнулся Хайле старший. Точнее просто Хайле.
– Нет. Я ничего и не забывал. – Айзек направил карабин на Уиллиса, что стоял чуть ниже него. Парень скинул с себя шапку, вновь оголяя огромный безобразный шрам над левым виском.
Глава 44
Два капитана
За спиной одного капитана стоял целый космический флот, пролетевший половину вселенной, чтобы оказаться тут, даруя надежду на жизнь миллиардам будущих людей.
Огромные космические корабли, снаряженные всем необходимым чтобы в кротчайшие сроки создать цивилизацию… Умнейшие специалисты всего древнего мира, что поколениями передавали свою мудрость потомкам, которые однажды высадятся на эту землю… Надежда и вера всех, кто когда-то приложил руку к этому проекту… Даже ракеты химического терраформирования с атмосферой и животными, отправленные почти три тысячи лет назад, тоже принадлежали Айзеку.
Он был последним капитаном этого безумного человеческого стремления выжить. Стремление переплелось с безумием и появилась цель, к которой капитан Орлов шел, ни на секунду не сбавляя свой шаг.
Второй капитан закрывал собой мир, что был создан настоящими людьми. Живыми, озлобленными и алчными, но все-таки настоящими. Впусти он Айзека вглубь корабля – обречет всех существующих в этом мире на невероятные страдания.
Уиллис даже не догадывался, что спасает все города во всех секторах одновременно и сразу. Капитан нового человечества был последней надежной сохранить привычный, относительно мирный, ход вещей.
С людьми, живущими в крупных поселениях, с детьми, что бегают и резвятся, еще не понимая, какой ценой, они даются родителям. С той нелегкой инфраструктурой, которую веками оттачивали люди, доводя до совершенства. Это был настоящий, аутентичный мир далекой колонизированной планеты. Забота и братство, вот что было за спиной Уиллиса. Но он откинул все эти глупости, и если Айзека толкала вперед цель, порожденная безумным стремлением, то Хайле шел вперед, повинуясь своим инстинктам. Для него не было ничего важного в том, что он сейчас защищал. Люди? Нет, лишь мусор. Может дети? Тоже нет, их всегда было много. Отношения? Лишь до первой выгоды.
Хайле видел смысл лишь в ощущении мира, страха, жгучего желания выжить и убить. Он был человеком, которому надо было чувствовать. Но рутина отнимала у него эту возможность, порождая зуд в его голове, порождая безумие. Безумие заставило его идти за Айзеком до самого конца, каждый день чувствуя страх смерти под жгучим взглядом молодого парня.
Два капитана стояли на входе в секцию для разгрузки. Что Айзек, что Уиллис, на самом деле и не были никакими капитанами. У одного рухнувший флот, у другого вымершие подчиненные. Жалкий конец для таких великих людей.
– Я так и знал, – ехидно улыбнулся Уиллис.
– Знал и подыгрывал?
– Ну да, – вновь расслабился Хайле, опустив свой карабин. – Ты же изначально считал меня безумцем. Я тебя, кстати, тоже.
– Я-то безумец? Ты привел израненного человека в свой дом, сказав жене, что это твой потерянный в бою брат! – надрывался Айзек. – Ты, блядь, даже сыну меня представил! А что, если бы убил их?
– Да плевать.
– И на родителей, что заботились даже обо мне, зная, что я всего лишь твой раненый враг?
– Да и на них тоже. Эммм… – Уиллис задумался, пытаясь вспомнить настоящее имя парня.
– Айзек, блядь! Ты даже имени моего не знал!
– Айзек, важен был только ты! Ты заставил меня прожить настолько яркие два года, настолько восхитительную и полную чувств жизнь, что я даже… даже не жалею подчиненных, что убил ради тебя! Ты был мне настоящим братом, Айзек. Я воспитывал тебя, делая сильнее! И все ради этого момента… – Хайле ткнул указательным пальцем в юношу.
– Ты омерзителен, Хайле, – руки парня тряслись от тяжести направленного прямо в голову Уиллиса карабина.
– Да, брось! Это не я находился в полном здравии, прикидываясь бравым рядовым организации, что своим долгом считает истребление всех, кто не похож на них. Ну и еще выгоден, – Уиллис раскинул руки, не выпуская из них карабин. – Не я убивал всех этих людей, которых признали неугодными. И ладно бы ты был в беспамятстве… я бы принял мертвых на свой счет… Нет! Оказывается, ты действительно отдавал отчет своим действиям. Сколько их там, на твоем счету? Десять? Двадцать? Или уже за сотню перевалило? Запишешь на свой счет погибших в Яме?
– Ахаха! Что за чушь ты несешь? Их убил отнюдь не я. Это был ты!
– Прикидываться всего лишь инструментом – не честно, ты в курсе?
– На моем счету лишь двое. И то… авансом.
– Оккер, и, дай угадаю, я?
– Верно мыслишь, ублюдок.
– Не обзывай своего брата, Марк. Прости…. Айзек, – Хайле вновь начал безумно улыбаться. – Ты реально думал, что я не распознаю подделку в том приказе? Я же не такой тупой, как Токарев. Ты ведь это не забыл?
– Почему не сдал меня?
– Не знаю. Хотел дождаться этого момента. Напряжение оно такое… лучшее. Это лучший момент в моей жизни. Лучший! Я даже не знаю кто из нас больше похож на загнанного в угол зверя. Я? Или ты? Ты ведь не думал, что все пройдет как по маслу? Я же учил тебя продумывать наперед все возможные варианты и ответвления плана? Учил ведь? Иначе меня не одолеть, парень.
Руки Айзека начали дрожать и оружие еле заметно опустилось ниже. Хайле поймал этот момент и вскинул свой карабин, не успев забить свои мышцы весом металла. – Можешь взять на свой счет еще и умерших в Повале. Будет честно.
Хайле нажал на спусковой крючок, но вместо привычного выстрела палец лишь продавил железо, так и не иссечя искру из капсюля. Айзек успел испортить оружие за долгие дни пути.
– Вот и все, Хайле, – Айзек вернул карабин наизготовку и продавил крючок. Но ничего не произошло.
– Вот ты, неужели думал, что будет так легко? – говорил Уиллис, давая Айзеку время отстегнуть сломанный карабин, пока сам выкидывал свой с высоты трапа.
Айзек рванул вперед, остервенело готовясь вцепиться в шею своему заклятому врагу. Уиллис лишь успел достать пистолет из поясной кобуры. – Капитанский! Смотри!
Но Айзек тут же сбил его с ног, ухватившись за затворную раму левой рукой. Оба покатились вниз по наклону пандуса. Айзек не успевал считать сколько раз он уже ударил Уиллиса головой об метал, но тот все еще улыбался, гладя ему прямо в глаза.
И вот Айзек впервые в жизни оказался сверху, крепко придавив коленом шею своего врага. Он готовился к этому целых два года, каждый день перед сном представляя этот момент.
– Эй, Айзек. Хочешь знать, что случилось с Иннес?
– Мне наплевать! – Айзек колотил руку Хайле, что держала пистолет о рифленое железо около которого они приземлились. Рука Уиллиса уже кровоточила от количества ударов, но он смеялся через придавленное горло, не желая отпускать оружие.
Айзек придавил пистолет, поняв, что выбить его не выйдет. Он с трудом просунул свой палец между пальцем «брата» и спусковой скобой, и начал нажимать на курок, превозмогая усилия, что прикладывал Уиллис явно переломанной ладонью.
Выстрел отрикошетил от трапа. Второй. Третий. Звон и грохот продолжались до тех пор, пока затворная рама не застыла в отведенном состоянии. Айзек расслабился и в этот момент Уиллис перехватил инициативу.
– Задолбал уже! – Хайле вывернул левую руку и со всей ярости опрокинул Айзека на снег, усевшись на него сверху. Коленями он придавил руки парня выше локтей так, чтобы он не мог дотянуться до него в попытке опрокинуть. Айзек запутался в своем плаще, чувствуя, что вот-вот проиграет. Цена победы – жизнь, но Хайле словно получал от этого удовольствия. Он протянул руки к шее мальчишки и принялся его душить. Кислород моментально перестал поступать в легкие Айзека.
Парень с трудом сунул руку к своей пояснице, борясь с собственным весом, дополненным весом Хайле. Он принялся ковыряться под собой, раскапывая в спешке снег под поясом в попытке не упустить свой последний шанс.
– Ты не забыл, что хреного держишь нож? Пальцев-то маловато! – хохотал Уиллис.
Айзек шевелил губами в надежде сказать какую-то грубость, и пока Хайле отвлекался на чтение по губам фразы «ты сейчас сдохнешь, мразь», мальчишка-охотник вытащил руку из-под плаща и сунул ее к ножнам. Рука моментально скользнула обратно, летя в противника.
Хайле убрал левую руку от шеи в попытке поймать нож. Но то, что он увидел, никогда ножом и не было. Айзек успел забрать из Повала свой двуствольный пистолет, спрятав его там давным-давно, как личную реликвию. Тогда он даже не знал, что однажды вернется в это умершее для него место.
План Айзека был просчитан ровно до этого момента. Хайле выставил левую руку, планируя остановить нож, но остановил огнестрел, что теперь пристально смотрел своими дулами прямо в его лицо. Айзек отвел курки, зажмурив глаза чтобы кровь в них не налетела. Мальчишка перед самым выстрелом почувствовал, как шея освободилось, а пистолет слегка отклонился.
Грохот немереной силы раздался на всю округу. Патрон, не рассчитанный под такой короткий ствол, моментально выбил оружие из руки Айзека. Кровь брызнула на лицо, но когда Парень открыл глаза он увидел не совсем то, что ожидал.
– Ах, ты ж блядь! – Уиллис разглядывал месиво, что осталось от его руки, пытаясь проморгать налетевшую в глаза кровь. В самый последний момент он толкнул правой рукой оба дула, отведя линию поражения от своей головы. Цена такого маневра – ладонь целиком. Пальцы разбросало по округе, окрасив снег в красный. Словно фейерверк, из повсюду начали летать не успевшие упасть капли крови.
Вот только Уиллис, кажется, не сильно расстроился. Его улыбка не сходила с лица даже тога, когда Айзек перевернул ошарашенного Хайле на спину, придавив его точно так же, как был придавлен он сам секунда назад.
Душить Айзек не стал. Он один за другим наносил тяжелые удары сбитыми кулаками по лицу Уиллиса, пытаясь нащупать момент, когда кости черепа сломаются и Хайле потеряет сознание. В считаные секунды лицо превращалось в фарш, а руки самого парня начинали ныть, теряя тяжесть ударов. Сопротивление пропало. Уиллис обмяк.
Айзек опрокинулся на бок и перекатом отдалился от своего врага, чувствуя, что руки его теперь тоже сломаны. Пальцы, хоть и не все, практически не двигались, моментально увеличившись в размере.
Парень поднялся на ноги и спотыкаясь пополз по трапу вверх. Воздуха категорически не хватало. Мало того, что Уиллис передавил ему кадык, так и все это действие продолжалось невероятно долго. Пусть даже и целую минуту, но она тянулась словно вечность. Отдышаться не получалось.
Передавленное горло еле произнесло слова. – Закрывай, ИСП.
Платформа начала подниматься, и из щели раздался голос Уиллиса. Айзек испугано метнулся к закрывающемуся трапу, и в последние секунды перед смыканием двери, в небольшой вертикальной щели, он увидел Уиллиса. Тот уже успел подняться на ноги и беззубо улыбался, вытянув вперед культю, с торчащим вверх большим пальцем, единственным уцелевшим на всей руке.
– Было круто! Я подожду тебя здесь! Готовься ко второму раунду! – набитым кровью и зубами ртом кричал Хайле.
Дверь плотно закрылась и Айзек, прижавшись к ней спиной, медленно скатился вниз. Так страшно ему еще никогда не было. Трюки закончились, а этот ублюдок до сих пор не умер.
– Какая живучая блядь! – впервые за долгие годы Айзек позволил себе высказать свои мысли. – Насрать. Все равно сейчас сдохнет.
Два года Айзек жил рядом с маньяком, понемногу осучиваясь, превращаясь в подобного. До той проклятой пули, что лишь расколола его череп, так и не убив, он и представить не мог, что сможет желать кому-то смерти так сильно. Тем более, он не мог представить, что сможет кого-то убить. Все когда-нибудь случается в первый раз, и дойдя до этой решающей минуты парень был готов. Для Айзека такое было уже не впервой. Он было готов, что морально, что физически.
Вот только тяжесть от всех предыдущих смертей никуда не делась. Парень по привычке записывал абсолютно всех на свой счет. И тех, кого убил, и тех, кого не смог спасти.
– Сто тридцать один, ублюдок. Их было сто тридцать один, – запоздало отвечал на вопрос Уиллиса Айзек. – Считай, что сто тридцать два.
Парень с трудом поднялся на ноги и побрел к люку, что вел вниз. К бывшему капитану МакКрею.
